ольшинство  приказов исходило
либо от  нее, либо  от Даны. Несколько раз он вроде бы нападал на ее
след, но приходил слишком поздно и заставал только людей, с которыми
она недавно говорила, а затем исчезала в неизвестном направлении.
   Кевин рыскал по всему дворцу, переходя с этажа на этаж, из одного
крыла в  другое, пока,  наконец, не  повстречал Бронвен. С некоторых
пор сестра  Колина взяла  себе в  привычку попадаться ему на глаза в
самое неподходящее время и в самых неожиданных местах. Иногда Кевину
казалось, что  она непрестанно  шпионит за ним, и это обстоятельство
привносило в  его жизнь  значительный элемент дискомфорта. Даже в те
редкие ночи,  которые он,  соблюдая все  мыслимые  предосторожности,
проводил вместе  с Дэйрой, Кевин чувствовал себя скованно и неуютно.
Чем дальше,  тем больше он нервничал, холодея при одной мысли о том,
что, быть может, именно сейчас Бронвен, прибегнув к своим колдовским
штучкам, подглядывает  за ними, оставаясь незамеченной, наблюдает за
тем, что является достоянием лишь двоих человек, а от всех остальных
должно быть сокрыто под плотным покровом тайны...
   Коридор  был   безлюден,  но   из-за   поворота   доносился   шум
приближавшихся шагов. Бронвен прижала палец к губам, схватила Кевина
за руку  и увлекла  его в  комнату, из  которой  только  что  вышла.
Комната была  маленькая, тесная,  похожая на  конуру, правда, не под
стать конуре  опрятная. Крохотное  окошко с  распахнутыми  ставнями,
чисто выбеленный  потолок, стены,  завешанные грубой работы, изрядно
выцветшими и  обветшалыми, с  многочисленными заплатами  гобеленами,
впрочем, чистыми  и сухими;  узкая кровать,  стол, два стула, старый
сундук для  вещей... одним  словом, типичный  образчик жилья  низших
придворных чинов.
   Бронвен закрыла дверь и повернулась к Кевину.
   - Где ты пропадал? - Это был не вопрос, а скорее констатация того
факта, что он с самого утра отсутствовал. Бронвен отлично знала, что
сегодня  после  завтрака  он  вместе  с  Морганом  и  его  учениками
отправился за город.
   - У меня  были свои дела, - не очень дружелюбно произнес Кевин. -
Я не обязан отчитываться перед тобой.
   - Опять скрывался от меня? - кокетливо спросила она.
   Сердце Кевина  заныло в  мучительной истоме. По всеобщему мнению,
Бронвен не  была красивой или хотя бы хорошенькой - но он находил ее
очаровательной. Кевин  отчаянно боролся с собой, стремясь преодолеть
свое наваждение,  однако все  его усилия пропадали втуне. Чем больше
он обнаруживал  в Бронвен  недостатков, тем желаннее она становилась
для  него,   тем  сильнее  он  ее  хотел  и  тем  труднее  ему  было
удерживаться от глупых и опрометчивых поступков.
   - Что тебе  нужно, ведьма? -  простонал  Кевин. -  Почему  ты  не
оставишь меня в покое?
   Бронвен прищурилась и пытливо поглядела на него.
   - А сам-то  ты этого  хочешь? - осведомилась  она, пропустив мимо
ушей "ведьму". -  Неужто ты  вправду хочешь, чтобы я оставила тебя в
покое? Гм, позволь мне усомниться в этом. Твой взгляд говорит совсем
об обратном.
   Из  последних   сил  Кевин   постарался  сосредоточиться   на  ее
веснушках, что  обычно производило  желаемый эффект  ушата  холодной
воды на  его горячую голову. В отличие от Дэйры, россыпь веснушек на
лице  которой  приятно  смягчала  ее  слишком  яркую,  ослепительную
красоту, Бронвен  была попросту  конопатой -  а  Кевину  никогда  не
нравились конопатые  девушки, которых  среди дочерей  племени Ира[3]
было великое множество.
