... - Ефрейтор по-хозяйски отстранил его руку, умело и
ровно разлил по кружкам дымящий чай. Попутно зыркнул в сторону Гуля. -
Омуля небось часто тут пробуете? - О промахе капитана он великодушно решил
забыть.

- Ага, каждый день - утром и вечером, - съязвил Гуль.

- Значит, не часто? А может, тут вообще никакой рыбы?

- Почему... Видим иногда. Муксун, нельма... Покупаем у местных. Но в
основном обыкновенная селедка, из Диксона.

- Значит, не особенно жируете, - посочувствовал и тут же ввернул, видимо,
любимое словцо: - Хреново... На море служить и рыбы не едать - это, я вам
скажу...

Отсев в угол, он гармошкой наморщил лоб и принялся ковырять в зубах спичкой
- этакий знающий себе и другим цену увалень из деревни, с оттопыренными
ушами и крупными лучистыми веснушками. С внутренней усмешкой Гуль отметил
про себя, что ситуация в палатке забавным образом перемени-лась. Теперь
безусловным хозяином был конопатый, и, как всякий хозяин, он немедленно
взял бразды правления. Известно, что приходящие к власти начинают с
длинных, пространных речей, - не стал исключением и ефрейтор.

- Всякие там секреты, шахеры-махеры, - начал он озабоченно, - я так
понимаю, от глупости. В жизни все проще. Тут тебе земля, тут солнце, а тут
чащи. Живи и другим не мешай. А разных там парламентов,
министров-архиепископов нам, если честно, и не нужно. Мы-то знаем, как
жить. Приучены А вот они - те, значит, у кого шило в одном месте, тем покой
с ясностью, как нам холод. Вот и усложняют. Чтоб воды, значит, намутить и
плавать в ней жирными карасями. Или этими... омулями...

Гуль взглянул на капитана, ожидая увидеть улыбку и поперхнулся чаем. Володя
сидел неестественно прямо и застывшим взором следил за кружкой.
Микроскопическими толчками та передвигалась по скатерти, медленно
приближаясь к краю Сама собой. Гуль решил было, что это ожили льды, но тут
же вспомнил, что под ними не океаническое дно, а мерзлый скальник. Тогда
каким образом^?..

Капитан положил на стол чайную ложечку.

-А ну-ка!..

Развернувшись подобно компасной стрелке, ложечка заскользила вслед за
кружкой.

- Ловко, - пробормотал Гуль.

- Фокус-покус! - громко и растерянно произнес ефрейтор.

- Вот вам и фокус. - Володя дрожащими пальцами застегивал полушубок,
продолжая сосредоточенно глядеть на кружку. - Кажется, начинаю понимать.

- Аномалия? - хрипло спросил Гуль.

- Если бы... - Капитан поднялся. - А ведь я-то, дурак, не поверил. Думал,
что блажь... И вам головы морочил. Она ведь так и появлялась раньше.
Сначала электромагнитные возмущения, потом гравитационные...

Далекий взрыв оборвал его слова. Все разом рванулись из палатки, путаясь в
длинном, сшитом по эскимосскому образцу пологе, спотыкаясь от острого
желания выбраться как можно скорее. Локтем прижимая к груди автомат. Гуль
на ходу натягивал варежки. Морозный воздух обжег легкие, в уши ворвался
крик капитана:

- Это же наши мины! На такую чертовщину они, конечно, сработают!

Где-то далеко снова загрохотало. Взобравшись на неровный заснеженный холм,
Гуль разглядел в туманной дали вспышки пламени. Капитан бесновался внизу.

- Если там кто-нибудь есть - всем крышка! - орал он. - Это же шариковые
мины! Одна штука - десять тысяч осколков!.

Со стороны зенитно-ракетного комплекса долетело тоскливое завывание сирен.
Тягучие перепевы выгоняли людей из палаток, заставляя спешно заводить
двигатели, метаться возле машин. Как водится, долгое ожидание закончилось
всеобщей бестолковщиной. Никто не знал, откуда ждать опасности и что против
этой опасности предпринимать. Искристо выплеснулись в дымчатое небо зеленые
ракеты, знак боевой тревоги, и кто-то тут же открыл огонь. Куда?.. Гуль
вертел головой, ничего не понимая. Вероятно, в эфире творилась такая же
чепуха. А главное - он не знал, что делать. Бежать к палаткам было далеко,
здесь же он чувствовал себя не в своей тарелке.

