Разыграем дальше мой сценарий, основанный на ошибке, будто велосипед
принадлежит богатому мальчишке: мне казалось вполне вероятным, что
богатенький студент потерял счет своим дорогим игрушкам и просто не желал
заниматься еще и этой. Может, велик не влезал в багажник его "Феррари
Гран Туризмо". Вы не поверите, сколько дорогих вещей - бриллиантовых
сережек, часов фирмы "Ролекс" и прочего скопилось в Бюро Находок
колледжа, и никто за ними так и не явился,
    Испытываю ли я неприязнь к богатым? Нет. Достаточно того, что я их
замечаю. Я согласен с великим писателем-социалистом Джорджем Оруэллом,
который считал, что богатые - это просто бедняки при деньгах. Я потом
узнал, что большинство населения тюрьмы за озером придерживалось того же
мнения, хотя никто из них слыхом не слыхал про Джорджа Оруэлла. Многие
обитатели тюрьмы и сами были "бедняками при деньгах" до того, как их
поймали, и машины у них были самые дорогие, и драгоценности, и часы, и
одежда. У многих - например, у подростков, торговавших наркотиками, -
были, конечно, такие же сказочные велосипеды, как тот, что я нашел в
бурьяне на склоне холма над Сципионом.
    Когда заключенные узнавали, что у меня всего-то 6- цилиндровый
"Мерседес", они презирали или жалели меня. Точь-в-точь как студенты в
Таркингтоне. Я мог бы с тем же успехом ездить на потрепанном допотопном
пикапе.

----------------------------------------------------------------------------
    Я вывел велосипед из бурьяна на крутой склон Клинтон-стрит. Чтобы
оказаться у крыльца "Черного Кота", мне не надо было нажимать на педали
или заворачивать за угол. А вот тормоза были нужны, и я их опробовал.
Если тормоза не в порядке, я вылечу со старого грузового причала птичкой,
прямо в озеро Мохига.
    Я сел в похожее на банан седло, которое оказалось на удивление
удобным для моего чувствительного седалища. Плавный полет с холма на этом
велосипеде ни в малейшей степени не напоминал распятие.

----------------------------------------------------------------------------
    Я поставил велосипед на самом виду перед дверью кафе "Черный кот" и
заметил несколько пробок от шампанского на дорожке и в канаве. Во
Вьетнаме это были бы стреляные гильзы. Здесь Артур К. Кларк собирал свою
моторизованную бригаду для не встретившего сопротивления штурма
Таркингтона. Здесь его вояки со своими дамами выпили первые бутылки
шампанского. Там валялись и объедки сэндвичей, я даже наступил на один
такой - то ли с огурцом, то ли с кресс-салатом. Я соскреб его о край
тротуара, оставил микробам на пропитание. Но я вам вот что скажу: ни один
микроб, вскормленный этой детской размазней, не вырвется из Солнечной
Системы.
    Плутоний! Вот это жратва, которая сделает из микроба настоящего
крутого парня.

----------------------------------------------------------------------------
    Я вошел в кафе "Черный Кот" впервые в жизни. Теперь это был и мой
клуб, так как меня вышибли вниз, к Городским. Может, пропустив стаканчик-
другой, я взберусь на холм и выпущу воздух из нескольких мотоциклов и
лимузинов Кларка.
    Я протолкался к стойке и сказал:
    - Налей-ка мне "итальяшку".
    Я слышал, как горожане называли так пиво Будвейзер, с тех пор, как
итальянцы закупили Анхейзер-буш, компанию, производившую Будвейзер.
Вдобавок итальянцы получили еще и команду "Кардиналов" из Сент-Луиса.
    - Итальяшка-милашка, - сказала барменша. Это была женщина, за которой
я бы приударил хоть сейчас, не будь у меня ТБ. Ей было под сорок, в
последнее время ей жутко не везло, и она не знала, к кому приткнуться.
Мне все про нее было известно. Как, впрочем, и всему городу. Они с мужем
ремонтировали старинное кафе-мороженое через 2 дома от кафе "Черный Кот".
Потом ее муж умер - надышался растворителя для масляной краски. Микробам,
которые жили у него внутри, тоже, видно, не поздоровилось.

