павшегося
пьяницы - заставили водолазов долбить пешнями во льду колодцы,
расположенные один от другого по прямой на расстоянии ста метров. Колодцев
было четыре. Когда глубина их достигла полметра, Хьют приказал заложить в
них взрывчатку и отойти подальше.
   Водолазы укрылись за ропаками. Хьют, как видно, был мастером взрывных
работ, потому что сам подвел к зарядам провода, присоединил к детонаторам
и тоже скрылся за толстой льдиной, углом выпиравшей вверх над снегом.
Здесь стояла подрывная машина-индуктор. Хьют повернул рукоятку, и
раздались глухие взрывы, над ледяным полем взметнулись фонтаны воды. Лунки
для спуска водолазов были готовы.
   - Очистить лунки от кусков льда! - приказал Хьют. Ленди решил отдохнуть
и пошел к палатке, установленной Майком. Он надеялся на своего помощника и
передал ему всю власть над водолазами.
   Майк, увидав, что хозяин заснул, выбрался из палатки и побежал к
водолазам, устанавливавшим лебедки на краю лунок. Возле каждой лунки
устанавливали по две лебедки: одна была ручная, большая, другая -
поменьше, с электрическим приводом. Ток можно было брать от мощных
аккумуляторов, находившихся в одном из вертолетов.
   Когда Майк подошел к линии лунок, здесь уже закончились все
приготовления.
   Только осталось надеть скафандры и спуститься в воду.
   Хьют собрал вокруг себя водолазов и принялся объяснять:
   - Мы должны найти там, - он топнул ногой по снегу, - подводную гору. Ее
вершина должна находиться на глубине 70, а возможно и 80 метров. Льдина
движется. Четыре водолаза, повиснув на тросах, как бы прочешут
своеобразной гребенкой глубины. Уж кто-нибудь из вас да наткнется на
вершину.
   Боб с недоверием посмотрел на Хьюта. Хьют бросил на водолаза мутный
взгляд, резко сказал:
   - Наши водолазные костюмы и вся аппаратура - новейшей системы.
Опасности никакой. Вы не бабы, надеюсь.
   - Хорошо, - заметил Рой. - Спустимся, допустим. Что же дальше?
   - А дальше еще проще, черт вас побери совсем. Тот, кому посчастливится
наткнуться на подводную гору, должен не быть растяпой и в два счета набить
свой мешок горной породой.
   - И подняться? - спросил Джо.
   - Какой скорый, - усмехнулся Хьют и поправил на боку большую кобуру с
пистолетом. - Слушайте внимательно, и горе тому, у кого под водой отшибет
вдруг память. Как только мешок окажется полным, надо подать сигнал наверх
- один рывок за линь. Ясно? Один рывок - и точка. Зарубите это себе на
носу.
   Тогда тот, кто будет стоять у лебедок, должен запустить мотор малой
лебедки.
   Она мигом вытянет из воды мешок. Тут надо быстренько отцепить его,
прикрепить запасной и бросить в воду. Мешок имеет, как вы уже видели,
чугунный груз внизу, так что течение не помешает, и водолаз получит
мешочек прямо в руки. А дальше ясно и для малого ребенка. У кого на плечах
голова, а не брюква, тот, надеюсь, сам понимает, что нужно до тех пор
подавать наверх мешки с горной породой, пока льдина не проплывет вершину.
Учтите, за каждый килограмм добытой породы счастливчик получит
дополнительно к договорной сумме по сто долларов. Десять килограммов -
тысяча долларов, сто килограммов - десять тысяч долларов чистоганом тут
же, в лагере.
   У водолазов загорелись глаза. Некоторые так посмотрели на своих
соседей, точно они вот-вот готовы были вырвать у них из рук мешок с
золотом.
   Хьют довольно усмехнулся и спросил:
   - Ну, кто первым хотел бы спуститься под лед?
   - Я, мистер Хьют! Я! Я! Я! - посыпались возгласы. Только Боб Лосон, Рой
Бэртон и Джо Джексон промолчали. Правда, негр тоже хотел было попытать
счастья, но Рой энергичным жестом руки остановил его.
   Хьют зорко наблюдал за всеми. Ему очень не понравилось поведение этой
троицы. И он решил проучить их.
   - Хорошо, - спокойно сказал Хьют, бегло окидывая взглядом водолазов. -
Первыми пойдут в воду Самюэль, Бимсон... Картер... и Рой.
   - Но я не рвусь... - начал было Рой.
