и, морщась от истерических криков и
разноголосого гула, поднялась в  апартаменты.  Гардеробная  была  битком
забита красотками в наимоднейших платьях. Они разглядывали друг друга  и
сплетничали о своих и чужих мужчинах и соперницах.
   Воздух был пропитан ароматами дорогих духов  и  шуршанием  тканей  по
цене не менее шестидесяти фунтов за метр. В глазах рябило от  обнаженных
спин и глубоких декольте. Все это многократно  отражалось  зеркалами  на
стенах и декоративными стеклянными шарами  размером  с  арбуз.  Пол  был
устлан белым ворсистым ковром, стены оклеены белыми тиснеными узорчатыми
обоями, к потолочной балке был подвешен на цепях мексиканский гамак.  Он
заинтересовал Тамзин больше, чем остальные предметы интерьера,  в  плане
его пригодности для совокупления. Ей еще не доводилось  раскачиваться  в
воздухе во время полового акта. Но не успела  она  задуматься  над  тем,
насколько низко гамак опускается под тяжестью двух человек и не  рискует
ли один из них отбить  об  пол  себе  задницу,  как  услышала  радостный
возглас Дженис:
   - Дорогая, ты уже здесь! Я увидела тебя в зеркале,  припудривая  себе
носик.
   - Тебе не кажется, что зеркало - это дверь ада, как в фильме  "Черная
орхидея"? - спросила Тамзин.
   - Спроси  об  этом  кого-нибудь  из  интеллектуалов,  фланирующих  по
гостиной. Рада тебя видеть, подружка! Боже, сколько же здесь  народу!  А
ведь пришли еще далеко не все! Пропустить тусовку  у  Квентина  означает
уронить свой имидж в глазах толпы.
   Эффектная и уверенная в себе, Дженис была одета, как всегда,  броско:
в шокирующий розовый корсет, подпирающий ее пышный бюст, голубую  юбочку
и блестящие чулки на резинках. На ногах у нее  были  короткие  бирюзовые
туфли на золотистых высоких каблуках. В ушах сверкали массивные серьги с
бриллиантами, шею украшал толстый золотой  обруч.  Короткая  юбочка  при
ходьбе  развевалась,  дразня  любопытные  посторонние  взгляды  выбритой
промежностью: трусики Дженис надевала очень редко.
   Обняв подругу, она с улыбкой  заметила,  что  Тамзин  изменила  своей
привычке и приехала довольно рано.
   - Иногда полезно поменять правила игры, - сказала Тамзин.
   Дженис взяла  ее  под  локоть  и  увлекла  на  галерею,  откуда  было
прекрасно видно все происходящее внизу.
   - Интересно, удастся ли  мне  сегодня  познакомиться  с  каким-нибудь
сногсшибательным красавцем? - промолвила она, разглядывая гостей.
   - Когда это ты снисходида до невзрачных  любовников?  До  сих  пор  я
видела тебя только в компании импозантных мужчин, - отозвалась Тамзин.
   - Я завожусь только от красавчиков! И вообще  люблю  все  красивое  и
неординарное, как тебе известно, - сказала  Дженис.  -  Кстати,  что  ты
решила относительно поездки в пансионат? Ну, тот, о котором я  упомянула
в нашем с тобой телефонном разговоре?
   - Я с удовольствием составила бы тебе компанию! - ответила Тамзин.
   - Прекрасно! Я закажу для тебя номер по телефону.  Ты  не  пожалеешь,
дорогая! Не стану раньше времени ничего  рассказывать,  но  удовольствие
гарантирую.
   Облокотившись  о  перила,  они  стали   рассматривать   огромный,   с
высоченными потолками, зал. Снаружи дом Денниса  не  производил  особого
впечатления, он походил на громадный  кирпичный  склад,  построенный  на
рубеже двух столетий. Но едва лишь гость, заехав в современный подземный
гараж, поднимался на лифте наверх,  он  начинал  чувствовать  себя  так,
словно бы стал персонажем фантастического фильма.
