жила всю войну в Будапеште. Преподавала рисование в  гимназии.  В
сорок четвертом году эвакуировалась, спасаясь  от  бомбежек,  сюда.  Стала
художницей. После смерти золовки решила замуж  не  выходить,  а  посвятить
себя воспитанию племянницы и приемного сына. Так говорят.
   Кара промолчал. Полковник не любил старых дев. Даже если они  приносили
себя в жертву чему-то, подобно этой Бланке Табори.  Не  пожелала,  значит,
выйти замуж? А ведь супруги Шалго говорят, что в  молодости  она  была  на
редкость красивой женщиной...
   Кара перелистал свои заметки. Теперь он уже ясно представлял себе,  что
следствие нужно вести сразу в двух, а вернее, даже  в  трех  направлениях.
Тогда  можно  рассчитывать  на  успех.  Прежде  всего  нужно  собрать  всю
необходимую информацию о гамбургской фирме "Ганза". Возможно,  Домбаи  уже
раскопал что-нибудь в картотеке министерства. Далее  нужно  установить,  с
кем встречался Меннель в последние дни,  о  чем  говорил,  как  себя  вел.
В-третьих, надо обязательно найти того человека, с которым  он  виделся  и
гулял по пляжу вечером накануне своей внезапной гибели. Описание внешности
незнакомца  довольно  неопределенно,  известно  только,  что  он   говорил
по-французски.  Это,  разумеется,  еще  не  значит,  что  неизвестный  был
действительно французом...
   Полковник подробно обсудил с Балинтом все, что предстояло тому сделать,
после чего вместе с Фельмери вернулся на виллу Шалго. По дороге Кара снова
пробежал  глазами   заключение   судебно-медицинского   эксперта.   "Итак,
непосредственная причина смерти - удушье, - думал  он.  -  Судебный  медик
считает,  что  смерти  предшествовала  драка,  борьба.   Меннеля   сначала
задушили, а затем бросили в воду..."
   Шалго не оказалось дома. Кара  отправился  на  поиски  и  нашел  его  в
особняке Табори. Войдя, Кара отрекомендовался, пожал руку профессору и его
племяннику, затем представил им лейтенанта Фельмери.  Профессор  предложил
гостям коньяк и кофе.
   - Спасибо, не станем отказываться, - ответил Кара.  Помешивая  ложечкой
кофе, он поглядывал  на  Табори,  рассказывавшего  о  своем  знакомстве  с
Меннелем.
   Собственно говоря, ничего нового Кара в его рассказе не услышал. Но все
же он решил задать несколько вопросов.
   - Фирма "Ганза" была вам  известна  еще  до  приезда  сюда  Меннеля?  -
спросил он.
   - Нет, - покачал головой Табори,  -  я  и  понятия  не  имел,  что  она
существует на свете.
   От Фельмери, сидевшего поодаль, не ускользнули ни настороженный  взгляд
инженера Казмера Табори, ни его ироническая усмешка.
   - А скажите, профессор, вы не удивились, что Виктор  Меннель  предложил
вам купить именно те предметы  лабораторного  оборудования,  которые  были
перечислены в ваших собственных списках? - Кара внимательно  посмотрел  на
профессора.
   - Н-нет. Хотя сейчас, когда вы об этом меня  спросили...  Действительно
странно... Минуточку... - Профессор  вышел  из  гостиной.  По  всему  было
видно, что вопрос полковника поверг его в замешательство.
   - А ведь приятно, когда человека убивают на берегу  Балатона,  -  вдруг
сказал Казмер.
   - Приятно? - не веря своим ушам, переспросил Кара. - Кому?
   - Простите, я,  может  быть,  неточно  выразился,  -  поспешно  добавил
инженер. - Я хотел сказать, насколько вам и  вашим  товарищам  приятнее  и
легче работать в таких цивилизованных местах, как  наше,  чем,  скажем,  в
какой-нибудь деревушке у черта на  куличках.  Тут  можно  между  допросами
сходить на озеро  искупаться,  даже  поудить  рыбку.  Да  и  убийце  тоже,
наверное, было  проще  спрятаться  в  камышах  и  даже...  умыть  руки.  В
буквальном смысле.