   Хьют усмехнулся и похлопал его по плечу:
   - Ничего, Рой. Я ценю твою скромность и надеюсь на тебя. Точка.
Одевайтесь.
   Остальные встанут у лебедок и телефонов. Боб, Джо, вы будете
обслуживать своего дружка. Не буду вас разлучать...
   Водолазы разбились на группы и пошли к лункам, где лежали скафандры,
шланги, телефоны и другое оборудование. Боб и Джо принялись обряжать Роя.
Рубашка скафандра была как бы свита из прорезиненной трубки. Человек в ней
был похож на спеленутого пожарным рукавом. Матросы, ухватились за ворот
рубашки, куда ступил ногами Рой, разом рванули вверх, и Бэртон очутился в
рубашке. Потом навинтили шаровидный колпак с круглыми окошечками,
прикрепили к поясу тонкий стальной трос, идущий от большой лебедки,
прицепили - с другой стороны пояса - брезентовый мешок для сбора горной
породы. От мешка тоже тянулся трос, но к лебедке поменьше. Рой в это время
уже стоял на металлической лесенке, спускавшейся с края полыньи в
зеленоватую воду океана. На спине водолаза был укреплен цилиндр со сжатым
кислородом и аккумулятор. На лбу шлема - прожектор величиной с
велосипедный фонарь. В чехле из проволочной сетки на боку находился ломик.
   Но вот, наконец, все приготовления закончены. Боб махнул рукой, и Рой
стал спускаться по лесенке. Джо взялся за рукоятку большой лебедки, Боб -
за рукоятку малой. Когда водолаз погрузился в воду с головой, они
принялись медленно разматывать тросы. Вдруг трос, разматывавшийся с
барабана большой лебедки, натянулся. Значит, Рой покинул последнюю
ступеньку лесенки.
   Рой спускался все глубже и глубже. Вода вокруг меняла свои оттенки,
становилась все темнее, гуще. Зеленоватый мрак охватил водолаза. Рой
включил свет. Мощный луч прожектора пробил в толще воды узкий туннель.
Расширяясь, он терялся вдали.
   Водолаз посмотрел в одну сторону, в другую и заметил с левой стороны от
себя слабую светлую дорожку. Значит, Самюэль тоже включил прожектор.
Справа царил мрак - Рой был крайним. Его спустили через лунку, пробитую на
краю ледяного поля. Значит, надо держаться в воде в таком положении, чтобы
луч от прожектора Самюэля все время оставался слева. Тогда гора, если
только она окажется на пути, обязательно будет впереди.
   Хотя Рой и висел над бездной в несколько тысяч метров глубиной, ему
было не так уж плохо. Опускали его достаточно медленно, чтобы организм
успел привыкнуть к изменению давления воды на разных глубинах. Температура
в скафандре поддерживалась нормальная. Достигалось это тем, что в
резиновых каналах, имевшихся в толще оболочки скафандра, циркулировала
жидкость, подогреваемая электрической грелкой. Трос, на котором он висел,
находился за спиной. Поэтому Рой висел в наклонном положении, отклонившись
от троса градусов на тридцать.
   - Рой, как чувствуешь себя? - послышался в наушниках голос Боба.
   - Как в люльке.
   - Что видишь?
   - Пока только воду, - пошутил Рой. - На какой я глубине?
   - Семьдесят метров... Спуск продолжаем. Если будет тяжело - сигналь
немедленно.
   - Ладно. Чертовски неприятно висеть над бездной. Так и кажется, что ты
- приманка для акул.
   - Не дури, акулы здесь не водятся.
   - Не акулы, так еще что-нибудь. Касатки, например. Я только что видал
какую-то тварь... Как там у вас погода, не думает меняться?
   - Да как будто бы нет... - помедлив, ответил Боб, которому Хьют
погрозил рукой: он тоже слушал Роя через второй наушник.
   - Не будем напрасно волновать его, - строго заметил Хьют, когда Боб
закончил разговор с водолазом. И посмотрел вокруг. Боб тоже окинул
взглядом ледяное пространство. За последние часы обстановка заметно
изменилась. На кромке льдины, несущей на себе экспедицию, поднялся ледяной
вал. Он возник на юго-восточной стороне поля, неподалеку от первой лунки,
возле которой стояли Боб и Джо. Вал своим появлением говорил о том, что
началось ледяное сжатие, что на льдину действуют огромные силы, способные
расколоть ее на куски. От вала уже шла трещина. Правда, она должна была
как будто бы пройти мимо лунки, если судить по ее первоначальному
направлению, но кто ее знает. Лучше предусмотреть все заранее...
