правы,  различные  чаи,  пакеты  с
соком,  овощи,  рыбу,  мясо,  яйца  и  многое  другое.  Судя  по  списку
продуктов, клиент обожал готовить себе сам. Впрочем, если бы  это  хобби
временно и утратило для него свою привлекательность, он мог бы  заказать
любое блюдо в ресторане пансионата.  Шеф-повар  этого  заведения  творил
чудеса и способен был угодить любому гурману.
   Вернувшись в комнату,  Мария  застала  Кевлина  сидящим  в  кресле  и
мастурбирующим.  Зажав  толстый  и  напрягшийся  пенис  в   кулаке,   он
самозабвенно предавался онанизму, любуясь блестящей фиолетовой головкой.
Мошонка слегка подрагивала при этом, волосики на ней шевелились.
   Она встала перед ним на колени и, облизнувшись, прошептала:
   - Меня бросает в жар, когда я смотрю на тебя в такие моменты.
   Соски ее отвердели, лифчик оттопырился. Она расстегнула крючки, сняла
лифчик вместе со свитером и осталась в рейтузах. В отблесках  пламени  в
камине тело ее казалось малиновым.
   Глаза Кевлина остекленели, он продолжал машинально работать рукой, на
головке появилась капля густой прозрачной  жидкости,  на  лбу  выступили
капельки пота, по подбородку текла слюна. Мария знала все  эти  признаки
наступающего оргазма. В любой момент его член мог извергнуть сперму ей в
лицо.
   - Сядь на него! - хрипло сказал Кевлин и отпустил пенис. Он продолжал
стоять как копье. Кельвин стянул  с  Марии  рейтузы.  Пахло  пьянящим  и
сладковатым  запахом.  Кевлин  поднес  трусы  к  носу   и   глубоко,   с
наслаждением  вдохнул.  Лицо  его  исказилось   от   наслаждения,   член
вздрогнул.
   Мария не сдержалась и щелкнула  по  головке  указательным  пальчиком.
Глянцевая  фиолетовая  поверхность  притягивала   ее   к   себе,   Мария
наклонилась и лизнула ее своим  розовым  язычком.  Ее  наружные  половые
губы, опушенные волосиками, широко раскрылись. Кевлин сжал  ее  груди  и
стал поочередно сосать соски. Глаза ее затуманились,  прикосновение  его
губ пробудило в ней  первородное  желание  ощутить  грудью  губы  своего
ребенка. Но пока его заменял ей Кевлин и  отменно  справлялся  со  своей
ролью.
   Он просунул палец в  распухшее  мокрое  влагалище,  и  Мария  ахнула,
чувствуя, как он размазывает ее нектар по клитору. Стон вырвался  у  нее
из груди, она содрогнулась и сжала в кулаке его торчащее копье.
   Кевлин охнул и  принялся  сильнее  тереть  рукой  ее  промежность.  В
глубине ее лона возникли судороги, молния пронзила  тело,  похоть  стала
невыносимой, требуя насыщения.
   Кевлин отчаянно ублажал ее, Мария не осталась у него в долгу  и  тоже
проворно двигала  рукой  вниз-вверх,  то  оголяя  побагровевшую  головку
члена, то закрывая ее крайней плотью. Она изнемогала от желания кончить,
и оргазм не заставил себя долго ждать: он нахлынул словно огромный вал и
увлек  ее  в  пучину  сладострастия.  Но  едва  лишь  она   пронзительно
вскрикнула,  как  Кевлин  приподнял  ее  на  руках  и  насадил  на  свой
разъяренный фаллос. Мария обхватила его торс ногами и  стала  прыгать  у
него на коленях, словно мячик, млея от непомерно раздувшегося внутри  ее
члена. Комната наполнилась благоуханием их  половых  органов,  промокшей
обуви и молодого пота.