- Ну что там? - Тяжело дыша, с пистолетом в руке капитан взобрался на
взгорок и встал рядом с Гулем.

От гулко лопнувшего над головами воздуха оба пригнулись. Гуль бросил взгляд
на танки, но не увидел их. От выстрелов стапятидесятимиллиметровых гаубиц
снежная пыль клубами окутала технику. Сквозь белую круговерть прорывались
косые вспышки. Они порождали подобие метели, окончательно отрезая от своих.

- Куда же они садят, сукины дети! - Капитан порывисто поднес к глазам
бинокль. - Еще и туман этот, ядрит его... Откуда он взялся!

Гуль невольно придвинулся ближе. Конопатый ефрейтор куда-то запропастился,
и в этой кутерьме лучше было держаться старшего.

Внезапно по дрогнувшим рукам капитана он понял, что случилось нечто
страшное.

- Каракатица, - просипел Володя. - Вот, значит, она какая...

Гуль машинально схватился за автомат. О холоде он забыл, взбудораженное
сердце гнало кровь горячими толчками. А через секунду он увидел то, о чем
говорил капитан.

Это происходило там, в эпицентре. Сначала дрогнула почва, а затем долетел
низкий вибрирующий гул. Снег полез вверх, на глазах стал вздуваться
трепетным куполом. Он рос пугающе высоко и тягуче-медленно, словно
поднимался с земли тяжело раненный зверь необъятных размеров. И повторно
содрогнулась почва. Земля расползлась и расцвела уродливыми лепестками -
купол раскрылся. Вырвавшееся на волю чудовище вскинуло к небу огромную
безобразную голову. Великаноподобное, землянисто-неровное, оно продолжало
выползать из дышащей паром распахнутой бездны и в хаосе беспорядочного огня
вырастало в живую гору.

Даже в этом несмолкающем грохоте Гуль услышал, как стрекочуще заверещал в
кармане портативный рентгеномер. Ни капитан, ни он не обратили на это
внимания. Было не до того. Страха они, пожалуй, не ощущали, но происходящее
парализовало их. Время остановилось, шагнуло назад и задумалось. Лишившаяся
размеренности Вселенная начала разрушаться...

Обычный человеческий ужас нуждается в обычных атрибутах - темноте, клыках в
оскаленных физиономиях. Распознав ситуацию, природа мигом расставляет точки
над "I", - и за человека начинают работать древние, как мир, рефлексы. В
кровеносную систему впрыскивается едкий адреналин, напрягаются мышцы и,
припоминая ухватки зубастых предков, каменно немеют челюсти. На этом
полигоне все обстояло иначе. Не было ни темноты, ни душных пещер, а был
напоенный искристым --сиянием свет и беспредельное пространство. Люди
отнюдь не напоминали беззащитных ягнят, - всюду, рыча и сотрясаясь,
плевалась снарядами боевая техника. То, что шевелилось в фокусе триплексов
и живых человеческих глаз, бесформенное и неопределенно-огромное, не могло
устрашить подобно появившемуся на городских улицах Кинг-Конгу. Оно не
озиралось в поисках жертв, не размахивало лапищами и не клацало зубами.
Высунувшись чуть-чуть из земли, оно всего-навсего знакомилось с воздушной
пустотой неба, с белесой ледяной поверхностью.

С басовитым ревом заработали ракетные комплексы. Детище Циолковского
спешило внести лепту в борьбу с подземельем. Грохочуще-ослепительно ракеты
принялись чертить небо, вонзаясь в темную массу. Приняв в себя клокочущий
тротиловый заряд, чудовище качнулось, подернув необозримый земляной пласт.
Не удержавшись, Гуль с капитаном покатились с пригорка. Мимо промчался
человек без шапки, без рукавиц. Глядя на него, Гуль торопливо поднялся на
ноги. В воздухе отчетливо запахло паникой и бегством. Запах воинственного
ожидания оказался недолговечным.

- Смотри! - Капитан указывал вдаль рукой. Обернувшись, Гуль увидел, что
чудовище - сморщенное подобие улитки, увеличенной в миллионы раз, покрытое
коростами из скал и глинистого промороженного грунта, - почти полностью
выползло на поверхность. Или, возможно, так только казалось. Земля под ним
напоминала топкую жижу. Продолжая лопаться и расползаться, она неспешно
высвобождала гигантскую мощь. Наверное, там, в глубине, образовывались
необозримые пустоты, потому что равнины на глазах превращались в лунные
кратеры, и тяжелый лед, перемешанный с каменными глыбами и песком, рушился
в черные провалы. Малейшее движение чудовища сопровождалось волнообразным
содроганием суши. Устоять на ногах было не просто. Одна из ракетных
установок скрежещуще опрокинулась. Пробудившаяся ото сна ракета плугом
прошлась по земле и вольным зигзагом устремилась в небо. Жирно клубящим
жаром полыхнули близкие разрывы. Гуль закашлялся. Страха по-прежнему не
было, но нарастало удивление. Зрение отказывалось верить. Людской хаос был
понятен и объясним, но чудовище в эту картину не вписывалось.

