стоит даже самая верная дружба, даже самая нежная любовь. Морган
как-то сказал,  что для того, чтобы всеми фибрами души возненавидеть
человека, достаточно  заглянуть в его мысли. Кевин не принимал столь
категорического суждения;  ему хотелось бы верить, что узнай он, что
думает о  нем Дэйра, он продолжал бы любить ее по-прежнему. И тем не
менее, факт  был налицо:  случалось, что  перед колдовским поединком
противники открывали  друг другу  (вернее, враг  врагу) свои  мысли,
после  чего  вступали  в  такое  ожесточенное  сражение,  что  дуэль
непременно заканчивалась гибелью одного из них...
   Спустя пять  минут камень  на груди  Моргана погас.  Он распахнул
глаза, потянулся и зевнул.
   - Ну как? - спросил Кевин. - Рассказал?
   - Рассказал.
   - И что Колин?
   - Разозлился, конечно. -  Морган вздохнул и сердито проговорил: -
Проклятье!
   - Что там еще стряслось?
   - Девки на  сегодня  отменяются, -  с  похоронным  видом  сообщил
Фергюсон. - В  первом часу  ночи Колин  велел нам  собраться  в  его
кабинете.
   - Нам?
   - Тебе, мне и Дане.
   - Зачем?
   - Он хочет переговорить с нами.
   Кевин удивленно приподнял бровь:
   - И со мной?
   - И с тобой.
   - Но как? Ведь мой Дар еще не пробужден.
   - Главное, что  он у  тебя есть,  а остальное несущественно. Мы с
Даной поможем тебе.
   Говоря это,  Морган даже  не подозревал,  насколько  пророческими
окажутся его слова...



                        Из глубин памяти...
                       ( о к о н ч а н и е )

Я постарался как можно скорее покинуть владения Хаоса и взял курс на
один из миров-двойников Страны Вечных Сумерек. Юнона вскоре заметила
отклонение от намеченного маршрута и забеспокоилась.
   - Артур! Что ты задумал?
   - Все в  порядке, мама, не волнуйся. Просто я хочу, чтобы сначала
мы поговорили  с человеком, которому я больше всего доверяю... после
тебя, конечно.
   - С Янусом?
   - Нет, с Дианой.
   - Ах, с Дианой! - значительно произнесла мать. - А ты знаешь, где
она сейчас?
   - В своей обители. Я только что связывался с ней.
   - Понятно, - сказала Юнона и с легким упреком добавила: - Ты даже
не спросил моего согласия.
   Я повернулся к ней и с обезоруживающей улыбкой (при случае я тоже
могу пленительно улыбаться) ответил:
   - Я не  сомневался, матушка,  что ты  согласишься. Нам не следует
предавать полученные сведения огласке, пока мы сами не обдумаем их в
спокойной обстановке  и не  решим, что  делать дальше.  Ну, а  Диана
поможет нам разобраться в топологических аспектах данной проблемы.
   Юнона кивнула,  признавая  разумность  моих  доводов.  Ее  родная
сестра Диана,  младшая дочь  Януса  из  Сумерек,  несмотря  на  свою
молодость, была  нашим математическим  гением и могла дать сто очков
вперед  некоторым   общепризнанным  авторитетам  в  этой  области  с
многовековым  стажем.  Я  очень  гордился  успехами  Дианы.  Мы  все
гордились ею, но я - особенно.
   - Ты прав, - сказала мать. - Сейчас в моей голове царит настоящий
сумбур. Я  должна собраться с мыслями, прежде чем представить главам
Домов отчет о нашей встрече с Врагом.
   - Тогда заблокируй  свой Самоцвет, - посоветовал я. - Чтобы никто
не мешал тебе собираться с мыслями.
   Юнона стянула  с пальца  кольцо с  Небесным Самоцветом,  который,
кроме всего  прочего,  был  телепатическим  приемником-передатчиком,
настроенным на мысленные волны своего обладателя.
   - Это  для  пущей  верности, -  об®яснила  она,  пряча  кольцо  в
кармашек туники.
   Большую часть  пути мы преодолели молча, лишь под конец, когда мы
уже были почти у цели, моя мать задумчиво произнесла:
   - Боюсь, Артур,  я привила  тебе любовь к моему Дому в ущерб Дому
твоего отца.
   - Ты это к чему? - спросил я, впрочем, догадываясь, чтч она имеет
в виду.
   - Сумерки тебе  дороже Света, -  ответила Юнона. -  А  Сумеречные
родственники тебе намного ближе, чем дети Света. Вот, например, ни к
одной из своих сестер ты не привязан так, как к Диане.