   Кевлин закинул голову, лицо его исказилось  похотливой  гримасой,  он
задергался словно эпилептик. И  Мария  почувствовала,  что  и  ее  самое
охватил новый оргазм. Она плотнее прижалась к  любовнику  грудями,  выше
задрала ноги и принялась отчаянно ерзать у него на пенисе, повизгивая от
удовольствия. В этот момент из коридора донесся чей-то строгий голос:
   - Боже правый, что это? Чем тут занимается эта скверная девчонка?
   Мария обернулась, узнав  знакомые  интонации,  и  виновато  захлопала
глазами: на пороге стоял, расставив ноги и скрестив руки на груди,  Ланс
Манверинг. Его взгляд сверлил ее голый зад.
   От его сурового мужественного облика веяло такой сексуальностью,  что
по спине Марии пробежали мурашки. Его твердый подбородок, узкий  орлиный
нос и тонкие губы всегда повергали юную блондинку в трепет.  Стройный  и
высокий, одетый  в  длинную  просторную  куртку  и  бежевые  бриджи,  он
постукивал по голенищу кнутовищем с серебряным набалдашником.
   Это был ее хозяин, повелитель и наставник. Мария затрепетала,  ощутив
острое вожделение.
   Рядом с Лансом стояла женщина в  куртке,  бриджах  и  грубых  кожаных
сапогах, на голове у нее была шляпа с высокой тульей, лицо ее  закрывала
вуаль.
   - Извините нас, мистер Манверинг и  миссис  Стедсон!  Мы  с  Кевлином
зашли сюда, чтобы немного здесь убраться, - прошептала Мария,  продолжая
ерзать на коленях у Кевлина.
   Ланс Манверинг поджал губы и сверкнул стальными глазами.
   - А что бывает со  скверными  девочками,  когда  босс  застает  их  в
рабочее время за совокуплением в  служебном  помещении?  -  спросил  он,
делая два шага вперед. - Сидеть! Не  двигайтесь!  Слушать  мои  команды!
Отвечай на мой вопрос!
   - Их наказывают, сэр! -  покраснев,  пролепетала  Мария.  Ее  задница
покрылась алыми пятнами.
   - И как же их наказывают? - отчетливо произнося каждое слово, спросил
он.
   - Их порют  розгами  и  даже  кнутом,  сэр!  Взгляд  Марии  прилип  к
кнутовищу в руке повелителя, она судорожно  вздохнула  и  нахмурилась  в
предвкушении наказания.
   - Правильно! Миссис Стедсон, ее следует наказать?  -  вскинув  бровь,
покосился Ланс на Ингу, с  невозмутимым  видом  рассматривающую  ягодицы
Марии и углубление между ними.
   - Разумеется, сэр! - ответила она и стала медленно стягивать  с  руки
перчатку.
   - Не стану вам мешать, - сказал Кевлин,  испуганно  тараща  глаза  на
восхитительно красивую женщину, сохраняющую  невозмутимость,  словно  бы
она привыкла к подобным ситуациям.
   - Сиди спокойно и  не  вздумай  вынуть  член  из  этой  негодницы!  -
прикрикнул на него Ланс. - Инга, проверь, достаточно ли он тверд!
   Мария заметила, что ширинка его брюк топорщится, и активнее  заерзала
на пенисе Кевлина.
   Со змеиной улыбкой на лице Инга распахнула куртку,  и  взору  Кевлина
предстали ее упругие груди с  торчащими  сосками,  обтянутые  прозрачной
шелковой блузкой. Рука Инги протянулась к  его  мошонке,  ловкие  пальцы
принялись массировать чувственные места  в  основании  пениса  и  заодно
царапать срамные губы Марии.
   Кевлин облизнул пересохшие губы, чувствуя, как твердеет  и  разбухает
его пенис, как текут по мошонке ее соки и как упирается головка члена  в
шейку матки.
   Соски и клитор Марии набухли, ей никогда не хватало  одного  оргазма.
