Перестань! - крикнула она,  вырываясь.  -  Какая  ты  мерзость!  Ты  не
способен ни о чем другом думать, даже когда  я  к  тебе  обращаюсь.  Отпусти
меня, животное!
   Он не отпустил е„. Вместо этого он обнял е„ другой  рукой.  А  когда  она
попыталась лягнуть его, ловко подставил ей ногу и вместе с ней упал на пол.
   Когда он приблизил к ней свое лицо, Гвенна попыталась укусить его за нос.
   - Убери руки! - выдохнула она, с трудом переводя дыхание.
   -  Гвенна,  милая,  -  ласково  прошептал  он.  Поведение   е„   внезапно
изменилось, раздражение сменилось внезапной нежностью, и она начала  ласкать
его.
   - А потом ты возьмешь меня на охоту?
   - Конечно же. Я сделаю все, что ты захочешь. ... Однако то,  чего  хотела
или не хотела Гвенна, не оказало ни малейшего влияния на дальнейшие события,
поскольку в этот момент в комнату,  запыхавшись,  ворвались  две  племянницы
Гвенны, Анса и Дейзи, и сообщили, что е„ отец, Озберт Бергасс,  почувствовал
себя хуже и требует е„ к себе.
   В одну из сон-явей он заболел гнильцом и Гвенна уже навещала его  однажды
в его отдаленном  жилище.  Существовало  общее  мнение,  что  это  продлится
недолго. Обычно у всех болезней в Кабинах конец был один.
   - Я должна идти к нему, - сказала Гвенна. Обычай  раздельного  проживания
детей и родителей в критические моменты поддерживался не так строго, а закон
позволял посещение больных.
   - Он был неоценимым для нас человеком, - церемонно произнес Комплейн.
   Озберт Бергасс на протяжении многих сон-явей был старшим проводником, его
смерть была бы для племени ощутимой потерей, но, несмотря на  это,  Комплейн
не высказал желания навестить тестя: племя  Грина  преуспело  в  искоренении
всяких сантиментов. Как только Гвенна ушла, он сразу же отправился на рынок,
чтобы повидаться с оценщиком Эрном Роффери и узнать, сколько  стоит  сегодня
мясо. По дороге он миновал загоны для животных. Они  были  более  чем  полны
домашним скотом, мясо которого было более вкусным и нежным, нежели  у  дичи,
добываемой охотниками. Рой Комплейн не был мыслителем и никак не мог  решить
для себя такой парадокс: никогда до сих пор племени не  жилось  так  хорошо,
как сейчас, никогда плантации не давали такого урожая,  чтобы  даже  простой
крестьянин мог есть мясо каждую четвертую сон-явь, но зато он, Комплейн, был
беднее, чем когда-либо. Он охотился  все  больше,  но  добывал  все  меньше,
многие из охотников, которые встали перед той  же  проблемой,  бросили  свой
промысел и занялись чем-то другим.
   Будучи не в состоянии осмыслить логически взаимосвязь низких цен, которые
Роффери установил на дичь, и обилия пищи, Комплейн  объяснял  это  печальное
положение вещей тем, что  оценщик  неприязненно  относится  ко  всему  клану
охотников.
   Комплейн  протолкался  сквозь  заполняющую  рынок  толпу  и  не   слишком
почтительным тоном окликнул оценщика:
   - Пространства для твоего "я".
   - За твой счет, - с готовностью отозвался оценщик.
   Он поднял глаза от листа, над которым как раз
   корпел.
   - Мясо  сегодня  упало,  охотник.  Надо  добыть  большую  зверюгу,  чтобы
заработать шесть штук.
   - У меня уже кишки переворачиваются! Когда я видел тебя в последний  раз,
ты говорил, что цена упадет на хлеб, паршивец!
   - Выражайся повежливее, Комплейн, мне твое зверье и даром не нужно. Да, я
говорил тебе, что цена на хлеб упадет, и это правда, но цена на  мясо  упала
ещ„ больше.
   Оценщик с удовлетворением расправил свои пышные усы и разразился  смехом.
Несколько мужчин, крутившихся поблизости, присоединились к его веселью. Один
из них, приземистый человечек  по  имени  Чин,  от  которого  всегда  чем-то
воняло, при себе имел стопку банок, которые он рассчитывал продать на рынке.
Внезапным пинком Комплейн расшвырял их по  сторонам.  С  бешеным  ревом  Чин
вскочил, чтобы подобрать их, сражаясь одновременно с  теми,  кто  уже  успел
вцепиться в неожиданную добычу. От этого зрелища  Роффери  расхохотался  ещ„
пуще, но теперь он смеялся уже не над Комплейном.