--------------------------------------------------------------
  3   Ир  -  персонаж  кельтских  мифов;  считается  родоначальником
ирландских скоттов.

   Однако же,  Бронвен ему  нравилась.  Нравилась,  несмотря  на  ее
веснушки, круглое  лицо, маленький  нос, тонкие  губы, мелкие  зубы,
щуплую фигуру и все прочее, о чем при дворе говорили: слишком.
   - Ничего, - выдохнул Кевин. - Ничего. Скоро Морган освободит меня
от твоих чар. Очень скоро...
   Бронвен присела на край кровати и грустно улыбнулась:
   - Не надейся, милый. Даже Моргану это не по зубам.
   - Так ты признаешь это?! - воскликнул Кевин.
   - Что околдовала тебя? - с невозмутимым видом уточнила она. - Ну,
допустим. А что?
   - Ты ведьма!
   Бронвен пожала плечами, а затем вдруг звонко рассмеялась:
   - Ты прав,  Кевин! Ты  даже не  представляешь, как  близок  ты  к
истине. Я действительно ведьма... в некотором роде.
   - В каком роде?
   - Неважно. - Она взглянула на него снизу вверх. - И между прочим,
это невежливо  с твоей  стороны - маячить  надо мной, заставляя меня
задирать голову,  чтобы видеть  твое лицо. Садись, и давай поговорим
начистоту.
   Кевин придвинул стул и сел.
   - Поговорим начистоту? - переспросил он. - И о чем же?
   - О нас с тобой. О наших отношениях.
   - Между нами ничего быть не может, - категорически заявил Кевин и
тут же  понял, что  на самом  деле так не думает. - Только дружба, -
уже без  прежней твердости добавил он. - Да и то при условии, что ты
сейчас же освободишь меня от своих чар.
   - А если не освобожу, что тогда?
   Кевин открыл было рот, но затем быстро закрыл его. Он не нашелся,
что ответить и был ужасно зол на себя.
   - Может  быть,   пожалуешься   Дэйре? -   насмешливо   продолжала
Бронвен. - И  чем она поможет тебе? Да ничем! Ты только причинишь ей
боль, вот  и все. А так она хоть не знает, что ты разрываешься между
ней и  мной. Неужели ты будешь таким жестоким, что лишишь ее покоя и
сна? Ведь  она, бедная  девочка, так любит тебя! Просто удивительно,
что эта потаскушка могла так сильно влюбиться.
   - Замолчи! - вскипел Кевин. - Не смей так называть ее!
   Бронвен криво усмехнулась:
   - Нет, не зря говорят, что любовь слепа. Кевин, милый, спору нет:
у Дэйры  много достоинств, но женская добродетель, увы, не относится
к их  числу. Ты, кстати, никогда не интересовался, какой ты у нее по
счету - десятый, двадцатый?
   Щеки Кевина вспыхнули ярким румянцем гнева и смущения.
   - Никогда! - отрезал он. - Мне это безразлично.
   - Так-таки и  безразлично? Не  верю. Тебе просто больно думать об
этом, и  ты всячески  избегаешь подобных  разговоров с  кем бы то ни
было. Даже  Дэйре не  даешь покаяться  в ее  прошлых грехах - а она,
бедняжка, так  хочет излить  тебе  душу,  получить  от  тебя  полное
отпущение. В  свои шестнадцать  лет она так загуляла, что и чертям в
аду, наверное,  тошно стало.  И тогда  об®явился Бран  Эриксон...  А
знаешь, как  кое-кто называл  его  до  твоего  появления?  Хранитель
целомудрия ее  высочества! - Бронвен  захохотала, глядя  на  угрюмую
физиономию Кевина. -  Какой  ты  забавный,  право  слово!  Ну,  чего
набычился? Ведь  так оно  и есть.  Бешеный барон мигом распугал всех
ухажеров Дэйры.  За минувший  год у  нее было всего то ли два, то ли
три парня,  и все  они скоропостижно  скончались сразу после того, а
может, и  до того,  как стали  ее любовниками.  Так что, по большому
счету, тебе следует поблагодарить Эриксона за оказанную им услугу.
