ы, неуловимый Сын Белого Кахуны, совсем-совсем рядом, сидишь напротив, я слышу твое дыхание, для меня это главное, ведь я... - Большой палец сдвинул серебряный набалдашник, спрятанная под деревянной отделкой трости Пружина вытолкнула в скрытую до поры под львиной головой щель завиток спускового крючка. - Я ?ТКАЧ?!
     Левая ладонь Карпова развернула трость резиновым набалдашником в сторону гостя, указательный палец правой руки надавил на спусковой крючок, и свинцовая пуля, пробив эластичную резину, попала точно в грудь пришельцу из Белого Леса, другу младых лет Алексу Таможину.
     Свинцовый челнок прошил грудную клетку Истинно Чистого точно в том месте, где у обычных людей красуется ЗНАК.

***

     Конец,
     вс„, приехали. Поезд прижался боком к платформе и стоит, отдыхает, а я иду, хромаю по Москве, по территории Ленинградского вокзала.
     Специфический запашок питерских странностей затаился за спиной в складках железнодорожного белья. Впереди Москва. Городок простой и понятный. Город кнута и пряника. В центре города Лобное место, где секли кнутом, рядышком Василий Блаженный, похожий на расписной пряник. Кнутом били реально, пряником позволяли любоваться. В Москве все просто и незамысловато, как мычание холопа на лобном месте, закатывающего глаза и благоговейно взирающего на маковки куполов Блаженного. Вранье, что ?Москва слезам не верит?. Здесь всему верят, всем и во все, город такой - доверчивый. И в сем доверчивом городище мне предстоит провести день, ибо нужный нам с Фенечкой поезд уходит ночью с Курского вокзала. Правда, не исключен вариант, при котором мы никуда не уедем из города холмов, столицы слез, ой не исключен...
     О сюрреализме града белых ночей мне напомнил здоровенный негр в тамбуре за пять минут до прибытия. Мавр пытался общаться с проводником на языке Шекспира и Байрона. Язык у мавра был хорошо подвешен, и он выстраивал исключительно изящные вопросительные предложения, абсолютно непонятные служащему железной дороги. Я пожалел негра и, возможно, не столь красиво, как кучерявый, но зато на понятном черному английском объяснил, где в столице находится главная достопримечательность - мумия вождя племени угнетенных и обездоленных. Словосочетание ?главная достопримечательность? не мое, именно так об этом спрашивал негр, который заметно оживился, найдя понимание в лице хромого военного с котенком на руках. Вопросы из мясистых уст африканца посыпались градом: ?Милостивый сэр, не объясните ли вы, отчего северная столица вашей Родины называется Санкт-Петербургом, а ее область Ленинградской? Вокзал, на который мы прибываем, назван в честь области? В Москве тоже стреляет пушка в полдень??
     Мистика, право слово, но едва мы с негром ступили на московский перрон, как характер его вопросов, сленг и интонации кардинальнейшим образом изменились: ?Сэр, десять долларов за стакан чая в поезде - это так принято? Что есть русское слово: ?чьерножопый?? Почему у вас до сих пор говорят: ?пахать, как негр?? Что, у вас тоже было черное рабство??
     В ч„м-то дикий попался негр, в чем-то неотесанный, как принято говорить - ?темный?, однако воспитанный. Как только заулюлюкала в моем кармане трубка мобильника, любознательный мавр спешно попрощался и слился со смуглой вокзальной толпой.
     Я включил мобильник еще в поезде. Нажал на кнопку с красным кружочком и сунул телефон в карман кителя. Я допускал вероятность скорого звонка объекта, ждал его звонка и дождался.
     ?Алло, ты один??
     Я сразу узнал его голос и сразу понял, о чем он спрашивает. В Москве меня никто не встречал, я один в пестрой толпе... ой, прости, Фенечка, конечно, мы вместе, конечно, я с тобой, но мы ему, бяке, про тебя не скажем, ладно?
     ?Да, один?, - произнес я сухо.
     ?Алло, ты где??
     Хороший вопрос. Очень хочется ответить в рифму.
     ?Алло-оу. Отзовись. Ты ведь меня ищешь, правда ? Ну, что же ты? Я сам объявился, а ты молчишь. Ты где??
