ный самолет с  плавной регулировкой
геометрии крыла,  с мощными  двигателями,  способными  вывести его на орбиту
практически с любого  аэродрома. Этот  самолет  хвостовой частью  примыкал к
Главной  рубке,  с  которой   фактически  и  начинался  сам  "Фаер".  Четыре
иллюминатора, каждый  из которых в  диаметре  больше  метра, давали  хороший
круговой  обзор.  Внутри  рубки  было  три  просторных кресла  с  командными
пультами  управления и контроля. Далее  через капитанскую рубку  можно  было
попасть в оранжерею, в которой хозяйничала Джейн, ухаживая  за  плантациями.
Овощи  и  фрукты,  которые  не  могли   нормально  развиваться,  и  расти  в
невесомости, выращивались  в центрифугах.  Виноград и киви  после пятилетних
опытов  научились  жить  в  "простом"  космосе,  и Джейн их  развела на всем
корабле, создавая  теплый  уют. Возиться  с растениями  было ее хобби, и все
свободное  время Джейн пропадала  в оранжерее  вместе с  Руной.  Журналисты,
которым  два  года назад разрешили посетить  "Фаер", окрестили эту оранжерею
Елисейскими садами, а Джейн - Лесной  Феей. Это название так  и осталось. По
своей форме оранжерея  представляла  собой  полусферу,  вверху которой  была
капитанская  рубка.  В основании  оранжерея  была  двадцать  пять  метров  в
диаметре  и  высотой  десять  метров.  Елисейские  сады  купались в  знойных
космических  лучах  солнца,  так   как  обшивка  этого  отсека  состояла  из
кварцевого стекла со специальным защитным покрытием от смертельной радиации.
Из капитанской рубки по  центру  корабля проходила  шахта лифта, которая шла
далее вниз, кончаясь в самом низу, в машинном отделении основного двигателя.
Далее Елисейские сады переходили в  корпус корабля, имеющий девять этажей, а
точнее  сказать,  девять поперечных  служебных отсеков.  Двигатель, вместе с
топливными  баками  и  ядерным  складом,  по  своим размерам  равнялся  всей
остальной  части   корабля,  занимая  дополнительно  еще  четыре  этажа  для
мастерских, складских и специализированных подсобных помещений.
     Внешне  "Фаер" был обвешан скромно.  Кроме двух  спускаемых  аппаратов,
примыкающих  к толстому брюху корабля с  двух сторон между широкими лопухами
солнечных батарей,  да  трех огромных  запасных  резервуаров  с  кислородом,
больше ничего  не бросалось  в глаза.  Все  остальные соединительные шланги,
поручни,  скобы  и  специальные мачты  были незаметны  на  огромном  корпусе
корабля.
     Робин лишь  второй  раз в жизни участвовал в пристыковке,  волнуясь так
же, как и  в  первый раз. Спускаемый аппарат сделал маневр, развернувшись  и
повернув  к  "Фаеру" свой бок, входя в объятия  захватывающих  штанг. "Фаер"
становился  все  больше  и  больше.  Резиновый голос  Эпокапа  сообщил,  что
расстояние до корабля составляет пятьдесят метров. Робин  обратил  внимание,
что на корабле потушен свет, светились лишь иллюминаторы капитанской рубки.
     "Видимо, капитан тоже был захвачен врасплох", - подумал Робин.
     Стыковка прошла нормально,  взрыв никак не повлиял на работоспособность
систем. К Робину в рубку зашел  Джон, по примеру роботов надевший  магнитные
ботинки, которые он называл тапочками.
     - Ну,  вот и я в тапочках,  не то что некоторые,  - при  этих словах он
презрительно посмотрел  на Робина,  который,  по  его  понятиям, был  теперь
привидением,  парившим  в  воздухе  вне командирского кресла. Робин с легкой
улыбкой, в которой был вопрос "Как бы от тебя отвязаться?", произнес:
     - Парень, а ты охамел. Кругом напряжение и тревога, шар еще не потух, а
ты радуешься, как последний осел. Не стыдно?
     -  Я радуюсь, что после годового перерыва  мы  опять на "Фаере", это же
здорово.  Между  прочим, за все время  работы  в  "Космических  экспедициях"
раньше  мы  никогда  не покидали  на  такой  продолжительный  срок  головной
корабль. Даже когда спускались на Тенлю в отпуск.
     - Ты прав.
