1811-го ГОДУ

                      Толстой* молчит! - неужто пьян?
                      Неужто вновь закуролесил?
                      Нет, мой любезный грубиян
                      Туза бы Дризену отвесил.
                      Давно б о Дризене читал;
                      И битый исключен из списков -
                      Так, видно, он не получал
                      Толстого ловких зубочистков.
                      Так, видно, мой Толстой не пьян.

                      1811

* Толстой Федор Иванович (Американец) - хороший приятель Давыдова. - Прим.
ред.



           К Е. Ф. С-НУ, УБЕЖДАВШЕМУ МЕНЯ НАПИСАТЬ ЕМУ ЧТО-НИБУДЬ

                       Рушитель лености моей,
                       Оставь дремать меня в покое
                       Среди моих беспечных дней;
                       Позволь мне время золотое
                       Заботами не возмущать!
                       Я славы не хочу искать;
                       Хочу покоиться всечасно,
                       Лежа в постеле, размышлять
                       И век лениться сладострастно!

                       1813



                              В. А. ЖУКОВСКОМУ

                Жуковский, милый друг! Долг красен платежом:
                Я прочитал стихи, тобой мне посвященны;
                Теперь прочти мои, биваком окуренны
                И спрысканны вином!
                Давно я не болтал ни с музой, ни с тобою,
                До стоп ли было мне?..
                .........................................
                Но и в грозах войны, еще на поле бранном,
                Когда погас российский стан,
                Тебя приветствовал с огромнейшим стаканом
                Кочующий в степях нахальный партизан!

                1814



                               К МОЕЙ ПУСТЫНЕ

                     Пустыня тихая, сует уединенна,
                     В тебе я позабыл все горести мои!
                     Но будь ты на холмах Аи, -
                     Тогда была бы совершенна!

                     1814



                                   * * *

                Гераков! прочитал твое я сочиненье,
                Оно утешило мое уединенье;
                Я несколько часов им душу восхищал:
                Приятно видеть в нем, что сердцу благородно,
                Что пылкий дух любви к отечеству внушал, -
                Ты чтишь отечество, и русскому то сродно:
                Он ею славу, честь, бессмертие достал.

                1814



                                  ЭЛЕГИЯ I

               Возьмите меч - я недостоин брани!
               Сорвите лавр с чела - он страстью помрачен!
               О боги Пафоса, окуйте мощны длани
               И робким пленником в постыдный риньте плен!
               Я - ваш! И кто не воспылает!
               Кому не пишется любовью приговор,
               Как длинные она ресницы подымает,
               И пышет страстью взор!
               Когда харитой улыбнется,
               Или в ночной тиши
               Воздушным призраком несется,
               Иль, непреклонная, над чувствами смеется
               Обуреваемой души!
               О вы, которые здесь прелестьми гордитесь!
               Не вам уж более покорствует любовь,
               Взгляните на нее и сердцем содрогнитесь:
               Она - владычица и смертных и богов!
               Ах! пусть бог Фракии мне срамом угрожает
               И, потрясая лавр, манит еще к боям, -
               Воспитанник побед прах ног ее лобзает
               И говорит прости! торжественным венкам...
               Но кто сей юноша блаженный,
               Который будет пить дыханье воспаленно
               На тающих устах,
               Познает мленье чувств в потупленных очах...
               И на груди ее воздремлет утомленный?
               Чего ему тогда останется желать?
               Чего искать ему? - он все уже имеет!
               Он выше всех царей достоин восседать!
               Он бог, пред коим мир, склонясь, благоговеет!

               1805-1814



                                 ЭЛЕГИЯ II

               Пусть бога-мстителя могучая рука
               На теме острых скал, под вечными снегами,
               За ребра прикует чугунными цепями
               Того, кто изобрел ревнивого замка
               Закрепы звучные и тяжкими вратами,
               За хладными стенами,
               Красавиц заточил в презрении к богам!

               Где ты, рожденная к восторгам, торжествам,
               И к радостям сердец, и к счастью юной страсти,
               Где ты скрываешься во цвете ранних лет,
               Ты, дева горести, воспитанница бед,
               Смиренная раба неумолимой власти!