   Во внутренней отделке главенствовали белые и черные краски, стекло  и
отполированная   сталь,   призванные    передать    атмосферу    строгой
функциональности здания эпохи всеобщего безразличия и падения нравов,  -
таков  был  каприз  Денниса  Квентина,  признанного  мастера  декораций,
художника и иллюстратора.
   Тамзин находила работы Денниса  несколько  вычурными  и  вызывающими.
Одна из них украшала стену за лестницей и представляла собой обрамленное
мехом овальное отверстие, внутри которого заключались другие,  такие  же
странные, овалы. Венчал композицию темный  треугольник,  символизирующий
клитор.
   - Не ломай себе голову над его мазней, - посоветовала Дженис и  стала
спускаться по лестнице, шокируя поднимающихся ей навстречу людей. -  Все
это дерьмо не стоит и ломаного гроша, однако находятся идиоты, считающие
его искусством. Это их проблемы. Деннис ловкий  мошенник,  разбогатевший
на человеческой глупости.
   Хозяин дома был легок на помине: он  встретил  их  внизу,  словно  бы
материализовавшись из воздуха, и закричал:
   - Привет, Дженис! Как я рад тебя видеть! Ну поцелуй же  меня  скорее!
Дай мне тебя пощупать!
   - Привет, Деннис!  -  ответила  Дженис,  сжимая  рукой  его  ширинку.
Художник запустил лапу ей под юбочку. - От твоих картин  у  меня  голова
идет кругом и хочется кому-нибудь отдаться.
   - Я рад, что мои творения не оставили  тебя  равнодушной,  -  ответил
Деннис и, чмокнув ее в щеку, обратил свое внимание на Тамзин. - А вот  и
наша очаровательная мисс  Лоуренс!  Когда  обо  мне  наконец  напишут  в
"Химере"?
   - Я пришлю к вам Майка Бишопа, - пообещала  она,  не  желая  омрачать
вечер критикой его произведений.
   Художник галантно поклонился и, поцеловав ей руку, сказал:
   - Майк уже здесь! Вы непременно столкнетесь с ним в течение вечера.
   Одетый в коричневый жилет,  шелковую  бежевую  Водолазку  и  кремовые
брюки, этот бородач средних лет излучал самодовольство и самоуверенность
преуспевающего человека и мнил себя императором мира искусства.
   Тамзин порой подумывала, не переспать ли  ей  с  этим  счастливчиком,
чтобы самой стать преуспевающей. Она  верила,  что  соитие  с  известным
человеком подобно магическому действу и что вместе  с  его  спермой  она
впитает и уникальный дар успеха.
   В  ее  сторону  обратились  десятки  завистливых  женских   взглядов.
Некоторые едва ли не испепеляли ее. Топ-модели, кинозвезды,  дебютантки,
ищущие успеха, актрисы - все они обожали  Денниса  и  слетались  на  его
вечеринки, как бабочки на огонек. Не заботясь о том, что рискуют опалить
крылышки.
   Деннис нахально ухмыльнулся и, обняв Дженис за талию, стал тискать ей
сиськи.  Молоденькие  манекенщицы,   наблюдающие   эту   сцену   издали,
оцепенели: любая из них готова была отдаться ему немедленно.
   Художник шумно втянул ноздрями воздух и  заметил,  похотливо  сверкая
маслеными глазками:
   - Запах возбужденной женщины ни с чем  не  перепутаешь!  Не  так  ли,
Тамзин?
