Было
тихо, очень тихо. И юнцы на площадке утомились терзать гитару.
     Только ровно гудел компьютер и мерцали свечи на экране.
     Я  перевернулся,  утыкаясь лицом в подушку. Но сон отступал.
Там,  в  глубине, лежит неподвижное, мертвое тело Стрелка. Скучно
ли   ему  без  меня?  Что-то  в  этом  есть,  самую  чуточку,  от
предательства.
     -  В  последний  раз! - простонал я, поднимаясь. Надел шлем,
воткнул раз®ем костюма в порт. Положил руки на клавиатуру.
     deep
     Ввод.
     Во   сне  я  прижимаюсь  к  Вике,  и  она  что-то  бормочет,
поворачиваясь   на  другой  бок.  Как  ни  тих  ее  голос,  но  я
просыпаюсь.
     Значит, тоже спит в глубине.
     Костер  уже  догорел.  Наверное,  близится  утро, но темнота
пока  не  отступила.  Лишь красные отсветы от догоревшего костра.
Неудачник  неподвижным  кулем  лежит  в сторонке. А вот взять, да
пихнуть  тебя  хорошенько, дружок! Здесь ты, с нами, или вышел из
глубины и отсыпаешься в теплой мягкой постели?
     Я  смотрю в небо, в черный искристый хрусталь. Как я говорил
Вике? "У нас украли небо"...
     Да,  украли.  И  чем  больше  людей  уйдут  сюда, тем дальше
станут звезды.
     Впрочем,  не  только  в  звездах  дело. Всегда останутся те,
кому  недоступен  этот  мир. Неприкаянные подростки, не находящие
себе   работы,  девочки  с  рыбозаводов...  Вначале  -  сложенные
рядками  рыбьи  головы  в  банке.  Шутка  -  или безмолвный крик,
протест?  Вначале  головы  рыбьи.  Только  потом покатятся с плеч
человеческие.
     Ждет  ли  нас  новое пришествие луддитов? Бунт против машин,
все  более  непонятных  и  пугающих  обывателя?  Или все же будет
найден выход?
     Поворачиваюсь,  смотрю  на Неудачника. Если ты - разум сети,
если  ты - человек, покоривший виртуальность, то можешь стать тем
самым  выходом. Прорывом за барьер, выходом из тупика. И Дибенко,
если Человек Без Лица и впрямь он, это понимает.
     Стоит ли играть в благородство, укрывая Неудачника?
     Если он - спасение, слияние миров?
     Я  не  знаю.  Я  самый  обычный человек, случайно наделенный
дурацкой  стойкостью  к дип-программе. На этом я зарабатываю свой
кусок  хлеба,  а  изредка - толстый шмат масла с икрой. Но не мне
спасать мир, не мне решать, что для него благо, а что - зло.
     Ничего  у  меня  нет,  кроме  той  смешной  ветхой морали, о
которой  сокрушалась  Вика.  А мораль - хитрая штука, она никогда
не дает ответов, наоборот, мешает их найти.
     Легче быть праведником или подлецом, чем человеком.
     Мне  уже  совсем горько и мерзко. Так может себя чувствовать
провинциальный   спортсмен,   которого   включили  в  олимпийскую
сборную и велели бороться с чемпионами. Не моя это судьба...
     И тут в небе рождается звук.
     Я  снова  переворачиваюсь  на  спину,  вглядываюсь  в черный
хрусталь.   А   он  дал  трещину  -  голубую  полосу  через  весь
небосклон. Ослепительную, прямую стрелу, мчащуюся вниз.
     - Что это, Леня?
     Вика  уже  сидит,  откидывая  с  лица пряди волос. Когда она
проснулась?
     Или когда я уснул?
     Что вокруг - сон или явь?
     - Метеорит, - отвечаю я Вике.
     Голубая  стрела  все  ниже,  тонкая поющая трель - шлейф ее,
сгусток пламени на конце - острие.
     -  Это  падает  звезда,  -  очень серьезно говорит Вика, и я
понимаю, что все-таки сплю.
