логрейке.
     - Серьезно, что ли, раздеваться? - Алекс медлил. Вроде Арбуй не шутил, как бы и не до шуток сейчас, но... раздеваться?! На фига?!!
     - От уводины избавиться самый верный рецепт - переодеться в вывернутую одежду.
     - Сапоги-то как...
     - Левый на правую, правый на левую.
     - Портянки...
     - Другой стороной мотай.
     Алекс пожал плечами. Снял телогрейку, вывернул ее наизнанку. Меж тем Арбуй разделся догола и уже выворачивал трусы. Алекс заторопился. Глупо как-то, идиотизм, однако...
     - Однако поспеши, Чистый! Не успеешь, один уйду. - Арбуй уселся, взялся натягивать левый сапог на правую ногу.
     Алекс успел. Более того - успел переодеться первым.
     - За мной. - Арбуй приладил торбу между лопаток, взял ружье.
     Пошли. Мимо вертолета, мимо березы с ?вихревым гнездом?. Шагать в неправильно обутых сапогах оказалось ужасно неудобно. Алекс спотыкался и ругался вполголоса.
     - Материшься? - спросил Арбуй, не поворачивая головы.
     ?Ого! - отметил про себя Алекс. - Прогресс неумолим! Он со мной опять разговаривает! И наши разговорчики уже смахивают на диалоги. Ура!?
     - Что? Нельзя ругаться?
     - Нужно! Матерись громче. Сможешь - позаковыристей.
     - Ха! - Алекс хохотнул нервно. - Мы чего? Для того и переодевались, чтоб матерщина наружу поперла?
     - Нет. Ругань отгоняет вихрь..
     - Кого?
     Арбуй промолчал. Вместо проводника ответ прошептали ветки деревьев. Царившего до сих пор безветрия как не бывало. Легкий пока ветерок потрепал листочки, пошуршал в зеленых кронах и вроде бы иссяк, но ненадолго. Через минуту-другую ветерок вернулся заметно окрепший. Бросил в лицо Алексу горсть сухих листьев, взъерошил волосы, заставил зажмуриться.
     - Ругайся громче! - приказал Арбуй.
     - Я ругаюсь, меня из-за ветра не слыш...
     Алекс не услышал собственного голоса. Новый порыв ветра просвистел в ушах паровозным гудком. Зашатало деревья, траву прижало к земле. Только что было светло, в небе ни облачка, и вдруг потемнело, нахмурилось.
     - Дер...за...бу!
     - Чего?
     - Держись за торбу!.. - орал Арбуй, тараня лбом бурный воздушный поток. - Толкай меня, тоол...й...
     -Может, переждем?!. - крикнул в ухо Арбую Алекс, прижимаясь грудью к берестяной торбе и упираясь носками в скользкую траву.
     - Толкай, мать твою... Надо... из круга... иначе... твоюма...
     Вот он - ВИХРЬ! Ничего не слышно, кроме воя ветра. В небо плеснули чернил, в лицо летит всякая мелкая дрянь. Все вокруг - одна сплошная круговерть. Карусель, ядрена мать! Дышать тяжко - ветер так и норовит ворваться в горло и качнуть лишнего в резервуары легких. Валит то вбок, то на спину, то клонит к земле. И темнеет, темнеет! Мать твою в лоб! А листья-то! Листья! Пурга зеленая, честное слово! Смерч! Торнадо! Глаза вообще лучше закрыть и не открывать... Царапнуло плечо, хлестнуло прутиком по щеке... Нет, глаза лучше открыть... Нет! Приоткрыть чуточку, чтоб видеть сорванные ветром ветки и уворачиваться... Ни хрена не видно...
