- Кх-кх, - откашлялся он для смелости, гоня от себя ощущение  ученика
перед директрисой школы. - Я хотел узнать,  встречались  ли  вы  с  Арно
Дором в субботу?
   В ее глазах на одно мгновение мелькнула печаль, смягчившая  черты  ее
лица, но тут же исчезла, уступив место холодной надменности.
   - Нет.
   - Не встречались?
   - Вам на каждый вопрос надо по два раза отвечать?
   Паф! Не сдавайся, Реми, не робей! Куда девался твой уверенный, слегка
ироничный вид? Ты взрослый красивый мужчина и детектив в придачу, и тебе
не идут короткие штанишки нашкодившего школьника!
   - А с вашим отцом? - придал он вескость голосу.
   - Тоже нет.
   - Вы его не видели?
   - Нет.
   - Вы не знаете, где он был в субботу?
   - Нет.
   - Вы ему не звонили?
   - Нет.
   - А он вам?
   - Нет.
   - Хорошо... А вы где были в субботу, могу я полюбопытствовать?
   - Можете. На рынке, в супермаркете, в химчистке, завезла  продукты  к
отцу, вернулась домой и больше не выходила.
   - В котором часу вы завозили продукты к отцу?
   - Я не помню точно.
   - Скажите приблизительно.
   - Между десятью и одиннадцатью часами.
   - И его не было дома?
   - Нет.
   - А где он был?
   - Не знаю.
   - В его отсутствие никто не звонил?
   - Нет.
   - На автоответчике не было звонков?
   - У него нет автоответчика.
   - В его квартире вы пробыли долго?
   -  Я  выложила  продукты  в  холодильник  и  вымыла  грязную  посуду.
Посчитайте сами, сколько это занимает времени.
   - Вы не заметили ничего странного, необычного в квартире отца?
   - Нет.
   - Где он паркует свою машину?
   - Во дворе.
   - У него белый "Рено-19"?
   - Вы хорошо осведомлены.
   - Машина была на стоянке?
   - Я не обратила внимания.
   Мадлен методично ела, и этот маленький допрос, по всей видимости,  не
лишал ее аппетита.
   - Когда он вернулся, он вам не звонил?
   - Я вам  уже  сказала:  в  субботу  я  его  не  видела  и  с  ним  не
созванивалась.
   - Вы с ним часто видитесь?
   - Почти каждый уик-энд.
   - Обычно вы встречаетесь у него дома или у вас?
   - У отца.
   - Почему?
   - Я ему немножко помогаю по дому, и потом...  Впрочем,  это  не  ваше
дело.
   - Вы договариваетесь о встрече каждый раз или у вас есть  условленный
день и время, в который вы к нему приходите?
   - Я обычно ему звоню и говорю, когда приду.
   - И он вас не предупредил, что его не будет в субботу?
   - Нет.
   - Вы ему не звонили перед тем, как к нему поехать?
   - Нет. Я просто решила завезти продукты, которые купила. У меня  есть
ключ от его квартиры.
   - А ключ от квартиры Арно у вас есть?
   - Нет. С какой стати?
   - Вам  не  показалось,  что  последнее  время  ваш  отец  был  чем-то
озабочен, взволнован?
   - Нет.
   - Ваш отец - актер. Способен ли он  пародировать  людей,  подделывать
голоса?
   - Не замечала.
   - А вы способны подделывать голоса?
   - Вот уж чего за мной не водится, так это актерских  способностей!  -
усмехнулась Мадлен. - Я  вся  в  мою  мать  пошла,  от  отца  ничего  не
досталось.
   - У вашего отца есть женщина?
   - Вас это не касается.
   - Эта женщина - актриса?
   - Я уже вам ответила.
   - Она смогла бы подделать голос Сони?
   Наконец на лице Мадлен отразилось что-то похожее на удивление.
   - Сони? Зачем кому-то подделывать голос Сони?
   - Смогла бы?