Она затряслась в предвкушении  наказания.  Ланс  стегнул  ее  кнутом  по
заднице. Мария взвизгнула  и  дернулась.  Член  Кевлина  надавил  ей  на
клитор, и боль смешалась со сладостным ощущением.
   Она изогнулась дугой, выпятив груди. Инга смотрела на  нее  холодными
как лед глазами, но не торопилась сжимать ее  груди  и  теребить  соски.
Охваченная жаром,  задница  Марии  начала  саднить.  Кнут  просвистел  в
воздухе и опустился на ее тонкую, нежную кожу,  оставив  красный  рубец.
Кевлин глубже засадил в нее фаллос, Мария застонала, чувствуя  блаженное
тепло, растекающееся по телу.
   Чей-то палец проник между пенисом Кевлина и ее половыми губами и стал
массировать клитор. Мария заахала, Инга наклонилась и  подставила  соски
ей ко  рту.  Мария  стала  их  жадно  сосать  и  облизывать.  От  грудей
повелительницы исходил чудный аромат, кожа ее  была  шелковистой,  соски
упругими. Вкус у них был изумительным. Мария  ожидала  очередного  удара
кнутом. Но вместо этого почувствовала, как Ланс  запустил  пальцы  ей  в
промежность, сочащуюся нектаром, и стал размазывать по ягодицам и анусу.
Увлажнив задний проход, он просунул в него палец, потом еще один,  затем
третий, - несомненно, это был подготовительный маневр для введения  туда
чего-то более существенного. Мария затрепетала.
   Предчувствие не обмануло ее: огромная  скользкая  головка  повелителя
вошла в ее  таинственную  пещеру  и  стала  медленно,  дюйм  за  дюймом,
осваивать заповедную территорию. Наконец этот громадный инструмент вошел
в нее целиком.
   Мария заелозила на этом штыре, привыкая к новым  ощущениям.  Сжав  ее
половые губы и ягодицы, хозяин рывком натянул ее до мошонки. Кевлин стал
энергично двигать торсом, долбя своей  головкой  по  шейке  матки.  Ланс
действовал в одном ритме с ним. А Инга, созерцая  все  это,  терла  свой
клитор. Наконец она взвизгнула, достигнув оргазма. Мария  кончила  вслед
за ней, пронзительно вскрикнув, и тотчас  же  довольно  хрюкнул  Кевлин,
выплеснув в нее сперму. Ланс  еще  немного  потер  ее  задний  проход  и
угомонился,  издав  удовлетворенное  ржание.   В   коттедже   воцарилась
благостная тишина.

***

   "Пансионат  "Шевральский  двор"  расположен  в  старинной  дворянской
усадьбе, граничащей с лесным заповедником. Здесь, в прекрасном парке, вы
забудете все свои проблемы и чудесно отдохнете. Приезжайте к нам, и  вам
откроется новый, волшебный мир!"
   Тамзин пробежала строки рекламной брошюры, предложенной ей  Дженис  в
кафе при  придорожной  станции  технического  обслуживания  автомобилей,
сделала глоток кофе и  спросила  у  подруги,  сидящей  напротив  нее  за
столиком:
   - Ты думаешь, что мне там понравится?
   - Этот рекламный буклет адресован "обыкновенным"  клиентам,  дорогая.
Все, что  в  нем  сказано,  конечно,  правда,  но...  -  Дженис  сделала
многозначительную паузу. - Там тебя ожидает нечто большее!  Владельцы  -
Ланс Манверинг и Инга Стедсон - мои  старые  добрые  приятели.  В  таком
санатории тебе еще не доводилось отдыхать!
   - Но я все это уже слышала! И поэтому согласилась отправиться туда  с
тобой. И теперь, когда мы в пути, я хочу  узнать,  какие  сюрпризы  меня
ожидают. Что они там практикуют? Дикие шабаши? Массовые оргии?
   Или что-то другое, столь же низменное?  -  Тамзин  начала  покачивать
ногой,  обутой  в  светло-коричневый  сапог  с  серебристыми   пряжками,
гармонично сочетающийся с ее  бежевыми  брюками,  обтягивающими  икры  и
ляжки.