     ?А ведь так и сдохнуть легко! Запросто! Свалит березу, долбанет по башке, и капут! - подумал Алекс и что было сил толкнулся в спину проводника, прижался грудью к торбе. - Дурак! Так я Арбуя опрокину!.. Без паники, скаут! Вертолет четко сбило вихрем, нет вопросов! А упавшие березы ты видел? Нет, не видел, паникер хренов!.. Кто паникер?! Я?! Дожили, сам с собой разговариваю... Кстати, а ведь и правда, рядом с упавшим вертолетом ни одного сваленного ствола. Вообще в лесу ни одного гниющего дерева. Как же, а? Вихрь с ума сойти, а деревья не валит... Мистика...?
     Сии-и-ууу-у - свист ветра. Шширр-р-р - шипение веток. И неожиданно - Ак-ка-ка-ха-ха-а!.. Оглушительный, сумасшедший... смех? Пожалуй... Ак-ка-ха-ха!.. Хохот безумца за спиной. ОЧЕНЬ БОЛЬШОГО безумца. Если бы не вихрь, Алекс решил бы, что сумасшедшй хохот транслируют с вертолета, царапающего брюхом верхушки деревьев. Однако вертолеты в такую погоду не летают.
     Ак-ка-ха-ха!!. Раскатистый хохот великана догоняет, звуковая волна накрывает путников сверху.
     Алекс покрепче уцепился за торбу проводника-поводыря, крутанул шеей, оглянулся.
     АК-ХА-ХА-ХА!!!
     Ветер слепил глаза. И все же сквозь вынужденный прищур Алекс увидел огромную, сотрясающуюся от смеха человекоподобную фигуру.
     Ах-кха-а! Кха! А!!!
     Серая масса меж стонущих стволов, косматая голова торчит над беснующими верхушками деревьев. Длинные руки со скрюченными пальцами волочатся по земле...
     Арбуй круто свернул вправо. Алекса нещадно мотнуло, стукнуло бедром о березу, и он едва не упал, едва удержался на ногах. По макушке шлепнуло переплетением веток, глаза засыпало трухой, особенно сильный порыв ветра вдул в легкие нечто вроде пыли. Алекс задохнулся, закашлялся. А проводник-поводырь пер танком, и Алекс тащился за ним, как на прицепе.
     Акх-а-ха... Раскаты сатанинского смеха заглушил удар грома. Фотовспышкой сверкнула молния. Тяжелые дождевые капли обрушились со всех сторон. В один миг промокла одежда и под ногами сделалось вязко. Ливень! Потоки воды с черного неба.
     - Арбуй! Слышишь меня?! - крикнул Алекс, прижавшись лбом к взмокшему от воды и пота затылку проводника.
     - Слышу...
     - Кто это?! Там! Сзади! Большой...
     - Лобастый...
     - Кто?
     - ... поднажмем... из вихря... тогда и от Лобастого...иначе... ня... б... под...мем...
     Слова как дождевые капли, ветер то задувал в уши, то дробил на слоги, а то и вовсе изничтожал. Что не сумел расслышать, то Алекс домыслил. Огромное существо - Лобастый - опасность, сопутствующая вихрю. Вырвешься из вихря, и нету Лобастого. Исчезнет вместе с ветром, вместе с бурей.
     ?Куда ?исчезнет?? - Рациональный мозг скаута никак не хотел перестраиваться на мистическую волну. - Под землю провалится? В небо улетит?.. Допустим, великан - это мутант. Привет из прошлого, отрыжка Первой Всемирной. На память о своих островах, о своем секретном оружии, япошки оставили Дикие Земли, где мутировали, к примеру, медведи... Ой, глупость какая... Кабы все было так просто, медведей-мутантов можно было бы из... Ружье! У Арбуя двухстволка!.. Ну и что? Для Лобастого пуля, что для слона дробина... А может быть... Может! Вполне! Слуховая галлюцинация и, как следствие, галлюцинация зрительная! Хитрая аэродинамика определенного участка леса, где часто случаются атмосферные катаклизмы и где вой ветра периодически звучит как хохот. Я услышал хохот, оглянулся, я ожидал увидеть великана, и воображение с готовностью дорисовало детали, взяв за основу вихревое облако веток и листьев...?