     Удерживать одновременно ?Мотороллу?, Фенечку, инвалидную палку и ?дипломат?, я вам доложу - задачка непростая. Впору вспомнить о многоруких индийских божках и позавидовать. Плюс ко всему вокруг гомонит вокзальная и около нее публика. Я вздохнул и решил ответить коротко. И, как подмывало, в рифму: ?Где-где, в Караганде!?
     Объект не понял пошловатого юмора. За минувшие сутки мои шутки оценивались редко и по крайне низкому курсу. Исключение - хохма про татуировку на ноге гражданина Козлова.
     ?Врешь. Я полагаю, ты уже в Златоглавой или...? Далее я не расслышал. Меня пихнула баба с клеенчатым баулом через плечо, и я более заботился о Фенечке, чем о вопросе объекта. Трубка сместилась, царапнув ухо, я ее поправил и спросил: ?Чего тебе надо?? Объект засмеялся: ?Ха-ху-у!.. А ты как думаешь? Ночью звонил Музе Михайловне и только что ей перезванивал. Никто не отвечает. Смею предположить, что бабушка сейчас коченеет в морге. А нимфетка Светочка живая и здоровая. Ей я тоже звонил только что. Голосок грустненький, но бодренький у девки. Так хотелось с ней пококетничать, еле сдержался, ограничился тем, что услыхал ее милое ?алло? и отключился... Молчишь?.. Ну-ну. А ведь ты должен был Светочку...? Я его перебил: ?Заткнись! Говори, чего надо?!? Трубка вновь засмеялась: ?У-ха-а!.. Так заткнуться или говорить? Выбирай, братец! Выбор за тобой, мой миленький. Или я заткнусь, или приду с повинной и сообщу кому следует...? Он взял многозначительную паузу, предвкушая мою реакцию: ?Если ты решил сдаться, знай - тебя ждет...? Теперь он меня перебил: ?А тебя? А Светочку чего ждет?? Я кисло улыбнулся: ?Шантажируешь, да? Говори конкретно: чего хочешь?? Он сказал: ?Встретиться для начала. С глазу на глаз. На Голгофе. Приходи один. И не тащи за собой ?хвосты?, пожалей Свету. Я все продумал, учти. Если планируешь меня кончить при встрече, так и знай - на известный нам обоим телефонный номер автоматически поступит записанное мною сообщение о тебе и твоей любимой девочке. Жду к девяти?. Я взглянул на часы: ?Не успею?. Он уточнил: ?К девяти вечера. Я, понимаешь, нахожусь сейчас в Подмосковье. Пока доберусь до столицы, пока подготовлюсь к нашей с тобою встрече, как раз и вечер нагрянет. Жди на Голгофе с девяти, я к тебе подойду?. И в трубке запикало, противно и нудно. Заходя в метро, я сунул телефон-трубку в карман и улыбнулся довольный - время есть, я легко все успею, что задумал на тот случай, ежели придется остаться в Москве навсегда.
     Выходит, не зря на подъезде к столице я вспоминал Лобное место. Сие место посередине Москвы - Третьего Рима именовалось Голгофой в те стародавние времена, когда не был еще срыт холм на Красной площади под Лобным местом. Под местом, где, согласно старинной церковной легенде, лежит ?лоб?, то есть череп Адама. Да-да! Некоторые из наших с вами предков всерьез считали, что и Спаситель был распят на Красной площади... Впрочем, я отвлекаюсь на пустяки...
     Все! Более никаких лирических отступлений! Хватит смаковать ассоциации, пора работать. Вперед!.. То есть вниз. В смысле - вперед и вниз по эскалатору!
     Стоя на ступеньке самодвижущейся лестницы, я придумал сценарий сегодняшнего дня, разбил его на пять основных эпизодов, и вот что у меня получилось, вот что мне предстояло сделать:
     1. провериться,
     2. прибарахлиться,
     3. приготовиться,
     4. произвести, заложить и пристроить,
     5. поздороваться.
     Я примерно подсчитал бюджет предстоящего действа, с удоволетворением отметил, что денег у меня достаточно, прикинул хронометраж каждого из эпизодов, приготовился импровизировать по мере необходимости, глубоко вздохнул, на выдохе освободился от лишних мыслей и начал действовать.
     Народу в метропоездах полно, но улыбчивому летчику с палочкой и с котенком уступали место, и я вдоволь покатался в подземке, проверяясь на наличие ?хвостов?. Слежки, конечно же, не было, можно было и не тратить время на проверку, но, как говорится, береженого бог бережет. Даже береженого атеиста.