     А Неудачник не шевелится.
     Трещина  прочерчивает  небосклон  до  конца  и  вонзается  в
землю.  Голубая полоса гаснет - небо умеет лечить свои раны. Лишь
там, где звезда коснулась гор, пылает бледный огонь.
     - Ты обещал, что мы найдем звезду, - говорит Вика.
     Во   сне  все  просто.  Я  встаю,  протягиваю  ей  руку.  Мы
перешагиваем  через  Неудачника  и начинаем спускаться по склону.
Все неправильно, к звездам идут вверх, но со снами не спорят.
     Голубое  пламя  сверкает  в траве, не сжигая и не отбрасывая
теней.  Звезда упала в ложбину между двумя холмами. Чуть дальше -
нагромождение   скал,   совершенно   неуместное   здесь,   словно
вырванное  из  другого мира. Это почему-то очень важно, но сейчас
мы смотрим лишь на звезду.
     Чистое  пламя,  пушистый  огненный  шарик,  маленький  - его
можно спрятать в ладонях.
     Я  протягиваю руки, касаюсь звезды и чувствую тепло. Нежное,
словно подставил ладони весеннему солнцу.
     -  Теперь  я  знаю,  что такое звезды, - говорит Вика. - Это
осколки дневного неба.
     Порываюсь поднять звезду, но Вика останавливает меня.
     - Не надо. Она и так устала.
     - От чего?
     - От одиночества, от тишины...
     - Но теперь мы рядом.
     -  Пока  еще  нет. Мы прошли свой путь, но это лишь половина
дороги. Дай ей поверить в нас.
     Я   пожимаю  плечами,  я  не  умею  спорить  с  Викой.  Хочу
улыбнуться ей - но Вики уже нет рядом. Остался только голос.
     - Леня, проснись!
     Что за глупости, зачем...
     - Леня, Неудачник исчез!
     Открываю глаза.
     Утро.
     Розовый свет с востока.
     Испуганное лицо Вики.
     Неудачника нет у костра. Сон - великий обманщик.
     - Черт! - ругаюсь я, вскакивая. - Когда он ушел?
     Вика поправляет волосы, таким же жестом, как и во сне.
     - Не знаю, Леня. Я только что проснулась, а его уже не было.
     - Вот и ответ, - шепчу я, озираясь. - Вот и ответ...
     Неудачник убежал. Смылся из глубины. Значит - все впустую?
     Нет, не все. Из-за него я встретил Вику.
     -  Он  познакомил  нас, - повторяет она мои мысли. - Хоть за
это спасибо.
     Я  обнимаю  ее, утыкаюсь лицом в волосы. Мы стоим так долго,
рассвет   разгорается  вокруг,  снежная  шапка  горного  исполина
сверкает,  распарывая  небо. Здесь нет птиц, наверное Вика забыла
их  сделать.  Но  горы  оживают  и  без них, наполняются шорохами
ветра, шелестом листьев и трав.
     -  Я  сделаю  для  этих гор птиц, - шепчу я. - Если все-таки
удастся отстроить твою хижину...
     -  Не  хочу  менять  горы,  они свободны! - сразу противится
Вика.
     -  Птицы  тоже свободны. Я их просто выпущу в окно. И скажу:
"Плодитесь и размножайтесь!"
     Вика тихо смеется.
     - Ладно. Попробуй.
     -   А   чего  тут  пробовать?  -  храбрюсь  я.  -  Несложная
программа...  проштудирую  Брема,  составлю  алгоритм  поведения.
Вначале  нарисую  всяких  зябликов  и воробьев, потом - коршунов.
Биогеоценоз...  точно?  Забыл, по-моему, в пятом классе нас этому
учили, на уроках природоведения.
     -  Биолог.  Может  еще  и  тапочки Зукины на волю отпустишь?
Леня,  давай  сейчас  вынырнем. И сходим в какой-нибудь ресторан.
Ты был на "Розовом Атолле"?
     - Нет.
     - Красивое место. Шульц и Брандт рисовали. Я приглашаю.