   Я почувствовал,  что краснею, и ничего не мог поделать с собой. Я
с самого  начала понимал,  что шила  в  мешке  долго  не  утаишь;  в
последнее время  острый конец  все чаще  выглядывал наружу, и я едва
успевал запихнуть  его обратно.  К счастью  для меня,  в этот  самый
момент  мы   прибыли  к  месту  назначения,  и  естественный  озноб,
пробирающий каждого  человека при  выходе из  Тоннеля,  остудил  мое
пышущее жаром лицо.
   - Диана мне все равно что родная сестра, - как можно бесстрастнее
произнес я. -  А вот  и ее  мир, Сумерки  Дианы. Чертовски похоже на
Дневной Предел Истинных Сумерек, ты не находишь?
   - Да, похоже. Ну, прямо точь-в-точь.
   - Только это  дикий мир, необитаемый, - заметил я. - И в этом его
прелесть.
   - Тебя  всегда   влекла   суровая   идиллия, -   сказала   Юнона,
оглядываясь по сторонам. - Как, впрочем, и Диану.
   Большой диск  красного солнца  неподвижно висел  над самым  краем
небосвода, не  сдвигаясь ни  на йоту  на протяжении  миллионов  лет.
Большинство планетных систем этого старого-престарого мира уже давно
пришли  в   равновесие,   приливные   силы   погасили   вращение   и
поступательное движение  их составляющих  частей  относительно  друг
друга, и  теперь они  перемещались в  пространстве лишь  как  единое
целое. Здесь  не было смены дня и ночи, не было времен года; но была
дневная сторона,  выжженная вечно  палящим солнцем,  и  была  ночная
сторона, скованная  вечными льдами,  а между  ними был  пояс  вечных
сумерек, где вечно царила осень.
   Мы  с  Юноной  шли  вдоль  спокойного  ручья,  ступая  по  густой
оранжевой траве.  Справа от  нас начинался  лес; желтые,  красные  и
оранжевые листья  деревьев были повернуты к солнцу, спектр излучения
которого был  богат на  инфракрасную составляющую, чем и об®яснялась
такая необычная  окраска  листьев  и  травы.  Против  ожидания  было
довольно прохладно  из-за усилившегося  ветра с  ночной стороны -  с
наступлением равновесия  атмосферные процессы  в Сумерках  не желали
прекращаться, хотя  протекали здесь  не так  бурно,  как  в  молодых
мирах. Юнона зябко поеживалась, и я накинул на ее плечи свою мантию.
   - Спасибо, Артур, - сказала она. - Нам еще долго идти?
   - Нет, недолго. Скоро мы будем на месте.
   - А нельзя было сразу?
   - Нет.
   - Почему?
   - Ну, во-первых,  мне давно  хотелось прогуляться  здесь вместе с
тобой. Ты вечно в делах, и нам редко выпадает случай побыть наедине,
в тишине и спокойствии.
   Юнона тихо вздохнула и нежно сжала мою руку.
   - Ах, сынок!  Если бы  только я могла посвятить всю себя детям, я
была бы  самой счастливой  женщиной на свете. Но, увы, это не в моей
власти - ведь я королева...
   Я обнял ее за плечи, и мы продолжили путь. Я думал о том, как мне
повезло, что  у меня такая мама - самая лучшая из всех мам, а Юнона,
надеюсь, думала, что я - лучший из сыновей.
   Ручей сворачивал  влево, но  мы пошли прямо и углубились в лес, а
через  пять  минут  вышли  на  широкую  прогалину,  посреди  которой
возвышался большой  шатер из красного и голубого шелка. Вокруг шатра
резвились в траве маленькие зверушки с длинными пушистыми хвостами и
кисточкообразными  ушами,   очень  похожие  на  белок,  только  чуть
покрупнее  и  с  золотистым  окрасом  шерсти.  При  нашем  появлении
зверушки притихли и повернули к нам свои острые мордочки; бусинки их
глаз с опаской посмотрели на мою мать. Затем, видимо, решив, что раз
она со  мной, то  им нечего  бояться, они возобновили свои игры. Это
была вторая  причина, почему  я открыл выход из Тоннеля на приличном
расстоянии от  прогалины.  Наше  внезапное  возникновение  прямо  из
воздуха могло  переполошить этих  милых зверушек, а Диана страшно не
любила, когда кто-то пугал ее питомцев.
   Полог у  входа в шатер отклонился, и навстречу нам вышла стройная
девушка в  белых облегающих  брюках  и  желтой  блузке  с  короткими
рукавами. У  нее были  длинные и  густые светло-каштановые  волосы и
большие голубые  глаза, лучившиеся  беззаботной юностью и озорством.
