али его спутники, поднявшись со стульев.
     - Оставайтесь здесь, юный друг! И вы, святой  отец.  От  троих  будет
слишком много шума. В случае чего я вас  позову.  Я  хочу  прокрасться  на
лестницу и устроить там засаду. Если эта нечисть,  кем  бы  она  ни  была,
повторит свое путешествие, ей придется идти мимо меня.
     Все трое вышли в холл. Две свечи отбрасывали  свет  на  лестницу,  но
наверху все утопало в глубоком мраке. Рокстон уселся с пистолетом  в  руке
прямо на  ступенях.  Приложив  палец  к  губам,  он  другой  рукой  сделал
нетерпеливый жест друзьям,  чтобы  те  удалились.  Вернувшись  в  комнату,
священник и журналист сели у огня и замерли в тягостном молчании.
     Прошло полчаса, еще пятнадцать минут - и тут все началось. Послышался
выстрел, что-то тяжелое рухнуло на пол, и тут же раздался крик  о  помощи.
Охваченные ужасом, они бросились в холл. Лорд Рокстон  лежал  лицом  вниз,
засыпанный штукатуркой. Когда его подняли, он  был  в  полубессознательном
состоянии, глубокие ссадины на лице и руках  сильно  кровоточили.  Наверху
лестницы тьма, казалось, сгустилась еще больше.
     - Со мной все в порядке, - заявил Рокстон, когда его усадили на стул.
- Немного передохну и начну новый  раунд  с  этим  дьяволом  -  иначе  это
чудовище не назовешь.
     - На этот раз мы вас одного не отпустим, - решительно сказал Мелоун.
     - И в прошлый не стоило бы, - добавил священник. - Но расскажите нам,
что же случилось.
     - Сам точно не знаю. Я сидел, как вы  сами  видели,  лицом  к  холлу.
Внезапно услышал за спиной стремительный бросок. Что-то темное ринулось на
меня сверху. Повернувшись, я выстрелил и тут же был  сброшен  с  лестницы,
как малый ребенок. А потом меня накрыло штукатуркой. Вот все, что я знаю.
     -  А  стоит  ли  нам  здесь  оставаться?  -  спросил  Мелоун.  -   Вы
удостоверились, что природа этого явления не человеческая?
     - Абсолютно.
     - Значит, вы испытали, что хотели. Чего вам еще надо?
     - Мне, во всяком случае, надо большего. Здесь требуется наша  помощь,
- сказал Мейсон.
     - Мне кажется, что если  помощь  кому-то  нужна,  то  скорее  нам,  -
возразил лорд Рокстон, потирая ушибленное колено. - Врач  понадобится  нам
очень скоро. Но я с вами, святой отец. Надо идти до  конца.  Вы  же,  юный
друг, можете...
     Ирландская  кровь  ударила  Мелоуну  в  голову   при   одном   только
предположении, что он струсил.
     - Я пойду наверх один! - вскричал он, направляясь к двери.
     - Ни в коем случае. Я с вами, - заторопился священник.
     - И я тоже, - заявил лорд Рокстон и, прихрамывая, двинулся за ними.
     В слабо освещенном холле они  остановились,  вглядываясь  в  темноту;
Мелоун, положив руку на перила, уже  ступил  на  первую  ступеньку,  когда
произошло нечто невообразимое.
     Что это было? Они не знали. Темные тени наверху как бы  сгустились  и
распались  на  части,  каждая  из  которых  приняла  форму,   напоминающую
очертания летучей мыши. Боже! Они  устремились  вниз,  двигаясь  быстро  и
бесшумно. Огромные,  как  сама  ночь,  в  их  уродстве  мерзко  проступали
отдельные человеческие  черты,  а  главное  -  они  несли  в  себе  зло  и
проклятие! Все трое с криком  бросились  к  выходу.  Нащупав  ручку,  лорд
Рокстон распахнул дверь. Но было поздно -  мерзкие  твари  набросились  на
них. Теплая липкая масса окутала  всех  троих,  в  нос  ударил  гнилостный
запах, перед глазами замелькали жуткие деформированные морды и  сплетенные
конечности. Это  продолжалось  какое-то  мгновение,  затем  страшная  сила
выбросила всех троих, почти потерявших сознание от ужаса, из дома прямо на
посыпанную гравием дорожку. Дверь с шумом захлопнулась.
