и.
   - Красота! - стуча зубами, крикнул Виктор.
   - Смотри, наш конь вправо забирает! - прокричал Юрий. - Посмотри, как
огни на берегу движутся.
   Виктор посмотрел. Да, лодка действительно забирала вправо.
   - Но тогда мы проскочим мимо моторки! - забеспокоился Виктор.
   - Обязательно. Надо повернуть аппарат влево.
   - Чем повернуть? Рулем лодки?
   - Попробуй...
   Виктор подвигал румпелем, но лодка не слушалась руля. Он посмотрел на
тросы - и понял, в чем быль дело: оказывается, оба троса обились на один
бок аппарата и оттягивали его вправо.
   Обмотав правый трос ветошью, служившей для обтирки мотора, друзья
ухватились за трос. Упершись ногами в банку, потянули к себе, но трос не
поддавался.
   - Гладкий, черт... - выругался Виктор. - Скользит...
   Его взгляд упал на весло. Секунду подумав, схватил его и вложил между
тросом и бортом.
   - Помогай! - крикнул он, наваливаясь на этот своеобразный рычаг. Под
дружным натиском весло покачнулось и, оттягивая трос, склонилось в лодку.
Левый трос обвис. Этого и добивался Виктор. Оставив на весле Юрия, он
принялся перебрасывать трос на левую сторону аппарата. Справившись с этой
операцией, он взял другое весло и проделал с ним то же самое, что и с
первым.
   - Лево руля! - крикнул он и знаком показал, чтобы Юрий немного отпустил
свое весло. Правый трос удлинился, ослаб - вся нагрузка перешла на левый.
Аппарат пошел влево.
   - Живем! - радостно воскликнул изобретатель необычайного штурвала.
Сейчас лодка была похожа на стрекозу, попавшую в бурный поток и махавшую
остатками крыльев в надежде выбраться из него.
   С трудом удерживая весла в нужном положении, мореплаватели вглядывались
в темноту. Лодку так бросало и трясло, точно она шла не по морю, а по
кочковатому болоту.
   - Слева по носу моторка! - выкрикнул Виктор и дотронулся до плеча Юрия.
- Зайдем сзади.
   Моторка по-прежнему несла перед собой высокий седой бурун, за кормой
расходились два белых вала. Лодка шла на предельной скорости, но
преследователям казалось, что она с хода врезалась в водяную стену - да
так и застряла в ней, а движутся лишь одни они.
   Аппарат приближался к моторке с правого борта, под углом. Метрах в
тридцати от моторки "Астарта" изменила курс и пошла параллельно курсу
моторки. Было ясно, что теперь беглецу не уйти...
   Вдруг на моторке блеснул огонь, еще раз, и еще... Стреляет! Друзья
бросились на дно. Тррах! - пуля попала в правое весло - и оно переломилось
в том месте, где на него нажимал трос. Аппарат вильнул влево - и врезался
в моторку. Раздался взрыв. Юрий и Виктор не видели, что сделалось с
моторкой.
   Когда они поднялись со дна лодки и огляделись, то не увидели ни
моторки, ни того, кто ею управлял - аппарат, вздымая тучи брызг, мчал их
все дальше и дальше, в открытое море. Только сейчас они поняли, какую
ошибку допустили, когда запускали двигатель "Астарты": они не установили
стрелку ограничителя дистанции. Следовательно, аппарат будет теперь тащить
их в открытое море до тех пор, пока не выйдет все топливо. И назад не
повернешь: весла выпали за борт. Лодку не сможет нагнать даже миноносец
или торпедный катер.
 
 

                                   Глава 2 

 
   Покушение на "Соленоид"
 
 
   Якорькова и Курганова нашли в море лишь под утро. Сахаров вызвал их
вместе с начальником отдела завода Житковым к себе и попросил рассказать,
что произошло в море. Потом отпустил их и сказал Житкову:
   - Советую пока не выпускать "Соленоид" из бухты.
   - Пока?
   - Да. Пока лодка не будет опробована и пока не сможет сама
передвигаться.
   - Но почему "Соленоид" должен опасаться выхода в море?
   - Вы слыхали, что рассказал Курганов? - задал встречный вопрос Матвей
Ильич.
   - Как вы думаете, зачем Томпсон бежал в море?
   - Очевидно, за тем, чтобы перебраться к своим... - нерешительно ответил
Житков.