Она была очень похожа на свою старшую сестру, мою мать, и я вовсе не
отрицаю,  что  в  свое  время  это  обстоятельство  имело  для  меня
огромное, если  не решающее  значение. Я  никогда всерьез не называл
Диану тетей,  в частности  потому, что  она была  на пять лет младше
меня. Но и не только поэтому...
   - Артур! Сестра! -  радостно произнесла  Диана, и лицо ее озарила
улыбка, по воздействию на меня ничем не уступавшая маминой.
   Она обняла  Юнону и  поцеловала ее в щеку, затем, после секундных
колебаний, нежно прикоснулась пальцами к моей руке и заглянула мне в
глаза.
   - Я так  переживала за  вас, когда  узнала, что  вы отправились в
Хаос. Почему ты не предупредил меня?
   - Времени не было, - ответил я. - Все произошло так внезапно.
   - Мог бы и выкроить минутку.
   - Прости, дорогая.
   - Ты бессердечный эгоист, Артур!
   - Каюсь. И обещаю исправиться.
   Диана рассмеялась:
   - О нет, только не это!
   - Почему же?
   - Потому что  ты неисправим.  И, кроме того, я люблю тебя такого,
какой   ты   есть. -   Она   повернулась   к   матери,   которая   с
доброжелательной улыбкой  слушала нашу перепалку. - Извини. Кажется,
мы увлеклись.
   - Ничего, - сказала  Юнона. - Мне всегда приятно на вас смотреть,
любезничаете вы или бранитесь.
   Диана смущенно опустила глаза.
   - Ты очень  добра к  нам, сестра... Да, кстати, как тебе нравится
моя обитель?
   - Здесь просто  восхитительно! Это  здорово напоминает  мне  Рощу
Пробуждения  в  Истинных  Сумерках,  только  там  не  водятся  такие
симпатичные создания. -  Юнона наклонилась  и  погладила  по  мягкой
шерстке одну  из зверушек,  которая, осмелев, подошла к ней и начала
тереться о  ее ногу,  довольно мурлыча,  как  сытый  котенок. -  Они
местные?
   - Нет. Я привела их дедушек и бабушек из другого мира.
   - Ах,  какая   прелесть! -  воскликнула   Юнона,  когда  зверушка
проворно взобралась  ей на  плечо. - Они  совсем ручные!  Как ты  их
называешь?
   - Просто  зверушками, -  ответила  Диана. -  Никак  не  удосужусь
придумать что-то  пооригинальнее... Ну, ладно, - спохватилась она. -
Я  совсем   забыла  о  своих  обязанностях  хозяйки.  Вы,  наверное,
проголодались?  Так  проходите  в  шатер,  сейчас  я  вас  накормлю.
Сомневаюсь, что Враг устроил в вашу честь роскошный пир.
   - А вот  и ошибаешься, - сказал я, входя вслед за Юноной и Дианой
внутрь. - Он предлагал нам перекусить, да только мы отказались.
   - Боялись, что отравит?
   - Нет, об этом мы как раз не подумали, хотя следовало бы учесть и
такую возможность.  Однако есть  мудрое правило,  которое гласит: не
вкушай пищи  в доме  врага своего. Тем более, в Чертогах Смерти, где
правит бал Нечистый.
   Помещение внутри  шатра было  разделено шелковыми  занавесями  на
несколько комнат.  Пол в  первой от входа и самой большой был устлан
мягкими коврами;  посреди была  расстелена  белоснежная  скатерть  с
обедом на  три персоны,  а вокруг разбросаны пуховые подушки, обитые
красным и голубым бархатом.
   Мы устроились  на подушках  и принялись  за еду,  походя болтая о
всяких пустяках.  Разговор о  нашей встрече  с Врагом по молчаливому
согласию был отложен нами на десерт. Пока Юнона и Диана обменивались
последними  придворными   сплетнями,  я  набирался  смелости,  чтобы
сообщить матери  новость, которая вряд ли обрадует ее. Мне следовало
бы сделать  это уже  давно, как только я понял, что намерения у меня
самые что ни на есть серьезные, однако я долго не мог решиться и все
откладывал неизбежное  об®яснение до  лучших времен.  Путешествие за
Грань Хаоса послужило хорошей встряской, придавшей мне мужества.
   Улучив момент,  я протянул  руку и  смахнул  с  подбородка  Дианы
несколько прилипших  к нему  хлебных крошек, причем намеренно сделал
это не  по-братски, а с той трепетной заботливостью, которая придает
глубокий интимный смысл даже самым невинным прикосновениям.