   - Да уж! -  фыркнул Кевин. -  Поблагодарю я  его! Клинком в брюхо
поблагодарю.
   - Вот как? - насторожилась Бронвен. - Ты собираешься убить его?
   - Пожалуй, придется. В целях самозащиты.
   - Разве он угрожает тебе?
   - А разве  нет? Ты  же сама говорила, что он убивает всех, кто...
ну, кто... - Кевин растеряно умолк и покраснел.
   - К тебе  это не  относится, - сказала  Бронвен, приходя  ему  на
выручку. - И  вообще,  с  этим  уже  покончено.  Эриксон  больше  не
интересуется личной жизнью Дэйры.
   - Гм-м... Это тебе так кажется.
   - Мне не кажется, я точно знаю.
   - Откуда?
   - От верблюда! Эриксон сам мне сказал.
   - И ты поверила ему?
   - Да.
   - Однако ты наивная!
   - Вовсе нет. Я поверила ему не на слово, я поверила в его здравый
рассудок.
   - Ха! Здравый рассудок! У этого сумасшедшего?
   Бронвен покачала головой:
   - Так называемое  сумасшествие Брана  Эриксона, это один из самых
нелепых мифов  королевского двора.  Бешеный барон  вовсе не бешеный,
его действия  были продиктованы  не  безумием,  как  все  думают,  а
трезвым расчетом.  Теперь у  него  больше  нет  причин  преследовать
Дэйру, а против тебя лично он ничего не имеет.
   - А раньше эти причины были?
   - Да.
   - Какие же?
   Бронвен поднялась  с кровати  и подошла  к окошку.  Положив левую
руку на подоконник, она пристально вгляделась в Кевина, будто видела
его впервые  и хотела  запечатлеть в  своей памяти  черты его  лица,
чтобы при  следующей встрече  не обознаться. Губы ее плотно сжались,
побледнели,  а  на  переносице  между  бровями  появилось  несколько
морщин, которые отнюдь не красили ее, скорее наоборот.
   - Ты действительно  хочешь это  знать? - после  длительной  паузы
спросила она.
   - Да, хочу.
   - А не пожалеешь? Ведь порой неведение - благо.
   Сердце Кевина сжалось от дурных предчувствий.
   - Только не для меня. Мне небезразлично все, что касается Дэйры.
   - Несколько минут  назад ты  утверждал обратное, -  не  преминула
поддеть его Бронвен. - Так где же правда?
   Кевин в замешательстве опустил глаза.
   - Как  всегда,   где-то  посередине, -   ответил  он.  Затем  зло
добавил: - Брось  придираться к  словам и немедленно выкладывай, что
тебе известно.
   - Ладно, ладно, не петушись. Это я так, в качестве разминки.
   - Кончай уже с разминкой и переходи к делу.
   - Сейчас. Только сначала ты должен пообещать мне одну вещь.
   - Какую?
   - Обещай, что  будешь молчать  обо всем  услышанном. Что бы ты ни
узнал, ты никому не расскажешь без моего ведома и согласия.
   Требование Бронвен  показалось Кевину  более чем  странным, а  ее
мрачный тон  тревожил и  настораживал. Видя  его колебания,  Бронвен
предупредила:
   - Это непременное  условие, дорогой. Без его выполнения можешь не
рассчитывать на мою откровенность.
   Кевин вздохнул  и опрометчиво  решил, что  лучше знать,  не  имея
возможности  ни   с  кем   поделиться  полученной  информацией,  чем
пребывать в полном неведении.
   - Ну, хорошо. Обещаю.
   - Дай слово.
   - Даю.
   - Поклянись.
   - Клянусь честью.
   Бронвен не  спеша  прошлась  по  комнате  и  остановилась  позади
Кевина, облокотившись на спинку его стула.