   - Вот именно, к своим. Нам известно, что возле берегов полуострова -
нашего полуострова - крейсирует подводная лодка одной иностранной державы.
Есть все основания предполагать, что она хочет взять на борт шпиона с
берега. Однако у нас нет гарантии, что лодка не нападет на "Соленоид",
если он выйдет в море...
   Проводив Житкова до дверей кабинета, Сахаров заходил по комнате. Ярцев,
все это время сидевший молча, сказал, склонив голову на бок:
   - Матвей Ильич, вот вы сказали, что "Каракатица", - ведь вы ее имели в
виду?
   - что "Каракатица", пожалуй, сможет напасть на "Соленоид", если он
покинет залив.
   - Да, сказал. А что?
   - А мне кажется, что не только сможет, но обязательно нападет.
   - Вот как? Ну-ка, ну-ка...
   И полковник, сев за стол и облокотившись на него, внимательно посмотрел
на капитана, приготовился слушать. Ярцев повернулся к Сахарову и медленно,
как бы проверяя на слух свои слова и взвешивая их, начал:
   - На эту мысль меня натолкнуло одно важное обстоятельство. Помните,
Волк радировал, чтобы его встречали в квадрате 53. Встреча должна была
состояться прошедшей ночью. И не состоялась. Причем, в условленное место
не пришел не только Томпсон, но не прибыл и связной "Каракатицы".
Спрашивается, почему не явился связной?
   - Да-да, так... - пробормотал полковник. - Почему же не явился?
   - А потому, - с горячностью выкрикнул Ярцев, - что Томпсон не утонул,
как мы все предполагали, а благополучно достиг борта "Каракатицы".
Потому-то сторожевик и не мог обнаружить его в море.
   - Ну, тут вы переборщили, - заметил Матвей Ильич и откинулся к спинке
стула.
   - Его могло просто убить взрывом - вот он и пошел ко дну. Впрочем,
допустим, что правы именно вы. Почему же вы считаете, что "Каракатица"
обязательно должна напасть на "Соленоид"?
   - Да потому, что Томпсону необходимо уничтожить "Соленоид"! Вспомните
мины, которые он передал Барону. Но Барон у нас. Значит, Томпсон опять
попытается уничтожить лодку.
   - Гораздо вероятнее, - задумчиво сказал Сахаров, - что "Каракатица",
подобрав Томпсона, - если только она подобрала его, - пошла восвояси. Но
возможно, что она все еще поджидает Томпсона, не зная, что он погиб. Как
бы там ни было, нельзя ослаблять наблюдения за морем.
 
    
 
   ...Между тем на "Соленоиде" заканчивались последние приготовления к
генеральным испытаниям. Однажды утром лодка приняла на борт команду и
отчалила от заводского пирса: ее потянул за собой приземистый, черный, как
жук, буксир. Выведя лодку на глубину 60 метров, буксир отошел в сторонку.
   Лодка сидела в воде по самую рубку. Выше рубки находился только мостик,
откуда вел ход в лодку.
   Внутри лодка была перегорожена от носа до кормы двумя стальными
вертикальными и двумя горизонтальными перегородками. Пересекаясь, они
образовывали четыре длинных помещения-коридора и четыре секторных
отделения по углам. Все восемь коридоров разделены девятью поперечными
стальными перегородками на десять отсеков. Нижние центральные отсеки -
прямо под центральной трубой "Соленоида" - заняты атомной электростанцией
и электроаппаратурой. Секторные помещения, находящиеся по бокам атомной
электростанции, служили балластными цистернами. В боковых отсеках,
расположенных на одном уровне с центральной трубой лодки, устроены
кладовые для продуктов питания, склады для хранения различных материалов и
инструментов, необходимых для экспедиций в Арктику и Антарктику, для
длительных путешествий под водой. Один отсек содержал мощную установку для
регенерации воздуха, в другом отсеке помещалась аппаратура, вырабатывающая
из воды кислород. Таким образом, команда и пассажиры "Соленоида" в случае
надобности могли месяцами находиться в закрытой герметической лодке.
   Верхний коридор, проходивший над центральной трубой, тоже был разделен
на десять отсеков. В них размещались капитанская рубка, камбуз, столовая,
служившая одновременно и клубом для обитателей судна; в четырех средних
отсеках находились два аппарата "Астарта" и два самоходных катера,
герметически закрытых и способных идти на некоторой глубине под водой.