               Увижу ли тебя, услышу ль голос твой?
               И долго ль в мрачности ночной
               Мне с думой горестной, с душой осиротелой
               Бродить вокруг обители твоей,
               Угадывать окно, где ты томишься в ней,
               Меж тем как снежный вихрь крутит среди полей
               И свищет резкий ветр в власах оледенелых!
               Ах! может быть, к окну влекомая судьбой
               Или предчувствием каким неизъяснимым,
               Ты крадешься к нему, когда мучитель твой,
               Стан гибкий обхватя, насильственной рукой
               Бросает трепетну к подругам торопливым!

               Восстань, о бог богов! Да пламенной рекой
               Твой гнев жестокой и правдивой
               Обрушится с небес на зданье горделиво,
               Темницу адскую невинности младой;
               И над строптивою преступника главой
               Перуны ярые со треском разразятся!
               Тот, кто осмелится бесчувственно касаться
               До юных прелестей красавицы моей,
               Тот в буйной дерзости своей
               И лик священный твой повергнет раздробленный,
               И рушит алтари, тебе сооруженны!
               А ты, любимица богов,
               Ты бедствий не страшись - невидимый покров
               Приосенит тебя от бури разъяренной,
               Твой спутник - бог любви: стезею потаенной
               Он провести прекрасную готов
               От ложи горести до ложа наслажденья...

               О, не чуждайся ты благого поученья
               Бессмертного вождя! Учись во тьме ночной,
               Как между стражами украдкой пробираться,
               Как мягкою стопой чуть до полу касаться
               И ощупью идти по лестнице крутой;
               Дерзай! Я жду тебя, кипящий нетерпеньем!
               Тебе ль, тебе ль платить обидным подозреньем
               Владыке благ земных? Ты вспомни, сколько раз
               От бдительных моих и ненасытных глаз
               Твой аргус в трепетном смущенье
               Тебя с угрозой похищал
               И тайным влек путем обратно в заточенье!..

               Все тщетно! Я ему стезю пересекал.
               Крылатый проводник меня предупреждал
               И путь указывал мне прежде неизвестный.
               Решись без робости, о сердца друг прелестный!
               Не медли: полночь бьет,
               И угасающи лампады закурились,
               И стражи грозные во мраке усыпились...
               И руку бог любви прекрасной подает!

               1805-1814



                                   * * *

                      Ахтырские гусары,
                      О храбрые друзья!
                      Простите! - на удары
                      И бранные пожары
                      Ходить не буду я!
                      Довольно пламень ярый
                      ".........................."
                      Вот кивер мой
                      Примите от меня
                      ...............................

                      1815



                                 ЭЛЕГИЯ III

                О милый друг, оставь угадывать других
                Предмет, сомнительный для них,
                Тех песней пламенных, в которых, восхищенный
                Я прославлял любовь, любовью распаленный!
                Пусть ищут, для кого я в лиру ударял,
                Когда поэтов в хоре
                Российской Терпсихоре
                Восторги посвящал!
                Но ты не в заблужденье,
                Кого в воображенье
                Я розами венчал,
                Чьи длинные ресницы
                Звук стройныя цевницы
                Потомству предавал!
                И мне ли огнь желанья
                В других воспламенять,
                Мне ль нового искать
                В любви очарованья?
                Я страстен лишь тобой!..
                Под именем другой
                Тебя лишь славят струны,
                И для тебя одной
                Бросаю в вражий строй
                Разящие перуны!
                Восторгом упоен,
                Века предупреждаю
                И, миртом осенен,
                Бессмертие вкушаю.