Спиной почуяв опасность. Гуль обернулся и рванул капитана в сторону. Прямо
на них катила петляющая самоходка. Устройство имитации поражения на башне
вовсю чадило желтым дымом. И тут же за самоходкой показались забитые людьми
машины. Они мчались, обгоняя друг дружку, сцепляясь бортами, трескуче
сталкиваясь.

- Они свихнулись! - выкрикнул капитан.

- Может быть, дали команду на отход? - Гуль ошеломленно следил за
беспорядочным бегством. Отходом это трудно было назвать. Танки и гаубицы,
торопливо разворачиваясь, бодали соседей стволами, скрежещуще выжимали с
наезженной дороги зазевавшихся. Попавшийся на пути грузовик таранным ударом
опрокинули, в несколько секунд вмяли гусеницами в потемневший лед.

И снова взревели ракеты. На этот раз били где-то далеко, но, видимо, эффект
сказывался. Гуль почувствовал, что земля под ними медленно проседает.
Подняв голову, он встретился глазами с Володей.

- Похоже, пора задавать драпа?..

Тот кивнул. Взмахом указал на бегущих.

- Только не поздно ли?

Гуль огляделся. Отступление практически завершилось. В рекордные сроки.
Потому что отступлением это не было. Бросали технику и боеприпасы, бросали
палатки с солдатским скарбом. Подбирая последних нерасторопных,
бронированная армада спешно покидала позиции. Они стояли возле холма в
полном одиночестве, и от мысли, что их могут оставить здесь, у Гуля
болезненно сжалось сердце.

Чудовище вновь вскинулось тяжелым туловом и неожиданно повалилось в их
сторону. Оно было достаточно далеко - в нескольких километрах, и все же у
Гуля появилось обманчивое ощущение, что их вот-вот придавит рушащейся
махиной.

В следующее мгновение они уже бежали.

Ближайший вездеход, задрожав, выпустил струю черных хлопьев и рванулся
вперед. Гуль, задыхаясь, напряг силы, стараясь не отстать от капитана. Если
бы они не проторчали столько времени на холме!..

Водитель вездехода не желал их замечать. Возможно, округлившимися от страха
глазами он видел лишь тень заваливающегося чудовища.

К тому времени, когда они выскочили на дорогу, колонна бронетехники ревела
уже далеко впереди.

- Стой! - Капитан в запале выстрелил вдогонку. Гуль вскинул было автомат,
но опомнился. Какого черта!.. Кажется, они тоже сходили с ума.

Грязным фонтаном позади расплескался взрыв. От грохота заложило уши. Рванув
Володю за ворот, Гуль прокричал ему в лицо:

- Я понял! Эта тварь движется на нас, и они переносят огонь дальше. Те, что
с той стороны!.. Они всем приказали отходить. По рации...

Капитан не дослушал.

- Плевать! Нам о другом сейчас...

Взрывной волной его швырнуло на Гуля, оба столкнулись лбами. Огонь
действительно переносили в их квадрат. Это был крупный калибр. Гаубичный.
Снаряды вырывали в мерзлом грунте воронки в рост человека. Каменное крошево
со свистом пронзало воздух. Гуля мазнуло по щеке - словно бритва
прикоснулась. Он машинально провел по лицу ладонью: кровь. Обычная кровь из
обычной царапины...

Они бежали витиеватым зигзагом, словно это могло спасти от пушечного
попадания.

Укрытие!..

Гуль хрипло выругался. Он мог бы вспомнить об этом и раньше! Остров кишел
старыми заброшенными шахтами. Алмазы, золото, подземные лаборатории - чего
тут только не было в прежние времена... Сейчас появился реальный шанс
защитить себя от обстрела. Можно было бы, конечно, отлежаться в
какой-нибудь из воронок, но на таком морозе надолго ли их хватит?

