а обломки бросить в огонь. А
затем разбросать в текущую воду. А ведь виноват то во всем Сивер. Воевода
Русичей, сам ведь небось идею подал так поступить. Ух столкнусь я когда ни
будь с тобой лицом к лицу! Расспрошу тебя обо всем!
   Так думал Сергей, сидючи в унынии на разваленных ступеньках Дома
культуры под ледяным дождем. Дома культуры, долгое время служившего
логовом зловонного скользящего бога. Дождь хлестал уже немилосердно, и
бойцам пришлось скрыться в под аркой, где они прижались к стенам,
погруженные каждый в свои думы.
   - Значит так- начал Лапников, содрогаясь- получается цепочка. Камень
замуровывают в церковь. Затем церковь рушат, а камень доставляют в дом
культуры.
   Там он спокойно лежит некоторое время, а затем неизвестно куда
исчезает. Вопрос, где может быть камень? Понятное дело, что примерно в
таких же местах. Где он одновременно возле множества людей и не на виду.
То есть в подвале какого часто используемого здания. Вроде церкви и дома
культуры! Есть ли еще такие места в Черепихово?
   Щербинский, к которому был обращен вопрос, косо взгялнул на Лапникова и
ответил кратко:
   - Нет.
   - Как это нет. Ведь должен... Может быть...А вот! Вдруг он находится в
баре?!
   - Мы же там были недавно- сказал Серега- да я бы за версту почуял этот
запах. Это все бесполезно, его унесли не в какое ни будь здание, это уже
не нужно. Потому, их уже не посещают. Его унесли в лес или еще куда
поглубже. В твердь земную. Нам может помочь только чудо... Банально
звучит? Тогда Сивер, ведь он сам заварил эту кашу, дубовая голова. Эй
Сивер, молчащий ты наш, неужто кинешь своих подопечных?
   И чудо явилось. Из за угла полураздавленного дома появилась сутулая
фигура человека. Тип этот выглядел понуро, шаркал ногами и совершенно не
обращал внимание на льющийся сверху ледяной дождь. На сидящих под аркой
людей он не смотрел, а смотрел непосредственно в землю.
   - Кто это? - спросил Серега - никто его не знает?
   Лапников мотнул головой, он все еще переживал о ненайденном камне.
Однако Щербинский пригляделся и вдруг заявил:
   - Да это же Кузьмич! Помнишь он со мной тогда в баре сидел?
   - Да припоминаю такого- произнес Серега- а что он тут делает, когда
остальные дома сидят? Чую тут нечисто. Пойдем проверим?
   - Пойдем- согласился зоотехник- Лапников, ты идешь?
   - Нет- ответил тот- дождь и так ледяной.
   Сергей кивнул и они вместе с селянином вышли под непогоду.
   Продрогли тут же до костей. Это была уже не давешняя липкая морось, это
был полноценный ледяной ливень. Причем на грани превращения в снег. Они
прошлепали по лужам расстояние отделяющее их от старого Кузьмича, ежась, и
стараясь укрыться от воды. Кузьмич же на них так и не глянул. Когда до
старика оставалось метра три Сергей неожиданно остановился и приподнял
руку.
   - Стой- сказал он селянину.
   - А что... - начал он и встал.
   Встал и Кузьмич, по прежнему глядя в кислую землю. С расстояния
разделяющего его и Сергея вполне можно было рассмотреть, что с Кузьмичом
что то не то. Вернее не что то, а вполне понятное. Он на глазах обрастал
чешуей, а глаза становились непроницаемо черными.
   - Что... - еще раз произнес Щербинсикй и сделал шаг вперед, но приезжий
придержал его.
   - Кузьмич тоже змеиную подхватил- сказал он- я тут придумал кое что.
   - Что ты придумал- тихо спросил зоотехник, разглядывая Кузьмича, а
затем позвал:
   - Кузьмич! Ты меня вообще слышишь?
   - Да брось ты- заметил Серега- он похоже уже не понимает людских слов.
Я вот что придумал. Давай сейчас его схватим. Пока совсем не обратился,
спеленаем как ни будь, и расспросим.
   Щербинский оттолкнул его плечом, прошел ближе к старику, осторожно
сказал:
   - Кузьмич. Если слышишь меня, ответь.
