з особой надежды пробубнил Влад.
  - Видим тебя, сто пятый, - отозвался кто-то. Эфир наводнили шорохи и
пощелкивания. Судя по их интенсивности, где-то рядом объявилась не одна
сотня машин.
  - Что там у тебя? - нетерпеливо спросил Тихон.
  - Держись, сто семнадцатый, к тебе тоже идут, - героически произнес тот же
голос.
  - Держусь, держусь. Мне нетрудно. От нечего делать он описал широкий круг
и замкнул собственную колею.
  - Запрашиваю целеуказания, - бодро сказали где-то в мозгу, и тут же,
заглушив последний слог, лопнули небеса. Ударная волна врезалась в землю
и, подняв клубы пыли, разбежалась огромным кольцом. Платформа переноса
выступила из утрамбованной глины и матово блеснула.
  Над головой ревели, стремительно снижаясь, семь транспортных кораблей.
Опустившись до пяти метров, они сбросили посадочные модули и мгновенно
исчезли. Снова раздался грохот, теперь - басовитый и тягучий, как варенье.
Воздух долгим хлопком заполнил образовавшиеся пустоты, и отнесенная за
периметр пыль потекла обратно к центру.
  - Цели отсутствуют, - доложил неизвестно кто неизвестно кому. - Наблюдаю
одиночный "Т-14", оператор номер сто семнадцать. И это все.
  - Разберемся, - в голосе прозвучала уверенность, что "их не проведешь".
  Коробки модулей гулко упали и тут же разложились бортами-пандусами. Наружу
вывалили полчища таранов - заняли круговую оборону, взяли под контроль
малые и средние высоты пустого неба, ощерились тысячами напряженных
стволов.
  Толково сработали, оценил Тихон. Жалко, что зря.
  - Нет никого... Сто семнадцатый, в чем дело?
  - Я то же самое хотел спросить. Мне кажется, это не совсем Гринволд.
  - Какой Гринволд?! Конкуры где?
  - Сто пятый, у тебя врагов не видно? - демонстративно осведомился Тихон.
  - Нету, - простодушно ответил Влад. - Наши - есть, танки в основном, а
врагов не видал.
  - Что там за балаган? - вновь появился в эфире командующий. - У вас тоже
никого? Тогда сворачивайтесь. Сто семнадцатый, как самочувствие?
  - Великолепно. Если б еще кто объяснил... Насколько слаженно тараны
выгрузились, настолько же сумбурно собирались назад. Каждый пытался
заполучить побольше свободного пространства, и места на всех в ангарах не
хватало. Машины ерзали, толкались и скрежетали сцепившимися траками. Эфир
забурлил грязной бранью. И все это при том, что рядом находилась
стационарная платформа в рабочем состоянии.
  - Двадцать восемь штук, - сказал командир, перейдя на закрытый канал. - За
час до нападения на Гринволд к системе переноса подключилось двадцать
восемь неопознанных абонентов. Это те самые станции, которые конкурам
удалось вывезти из наших колоний. Мы догадывались, что вас переадресуют и
на Гринволд вы не попадете.
  - Надеялись, нас возьмут в плен? А мы должны были выйти на их логово?
  - Ну, допустим, не логово... В общем, да, надеялись. Каждому встроили по
маяку. А получилось вон как. Все двадцать восемь - пустышки. В ссылку они
вас, что ли, отправили.
  - Задумано лихо. Но почему штурмовые отряды прибыли с таким опозданием?
  - Ретрансляторы настраивали. Знаешь, куда вас занесло? Обычный сигнал на
таком расстоянии рассеивается.
  - Я, например, в порядке, - заметил Тихон. - Ничего не рассеялось.
  - Ты да сто пятый, остальные сразу выдернулись. И не просто выдернулись, а
с летальным исходом.
  - Это как?
  - Померли, вот так. Прямо в кабинах, и датчики снять не успели.
  Над пустыней появился еще один транспорт, поменьше. Опустившись вместе с
посадочной капсулой, он ткнулся в глину двенадцатью телескопическими
опорами и стал похож на хищное насекомое.
  Из ангара вышло человек тридцать, все - без оружия. За ними тащились
четыре нескладные машины, очевидно, мирного назначения. Найдя платформу и
аккуратно сметя с нее песок, они принялись за раскопки.
  - Нужно выяснить, действительно ли это наши станции или копии, - любезно
пояснил командир.
  - В смысле?
  - То, что сделано двумя человеческими руками, можно повторить тремя
конкурскими. Слишком уж здорово они стали разбираться в нашей технике.