   Аппараты "Астарта" и катера можно было выбросить из "Соленоида" или
через верхний продолговатый люк или через другой люк, имеющийся в полу и
ведущий в колодец. Этот колодец вел в центральную трубу. Для того чтобы
выбросить в море аппарат или катер, надо было затопить водой отсек,
открыть нижний люк и спустить через него аппарат. Если же возникнет
необходимость выпустить в море другой аппарат, находящийся в соседнем
отсеке, где нет люков, то и этот отсек затопляется водой, потом
открывается дверь в вертикальной переборке, и аппарат или катер
перемещаются по рельсам в отсек с люками. Таким образом можно выпустить в
море все аппараты и катера. Команда катера должна занять свои места
заблаговременно. Эти катера очень были похожи на аппараты "Астарта".
   Благодаря тому, что на лодке не было двигателей обычного типа, команда
"Соленоида", несмотря на его огромные размеры, состояла всего лишь из
десяти человек, не считая командира и его помощников.
   Тщательно проверив все приборы, атомную электростанцию, загрузку секций
грузами, соответствующими по весу тем, которые должна нести лодка в
походном состоянии, комиссия приступила к испытаниям мореходных качеств
"Соленоида".
   Стоял жаркий августовский день. С моря дул легкий ветерок. Юрий,
оглядев берега, посмотрел на голубое небо, глубоко вздохнул, точно
собирался нырнуть в воду, и стал спускаться в капитанскую рубку: он сам
решил испытать "Соленоид". Став перед пультом управления, он нажал кнопку
радиотрансляционной сети и сказал:
   - Внимание! Команде занять места! Начинаю испытание двигателя. Включаю
возбудитель.
   Юрий нажал другую кнопку - и контролирующий прибор показал, что лучи
"сигма"
   осветили всю полость центральной трубы "Соленоида" и вырвались из него
вперед. Молекулы воды, "обработанные" этими лучами, должны были приобрести
магнитные свойства молекул железа. Если теперь подать в обмотку "Соленоида"
   электрический ток, то мощный магнитный поток должен втянуть в трубу
"Соленоида" весь столб воды, освещенный лучами "сигма". И лодка должна
двинуться вперед, в силу реактивного действия выбрасываемой из кормы воды.
   Двинется или нет? Этот вопрос интересовал сейчас всех на лодке.
   - Включайте ток! - сказал Юрий и принялся медленно вращать небольшой
штурвал, находившийся возле пульта управления. Стрелка амперметра,
вделанного в доску с приборами, дрогнула и поползла вправо... Стрелка
вольтметра тоже двинулась с места... Но почему же стоит на месте лодка?
   Может, слаба сила тока в обмотках "Соленоида"?
   Юрий усилил ток... "Соленоид" стал постепенно разворачиваться, точно
магнитная стрелка на острие, а потом двинулся вперед. Ура!..
   Юрий ликовал. Он посмотрел в круглое окно рубки и нахмурился: впереди,
как раз на пути "Соленоида", стоял буксир.
   - Капитан буксира! - сказал Юрий, и его слова, усиленные мощным
репродуктором на мостике, разнеслись по заливу. - Отведите судно в сторону!
   - Не могу выбрать якорь! - донесся в ответ голос капитана буксира.
Капитан буксира говорил в мегафон. - Цепи сильно натянулись. Буксир
притягивается к вам.
   "Так вот почему двинулся "Соленоид", - с разочарованием подумал Юрий. А
он-то думал...
   Буксир задымил сильнее, за кормой заклокотала вода, взбивая мощными
винтами, и судно сдвинулось с места. Некоторое время буксир тащил за собой
"Соленоид", но потом вышел из сферы магнитного притяжения. Подводная лодка
замерла посреди бухты...
 
    
 
   Приняв радиограмму Томпсона, Малькольм стал поджидать ночи, чтобы
принять его на борт. День лодка провела в открытом море, а под вечер
подошла ближе к берегу. Она выбросила на поверхность специальный буй и
принялась запасаться воздухом, осматривать поверхность моря. Буй
представлял собой конический стальной поплавок, похожий на детский волчок.
Его диаметр был около метра, высота - такая же. На буе была укреплена
телескопическая мачта, которая могла подниматься на четыре метра над
водой. На самом ее верху имелся фотоглаз, с помощью которого можно было
обозревать не только море, но и небо. Изображение передавалось по кабелю
на лодку.