   Повисло молчание, а затем Кузьмич ответил. Он стремительно развернулся,
раззявил до невозможности пасть, и из глубин этой огромной глотки
взметнулся на волю длинный двойной клык. С клыка сорвалась капелька гноя и
упала Сергею на одежду. Кузьмич подогнул под себя мощные задние лапы, и
прыгнул на Щербинского, издав в полете мерзкий верещащий звук, от которого
на мгновение заложило уши.
   К счастью он не прыгнул на Сергея, который в этот момент был занят
единственно тем, что пытался стереть гной с куртки. Упавшая на ткань капля
стала споро въедаться в куртку, действуя наподобие концентрированной
кислоты. Од одежды стал подниматься едкий обильный пар, от которого
слезились глаза и перехватывало горло.
   Если медленно шагая по улице, бывший Кузьмич еще сохранял человеческие
очертания, то в прыжке он совершенно изменился, явив сходство с огромной
рептилией, этаким прямоходящим динозавром и скользким тритоном
одновременно.
   Прыгнув, он растопырил чешуйчатые лапы, встрепенул красный большой
гребень на затылке, и раскрыл пасть еще больше.
   Но массы у него не хватило, чтобы сбить большого Щербинского с ног, и
по приземлении он напоролся на выставленный селяниным старый приклад ружья.
   Хрустнуло и Кузьмича отбросило на холодную землю. Он тут же попытался
подпрыгнуть, но тот же мощным толчком в грудь уложил на место. Кузьмич
зашипел, но дернутся больше не смел.
   - Готово- произнес Щербинский- полуоглядывась на Сергея- я его заловил.
   - Счас! - крикнул Серега позади, он скинул куртку в воду и
сосредоточенно ее топтал, стремясь погасить активную реакцию с кислотой.
Пар поднимался из лужи все медленнее, видно что вода все таки гасила и
разбавляла вещество.
   Кузьмич зашипел вновь, а затем добавил невнятно некие выражения.
   - Ну видишь Кузьмич- произнес Щербинский- оказывается можешь ты все
таки говорить.
   Кузьмич заорал, и извернулся, пытаясь вскочить, но селянин пинком
сапога отбросил его в грязь. Подошел Серега, неся перед собой вытащенную
из грязной воды куртку. С правой стороны в ней красовалась почти
двадцатисантиметровая дыра, края которой все еще временами дымились.
   - Последнюю куртку испортили, сволочи! - с выражением сказал Сергей-
давай его сюда, сейчас этой самой курткой и спеленаем.
   Кузьмич поднялся из грязи и покорно дал себя связать, причем держали
его спиной к людям, чтобы не смог снова плюнуть из клыка. Бывшей курткой
смогли плотно стянуть его руко -лапы, но нога пришлось оставить
несвязанными.
   - Уух- сказал Серега - холодно как, а ведь это ты мою куртку последнюю
пожег Змей проклятый!
   Щербинский отшвырнул Кузьмича на землю, где тот поспешно оскалился.
   - Эх Кузьмич, Кузьмич, что же с тобой змеи проклятые сделали- сказал
грустно селянин.
   Кузьмич замолчал, даже больше не шипел.
   - Отвечай- сказал Сергей- мы же знаем что ты умеешь говорить.
   Кузьмич молча, но скривил такую мерзкую рожу, что Серега на секунду
отвел глаза. Затошнило.
   - Так да? - спросил приезжий мрачно- Молчать будешь? Думаешь, если был
человеком, так и не пристрелим? Так?! Да я тебя!!!
   Кузьмич молча, и Серега в ярости сдернул с плеча ружье.
   - Эй!Эй! - крикнул Щербинский.
   Грохнули оглушительно выстрелы. Один и второй, почти сливаясь. Первый
заряд вошел в полуметре от головы Кузьмича справа. Второй, так же слева.
Грязь взметнулась фонтаном, часть пороха осела на лице бывшего Черепиховца.
   - АААА!!! - закричал Кузьмич и выбросил клык, но в ядовитый зуб тут же
ткнулся жесткий и горячий от недавнего выстрела, ствол ружья, и Кузьмич
осекся.
   - Если будешь молчать, пальну сюда- уже спокойно сказал Сергей- так как?
   - Скажууу!!! - заорал оглушительно бывший Кузьмич- не стреляй! Скажу!
Что хотите знать?!!
   - Может стоило применить пытки? - спросил едко, подошедший посмотреть
Лапников- что за методы мы применяем? Это же допрос с пристрастием, как в
камере. Неужели нельзя было по другому.