   Она  потупилась,  чувствуя,  что  сама   источает   аромат   секрета,
сочащегося из влагалища. Атмосфера вечеринки  накалялась,  разгоряченные
напитками  гости   смеялись,   отпускали   плоские   шутки,   напропалую
флиртовали.  Избалованная,  богатая  публика  жаждала  острых  ощущений,
назревала   вакханалия.   Тамзин   не   усматривала   в   этом    ничего
предосудительного,  ведь  большинство  гостей  пришли   сюда   не   ради
христианского  праздника,  а  в  надежде  найти  сексуального  партнера,
потанцевать, выпустить  пар.  Правда,  некоторых  сюда  привело  желание
завязать полезные деловые связи.  Эти  были  в  меньшинстве,  но  к  ним
относился и Майк.
   Он  вскоре  предстал  перед  Тамзин  в  умопомрачительном  двубортном
шерстяном пиджаке темно-синего цвета, светло-голубой водолазке от Армани
и под руку с Ясмин.
   - Мерзавец! - прошептала Тамзин, содрогнувшись, как от  удара  током.
Стенки влагалища сжались, клитор затрепетал.
   - Чем он так разъярил тебя? - спросила Жасмин, вскинув брови.
   - Лучше не спрашивай, -  ответила  Тамзин,  не  понимая,  что  с  ней
происходит. Неужели она ревнует Майка к этой сопливой модели?
   Дженис протянула руку с позолоченными ногтями и  огромными  перстнями
на пальцах к ширинке Денниса и похлопала его по  взбугрившейся  брючине.
Он расплылся в улыбке и прижался к ней. Дженис  улыбнулась  и  напомнила
ему, что его ждут гости.
   - Увидимся позже, дорогой. Может быть, я уговорю Тамзин быть ласковой
с тобой, - шепотом добавила она.
   Деннис скользнул по Тамзин плотоядным взглядом  и  вернулся  к  своим
поклонницам. Тамзин поморщилась:
   - По-моему, он слишком влюблен в себя и чересчур самоуверен.
   Краем глаза она следила за Майком,  сопровождавшим  свою  спутницу  к
столикам с закусками и напитками, установленным в дальнем конце зала.
   - Ну, выкладывай  как  на  духу,  -  потребовала  объяснений  Дженис,
провожая Ясмин заинтересованным взглядом потемневших глаз. - Кто  это  с
ним? Я впервые, вижу эту красотку.
   Обтянутая шелковым платьем апельсинового цвета, юная модель выглядела
даже более соблазнительной, чем в обнаженном виде. Ее торчащие  груди  с
большими  сосками  подрагивали  при  ходьбе,  упругие   ягодицы   манили
таинственным углублением между ними.
   - Это одна из протеже Джеффа, восходящая звезда подиума.
   - Она очень сексуальна. Познакомь меня с ней!
   -  Пожалуйста,  если  тебе  этого  хочется.  Мы  могли  бы  прекрасно
повеселиться с ней, дорогая! И пригласить Майка присоединиться к нам.
   В этот момент Дженис отвлекла какая-то ее знакомая в  черном  кожаном
костюме, сказав, что  с  ней  хочет  побеседовать  американец,  желающий
купить что-нибудь из ее ювелирных изделий.
   Извинившись перед Тамзин, Дженис оставила ее и пошла разговаривать  с
заморским покупателем.
   Официанты в ливреях в тон черно-белому декору  сновали  по  гостиной,
предлагая гостям шампанское и легкие закуски. Подозвав  одного  из  них,
Тамзин  взяла  с  серебряного  подноса  хрустальный  бокал  с  искристым
напитком, намереваясь им и ограничиться, поскольку  была  за  рулем.  Но
глоток холодного шампанского был ей необходим, чтобы снять напряжение  и
почувствовать себя раскованной.
   Шампанское  было  великолепным,  оно  приятно   пощипывало   язык   и
охлаждало,  как  горный  ручей.  Ощущения  Тамзин  обострились,   голова
прояснилась.  На  Майка  ей  стало  наплевать.  Она  почувствовала,  что
способна проглотить его живьем.