     Мелоун стонал, Рокстон ругался, священник молчал -  все  приходили  в
чувство по-разному. У каждого на теле были раны и  синяки,  но  физические
страдания  отступили  на  задний  план,  вытесненные  пережитым  кошмаром.
Сбившись в кучку, стояли они, глядя на освещенный заходящей  луной  черный
квадрат двери.
     - С меня хватит, - сказал наконец Рокстон.
     - Да уж, - согласился Мелоун. - Я в этот дом больше не  войду,  какие
бы деньги мне ни сулили в газете.
     - Вы ранены?
     - Унижен, раздавлен... Это было просто ужасно!
     - Омерзительно, - подтвердил Рокстон. -  А  зловоние  вы  ощутили?  И
липкую теплую массу?
     Мелоуна передернуло от отвращения.
     - Бесформенные твари  и  жуткие  глаза!  Частично  материализованные!
Страшное зрелище!
     - А как быть со свечами?
     - Наплевать на них! Пусть себе горят. Я туда больше не войду.
     - Ладно, пусть Белчамбер сам утром разбирается. Может, он ждет нас  в
гостинице?
     - Да, отправимся в гостиницу. Хочется быть поближе к людям.
     Мелоун и Рокстон повернулись, чтобы идти, но священник не двинулся  с
места. Он извлек из кармана распятие.
     - Уходите, - произнес он. - Я возвращаюсь.
     - Как? Обратно в дом?
     - Туда.
     - Святой отец, это безумие. Гнусная тварь уничтожит  вас.  Вспомните,
что было... Мы для нее вроде ничтожных букашек.
     - Пусть уничтожит. Я иду.
     - Мы вас не пустим. Мелоун, держите его.
     Но было поздно. Мейсон быстрыми шагами направился к двери, открыл  ее
и вошел внутрь. Друзья поспешили было за ним, но услышали лязг и скрежет -
священник задвинул засов, отрезав  им  путь  в  дом.  Лорд  Рокстон  через
широкую щель для почтового ящика умолял его вернуться.
     - Оставайтесь там! - раздался суровый голос священника.  -  Я  должен
исполнить свой долг. После этого выйду к вам.
     Почти тут  же  он  начал  говорить.  Его  приятный  голос  с  мягкими
дружелюбными интонациями эхом отозвался  в  холле.  До  друзей  доносилось
немногое  -  отдельные  слова  молитв,  обрывки   проповедей,   сердечные,
дружественные увещевания.  Сквозь  щель  Мелоун  видел  при  свете  свечей
высокую темную фигуру: священник  стоял  спиной  к  жутким  теням  наверху
лестницы.
     Мейсон кончил говорить, и тут в этой полной невероятных событий  ночи
произошло еще  одно  чудо.  Ему  ответил  неизвестный  голос.  Этот  голос
обычному человеку невозможно было представить - жуткая смесь из гортанных,
режущих  слух  звуков  с  примесью  кваканья;  он  нес  в  себе  страшную,
нечеловеческую угрозу. Неизвестный произнес одну только фразу, на  которую
священник не замедлил ответить взволнованно и страстно. Судя по всему,  он
читал проповедь, на которую тут же злобно отреагировал таинственный голос.