   - Радуйся, что ты не живешь среди  Носарей,  -  все  ещ„  смеясь,  утешил
Роффери. - Эти люди творят истинные чудеса. Они зачаровывают своим  дыханием
съедобных животных и попросту берут их голыми руками, так  что  охотники  им
совсем не нужны.
   Ловким движением он поймал муху, усевшуюся ему на шею.
   - Кроме того, им удалось избавиться от этих проклятых насекомых.
   - Чушь, - вмешался старик, протиснувшийся в толпе ближе других.
   - Не спорь со мной, Эфф, - сказал оценщик,  -  если  ты  не  ценишь  свои
расходы выше доходов.
   - Это чушь! - подтвердил Комплейн. - Не  найдется  такого  идиота,  чтобы
поверил в место без мух.
   - Зато я прекрасно представляю себе место без Комплейна! - произнес Чин.
   Он уже успел собрать свои банки и  теперь  грозно  пялился  на  виновника
своих унижений.
   Оба уставились друг на друга, готовые к драке.
   - Ну, задай ему! - подбодрил Чина оценщик. - Покажи ему, что я  не  желаю
видеть здесь всяких ловчил, которые мешают мне заниматься делом.
   - С каких это пор помойщик заслуживает в Кабинах  большее  уважение,  чем
охотник? - обратился ко всем остальным старый человек,  названный  Эффом.  -
Говорю вам, плохие времена настают для  племени.  Я  счастлив,  что  мне  не
придется все это видеть.
   В ответ вокруг послышалось бормотание, полное  ехидства  и  отвращения  к
старческой сентиментальности.
   Неожиданно устав от этого окружения, Комплейн растолкал толпу  и  отошел.
Он заметил, что старик следует за ним, и осторожно кивнул ему головой.
   -- Я все как на ладони вижу, -  с  готовностью  заявил  Эфф,  явно  желая
продолжить свой невеселый монолог. - Мы делаемся  слабыми.  Скоро  никто  не
захочет покидать Кабины и вырубать джунгли... Не  станет  никакой  цели,  не
будет отважных мужчин, одни хвастуны и лентяи. А потом  к  этому  прибавятся
болезни, смерть и нападения других племен - я вижу это так же четко,  как  и
тебя, и  там,  где  раньше  был  лагерь  племени  Грина,  вновь  разрастутся
джунгли...
   - Я слышал, что Носари не дураки, - что  они  пользуются  разумом,  а  не
чарами.
   - Ты, наверное,  наслушался  этого  типа  Фермера  или  ему  подобных,  -
ворчливо заметил Эфф. - Некоторые люди  стараются  ослепить  нас,  чтобы  мы
отвернулись от истинных наших врагов. Мы зовем их людьми, но это не люди,  а
Чужаки. Чужаки, охотник, - существа  сверхъестественные.  Если  бы  от  меня
зависело, я бы приказал их всех поубивать. Хотел бы я снова  пережить  охоту
на ведьм, но теперь на ведьм уже не охотятся. Когда я был маленьким, мы  все
время устраивали такие охоты. Племя становится слишком мягким,  это  я  тебе
говорю. Если бы от меня зависело...
   Он засопел и замолчал, припоминая, наверное, зрелище  какой-нибудь  резни
давно прошедших времен. Комплейн, заметив приближающуюся Гвенну, уш„л  почти
незамеченным.
   - Как отец? - спросил он. Она сделала  ладонью  ритуальный  жест,  полный
смирения.
   - Ты же хорошо знаешь, что такое  гнилец,  -  произнесла  она  бесцветным
голосом. - Он отправится в Долгое Путешествие прежде, чем наступит следующая
сон-явь.
   - Полные жизни оказываемся мы перед лицом смерти, - торжественно произнес
Комплейн. - Бер-гасс был весьма достойным человеком.
   - А у Долгого Путешествия есть всеща свое начало, - закончила она за  ним
цитату из Литаний. - Сделать больше ничего не удастся. Пойдем,  Рой.  Возьми
меня на охоту в чащу, ну, пожалуйста...
   - Мясо упало до шести штук за тушу, -  сказал  он.  -  Нет  смысла  идти,
Гвенна.
   - На штуку можно купить многое, например, коробку для головы моего отца.
   - Это обязанность твоей мачехи.
   - Я хочу идти с тобой на охоту!
   Он знал этот тон. Сердито повернувшись, он  молча  направился  в  сторону
передней баррикады. Гвенна удовлетворенно засеменила рядом.