  - Только используют ее не по назначению. Проникнув в транспортную систему,
можно такого наворотить! А они?.. Шалости какие-то. Кстати, что на
Гринволде?
  - Подчищают. Если честно, все готовились к худшему.
  - А не была ли эта атака приманкой?
  - Для чего? Чтоб забросить двадцать восемь машин к черту на рога?
  - Мне кажется, это был лишь эксперимент. Они опробовали какую-то новую
идею.
  - Наша логика здесь не годится. Пускай себе аналитики мозг насилуют.
  - Эй, сто семнадцатый! - позвал Влад. - У вас там вечер?
  - Да, - ответил Тихон, взглянув на сползающее солнце. - Как догадался?
  - Просто у нас светает. Ха-ха. Слушай, меня выдергивать отказываются.
Велят забираться в ангар.
  - А кто за тебя машину погрузит?
  - Еще говорят, что торчать в КБ придется до самой стоянки. Не нравится мне
это.
  - Ничего не поделаешь, ребята, - печально отозвался командир. - Таких, как
вы, только двое, и ваш опыт бесценен. Часов десять-пятнадцать, и вас
отпустят.
  - Изучать будете? - прошипел Влад. - Мы в микроскоп-то влезем?
  - Влезете. Не бузи, сто пятый. Выбора нет. Тихона укрепили между двумя
балками и с грохотом закрыли железный створ. "По крайней мере, без
сутолоки", - подумал он. Модуль был отнюдь не просторным, но для одного
танка места хватало. Снаружи доносился вой бурильной установки - эксперты
никак не могли отрыть похищенную станцию. Тихон так редко видел на войне
людей - обычных живых людей, - но всякий раз, когда они оказывались рядом,
он убеждался в их беспомощности.
  Решив, что отправление может затянуться надолго, он попробовал войти в
интервидение. Усилители принесли в этот сектор галактики не только
психоматрицы штурмового отряда, но и довольно качественный сигнал
информационной сети.
  Новости его не порадовали. Передавали репортажи с Гринволда, называли
примерное число жертв - от семисот пятидесяти до восьмисот тысяч. Чьи-то
ненайденные братья и сестры... Ладно, не надо об этом.
  Тихон пошарил еще и набрел на специальный канал для военных. Был в
интервидении и такой: диктор в форме лейтенанта, строгое лицо, скупая
мимика.
  - ...не должно было случиться. Подобное происходило и раньше, однако при
нарушении связи между телом и командным блоком операторы непроизвольно
отлипали. Правда, следует заметить, что все они имели небольшой стаж и
звание сержанта. Возможно, не последнюю роль в этой трагедии сыграл тот
факт, что транспортная система подверглась частичной-перед елке со стороны
противника. Экспертам еще предстоит разобраться...
  Вертикальная линия разрезала изображение надвое: в левом окне осталась
говорящая голова, в правом началась прямая трансляция. Мужчины в серых
комбинезонах вели длинный ряд магнитных тележек с одинаковыми ящиками.
Контейнеры были накрыты знаменами Конфедерации, и от обилия шелка и
бархата возникало ложное ощущение праздника.
  Холеный лейтенант продолжать распространяться про бессмертный подвиг и
небывалые почести - кажется, трупы собирались доставить в столицу для
личного прощания членов Ассамблеи. Тихон перестал слушать, но прогнать из
сознания картинку было выше его сил.
  Не вполне понимая, что делает, он принялся считать гробы. На двадцать
втором мысли сбились в кучу. Здравый смысл подсказывал, что ящиков должно
остаться всего четыре, но боковое зрение твердило: больше, больше!!
  Их было двадцать восемь, как раз по количеству перенастроенных станций.
Двадцать восемь украденных платформ - двадцать восемь покойников.
  - Сто семнадцатый, нас с тобой хоронят! - радостно воскликнул Влад.
  - Я вижу. Что скажешь?
  - Ну, это просто. Либо списывают внеплановые трупы, либо нас совсем
засекретили. Насмерть.
  - ...Вот они, лучшие из лучших, боль и гордость Конфедерации, - лейтенант
запнулся и с видимым усилием проглотил комок. Кроме хорошей дикции, он
имел бесспорный дар актера. - Живые легенды армии, память о вас останется
в веках, - скорбно закончил он.
  - Какие мы живые, если в гробах лежим? - возмутился Тихон.
  - Помолчи, пожалуйста, - благоговейно произнес Влад. - Не порть
впечатления.