Диспут продолжался; говорил то один, то другой; реплики были  то  длиннее,
то короче; сменялись и интонации - священник  то  умолял,  то  спорил,  то
молился, то утешал, но ни в коем случае не осуждал. Промерзнув до  костей,
Рокстон  и  Мелоун   жались   у   дверей,   ловя   обрывки   невероятного,
фантастического диалога. Казалось, прошла вечность, хотя на самом деле еще
не истек час. И тут Мейсон начал громко и торжественно читать Отче наш. Но
что это? Эхо? Или - о, чудо! - голос из темноты вторил священнику?  Вскоре
окно слева от входа осветилось, заскрежетал засов, и  на  пороге  появился
Мейсон, держа в руках сумку лорда Рокстона. В призрачном лунном  свете  он
выглядел ужасно, хотя на самом деле был оживленным и радостным.
     - Здесь все собрано, - сказал он, вручая сумку владельцу.
     Рокстон и Мелоун, взяв священника под руки, помогли ему сойти.
     - Клянусь Юпитером! Теперь мы вас не отпустим! - вскричал аристократ.
- Святой отец, вы заслуживаете Креста Виктории.
     - Я всего лишь исполнил свой долг. Несчастный так нуждался в  помощи.
И такой же, как он, грешник помог ему.
     - Вам удалось ему помочь?
     - Надеюсь. Я всего лишь инструмент в  руках  Всевышнего.  Отныне  дом
очищен от скверны. Он обещал мне.  А  теперь  я  замолкаю:  должно  пройти
какое-то время, прежде чем я расскажу вам все.
     Владелец дома и горничные  в  изумлении  взирали  на  трех  искателей
приключений, когда  они  вновь  появились  в  гостинице.  Каждый  из  них,
казалось, состарился за эту ночь лет на пять.  Мейсон  тут  же  рухнул  на
диванчик  в  скромно  обставленной  гостиной   -   сказалось   невероятное
напряжение последних часов - и погрузился в тяжелый сон.
     - Бедняга! Он ужасно выглядит! -  сказал  Мелоун.  И  в  самом  деле,
спящий священник напоминал мертвеца - бледное как смерть, измученное лицо,
длинные безжизненные руки.
     - Чашка горячего чая подкрепит его силы, -  отозвался  лорд  Рокстон,
греясь у огня, который поспешно развела  горничная.  -  Клянусь  Юпитером!
Пережить такое! Любой на его месте выглядел бы не лучше! Ну что ж, молодой
человек, мы получили что хотели: я -  незабываемое  приключение,  а  вы  -
сенсационный материал.
     - А вот он спас  заблудшую  душу.  Надо  признать,  что  наши  успехи
ничтожны по сравнению с его победой.
     Они отправились в Лондон утренним поездом в отдельном вагоне.  Мейсон
почти все время молчал, погруженный в  собственные  мысли.  Неожиданно  он
повернулся к своим товарищам.
     - Прошу вас, если не возражаете, помолиться со мной.
     Лорд Рокстон поморщился:
     - Предупреждаю, святой отец, я давно этим не занимался.
     - Только станьте рядом со мной на колени. Мне нужна ваша помощь.
     Все трое стали  на  колени,  священник  посередине.  Мелоун  старался
запоминать слова молитвы.
     - Отче, мы, чада Твои, бедные, слабые, беззащитные создания,  целиком
во власти судьбы и обстоятельств. Молю Тебя  о  сострадании  к  заблудшему
рабу Твоему Руперу Тремейну, находящемуся сейчас во тьме.  Он  пал  низко,
очень низко, ибо имел гордое, ожесточившееся сердце и жестокий, охваченный
ненавистью ум. Но сейчас он обратился к свету, и я прошу Тебя, Господи, за
него и за женщину по имени Эмма, которая из любви пошла за  ним  во  тьму.
Помоги ей воскресить его, как она того хотела. Помоги разорвать нити  зла,
привязывающие их к земле. Позволь им с  сегодняшней  ночи  начать  путь  к
свету, который рано или поздно узрит низший из низших.
     Они поднялись с колен.