   - Даже не  знаю, с  чего  начать, -  ровным,  бесцветным  голосом
заговорила она. - Эта тема причиняет мне боль.
   - Почему?
   - По многим  причинам. В  частности потому,  что Эриксон старался
для моего брата Эмриса.
   - Даже так? - удивился Кевин. - А он-то здесь причем?
   - Эмрис был  главной фигурой  во всей  этой грязной истории. Ведь
именно для него Бран Эриксон убивал парней Дэйры.
   - Да что  ты говоришь?! -  Кевин хотел  было  повернуться,  чтобы
заглянуть Бронвен  в глаза,  но затем  почему-то передумал. -  Ты не
шутишь?
   - Никаких  шуток.   Я  говорю  вполне  серьезно.  Эриксон  только
прикидывался сумасшедшим,  да так  мастерски, что сумел обвести всех
вокруг пальца.  На самом  же деле  он был  в  сговоре  с  Эмрисом  и
действовал исключительно  в его  интересах. Лично  ему было  глубоко
плевать на  Дэйру и ее гульки, ведь он убежденный мужеложец, женщины
его совершенно  не трогают,  даже со своей женой он спит от случая к
случаю, отдавая  предпочтение  молоденьким  мальчикам...  Фу,  какая
гадость! - Бронвен  негодующе  фыркнула,  а  Кевина  передернуло  от
отвращения. - Теперь же Эмрис лишен всех прав на престол и отправлен
в ссылку, королем стал Колин, он женится на Дане, у них, безусловно,
будут дети,  а значит, у Эриксона больше нет мотива убивать тебя или
кого бы  то ни  было на  твоем месте...  Ну,  разве  что  по  старой
привычке, но, повторяю, он не сумасшедший. Можешь не опасаться его.
   - Гм-м... - промычал  Кевин. - Если принять твою версию, то сразу
возникает вопрос:  какой прок был Эмрису от того, что Эриксон убивал
этих... этих людей?
   - Власть, престол - в этом все дело. Эмрис глуп, как индюк. Он не
принимал в  расчет Колина  и думал,  что  единственным  препятствием
между ним  и  короной  является  Дэйра,  вернее,  ее  будущие  дети.
Физически устранить  ее он  не решался,  памятуя  о  горькой  участи
нашего незадачливого  отца, поэтому сговорился с Эриксоном, чтобы...
То есть  идея, как  я понимаю,  первоначально принадлежала Эриксону;
сам Эмрис до такого не додумался бы... - Бронвен умолкла, колеблясь.
   - До чего? - с тревогой спросил Кевин. - Отвечай же!
   - Ну... В общем, они наслали на Дэйру чары бесплодия.
   - Что?! - воскликнул  Кевин и  попытался встать,  однако не  смог
сдвинуться с места - его будто парализовало.
   - Извини, - отозвалась  за его  спиной Бронвен. -  Я должна  была
сделать это, чтобы ты не начал буянить.
   - Отпусти меня!
   - Успокойся, Кевин МакШон. Не трать понапрасну силы и не кричи...
   - Я убью их!
   - Не кричи,  повторяю, - голос  Бронвен стал жестким. - Иначе мне
придется лишить  тебя речи. Успокойся, возьми себя в руки и выслушай
меня. Эмрис  и Эриксон  наслали на Дэйру чары бесплодия, но эти чары
требовали много  времени,  чтобы  закрепиться, -  от  двенадцати  до
восемнадцати месяцев. Кроме того, для успешного воздействия заклятия
необходимо было оградить ее от мужчин, что Эриксон и сделал.
   - Но ведь... -  начал  Кевин,  подобно  утопающему,  хватаясь  за
соломинку.