   Молчание. Реми подождал. Ответа не было. Ну что ж, у  него  есть  еще
вопросы.
   - У вашего отца есть другое жилье? Загородный дом, например?
   - Нет.
   - А у вас?
   - Дом.
   - Где?
   - На Лазурном берегу. В двадцати километрах от Ла Сьота.
   - Другого жилища в Парижском округе нет?
   - Нет. У вас все? Время заканчивается.
   - Секундочку. Вы виделись с вашим отцом на следующий день?
   - В воскресенье? Да.
   - В котором часу?
   - Около полудня.
   - У него есть ключи от вашего дома на юге?
   - Нет.
   - Вам не показалось, что он ведет себя необычно?
   - Нет.
   - Он не был встревожен...
   - Не был.
   - Или слишком нервным, беспокойным...
   - Он всегда нервный и беспокойный. Он алкоголик, господин Реми,  что,
я полагаю, вам известно. И характер у него скверный, что, я полагаю,  вы
также знаете.
   - Ваш отец не раз угрожал рассчитаться с месье Дором...
   - Это так. И я полагаю, что у вас есть тому свидетели.
   - Мог он, по-вашему, реализовать свою угрозу?
   - Глупый вопрос.
   - То есть?
   - Вы спрашиваете дочь об отце. Конечно, я вам отвечу "нет".
   - А других аргументов у  вас  нет?  Чего-нибудь  более  тонкого,  чем
родственные связи, - отомстил за "глупый вопрос" Реми.
   Мадлен  удостоила  его  несколько  более   продолжительным   взглядом
спокойных серых глаз, и краешки ее губ дрогнули в легкой улыбке.
   - Вам, как детективу, следовало бы знать, что  есть  люди-делатели  и
люди-говорители. Делатели редко говорят, а говорители редко делают.  Мой
отец относится к последнему типу.
   - Допустим. Однако же... Вы ведь были у него в среду? Вы слышали, как
мы приходили с Вадимом Арсеном к вашему отцу?
   Заколебалась, сомнение на секунду мелькнуло в ее лице. Но  только  на
секунду.
   - Была, - ответила Мадлен твердо, глянув Реми в глаза.
   - Почему ваш отец не пустил нас в квартиру?
   - Это его квартира. Он волен пускать или не пускать кого он хочет.
   - Или он что-то в ней скрывал?
   - Нет. Ему нечего скрывать в своей квартире. Кроме бардака  и  пустых
бутылок.
   - Уходя, я слышал ваш голос за дверью. Вы  крикнули  "Что  ты  с  ним
сделал?" ("ничтожество" Реми решил опустить). Вы могли бы мне  объяснить
эти слова? Они расходятся с вашей теорией о делателях и говорителях.
   - Вам послышалось.
   - Нет.
   - Я не помню, чтобы я это сказала.
   - Я очень хорошо помню. Вы произнесли именно эти слова. Почему?
   - Я не могу вам объяснить,  так  как  я  не  помню,  чтобы  я  что-то
подобное произносила.
   - Я помню, повторяю вам, вы их произнесли.
   - Вот вы и объясняйте, раз  помните.  Ваше  время  истекло,  господин
детектив.
   - Погодите. Ваш отец пьет обычно где - дома или в баре? У  него  есть
компания или он предпочитает одиночество?
   - По-разному.
   - Вы можете мне назвать бар, где он бывает чаще всего?
   - Я не в курсе.
   У Реми был еще  вопрос,  и,  боясь,  что  она  уйдет,  он  решил  его
сформулировать самым ошарашивающим образом.
   -  Зачем  вы  приходили  позавчера  в  квартиру  Арно?  Брови  Мадлен
выгнулись, очертив две  крутых  темных  дуги  над  ее  холодными  серыми
глазами.
   - Если бы я располагала временем, мне бы следовало вас спросить,  что
означает ваш странный вопрос. Но у меня времени нет, и поэтому я остаюсь
без вопроса, а вы - без ответа. Меня работа ждет.