   -  Ты  неотразима  в  этом  платье!  -  услышала  она  голос  Тэга  и
обернулась. Старый педераст спешил заключить  ее  в  свои  объятия.  Его
сопровождал широкоплечий здоровяк, побритый наголо, с колечком в  правой
брови и бриллиантом в ноздре.
   - Это Рег, - представил его Тамзин Тэг, облаченный в зеленый  пуловер
и широкие шерстяные брюки.
   - Привет! - Тамзин  кивнула  молодому  человеку,  и  он  расплылся  в
улыбке.   На   нем   был   жилет,   развитая   мускулатура    его    рук
свидетельствовала, что парень регулярно поднимает тяжести.
   - Университетов он не кончал, зато  добрый  малый  и  любит  меня,  -
доверительно шепнул Тэг Тамзин. - Взгляни на его очаровательную попку!
   - По-моему, Бен забыт навсегда, - сказала Тамзин, рассматривая  тугую
задницу нового любовника своего приятеля, обтянутую выцветшими джинсами.
   - Да. Пусть мастурбирует, мерзавец, - ответил Тэг. - Не  отведать  ли
нам гренков с гусиным паштетом?
   Они  позвали  официанта,  взяли  с  подноса  тарелочку  с  изысканной
закуской и устроились на ступеньке лестницы. Вскоре к ним присоединилась
Дженис.
   - Перемываете косточки Майку? - спросила она.
   - Нет, дорогая, мы говорили обо мне,  -  с  улыбкой  ответил  Тэг  и,
вскочив на ноги, схватил Рега за руку:
   -  Пошли  потанцуем!  Слава  Богу,  наконец-то  зазвучала  нормальная
музыка. Перголези мне осточертел.  Тамзин,  завтра  жду  тебя  на  своем
показе! Если не  придешь  -  смертельно  обижусь  и  перестану  с  тобой
разговаривать.
   - Я  приду,  -  пообещала  она,  за  что  была  вознаграждена  легким
прощальным поцелуем кончиков ее  пальцев.  Когда  гомосексуалисты  ушли,
Дженис спросила:
   - Так что за история приключилась между тобой и Майком?
   Тамзин передернула плечами и закинула ногу на ногу. Разрез  на  бедре
разошелся, обнажив мясистую ляжку. Дженис присела рядом на  ступеньку  и
погладила ее по коленке. Это  показалось  Тамзин  странным,  потому  что
раньше подруга никогда не позволяла себе интимных жестов.
   Проворные пальцы Дженис  деловито  ощупали  ее  бедра  и  проникли  в
заветное углубление между  ними.  Мышцы  внизу  живота  Тамзин  сжались,
половые губы увлажнились, соски отвердели.  Скрывать  что-то  от  лучшей
подруги у нее не было сил, и она во всем созналась:
   - Он недавно зашел в мой кабинет, когда я была там одна...
   Щеки ее вспыхнули.
   Дженис придвинулась еще ближе  к  ней,  глаза  у  нее  загорелись  от
любопытства, пальчик проник под резинку, закрепляющую шелковый чулок  на
бедре.
   Гул вечеринки стал  тише,  Тамзин  казалось,  что  они  уединились  в
укромном уголке. По телу  ее  пробежала  дрожь,  от  клитора  до  сосков
распространилось тепло.
   - Он вел себя в  тот  вечер  совсем  не  так,  как  всегда.  Впрочем,
возможно, это я изменилась. Мне до смерти надоел Тим. И  на  меня  нашло
наваждение. Это нельзя выразить словами. Он снял галстук и  завязал  мне
глаза...
   - Неужели? Как интересно! - воскликнула Дженис и просунула  палец  ей
во влагалище. - Рассказывай дальше!
   - Он посадил меня на стол. Я ничего не видела, но чувствовала, как он
раздвигает мне ноги.
   - Он делал это вот так? - спросила Дженис и раздвинула ей ляжки.
   - Да, точно так, - прошептала Тамзин, поводя бедрами.