   - Вы знаете, об этом я как-то не подумал, - признался Кара. - В  одном,
однако, вы ошибаетесь. Меннеля убили не на берегу озера, а в лодке.
   - Могли убить и на берегу.
   - То есть как это?
   - Очень просто: сбили с ног,  задушили,  а  потом,  погрузив  в  лодку,
отплыли от берега подальше и...
   - Вы считаете, что убийца был не один?
   - Могло их быть и несколько, - совершенно спокойно подтвердил Казмер. -
Но предположим даже, что преступление совершил один  человек.  На  берегу.
Убив Меннеля, преступник погрузил его тело в лодку, отгреб от берега  и  в
подходящем месте сбросил труп в озеро.
   - А как же, по-вашему, произошло  само  убийство?  -  Полковник  сделал
несколько глотков из чашечки. А Фельмери, как загипнотизированный, не  мог
оторвать глаз от сильной, мускулистой руки Казмера.
   - Над этим я еще не  задумывался,  -  признался  Казмер.  -  По  правде
сказать, этот тип мало меня интересовал.
   - Он вам не нравился?
   - Он был мне просто противен! Заносчивый, наглый мерзавец.
   - Казмер не терпит конкуренции, - спокойно заметил Шалго.
   - Папаша, вы считаете, что и я тоже заносчивый?
   - Не всегда. Но в данном случае - да.
   Между тем возвратился профессор Табори. Он был заметно взволнован.
   - Вы правы, полковник. Я должен  был  обратить  на  это  внимание.  Вот
посмотрите. - Профессор разложил на  столе  документы.  -  Здесь  перечень
необходимого  институту  оборудования,  составленный   для   конкурса   на
поставку, вот предложения французской, английской и  шведской  фирм,  а  в
самом  конце  -  предложения  фирмы  Меннеля.  Нетрудно  установить,   что
предложения "Ганзы" буквально по всем пунктам  повторяют  перечень  нашего
списка. А это для меня как раз и непонятно.
   - Между тем все очень просто и ясно, - возразил Шалго. - Фирма  "Ганза"
имеет  специальных  сотрудников-телепатов,  которые   могут   на   большом
расстоянии угадывать, какое лабораторное оборудование требуется, например,
профессору Матэ Табори.
   - Более того, - вмешался в разговор молчавший до сих пор Фельмери, - им
доподлинно известно, за какую цену готовы поставить ему  это  оборудование
французы, англичане и шведы.
   - Уж не думаешь ли ты, Оскар, что я вступил в сговор с Меннелем?
   - Ну что ты, дядя Матэ! - засмеявшись, сказал Казмер. - Ты все  еще  не
привык к приемам папаши Шалго? Старик только закинул удочку. Наживка -  на
крючке, и теперь он ждет, какая же рыбка на нее клюнет.
   - Верно! - подтвердил Шалго. - В  этом  и  состоит  мой  секрет  сыска.
Хорошая приманка и великое терпение!
   - А у вас она есть, хорошая приманка-то? - полюбопытствовал Казмер.
   - Есть, Казмерчик. И терпение мое тоже беспредельно.
   - Одно совершенно очевидно, -  заметил  Кара,  продолжая  просматривать
документы, принесенные профессором, - что в "Ганзе" довольно  точно  знали
план  расширения  и  финансирования  вашего  НИИ.   Знали   также,   какие
предложения на поставки  в  суммарном  выражении  сделали  ее  конкуренты.
Следовательно, люди Меннеля были связаны  с  кем-то  из  сотрудников  НИИ.
По-моему, это логично.
   Казмер встал, потянулся, налил себе в рюмку немного коньяку и выпил.