Не сговариваясь, пригнулись. Реактивный снаряд угодил в горбатый утес и
разнес его вдребезги. Мотнув головой, Гуль указал направление, Володя,
кажется, понял.

До ближайшего входа в штольню добрались минуты за три. Земля продолжала
раскачиваться, ноги подкашивались от напряжения. Чудовище наконец-то
рухнуло, и Гулю показалось, что оно упало не в вечную мерзлоту, а в воду.
Их подбросило спружинившим настом, ударило о гудящую твердь. Никакое
землетрясение не способно было выкинуть подобный трюк. Тем скорее следовало
добраться до входа в шахту.

На короткое мгновение Гуль засомневался: "Ведь завалит, елки зеленые!.." Но
поблизости вновь сверкнуло пламенем, по камням зачиркали осколки.
Корректировка первых залпов завершалась, с секунды на секунду беглецов
могло накрыть огненным шквалом.

Разбросав реечное ограждение, они влетели под каменный свод и по
скользкому, покрытому наледью тоннелю понеслись в кромешную тьму.

* * *

Кое-где по стенам вились перекрученные заиндевевшие кабели, через каждые
десять-пятнадцать шагов красовались собачьи намордники испорченных
светильников. Шахта была старой и заброшенной. Освещая фонарем дорогу,
Володя пробирался чуть впереди, а попутно успевал рассказывать:

- Полгода назад при ядерных испытаниях американцы первыми сподобились
увидеть эту мерзость. Вот так же выползла, как у нас, помяла земельку и
снова исчезла. А потом она появлялась у них еще трижды - и всякий раз
тотчас после атомного взрыва. Они ведь тоже под землей рвут... Ну и вот.
При втором и третьем эксперименте кто-то из военнослужащих погиб, многих
вообще не нашли. И все же кое-какую информацию они успели наскрести.
Выяснилось, например, что каракатица эта довольно-таки шустро перемещается
под землей. Видел, что она со скалами вытворяет? Должно быть, и на глубине
она так же шустрит. В общем, любой крот по сравнению с нею - тьфу... А еще
установили, что тварь эта явно тяготеет к местам инициирования атомных
зарядов. Черт его знает почему... - Капитан на мгновение задержался, изучая
обвалившуюся стену.

- Ну а кто она такая и откуда взялась, выяснили?

- Разумеется, нет. Как тут выяснишь?.. - Володя взглянул на него, но,
наверное, не увидел - Гуль стоял в темноте. - В анналах мировой зоологии
ничего подобного не встречалось. Сам же видел! Никакой сколь-нибудь
определенной формы! Не то - шар, не то - гусеница. Знаешь, есть такая штука
- трепанг называется. Тоже меняется как угодно. Вот и тут... Словом, бедные
янки переполошились не на шутку. И тут же прекратили все испытания. Сначала
связались с командованием НАТО, а потом уже и с нами. Кто-то из тамошних
аналитиков просчитал возможный маршрут этой каракатицы и предсказал ее
появление у нас.

- Не понял... - Гуль остановился.

- Что ты не понял?

- С какой же скоростью это она движется? Где Америка и где мы!

- То-то и оно! Я же говорю, животинка из шустрых! - Капитан с усмешкой
махнул рукой. - Тому полканчику, что мне поведал про все эти секреты,
называли какую-то скорость, но, честно сказать, я и прислушиваться не стал.
Какие-то уж совсем сумасшедшие цифры... Кто ж поверит, что под землей можно
шпарить со скоростью легковушки? Да и не один я посмеивался... Полковник
гоготал, другие, кто слушал... Вот и догоготались. Приползла самолично и
погрозила пальчиком.

- А почему "каракатица"? Капитан пожал плечами.

- Бог его знает... Может, движется задом наперед, а может, еще что.
Наверное, надо было как-то назвать, вот и назвали.

- Понятно...

- Что -тебе понятно? - Рассказчик фыркнул. - Ничего, дружок, не понятно. Ни
тебе, ни мне... Я, если признаться, и по сию пору удивляюсь, как это наши
неверы-стратеги прислушались к голосу америкашек. А ведь прислушались! И
поверили. Вон сколько людей согнали! А техники!.. Одних мин сотен шесть
поставили. Не знаю, правда, зачем. Ее же ничто не берет! Ни радиация, ни
тротил. Наоборот, ту же самую радиацию она вроде как жрет. Тоже, правда,
фантастика, ну а что здесь не фантастика?

Стены шахты содрогнулись. Воздух наполнился звоном. Серию беззвучных
толчков они ощутили уже ногами.