----------------------------------------------------------------------------
    Впрочем, как знать? Вполне возможно, что Тральфамадорские Мудрецы
специально заставили ее мужа реставрировать кафе-мороженое, чтобы у нас
появился новый штамм микробов, способных выжить, если им придется
пролетать через облако растворителя где-нибудь в космосе.

----------------------------------------------------------------------------
    Звали ее Мюриэль Пэк, а ее муж Джерри Пэк был прямым потомком первого
Президента Таркингтоновского Колледжа. Отец его вырос в нашей долине, но
сам Джерри воспитывался в Сан-Диего, в Калифорнии, и там же поступил на
работу в компанию по производству мороженого. Компанию купил президент
Заира Мобуту, и Джерри отказали от места. Тогда он вернулся сюда с женой
и 2 детьми, искать свои корни.
    Так как он уже имел дело с мороженым, было совершенно естественно и
разумно - купить старое кафе-мороженое. Для всех, кого это затронуло,
было бы лучше, если бы он знал чуть поменьше о мороженом и чуть побольше
о растворителе.

----------------------------------------------------------------------------
    Мы с Мюриэль станем любовниками, но после того, как я проработаю в
Афинской тюрьме 2 недели. Я наконец набрался смелости и спросил ее, зная,
что и она и Джерри имели высший балл по литературе в Суортморском
колледже, нашлось ли у кого-нибудь из них время, чтобы прочитать надпись
на банке с растворителем.
    - Нашлось, когда было уже поздно, - сказала она.

----------------------------------------------------------------------------
    Там, в тюрьме, я познакомился со множеством заключенных, которые
пострадали не от растворителя, а от самой краски. В детстве они грызли
щепки или дышали пылью свинцовых белил. Свинцовое отравление сделало их
умственно неполноценными. Все они угодили в тюрьму за самые дурацкие
преступления, какие можно вообразить, и мне так не удалось ни 1го из них
выучить читать или писать.
    Может быть, благодаря им у нас теперь завелись микробы, которые могут
есть свинец?
    Я знаю, что есть микробы, которые едят нефть. Откуда они взялись, я
понятия не имею. Может, это потомки гондурасских гонококков.
28

----------------------------------------------------------------------------
    На торжественном открытии Кафе-Мороженого "Мохига" Джерри Пэк
присутствовал в инвалидной коляске, с кислородной подушкой на коленях. Но
они с Мюриэль стали владельцами славного маленького заведения. И
таркингтонцы, и городские были в одинаковом восторге от интерьера и от
роскошного мороженого.
    Однако через 6 месяцев после открытия туда явился человек и все
сфотографировал. Потом он вытащил рулетку, все промерил, а цифры занес в
книжечку. Пэки, польщенные, спросили его - откуда он, не из
архитектурного ли журнала? Он сказал, что работает у архитектора, который
делает проект нового центра отдыха для студентов там, на холме, который
назовут Павильон Пахлави. Семейство Пахлави пожелало, чтобы там тоже было
кафе-мороженое, точь-в-точь такое, как у них, до мелочей.
    Похоже, что Джерри Пэка прикончил вовсе не растворитель.

----------------------------------------------------------------------------
    Этот Павильон разорил и владельцев единственного в долине кегельбана.
Нельзя было сделать бизнес за счет одних горожан. Так что всем, кто хотел
играть в кегли и не был вхож в Таркингтон, приходилось ехать за 30
километров к северу, в кегельбан рядом с Кинокомплексом Медоудсйл, через
дорогу от Арсенала Национальной Гвардии.

----------------------------------------------------------------------------
    В это время дня в кафе "Черный Кот" было затишье. Может, там были
несколько проституток на стоянке, но в кафе - ни одной.
    Владелец, Лайл Хупер, по совместительству Шеф Добровольной Пожарной
Бригады и Нотариус, сидел в уголке, что-то писал в бухгалтерской книге.
Он так до конца своей жизни и не признался, что благодаря девицам на
стоянке он зарабатывал большую часть денег за счет продажи спиртного и
закусок, да и автомат для продажи презервативов в мужской уборной тоже не
простаивал.
    Само собой, с точки зрения Тральфамадорских Мудрецов, этот автомат
представлял реальную угрозу для их космических программ.