   - Логично. Но только при  одном  условии,  -  сказал  он,  обращаясь  к
полковнику.  -  Если  бы  конкурсные  требования  не  были  известны   еще
где-нибудь.  А  их  знали,  по-моему,  сотни  людей.  Например,  работники
министерства внешней торговли. Наши торгпредства в Лондоне,  Стокгольме  и
Париже. Хотя могло быть и так, что Меннель добыл их у  своих  конкурентов.
Известно ведь, что все мировые фирмы пристально следят друг за другом.
   - Откуда вам это известно? - спросил Кара.
   - От вас.
   - От меня?
   - Да. Я прослушал специальный цикл лекций в МИДе.
   - Казмер назначен в  Москву  секретарем  смешанной  советско-венгерской
комиссии по научно-техническому сотрудничеству, - пояснила Лиза.  -  Через
три недели он уезжает.
   - Так вот, одну из этих лекций -  о  подрывной  деятельности  некоторых
иностранных разведок - прочитали  нам  вы,  товарищ  полковник.  Вас  я  и
процитировал сейчас.
   - Вы правы. Вполне возможно, что мы ищем  не  там,  где  надо.  Меннеля
могли убить из мести. Или из ревности. Или еще по какой-то неизвестной нам
причине. Вот вы, например, просто не любили его, как я понял.
   - Он был мне противен, - подтвердил Казмер, крутя зажигалку на столе. -
Но это еще ничего не  значит.  Я  субъективист.  Есть  люди,  которые  мне
нравятся с первого взгляда. Как, например,  папаша  Шалго.  Мне  он  очень
симпатичен. А вот Меннель - совсем наоборот.
   - Он вас оскорбил или обидел?
   - Нет, меня - нет...
   - Может быть, Илонку? - вмешался в разговор Шалго.
   - Илонку?  -  Казмер  смутился,  утратив  на  какое-то  мгновение  свое
подчеркнутое спокойствие. - Это что, ваша новая наживка?
   - Прошу прощения, что я вмешиваюсь, - сказал  профессор  Табори.  -  Но
мнение Казмера действительно весьма субъективно. Зачем делать  из  Меннеля
черт знает кого? Ведь  в  общем-то  он  был  умным,  образованным,  хорошо
воспитанным молодым человеком.
   - Пижон, зазнайка, подонок, - выпалил Казмер, теряя самообладание. - Да
хочешь знать, что за личность был этот твой Меннель?
   - Ты что, с ума сошел, мой мальчик?
   Казмер нервно кусал губы. Несколько мгновений он оставался неподвижным,
потом круто повернулся и, сбежав вниз с  террасы,  направился  к  воротам.
Фельмери последовал за ним. Еще с крыльца он увидел, что  у  ворот  Казмер
остановился.
   - Ила! Илонка! - громко позвал инженер. - Зайди к нам на минутку!
   Издалека в ответ донесся голос девушки:
   - Сейчас. Что случилось?
   - Зайди, пожалуйста. - И Казмер поспешил ей навстречу.
   Фельмери тоже вышел. Проходя мимо гаража, он заглянул внутрь: гараж был
пуст. "Куда же делась машина Меннеля?" - подумал лейтенант.
   А Илонка уже бежала через дорогу к воротам дома Табори. Кара,  услышав,
как скрипнула калитка, подумал, что было бы очень интересно знать,  о  чем
говорит сейчас Казмер с девушкой. "Ну, да Фельмери молодец: догадался тоже
выйти. Может, он услышит?.."
   Но вот на  дорожке  мелькнуло  что-то  ярко-фиолетовое,  и  на  террасе
появилась гостья - в цикламеновом болеро и такого же цвета шортах. Сама же
Илонка была шоколадно-коричневой от загара.
   - А ну скажи-ка, Илонка, какие предложения  делал  тебе  этот  мерзавец
Меннель? - обратился к девушке Казмер.
   Илонка, смущенно потупившись, стояла посреди гостиной.