   - Вы такие  милашки, - заметила  моя мать, ласково улыбаясь, но в
ее  глазах  уже  промелькнула  безотчетная  тревога. -  Не  будь  вы
близкими родственниками, из вас получилась бы замечательная пара.
   Щеки Дианы  вспыхнули  ярким  румянцем.  Я  тоже  покраснел  и  в
смятении (не  скажу,  что  совсем  уж  притворном)  потупился.  Наше
замешательство было весьма красноречивым.
   Пораженная внезапной  догадкой, Юнона шумно выдохнула, уронила на
скатерть вилку и изумленно воззрилась на меня.
   - Что  я   вижу! -  наконец  проговорила  она;  ее  голос  звучал
непривычно глухо  и сипло. - Нет, я не верю своим глазам... Скажите,
что я ошибаюсь. Ну!
   - Ты не ошибаешься, мама, - сказал я.
   Юнона нервно прокашлялась и перевела взгляд на сестру:
   - Диана, детка, ты в своем уме? Ведь он твой племянник, пойми же!
   Диана  ничего   не  ответила,   проявив  неожиданный   интерес  к
замысловатому узору  на ковре,  и, казалось,  была всецело поглощена
его изучением.
   - Ну, и что с того? - отозвался я, нарушая гнетущее молчание. - Я
не вижу в этом ничего страшного.
   - Зато я вижу, будьте вы неладны! - гневно воскликнула мать. - Ты
мой сын, а Диана моя сестра. Моя родная сестра!
   - Но не моя же.
   Юнона вздохнула.
   - И  на  том  слава  Богу, -  язвительно  произнесла  она. -  Ну,
спасибо, обрадовали вы меня. Хорош сюрприз, нечего сказать!
   - Прости, сестра, - виновато прошептала Диана, не отрывая взгляда
от ковра. - Я знаю, это нехорошо, но...
   - Но что?
   - Мы любим друг друга, - сказал я. - И хотим пожениться.
   Мать всплеснула руками.
   - Подумать только, они хотят пожениться! Да вы спятили оба! Никто
не признает ваш брак.
   - Янус  признает.   Сначала  он,   конечно,  побушует,  но  потом
успокоится и...
   - И похвалит! - фыркнула Юнона.
   Я покачал головой:
   - Нет, мама.  Как и ты, дед не одобрит нас. Но мы рассчитываем на
снисхождение с его стороны, ведь он всегда был добр к нам.
   - Ах, так! -  она резко поднялась. - Тогда поспешите к нему, пока
я вас не опередила.
   - Мы еще  не обсудили... - начал было я, но мать не позволила мне
договорить.
   - Глупости! Ты  привел меня сюда лишь затем, чтобы дать мне знать
о вашей греховной связи.
   - Ты ошибаешься, мама...
   - Не лги мне, Артур!
   - Это правда, Юнона, - отозвалась Диана, наконец подняв взгляд. -
Когда Артур  вызвал  меня  через  Самоцвет,  то  сказал,  что  хочет
посоветоваться...
   - Вот пусть он и советуется. А я остаюсь при своем мнении.
   - Ты уходишь? - спросил я.
   - Да. Я  поищу себе другое место, где смогу собраться с мыслями и
обдумать полученные сведения - и про Источник, и про вас... Чтоб вам
пусто было!
   Она повернулась  к выходу,  взмахнув на  прощание золотым подолом
своей туники,  и скрылась  за  пологом  шатра.  Снаружи  послышалось
испуганное шипение  Дианиных зверушек; впрочем, мы знали, что даже в
состоянии крайнего  раздражения Юнона  не  способна  причинить  вред
беззащитным созданиям.
   - Она скоро  остынет, - сказал  я Диане. - Угомонится раньше, чем
окажется в  Солнечном Граде.  У нее  будет достаточно времени, чтобы
поразмыслить и смириться с неизбежным.
   - Так Юнона  была права? -  спросила Диана,  укоризненно глядя на
меня. - Ты  разыграл этот спектакль только с тем, чтобы она узнала о
нас с тобой?
   - Вовсе нет,  это получилось  экспромтом. - Я придвинулся к ней и
обнял ее  за плечи. - Но я поступил правильно. Так будет лучше. Было
бы гораздо  хуже, если бы она узнала об этом от кого-нибудь другого,
например, от Минервы.
   - Минерва никогда не предала бы нас.
   - Надейся и  верь, - сказал  я.  (Это  был  один  из  тех  редких
случаев, когда  мы расходились в оценке людей: Диана считала Минерву
хорошей и порядочной, а я на вид ее не переносил.) - Впрочем, теперь
это не важно.