   Она  поднялась,  вознесясь  над  столиком  и  сидящим  Реми,  который
поспешил встать. Мадлен кивнула ему, не подавая руки,  и  направилась  к
дверям.
   - Где вы были в среду вечером,  около  девяти  часов?  -  крикнул  ей
вдогонку Реми.
   - Дома, - ответила Мадлен не оборачиваясь  и  величественно  покинула
кафе. Реми проводил ее взглядом, выключил портативный диктофон, лежавший
рядом на соседнем стуле, и принялся доедать  свой  застывший  крок-месье
(Горячий гренок с ветчиной и сыром.).

Глава 15

   Реми устал. Реми был зол.
   - Я с ног валюсь, - сказал он в трубку. - Давайте  завтра.  Завтра  я
приеду замок ставить и все вам расскажу.
   - Приезжайте, Реми, я вас накормлю  ужином,  отдохнете,  -  заманивал
Максим. Он был доволен работой над сценарием, и ему хотелось поужинать в
компании, переключиться, узнать о ходе расследования.
   - Вадим еще там?
   - Он собирается  уходить,  но  если  вы  приедете,  то  он,  конечно,
останется,  чтобы  услышать  новости.  У  меня  водка  есть.  Настоящая,
русская, не то что тут у вас продают.
   - Холодная?
   - Холодная.
   - А еще что? - капризничал Реми.
   - Мясо.
   - Строганофф?
   - Что-то в этом роде.
   - Ладно, еду.
   Вадим  устроился  у  телефона,  чтобы  предупредить  Сильви,  что  он
задержится. Максим отправился на кухню сочинить что-нибудь на  ужин.  Он
достал мясо, лук, нашел в ящике несколько сморщенных  морковок,  которые
покупал еще дядя, и принялся все это резать на кусочки.
   - Ты умеешь готовить? - закончив говорить по телефону, подошел к нему
Вадим.
   - Холостая жизнь  научит.  Я  два  года  своей  жизни  был  женат,  а
остальное время в холостых пробегал.
   - А я, по-моему, всю свою жизнь женат. Только на разных женщинах,  но
- всегда женат...
   - Ну и как, состояние женатости тебе нравится?
   - А вот это смотря с кем. С Сильви - да. Даже очень.
   - Нашел совершенную женщину?
   - Может быть... Или, наоборот, стал совершенным мужем.  Это,  знаешь,
приходит с опытом. Я сегодняшний поладил бы теперь даже со своей  первой
женой.
   С которой, как я думал, разводясь, жить вместе никак невозможно.
   - Хм, интересная мысль. Выходит, что я упустил бесценный опыт в своей
жизни.
   - Наверстаешь, - улыбнулся Вадим. - Я могу тебе помочь?
   - Можешь. Помой салат.
   Когда Реми позвонил в  дверь,  стол  уже  был  накрыт  усилиями  двух
знаменитостей.
   - Мм-м, вкусно пахнет! - сказал детектив на пороге. Они  решили  есть
на маленькой, жаркой от работающей духовки кухне. Максим ловко опрокинул
тяжелую стеклянную  крышку  кастрюли,  и  обжигающий  пар  поднялся  над
тушеным мясом.
   - Я ваши фильмы не видел, месье Дорин, скажу вам честно, и  никак  не
могу судить, какой  вы  режиссер,  -  говорил  Реми,  оттопырив  щеку  и
отдуваясь от слишком  горячего  куска.  -  Но  повар  вы  отличный.  Это
строганофф?
   - Да нет, - усмехнулся Максим. - Это просто тушеное мясо.  Меня  мама
научила нескольким простым рецептам для хронических холостяков...
   - Надо будет у вас переписать, - промямлил Реми, жуя. - Я не то чтобы
хронический, но пока еще холостяк. А готовить вот не умею, меня мама  не
научила, она думала, что  я  всю  свою  жизнь  женатым  проживу  и  буду
перманентно иметь горячие обеды и глаженые рубашки...