                1815



                               ДРУГУ-ПОВЕСЕ*

                 Болтун красноречивый,
                 Повеса дорогой!
                 Оставим свет шумливый
                 С беспутной суетой.
                 Пусть радости игривы,
                 Амуры шаловливы,
                 И важных муз синклит,
                 И троица харит
                 Украсят день счастливый!
                 Друг милый, вечерком
                 Хоть на часок покинем
                 Вельмож докучный дом
                 И к камельку подвинем
                 Диваны со столом,
                 Плодами и вином
                 Роскошно покровенным
                 И гордо отягченным
                 Страсбургским пирогом.
                 К нам созван круг желанный
                 Отличных сорванцов,
                 И, плющем увенчанны,
                 Владельцы острых слов.
                 Мы Вакховых даров
                 Потянем сок избранный!
                 Прошу тебя забыть
                 Нахальную уловку,
                 И крепс, и понтировку,
                 И страсть людей губить,
                 А лучше пригласить
                 Изменницу, плутовку,
                 Которую любить
                 До завтра, может быть,
                 Вчера ты обещался.
                 Проведавши мой зов,
                 На пир ко мне назвался
                 Эрот, сей бог богов.
                 Веселых шалунов
                 Любимец и любитель,
                 Мой грозный повелитель
                 До сребряных власов.
                 Я место назначаю
                 Почетное ему,
                 По сану и уму:
                 Прекрасного сажаю
                 Близ гостьи молодой
                 И тяжкий кубок мой
                 Чете препоручаю.
                 И пробка полетит
                 До потолка стрелою,
                 И пена зашумит
                 Сребристою струею
                 Под розовой рукою
                 Резвейших из харит!
                 Так время пробежит
                 Меж радостей небесных, -
                 А чтоб хмельнее быть,
                 Давай здоровье пить
                 Всех ветрениц известных!

                 1815

                 * Обращено к Ф. И. Толстому. - Прим. ред.



                                   ПЕСНЯ

                    Я люблю кровавый бой,
                    Я рожден для службы царской!
                    Сабля, водка, конь гусарской,
                    С вами век мне золотой!
                         Я люблю кровавый бой,
                         Я рожден для службы царской!

                    За тебя на черта рад,
                    Наша матушка Россия!
                    Пусть французишки гнилые
                    К нам пожалуют назад!
                         За тебя на черта рад,
                         Наша матушка Россия!

                    Станем, братцы, вечно жить
                    Вкруг огней, под шалашами,
                    Днем - рубиться молодцами,
                    Вечерком - горелку пить!
                         Станем, братцы, вечно жить
                         Вкруг огней, под шалашами!

                    О, как страшно смерть встречать
                    На постеле господином,
                    Ждать конца под балдахином
                    И всечасно умирать!
                         О, как страшно смерть встречать
                         На постеле господином!

                    То ли дело средь мечей!
                    Там о славе лишь мечтаешь,
                    Смерти в когти попадаешь,
                    И не думая о ней!
                         То ли дело средь мечей:
                         Там о славе лишь мечтаешь!

                    Я люблю кровавый бой,
                    Я рожден для службы царской!
                    Сабля, водка, конь гусарской,
                    С вами век мне золотой!
                         Я люблю кровавый бой,
                         Я рожден для службы царской!

                    1815



                       ОТВЕТ НА ВЫЗОВ НАПИСАТЬ СТИХИ

                        Вы хотите, чтоб стихами
                        Я опять заговорил,
                        Но чтоб новыми стезями
                        Верх Парнаса находил:
                        Чтобы славил нежны розы,
                        Верность женския любви,
                        Где трескучие морозы
                        И кокетства лишь одни!
                        Чтоб при ташке в доломане*
                        Посошок в руке держал
                        И при грозном барабане
                        Чтоб минором воспевал.
                        Неужель любить не можно,
                        Чтоб стихами не писать?
                        И, любя, ужели должно
                        Чувства в рифмы оковать?
                        По кадансу кто вздыхает,
                        Кто любовь в цветущий век
                        Лишь на стопы размеряет,
                        Тот - прежалкий человек!
                        Он влюбился - и поспешно
                        Славит милую свою;
                        Возрыдая безутешно,
                        Говорит в стихах: "Пою!"
                        От парнасского паренья
                        Беспокойной головы
                        Скажет также, без сомненья,
                        И жестокая: "Увы!"
                        Я поэзией небесной
                        Был когда-то вдохновен.
                        Дар божественный, чудесный,
                        Я навек тебя лишен!
                        Лизой душу занимая,
                        Мне ли рифмы набирать!
                        Ах, где есть любовь прямая,
                        Там стихи не говорят!..