     - Ладно. Только вначале поищем...
     Вика отрывается от меня, резко спрашивает:
     - Кого?
     - Неудачника.
     - Да он вышел из глубины, как ты не понимаешь!
     -  Понимаю.  Но,  все-таки,  давай  поищем? Может, он отошел
сделать пи-пи и свалился в пропасть?
     - Так ему и надо... - бормочет Вика, уже соглашаясь.
     Вначале   мы   проходим   вдоль  кромки  ближайшего  обрыва,
вглядываясь  вниз.  Потом Вика обшаривает долину по левую сторону
от  ручья,  а  я  -  по  правую.  Взгляд невольно тянется вниз, в
ложбину,  где во сне я нашел звезду. Там и вправду видны какие-то
скалы.
     Но  дело прежде всего. Надо убедиться, что Неудачника с нами
больше нет.
     Я  даже  поднимаюсь  немного вверх, по нашим следам. Это уже
так, для полной очистки совести.
     И   в   маленькой   расщелине,   через   которую   мы  легко
перепрыгнули при свете догорающего дня, нахожу Неудачника.
     Я   молча   стою  над  расщелиной,  глядя  на  Неудачника  с
трехметрового   уступа.   Минуты  две  проходит,  прежде  чем  он
убеждается, что я его заметил, и поднимает голову.
     - Доброе утро, Стрелок.
     Молчу. Даже на злость сил не осталось.
     -   В  темноте  очень  плохо  видно,  -  изрекает  Неудачник
поразительную по гениальности и свежести мысль.
     Падать  было  не  так, чтобы высоко, но ему не повезло. Даже
сверху  я  вижу, что его правая нога распухла, и Неудачник сидит,
стараясь не дотрагиваться до нее.
     Достаю из-за пояса тапочки, надеваю, и спускаюсь вниз.
     -  Извини,  -  говорит Неудачник, когда я беру его на руки и
выбираюсь из расщелины.
     - Зачем? - только и спрашиваю я.
     -  Чтобы  вы  не  колебались.  Я  все  равно  ничего не могу
об®яснить.
     -  Ты  дурак.  Ночью  по  горам ходят лишь самоубийцы... или
Черный Альпинист.
     - Я никогда не был в горах. А кто такой Черный Альпинист?
     Спускаться  к  привалу довольно далеко. Я успеваю рассказать
байку  про  Черного Альпиниста и про ту компанию, которая таскала
в  горы  бальные  платья  и  смокинги.  Потом  несколько реальных
историй.
     К  Вике  мы  подходим,  когда  весь  мой запас горных легенд
истощается.  Под  ее  ледяным  взглядом  я  опускаю Неудачника на
раскиданный у костра лапник и говорю:
     -  Что  может  быть  лучше прогулки по горам без снаряжения?
Горная прогулка с калекой на руках.
     Мне очень интересно, что она сейчас сделает.
     - Дай пояс, - командует Вика.
     Такой агрессивности даже я не ожидал.
     - Вика, применять "Варлока"...
     - Черт! Дайвер недоделанный! Мне жгут нужен!
     Никогда  не  задавался  вопросом,  способна  ли  виртуальная
одежда  рваться  на  части.  И  не хочу проверять - горное солнце
злое.  Поэтому оставляю мысль разорвать рубашку на жгуты, и отдаю
Вике черный шейный платок.
     Она  долго возится с ногой Неудачника, мрачно качая головой,
когда он стоном отзывается на легкие прикосновения руки.
     -  Перелом  голени,  -  ставит  она  диагноз. - Кажется, без
смещения. Как ни странно.
     - Ты еще и врач?
     - Нет. Медсестра, но со стажем. Еще жгут нужен.
     Рубашкой  все-таки  приходится  пожертвовать,  а  пиджак  на
голое  тело  -  полный  моветон.  Мы укладываем ногу Неудачника в
самодельный лубок.