   - Ну видишь ли- сказал приезжий наступая аккуратно на бьющий по земле
хвост Кузьмича- он уже почти змея, однако все мерзкие человеческие
привычки сохранил.
   Может он за нами шпионил специально?
   - Это параноя, кому мы нужны?
   - А вот это мы сейчас и узнаем - сказал приезжий, наклоняясь на будущим
змеем:
   - Ну что, змеюка будущая, вот тебе первый вопрос. Где камень?
   - Какой камень? - прошипел Кузьмич- Нет! НЕ стреляй! На пруду он! На
прудах в смысле, на Черепиховских прудах. Его туда с Дворца Культуры
перенесли.
   - Откуда он это знает? - спросил Лапниокв у Сергея.
   - Не мешай- откликнулся тот- потом расскажу. Так Кузьмич, кто такой
Урунгул?
 
   - Знамо дело, наш шаман, лесной знаток.
   - А кто такой Снорунг?
   - Это наш бог, хозяин и повелитель, он везде он всегда, он над всеми.
   - Бредяга... - простонал Лапников- ну не может это все быть правдой.
   - Снорунг заключен в камне? - новый вопрос Сергея.
   - В камне- ответил Кузьмич- в том самом, на прудах.
   - Так, отлично. Кто такой Сивер?
   - А кто это? - вылупился Кузьмич.
   - Не запирайся- рыкнул Сергей и взвел ружье- Кто такой Сивер?
   - Ну не знаю я!!! - завопил Кузьмич и задергался, но Щербинский
придавил его сапогом и кивнул приезжему- мол, продолжай.
   - Ты должен знать Сивера- произнес Серега наклоняясь над пленником- ты
же все знаешь!
   - Не знаю йяяя!!! - проревел Кузмичь и замолчал.
   Лапников глянул на лежащего:
   - Подожди, может он и вправду не знает. Сивер ведь не относиться ко
тьме.
   Кстати, откуда ему столько известно?
   - Ладно- сказал Серега- нужное он сказал. Щербинский, не наступай на
него!
   Мы сейчас пойдем на пруды, а его возьмем с собой , чтобы не обманул.
Если камня там не окажется- пристрелим. Ты понял?! - обратился он уже к
Кузьмичу.
   Кузьмич согласно закивал. При этом изо пасти у него брызнула
зеленоватая пузырящаяся слюна и потекла , неторопливо по подбородку.
Невыносимо завоняло мускусом.
   Селянин помог пленнику подняться на ноги, и теперь держал его под
прицелом своего ружья.
   - Помните я говорил- сказал Серега - что третий глаз у этих
новоявленных змей действует не так как обыкновенный.
   - Помню- кивнул Лапников.
   - Ну что у этих, третий глаз позволяет им связываться с хозяином, то
есть с сами главным змеем. Снорунгом. Ну вот мы и поймали такого зверя-
Серега кивнул на Кузьмича- еще не потерял умение говорить, но связь уже
имеет, Может быть он действительно шпионил за нами.
   - Так значит он все это спросил сейчас у хозяина?
   - Скорее узнал сразу как начались изменения. Я подозреваю, что связь у
них односторонняя. Скажи Кузьмич, что ты чувствуешь превращаясь в змею?
   - Какую змею? - спросил Кузьмич- я что то не пойму.
   - Ты что не понимаешь что с тобой происходит?
   - А что тут понимать. Нормально все. Подчиняйся хозяину и будешь долго
жить.
 
   - Ты не будешь долго жить- успокоил его Щербинский, и покачал ружье,
так что Кузьмич вздрогнул.
   По улице подле Дворца пронесся порыв ледяного ветра, принес с собой
холодные льдинки дождя, больно хлестнул людей, и стоящего рядом нелюдя.
Кузьмич сжался, тоненько заскулил, но Щербинский не дал ему дергаться,
толкнул, чтобы шел вперед.
   - Куда теперь? - спросил Лапников.
   - Сначала к Щербинскому. - сказал Сергей- там снарядимся, а потом на
пруды.
   Пошли же я мерзну.
   Оставшись без теплой прочной куртки, Сергей напрямую теперь подвергался
действию ледяного вихря, и он не был уверен, что дойдет до камня, если
простоит здесь хоть еще минуту.
   Двинулись. Толкали впереди пленника и устало молчали. Кузьмич монотонно
ругался под нос и шипел, но никто не обращал на него внимание. Пока они
двигались к дому селянина уже совсем стемнело.