   - Не все сразу, дорогая! Наберись терпения! -  уклонилась  Дженис  от
ответа.
   - Признаться,  безделье  мне  наскучило,  -  сказала  Тамзин.  -  Все
праздничные дни я только  и  делала,  что  отсыпалась,  ела  и  смотрела
телевизор. Мне бы не помешало похудеть на фунт-другой.
   - И хорошенько развлечься, милочка! Вспомни, когда ты в последний раз
расслаблялась? С  тех  пор  как  ты  стала  главным  редактором  журнала
"Химера", ты ни разу не брала отпуск!
   - Я не была в отпуске уже два года, - согласилась с ней  Тамзин.  Она
налила себе еще чашку кофе и подумала, что не мешало бы сделать  перерыв
в  употреблении  этого  стимулирующего  напитка.  -  Правда,  я  была  в
командировке в Греции, где  охотилась  за  одним  рок-гитаристом,  чтобы
взять у него интервью. Мне это удалось, но какой ценой! Он затрахал меня
до полусмерти.
   - Тебе нравится твоя работа, не так ли? - спросила Дженис. - Но  быть
репортером, наверное, веселее?
   - Да, порой эта работа бывает весьма  приятной,  -  ответила  Тамзин,
вспоминая интервью, которые брала у других знаменитостей в бытность свою
журналисткой, когда она лишь начинала свою  карьеру.  -  Сейчас  мне  не
хватает живого дела, накала борьбы на передовой. Теперь все сами ломятся
в двери моего кабинета.
   - Я наслышана об  этом,  -  сказала  Дженис.  -  Мисс  Лоуренс  стала
необыкновенно популярна в последнее время. Поговаривают, что ты проявила
незаурядную выдумку, предприимчивость и даже беспощадность, чтобы занять
пост главного редактора.
   - Должна  признаться,  что  кое-кому  я  действительно  наступила  на
больную мозоль, чтобы сесть в это кресло, - сказала Тамзин.
   Лицо ее  помрачнело  при  воспоминании  о  малоприятных  эпизодах  ее
профессиональной деятельности: случалось,  что  она  поступалась  своими
принципами,   предавала    доверившихся    ей    людей,    перепродавала
конфиденциальную  информацию  изданиям,   предлагавшим   более   высокий
гонорар, шла на обман ради получения скандальных сведений.
   - Не принимай это чересчур близко к сердцу, - успокоила ее Дженис.  -
Кто из нас  безгрешен?  Все  мы  время  от  времени  нарушаем  моральные
запреты.
   - Я просто переутомилась, мне хочется новых впечатлений,  чувственных
удовольствий, острых ощущений.
   - А знаешь, возможно, ты их получишь. - Дженис облизнула полные губы,
щедро покрытые лиловой помадой.
   - В этом пансионате? Вряд ли, - скептически улыбнулась Тамзин.
   - Доверься своей доброй тетушке Дженис! - Подруга лукаво прищурилась.
- Инга рассказывала мне кучу интересных  сплетен,  когда  я  звонила  ей
перед отъездом. Мы  с  ней  близкие  подруги,  она  ничего  от  меня  не
скрывает. Угадай, кого они у себя ждут?
   - Откуда же мне знать! Принцессу Уэльскую?
   -  Почти  угадала!  К  ним  едет  Гай  Вентура!   -   воскликнула   с
торжественной улыбкой Дженис.
   Тамзин оживилась,  ощутив  прежний  журналистский  зуд.  Если  бы  ей
удалось познакомиться с этим человеком, это значительно повысило  бы  ее
престиж и  прибавило  ей  уверенности  в  себе.  Гай  Вентура,  всемирно
известный пианист, красавец с темпераментом дьявола, прославился  своими
грубыми,  эксцентричными  выходками   и   непредсказуемыми   поступками.