   - Может, начать подъем? - осторожно осведомился Боб, обратившись к
Хьюту. - Ведь на подъем придется затратить несколько часов.
   - Подождем, - невозмутимо ответил Хьют, прохаживаясь возле лунки. -
Льдина проходит сейчас над Невидимым пиком. Во всяком случае, об этом
говорит наша карта и наш астроном. - Он взял трубку телефона и крикнул в
нее: - Как дела, Рой? Это Хьют.
   - Все по-старому, мистер Хьют, - ответил Рой.
   - Желаю успеха, старина.
   Рой хотел было спросить, когда начнется подъем, но тут вдруг луч его
прожектора приобрел другой цвет, чем был до того. Всмотрелся - как будто
бы что-то мутное... Это "что-то" медленно приближалось, принимало более
отчетливые формы, линии...
   Рой нажал затылком на кнопку, вмонтированную в шлем, и крикнул
взволнованно:
   - Боб, вижу гору! Приподними метров на пять... Вот так, хорошо... А то
пришлось бы высоко подниматься, чтобы перевалить вершину...
   Рой поводил прожектором. Луч выхватывал из темноты скалистые уступы,
камни, покрытые слоем ила, выемки на склоне горы, зубчатый хребет,
уходивший вправо и терявшийся в темноте. Ноги мягко коснулись горы. Ила на
камнях оказалось совсем немного. Вероятно, его сносило течением. Ну,
теперь надо наполнить камнями мешок...
   На поверхности в это время было тревожно. Ледяной вал наступал на
лебедки, на лунку неумолимой стеной. Огромные льдины грозно шевелились,
поднимались на дыбы, опрокидывались, показывая свои изъеденные течениями
подводные части, и с шорохом сползали на ледяное поле, край которого как
бы таял от соприкосновения с валом. Образовалась еще одна трещина. Она
змеей подползала к лебедкам.
   Хьют приказал всем, кто свободен, вытаскивать трех водолазов.
   - Надо и Бэртона вытаскивать, - слегка повысил голос Боб, чтоб Хьют,
проходивший мимо, слышал.
   - Вы с ума сошли? - окрысился Хьют и подбежал к лебедке. - Через
десять-пятнадцать минут мы будем иметь мешок породы.
   - Но трещина может пройти через лунку, и Бэртону не поздоровится. Вы же
видите.
   - Я вижу, что трещина с таким же успехом может пройти и между лунками,
- спокойнее произнес Хьют. - Будьте мужчиной, Боб. Ничего не случится. Я
ручаюсь.
   Боб мрачно посмотрел на Хьюта. Тот как бы невзначай положил руку на
рукоятку пистолета. Джо еле сдерживался, чтобы не броситься на Хьюта. Он
понимал, что стоит ему, Джо, сделать хоть одно движение, как тот уложит
его на месте из своего пистолета. С Бобом он еще считается, а в негра
выстрелит, не задумываясь.
   Чтобы не смотреть на Хьюта, Джо взял телефонную трубку и спросил:
   - Рой, скоро ты там?
   - Сейчас... Кусок хороший попался... Вот так... Фу, еле отломил от
скалы...
   Ну вот, полон мешок. Можно тащить.
   - Мы вместе с тобой будем вытаскивать, - сказал радостно Джо.
   - Что? - зарычал Хьют и вырвал из рук негра трубку. - Алло, Рой. Мешок
мы отдельно вытащим, отпускай. Джексон тут напутал. Тебя ведь медленно
надо поднимать. Приготовься к подъему. Отпустил мешок?
   - Да, мистер Хьют.
   - Прекрасно, Рой. Молодец. Приготовь карман для золота, Рой.
   - Мерзавец, - процедил вполголоса Боб, с ненавистью глядя на Хьюта. -
Еще издевается в такой момент.
   - Ну, живо поднять груз, - приказал Хьют негру, доставая пистолет из
кобуры.
   - Боб, становись к большой лебедке. Будешь поднимать Роя.
   Матросы охотно выполнили команду. Боб ухватился за рукоятку большой
лебедки и стал быстро вращать барабан. Трос пополз из воды. Джо в это
время старался запустить электромотор, но лебедка почему-то не работала.
   - В чем дело? - резко спросил Хьют, и бросил тревожный взгляд на
ледяной вал, надвигавшийся на лунку. Посмотрел на трещину, змеившуюся по
ледяному полю совсем недалеко. - Попробуй только не вытащить мешок, я тебя
самого отправлю на дно.