     -  Еще  ни один идиот, - лишь теперь Вика дает волю гневу, -
ни  один  кретин  в  мире  не  ухитрялись сломать в виртуальности
ногу! Что у тебя в реальности? А? Есть перелом?
     - Нет... - бормочет Неудачник.
     - И то слава богу.
     Мы  переглядываемся,  от  вечерней  боевитости не осталось и
следа.  Одно  дело - бросить в виртуальном мире обманщика. Совсем
другое  -  раненого  в  горах.  И  то, что горы ненастоящие - уже
ничего не меняет.
     - Пошли к тем скалам, - предлагаю я.
     - Давай. Я их видела во сне.
     Нам хватает взгляда, мы ничего больше не говорим.
     Нет законов для нереальности.
     Сон или явь - мы вместе спускались к упавшей звезде.

        11

     Скалы  и  впрямь  не  к  месту  в  этой долине. Ледник может
прикатить валуны, но не такие исполинские глыбы.
     -  Похоже,  что  это и впрямь выход в другое пространство, -
соглашается Вика, оглядываясь на меня. - Не устал?
     Качаю   головой.   На   самом   деле   руки  устали  держать
Неудачника. Но сейчас не до мелочей.
     -  Если  в этом месте программа прорвалась на чей-то сервер,
-  рассуждает  Вика,  - то канал будет односторонним. Выйти-то мы
выйдем, а вот убежать, если потребуется...
     -  В  крайнем  случае  у  нас  есть "Варлок", - говорю я. Но
убежденности  в  своем  голосе  не  слышу.  Не хочется мне больше
падать  в  синие  туннели. Уж очень странные картинки виделись по
пути.
     -  Ладно,  идем.  Может, тут ничего и нет, - Вика со вздохом
шагает   вперед.  Я  плетусь  следом.  Неудачник  молчит.  То  ли
чувствует  себя  виноватым, что правильно, то ли не хочет мешать.
Это тоже верное поведение.
     Идем  по  сужающемуся  каньону.  В  какой-то миг я вскидываю
голову,  оценивая высоту скал. Они явно выше, чем виделись нам из
долины.
     Обнадеживающее зрелище.
     Проход  все уже, вдвоем не протиснуться. Я начинаю двигаться
боком,  так  меньше  риска зацепить сломанной ногой Неудачника за
скалу.  Может  быть, стоило одеть крылатые шлепанцы. Но эта мысль
запоздала,  теперь  мне  не  удастся  извернуться.  Вика  впереди
вполголоса  ругается, ей тоже трудно. Злорадно думаю, что Мадам с
ее внушительными габаритами уже застряла бы.
     Становится  все  холоднее.  Откуда-то в скальную щель рвется
ледяной ветер. Это хорошо, это очень хорошо!
     - Ленчик! - сдавленно говорит Вика. - Есть!
     Впереди  -  свет,  перекрытый  ее  силуэтом. Вика сдвигается
куда-то  вбок,  и  я  выхожу  на  ее  место.  На  последних шагах
все-таки задеваю телом Неудачника о камни, и тот тихо стонет.
     Ущелье выводит нас в странную местность.
     Тоже  горы  -  но  иные. Они не просто безлюдные, они дикие.
Словно  когда-то  здесь  была  жизнь...  а потом что-то убило ее.
Сумрак.  Наверное,  все-таки  день,  но  небо  обложено  плотными
свинцовыми  тучами.  Валит  ленивый  мокрый  снег.  Все  охвачено
запустением  и  глухой  тоской.  Внизу,  по склону, между черными
клыками скал, вьется тропинка.
     - Что это? - тихо спрашивает Вика. - А, Леня?
     Озираюсь.  Нет,  мы  точно  вышли  в  иное  пространство. И,
кажется, оно мне знакомо.
     -  Эльфы,  -  говорю я. - Это какой-то сервер ролевиков. Они
тут играют.
     - Как в "Лабиринте"? - подает голос Неудачник.
     - Нет, по другому.
     -  Мы  тут  далеко  не  пройдем, - хмуро говорит Вика. - Или
замерзнем, или эльфы пристрелят мимоходом.