----------------------------------------------------------------------------
Лайл Хупер был полностью в курсе моих сексуальных подвигов, потому что
заверял, как нотариус, все свидетельские показания в той папке. Но со
мной он об этом ни словом не обмолвился, да и с другими тоже, я уверен.
Он был нем как могила.
    Пожалуй, Лайл был самым популярным человеком в нашей долине.
Горожане, и мужчины, и женщины, так его любили, что никто из них ни разу
не назвал его заведение бардаком. На холме, разумеется, его иначе не
называли.
    Горожане поддерживали и сохраняли тот имидж, который он сам себе
создал, несмотря на рейды полиции штата и визиты представителей
Департамента Здравоохранения округа: мол, я человек семейный, владелец
закусочной, которая процветает только благодаря высокому качеству
напитков и закусок, которые там подают. Эта доброжелательная круговая
порука заодно защищала и сына Лайла, Чарлтона. Чарлтон вымахал на 2 метра
ростом и к окончанию Сципионской средней школы был уже центральным
нападающим команды Звезд Школьного Баскетбола штата Нью-Йорк, а об отце
всегда говорил только одно: он - владелец ресторана.
    Чарлтон был таким феноменальным баскетболистом, что его пригласили
сыграть за команду "Никербоксров" из Нью-Йорка, которая тогда еще
принадлежала Американцам. А он вместе этого пошел в Мичиганский
Технологический Институт, учился на полном государственном содержании и
стал ведущим ученым. Он заведовал колоссальным ускорителем субатомных
частиц под Ваксахачи, что в Техасе, который прозвали "Сверхвышибалой".

----------------------------------------------------------------------------
    Насколько мне известно, тамошние ученые выпытывали тайны элементарных
частиц, заставляя их расшибаться о фотопластинки. Почти то же самое мы
иногда делали во Вьетнаме с теми, кого подозревали в шпионаже.
    Я, кажется, уже говорил, как я вышвырнул одного такого из вертолета?

----------------------------------------------------------------------------
    Горожанам не приходилось держать языки за зубами и не выдавать причин
процветания "Черного Кота", ради того, чтобы поберечь нежные чувства жены
Лайла. Она от него ушла. Прожив полжизни, она вдруг обнаружила, что она -
лесбиянка, и сбежала на Бермудские острова с учительницей гимнастики из
женской средней школы; они там давали уроки парусного спорта, а может, и
до сих пор этим занимаются.
    Я как-то раз попробовал за ней приударить на ежегодном балу для
студентов и горожан у нас на холме. Я понял, что она лесбиянка, еще _до_
_того_, как она сама догадалась.

----------------------------------------------------------------------------
    Но перед самой смертью, 2 года назад, когда Лайл Хупер был захвачен
беглыми рецидивистами и сидел здесь, в башне, они называли его "Котом".
Например: "Эй, Кот, как тебе нравится видок?" или: "Как считаешь, Кот,
что бы нам с тобой сделать?" и прочее в том же роде. Там, наверху, было
холодно и мокро. Когда на колокольню заносило ветром снег или дождь, он
просеивался через изрешеченный, как сито, потолок. Это беглые заключенные
палили вверх почем зря, когда сообразили, что среди колоколов засел
снайпер.
    Электричества не было. Вся электропроводка и телефонная сеть была
оборвана. Когда я зашел туда навестить Лайла, он уже знал, откуда взялись
эти бесчисленные дырочки, знал и про то, что снайпер был распят на
чердаке. Он знал, что беглые преступники еще не решили, как с ним быть.
Он знал, что совершил, по их меркам, самое натуральное убийство. Он с
Уайти ван Эрсдейлом подкараулил и застрелил 3 беглых заключенных, которые
шли по старой вьючной тропе к верховьям озера, на переговоры с полицией,
политиками и армейскими, стоявшими у блокированной дороги. Эти будущие
парламентеры несли белые флаги - наволочки, привязанные к палкам от
метел, а Лаил Хупер и Уайти ван Эрсдейл взяли да и уложили их на месте.
    Потом Уайти тоже получил пулю и тут же скончался, а Лайла захватили в
плен.
    Но больше всего Лайла, как я понял из нашего разговора, обижало то,
что все заключенные называли его "Котом", не иначе.