Фотокорреспонденты охотились за ним по всему свету.
   Тамзин присутствовала на одном из его концертов и была потрясена  его
исполнительским мастерством. Он был подлинным исполином в искусстве  как
в прямом, так и в  переносном  смысле  слова.  Но  внезапно  он  оставил
концертную деятельность и исчез. Поговаривали, что он  бросил  музыку  и
посвятил  себя  буддизму.  Кто-то  видел  его  в  Неаполе,  в  одном  из
монастырей, затем якобы он перебрался в Америку.
   - Я видела, как он играет, - сказала Тамзин, вертя в руке  зажигалку.
- Это необыкновенный человек!
   Ей вспомнилась угрожающая  аура,  окружающая  этого  мужчину,  и  его
впечатляющий выход на сцену. Ростом под шесть футов и четыре  дюйма,  он
дышал  мужественностью  в  своем  безукоризненном  черном  фраке.  Кровь
забурлила в ее жилах, едва лишь она увидела его  поразительное  лицо:  с
широкими высокими скулами, крупным носом, чувственными губами и тяжелыми
веками. Но больше всего поразили Тамзин его  растрепанные  иссиня-черные
волосы, ниспадающие на плечи.
   Публика пришла в неистовство при появлении своего кумира. Атмосфера в
зале накалилась до предела, пропитанная откровенным похотливым  желанием
его поклонниц. Тамзин тоже почувствовала вожделение  и,  оглядевшись  по
сторонам,  поняла,  что  такие  же  ощущения  испытывают  все   женщины,
находящиеся в  концертном  зале,  начиная  от  почтенных  дам  и  кончая
восторженными студентками.
   Оттянув фалды фрака, он опустился на стул перед роялем, размял пальцы
и взглянул на дирижера. Прозвучали первые такты концерта  Прокофьева,  и
Вентура начал играть.
   Тамзин  впервые  слышала  столь  оригинальную   интерпретацию   этого
музыкального  шедевра.  Она  была  знакома  с   исполнителем   того   же
произведения Ашкенази,  но  ему  было  далеко  до  энергичной  и  четкой
исполнительской  манеры  Гая   Вентуры,   его   поразительной   техники,
удивительной смелости в расстановке акцентов  и  пикантного  лиризма.  В
антракте Тамзин купила диск с записью его исполнения.
   - Не исключено, что  нам  удастся  с  ним  познакомиться,  -  сказала
Дженис, возвращая Тамзии из мира воспоминаний в реальность. - Думаю,  он
произведет на тебя колоссальное впечатление.
   - Я в этом не сомневаюсь, - кивнула Тамзин. - Слушая  после  концерта
диск с записью его исполнения, я полезла в тумбочку за вибратором.
   - Жаль, что я не видела тебя в этот момент,  -  промурлыкала  Дженис,
ерзая на стуле и чувствуя, как увлажняются ее брючки. Она все  еще  была
во власти воспоминаний об удовольствии,  испытанном  во  время  забав  в
гамаке вместе с Деннисом, и с нетерпением ждала повторения этого чудного
момента. Разговаривая с Ингой  по  телефону,  она  сказала,  что  Тамзин
чересчур контролирует свои эмоции, ее нужно  хорошенько  завести,  чтобы
спровоцировать на групповой секс.
   -  Она  любит  только  мужчин  или  же  позволяет   себе   лесбийские
развлечения? - спросила Инга грудным, чувственным голосом нимфоманки.
   - Она новичок в лесбийской любви и все еще  робеет,  не  раскрывается
полностью с женщинами, - ответила Дженис. - Я почувствовала  это,  когда
пыталась ее расшевелить.
   - Но вдвоем мы наверняка что-нибудь придумаем. С нетерпением буду вас
ждать, дорогая!
   - Знаешь, по-моему, ей нравится подчиняться чьей-то воле, -  добавила
Дженис.
   - Ланс будет в восторге! - Инга рассмеялась. - И не только  он  один.