     - Теперь получше, - со слезами на глазах произнес  священник,  ударяя
себя в грудь костлявой рукой, и  широко,  по-доброму  улыбнулся.  -  Какая
ночь! Боже, какая ночь!

     Глава IX

     В КОТОРОЙ ОБНАРУЖИВАЮТСЯ

     ВПОЛНЕ МАТЕРИАЛЬНЫЕ ЯВЛЕНИЯ

     Видно, самой судьбе угодно  было  впутать  Мелоуна  в  семейные  дела
Линденов, поскольку едва он расстался с  несчастным  Томом,  как  оказался
вовлеченным в гораздо более неприятную историю, на сей раз с его беспутным
братцем.
     Все началось рано утром - раздался телефонный звонок, и на том  конце
провода прозвучал голос Алджернона Мейли.
     - Вы свободны сегодня днем?
     - Да, я к вашим услугам.
     - Послушайте, Мелоун, вы крепкий малый. Вы ведь играли в  раггер1  за
Ирландию, так? Вас не шокирует, если вам придется ввязаться в драку?
     Мелоун широко ухмыльнулся:
     - Можете на меня рассчитывать.
     - Неизвестно, какой оборот примут  события.  Возможно,  нам  придется
иметь дело с боксером-профессионалом.
     - Ого! - бодро воскликнул Мелоун.
     - И нам нужен еще один человек. Не  знаете  ли  вы  кого-нибудь,  кто
согласился бы составить вам компанию просто из любви к  приключениям?  Еще
лучше, если человек этот будет смыслить что-нибудь в спиритизме.
     На мгновение Мелоун задумался, но тотчас же вновь оживился.
     - Рокстон, - сказал он. - Он, конечно,  не  молод,  но  уж  точно  не
подведет. Думаю,  что  смогу  его  уломать:  после  дорсетширских  событий
спиритуалисты его всерьез заинтересовали.
     - Отлично! Постарайтесь договориться с ним! Если  же  он  не  сможет,
придется обойтись своими силами. Теперь слушайте  адрес:  Бельшоу-Гарденс,
41. Это недалеко от Эрлс-Корт Стейшн. Ровно в три. До встречи.
     Мелоун тут же позвонил лорду Рокстону, и  вскоре  в  трубке  раздался
знакомый голос:
     - Что случилось, мой юный друг? Драка, говорите? Тогда конечно.  Что?
Да я хотел сказать, что у меня партия в гольф в ричмондском Оленьем Парке,
но ваше предложение гораздо заманчивее. Что? Прекрасно! Там и встретимся.
     Вот так и вышло, что ровно в три Мейли, лорд Рокстон и Мелоун  сидели
возле камина в уютной комнате адвоката.  Его  милая  симпатичная  женушка,
помощница и соратница не только в духовных, но и в светских  делах,  также
спустилась вниз поздороваться с гостями.
     - Дорогая, тебе не стоит здесь оставаться, - сказал Мейли.  -  Посиди
пока во флигеле - это будет с твоей стороны в высшей степени благоразумно.
И не волнуйся, если вдруг услышишь шум.
     - Но я так беспокоюсь, дорогой! Тебя могут ранить!
     Мейли рассмеялся:
     -  Боюсь,  скорее  пострадает  наша  мебель,  а  больше  не   о   чем
беспокоиться. Это делается во имя великой цели, которая  для  нас  превыше
всего, - объяснил он собравшимся, когда его супруга  с  неохотой  покинула
гостиную. - Я уверен, что ради этого  миссис  Мейли  готова  страдать.  Ее
отзывчивое женское сердце, полное любви, чувствует, как важно  донести  до
обитателей сирой земли нашей знание о том, что за порогом смерти  их  ждет
великая радость.  Клянусь  Богом,  она  поистине  моя  путеводная  звезда.
