так  теперь  не  бросай.  Плохо  ему
будет самому. Он не вредный. Скучным бывает,  нудным,  капризным.  Но  ты,
пожалуйста, терпи, раз уж связалась с ним. Не  слушай  подруг,  не  сбивай
себя бабьими сплетнями. Помни: сплошных праздников не бывает. Только с тем
и будешь счастлива, кто без тебя не может.


   Они мчались по уже новогоднему городу - белому, чистому и  светлому  от
снега. И чем быстрее летел мотоцикл, тем крепче обнимал ее  Сашенька.  Она
знала, что это не ее обнимает он, а Аннушку Зорину,  или  может,  Рощу,  и
улыбалась сомкнутыми губами. Было ей непривычно хорошо от этих  объятий  и
от того состояния  души,  которое  в  последнее  время  все  чаще  и  чаще
приходило к ней.
   Вот наконец встретились.
   - Здравствуй, Роще! Едем ко мне домой, расскажу тебе  все  по  порядку.
Вот он, мой дом. На стене у счетчика висит ключ.  Возьми  его  и  спустись
вниз. Мотоцикл обычно стоит в подвале. Вот ключ. Ну  же,  ну!  Волнуешься,
потому и не лезет в скважину. Спокойней и смелей! Удивляешься, как  это  я
выволакивала его каждый раз по ступенькам вверх?  Ничего  удивительного  -
карабкаться вверх хоть и тяжело, но приятней, чем ползти вниз. Не пугайся,
он вначале всегда так дерзко рычит, а потом укрощается. Слышишь,  в  каком
нетерпении дрожит его теплое бордовое тело? Держись за мои плечи. Поехали!
Нас ждут!
   Полночь.  Улицы  пустынны,  можно  развить  скорость  и   тогда   опять
почувствуешь ЭТО. Сейчас, еще немного, еще чуть-чуть. Хоть раз в жизни ЭТО
надо испытать каждому: когда не поймешь  -  тебе  ли  шестьдесят  или  мне
тридцать, тебе ли двадцать или  мне  восемьдесят  и  кто  ты  -  Роща  или
Табачкова, а может, еще кто-то третий,  четвертый:  Завьялов,  Лимонников,
девочка с котом, бабка Феодосия, Черноморец, Смурая, Катюша. Ты  прекрасна
и уродлива,  свежа  и  морщиниста,  сильна  и  беспомощна.  Тебя  любят  и
покидают, жалеют и ненавидят. "Будь со мной навсегда" - шепчут тебе и  тут
же предательски отворачиваются, Кричат "Не уходи!" и выталкивают из памяти
вон. И  тебе  нужно  все  это  перестрадать,  во  все  вжиться,  ко  всему
притерпеться и выдержать. И однажды поймешь:  ни  дружба,  ни  любовь,  ни
удача не проходят, не исчезают, как это тебе казалось раньше. Все с тобой,
навсегда, если хоть раз пережил ЭТО: когда у тебя множество  глаз  и  рук,
характеров и судеб, имен и лиц, а сердце одно -  обыкновенное,  маленькое,
жалкое, отчаянно бьющееся птахой, готовое вот-вот разорваться.  Но  может,
вовсе и не нужно никуда ехать, чтобы узнать все это, потому что он  всегда
рядом, зовет и грустит, поет и плачет, тот голосок:

   "Чистого неба, дальних дорог, зеленого луга, быстрых ног!"

   Весной, когда над городом кружил тополиный  пух,  на  проспекте  Кирова
открылась выставка местных художников.
   Среди портретов виноградарей и строителей,  ласковых  марин  и  строгих
горных  пейзажей  висела  работа  Симферопольского  художника   Александра
Табачкова   под   названием   "Амазонка".   Картина   была   написана    в
охристо-багряных тонах и притягивала фантастичностью сюжета:  над  крышами
пустынного,  еще  не  пробудившегося   ото   сна   города   парил   силуэт
женщины-мотоциклистки. В первых лучах рассветного  солнца  ее  шлем  пылал
алым цветком, а мотоцикл отбрасывал на улицы  города  причудливую  тень  в
виде летящего тонконогого коня.
   Кто-то открыл,  что  в  трех  шагах  от  картины  силуэт  мотоциклистки
неуловимо истончается, становится изящней, из-под шлема  выбивается  прядь
густых волос, и уже на мотоцикле не женщина в летах, а  юная,  полная  сил
девушка. Фигура ее напряженно слита с машиной, которая,  кажется,  вот-вот
слетит с полотна и ворвется в зал.
   У  картины  вмиг   собралась   толпа.   Всем   хотелось   поймать   эту
двойственность изображения. Многие стали узнавать в женщине ту, о  которой
последнее время рассказывали легенды.
   Редко когда на выставках подобного рода говорили так много не столько о
достоинствах кисти художника, сколько о том, кого она запечатлела.
   - Эта женщина попала в аварию и теперь в больнице, - уверяли одни.
   - Ерунда, - кипятились другие.
   - Ее уже давно нет. А может, никогда и не было, - утверждали третьи.
   Но ходил по залу  высокий  седой  человек  в  берете,  прислушивался  к
разговорам и сердито возражал:
   - Не верьте глупым россказням! Она каждый вечер проносится  через  весь
город на своем мотоцикле. Вы разве не слышите?