  Тихон отключился от сети, досматривать церемонию он не хотел
принципиально. Однажды его уже хоронили. При зачислении в Школу вербовщики
обещали придумать ему правдоподобную смерть, и Тихон не сомневался, что
свою работу они выполнили качественно. Скорее всего - утопление. Не
воспользоваться близостью озера было бы с их стороны глупо.
  И вот опять. Кто лежит в его ящике, кто накрыт его знаменем - какая
разница? Его опять хоронят, списывают досье в архив, а где-то в другом
месте уже заведено новое, вероятно, с более строгим грифом.
  - Эй, сто семнадцатый! Нас назвали! - - торжествующе проговорил Влад. - Мы
в списке!
  - Ты полагаешь, это хорошо? - отрешенно спросил он.
  - Я по...
  Связь прервалась как раз в тот момент, когда Тихон почувствовал
перегрузку. Корабль стартовал с необычной прытью. Поднявшись над планетой,
он совершил внепространственный скачок и сбросил посадочный модуль на
что-то мягкое.
  Влада в эфире по-прежнему не было. Шипели естественные помехи, крошился
фоновый мусор, но-сто пятый не появлялся. Видно, контакты двух покойников
в планы командования не входили.
  Передняя стенка откинулась, и Тихон выехал наружу. Внизу - старый гранит,
вверху - звездное небо. Мягкий ветерок, не более двух метров в секунду.
Повышенное содержание йода. Температура - двадцать шесть по Цельсию. Это
называется... как же это называется...
  - Мы говорим "южная ночь", - подсказал кто-то. - Но тебе эта лирика ни к
чему. Просто благоприятные условия.
  Это был Игорь, тот самый лейтенант, встретивший его в Школе, а затем на
Шадане, где оказалось, что никакой он не лейтенант, а ни много ни мало
полковник.
  - Какое-то время тебе придется побыть танком. Ты вернешься в свое тело, но
не сразу.
  Простой мобиль с живым водителем проводил его к ангару - невысокому
строению, скрывавшему под собой целый подземный комплекс. На протяжении
всего пути Тихон не пользовался ни инфразрением, ни прочей спецтехникой -
ему вдруг стало невообразимо приятно двигаться впотьмах, почти наугад, как
это делал человек за рулем.
  Под двускатной крышей скрывалась еще одна платформа переноса, но он знал,
что здесь она используется в качестве обычного лифта. Иначе зачем было
высаживать танк на этой чудесной планете - лишь для того, чтоб он
испоганил траками пятьсот метров дерна?
  Искупавшись в желтом сиянии, он направился по длинному тоннелю под уклон,
в самую толщу гранитной плиты. Два километра ниже уровня моря, сообщили
приборы. Достойная глубина. И планета хорошая - курорт, а не планета.
Здесь его искать не будут. Никто. А если и будут, все равно не найдут.
  Слабое напряжение в эфире говорило о том, что Игорь все еще на связи,
однако нарушать молчание он не торопился. "Ждет вопросов, - сообразил
Тихон. - Не дождется". За вопросами, как правило, следуют ответы, а это
бывает страшно. Все прояснится само собой - не сразу, так со временем. Чем
дальше Тихон спускался, тем отчетливей осознавал, что этого самого времени
у него теперь навалом.
  Пять или пять тысяч - количество прожитых часов имеет значение, только
когда ждешь. С Тихоном это тоже было, но недолго; Ожидание вредно для
нервной системы, в том числе и машинной, и вскоре Тихон перестал чего-либо
ждать.
  Они начали с того, что отключили ему пушки. "Во избежание спонтанного
выстрела". Тихон принял это объяснение, но с первых же минут принялся
прощупывать КБ в поисках программы, блокирующей разрядники. Стрелять Тихон
ни в кого не собирался, просто он не желал терять часть свободы. Не так уж
много ее и осталось.
  Потом его ограничили в движениях. Загнали на метровый постамент в центре
широкого отсека и попросили не съезжать. А чтобы просьба не выглядела
голословной, ее подкрепили новым блоком, с которым Тихон справился уже
через полторы минуты. Но раз им так хочется, то ладно - он постоит.
  Самым обидным было лишение нормальной связи. Постепенно Тихона отрубили от
всех общедоступных выходов в интервидение. Об этом его не предупреждали, и
изменения в эфирном режиме он обнаружил слишком поздно. Ему оставили пяток
закрытых каналов, и каждый из них по странному совпадению вел к Игорю.