   "Надо было накинуть хотя бы халат, - подумала она. - Ладно,  теперь  уж
все равно. Вон лейтенант как уставился..."
   - Он предложил мне стать его любовницей.
   - Что за чепуха! - недовольно  замахал  руками  профессор.  -  Какая-то
фантасмагория. Ни за что не поверю!
   - Это уж ваше дело, дядя Матэ! - резко бросила Илонка.
   - Когда он вам это предлагал?
   - В субботу вечером. Я купалась в озере, возле трех старых ив, а он...
   - Мы купались, -  перебив  ее,  уточнил  Казмер.  -  А  вернее,  Илонка
загорала на берегу, а я был в воде.
   - Может, сама Илонка лучше расскажет, как все это произошло? - негромко
заметил полковник.
   - Пожалуйста, - согласилась девушка. - Меннель вышел из воды  и  подсел
ко мне.
   - И так вот, ни с того ни с сего, предложил вам стать его любовницей? -
сердито спросил профессор.
   - Нет, конечно, не сразу. Сначала наговорил всякой всячины, - возразила
Илонка, - хвастался, какая он важная птица. Спросил, есть ли у меня жених.
Я сказала, что нет. "А поклонник?" "О, этих  хватает!"  Я,  говорит,  тоже
хотел бы поухаживать за вами. "Разрешите - не пожалеете. Мы, немцы, щедрый
народ". А затем говорит: "Вы мне очень нравитесь, и я охотно провел  бы  с
вами ночь". А Казмер как раз вышел из воды и услышал эти слова.
   - И что ты ему сказал? - спросил Шалго Казмера.
   - Ничего.  Спросил,  есть  ли  у  него  сестра.  Есть,  говорит.  Очень
миленькая, зовут Лиза. Так вот, говорю я ему, в  следующий  раз  привозите
Лизу сюда, раз она миленькая. Я, может быть, тоже проведу с ней ночь, а то
и две. Он оскорбился, принялся меня отчитывать. А я... я  съездил  ему  по
роже.
   - Что сделал? - изумился профессор Табори.
   - Дал ему в морду.
   - Да, - с улыбкой подтвердила Илонка. - Вот так  наотмашь,  -  взмахнув
правой рукой, показала она. - Бедняжка Меннель сразу с ног долой.  Никогда
не думала, что у Казмера такой удар.
   Илонке явно нравилось быть в центре всеобщего внимания, и она принялась
с точностью хроникального кино воспроизводить подробности события.
   - ...у Меннеля поначалу даже глаза на лоб полезли. Но потом он  все  же
поднялся, ощупал подбородок, огляделся по сторонам, словно не помня, что с
ним произошло.
   - Ну да, он притворялся.
   - Поделом ему! - вмешалась в разговор Лиза. - Правильно,  мальчик!  Так
ему и надо.
   - Лиза, пожалуйста... Я тысячу раз просил вас...
   - Матэ, не волнуйся, - дал совет  Шалго.  -  Рассказывай,  Илонка,  как
дальше события разворачивались.
   - Ну, Меннель вскоре пришел в  себя.  Стал  извиняться,  говорить,  что
пошутил. А сам все кровь сплевывает. Губа у него была рассечена.
   - Сук-кин сын! - прищелкнул пальцами Шалго. - Вот негодяй. Пошутил!
   - Да, пошутил, говорит. Ну, и Казмер ему в тон:  извините,  говорит,  я
вас тоже... в шутку.
   - Почему ты никогда ничего мне не рассказываешь? - кипя от негодования,
крикнул профессор племяннику. - Почему ты не сказал мне об этом?
   - А что бы ты сделал? - удивился Казмер. - Ну скажи, как бы ты поступил
на моем месте?
   - В самом деле, Матэ, как? - улыбаясь, повторил вопрос Шалго.
   - Во всяком случае, я не затеял бы такой безобразной драки.
   - Вот потому я тебе ничего и не сказал.