Однако, - продолжал он со смехом, - я, наверное, излишне углубился в  этот
вопрос. У нас есть  дела  поважнее,  причем  столь  же  неприятные,  сколь
прелестна и нежна  моя  возлюбленная  супруга.  Речь  идет  о  брате  Тома
Линдена.
     - Слыхал-слыхал, - отозвался  Мелоун.  -  Я  сам  когда-то  увлекался
боксом, да и по сей день состою в  Национальном  спортивном  клубе.  В  те
времена Сайлас Линден чуть не стал чемпионом во втором полусреднем весе.
     - Да, все правильно. Сейчас он остался без работы и решил испробовать
себя в роли медиума. Разумеется, я и другие члены нашего кружка  отнеслись
к этому серьезно и сочли его притязания вполне законными, поскольку все мы
любим его брата, а способности такого рода - часто  явление  семейное.  Но
все-таки следовало прежде его испытать, и вчера состоялся пробный сеанс.
     - Ну и как он?
     - Я начал подозревать его с первой минуты: вы не знаете,  как  трудно
провести искушенного спиритуалиста. Обмануть  можно  только  новичка.  Так
вот, я сразу же сел  поближе  к  кабинке  и  стал  внимательно  наблюдать.
Наконец появилась какая-то фигура, вся в  белом.  Когда  фигура  проходила
мимо, я сумел дотронуться до нее. На всякий случай у меня  были  при  себе
ножницы, и в этот момент я отрезал кусочек подола.
     С этими словами Мейли достал из кармана треугольный лоскуток холста.
     - Вот, смотрите: вполне обычный холст. Думаю, он  просто  надел  свою
ночную рубашку.
     - Почему же вы сразу его не разоблачили? - воскликнул лорд Рокстон.
     - Видите ли, на сеансе присутствовало  много  дам.  Я  был,  пожалуй,
единственным мужчиной, который мог бы ему противостоять.
     - Что же вы собираетесь делать теперь?
     - Я пригласил его явиться сюда в половине  четвертого  -  он  вот-вот
должен  прийти.  Думаю,  он  вряд  ли  догадывается   о   причинах   этого
приглашения, если только он не заметил, что от его одеяния отрезан кусок.
     - И как же вы собираетесь себя вести?
     - Все будет зависеть от него. Мы должны во что бы  то  ни  стало  его
остановить: из-за таких, как он, наше дело подвергается  нападкам.  Ничего
не смыслящие в спиритизме шарлатаны компрометируют честных медиумов - ведь
публика не видит разницы между теми и другими. Мне хотелось потолковать  с
ним в вашем присутствии, один я не смог бы говорить с ним на равных. А вот
и он!
     За дверью раздались тяжелые шаги, и в комнату  вошел  Сайлас  Линден,
ныне  лжемедиум,  а  в  прошлом  профессиональный  боксер.  Его  маленькие
поросячьи глазки с подозрением оглядели собравшихся. Потом он  выдавил  из
себя улыбку и кивнул Мейли.
     - Добрый день, мистер Мейли. Неплохо вчера вечерок провели, а?
     - Присаживайтесь, Линден, - сказал Мейли, указывая на стул. - Как раз
о вчерашнем вечере я и собрался с вами поговорить. Вы обманули нас.
     Злобное лицо Сайласа Линдена побагровело от ярости.
     - Что вы хотите этим сказать? - раздраженно вскричал он.
     - Только то, что сказал. Вы вырядились в белое, желая предстать духом
и ввести всех в заблуждение.
     - Это ложь, черт побери! - рявкнул Линден. - Да как вы смеете!
     Мейли вынул из кармана и разложил на колене припасенный лоскут.
     - А что вы на это скажете?
     - А что я должен сказать?
     - Я отрезал это от балахона, который был на вас вчера, в тот  момент,
когда вы проходили мимо меня. Осмотрите его, и вы сразу найдете это место.
Отпираться бессмысленно, Линден, игра проиграна,  и  вы  не  можете  этого
отрицать.