     Выйдя из метро, я поздравил себя с почином: эпизод первый прожит, я проверился.
     С легкостью необычайной поймал я ?мотор? и велел частному извозчику рулить к ближайшей аптеке, потом к хозяйственному, который поближе, а после к салону сотовой связи. Недалече оказался салон на Ленинском, рядышком с магазином ?Электроника?. Этакое крайне удобное для меня соседство я счел бы добрым знаком, если бы верил в знаки Судьбы.
     В салоне беспроводной связи я приобрел дорогущий мобильник, каковой зарегистрировал на Иванова Ивана Ивановича, разумеется не предъявляя никаких документов. В магазине ?Электроника? купил сканер, дискету, нехилый ?ноутбук? с энным количеством оплаченных часов работы в Интернете, специальную сумку для ношения портативного компьютера через плечо, электрический будильник и еще кое-чего по мелочи.
     Конец второго эпизода - прибарахлился.
     Отзывчивый продавец электронных прибамбасов помог вынести покупки, пер за мной сканер, компьютер и пакеты с прочим, а я хромал впереди с Фенечкой, палочкой, ?дипломатом? и пакетиком, полным хозтоваров и лекарств.
     В начале эпизода номер три пришлось понервничать, ибо тачку мы - я и отзывчивый продавец - ловили довольно долго, секунды и минуты пропадали впустую, пожирая хронометраж. А когда наконец тормознули частника, я отблагодарил продавца зеленой американской денежкой. Водила пойманной тачки срисовал портрет президента на денежке и поспешил мне понравиться. Тачка катила в соответствии с указанным мною маршрутом, в сторону Шереметьева, а водила болтал о самолетах и о том, как он уважает авиаторов. Когда же болтун водитель участливо поинтересовался моей инвалидной палочкой, я выдал приготовленную специально для него историю про аварию на испытаниях модернизированной ?Черной акулы?, про долгие вечера в госпитале, за время которых выиграл в преферанс у двух больных, но азартных генералов чертову кучу денег, и про длительное половое воздержание, по причине отсутствия в покинутом мною лечебном учреждении медобслуги женского пола. Половые проблемы обеспеченного летчика вызвали участие у водителя частного такси. Он спросил, насколько срочно мне надо в Шереметьево. Я сказал, что особой срочности нету. Он предложил отвезти меня к знакомой путане - ?индивидуалке?, гарантировал безопасность утех в гнездышке жрицы продажной любви, и в плане ее телесного здоровья, и во всех других планах. Я поинтересовался, во сколько мне обойдется развлечение с московской проституткой, сколько я должен лично ему, шоферу-сутенеру, и согласился. Шоферюга тормознул, достал мобильник из ?бардачка?, созвонился с путаной. Продажная женщина оказалась свободной, в смысле - простаивала без клиента. Тачка резво свернула с маршрута. Рулевой немного обиделся за то, что я назвал его ?сутенером?, и всю дорогу до гнездышка путаны отмазывался от обидного ярлыка.
     Путана обслуживала сексуально озабоченную публику в малогабаритной квартире на улице имени Двадцати шести бакинских комиссаров. Обидчивый шофер помог затащить мой скарб на второй этаж панельного дома без лифта. Шоферюга стучался в дверь и говорил о своих ближайших планах - он заедет за мной через четыре часа, пока я развлекаюсь, он будет ?бомбить? в округе.
     Дверь открылась, и я едва сдержался, чтобы не поморщиться, когда увидел жирную размалеванную тетку примерно моего возраста. Я сдержался, а она нет. Она скривила губы, глядя на Фенечку, и завела речь, дескать, с детства терпеть не может кошек. Между тем мой провожатый сгрузил в прихожей сумки с коробками и испарился, я же, щелкнув замком, оборвал недовольную кошачьим присутствием проститутку на полуслове. Я ударил ее легонько собранными в щепоть пальцами по шее. Нет, я ее не убил, всего лишь усыпил часов этак на пять как минимум.
     Ну, я вам доложу, и тяжела ж была тетка! Подхватил жирную и едва вместе с ней не грохнулся на половичок под вешалкой, честное слово. Но не грохнулся, устоял. Однако как собирался сначала, тетку до койки не потащил, уложил в прихожей.