  Чтобы как-то оживить обстановку, Игорь периодически являлся лично, всегда
- с прозрачным обручем на лбу. Серебряный аксельбант он сменил на погоны с
глобусами, хотя Тихон опасался, что полковничий мундир - такой же
маскарад, как и должность школьного наставника.
  Вокруг постамента непрерывно суетилась группа людей в белых халатах, но
Тихон сознательно их не различал: все они работали без головных датчиков и
общались только между собой. Значит, для Тихона их не существовало. Что за
исследования проводили техники, он старался не вникать, главное - они не
лезли ему в душу.
  Другое дело - Игорь. Всякий раз, когда полковник подходил к машине, Тихон
знал, что для него заготовлено очередное издевательство вроде
ассоциативного теста или проверки на быстроту реакции. Поэтому он взял в
привычку заводить разговор первым. Обычно это позволяло оттянуть процедуру
на две-три минуты.
  - Ну, как там мои анализы? - непринужденно спросил он.
  - Анализы? - нахмурился Игорь.
  - Мочи и кала.
  - У меня твой юморок вот уже где! Он продемонстрировал, до какой степени
наполнен юмором, и Тихон увидел, что место еще есть.
  - Когда приспичит, дай знать, техники ведро подставят, - запоздало
отшутился полковник.
  - Я про тело, а не про корпус, - сказал Тихон. - Про свое тело, которое,
как я надеюсь, до сих пор пребывает в добром здравии.
  - Да, конечно, - растерянности в его голосе не было, но Игорь провел в
машине достаточно времени, чтобы научиться управлять эмоциями. - Именно в
добром здравии. Не думаешь же ты...
  - А вот как раз думаю. - Тихон повернул пушки к Игорю и слегка ими качнул.
  "Грози, грози, - едва заметной тенью пронеслось в мозгу полковника. - Чего
ты стоишь без своего оружия?"
Тихон уловил эту храбрую мыслишку и создал в эфире ее многозначительное
отражение: без оружия - действительно ничего.
  - Не надо этого, - сказал Игорь. - Тебе - в первую очередь не надо. Все
будет хорошо.
  - А байка про Алекса? Ведь не из пальца ее высосали.
  - Не из пальца; - кивнул он. - Но твой случай гораздо проще.
  Это тоже был ответ. Как Тихон ни избегал скользкой темы, а сам же на нее и
выруливал. Каждым словом. И даже молчанием. Пять тысяч сто двенадцать
часов, и все - в танке. Подряд, без перерыва. Сколько потребовалось
Алексу, чтобы погибнуть? Цифру ему так и не назвали, но конечно, намного
меньше. Можно представить, что Тихона-куклу кормят через капельницу,
поддерживают сердце и мозг, пеленают в пушистые тряпки, но скорее всего он
давно уже сгорел в утилизаторе. Вместе с двадцатью семью мертвецами.
Вместе с торжественными речами и знаменами Конфедерации. Все сгорело. Он
видел это сам.
  - Мне кажется, ты сейчас не настроен, - озабоченно проговорил Игорь.
  - Это с людьми такое бывает. Машина всегда настроена.
  - Тихон...
  - Не называй меня так! - резко ответил он.
  - Что с тобой, Тихон?
  - Я не Тихон.
  - Хорошо, придумай другое имя, - легко согласился полковник.
  - Зачем оно мне? Посмотри на меня внимательно. Я что, похож на человека?
На кого я похож? Ответь мне!
  - Ты похож на танк, - с неожиданной покорностью сказал Игорь.
  - Значит, и зовут меня - Танк. Если кому не ясно, напиши это на броне
желтой краской. Пусть все знают.
  "Да, я теперь танк, - сказал он самому себе. - Танк. Не просто танк, а
Танк - с большой буквы. Я - Танк. Все люди, а я - нет. Кто я? Танк? Это
так мало. Всего лишь Танк. Танк - Танк. Поместите меня в музее, мое место
рядом с железками. Вы мне не нужны, и я вам тоже. Зачем вам Танк? А зачем
вам Тихон? Вот тот действительно был не нужен, а я еще пригожусь. Ведь я -
Танк. Так было с самого начала: не Тихон, а Танк. Мы поменялись местами, и
то, что было внутри, оказалось снаружи. Танк. К чему я стремился? Неужели
к этому?! Шел вперед, примерял военные украшения, никого не жалел - даже
себя. Как учили. Мне больше нечего осваивать, я достиг потолка. Я идеален.