     Ах-кха-ха-а!... - зло засмеялся Лобастый за спиной, как будто монстр прочитал мысли Алекса и они его рассердили. Однако хохот Лобастого звучит потише, а значит, он подотстал. Или позади остался участок леса с жутковатыми звуковыми эффектами? Или вихрь ослаб? Выдохся?
     Вихрь закончился столь же внезапно, как возник. Будь Алекс мистиком или поэтом, сказал бы: ?Вихрь смыло дождем?, а после добавил бы пренепременно: ?И начался всемирный потоп?.
     Что лучше - ураганный ветрюга или водопад с неба? Лучше водопад. Идти проще, нет нужды прижиматься к спине проводника. Шлепаешь по размокшей траве, отплевываешься под естественным душем и ничегошеньки, кроме равномерного, монотонного щ-щ-щ-щ, не слышно. А самое главное - никто больше не хохочет за спиной.
     Запасы воды в небесных резервуарах начали понемногу истощаться приблизительно через час. Поредели, помельчали капли дождя, и, словно в насмешку, впереди возникла водная преграда. Лесное озерцо. Круглое, аккуратное, поросшее камышом у берегов, подернутое дымкой тумана.
     Пока шли вдоль размягченного берега, пока обходили озеро, дождь кончился совсем. И, как это обычно бывает после дождя, в воздухе повисла звенящая послегрозовая тишь. Промокшая, вывернутая наизнанку одежда сопровождала каждый шаг неправдоподобно громким, простуженным всхлипыванием. Портянки в сапогах ?не на ту ногу? сбились к пяткам и мерзко чавкали. Сквозь берестяное плетение торбы Арбуя вытекал ручеек.
     - Ой!.. - Алекс заскользил по покатому бережку, подошвы сапог, будто два рубанка, сняли травяную стружку с глинозема.
     Плюх... - Скаут по колено завяз в прибрежной ряске.
     - Фюю-ю... - Арбуй свистнул, не соизволив оглянуться, всхлипывая одеждой и чавкая портянками в одиночку. Алекс выругался по-немецки, присел на четвереньки, полез вверх по склону. Вылез, вытер ладони о штаны. Попеременно прыгая то на одной, то на другой ноге, стянул сапоги. Мокрые портянки запихнул в мокрые карманы, вылил из сапог воду, босиком побежал догонять Арбуя.
     Красный солнечный лучик пробился сквозь сугробы туч. Надоевшие глазу белые березовые стволы заходящее солнце окрасило в розовый цвет. Бежать босиком по взмокшей траве было куда приятней, чем шлепать в сапогах. Алекс легко догнал проводника, спросил:
     - Может, устроим привал? Одежки выжмем? А? Арбуй промолчал.
     - Может, торбу помочь нести?..Нет?.. Ну, как хочешь! Ты - начальник, я чего? Я налегке, хоть всю ночь за тобой готов идти...
     Ночь подкрадывалась исподволь, с осторожностью лазутчика-ниндзя. Печально увядал красный солнечный лучик, неторопливо набухали тени, холодком повеяло от земли.
     У Алекса заныла икроножная мышца на правой ноге. Скаут улыбнулся. Будьте любезны - вот и первые признаки старения организма! Промок, прошелся босиком по остывающей земле, и боль сигнализирует - пора отдыхать, застуженная мышца просится туда, где сухо и тепло. Философские мысли о бренности материи и скоротечности жизни, столь несвойственные молодым людям, отступили в глубины подсознания, едва успев возникнуть. Размышления на отвлеченные темы вытеснила досада. Алекс надеялся, что пережитая вместе опасность сделает Арбуя более говорливым. Оказывается, напрасно надеялся. Опасность миновала, и проводник опять онемел. Плохо. Алекс не смог толком воспользоваться моментом, и нипочем теперь не выпытаешь у Арбуя, кто же все-таки такой Лобастый? Что такое ?ведьмина метла?? За фигом выворачивали одежды, вырываясь ?из круга?? Опять, опять, опять десятки вопросов останутся без ответов... А если Арбуй не знает ответов? Как вести себя в той или иной ситуации - знает, а природа явления ему совершенно безразлична. Возможно такое?.. Легко! Миллионы людей знают, как включается телевизор, и лишь сотни имеют представление о самых общих принципах работы телевизионного приемника.