     Ровно через два часа ноль четыре минуты пришлось вновь поупражняться с живым весом, оттащить мясистую проститутку поближе к вешалке, а то она мешала открывать дверь. Когда баба очнется от нездорового сна, с удивлением обнаружит у себя в гостиной распакованный сканер, обрадуется, я надеюсь, тремстам баксам на тумбочке возле кровати-станка и, конечно же, с негодованием и недоумением будет пялиться на загаженный бытовой и аптечной химией кухонный стол. А как будет она материться, когда унюхает Фенечкин мокрый автограф на ковре посередине комнаты, вы себе представляете? Я - да, представляю, и мне заочно очень смешно, правда. На этой веселой ноте завершился эпизод номер три - приготовить информационную мину к закладке удалось-таки в соответствии с намеченным графиком.
     Я вышел из дому куртизанки с инвалидной палочкой подмышкой, с ?дипломатом? в одной руке и с целлофановым пакетом, где лежало то, что я смастерил на кухне, в другой руке, а также с компьютерной сумкой через плечо и с Фенечкой за пазухой. Все это имущество мешало ходьбе, и временами хотелось прекратить притворяться хромым. Единственное, что, помимо Фенечки, грело душу - улица имени Двадцати шести революционных азербайджанцев совсем близко. Кое-как дотащился до нее, поймал третью за сегодня машину, плюхнулся в кресло рядом с чернявым, улыбчивым пареньком и расплывчато ответил: ?Договоримся? - на конкретный вопрос чернявого: ?Куда??
     Я прикинулся малость выпившим и наврал пареньку, как принято говорить, ?с три короба?. Короб первый - я, военный летчик, получил назначение и ночью улетаю в Африку, учить негров высшему пилотажу. Короб второй - я боюсь умереть на чужбине от сопливой ностальгии по родным березкам. Короб третий - я мечтаю в последний раз прижаться щекой к гладкой и теплой березовой коре, прямо сейчас, немедленно, и никаких денег не пожалею за это мимолетное счастье. В общем я, не в меру сентиментальный пьяненький командировочный, договорился с чернявым, он согласился в обмен на две сотни ?зеленью? прокатить меня за город, а потом, разумеется, и в аэропорт. Я не настаивал на поездке в березовую глушь, меня вполне устраивала и рощица белых в черную полоску деревьев в непосредственной близости от МКАД, а парнишка как раз знал такое место. Короче, уже через полчаса авто выехало за Кольцевую. Прошло еще с четверть часа, и автомобиль свернул на тихую лесную дорожку. Еще пять минут, и мы остановились на пригорке. Впереди - поле. В поле островок смешанного, но преимущественно лиственного леса. На опушке потухшее кострище и россыпь стеклотары. Народа вокруг не видать, отлично.
     Чернявого я ударил тем же манером и в ту же точку, что и проститутку. Усыпил паренька и перебрался за руль, а его усадил в согретое моей задницей кресло. Погнал авто по полю, мимо островка деревьев, к виднеющейся вдалеке лесополосе.
     Лесополоса вскоре поглотила грунтовку, разлапистые кроны заслонили солнце, я нажал на тормоз. Фенечку запер в салоне, взял компьютер, пакет со сделанной недавно на чужой кухне бомбой с часовым механизмом и купленный в салоне на Ленинском навороченный мобильный телефон. Предстояло завершить четвертый эпизод - заложить информационную мину замедленного действия вкупе с бомбой-самоделкой.
     Прогулялся по лесу, нашел местечко, которое меня удовлетворило, и мудровал минут этак двадцать с кухонной самоделкой, компьютером и телефоном, а после минут семь маскировал то, что намудровал. Полюбовался на дело рук своих и вернулся, вполне счастливый, к автомобилю.
     Фенька встретила меня радостным мяуканьем, чернявый паренек, само собой, по-прежнему висел на ремне безопасности. Я реанимировал мотор, развернул авто на сто восемьдесят градусов, замелькали елки да палки на обочинах, минута - и моторизованный экипаж вернулся обратно в чисто поле. Закурил, включил магнитолу, и в хрипатом динамике запели ?битлы?. У спящего парниши есть, черт побери, вкус - я-то думал, нажму кнопку ?пуск? на съемной морде дешевой магнитолы, и заголосят какие-нибудь ?Стрелки?, а то и вообще ?Руки вверх!?.