Совершенен. Я завершен. Дайте мне умереть!!"
  - Можно приступать? - холодно осведомился полковник.
  Тихон прервал поток отчаяния и навел в сознании порядок.
  - Валяй.
  - Стандартный набор вопросов.
  Игорь сел в единственное кресло и перестал артикулировать. Теперь он
разговаривал с машиной так же, как и она с ним, - посредством
электрических импульсов. У Тихона больше не было преимущества в скорости
мышления.
  - Красный! - крикнул Игорь.
  - Огонь.
  - Синий!
  - Огонь.
  - Белый!
  - Огонь.
  - Черный!
  - ...Огонь.
  - Нет, так у нас дело не пойдет. Желаешь подурачиться - пожалуйста, но без
меня. Красный!
  - Кровь.
  - Желтый!
  - Песок.
  - Зеленый!
  - Не мое, - запнувшись, выговорил Тихон.
  - Что не твое?
  - Вот это. Зеленое. Трава, листья, ряска в пруду...
  - Да ты, оказывается, романтик.
  - Хочешь сам попробовать?
  - Чем моя жизнь отличается от твоей? - вздохнул Игорь. - Тем, что я иногда
ем и сплю?
  - А еще ты можешь выбраться наверх и полежать на солнце.
  - Не могу, - буркнул полковник. - Мог бы - давно бы все бросил и полежал.
  - Но теоретически...
  - Даже теоретически. Мои шансы искупаться и позагорать равняются твоим.
  Мне что - расплакаться?
  - Иди ты к черту.
  - Давно бы ушел, - с тоской ответил Тихон. - Если б мог.
  - Вообще-то тебе повезло, - сказал Игорь, поднимаясь с кресла и
прохаживаясь вокруг постамента.
  - Ну-ка, ну-ка, интересно.
  Игорь подал знак одному из техников, и вся бригада, бросив свои занятия,
торопливо покинула помещение.
  - Ты застрял в замечательной машине Ничего лучшего пока не создано ни у
нас, ни у конкуров Такое бывало и до тебя: люди зависали в каких-то
примитивных аппаратах, по сравнению с которыми одноразовый "перист" - это
воплощение мечты. Они молили продлить им жизнь, хотя бы и такую, но
конструктивные возможности этого не позволяли. Они умирали быстро, но...
очень медленно. А ты практически вечен.
  - Значит, я завис, - пробормотал Тихон.
  - Сам знаешь.
  - Готов своим везением с кем-нибудь поделиться. С тобой, например.
  Игорь подошел вплотную и, тихонько погладив обшивку, заглянул ему в
объектив.
  - Никто не застрахован.
  - Что со мной произошло?
  - То же, что и с другими. Переброс в теневую зону, разрыв связи с Постом.
Их было двадцать шесть человек, и все - очень хорошие операторы. Пожалуй,
слишком хорошие для такой передряги. Любой сержантишка и глазом бы не
моргнул, а они не вырвались. Для них машина - это они сами.
  - А как же я?
  - Твоя личность сделала выбор в пользу КБ. Или у тебя мозги совсем
набекрень, или твой танк чем-то отличается. Вот и выясняем.
  - А Влад?
  Он в соседней лаборатории. От тебя с ним хоть что-то осталось. От тех
двадцати шести - только мертвая плоть.
  - Соедини меня с ним, - взмолился Тихон.
  - Он тоже просит. Нет, исключено. Вдвоем будет хуже, поверь мне.
  - Получается, был в этом смысл, да еще какой!
  - О чем ты?
  - О Гринволде. О западне конкурской. Рано или поздно они должны были
догадаться, что воюют с неодушевленными предметами.
  - Да ну, чтобы так все просчитать, нужно быть человеком, и не
обыкновенным, а очень информированным Скажем, как я или ты.
  - Человеком?!
  - Ну извини, я не так...
  - Почему в "волке" нет самоликвидатора? - воскликнул Тихон. - Пересади
меня в "Т-12".
  - Минуя тело, из машины в машину перебраться нельзя, у них разный формат
КБ.
  "У всех - характер, настроение, привычки, - горько подумал Тихон. - А у
меня - "формат".
  - Тогда постройте другой танк, - безнадежно проговорил он. - Даже не танк,
простенький самоликвидатор и КБ моего... моего формата.
  Полковник раздосадованно хлопнул ладонью по броне и вернулся в кресло.
  - Никто не станет этим заниматься. Если тебе не терпится сдохнуть, можешь
разогнаться и сигануть