   На этой же телескопической стойке были смонтированы чувствительные
микрофоны, улавливавшие все звуки моря, гудки пароходов, крик чаек, стук
лодочных моторов, а также звук самолетов, миноносцев и торпедных катеров,
рыскавших по морю в поисках подводной лодки.
   На поверхности буй удерживался с помощью особого кабель-шланга: по нему
не только передавались изображения и звуки, но и накачивался в лодку
чистый воздух. Таким образом, командир мог быть в курсе всего, что
творилось на поверхности, не поднимая лодку даже на перископную глубину.
   Вот и сейчас Малькольм сидел за столиком в центральном посту и
всматривался в экран. Экран, величиной с раскрытую ученическую тетрадь,
был вделан в крышку столика, стоявшего под перископом. Фотоглаз передавал
с поверхности на стекло экрана изображение темных волн с белыми гребнями,
темную полосу берега, изрезанную горами.
   Море было пустынно.
   Малькольм нажал на столике кнопку, возле которой было написано "сфера",
и на экране появились редкие облака, освещенные с запада заходящим солнцем.
   Включил микрофоны, и тесное помещение центрального поста наполнилось
звуками глухо рокотавших волн. Итак, на поверхности все спокойно на этот
раз.
   - Скрыть буй! - приказал капитан.
   Заработала лебедка, скрытая в нише на корпусе лодки, и буй стал
погружаться в воду. Одновременно стала складываться телескопическая стойка
на буе. На глубине в пять метров от поверхности моря буй остановился.
Через пятнадцать минут капитан приказал опять поднять его на поверхность.
На экране появились почти неприметные среди волн две черные точки.
Малькольм включил северный микрофон - ив центральный пост ворвался
какой-то шум. Шум нарастал с каждой секундой, темные пятна увеличивались
на глазах. От них расходились в стороны характерные белые полоски -
пенистые "усы", всегда возникающие под форштевнем быстро идущего корабля,
или катера, или моторной лодки. Значит, это какие-то суденышки... Вот они
приблизились к бую настолько, что на экране ясно обрисовались две лодки и
еще какой-то странный предмет между ними. Вдруг раздался взрыв... Когда
рассеялся дым, поверхность моря оказалась пустынной. Звук, ранее
нараставший, теперь удалялся, становился все тише и тише.
   Малькольм собрался было уже отдать команду погрузить буй, но решил
прослушать море во всех четырех направлениях. Включил западный микрофон,
южный, восточный... Восточный почему-то не работал. Странно. Неужели
испортился? Придется всплывать...
   - Продуть цистерны! - приказал капитан.
   Застучали помпы. Лодка всплыла на перископную глубину. Вахтенный офицер
осмотрел в перископ море - пусто. В поле зрения попался собственный буй.
Но что там на нем? Неужели?..
   - Капитан, капитан! Смотрите!
   Малькольм прильнул к окуляру - и невольно отшатнулся: на буе, обхватив
руками телескопическую стойку, лежал человек. Его голова безвольно
качалась из стороны в сторону на пологой крышке буя. Туловище по пояс
находилось в воде.
   Капитан приказал всплыть. Стрелка глубиномера остановилась на нуле.
   Малькольм откинул крышку люка и выскочил на палубу. За ним вышли
вахтенный офицер и матрос. Матрос подтащил буй к борту и ухватил человека
за руки, пытаясь оторвать их от стойки. Но не смог.
   - Дилбок, помогите, - приказал Малькольм вахтенному офицеру, хмуря
брови: он признал человека на буе. Это был Томпсон.
   Дилбок сбегал за нашатырным спиртом, сунул пузырек под нос Томпсону.
Томпсон глубоко вздохнул, открыл глаза...
   ...Лежа на койке в знакомой каютке, Томпсон разговаривал с Малькольмом,
сидевшим в ногах.
   - Пленку получили? - спросил Волк.
   - Получил.
   - Прекрасно. Что слышно от шефа?
   - Приказал потопить "Соленоид" и немедленно возвращаться. Вместе с
тобой, конечно.
   - Я дал такое задание одному парню на заводе, но он навряд ли теперь
выполнит его. - Волк скривил губы в иронической усмешке. - Не
сегодня-завтра "Соленоид" выйдет в бухту для испытаний. Поэтому нам
следует проникнуть в бухту, чтобы уничтожить лодку.
   - Кому нам? - не понял Малькольм.
   - "Каракатице".