----------------------------------------------------------------------------
    Здесь настало время, для простоты изложения, назвать беглых
рецидивистов, обосновавшихся в Сципионе, так, как они сами себя называли,
а именно: "Борцы за Свободу".

----------------------------------------------------------------------------
    Так что Лайл .Купер нес прямую ответственность за смерть 3 Борцов за
Свободу, которые несли белые флаги. Борец за Свободу, который стоял на
страже у башни, когда я заходил к Лайлу, был, в довершение всего, сводным
братом и партнером, вместе с их общей бабулей, по наркобизнесу 1го из
Борцов за Свободу, которого убил сам Лайл или Уайти, профессионального
"медвежатника".
    Но Лайл ни о чем не мог говорить, кроме того, как ему больно и
обидно, что его зовут "Котом". Хотя ведь для многих, если не для
большинства, Борцов за Свободу ничего обидного в этой кличке не было. Что
они, сутенеров не видали?

----------------------------------------------------------------------------
    Лайл рассказал мне, что вырастила его бабка с отцовской стороны, и
она заставила его дать слово, что он сделает мир хоть немного лучше, чем
он был раньше.
    - Сдержал я слово, Джин? - сказал он. Я сказал, что да. Он ждал
смертной казни, и я не собирался ему втолковывать, что всякие засады,
насколько я знаю по собственному опыту, делают мир куда хуже, чем он был
до того.
    - У меня было приличное, чистенькое заведение, я воспитал чудесного
сына, - сказал он. - А сколько пожаров потушил!

----------------------------------------------------------------------------
    Члены Попечительского Совета сказали Борцам за Свободу, что Лайл
держал бардак. Если бы не это, они думали бы, что он был просто
ресторатором и Брандмайором.

----------------------------------------------------------------------------
    Глядя, как мучается Лайл Хупер на колокольне, я вспомнил, в каком
настроении был мой отец, когда ему отказали от места в Барритроне, и он
отправился в путешествие по внутренним водным путям с Восточного
побережья, от Сити-Айленда в Нью-Йорке до Палм Бич, во Флориде. Его взял
с собой на моторную яхту бывший сосед по комнате в колледже, которого
звали Фред Хэнди. Хэвди тоже учился на инженера-химика, но потом занялся
наркобизнесом. Он узнал, что отец впал в глубокую депрессию. И решил, что
прогулка на яхте его подбодрит.
    Но всю дорогу до Палм Бич, где у Хэнди было поместье на самом берегу,
вниз по Ист-ривер, вниз по Заливу Барнгет, вверх по Заливу Делавар, через
Чесапикский Залив и по каналу сквозь Непроходимые болота, и дальше, и
дальше - яхте приходилось раздвигать носом сплошной ковер пляшущих на
волнах пластиковых бутылок - от берега до берега, от горизонта до
горизонта. Бутылки были из-под тормозной жидкости, из-под отбеливателя
для стирки и прочего в этом роде.
    Отец принимал большое участие в создании этих бутылок. И он, конечно,
знал, что они могут болтаться на волнах еще 1 000 лет. Гордиться тут было
нечем.
    И эти бутылки на своем языке называли отца так же, как Борцы за
Свободу - Лайла Хупера.
    Последние слова, которые вырвались у Лайла в момент отчаяния, когда
его вели из колокольни к месту казни у стен Самоза-Холла, сошли бы за
неплохую эпитафию моему отцу:
29

----------------------------------------------------------------------------
    Последние слова Лайла Хупера, по моему мнению, подкрепленному
преимуществом обзора отсюда, из 2001 года, могли бы стать достойной
эпитафией подавляющего большинства взрослых людей, жителей стран с
развитой индустрией, в 20 веке. Ну куда им было деваться, если почти
всякая работа, какую они или их родные могли получить, была связана с
крупным мошеничеством, наглым разбазариванием народного достояния под
видом законной деятельности или с разрушением пищевых связей, почвы, вод,
атмосферы?