     В  этот  самый  момент за  бортом  с легким шелестом сработали  защелки
блокирующих карабинов, аппарат слегка качнуло и Эпокап произнес:
     - Стыковка осуществлена в соответствии с рабочим протоколом.
     - Приступай к отключению бортовой аппаратуры и переходи в ждущий режим.
Все. Конец работы.
     Робин сразу пошел на встречу к капитану. Дэнил поспешил к своему детищу
- двигателю, а Джон направился к Джейн, чтобы унести ее в родную каюту, в ее
маленький  дом.  Каюта Джейн  находилась  на  первом  этаже  под Елисейскими
садами. Нумерация этажей шла от капитанской рубки, сверху вниз.
     Отнеся  Джейн  и  наказав  Руне  не   спускать  с  нее  глаз,  то  есть
теледатчиков,  Джон  спустился  вниз  и  занял  пульт  управления  пускового
двигателя.  Примагнитившись  к креслу,  он включил тумблер пульта.  Замигали
глазки индикаторов  и засветился экран цветного монитора, высвечивающий весь
двигатель в разрезе,  с  мультипликационным изображением его работы и связей
всех его частей.  Покосившись в угол каюты, Джон увидел своего робота Джина,
который, зарегистрировав, что на  него смотрит его хозяин,  тут же навострил
свои локаторы ушей.  Подмигнув  ему,  что  означало  "все  в порядке",  Джон
приступил к контролю  запуска систем двигателя. Корабль разворачивался носом
к Тенле, готовясь к предстоящему старту.
     Еле заметное голубое  пламя, на краях переходящее в нежно-розовый цвет,
некоторое время висело около корабля, обследовав  его со  всех сторон, потом
незаметно, без  всяких  препятствий  просочилось  в  сам  корабль, облюбовав
Елисейские сады, поближе к капитанской рубке....
     Через четыре  часа,  ровно в ноль часов  по  тенному времени,  двадцать
пятого апреля, "Фаер" произвел старт в обычном порядке, не нарушив ни одного
графика предстартовых проверок.
     Голубое облако дремало  на  жестких  листьях  и  одеревеневших  стеблях
винограда  и  киви,  разросшихся  в  Елисейских  садах,  ставшее невидимым в
ослепительных лучах яркого солнца....
     Экипаж спал после этого трудного дня, с которого и начались описываемые
события,  происшедшие   с   легендарной  пятеркой  в   последующие   месяцы,
расположившись во вновь обжитых своих  каютах, в которых было прожито уже не
одна  тысяча космических дней  и  ночей.  Ровно  в  час  включился  основной
двигатель,  автоматически.  Спавшие как убитые  астронавты не  почувствовали
тяжести своего тела, когда "Фаер" стал набирать скорость. Ускорение возросло
в шесть  раз,  достигнув величины  в пол-Жэ.  Десятидневный полет к колыбели
Жизни начался успешно....


ДЖОН И ДЖЕЙН


     Рабочий день двадцать  пятого апреля начался ровно в  шесть часов утра.
Первой  проснулась Джейн.  Она  долго лежала, вспоминая, как она могла здесь
оказаться, в своей каюте "Фаера". Но вспомнить  так и не смогла. Наконец она
заметила Руну, которая следила за ней, ожидая приказаний.
     - Руночка, расскажи мне, как я здесь оказалась и куда мы летим.
     - Вас сюда  принес Джон, Вы были без сознания с  той самой минуты,  как
Вас доставил  Ваш  Краб  с  места работы. Взлет  обусловлен сильным взрывом,
происшедшем  на  Саморе  двадцать  пять  часов  назад.   Шесть  часов  назад
произведен старт корабля, направление движения я не знаю, - произнесла Руна.
     От своих собратьев она отличалась женским именем, более мягким и нежным
тембром голоса  и  более  мягким и  светлым  синтетическим  покрытием  своих
рук-манипуляторов. Ведь она была помощницей женщины, повара и врача, работая
в качестве и санитарки, и кухонной прислуги.
     -  Спасибо,  крошка,  -  ответила Джейн,  уставившись  в пол  и пытаясь
вспомнить события прошедшего дня. Она не заметила, что невольно назвала свою
искусственную подругу так, как  ее саму звали участники  экспедиции. В таком
раздумье она сидела долго. Память восстановилась быстро, Джейн помнила слово
в слово  все  пророческие  слова, которые  ей  сказал старичок с белоснежной
бородой и  такими же белоснежными волосами, самый настоящий мудрец из сказок
прошлого тысячелетия. Она до сих пор не  могла понять, каким  же способом он
там очутился, хотя на ее глазах он после медленно растворился, превратившись
в  ослепительно  чистое  лазурное облако.  Джейн очнулась от своих раздумий,
заметив  мигающий светодиод на  лбу Руны,  что  означало,  что  с ней кто-то
связался по радиосети.