   Максим поднял рюмку с водкой. Реми потянулся  к  морозильнику,  нашел
лед и, выковыряв два кубика, кинул их себе в  стакан  с  водкой.  Максим
посмотрел на него осуждающе. Вадим, заметив  его  взгляд,  провокаторски
улыбнулся и налил себе в стакан с водкой апельсиновый сок.
   - Добро переводить только, с вами русскую водку  пить!  -  возмутился
Максим. - Теперь я понимаю, почему у вас в магазинах продается  какая-то
недоделка в тридцать семь градусов. Вам больше и не нужно.
   - С меня на всю жизнь хватит нашего с  тобой  каннского  распития,  -
сказал Вадим.
   - У меня тоже кое-какой  опыт  имеется  по  части  русской  водки,  -
произнес Реми. - И я за рулем.
   - Слабак, - снисходительно сообщил Максим. - Слабаки. Но, как вы есть
французы, я вас прощаю, так и быть. Чин-чин, ваше здоровье. Так что  там
у вас, Реми, что нового?
   - Встретился я с таинственной женщиной, которая навещала вашего дядю.
   Это  такое  молочно-белое  создание   с   веснушками   и   рыжеватыми
кудряшками, с акварельными зеленоватыми глазами и умилительной простотой
провинциалки. Зовут ее Пенни  Синклер,  ей  тридцать  четыре  года,  она
англичанка по происхождению и говорит с очаровательным акцентом. - И что
у нее общего с Арно?
   - Массаж.
   - То есть?
   - Она его массажистка.
   - Потрясающе, - сказал Максим. - И только?
   - Нет, не только. Между ними... Она не знала об исчезновении  Арно  и
очень  плакала,  когда  я  ей  об  этом  сказал,   и   что-то   говорила
по-английски,  только  я  из  всего  понял  одно  слово  -  "лав"(Любовь
(англ.).).
   - Это она приходила тогда вечером?
   - Нет.
   - Вот те на!
   - Во всяком случае, она утверждает, что была у себя дома  и  смотрела
телевизор. Назвала мне передачи, которые шли в это время.
   - Это можно было узнать и из программки.
   - Разумеется. Алиби, что называется, у нее нет. Впрочем, его нет и  у
Мадлен. Она тоже утверждает, что была дома.
   - Можно попытаться встретиться с мужем  Мадлен,  чтобы  проверить,  -
предложил Вадим.
   - Спасибо за совет. Я  уже  попытался:  он  в  двухнедельной  деловой
поездке по Азии.
   - Что касается меня, то  я  не  представляю,  зачем  могла  приходить
Мадлен в квартиру Арно, - сказал Вадим. - Массажистка же, Пенни или  как
ее там, могла, напротив, прийти за  какой-нибудь  вещью,  оставленной  в
квартире.
   - В том-то и дело, что здесь вы не найдете никаких дамских предметов!
   Мы с Максимом облазили все углы. К тому же, если ей  верить,  она  не
знала о пропаже Арно - какой ей был смысл  бежать  в  квартиру  забирать
свои вещи?
   - Что-то мне не верится, - сказал Вадим, - в то, что она не знала.
   Информация была во всех газетах.
   - Но не все газеты читают.  И  даже  новости  по  телевизору  не  все
смотрят.
   Не забывайте, она иностранка, французский знает довольно плохо, так к
чему ей утомлять себя чтением газет?
   - Тоже верно, - согласился Вадим. - Ай  да  Арно,  -  добавил  он.  -
Значит, у них "лав стори"?
   - Ничего удивительного, - неожиданно серьезно  ответил  Реми.  -  Это
первая женщина, которую он увидел после  выхода  из  запоя.  К  тому  же
молодая, миловидная. К тому же не  просто,  не  вообще  женщина,  а  та,
которая прикоснулась к его телу, хотя бы и  в  процессе  массажа,  после
долгого, как мне представляется, перерыва...