   - Но это же безумие! - воскликнул Малькольм, пораженный.
   Томпсон с сознанием собственного превосходства посмотрел на капитана.
   - Вот потому-то "Каракатица" и пойдет в бухту, что это безумие.
Русские, вероятно, тоже считают, что "Каракатица" не рискнет забраться в
залив. Ведь это значит положить голову в пасть крокодила. А мы возьмем и
положим, да так умненько, что крокодил и не узнает об этом. Не будет знать
до тех пор, пока не торпедируем "Соленоид". А потом уже поздно будет - мы
успеем улизнуть в море.
   - Вот этого я не сказал бы... - заметил Малькольм.
   - Чепуха, - бросил Томпсон. - Там такая катавасия поднимется, что
вначале не до нас будет. Идите, командуйте. Войдем сейчас. Нас ищут в
море, а мы будем преспокойненько лежать в бухте.
   В ту же ночь "Каракатица", пристроившись под водой к транспорту, вошла
в залив и залегла в самом глубоком его месте. Утром в корпусе лодки
открылась боковая дверца-люк и выпустила в воду водолаза. Это опять был
Вилли Строкер.
   Работая руками и ногами, он достиг берега, забрался в камни и занял
наблюдательный пост. Здесь он провел не один час, наблюдая за жизнью
гавани.
   Буксир, вытягивавший на середину бухты "Соленоид", он заметил
моментально. А потом увидел и сам "Соленоид"... Вилли погрузился в море и
поплыл на "Каракатицу".
   - "Соленоид" на рейде, - доложил он Томпсону, лишь только попал на
лодку и снял шлем.
   - Прекрасно, - сказал Томпсон. - Малькольм, приготовиться к торпедной
атаке.
   - Разрешите продолжить, - неуверенно добавил Строкер.
   - Что там еще?
   - Я заметил в море миноносец, мистер Томпсон. Кроме того, видал
торпедный катер: он дежурит в горле бухты. Нам не вырваться из ловушки,
если только нас обнаружат. А обнаружат непременно, если выпустим торпеду.
   - Что же ты предлагаешь? - прищурив глаза, спросил Томпсон. - Уж не
хочешь ли ты сам взорвать проклятую лодку? А?
   - Нет, что вы! - в испуге отступил назад Вилли. - Ведь все мы погибнем
тогда...
   Томпсон задумался. Несколько раз испытующе посмотрел на Вилли. Потом
решительно сказал:
   - Хорошо, мы не будем торпедировать "Соленоид". Мы сделаем проще:
взорвем его с помощью мин замедленного действия. Задание выполнишь ты,
Вилли. Ясно?
   - Ясно... - пробормотал Вилли хмуро.
   - Это надо сделать сейчас. Лодка может уйти на завод, тогда ее труднее
будет взорвать. Магнитные мины прикрепишь к корпусу лодки. Ночью мы
выберемся из бухты. А утром мины взорвутся и сделают свое дело.
   Через несколько минут Вилли, нагруженный двумя магнитными минами, опять
покинул лодку. Мины он пристегнул к поясу. Чтобы они не тащили его на дно,
Вилли приоткрыл клапан воздушного патрона - и скафандр несколько раздулся,
увеличился в объеме. Чтобы не сбиться с курса, он высунул голову из воды и
посмотрел, где находится "Соленоид". Потом опять ушел под воду. Наконец,
он доплыл до подводной лодки. Она была неподвижна.
   Вилли поплыл вдоль борта, чтобы выискать самое уязвимое место. Доплыл
до кормы: он надеялся найти здесь гребной винт, к которому собирался
прикрепить одну из мин. Но, к своему удивлению, увидал не гребной винт, а
отверстие.
   Заплыл в него, поплыл дальше... Что за чертовщина? Сквозная труба.
Впрочем, ладно, труба так труба. Так как, судя по ее расположению, она
проходит как раз по центру лодки, лучшего места для мин не найдешь...
   Вилли поставил в трубе мины и выплыл из нее. Удивляясь необычайной
конструкции лодки, он быстро греб. Вдруг Вилли увидал впереди человека в
скафандре. Строкер метнулся в сторону, но и там был человек. Вилли понял,
что на него устроена облава. Он нырнул, чтобы уйти от преследования, но не
тут-то было - дорогу ему опять преградил человек в акваланге. Пришлось
повернуть назад - Вилли решил прорываться к своим мимо "Соленоида"