   II
   Охота сделалась для Гвенны великим  развлечением.  Она  избавляла  е„  от
Кабин, где женщинам было запрещено покидать территорию, занимаемую племенем.
Кроме того,  охота  е„  воодушевляла.  Она  не  принимала  участия  в  самом
убийстве, просто  кралась,  как  тень,  за  Комплеййом,  выслеживая  зверей,
населяющих чащу. Несмотря на все расширяющееся выращивание домашних животных
и вытекающее отсюда  падение  цен  на  дичь,  Кабины  были  не  в  состоянии
удовлетворить все возрастающий спрос на мясо. Племя постоянно находилось  на
грани кризиса. Оно возникло всего  два  поколения  назад,  основанное  дедом
Гоина, и ещ„ какое-то время не  могло  быть  самообеспечивающимся.  По  сути
дела,  любое  событие  или  обстоятельство,  способное   серьезно   изменить
обстановку могло привести к тому, что многие отправились бы  искать  счастья
среди других племен.
   Сперва Комплейн и Гвенна шли по тропинке, начинавшейся сразу за  передней
баррикадой, но потом свернули в чащу.
   Несколько ловцов и охотников, встретившихся им по пути, молча  исчезли  в
листве, и теперь их обступило одиночество - шелестящее безлюдье джунглей.
   Комплейн вел Гвенну вверх по узенькому проходу, продираясь через  заросли
и стараясь оставлять за собой менее заметный след.
   Наверху они задержались, и Гвенна начала беспокойно заглядывать через его
плечо.
   Каждая из водорослей тянулась к свету с огромной жаждой жизни,  сплетаясь
в густую сетку над их головами. По  этой  причине  освещение  было  довольно
слабым и скорее будило воображение,  а  не  помогало  наблюдениям.  К  этому
добавлялись ещ„ мухи и множество мелких насекомых, легкой дымкой струившихся
среди листвы. Поле зрения было очень ограничено, и  все  окружающее  уже  на
расстоянии вытянутой руки казалось нереальным.
   Однако, на этот  раз  не  было  никакого  сомнения:  к  ним  настороженно
приглядывался какой-то мужчина с маленькими глазками и  матово-белым  лицом.
Он находился всего в трех шагах от них, но среди листвы его почти невозможно
было заметить. Его мускулистая грудь была обнажена, а всю одежду  составляли
шорты. Комплейн с Гвенной ошеломленно остановились, но почему-то  получалось
так, что чем больше они к нему приглядывались, тем менее  ясным  становилось
все вокруг, за исключением того, что мужчина этот  находился  там  на  самом
деле. Неожиданно он исчез.
   -Это был дух? Гвенна вздрогнула.
   Сжимая в руке парализатор, Комплейн двинулся вперед.  Он  был  уже  почти
уверен, что это была всеп? лишь иллюзия, возникающая от игры теней  -  такое
ощущение вызывала скорость, с которой наблюдавший исчез.
   Мгновение спустя от него  не  осталось  никакого  следа,  за  исключением
нескольких примятых растений на том месте, где он только что стоял.
   - Не пойдем дальше, - нервно зашептала Гвенна. - Это мог быть Носарь  или
Чужак.
   - Не прищуривайся, - ответил Комплейн, - ты хорошо знаешь,  что  порой  в
зарослях встречаются дикие люди, охваченные безумием и живущие  в  одиночку,
подобно зверям. Он не причинит нам никакого зла, а если бы он захотел в  нас
выстрелить, то давно бы это сделал.
   Несмотря на эти слова, мороз прошел и по его коже при мысли, что  бродяга
мог в эту минуту следить за ними, готовя неминуемую, как зараза, гибель.
   - Но у него было такое белое лицо... - возразила Гвенна.
   Он резко взял е„ под руку и двинулся вперед. Чем скорее  они  уберутся  с
этого места, тем лучше.
   Они быстро пересекли дорожку, протоптанную дикими свиньями, и свернули  в
боковой коридор. Здесь Комплейн прижался спиной к стене  и  заставил  Гвенну
сделать то же.
   - Слушай внимательно и смотри, не идет ли кто за нами, - прошептал он.
   Водоросли шумели и шелестели, и жужжали бесчисленные мухи.  Внезапно  все
эти звуки усилились до шума, от  которого,  как  показалось  Комплейну,  его
голова вот-вот должна  лопнуть.  Но  среди  этой  гаммы  звуков  можно  было
выделить один, которого здесь не должно было быть.