     -  Вначале  замерзнем,  -  говорю  я.  Моя  рубашка пошла на
жгуты, пиджак я легкомысленно бросил.
     -  Ничего,  зато  твой  голый  торс  производит незабываемое
впечатление,  -  иронизирует Вика. Ей хорошо, она в свитере. Да и
у Неудачника маскировочный комбинезон - он довольно теплый.
     -  Было  бы  кого  впечатлять,  -  я вытягиваю руку. - Вика,
впереди - тропа. Надо выбираться туда и искать людей.
     - Эльфов.
     - Людей, эльфов, гномов. Кого угодно.
     Снега   почти  по  колено,  мы  бредем  медленно.  Неудачник
виновато шепчет:
     - Я, все-таки, не понимаю...
     - Знаешь, кто такой Толкиен?
     - Это автор...
     -  Только  не  надо  цитировать "Властелина Колец" наизусть.
Так    вот,   это   виртуальное   пространство,   созданное   его
поклонниками,  ролевиками.  Они  тут собираются, одеваются в тела
персонажей  книги,  и разыгрывают разные сценки. По Толкиену, или
по другим писателям.
     - Театр, - решает Неудачник.
     - Ну... в какой-то мере.
     Неудачник  замолкает, полностью удовлетворенный об®яснением.
Мне до полной ясности далеко.
     Какой это сервер?
     Каковы законы данного мира?
     Где  располагаются  законные  выходы,  через  которые  можно
протащить Неудачника?
     О том, что делать дальше, я даже думать боюсь.
     Тропа  хорошо  утоптана, словно недавно здесь промаршировала
целая  армия. Снег тает, едва касаясь тропы. Наверное, виной тому
-  колдовство.  Мир  ролевиков  живет  по  своим  законам,  здесь
существует магия.
     -  Куда  теперь  идти? - своей фразой Вика возлагает на меня
командование.  Очень приятно такое доверие... оправдать бы его. Я
пытаюсь   вспомнить   карты   ролевых   пространств,   но   сразу
отказываюсь от своей затеи. Их рисуют все, кому не лень.
     И  тут  я слышу слабый перестук из-за ближайшей скалы. То ли
сумасшедшая  лошадь  с  кастаньетами  на  ногах,  то ли великан с
клацающими от мороза челюстями.
     Времени на размышления нет.
     -   Сюда!   -  шепчу  я,  ныряя  в  чахлый  ельник.  Опускаю
Неудачника на снег, прикладываю палец к губам: - Т-с!
     С  тропы  Вику  и  Неудачника  не  видно. Становлюсь, широко
расставив   ноги,   сдергиваю   ремень.   "Варлок"   с   шелестом
разворачивается в огненную плеть.
     Вид  у  меня  должен  быть достаточно грозный. Голый по пояс
мужик,   с   припорошенными   снегом   плечами.  Тело  Стрелка  я
моделировал  жилистым  и  крепким,  сразу  будет  видно, что боец
могучий. Да еще сияющая плеть в руке... любой тролль испугается.
     Перестук все ближе.
     Корчу лицо в кровожадной ухмылке и жду.
     Из-за  скалы  показывается  маленькая, от силы по грудь мне,
фигурка.
     Вот так великан с клацающими челюстями!
     Лицом  и телосложением путник похож на ребенка. Вот только с
гормонами  у  него  что-то  не  в  порядке - голые по колено ноги
обросли  густой  шерстью.  Да  уж,  с  такими лапами и босиком на
снегу  уютно.  На груди у путника маленький барабан, в который он
постукивает на ходу палочками.
     Хоббит.
     Это хорошо.
     При  виде  меня  хоббит  застывает,  как примороженный. Даже
одна барабанная палочка валится на снег.
     - Гы-гы! - зловеще говорю я.
     Хоббит  уже  не  барабанит,  зато  у  него и впрямь начинают
постукивать челюсти.
     -  Кто?  - вопрошаю я, протягивая к хоббиту "Варлока". Плеть
начинает азартно вытягиваться, приходится ее отдернуть.