   - Не могу запустить мотор, мистер Хьют, - испуганно пробормотал Джо. -
Пропал контакт.
   - Значит, надо вручную вытаскивать, черт побери! - заорал Хьют,
размахивая пистолетом.
   Джо бросился к рукоятке. Через пять минут работы он уже дышал, как
загнанная лошадь, и еле крутил барабан лебедки. Хьют махнул пистолетом
Бобу и крикнул:
   - Живо к лебедке! Вдвоем быстрее поднимете.
   Не успел он договорить, как раздался треск, точно выпалили из пушки, и
трещина, метнувшись к лунке, разрезала ее надвое. Отколовшаяся часть
льдины, на краю которой осталась большая лебедка и Боб, стала медленно
отходить.
   Трещина росла на глазах.
   - На помощь! - крикнул Боб, пытаясь передвинуть большую лебедку через
трещину. Джо метнулся к нему. Хьют направил на негра пистолет и внезапно
спокойным голосом, отчего приказание звучало еще более зловеще, сказал:
   - Назад, старина. Считаю до трех... Вот так. Теперь ты, Боб. Живее
шевелись!
   Надо спасать породу. О Рое мы потом позаботимся. Ну!
   Боб Лосон, тяжело дыша от негодования и бессильной ярости, оторвался от
лебедки и прыгнул через трещину. Она уже расширилась до метра. Метнув на
Хьюта взгляд, полный ненависти, он взялся за другую рукоятку малой лебедки
и принялся вращать ее, помогая негру. Хьют, насупившись, стоял в трех
шагах от лебедки и не сводил с водолазов дула пистолета.
   Боб и Джо не могли отвести глаз от лебедки, уплывавшей на куске льдины.
   Трещина ширилась очень быстро... Вот она разошлась до трех метров, до
четырех... Вдруг на лебедке зазвенел звонок телефонного аппарата. Это Рой
сигналил из глубины океана. Бедняга и не подозревает, что здесь творится.
И помочь нельзя...
   Боб глянул на Хьюта. Хьют угрожающе шевельнул дулом пистолета. Боб в
отчаянии посмотрел вокруг, но все были заняты, у других лунок, у палаток,
спасали имущество экспедиции - трещина прошла возле палаток.
   Но вот и мешок с проклятым грузом. Хьют вцепился в мешок, точно ворон в
тухлое мясо, и поволок по снегу подальше от трещины. На водолазов он
перестал обращать внимание. Они уже не интересовали его.
   Предоставленные самим себе, Боб и Джо не знали, что предпринять. Они
замерли на краю льдины и с волнением смотрели на лебедку. Вдруг они
заметили, что лебедка стала крениться. Вероятно, трос защемило в трещине
на Невидимом пике и Рой не может освободить его...
   Лебедка, наклонившись над краем льдины, как бы на миг застыла на месте
и рухнула в зеленоватую воду. Вверх взлетел фонтан брызг, по спокойной
воде полыньи прокатились небольшие волны. И опять все по-прежнему. Слышен
лишь шорох льдин, трущихся одна о другую на краю ледяного поля - сжатие
продолжалось. К Хьюту бежал от палаток Ленди.
 
 

                                   Глава 6 

 
   Приступ малярии 
 
   Гарри, нажимая на упругие педали, почти не шевелил рулем. Переднее
колесо и небольшой клочок шоссе перед глазами представлялись неподвижными.
Шоссе было очень широкое. Оно залито асфальтом так ровно, что, глядя на
его полотно, трудно было определить, быстро движется машина или медленно.
И лишь когда в поле зрения попадались отдельные деревья, километровые
столбы на обочине, становилась заметна огромная скорость, с которой он
мчался на велосипеде.
   Гарри оглянулся. Метрах в пятидесяти позади, пригнув голову к рулю и
быстро работая ногами, летел русский велосипедист. На "хвост" русскому
наседал зеландец. А еще дальше, образуя примерно километровый разрыв,
двигалась плотная стайка велогонщиков - основная группа. Она в это время
спускалась по склону холма и видна была, как на ладони. Отдельные гонщики
тянулись где-то на вершине холма.
   Впереди шоссе опять взбиралось на холм. Как видно, местность здесь вся
холмистая: предстоял не то восьмой, не то девятый подъем. Надо нажимать,
дорога пошла в гору...