     - С кем это ты секретничаешь, предательница? - спросила она у робота.
     - С Джоном, он интересуется Вашим самочувствием.
     - Скажи ему, что я его приглашаю к себе, - Джейн сгорала от любопытства
узнать  все  подробности,  -  Принеси  две  чашечки  кофе  и  бутерброды,  я
проголодалась.
     Руна ушла. И только сейчас  Джейн вспомнила о взрыве, из-за которого  в
данное  время "Фаер"  держал курс в неизвестном направлении. Она спрыгнула с
кровати и прилипла к  иллюминатору, пытаясь разглядеть  Самору, которая была
размером   с  яблоко,  незаметно  становясь  все  меньше  и   меньше.  Джейн
вскрикнула, не  узнав  планету.  Обычно  светло-коричневая,  без облаков,  с
легкой синевой скудной атмосферы, Самора теперь была грязно-оранжевого цвета
от поднятой вверх саморской  пыли,  окутавшей всю планету  плотной  завесой.
Планета погибла, не успев ожить.
     Насколько было  известно Джейн, три месяца назад на последнем Конгрессе
по проблемам  космоса руководство "Сорока" вынесло предложение об  оживлении
этой планеты.  Они предлагали осуществить управляемые извержения вулканов на
ее   поверхности  для  создания  атмосферы,  а  после  с  помощью  плантаций
водорослей  создать  кислородную  атмосферу,  очистив  газы.  Самору  хотели
сделать курортной планетой, свободной от военных баз, утопающей в диковинных
лесах,  которыми  предлагалось засадить всю поверхность. По  проекту  хотели
доставить  всевозможных  животных  с  Тенли.  Подземная  Самора,  по  данным
руссанских  ученых, была  очень  богата минеральными  водами. Тринадцать лет
назад,  самыми первыми, сюда  добрались руссане, опередив амирцев. Они-то  и
провели детальные исследования всей планеты. Фактически, это была инициатива
руссан, которой теперь уже не дано было свершиться.
     Джейн, вспоминая жизнь на Саморе, заплакала,  как маленький ребенок,  у
которой  отобрали мячик. Но у этой девушки отобрали чуть больше - планету, к
которой она привыкла, сжилась  с ней, забыв ужасные дни. Но глядя на мертвую
планету, она  поняла, что  космос - это  та же жизнь  людей,  тех же  самых,
которые живут на Тенле... Стало невыносимо грустно...
     Джейн  вздрогнула, услышав  стук в  дверь.  Дверь-люк  открылась, и она
увидела улыбающегося Джона, который при виде слез подскочил к Джейн.
     - В чем дело, крошка?!
     - Все  нормально, все уже  позади. Чья это работа? - кивком  головы она
показала в сторону Саморы.
     - Я  сам толком ничего не знаю, но если говорить  по большому счету, то
это - наша работа.
     И  без  того большие темно-голубые  глаза  Джейн  при  этих  словах еще
сильней расширились от ужаса. Джон понял, что ему не следовало говорить так.
     - Объясни, что ты этим хочешь сказать.
     - Джейн, милая крошка, я умоляю тебя, успокойся, я загнул, дело обстоит
чуть не так, я тебе сейчас все объясню, только успокойся.
     Он выложил все, начиная со своего круиза и кончая разговором с Робином.
     -  Вот  так,  теперь ты знаешь все, что известно мне и Робину. Какой-то
информацией  обладает капитан и  сама ты. Чтобы  все связать в один красивый
узор, нужно понять, прежде всего, что  произошло  с тобой. Я надеюсь, что ты
нам приоткроешь  глаза  на те  события,  которые  произошли  за два  часа до
старта.
     Джон  видел,  что  девушка  за  время  рассказа  успокоилась  и  теперь
внимательно слушала  его. Он попросил  ее рассказать о том, что произошло  с
ней за несколько часов до старта. Но при этих словах Джейн, сидевшая на краю
кровати,  встала и подошла к иллюминатору, о чем-то задумавшись. Джон понял,
что сказал что-то лишнее.
     - Джон,  я и раньше хотела поговорить с тобой.  Тем более, сейчас такой
случай.
     Джейн замолчала, подбирая слова.
     - Я не знаю, с чего начать.