     - Хардинг, с-сэр! - шепчет хоббит.
     -  Кто? - уточняю я уже нормальным голосом. Но бедный хоббит
впал  в  полную  панику,  он  даже  не пытается достать маленький
кинжал, небрежно заткнутый за пояс.
     -  Х-хардинг,  добрый  сэр.  С-сэм  родил Фродо, Фродо родил
Холфаста, Холфаст родил Хардинга...
     - Тебя, что ли?
     - Меня, добрый сэр!
     - Зря!
     - Да, добрый сэр, - покорно соглашается Хардинг.
     -  Я  тебе не сэр! - ору я. - И уж точно - не добрый! Я... -
приходит вдохновение, - Конан! Отважный киммериец Конан!
     Про  Конана  хоббит  слышал,  он  начинает  часто кивать, не
спрашивая,  каким  образом персонаж Говарда попал в мир Толкиена.
Впрочем,  ролевики  народ  увлекающийся, такими мелочами они себя
не  сковывают.  Я  мог  бы  и  Кощеем  Бессмертным назваться, вот
только телосложение не позволяет.
     -  Куда  идешь?  - веду я допрос, обходя вокруг хоббита. Тот
крутится, стараясь не сводить с меня взгляда.
     - А-армию догоняю.
     - Какую еще армию?
     - Эльфийскую. Мы орков с гномами бить идем!
     - Зачем?
     - А они же плохие!
     Мне  все  больше  и больше кажется, что в теле хоббита сидит
ребенок.  Взрослый  нашел бы аргументацию посерьезнее, да и в бой
бы кинулся.
     - Армию... - задумчиво говорю я. - А! Помню. Была...
     В  глазах хоббита ужас. Он косится на огненную плеть, уже не
сомневаясь в печальной судьбе, постигшей эльфийское войско.
     - Я слыхал, что вы, хоббиты, сумчатые, - сообщаю я. - А?
     Хоббит ошалело мотает головой и прижимает руки к животу.
     - Жратва есть?
     Отважный  Хардинг  отдает мне заплечный мешок. Я обнаруживаю
в нем пару лепешек, фляжку, кусок вяленого мяса и добрею.
     - Запасливый ты, хоббит... А это что?
     Со дна мешка я извлекаю "Сникерс".
     Хоббит немедленно начинает реветь. Да. Точно, ребенок.
     Зубами  срываю  с  шоколадки  обертку,  откусываю  половину,
остаток протягиваю хоббиту. Тот перестает плакать.
     -  Как  думаешь,  побьете вы гномов? - вопрошаю я. Нельзя же
просто ограбить, и отпустить. А поговорить?
     -  Побьем!  -  кивает хоббит. - Они стрелы из тиса делают, а
из  тиса  стрелы  плохие!  А  еще  они  хирдом  строятся,  а  это
построение плохое...
     У   меня   нет   ни   малейшего  желания  вникать  в  детали
разногласий эльфов и гномов.
     - Город далеко?
     - Лориен в пяти милях...
     Что-то  у  них  тут неладно с географией... Впрочем, ерунда.
Еще бы узнать название сервера.
     - А кто правит этой страной?
     - Светлый эльф Леголас!
     Ладно. Информации достаточно.
     - Иди, - закидывая хоббитский мешок на плечо, говорю я.
     Против  грабежа  Хардинг  не  протестует.  Более того, робко
спрашивает:
     - Можно мне пойти с вами, Конан? Гномов и без меня побьют.
     Еще чего не хватало. Вновь корчу зверскую рожу и шепчу:
     -  А  ты  знаешь, что хоббит - это не только ценный мех? Это
еще  и  тридцать-сорок  килограммов  вкусного, легко усваиваемого
мяса!
     Книжки  не  врут,  хоббиты  и  впрямь  умеют  быстро бегать.
Только мелькают в снежной пыли мохнатые пятки.
     К  Вике  и Неудачнику я возвращаюсь в наилучшем расположении
духа. Разговор они слышали, переска