   Дженис начала тереть пальцем ее клитор. Дыхание Тамзин участилось,  в
промежности вспыхнуло пламя. Голос ее сел, но она продолжала:
   - Он стал ласкать мои груди, стянул с меня колготки,  поглаживал  мои
ноги. Потом сдернул с меня трусики и...
   - Тебе понравилось, что он все это делал,  завязав  тебе  глаза?  Это
случилось с тобой впервые? Ничего подобного ты раньше не  испытывала?  -
спросила Дженис.
   Тамзин покачала головой, удрученная тем, что потеряла столько времени
даром, но утешаясь предвкушением новых сексуальных открытий.
   - Если бы только я знала, насколько это приятно,  как  это  поднимает
настроение! - воскликнула она.
   - Я многому могу научить тебя, моя  дорогая!  -  с  жаром  промолвила
Дженис. - Например, тому, как,  управляя  своим  организмом,  растягивая
экстаз, доводить его до такого накала, что потом  он  словно  взрывается
внутри  тебя  и  ты  испытываешь  неземное  удовольствие.  Расскажи  мне
поподробнее, что с тобой вытворял Майк! Ведь отныне ты его рабыня, а  он
- твой повелитель!
   - Что за ерунда? Какой он мне повелитель!
   - Представь себе, самый настоящий. И тебе никуда от него не скрыться.
   - Но это было только раз! - Тамзин взволнованно облизнула алые губы и
втянула носом аромат соков. У  нее  закружилась  голова,  сладко  заныло
сердце, ей захотелось погладить Дженис по голому плечу.
   Дженис развратно хохотнула, погладила ее по шее  и  манящей  ложбинке
между грудями.
   - Признайся, дорогая, ты ведь скучала по его ласкам?  Тебе  хотелось,
чтобы он вновь овладел тобой, завязав тебе глаза?
   - Да, но меня бы устроило, если бы это со мной сделал кто-то другой.
   - Ах, как же я тебя понимаю,  дорогая!  Один  любовник  -  это  такая
скука! Ты не представляешь, сколько вокруг искушенных в любовных  утехах
мужчин  и  женщин.  Однако  все  же  расскажи  мне  подробнее,  как  все
закончилось тогда у вас с Майком. Что еще он придумал?
   Она плотнее прижалась к Тамзин, и проходящие  мимо  них  по  лестнице
люди даже не замечали, что ее руки находятся у Тамзин под юбкой.  Вокруг
звучала зажигательная танцевальная музыка, слышались обрывки  разговоров
и взрывы смеха. Трусики на Тамзин промокли  и  прилипли  к  волосикам  и
половой щели. Дженис просунула туда пальчики и стала поглаживать срамные
губы и клитор.
   Раскрасневшаяся и возбужденная, Тамзин сглотнула ком,  подкативший  к
горлу, и продолжала дрожащим голосом:
   - От его ласк я кончила. Потом он положил меня на  стол  и  раздвинул
мне ноги! Представь, что бы случилось, если бы в этот момент  в  кабинет
вошел кто-то из моих коллег! Какой позор! У меня и сейчас мурашки  бегут
по коже, стоит мне лишь представить себе это.
   - Вот это и есть настоящий кайф! Я тебе завидую! Отдаться  кому-то  с
завязанными глазами на своем рабочем столе в служебном кабинете накануне
Рождества  -  чем  не  сюжет  для  комедии?  Это  потрясающе!  -  Дженис
захихикала и принялась тереть подруге клитор подушечкой большого пальца.
Тамзин закатила глаза и заохала.
   - Да, да, да! - приговаривала она, дрожа в экстазе.
   - Скажи, у Майка большой член? - спросила Дженис и лизнула ее в ушную
раковину.
   - Громадный, - хрипло ответила Тамзин. - Но я ведь не видела  его,  а
только разок пощупала.