     Опять наступила пауза. И  вдруг, сама от себя не  ожидая, глядя прямо в
глаза Джону, она спросила:
     - Джон, ты меня не придашь? Можно тебе верить?
     Джон понял, что в  эту минуту нет  смысла  что-то утаивать,  и, облизав
пересохшие от волнения губы, он ответил:
     - Я люблю тебя, Джейн. Ради тебя я могу пойти и в огонь и в воду.
     - Ого... Не  много ли для простой девушки? - спросила удивленная Джейн,
не ожидавшая услышать такой ответ.
     - Нет, не много.
     Джон подошел к Джейн, какое-то мгновение стоял в нерешительности, потом
обнял ее  и нежно поцеловал в губы. В первое мгновение всем  своим  телом он
ощущал, как Джейн пыталась вырваться из его объятий,  но Джон был настойчив,
У Джейн таяли силы и, наконец, она перестала сопротивляться, покорно опустив
руки.  Но это было лишь затишье  перед бурей. Как только Джон выпустил ее из
своих  объятий,  в  душе  довольный  победой, тут  же получил  оглушительную
пощечину, отлетев  в дальний угол каюты. Летел Джон исключительно  эффектно,
широко и красиво распластав в воздухе руки, словно пытаясь парить. Сейчас он
весил  всего сорок килограммов, чем  и  объяснялся  такой "роскошный" полет.
Глядя на эти порхания, Джейн залилась смехом.
     -  Ладно, Ромео,  перестань, и  без того пока интересно  жить на  белом
свете,  - то  ли шутя, то ли серьезно сказала  она,  -  мы с тобой собрались
говорить, а не целоваться. Пей лучше кофе, а то он окончательно остынет.
     Джейн  села  на  кровать,  взглядом  предлагая  сесть  Джону  в  кресло
напротив, окутанное густыми  мохнатыми ветками  разросшегося винограда. Джон
покорно  сел,  поставив  рядом кофе  и  тарелку с  бутербродом. Только Джейн
открыла рот, чтобы начать разговор, раздался мелодичный звон зуммера связи.
     - Алло, Джейн слушает.
     - Доброе утро, крошка, - это был голос Робина.
     - Привет, штурман.
     - Капитан  собирает  всех на завтрак  и  заодно,  как  он  сказал, надо
обсудить кое-какие проблемы. Ты  Джона  случаем  не видела, я  его найти  не
могу?
     - Видела и вижу. Мы с ним пьем кофе.
     - Вот нахал! Все, конец связи.
     Джон  догадывался, что женщины почти всегда  говорят  правду,  и ничего
кроме правды, и старался подтвердить это лишний раз. Он в одно мгновение ока
затолкал в рот бутерброд, взяв в другую руку чашку кофе. Когда Джейн глянула
на  него,  то  увидела  парня,  очень   щекастого,  который  кое-как  двигал
челюстями,  умудряясь  при  этом  запивать  кофе, испуганно  глядя на Джейн.
Сообразив, она рассмеялась, как ребенок.
     - Утро юмора. Нас ждет капитан, придется отложить. Я тебе хочу сказать,
чтоб  ты  зря не ломал голову: я хорошо помню, что произошло со мной, но это
не должны знать  остальные, я тебе потом  расскажу. Ты лучше пытайся  понять
других.
     Несмотря  на  ее воинственность  и  деловитость,  в Джейн  сильно  было
развито  женское начало, основанное на элементарном понимании. Зная,  что их
ждут,  Джейн  все же  села  на  кровать  в ожидании, когда Джон прожует свой
несчастный бутерброд, глядя на него с легкой улыбкой. Она  встала, когда  он
допил кофе. При  выходе  из каюты  Джон преградил ей  путь,  нежно обняв  за
талию. Джейн его не отталкивала, но когда подняла на  него глаза, в них была
видна тень волнения и страха.
     - Джейн, милая, ты не обижаешься на меня?
     В  ответ  молчание,  потом  Джон  помнил  только  ее  синие,  а  может,
темно-голубые  глаза,   загадочные  и  глубокие,  в  которых  не  грех  было
утонуть....


ЗАВТРАК


     Джон вошел в столовую, там уже  сидели  капитан Смит, штурман  Робин  и
главный механик Дэнил. Тем  временем  Джейн побежала на  кухню, где по своей
инициативе  работала  Руна.   Встретившись   с   капитаном  взглядом,   Джон
приветствовал его легкой  улыбкой,  на  что капитан тоже улыбнулся. Это была
одна из странных традиций "Фаера" - не здороваться друг с другом при встрече
на  завтраке.  Но  объяснялось  это  просто:  астронавты  не любят  телячьих
нежностей, хотя и непонятно,  почему элементарное приветствие "здравствуйте"
считалось нежностью.