   Строкер сильнее сжал ручки руля и "пошел"; он уже не сидел на седле, а
стоял на педалях и, вращая их, перекладывал всю тяжесть тела то на одну
педаль, то на другую. Руки напряглись - к весу тела прибавилась сила рук,
с которой он тянул к себе руль, упираясь ногами в педали. Велосипед
завихлял, но все же Гарри на большой скорости поднялся на вершину холма.
Опустившись на седло, он помчался вниз. Теперь можно расслабить руки,
мускулы поясницы, живота, немного рассеяться, дать отдых глазам. В гонках
выигрывает тот, кто заставляет каждый мускул тела, каждый нерв, каждую
жилку работать с пользой, так сказать, на полную мощность. Ведь если
утомятся глаза, например, то на восстановление силы зрения, зоркости
затратится какая-то частица общего запаса энергии тела. Значит, меньше
энергии остается для работы мускулов ног...
   Он посмотрел по сторонам. Слева взгляду открылась зеленая долина. На
одном склоне ее рассыпались домики деревушки. На высоком месте стоял
ветряк электродвигателя - Гарри уже немало видал их в этой стране. На краю
деревни, возле длинных строений, очень похожих на скотные дворы, высились
две круглые силосные башни. В долине зеленели поля кукурузы, картофеля и
льна. В самом низу долины, за речкой, извивавшейся среди лоз, трещала
тракторная сенокосилка. Вдали, там, куда убегала речка, будто декорация на
сцене, стояла зубчатая полоска густо зеленого леса.
   Гарри опять оглянулся - русский "наступал на пятки". Нельзя допускать
его ближе. Победителем второго этапа многодневных международных гонок
должен быть опять он, Гарри Строкер. Иначе Томпсон останется недовольным.
К финишу надо прийти первым...
   Вот и город. На тротуарах, на мостовых стоят толпы горожан. Мельком
Гарри видел радостные лица, слышал дружеские возгласы из толпы, свое имя,
название своей страны. В эту минуту он забыл, зачем прибыл сюда, в
Советский Союз. И все же...
   Вечером радио и газеты всего мира известили о второй победе велогонщика
Гарри Строкера, участвовавшего в международном состязании велосипедистов
мира. "Гарри Строкер непобедим!" - вопили заокеанские газеты. "Наш Гарри
всех оставит позади!", "Слабость русских гонщиков очевидна!" и т.д.
   А на другой день вдруг все изменилось: Гарри Строкер, на которого
предприимчивые дельцы ставили огромные суммы, не вышел к стартовой черте,
хотя все остальные гонщики отправились дальше.
   Телеграф разнес это известие раньше газет и радио. В редакциях
заокеанских газет недоумевали, участники пари строили всяческие догадки,
одну невероятнее другой. Кто говорил, что Строкера задавила машина, другие
делали предположение, что Гарри насильно задержали, помешав ему
стартовать, третьи готовы были отдать голову на отсечение, утверждая, что
"красные переманили Гарри Строкера на свою сторону". И так далее.
   Когда же стало известно, что Гарри Строкер слег, сраженный приступом
малярии, некоторые дельцы и репорт„ры не поверили этому. Досужие
корреспонденты стали копаться в биографии Гарри и, к своей радости - они
так и писали: "с удовлетворением отмечаем...", выкопали, что Гарри никогда
не болел малярией. Некоторые газеты пошли дальше - они поместили на своих
страницах портрет отца Гарри, а под портретом подписи: "Он был у меня
здоровым парнем". Слово "был" выделено жирным шрифтом. "Он у меня никогда
не болел малярией или другими болезнями. Наверно, ему вреден русский
климат".
   Слово "'климат" выделено жирным шрифтом. "Бедный мальчик страдал не от
болезней, а от завистников. Странно, что мой мальчик заболел. Но еще
удивительнее то, что он заболел именно тогда, когда стало выявляться его
преимущество перед всеми другими гонщиками..."
   Так или иначе, эти газеты, а вслед за ними и некоторые спортивные
радиообозреватели за океаном давали понять читателям и слушателям, что,
мол, в этой истории не обошлось без "руки Москвы".
   А Гарри в это время лежал в больнице. Правда, он пролежал там недолго:
через три дня его выписали и предложили отдохнуть месяц на одном из
крымских или кавказских курортов. Гарри охотно согласился побывать на
курорте.
   - Где бы вы хотели отдыхать? - спросили его.
   - Ну хотя бы в Айле, - ответил он. - Говорят, очень хороший курорт. С
удовольствием поеду в этот город.
   И ему дали путевку в один из санаториев Айлы. Свою неудачу в
многодневных гонках он переживал