     Автомобиль вместе с бесчувственным владельцем мы с Фенечкой покинули возле станции метро ?Теплый стан?. Мне повезло - хреново ориентируясь в Москве, я выскочил к метро гораздо быстрее, чем рассчитывал. В награду за хорошую музыку сунул парню в карман полтинник ?гринов?. Вышел... то есть вышли вместе с Фенечкой, моей маленькой. Хромать, опираясь на палку, поглаживая котенка и помахивая ?дипломатом?, удобно и, можно сказать, вольготно, когда есть с чем сравнивать. Вечереет, но солнце жарит вовсю, и времени до встречи с объектом полно, и в карманах еще до фига долларов, а также изрядное количество ?деревянных? - успею и покушать, и кошачью проблему решить.
     Ребенок кошачий хотел молочка, терся о мою щеку и мяукал, я же сидел на жестком диванчике под схемой метрополитена и удивлялся редкому везению - судьба привела в тот же вагон метро, к той же схеме разноцветных линий нужных мне людей, папу с сыном. Папа - вылитый Лев Евгенич из теле-ретро-мегахита ?Покровские ворота?, его отпрыску лет восемь. Толстый мальчик в очках с выпуклыми линзами смотрел на Фенечку с умилением, как девчонка. Мальчику с таким взглядом будет трудно жить в этом мире, зато Фенечке под его опекой будет гораздо лучше, чем у меня за пазухой.
     Я достал кошачьи документы, вложил в них всю долларовую наличность, что оставалась, и молча сунул паспорт животного в руки ?Льву Евгеничу?. Крайне шокированный папа машинально цапнул вложенный в его пухлую руку документ с купюрами, открыл было рот, но хромой летчик его опередил, заговорил первым. ?Берегите ее, ладно?? - произнеся, вручая котенка мальчишке, поднимаясь с места, отворачиваясь и шагая навстречу открывающимся дверям. Предпоследний эпизод позади - пристроить котенка помогла Судьба.
     Когда я отрывал от себя Фенечку, кошечка умудрилась заглянуть в мои глаза. Вы не поверите, но мне показалось, что это вовсе не котенок, а Света глядит с мольбой, укором и страхом...
     На Лобном месте я материализовался за пять минут до назначенного срока. Не спеша прохаживаясь вокруг ?могилы Адама?, изредка поглядывая на главные часы этой страны, я не заметил, как подошел объект. Осталось с ним ?поздороваться?, и можно расслабиться.
     ?Привет, - объект оглядел меня с ног до головы. - Импозантно выглядишь в военной форме, ваше благородие?.
     ?Всю жизнь с кем-то воюю, поэтому и форма мне идет, - я протянул ему руку с открытой ладонью. - Давай поручкаемся, бродяга. Не бойся, пальцы тебе ломать не стану, хотя и хочется, если честно?.
     ?Хочется - перехочется?, - с некоторой опаской он все же схватил пятерней мою лодошку.
     Рукопожатие состоялось - программа-минимум выполнена, уф-ф... как гора с плеч...
     Поручкались, и я, в свою очередь, сделал ему комплимент:
     ?Ты, вижу, не страдал в бегах от отсутствия средств. Костюмчик у тебя - позавидуешь. И рожа гладкая. Ограбил банк?Или подружился с бандитами, а??
     ?Не бедствую?, - ответил он уклончиво.
     ?А чего мы здесь потеряли на Голгофе, не знаешь? Пошли-ка лучше прогуляемся до Александровского садика. Сядем на скамеечку, рядышком, как шерочка с машерочкой, и поворкуем, ага??
     ?Пойдем, но скажи сначала - ты заметил, что я держу правую руку в кармане??
     ?Да, сразу заметил. Я даже догадываюсь, что ты там держишь. Там у тебя граната со снятой чекой, я прав??
     ?Прав, пойдем?.
     Мы двинулись к садику под Кремлевской стеной. Шли, как говорится, нога за ногу, не спеша, беседовали на ходу.
     ?Талантливо имитируешь легкую хромоту, ваше благородие. И не подозревал, что ты такой хороший актер?, - ухмыльнулся объект Ткачев, Рекрут с особым статусом.
     Тебе кажется, что ты меня изучил вдоль и поперек, но это не так, - хотелось сказать и рассмеяться ему в лицо, однако я промолчал, сдержался, лишь улыбнулся мимолетно уголком рта.
     ?А в кейсе - моя рукопись??
     Я кивнул.
     ?Ну и как тебе??
     ?Рукопись? Интересно. Правда, всю трепотню херра Карпова на последних страницах я бы заменил одной фразой: ?Хорошему экстримеро совесть мешает?. И, знаешь, я бы на твоем авторском ме