     Вскоре появилась Джейн, а за ней и Руна  с подносом. Завтракали молча и
быстро,  не  нарушая традиций  будничного космического  дня.  Но  все  члены
экипажа чувствовали внутренне напряжение, которое передавалось по цепочке от
одного  к другому. Все  ждали  предстоящего  разговора.  Так уж повелось  по
неизвестным причинам,  начиная  с  появления человека на  Тенле,  что правду
боятся за ее прямоту и чистоту. Но она всегда одна.
     - Руна, убери посуду и помой пол в капитанской рубке.
     Капитан не хотел свидетелей...
     "Фаер",  ни  на  мгновение  не   снижая  тяги   двигателя,  под  чутким
наблюдением Эпокапа держал курс к родной Тенле, постоянно набирая скорость с
ускорением  пять  метров в секунду. По понятиям космоса,  он висел на  одном
месте,  ведь даже луч света считается черепахой во вселенной,  который может
миллионы  лет  стремительно мчаться  и не  встретить ничего существенного на
своем  пути. Но по  своим  меркам  "Фаер"  мчался к  Тенле  с фантастической
скоростью, являясь непобитым рекордсменом, стараясь как можно скорее достичь
скорости  в полмиллиона  километров  в час.  Великое  солнце,  загадочные  и
далекие  звезды, суматошные  астероиды, длиннохвостые кометы, могущественные
квазары, коварные черные дыры - казалось, что  все  замерло на месте, словно
все  игнорируют   мощные   старания  корабля.  Пожалуй,  его  замечали  лишь
блуждающие   электроны,  протоны,  всевозможные   куски  и  осколки  молекул
неизвестного  происхождения,  мезоны  и  кварки,  ядра  и  нейтроны,  когда,
столкнувшись с  такой  громадиной,  они либо становились  его частью,  либо,
получив  мощный  импульс,  отскакивали  восвояси по всем  законам физики.  А
"Фаер" не замечал ничего, кроме Тенли...
     Капитан внешне был спокоен  и нельзя было  сказать, волнуется  ли он. С
минуту он молчал, стараясь подобрать слова как можно точнее.
     -  Я  прочитал отчет Робина  о ходе  проведения старта. Для Тенли очень
много.
     Это означало, что подробный отчет, по сути, был составлен для капитана,
а  под  словом  "Тенля"  подразумевалось  назойливое  и  противное  в  своем
недоверии начальство. Капитан продолжал:
     - Лишнее  сотрется. Джейн, если  ты не  в  курсе  тех событий, когда ты
спала, можешь с ним ознакомиться. Но собрал я вас на этот разговор по другим
причинам. Первое. Я должен вам сообщить  то, что вы не знаете. Насколько вам
известно, фирма "Космические экспедиции" -  полувоенная организация, большей
частью работающая на нужды генералов. Но определить истинные цели экспедиций
не  могу  даже  я.  Наша  экспедиция  всем  казалась  исключительно  мирной,
предполагая строительство города Будущего, оживление  и освоение планеты. Но
первые сомнения  на этот  счет у меня  появились сразу после старта, когда я
узнал, что наша пресса  молчит по этому поводу. Хотя  материал  для сенсации
был   превосходный.  Месяц  назад,  находясь  на  корабле,   я  зафиксировал
приближение большого транспортного  корабля, который действительно  встал на
околопланетную орбиту, и к моему удивлению, после трех витков начал снижение
и сел  на  Самору. Эта махина  села сюда  на неизвестное  время,  потому что
взлететь самостоятельно не могла. Местоположение вы знаете. От капитана этой
махины при личной  встрече  я узнал то, что вы уже  знаете. Двумстам  парням
космического дивизиона предстояло возвести мощную  лазерную пушку с  ядерной
накачкой, с  помощью которой можно  было  бы  жечь Тенлю.  И это  не было бы
самоуничтожением,  потому  что мы  с  вами строили первую  очередь  военного
городка  и  городка строителей, которые  должны были в очень  короткие сроки
возвести  четыре  города.  Амирцы, оттягивая на Всемирном конгрессе  решение
вопроса об оживлении Саморы, нелегально сами хотели единолично захватить всю
планету в свои