   - Как вам удалось ее разыскать? - спросил Максим.
   - Не так уж сложно. Помните, мадам Вансан предположила,  что  женщина
эта приходит пешком?
   - Да.
   - Я взял это предположение за основу. Она могла быть  либо  соседкой,
либо работать где-то  поблизости.  В  его  ежедневнике  были  пометки  о
встречах с врачом и о сеансах  массажа...  Я  начал  с  врача.  Тот  мне
подсказал, кто и где делал ему массаж - это он направил Арно на  массаж,
чтобы привести его в форму перед съемками,. Ну а уж  после  этого  найти
Пенни не составляло труда.
   - Действительно. Значит,  эта  Пенни  утверждает,  что  она  сюда  не
приходила?
   - Да.
   - И Мадлен тоже?
   - Да.
   - Здорово. Мы опять в тупике? Реми только пожал плечами в ответ.
   - А что все-таки Мадлен вам рассказала?
   - Мадлен на все отвечает "нет". Ничего не знает, ничего не видела, не
слышала. Она что-то скрывает, я уверен. Но что? У нее есть дом  на  юге,
но вряд ли Ксавье мог похитить  Арно  и  смотаться  в  Ла  Сьота,  чтобы
спрятать его  там,  а  на  следующий  день  вернуться  в  Париж:  Мадлен
встречалась с ним в воскресенье.
   Пенни тоже ничего не знает. Арно ее просил не звонить и не приходить,
пока племянник будет жить у него: он стесняется их связи, потому что она
намного моложе его. Вот она и не  звонила  и  не  приходила.  Я  записал
голоса обеих на магнитофон - может быть, вы узнаете, Максим, один из них
в роли Сони? Реми поставил кассету.
   - Нет, - прослушав, покачал головой Максим. - Ничего общего. Впрочем,
та, которая звонила мне, хорошо подделала ее голос. Так  что  узнать  ее
будет очень трудно.
   Реми грустно убрал магнитофон.
   - Кстати, - сказал Вадим, - надо сказать о звонках, Максим!
   - Какие звонки? - поинтересовался Реми.
   - Мне за это время раза три-четыре звонили и вешали трубку.
   - Проверяли, дома ли вы?
   -  Может  быть,  это  какой-нибудь   отдаленный   знакомый,   который
рассчитывал застать Арно и вешал трубку на незнакомый голос?
   - Маловероятно. Скорее всего кто-то проверяет,  дома  ли  вы...  Ваша
визитерша, например. Ей зачем-то нужно сюда попасть. Хотел бы  я  знать,
зачем.
   - Да... - безнадежно протянул  Вадим.  -  Что  же  вы  теперь  делать
будете?
   Что мы теперь делать будем? Уже неделя, как Арно исчез.
   - Замок менять будем, вот что!
   В стенном шкафу нашелся ящик с инструментами. На шум выглянула  мадам
Вансан. Ее собачка зашлась от лая,  прячась  за  отечными  ногами  своей
хозяйки.
   - Как вы кстати, мадам!  -  заворковал  Реми.  -  Я  постеснялся  вас
беспокоить в такое позднее время, но у меня есть вопросы, мне совершенно
необходима ваша помощь...
   Довольная мадам расплылась в улыбке.
   - К вашим услугам... Тс-с, Шипи, не мешай нам. Это свои  люди,  разве
ты не видишь!
   - Ключ от квартиры месье Дора у вас?
   - Конечно, - удивилась мадам Вансан.
   - Вы не могли бы проверить, на месте ли он?
   - Погодите...
   Она исчезла в глубине своей квартиры, сопровождаемая Шипи, путавшейся
между ног, но почти сразу же вернулась.
   - Вот он.
   - Прекрасно. Значит, ключ на месте. Вы его никому не давали?
   - Нет. А что  случилось?  Почему  вы  снимаете  замок?  Реми  вкратце
объяснил.