   Гвенна тоже услышала его.
   - Приближаемся к другому племени, - прошептала она. - Оно там, впереди.
   Звук, который они  услышали,  был  плачем  ребенка,  выдававшим  близость
племени задолго до того, как они достигли бы баррикад, задолго до того,  как
почувствовали бы  запах.  Ещ„  несколько  дней  назад  этот  район  заселяли
исключительно свиньи,  а  теперь  все  свидетельствовало,  что  приближается
какое-то другое племя, что оно пришло с другой палубы и что оно вторглось на
охотничьи территории племени Грина.
   - Мы доложим об этом по возвращении, - сказал Комплейн.
   Он увел Гвенну в противоположном направлении. Они без труда  продвигались
вперед,  считая  по  дороге  повороты,  придерживаясь  тропки,   вытоптанной
свиньями. Район этот был известен, как лестница на корму, и  здесь  с  более
высоких уровней можно было спускаться на нижние палубы.  Из-за  поворота  до
них доносился звук ломающихся стеблей и отчетливое хрюканье.  Там  наверняка
паслись свиньи.
   Приказав Гвенне, чтобы та  оставалась  наверху,  Комплейн  скинул  лук  с
правого плеча, наложил стрелу  и  начал  осторожно  спускаться  вниз.  Кровь
охотника кипела в его жилах и сейчас, тенью скользя в джунглях, он забыл обо
всех хлопотах. Глаза Гвенны следили за  ним  с  немым  восхищением.  Отыскав
наконец-то место, где можно было достичь своих истинных размеров,  водоросли
росли  здесь  с  нижних  палуб  наподобие  гибких  деревьев,  и   их   кроны
образовывали наверху сплошную  зеленую  поверхность.  Комплейн  подкрался  к
самому  краю  и  заглянул  вниз:  среди  высоких  зарослей,  похрюкивая   от
удовольствия, паслись  животные.  Были  видны  только  взрослые  свиньи,  но
повизгивание выдавало и малышей.
   Осторожно спускаясь вниз по ступенькам  и  пробираясь  между  вездесущими
растениями, он на мгнове ние ощутил сожаление о той  жизни,  которую  сейчас
вынужден был прервать. Казнь свиньи! Он постаралс и сразу же подавить в себе
это чувство - Наука не одобряла жалости.
   Возле матери вертелось три  поросенка,  два  черных  и  один  золотистого
цвета. Были  это  косматые,  длинноногие,  напоминающие  волков  создания  с
чуткими ноздрями и вытянутыми  мордами.  Самка  повернулась,  подсознательно
что-то почувствовав, приподняла голову и крохотными  глазками  подозрительно
ша рила вокруг, удобно подставив при этом широкий бок...
   - Рой, на помощь! - послышался снизу пронзи тельный крик.
   Это был полный испуга голос Гвенны.
   Свиное семейство  бросилось  бежать  без  оглядки,  поросята  продирались
сквозь чащу вслед за матерью.  Но  шум,  который  они  производили,  не  мог
заклушить звуков борьбы, доносившихся снизу.
   Комплейн не колебался ни минуты. Растерявшись при первом крике Гвенны, он
выпустил стрелу и,  не  попытавшись  даже  закинуть  лук  на  правое  плечо,
выхватил парализатор и помчался по Кормовой Лестнице наверх. Но растущие  на
ступеньках водоросли замедляли его бег  и,  когда  он  оказался  на  верхней
площадке, Гвенны там уже не было.
   Правда, слева раздавался какой-то треск, и он кинулся в том  направлении.
Бежал он пригнувшись, чтобы являть  собой  менее  удобную  мишень,  и  через
несколько минут увидел двух бородатых мужчин, тащивших на себе Гвенну.
   Она не сопротивлялась. Похоже, е„ просто оглушили.
   И тут же он сам чуть было не оказался жертвой третьего мужчины,  которого
он не заметил до этого. Тот держался несколько сзади  и,  притаившись  среди
водорослей, прикрывал отход товарищей. Теперь же он выпустил вдоль  коридора
стрелу, просвистевшую  мимо  уха  Комплейна.  Комплейн  бросился  на  землю,
избегнув тем самым второй стрелы, и быстро отполз в сторону,  рассудив,  что
его гибель никому не пойдет на пользу.
   Наступила тишина, нарушаемая лишь привычным шелестом водорослей. Но  ведь
и никому не пойдет на пользу, если он останется жив - эта мысль оглушила его
словно камнем по голове. Он потерял и добычу и Гвенну.