   Лапников закинул голову, и щурясь поглядел в небо. Оно стало
непроницаемо темным, ледяным, словно загустевший деготь. Мрачное, как свод
пещеры, оно извергало на путников бесконечные струи злого дождя. Журналист
протер очки, капитально запотевшие и произнес:
   - Уже смеркается, не лучше ли отложить поход до утра?
   Сергей пожал плечами:
   - Можно то можно, да вот только мне кажется что утро не наступит.
   - Как не наступит?
   - А так- заметил Щербинсикй- я сразу сказал, что когда ни будь наступит
тьма. Вот и получайте, так что теперь темно будет всегда.
   - Всегда темно и всегда дождь - промолвил Лапников тихо- как же это?
   - Вот я и говорю: Жизнь тяжела- сказал Щербинский со вздохом.
   - И в наших силах сделать ее еще тяжелее. А чтобы легче, надо
торопиться на пруды- добавил Серега- за Кузьмичом смотрите, а то вдруг в
змеюку прямо сейчас обратится!
   Кузьмич обернулся и зашипел. Щербинский тут же дал ему пинка тяжелым
сапогом:
   - Пошипи мне еще змей проклятый.
   - А ведь он уже не смотрится старичком- сказал оглянувшись на спутников
Сергей- Видать превращение в змею омолаживает.
   Лапников кинул, селянин же шел опустив голову и потоки холодной воды
ручейками текли ему за шиворот. Впрочем бывший зоотехник не обращал на них
внимание.
   В темноте грянул вопль. Лапников заметил, что раз стемнело, то и ночные
существа должны выйти на охоту.
   - А ведь только половина четвертого дня- сказал Сергей- что же теперь
шабаш будет круглые сутки?
   - Надо просто поторопиться, вон и дом наш.
   - Мой дом в Москве, а это как никак девятьсот километров отсюда. Там
сейчас лето, тепло, сухо, дождей уж нет несколько дней, солнце светит
яркое.
   Солнца мы больше не увидим- произнес Лапников- интересно, как смотрится
теперь деревня со стороны. Если у нас тьма, а снаружи сейчас разгар
летнего дня.
   Июльского, жаркого.
   - Быть может, как облако черного тумана на земле? Хотя нет, если
противостоящие нам силы смогли сменить день на ночь, то они могли
позаботится и о том, чтобы снаружи деревня выглядела нормально.
   - Я ничего не вижу- пропищал впереди Кузьмич- отпустите, а? Я ведь
устал.
   - Вам, лесных тварей просто так не утомишь, а вообще мы уже пришли. Ну
что встал? Пшееллл!!!
   И снова подтолкнул змеюка сапогом. Селянин знал эти улицы с детства и
ориентировался почти в полной темноте. Так или иначе он нащупал забор, а
затем и входную дверь.
   - Стойте тут- сказал он и аккуратно вошел в темный провал двери.
   Горожане остановились. Кузьмича для верности повернули лицом к стене.
Чтобы не плюнул ядом.
   Слышно было как селянин топает к выключателю. Затем шаги прекратились,
и из темных недр дома взметнулся тонкий поросячий визг. Но его тут же
заглушили проклятья Щербинского и канонада выстрелов. Ружье громыхнуло
пять или шесть раз, затем селянин позвал:
   - Ну что вы там? Заходите!!!
   Свет в доме вспыхнул, на оконной раме висело некое скрюченное тело.
   Горожане переглянулись и вошли внутрь. Щербинский невозмутимо клал в
уголок свое поработавшее только что ружье, и его совсем не трогало, что на
полу возле него в муках дохнут потрясающие по омерзительности твари.
Чудища были чуть поменьше человека, и имели белесую прозрачную кожу,
сквозь которую обильно просвечивали странной формы внутренности. Имели эти
гадости разумеется по три глаза, и видно было, как ворочаются в глазницах
огромные глазные яблоки чудища были основательно продырявлены, у некоторых
не хватало конечностей, и они корчились и жутко воняли.
   - Шабаш уже начался- заметил Щербинский, а затем дождался когда
судороги последнего монстра замрут и выкинул одного з другим в окно.
   Не Сергей не Лапников на такой подвиг бы не отважились. Они сразу
начали набивать карманы патронами, а Сергей поплелся в кладовку искать
себе что ни будь взамен утраченной куртки.