----------------------------------------------------------------------------
    После казни Лайла Хупера (он получил пулю в затылок) я навестил
Попечителей, сидевших в конюшне. Текс Джонсон был все еще приколочен
гвоздями к крестовине на чердаке, над их головами, и они об этом знали.
    Но прежде чем рассказывать об этом, я, пожалуй, расскажу, как я
поступил на работу в Афинскую тюрьму.

----------------------------------------------------------------------------
    Значит, сижу я тогда, в 1991, у стойки бара в кафе "Черный Кот",
потягиваю свой Будвейзер, то есть "итальяшку". Мюриэль Пэк рассказывает,
как это было здорово - она сама видела все мотоциклы, лимузины, всех
знаменитостей прямо перед входом в кафе. Она поверить не могла, что
находится в двух шагах от Глории Уайт и Генри Киссинджера.
    Несколько веселых гуляк вошли в кафе - кому надо было выпить воды,
кому в туалет. Артур К. Кларк обеспечил все, кроме воды и туалета. И
Мюриэль осмелилась спросить кое-кого из гостей, кто они такие и чем
занимаются.
    Трое из них были Черные. Одна из них, Черная женщина, только что
выиграла 57 000 000 долларов в Лотерее Штата Нью-Йорк, а 2 других Черных
были игроки в бейсбол, и зашибали они по 3 000 000 долларов в год.
    Белый, который держался в сторонке и, похоже, не знал, куда
приткнуться, по словам Мюриэль, оказался обозревателем книжного отдела
"Нью-Йорк Тайме". Он написал восторженный отзыв на автобиографию Кларка,
"Не стыдитесь своих денег".
    Один из тех, кто зашел воспользоваться туалетом, был автором страшных
рассказов, по которым было снято множество фильмов ужасов, пользовавшихся
неслыханным успехом. Я вспомнил, что читал несколько его книжек во
Вьетнаме - как ни в чем не повинных людей убивали ожившие мертвецы,
разгуливавшие с топорами, кинжалами и прочим оружием.
    Одну из книжечек я передал Джеку Паттону, а потом спросил, какого он
о ней мнения. Но не стал ждать ответа, а сказал сам:
    - Не стоит трудиться, Джек. Я сам знаю. Ты чуть не лопнул со смеху.
    - Это не все, майор Хартке, - ответил он. - Я придумал, про что ему
надо написать в следующей книжке.
    - Про что? - спросил я.
    - Про Б-52, - сказал он. - Кругом сплошная кровь и расплющенные
кишки.

----------------------------------------------------------------------------
    Один из посетителей туалета, который по секрету сказал Мюриэль, что у
него понос, и спросил, нет ли у нее в аптечке какого-нибудь лекарства,
оказался Космонавтом на пенсии, она его узнала в лицо, но фамилию не
вспомнила. Она то и дело видела его в рекламных роликах - он рекламировал
лекарства от головной боли и дом для престарелых в Какао-Бич, во Флориде,
неподалеку от мыса Кеннеди.
    Похоже, что Артур К. Кларк, помимо своих многочисленных занятий, имел
еще и причуду - коллекционировать людей. Он приглашал людей, которых
почти не знал, но которые чем-то привлекли его внимание, и они шли на его
приемы, да как! Еще 1, как Мюриэль мне сказала, получил в наследство от
отца картину Марка Ротко*, и продал ее только что за 37 000 000 долларов
- это рекордная цена за работу американского художника.
/* Марк Ротко (1923-1970), американский художник-абстракционист./
    Сам Ротко давным-давно покончил с собой.
    С него хватило.
    Он вышел из игры.

----------------------------------------------------------------------------
    - Она такая коротышка, - сказала мне Мюриэль. - Я прямо удивилась,
какая она маленькая.
    - Кто? - сказал я.
    - Глория Уайт, - сказала она.

----------------------------------------------------------------------------
    Я спросил, как ей понравился Генри Киссинджер. Она сказала, что у
него голос обалденный.
    Я его видел, на Лужайке в колледже. И хотя я послужил пешкой в его
политической игре, я не чувствовал, чтобы нас что-то связыва