     - Ай!.. - Правую ногу кольнуло иголкой. Не столь отвлеченными, как выяснилось, были мысли о бренности бытия. Нога-то болит все сильнее, и боль не намерена отступать, наоборот - прорастает в ноге с настырностью первых подснежников.
     - Чего кричишь? - Арбуй круто повернулся к поджавшему ногу Алексу. - Чего встал, как аист? Нога болит?
     - Ерунда, сейчас пройдет. Судорога, мышцу застудил.
     - Садись на землю, Чистый. Закатывай штанину, посмотрим на твою судорогу.
     - Ерунда.
     - Садись!
     - Как скажешь, - сдался Алекс, опускаясь на траву.
     - Штанину закатай, говорю!
     - Сейчас... Ух ты!.. Чего это, Арбуй? Чего это у меня выросло?..
     В сумерках кожа на оголенной ноге выглядела особенно бледно. На бледном фоне отчетливо выделялась фиолетовая опухоль. Припухлость величиной с золотой червонец торчала бугорком посередине икры. На ощупь опухоль твердая, как зреющий чирий...
     - Не трожь! Ручки шаловливые убери от болячки.
     - Арбуй, чего это? - Волос. - А?..
     - В озере живут конские волосы. У берега их полно, кишмя кишат. Один тебе в ногу впился. Болит?
     - Болит.
     - Нечего было в воду лезть.
     - Я случайно! Поскользнулся! Ты бы предупредил, что...
     - Сиди! - перебил Арбуй. - Жди, скоро вернусь. Болячку не трожь.
     Арбуй освободился от горба-торбы, опираясь на ружье, ушел в сумрак. Алекс остался один. Хотелось, ох как хотелось исследовать пальцами опухоль, и, чтобы как-то отвлечься, Алекс занялся одеждой. Снял с себя все, выжал воду, вывернул одежки. Тут и Арбуй вернулся. С ворохом влажных веток и похожей на окаменевшего ящера корягой.
     Березовая кора - лучшее средство для растопки костра. Щелчок зажигалки, и лохматая кора корчится в желтых языках пламени. Ветки дымят, пыхтят колобашки экс-коряги, изломанной Арбуем. Алекс попытался заговорить с проводником. Бесполезно. Проводник молча достал из торбы чайник, алюминиевую кружку и флягу с водой, молча разделся.
     Костер источал клубы едкого дыма, ветки трещали, пламя отплевывалось искрами. Одежда воняла, однако сохла быстро. Высохли обнаженные тела мужчины с татуировкой на груди и подростка с опухолью на ноге. Оделись. Арбуй полностью, вплоть до сапог, Алекс повременил натягивать штаны, беспокоить болячку.
     Арбуй вылил в железный чайник половину воды из фляги. Пристроил чайник на тлеющей угольками периферии костра, прикрикнул на Алекса:
     - Куда пальцы суешь?! Я говорил - болячку не трожь!
     - Болит, сволочь. Щиплется.
     - Волос к костям лезет. От кости к коленке проберется, и она гнуться перестанет. Испугался? Не бойся, скоро вылечу.
     Кружкой, как ковшиком, Арбуй сгреб немного пепла, снял булькающий чайник с углей, залил кипятком пепел в кружке, прикрыл ее флягой.
     - Пепел заварится, вылью тебе на болячку, а ты терпи.
     - И чего будет?
     - Больно будет.
     - Мне и так больно.
     - Будет еще больнее, когда волос наружу полезет. Потерпишь.