   Диана слегка поежилась.
   - Артур, я боюсь возвращаться в Сумерки.
   - Страшишься гнева Януса?
   - Конечно! А ты разве не боишься Утера?
   Как всегда при упоминании отца, по спине у меня забегали мурашки.
Я крепче  прижал к  себе Диану  и потерся  щекой  о  ее  шелковистые
волосы.
   - Ничего, милая, -  попытался я  успокоить ее  и себя. - Рано или
поздно все утрясется, и нас оставят в покое.
   - Вот только когда? Святоши из наших Домов во главе с твоим отцом
теперь житья  нам  не  дадут.  Можно  не  сомневаться,  устроят  нам
форменную преисподнюю.
   - Мы   можем   переждать   бурю   здесь, -   предложил   я. -   О
местонахождении твоих  Сумерек знают  только  Помона  и  Дионис,  на
которых можно положиться...
   - А также  Юнона, на  которую никак  нельзя положиться  из-за  ее
длинного языка.
   - Но она любит нас обоих и вряд ли захочет натравить на нас толпу
ханжей. К  тому же  после посещения  Хаоса у  нее появилась обильная
пища для  сплетен иного  рода. Вскоре все Дома начнут бурлить, когда
узнают о  содержании нашего  разговора с  Врагом. Так что известие о
нас с тобой, скорее всего, не привлечет к себе особого внимания.
   - А что такого важного рассказал вам Враг?
   - Он  дал  нам  понять,  что  существуют  некие  Срединные  миры,
находящиеся у Истоков Формирующих...
   - Стоп! Разве у Формирующих есть Истоки?
   - Враг  утверждает,  что  есть.  По  его  словам,  они  лежат  за
пределами последовательностей  миров вдоль  линий  Формирующих.  Там
сосредоточены силы,  образующие структуру  Вселенной. -  Я  дословно
передал ей  весь наш разговор с Врагом, после чего спросил: - Как ты
думаешь, это может быть? Или же лукавый слукавил?
   - Теоретически - да, может, - уверенно ответила Диана.
   Я вопросительно взглянул на нее:
   - Ты что, и раньше предполагала такую возможность?
   - И да,  и нет.  В некоторых новейших моделях, описывающих Потоки
Формирующих,  неопределенность   краевых  условий  на  бесконечности
устраняется за счет введения точечной, истоковой сингулярности. Но я
никогда не воспринимала эти модели всерьез; они казались мне слишком
абстрактными и надуманными.
   - А другие твои коллеги?
   - Все они  рассматривают их  как очень удобный, хоть и далекий от
действительности математический  прием. Насколько  мне известно, еще
никому не  приходило в  голову интерпретировать  модели  с  точечной
сингулярностью в  том смысле,  что где-то за пределами бесконечности
лежат Истоки  Формирующих. Однако... - Черные брови Дианы сдвинулись
к переносице, коралловые губы плотно сжались, профиль ее заострился.
Несколько секунд  она  сосредоточенно  молчала,  блуждая  задумчивым
взглядом по  шатру. -  Знаешь,  я  кое-что  вспомнила!  Впрочем,  не
исключено, что это была лишь мрачная шутка, но с другой стороны...
   - Да?
   - Как-то  мой  отец,  уж  не  помню  по  какому  поводу,  обронил
вскользь, что  однажды за  бокалом вина  твой прадед,  король Артур,
заявил, будто бы он пришел к нам из бесконечности.
   - Вот как! -  Я был  заинтригован. - Очень  интересно! Я ни о чем
подобном не слышал.
   - Правда, - тут  же поспешила  добавить Диана, -  по словам отца,
это был  далеко не первый бокал вина, который выпил в тот вечер твой
прадед, и, возможно, не стоит придавать его речам большого значения.
   - А может,  и стоит, - сказал я. - Ведь не зря же говорят, что in
vino veritas.[4]
--------------------------------------------------------------
 4 In vino veritas - "Истина в вине" (лат.); соответствует пословице
"Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке".

   - Так ты думаешь...
   - О нет,  дорогая, пока  что я ничего не думаю. Честно говоря, ты
меня огорошила.  Ведь если мой прадед не шутил, а Враг не солгал, то
из этого следует... - Тут я умолк и крепко призадумался над тем, что
же из этого следует.
   Как и  все остальные,  я знал  о происхождении моего легендарного
предка одновременно и много, и мало. Много было разноречивых слухов,
предположений, домыслов  и догадок,  но слишком  мало -  достоверных
фактов, полученных  из  первых  рук.  Основатель  Дома  Света  Артур
Пендрагон, в  честь которого  меня и  назвали, умер