   Теперь  его  ожидал  суд  Совета,  где   ему   придете   докладывать   об
обстоятельствах, при которых племя лишилось женщины. Шок заглушил на  первый
мо мент осознание необратимости этой потери.  Комп  лейн  не  любил  Гвенну,
нередко даже ненавидел, н она принадлежала ему, была его собственностью.
   К счастью, нарастающий в нем гнев перевесил все остальные  эмоции.  Гнев.
Это было верное лекарство, согласующееся с рекомендациями Науки. Он подобрал
пригоршню гнилья и с проклятиями швырнул вдаль. Гнев его усилился  до  такой
степени, что безумие стало единственным  выходом.  Безумие!  Он  катался  по
земле, дергался, рычал и выл как дикий зверь посреди безучастной тишины.
   Через какое-то время его  ярость  ослабела  и  ушла,  оставляя  за  собой
пустоту. Он сидел, обхватив голову руками, и ощущал, как бьется под ладонями
взбудораженный мозг. Ему не оставалось ничего другого, как подняться на ноги
и направиться в сторону Кабин. Он должен был  сообщить  о  происшедшем.  Его
голова была полна безрадостных мыслей.
   Я бы мог сидеть здесь бесконечно.
   Здесь всегда дует легкий ветер и у него всегда одна и та же  температура!
Темно бывает очень редко. Вокруг меня водоросли растут, падают, гниют. Здесь
мне ничто не грозит, в худшем случае - смерть.
   Но только продолжая жить, я смогу отыскать то "что-то". А может,  "этого"
вообще не существует?
   Но  если  не  существует  такое  важное  "что-то",  то  это  тоже   форма
существования. Отверстие. Стена.
   Священник говорит, что произойдет катаклизм...
   Я почти могу вообразить себе это "что-то", оно помное как... Разве  может
что-либо быть больше, чем Мир? Нет, ведь это и был бы как  раз  Мир...  Мир,
корабль, земля, планета... Это все теории других людей не  мои.  Это  только
жалкие  потуги,  теории  ничего  не  объясняют,  это  всего  лишь   болтовня
растерянности...
   Вставай, ты, слабоумный.
   Он встал. Если в возвращении в Кабины было не слишком много смысла, то  в
сидении тут - ещ„ меньше. Но в первую очередь удерживало его от  возвращения
сознание того, какой будет реакция: старательно избегающие  взгляды,  глупые
шуточки насчет того, какая судьба уготовлена Гвенне, и вдобавок наказание за
е„ утрату. Он не спеша  направился  назад,  продираясь  сквозь  переплетения
водорослей.
   Прежде чем появиться на поляне перед баррикадой, он свистнул. Его  узнали
и пропустили в Кабины. За время его долгого отсутствия в  Кабинах  произошли
значительные перемены, которые он не мог, несмотря на свою подавленность, не
заметить.
   Серьезной проблемой для племени Грина являлся недостаток  одежды,  о  чем
ясно говорила е„ разнородность. Не существовало двух одинаково одетых людей,
и это в условиях,  при  которых  индивидуализм,  по  меньшей  мере,  не  был
распространенным качеством.
   Одежда не служила племени защитой от непогоды -  она,  с  одной  стороны,
просто прикрывала наготу и успокаивала страсти, а с другой  -  являла  собой
наиболее легкий способ определения общественного положения. Только  элита  -
стражники, охотники и люди с положением могли  позволить  себе  нечто  вроде
мундиров, остальные же представляли собой разнородную толпу,  наряженную  во
всевозможного вида ткани и шкуры.
   Но сейчас старые и бесцветные одеяния выглядели как новые. Даже нищие  из
нищих разгуливали в прекрасных зеленых лохмотьях.
   - Что тут, черт побери, творится,  Батч?  -  поинтересовался  Комплейн  у
проходившего мимо мужчины.
   - Сегодня утром стражники  нашли  склад  с  красками.  Покрасься  тоже  -
готовится великий праздник!
   Неподалеку волновалась суетящаяся толпа. Вдоль борта развели  костры,  на
которых, словно колдовские котлы, стояли  наполненные  кипящим  варевом  все
оказавшиеся свободными сосуды.
   Желтый, алый, красный, фиолетовый, черный, пурпурный, зеленый, золотой  -
все эти цвета бурлили и пузырились на радость собравшимся.
   Собравшиеся поминутно опускали в краску какую-либо из  частей  гардероба.
Из облаков пара доносились восторженные восклицания.
   Это было единственным применением красок. После того,  как  Совет  решил,
что они ему не нужны, стражники выставили банки для всеобщего пол