     - Глянь-ка, Арбуй! Мотылек на огонь прилетел. Я раньше не видел здесь насекомых... Арбуй, ты чего?!
     Арбуй шарахнулся от мотылька с дрожащими крылышками, будто тот был ядовитым. А вдруг и правда букашка ядовитая? Алекс закрутил головой, проверяя, нет ли рядом еще мотыльков. Нету. И этого, единственного, уже нету - Арбуй сбил его ладошкой в костер.
     - Мотыль мог ужалить, да?
     - Заразный он. Переносит лихорадку. Старые люди говорят, мотыльки и бабочки в Белом Лесу - это души покойников, преставившихся от лихорадки. Старики их называют ?душечки?... Подставляй ногу и отвернись. Нельзя тебе на лечение смотрять, не подействует. Отвернись, ну!..
     Алекс согнул левую ногу, пристроил пятку под задницей. Правую, больную, ногу вытянул, уперся руками в землю за спиной, откинулся, отвернулся.
     - Терпи, Чистый...
     Кипяток струйкой потек на больное место. Алекс стиснул зубы.
     - Ногой не дергай, терпи!... Нет худа без добра - всю ночь будет болеть, легче будет со сном справляться.
     - А что?.. Ой!.. Что? Спать нельзя?..
     - Мы зашли далеко, Чистый. Уснем в сердце Белого Леса, придет Жмара, навалится на спящего, проснешься, а жить-тужить тебе неохота, охота голову в петлю.
     - Жмара - это вроде Лобастого?
     - Хуже. Жмару никто не видел. Слыхал про игру в ?жмурки?? Кого называют ?жмуриками? - знаешь?
     - Жмурки - детская забава, а жмуриками., ой!..
     - Терпи...
     - Терплю... Жмуриками покойников еще когда называли, сто лет назад. Я думал, Лобастый, Жмара, Волос - результаты... ой... последствия Всемирной Трехдневной. Здесь, где теперь Дикие Земли, японцы рванули... ой-й! Дай передохнуть, будто ножом ногу режет!
     - Терпи. Волос лезет, все отлично... Не, Чистый, ошибаешься. Лобастый, Жмара, Навы, Индрик всегда здесь были. Во веки вечные. Трехдневная ни при чем.
     - И плакун-трава всегда росла?
     - Всегда. Плакун, ревенка, лешин корень всегда были. Мало кто их найти умел, а они были.
     - Как же их... Хватит, Арбуй! Капут! Нет сил терпеть...
     - Еще маленечко, напрягись, последнюю капочку капну... Плакун людям открылся, когда ЗНАК стали накалывать. Раньше одни шаманы здешние умели плакун брать.
     - Как это ?умели брать?? А остальные почему не умели?
     - Почему кто-то умеет рисовать, а кто-то не умеет? Раньше местные шаманы умели плакун брать, теперь все умеют. Кроме чистых.
     - Получается, что я... О-о-ой!..
     - Все-все! Не ори. Все, конец. Скоро полегчает, крепись.
     -...й-й-о-о... получается, что чистые... что я - неполноценный? Да? Скажи, да?!.
     - Слыхал такое слово ?сатори??.. Все-все, не дергайся, я все вылил, скоро-скоро будет полегче, выходит Волос.
     - Ты Волос видишь? Видишь, как он выползает?
     - Волос, выползая, в золе растворяется, его не увидишь.
     - Арбуй, скажи, кем ты был до... Ну, ты понял...
     - Понял, не скажу. Ляж на спину. Левую ногу вынь из-под зада и ляж, полежи.
     - Арбуй, я знаю, что такое ?сатори?. Мы в гимназии на мифологии проходили. Это термин из буддизма. Означает - ?внезапное просветление?. А ты... Ты похож на уголовника... Был похож. Сейчас ты говоришь как... Не так, как раньше. Ты сам-то откуда знаешь такие словечки? Ты смахиваешь то ли на бурята, то ли на монгола. Отдаленное сходство, но... Глаза узкие, скулы... Кто ты на самом деле?