Ты поняла, о ком я говорю?
   - Наш общий друг уже приехал?
   - О да, он уже здесь.
   Дженис встряхнула головой,  затушила  окурок  и,  подхватив  сумочку,
встала из-за стола. Все присутствующие обернулись.
   - Нам пора! - воскликнула она,  ничуть  не  смутившись.  -  Если  нам
подфартит, доберемся до пансионата до снегопада.  А  когда  устроимся  в
наших уютных теплых номерах, нам  будет  наплевать  на  капризы  погоды!
Пусть буря бушует за окнами сколько ей вздумается.
   За  руль  села  Тамзин,  Дженис  следила  за  маршрутом   по   карте,
разложенной у нее на коленях. Но штурман  из  нее  был  никудышный,  они
проносились мимо нужных им поворотов и возвращались к ним, лишь  проехав
несколько миль.
   Между тем снег все настойчивее хлестал  в  ветровое  стекло.  Наконец
повалили крупные хлопья, и землю покрыл мрак.
   - Мы почти добрались до того места,  где  нужно  свернуть  направо  в
последний раз. А вот и оно - деревенский паб! Сворачивай, Тамзин!
   - Я ни черта не вижу! - в сердцах воскликнула  Тамзин,  выруливая  на
скользкую  дорожку  между  вечнозелеными   изгородями.   Вскоре   машина
уткнулась в высокие ворота, покрывшиеся наледью. Они оказались заперты.
   Дженис, чертыхаясь, выкарабкалась из  автомобиля  и,  ступая  модными
ботиночками по ледяному месиву, направилась к переговорному  устройству,
вмонтированному  в  ограду.  Массивные   ворота   распахнулись,   Дженис
впрыгнула в салон и, отряхивая снежинки с пончо, воскликнула:
   - Вперед! Первым делом я выпью в баре джина с тоником.
   Вдоль подъездной дорожки возвышались березки, их изящные ветви тонули
в пурге. Лучи прожекторов упирались в сплошную молочную  пелену.  Тамзин
снизила скорость, машина едва  ползла.  Когда  терпение  водителя  почти
иссякло, из мутного мрака  возник  "рейндж-ровер".  Тамзин  едва  успела
затормозить. Из вездехода вышел мужчина и направился к ним.
   - Это Ланс! - обрадовалась Дженис и опустила  боковое  стекло,  чтобы
что-то ему крикнуть. Ее моментально запорошило снегом,  и  она  поспешно
подняла стекло. Мужчина постучал в него и крикнул:
   - Езжайте следом за мной!
   - Он душка! - сказала Дженис Тамзин. - Он тебе понравится.
   Тамзин уже была признательна Лансу за то, что он их встретил.  Следуя
за вседорожником, они быстро добрались до пансионата и въехали в гараж.
   Пока  Ланс  и  Дженис  извлекали  чемоданы  из  багажника,  откуда-то
появился молодой человек  в  грубом  джемпере  и  в  синих  джинсах.  Он
вытаращил на Тамзин нахальные глаза, но Ланс строго крикнул ему:
   - Отнеси багаж наверх, Кевлин! Не стой столбом, пошевеливайся!
   - Это местное дарование, - шепнула Дженис подруге. -  Славный  малый.
Он тебе тоже понравится. Они прошли из гаража в здание пансионата.
   - Раньше здесь находились конюшни, - сообщил им Ланс. -  Позже  часть
их была переоборудована в гараж. Но лошадей мы по-прежнему  держим,  так
что у вас  есть  возможность  совершать  верховые  прогулки.  Вы  любите
кататься на лошадях, мисс Лоуренс?
   Он окинул ее пронзительным взглядом, и у  Тамзин  свело  промежность.
Она обожала брюнетов, а тем  более  с  такими  шелковистыми  и  длинными
волосами. В твидовом пиджаке, зеленой куртке и охотничьих  сапогах  Ланс
был неотразим.
   Его  прекрасно  поставленный  голос  ла