   Кара молча слушал их перепалку.
   - Скажите, Казмер, - вдруг спросил он, - а где вы были в день убийства?
   - Уж не меня ли вы подозреваете?
   - Что вы?! Просто я хочу знать. Вас, кажется, еще  не  допрашивали  как
свидетеля?
   - Знаете что, товарищ полковник! - раздраженно бросил Казмер Табори.  -
Вид у меня, правда, злой, но убийца все же не я.
   - Этого никто и не утверждает. Итак, где же вы были в ту ночь?
   - Где он мог еще быть? - переспросил профессор  и  сам  же  ответил:  -
Дома!
   - Нет, я был в Будапеште, - возразил Казмер. - Вечером девятнадцатого я
на машине уехал в город.
   - Выходит, об этом я тоже не знаю? - удивился Табори-старший.
   - Мне двадцать восемь лет. Не вижу необходимости докладывать  о  каждом
своем шаге.
   - А обратно когда вы приехали? - снова задал вопрос полковник.
   - Двадцатого утром. Часов около десяти. Это может подтвердить мама.
   - Что вы делали в Будапеште?
   - Приехал домой, к себе на квартиру. Поужинал -  съел  два  бутерброда,
принял ванну и лег спать.
   - Только за этим и ездили в город?
   - Да.
   - А когда выехали обратно?
   - В шесть утра.
   - И в десять уже были здесь?
   -  Точно.  Еще  по  дороге  пришлось  полчаса  пролежать  под  машиной.
Небольшая поломка. С восьми до полдевятого проковырялся.
   - Ясно. В городской квартире вы были одни?
   - Да.
   - До этого вы когда в последний раз наведывались туда?
   - Недели две назад.
   - А ваша матушка?
   - С месяц назад.
   - А вы, профессор?
   - Я? В тот день, когда у меня была встреча с Меннелем в институте.
   - То есть восемнадцатого? - уточнил  Кара.  -  За  два  дня  до  смерти
Меннеля.
   - Да, кажется, так.
   - Ясно.
   Кара и Шалго переглянулись. Толстяк едва заметно ухмыльнулся.
   - А что тут смешного, папаша? - спросил его  Казмер.  -  Может,  вы  не
верите моим словам?
   - Ах, что ты, мой мальчик! - запротестовал Шалго. -  Просто  я  сижу  и
думаю, из какого же хлеба ты соорудил себе те два бутерброда?
   - Как из какого? Вы не знаете, какой мы едим хлеб?
   - Как не знаю? Покупаешь-то его подчас уж не ахти каким  свежим.  А  уж
двухнедельной давности... Ты извини меня, мой милый, но ты балда. Или, как
теперь говорят, серость!
   Возле дома резко затормозил автомобиль. Лиза с  проворством,  необычным
для ее возраста, вскочила и выбежала на террасу.
   - Хубер возвратился, - сообщила она. - На меннелевской  машине.  И  где
это он раскатывал?
   - Об этом уж узнай у него самого,  -  ответил  Шалго  и,  посмотрев  на
полковника, покачал головой.
   Илонка, спросив разрешения у Кары,  удалилась.  Вслед  за  нею  ушел  и
Казмер. А мгновение спустя на пороге гостиной появился Хубер. Гость, зажав
пиджак под мышкой, носовым платком вытирал  перемазанные  машинным  маслом
пальцы.
   - Я не помешал? - спросил он, остановившись в дверях.
   - Нет, конечно, - шагнув ему навстречу, сказал профессор.  -  Позвольте
представить вам  моих  гостей.  Полковник  Кара  из  Будапешта.  Он  ведет
следствие по делу Меннеля. Мой друг Оскар  Шалго...  -  Профессор  на  миг
заколебался, не зная, что сказать  о  его  занятии,  но  Шалго  тотчас  же
поспешил ему на выручку:
   - Помощник участкового. По Эмедскому участку. Правда, я без  нарукавной
повязки - но это потому, что жара очень  мучает.  С  женой  моей  господин
Хубер, кажется, уже знаком?