     - Сегодня я Арбуй. И все. Кем был вчера - не твое дело. Разрез глаз, цвет кожи, рост, вес - сегодня не имеют значения. Я - нечистый, мне не дано пережить сатори. Мастера запрещенных сегодня властями Боевых Искусств, исповедуя ПУТЬ, стремились достичь сатори, достигали и совершенствовались дальше. Разные фокусы вроде неуязвимости для пуль мастера с насмешкой называли ?цветами у дороги?. Важен путь, а не сорняки на обочине, понял?
     - Всякий путь имеет цель...
     - Цель не имеет значения! Важен ПУТЬ, а нас заклеймили ЗНАКОМ и спихнули на обочину. Без пота и крови ищущего истинный ПУТЬ мы все получили по волшебному цветку-пустоцвету. Над нами посмеялись, понял?
     - Не совсем. Кто посмеялся над на... над вами?
     Арбуй промолчал, не ответил. Сидел рядом с растянувшимся на траве Алексом и молчал. Алекс глядел на широкую спину проводника, на темный силуэт его коренастой фигуры, почти черный в свете костра, глядел и кусал губы. Зря, ох не подумавши ляпнул Алекс это ?над вами?! Неужели порвалась паутинка контакта между скаутом, верным сыном Державы, и ее пасынком, беглым, находящимся вне закона человеком из Диких Земель? Между молодым и зрелым мужчинами? Между чистым и нечистым? Неужели?..
     С треском лопнула колобашка в костре, рассыпавшись фейерверком слепящих искр. Арбуй выругался невнятно, отодвинулся от огня, осторожно прикоснулся шершавой ладонью к ошпаренной кипятком вперемешку с золой ноге Алекса.
     - Больно?
     - Меньше болит, проходит. Спасибо, Арбуй, ты меня спас.
     - ?Спасибо? не съешь. За плату работаю. Два патрона запасных к ружью осталось. Заработаю ?лазурчик?, пойду в Шалую, сменяю его на патроны. Без патронов в Белый Лес соваться - себе дороже.
     - Да уж! АБ-мех на Лобастого фиг запрограммируешь.
     - Дурак. Лобастого бояться глупо. В Белом Лесе веди себя правильно, и никакой Лобастый тебя не тронет. Смерть, она по Ближнему Лесу ходит, а живет на Большой Земле. Смерть, она на Лобастого не похожа, она другая...
     - Зачем же тебе ру... - Алекс запнулся. Сам догадался, зачем проводнику ружье, и тренированные мышцы скаута отреагировали на догадку мгновенно. Алекс перекатился через голову, вскочил в боевую стойку. Автоматически загрузил больную, правую, ногу, вскрикнул от внезапной боли, повалился обратно на поросшую травой землю.
     - Не бойся, Чистый, не для тебя пули. - Арбуй взглянул через плечо на упавшего Алекса, хмыкнул, отвернулся.
     - Для кого же тогда пули, а? А?.. Скажи, для кого?.. - Алекс отполз к ближайшему березовому стволу, пошарил рукой в темноте, ища какую-нибудь палку, ветку, сучок, хоть какой-то предмет, способный в умелых руках превратиться в оружие.
     - Ух-х... - Арбуй тяжело вздохнул. - Горе с вами. Со всеми. Все уверены, что истинно чистые из Белого Леса - ангелы во плоти, добрые и справедливые полубоги, высшие существа. Почему? Обьясни мне, Чистый, почему?
     - Многие на Большой Земле считают их демонами...
     - И платят проводнику за то, чтобы попасть в лапы к демонам? И еще удивляются, почему проводник бережет пули для демонов?.. Не хочешь, не отвечай. Ползи к костру, не бойся. В торбе полно еды, ужинать будем. Закурить дать?
     - Не курю.
     - Правильно делаешь. Завидую. А я скатаю козью ногу. В том месяце курьеров водил, плакун искали. Отменным табачком расплатились кур