     На какое-то мгновение Линден потерял дар  речи,  а  потом  разразился
потоком грязной брани.
     - Куда вы клоните? - свирепо озираясь вокруг, орал он. -  И  за  кого
меня принимаете? Думаете, можно  как  угодно  мною  вертеть?  Что  это  за
спектакль вы устроили? Не на того напали!
     - Не стоит так волноваться, Линден, -  спокойно  сказал  Мейли.  -  Я
завтра же могу передать вас в руки правосудия, и вас будут судить. Но ради
вашего брата я желал бы избежать публичной огласки, однако  вам  не  выйти
отсюда до тех пор, пока вы не подпишите бумагу, лежащую у меня на столе.
     - Да что вы говорите? И кто же мне сможет помешать?
     - Мы.
     С этими словами трое мужчин преградили ему путь.
     - Вы?! Что ж, попробуйте! - Сайлас двинулся на них,  яростно  сверкая
глазами и сжимая кулаки. - Не угодно ли вам посторониться?
     Вместо ответа троица издала воинственный клич - пожалуй, первый звук,
освоенный древним человеком. В следующее мгновение  Линден  набросился  на
них и принялся с неимоверной силой молотить  кулаками  направо  и  налево.
Мейли, занимавшемуся в молодости боксом, удалось парировать один удар,  но
уже следующий сбил его с ног, и  он  с  грохотом  отлетел  к  двери.  Лорд
Рокстон отлетел в другую  сторону,  и  только  Мелоун  со  своей  реакцией
заядлого футболиста ловко увернулся и схватил чемпиона за колени. Если вам
трудно одолеть противника, когда он стоит на ногах, повалите его на спину,
и тогда он вряд ли окажет  вам  серьезное  сопротивление.  Линден  полетел
вверх  тормашками,  успев  при  падении  задеть  кресло,  которое  тут  же
рассыпалось  в  щепки.  Пошатываясь,  он  приподнялся  на  одно  колено  и
попытался нанести Мелоуну удар в челюсть, но  тот  снова  его  повалил,  а
жилистая рука Рокстона сжала ему горло. По натуре Сайлас Линден был трусом
и тут же сдался.
     - Отпустите! - прохрипел он. - Довольно!
     Он лежал распростертый на спине, над ним склонились Мелоун и Рокстон.
В это время пришел в себя Мейли, от удара лишившийся чувств.
     - Со мной все в порядке! - откликнулся он на женский голос, позвавший
из-за двери. - Подожди, дорогая,  еще  рано  заходить,  но  скоро  мы  все
уладим. Что  касается  вас,  Линден,  то  вам  нет  никакой  необходимости
вставать, ибо разговаривать вы можете и так. Но прежде чем уйти отсюда, вы
подпишете бумагу.
     - Какую еще бумагу? - прохрипел Линден, когда Рокстон ослабил захват.
     - Сейчас я вам прочту.
     Мейли взял с бюро листок и зачитал вслух:
     - Я,  Сайлас  Линден,  сим  подтверждаю,  что,  притворившись  духом,
поступил как мошенник и негодяй, и клянусь, что никогда впредь не  посягну
на роль медиума. Если  же  я  нарушу  данную  мной  клятву,  то  настоящее
обязательство может быть использовано против меня в суде.
     - Вы готовы подписать этот документ?
     - Да никогда, черт меня подери!
     - Что, если его еще немного прижать? - спросил лорд Рокстон. - Может,
тогда у него в башке просветлеет?
     - Не стоит, - ответил Мейли. - Думаю, это  дело  хорошо  прозвучит  в
суде, поскольку покажет всем, что мы твердо намерены бороться  за  чистоту
наших рядов. Даю вам, Линден, минуту  на  размышление,  а  затем  звоню  в
полицию.
     Но наш самозванец принял решение быстрее.
     - Ладно,