- Началось, - шепнул капитан. - Долгонько же они прицеливались.

- Может, нам не забираться дальше? - Гуль коснулся рукой царапины на щеке,
но кровь больше не бежала. - А то завалит, и поминай как звали.

- Да, веселого мало...

Свет от фонаря выхватил из тьмы черные, срубленные из шпал крепи, скользнул
по просевшему своду и обрывкам проводки. Шахта отслужила свое. Остро пахло
сыростью и чем-то застоявшимся, терпким.

- Не ударься. - Володя кивнул на свисающую балку, сам неловко пригнулся. -
Не хватало нам шишек.

- Хорошо хоть фонарь есть.

- Всегда с собой. Саперу с миной на ощупь нельзя...

Вздрогнув, они остановились. От мощного сотрясения заскрипела крепь, с
сиплым вздохом осела земля. Песочные струйки посыпались там и тут. Капитан
нервно засмеялся:

- Это она! Определенно!.. Может, в самом деле повернуть назад? Сгинем, как
мамонты в Берелехском яре... Ты, часом, клаустрофобией не страдаешь?

- Это что? Боязнью тесноты? Вроде нет.

- А у меня есть немного. - Капитан вздрогнул. - Ого! Это еще что?

Оба напряженно прислушались: странный шелест. Капрон о капрон, шелковая
косынка, соскальзывающая с шиньона. Звук шел по нарастающей, словно
приближался шепелявый крутобокий снаряд. Зажав уши, Гуль метнулся в
сторону, но тут же опомнился. Луч света нагнал его, а следом, морщась, как
от зубной боли, подошел капитан.

- Мерзкое ощущение. - Он сплюнул.

- Что это?

К шелесту добавилось еще что-то - неопределенное, оглушающее пульсацией,
отдающееся в темени. У Гуля болезненно стиснуло виски, что-то начинало
твориться со зрением Подобное он ощутил лишь раз в жизни во время
заболевания тяжелой формой гриппа. Зримое расплывалось и каким-то неведомым
образом увязывалось со звуком. Чем тоньше звенели ноты, тем более зыбкими
становились образы. Стены из стекла, плывущие над землей люди-привидения...

Опять содрогнулась почва, и крепь, на которую светил капитан, переломилась,
расщепив хищный смеющийся зев.

- Черт!.. - Гуль не договорил. Затрещало над самой головой, градом
посыпались мерзлые комья...

Он так и не понял, каким образом они выскочили из-под обвала. Но спасение,
как говаривал ротный хохмач, имело место быть, и, защищаясь руками от
камней, они бросились бежать по скользкому грунту, слыша, как рушатся за
спиной породы и трещит плоть полусгнивших опор. Желтое пятно света прыгало
впереди, указывая путь, но в тоннелях дорогу не выбирают. Бегут оттуда,
откуда гонит смерть. Потоки воды, ядовитого газа, обвалы... Жизнь крысы -
вечной обитательницы подполий, лишена красок. Вечная мгла и путаные норы
катакомб способны навевать одно-единственное полноценное чувство - страх.
Эффект и остроту этого эмоционального состояния способен подтвердить
всякий. Так или иначе, в эти критические минуты они успели преисполниться
страхом по самую макушку и вновь очиститься, сумев взять себя в руки.

- Гуль! Хватит, остановись! - Володя задыхался. - Вроде вырвались.

Действительно, грохот остался позади. Тем не менее Гуля не покидало
чувство, что их по-прежнему окружает отвратительный шелест. Странный звук
словно скользнул за грань слышимого, но не покинул.

Какое-то время они стояли на месте, светя фонарем во все стороны и
продолжая прислушиваться.

- Странно. Мне начинает чудиться... Словом, в голове какой-то сумбур.
Ничего не соображаю. - Капитан приложил ладонь ко лбу.

Гулю было понятно его состояние. Он и сам чувствовал себя так, словно пять
минут назад залпом опустошил стакан водки. Голову кружило, в ушах стоял все
тот же отвратительный шелест.

- Сумбур-каламбур... - Володя прислонился спиной к стене и медленно сполз
вниз, в конце концов уткнувшись острыми коленями в грудь.

Гуль тоже опустился на корточки. Растерев немеющее лицо, без особой
уверенности заявил:

- Просто нам надо немного отдохнуть. Посидим немножечко, и все пройдет.
Капитан вяло качнул головой.

* * *

Что-то все-таки творилось с ними. Наливающаяся дрема, б