   - Да, сударыню я уже имел честь видеть.
   Оттерев кое-как руки от машинного масла, Хубер спрятал платок в карман.
   - Как, полковник, идет следствие? Успешно?
   -  Пока  ничего  определенного  не  могу  вам  сказать.  Дело  довольно
запутанное.
   Явно желая польстить Каре, профессор Табори тут же добавил:
   - Смею вас заверить, дорогой Хубер, что наш  уголовный  розыск  сделает
все,  чтобы  поймать  преступника.  Скажу  вам  не   хвалясь:   венгерские
следственные органы достигли таких успехов, что их авторитет признается  и
за рубежом.
   Фельмери с неудовольствием слушал хвалебную речь профессора.
   "Ну вот, - думал лейтенант, - сейчас он начнет  сыпать  цифрами..."  Но
Табори не стал больше распространяться, а закончил свою тираду шуткой:
   - А весь секрет успехов нашей милиции, господин Хубер, кроется  в  том,
что у нее такие гениальные помощники, как, например, мой друг Шалго. Скажу
вам прямо: там, где за порядком следит Оскар  Шалго,  преступникам  делать
нечего.
   Все засмеялись. "Черт  побери,  -  подумал  Фельмери,  -  а  ведь  этот
профессор - юморист!"
   - Все дело в стиле, - скромно заметил Шалго.
   - У вас есть свой, особенный стиль розыска? - поинтересовался Хубер.  -
Признаюсь,  я  в  этих  делах  разбираюсь  не  больше  любого   поклонника
детективных телефильмов. И отличить один стиль расследования от другого  -
увольте, не берусь.
   - Нет ничего проще, - сказал Кара. -  Стиль,  например,  сименоновского
инспектора Мегрэ - логика.
   - А стиль господина Шалго? - спросил Хубер и с любопытством взглянул на
сонно моргавшего толстяка.
   - Наш стиль - терпение!  -  ответила  за  мужа  Лиза.  -  Беспредельное
терпение страстных рыболовов. Мы ждем  до  тех  пор,  пока  рыба  сама  не
проглотит наживку. И ставим мы крючки только на крупных рыб. На хищников!
   Хубер закурил сигару, попыхтел ею. Затем признался:
   - Я за всю свою жизнь ни разу не удил рыбу. Может быть,  поэтому  я  не
улавливаю тонкостей этой техники.
   - Попросту говоря, - пояснил полковник, - стиль моего друга  состоит  в
том,  что  он  сам  стремится  управлять  ходом  событий,  создавая  такие
ситуации, при которых преступник волей-неволей должен себя разоблачить.
   Хубер задумчиво пускал вверх табачный дым.
   - Господин Хубер, - обратился к нему полковник Кара, - я хотел бы кое о
чем спросить вас.
   - Пожалуйста, - постучав сигарой о край хрустальной пепельницы,  сказал
немец.
   - Вы не знаете, имел ли Меннель друзей, знакомых в Венгрии?
   Фельмери впился взглядом в лицо Хубера, но ему мешало облако  сигарного
дыма, которым тот укрылся, словно завесой. Но вот дым растаял, и лейтенант
вдруг отчетливо увидел, какая неимоверная усталость лежит на лице Хубера.
   - Мог бы я переговорить с вами, господин полковник, наедине?  -  вместо
ответа вдруг спросил Хубер. И,  посмотрев  на  свои  перепачканные  маслом
руки, добавил: - Скажем, минут через десять?
   - Да, пожалуйста, - поднимаясь, сказал Кара. - Жду вас.
   - Я провожу вас в ванную, - предложил Хуберу профессор.



        "3"

   В дверях стоял Казмер.
   - Вы один, папаша?!
   Шалго, вздрогнув, оторвался от своих мыслей:
   - Один, как Леонов в космос