   - Ты появился  слишком  поздно, -  с  горькой  усмешкой  ответила
Бронвен. - Ты  вызволил Дэйру  из рук похитителей, но разрушить чары
уже не  мог. А  что касается других, что были до тебя... то они были
слишком  мало -   если  вообще   были...  Чтобы   чары  закрепились,
требовалось    постоянное     присутствие    у     Дэйры     чувства
неудовлетворенного желания,  чего Эриксон  и добился,  проводя  свой
террор.
   - Да уж! -  невольно вырвалось  у Кевина. Он тут же сконфузился и
покраснел.
   Бронвен издала над его ухом короткий, лающий смешок.
   - Бедолага! Если  ты, не  дай Бог,  женишься на Дэйре, она вконец
изведет тебя. В постели она сущий чертенок.
   - Заткнись! - прорычал  Кевин, тщетно  пытаясь стряхнуть  с  себя
оцепенение. - Как ты смеешь...
   - Смею,  потому  что  знаю.  Всякий  раз,  когда  мне  становится
известно, что  вы тайком встречаетесь ночью, я подглядываю за вами и
получаю  от  этого  огромное  удовольствие.  Вы  потрясающе  красиво
занимаетесь любовью, особенно ты... Ах, как бы я хотела оказаться на
месте Дэйры!
   Кевин громко  взвыл. Бронвен  обошла его  и, остановившись  перед
ним, строго произнесла:
   - Я вовсе  не шутила,  когда обещала  отнять  у  тебя  дар  речи.
Клянусь всеми  святыми, что  так и  я сделаю,  если ты  будешь плохо
вести себя.  Будь умницей,  Кевин, не заставляй меня пожалеть, что я
доверилась тебе. Мужайся, прими достойно этот удар судьбы.
   - Ты все это выдумала! - заявил Кевин, с опозданием вспомнив, что
людям свойственно отрицать даже очевидные факты, если они расходятся
с их пожеланиями. - Выдумала! Выдумала!
   - Увы, нет, -  покачала головой  Бронвен. - Это  правда,  горькая
правда - но такова жизнь. Эмрис и Эриксон добились своего. Дэйра уже
не сможет иметь детей. Никогда.
   - И ты знала это?! Знала и молчала?!
   - Не кричи.  За кого  ты меня принимаешь? Думаешь, я позволила бы
им сотворить такое, узнай заблаговременно, что они затевают?
   - А когда ты узнала?
   - Позже, чем следовало. Уже после смерти дяди Бриана.
   - И от кого же? Опять от Эриксона?
   - Нет, от  Эмриса. Я  пригрозила уличить  его  в  причастности  к
покушению на дядю, и он с испугу рассказал мне обо всех своих темных
делишках.
   - Значит, он все-таки повинен в смерти короля?
   - Самым   непосредственным    образом.   Он    и   Эриксон   были
организаторами покушения.
   - Так ты знала и это?!
   - Да. Когда  произошло покушение,  я сразу  заподозрила Эмриса  и
подслушала его  разговор с  Эриксоном. Они,  глупцы, считали, что их
защиту нельзя обойти, а я...
   - Что ты услышала?
   - Эмрис жаловался  Эриксону, что  дело не  выгорело. Мол,  король
умирает, убийца,  как и  было задумано,  скончался, не  успев никого
выдать, но  оказалось, что  совсем недавно дядя Бриан втайне изменил
завещание в пользу Колина...
   - То есть, -  снова перебил  ее Кевин, -  ты  узнала  достаточно,
чтобы обоих казнили. Не так ли?
   - Вполне достаточно, - подтвердила Бронвен.
   - Тогда почему же, черт возьми, ты молчала?
   Бронвен тяжело вздохнула и ответила:
   - Дядю Бриана  это все  равно не  воскресило бы,  а  Эмрис -  мой
брат...
   - Он преступник! -  гневно воскликнул  Кевин. - Он негодяй, каких
мало!
   - Да, он  преступник и  негодяй, он заслуживает смерти. Но он мой
брат, и я люблю его... Не так, как Колина, иначе, но все же люблю. У
тебя нет  ни братьев,  ни сестер, Кевин МакШон, и тебе трудно понять
мои чувства.