   - Ну, шесть дюймов в нем есть? Или восемь?  -  Дженис  тоже  истекала
густой и липкой влагой, юбка ее прилипла к попке. Наружные половые  губы
налились кровью, и клитор стал похож на спелую сливу.
   - Точно не знаю! Говорю же тебе, я его не видела! После  соития  Майк
сразу же убрал член в ширинку и лишь после  этого  развязал  мне  глаза.
Однако на ощупь его  инструмент  показался  мне  огромным.  Как  же  мне
хочется его увидеть, засунуть в рот и сосать, глотая сперму.
   Тамзин сгорала от похоти, ее клитор готов был взорваться оргазмом, но
Дженис отдернула руку.
   - По-моему, нам нужно разыскать Денниса, -  сказала  она.  -  У  него
самый большой стручок из всех, которые я видела. Ну, ты  идешь  со  мной
или нет?

***

   Поиск Денниса закончился безрезультатно. Подруги напрасно искали  его
по всему дому, он словно бы испарился. В гостиной  их  внимание  привлек
стол с горой фруктов, в середине которой стояла бронзовая голая женщина,
между ногами у нее  лежал  голый  мужчина.  При  ближайшем  рассмотрении
выяснилось,  что  это  -  обыкновенные  манекены,  обтянутые  золотистой
индийской материей. Груди даме заменяли зеленые плоды  авокадо,  мужской
член был выполнен из огурца, яички - из сочных персиков.
   Тамзин отправила один из них в рот и,  надкусив  бархатистую  кожицу,
стала разглядывать прочие яства, разложенные на фаянсовых и  хрустальных
блюдах, в фарфоровых и серебряных вазах. Помимо сочных и нежных  плодов,
здесь были различные пирожные, желе и муссы, цукаты, пастила и мармелад,
взбитые  сливки  и  шоколад  -  короче   говоря,   сладости,   способные
удовлетворить вкус любого гурмана.  Все  изделия  напоминали  мужские  и
женские половые органы, так что у смотрящего на них бурно выделялись все
мыслимые соки. От перевозбуждения Тамзин бросило в пот.
   Они  прошли  в  другой  зал,  стены  которого   закрывали   громадные
телевизионные  экраны.  Лежа  на  кушетках  и  диванах,  гости  смотрели
порнографические сцены: все актеры-мужчины, участвовавшие в них, были на
удивление ладно сложены, у всех были  колоссальные  фаллосы  и  мошонки.
Актрисы имели  огромные  груди,  они  с  энтузиазмом  терли  свои  соски
пальцами, в то время как их партнеры овладевали ими во все их  отверстия
- в рот, анус и влагалище. Оргия сопровождалась визгами, стонами,  ахами
и охами.
   Женщины не  удовлетворялись  совокуплением  с  тремя  мужчинами,  они
облизывали  одна  другую,  сосали  клиторы.  Мужчины   онанировали   или
предавались гомосексуальным забавам. У некоторых из  анусов  валил  пар.
Зрелище было чрезвычайно впечатляющим. Тамзин впала в транс.  Аппетит  у
нее пропал, зато пробудился зверский сексуальный голод.
   Тамзин огляделась по сторонам, ища подругу,  но  та  исчезла,  словно
сквозь землю провалилась. Тем временем готовилось новое развлечение  для
гостей. Центр зала освободили от публики и осветили  прожекторами.  Люди
застыли в ожидании в темноте. В освещенный круг  вышел  Деннис.  Прикрыв
глаза от яркого света ладонью, он объявил:
   - Дамы и господа! Дорогие гости! Друзья! Приветствую вас  и  объявляю
новый сезон открытым!
   Все восторженно завизжали, закричали и затопали. Хозяин дома  вскинул
руку, требуя тишины. Как только она воцарилась, Деннис продолжал:
   - А  сейчас  для  вас  будет  исполнен  хит  сезона.  Поприветствуйте
актеров! Номер называется "Чудо в перьях"!
   Все захлопали в  ладоши,  прозву