   - И, как вы понимаете, никому ни слова о том, что мы меняем замок.
   Никому! - закончил он свои объяснения.
   - Конечно-конечно, не беспокойтесь. Мадам Вансан  постояла,  наблюдая
за действиями мужчин. Ее грузный силуэт вырисовывался  в  проеме  двери:
крашеные с проседью, редеющие волосы, синяя шаль, концы которой  свисали
почти до колен, у отечных ног  притулилась  облезлая  старая  собачка...
"Хороший  кадр,  -  подумал  Максим,  глядя  на  них,  -  одиночество  и
старость... И свет удачный, с мягким контровым..."
   Словно почувствовав его мысли, мадам Вансан  встрепенулась,  пожелала
мужчинам спокойной ночи и исчезла за дверьми своей квартиры.
   - Вернемся к исходной точке, - крутил отвертку детектив. - Арно уехал
со съемок и - пропал. До дочери не доехал. Домой не  заезжал.  Моя  идея
насчет нотариуса тоже,  похоже,  оказалась  пустышкой.  Куда  он  делся?
Вопросы у нас все те же, что и неделю  назад:  договорился  с  кем-то  о
встрече и попал в ловушку?
   Или был похищен по дороге? О планах Арно  на  субботу  знал,  как  вы
выразились, Вадим, весь Париж.
   - Эх, Реми, тут вам действительно не повезло,  -  покачивая  головой,
произнес Вадим. - Вы не знакомы с Арно, вам трудно  представить,  но  об
этом знали действительно все, можете быть уверены. И Мадлен, и Пенни,  и
Соня с Пьером, и даже все их соседи и завсегдатаи дома; и  мадам  Вансан
со всей ее родней, и вся киностудия... А через этих  людей  сколько  еще
других могли узнать!
   Тут искать - иголку в стоге сена.
   - Что меня во всем этом больше всего донимает, это то, что в ней  все
слишком. Слишком много разных  направлений  поиска,  слишком  много  все
знают,  слишком  много  не  правды...  Месть,   наследство,   завещание,
таинственная визитерша, попытка наезда на Максима...
   - Вы все-таки думаете, что меня пытались задавить?
   Не ответив, Реми продолжал:
   -  ...звонки,  попытка  кражи  столика,  о  чем-то   недоговаривающая
Мадлен...
   Связаны ли эти  факты  единой  ниточкой?  Или  разрозненные  интересы
разных людей сплелись в единый узел вокруг Арно? Из всего  этого  у  нас
есть только одна достоверная вещь: исходная точка - съемочная  площадка.
Если Арно что-то задумал, то... Вы говорите, что  он  был  обычный,  без
признаков какой-то особой задумчивости или беспокойства?
   - Без признаков, - сказал Вадим. - Или я их не заметил.
   - Я тоже не заметил. Но, если вдуматься, я  дядю  плохо  знаю,  чтобы
судить, - добавил Максим.
   - Или, может быть, он был как-то особенно оживлен? Знаете, как бывает
с людьми, когда у них  на  уме  какой-то  проект,  который  они  находят
забавным?
   - Теперь я уж и не знаю... Оживлен он был, это точно. Я  тогда  отнес
за счет съемок, за счет приезда Максима... Но, может быть, действительно
была еще другая причина?
   - Вадим, я бы хотел, чтобы вы завтра со мной на студию  подъехали,  -
сказал Реми, закручивая последний шуруп. - Покажете мне ваши пленки. Это
возможно?
   - Конечно. Когда вам удобно?
   - В десять. Идет?
   - Идет.
   Мужчины распрощались и расстались, каждый погруженный в свои мысли.
   Что касается Максима, то это были мысли о Соне.
   Он хотел ей позвонить. Он хотел бы ей позвонить. И не мог. И не  смог
бы. Это было просто невозможно по тысяче  разных  причин  -  невозможно,
несбыточно, бессмысленно и неприлично.
   Он лег спать.

Глава 16

   Это были мысли о