   В мозгу Кевина промелькнула дикая мысль, что он, пожалуй, смог бы
собственноручно убить Александра (да! однажды он чуть было не сделал
это), но хладнокровно отправить родного брата на эшафот у него точно
не  хватило   бы  духу.   Отчаянные  попытки  вспомнить,  кто  такой
Александр, вызвали  у Кевина сильную головную боль, а спустя секунду
он и  вовсе позабыл,  о чем  только что  думал. Мгновенное  озарение
ушло, оставив лишь воспоминание об острой беспричинной боли...
   - Ошибаешься, Бронвен, - сказал Кевин. - Я прекрасно понимаю твои
чувства и  с уважением  отношусь к  ним. Ты  не  можешь  сообщить  о
преступлении своего брата, ладно, тогда это сделаю я.
   - А ты помнишь, что дал мне слово молчать?
   - Да, но...
   - Ты дал мне слово, - настойчиво повторила Бронвен. - Ты поклялся
честью.
   - Но ведь я не думал, что это так серьезно.
   - Надо  было   хорошенько  подумать,  прежде  чем  принимать  мои
условия. А  теперь уже  поздно. Ты  дал мне  слово и должен сдержать
его... если, конечно, ты честный человек.
   - Будь ты  проклята! - в  отчаянии  произнес  Кевин. -  Ловко  ты
заманила меня в ловушку! Зачем ты мне все это рассказала?
   - Ты сам  настаивал.  Я  же  предупреждала  тебя,  говорила,  что
неведение - благо. Но ты не внял моим предостережениям.
   - Ты спокойно могла солгать, сочинить какую-нибудь побасенку...
   - А зачем? Ты подвернулся мне очень кстати. У меня больше не было
сил одной  терпеть эту  тяжесть на душе, так хотелось разделить ее с
кем-то...
   - Со мной?
   - Да, с тобой. Ведь я люблю тебя.
   - И из  большой любви  ко мне, -  едко  осведомился  Кевин, -  ты
решила огорошить  меня известием, что по милости твоего брата у меня
не будет детей?
   - Не у тебя, - уточнила Бронвен. - У Дэйры.
   - Это одно и то же.
   - Нет, это разные вещи. Ты можешь...
   - Прекрати, слышишь! -  прорычал Кевин,  готовый расплакаться  от
бессильной ярости. - Ах, с каким удовольствием я придушил бы тебя!..
   - Вот поэтому ты и сидишь обездвиженный, чтобы сгоряча не наделал
глупостей. Разве я виновна в бесплодии Дэйры? Я только сообщила тебе
дурную весть.
   - А еще ты покрываешь преступников - своего брата и Эриксона, - с
хищным блеском  в глазах  проговорил Кевин. -  Я не намерен потакать
тебе в  этом. Я  дал слово  молчать и  сдержу его.  Но я оставляю за
собой право лично расправиться с этими мерзавцами. Я убью их! Обоих!
   - Эмриса не  тронь, - предупредила  Бронвен. -  Впрочем,  он  уже
далеко, и  когда ты  остынешь, тебе  вряд ли  захочется пускаться  в
многонедельное плавание  единственно ради  того, чтобы  утолить свою
жажду мести.  А что  касается Эриксона,  то тут  мы с тобой едины. Я
тоже не  собираюсь прощать  ему смерть  дяди  и  издевательство  над
Дэйрой.
   - Так почему же ты...
   - Я очень  терпелива, мой  дорогой, и  времени  у  меня  вдоволь.
Прелесть мести состоит для меня в том, чтобы готовить ее тщательно и
неспешно,  получая  наслаждение  от  каждой,  даже  самой  ничтожной
детали. - В  глазах Бронвен заплясали дьявольские огоньки, отчего по
спине Кевина пробежал озноб. - Эриксона ждет сущий ад.
   - Кара Господня? - криво усмехнулся Кевин.
   - О нет, моя кара. Как говорится в пословице, на Бога