                        1816

  *Доломан- гусарская куртка, на которую накидывается ментик. - Прим. ред.



                            ПОЭТИЧЕСКАЯ ЖЕНЩИНА

                        Что она? - Порыв, смятенье,
                        И холодность, и восторг,
                        И отпор, и увлеченье,
                        Смех и слезы, черт и Бог,
                        Пыл полуденного лета,
                        Урагана красота,
                        Исступленного поэта
                        Беспокойная мечта!
                        С нею дружба - упоенье...
                        Но спаси, Создатель, с ней
                        От любовного сношенья
                        И таинственных связей!
                        Огненна, славолюбива,
                        Я ручаюсь, что она
                        Неотвязчива, ревнива,
                        Как законная жена!

                        1816



                                 ЭЛЕГИЯ IV

                      В ужасах войны кровавой
                      Я опасности искал,
                      Я горел бессмертной славой,
                      Разрушением дышал;
                      И, в безумстве упоенный
                      Чадом славы бранных дел,
                      Посреди грозы военной
                      Счастие найти хотел!..
                      Но, судьбой гонимый вечно,
                      Счастья нет! подумал я...
                      Друг мой милый, друг сердечный,
                      Я тогда не знал тебя!
                      Ах, пускай герой стремится
                      За блистательной мечтой
                      И через кровавый бой
                      Свежим лавром осенится...
                      О мой милый друг! с тобой
                      Не хочу высоких званий,
                      И мечты завоеваний
                      Не тревожат мой покой!
                      Но коль враг ожесточенный
                      Нам дерзнет противустать,
                      Первый долг мой, долг священный
                      Вновь за родину восстать;
                      Друг твой в поле появится,
                      Еще саблею блеснет,
                      Или в лаврах возвратится,
                      Иль на лаврах мертв падет!..
                      Полумертвый, не престану
                      Биться с храбрыми в ряду,
                      В память Лизу приведу...
                      Встрепенусь, забуду рану,
                      За тебя еще восстану
                      И другую смерть найду!

                      1816



                                  ЭЛЕГИЯ V

                  Все тихо! и заря багряною стопой
                  По синеве небес безмолвно пробежала...
                  И мгла, что гор хребты и рощи покрывала,
                  Волнуясь, стелется туманною рекой
                  По лугу пестрому и ниве молодой.
                  Блаженные часы! Весь мир в отдохновенье!
                  Еще зефиры спят на дремлющих листах,
                  Еще пернатые покоятся в кустах,
                  И все безмолвствует в моем уединенье...
                  Но, боги! Неужель вы с мира тишиной
                  И чувств души моей порывы усмирили?
                  Ужели и во мне господствует покой?..
                  Уже, о счастие! не вижу пред собой
                  Я призрак грозный, вечно милый,
                  Которого нигде мой взор не покидал...
                  Нигде! ни в шумной сече боя,
                  Ни в бранных игрищах военного покоя!..
                  О ты, что я в тоске на помощь призывал,
                  Бесчувствие! О дар рассудка драгоценный,
                  Ты, вняв мольбе моей смиренной,
                  Нисходишь наконец спасителем моим.
                  Я погибал... Тобой одним
                  Достигнул берега, и с мирныя вершины
                  Смотрю бестрепетно, грозою невредим,
                  На шумные валы бездонныя пучины!..
                  А ты, с кем некогда делился я душой
                  И кем душа моя в мученьях истощилась...
                  Утешься: ты забыта мной!..
                  Но, ах, почто слезой ланита окропилась?
                  О слезы пламенны, теките! Я свои
                  Минуты радости от сих минут считаю
                  И вас не от любви,
                  Но от блаженства проливаю!

                  1816



                                 ЭЛЕГИЯ VI

              О ты, смущенная присутствием моим,
              Спокойся: я бегу в пределы отдаленны!
              Пусть избранный тобой вкушает дни блаженны,
              Пока судьбой храним.
              Но, ах! Не мысли