   Во время этой суеты Кузьмич попытался сбежать, но его засекли, догнали
и повалили на пол, и теперь он сидел привязанный к массивной чугунной
буржуйке, которой, по Черепиховскому обычаю согревались селяне. Теперь
змей сидел в полной неподвижности, погруженный в свои мысли, а скорее
всего связываясь в очередной раз с хозяином.
   - Надо поторопиться- произнес журналист, кидая взгляд на часы- похоже
пока они не совсем разошлись. А то ведь пойдем в самое пекло, во время
самого разгула шабаша.
   Серега как раз отыскал себе приличный ватник, довольно еще крепкий, и
почти без заплат. В нем можно было согреться, защититься от окружающего
холода, а самое главное, он был толстый и не всякая тварь его прокусит.
   - Вот бы еще пластинки стальные на него нашить- Сказал Сергей,
показывая ватник Щербинскому.
   - А что же. Если так, то одевай сразу кольчугу- ухмыльнулся тот- на
ружья надо надеяться.
   - Ну ты надейся на ружья, а от змеиного укуса он все таки защитит.
   - А от укуса той носорожьей твари, тоже? - спросил иронически Лапников-
а ведь застрелись ее было можно.
   - А давайте еще Кузьмича застрелим- без всякой связи сказал вдруг
Щербинский.
   - Садист. Мы может его отпустим, вот только разберемся со всем этим.
   Послышалось бормотание и в окно влетел огромный черный нетопырь. Он
пометался немного по комнате, затем его поймали за крылья и вышвырнули в
окно.
   За окном раздался заливистый хохот, который впрочем скоро затих вдалеке.
   - Я готов- сказал Лапников.
   - Я тоже- произнес Серега и глянул на селянина- ну что, идем?
   - Идем- ответил Щербинский и глянул осторожно в окно.
   За окном было тихо, лишь только отчетливо шелестел дождь. Из лишенной
стекла рамы потянуло ночным холодом. Ночным холодом в средине дня.
   Черепиховцы снова глянули друг на друга.
   - Как считаешь- спросил Щербинский- если уничтожим камень, он
расколдуется?
   - и кивнул на гранитную статую Щербинского младшего.
   - Кто знает...Пошли что ли. Быстрее найдем, быстрее все тут вернется на
круги своя. Поднимайся чешуйчатый!
   Это он уже адресовал сидящему лицом к стене Кузьмичу. Кузьмич зашипел,
но нехотя все таки поднялся.
   - Двигай- сказал ему зоотехник и они вышли во влажную холодную тьму.
   - На них тут же кто кинулся сбоку, но Сергей отреагировал вовремя и
выпалил дважды в темноту. Оттуда выплеснулись дикие вопли и кто то стеная
уполз. Сверху лился потоками дождь, который временами превращался в мелкую
ледяную крупу и больно стегал по непокрытым головам. Хорошо хоть куртки и
ватник достаточно надежно защищали от непогоды. Кузьмича же ничего не
защищало, но его это похоже не волновало. Впрочем скорее всего он уже
просто стал холоднокровным и поэтому не ощущал холода.
   - "А если от такой холодрыги"- подумал Серега- "Он впадет в спячку? Я
слышал змеи так поступают при холодах.
   И они двинулись вниз по улице. По дороге, которая проходила мимо рощи
на высоком берегу, мимо площади с Черепиховским собром, мимо бара "Левый
берег", мимо оружейного магазина, и которая вела вниз по холму в густой
лес, в котором скрывались Черепиховские и ныне названные "Черными" пруды.
   Стало совершенно темно, лишь в низких черных облаках редко вспыхивали
некие зарницы, на секунду освещая дорогу и движение темных тучевых масс в
небесах. По этим зарницам они и ориентировались, упрямо не сворачивая с
дороги.
   Ориентировались по зарницам, да еще их легко вел за собой будущий змей
Кузьмич, похоже обладавший способностью видеть кое-как в темноте.
   Шли молча, затем, когда справа замаячили неясные очертания чего то
огромного, судя по короне из корней, дворца культуры, Лапников произнес:
   - Темно. Вот мы и наткнулись на наш глубинный страх. Наконец то мы
оказались в такой темноте, что сами в ней идти почти не можем. А те, кто
скрывается в темноте, видят нас прекрасно. Мы для них как на ладони, для
этих порождений ночи. Они нас видят, они могут подкрасться, схватить, а мы
их не увидим, пока они нас не коснуться.
   - Ох Лапников- сказал Серега- кончай ты страсти нести, без тебя
муторно. Мне теперь это все напоминает знаменитую аналогию. Купание в
океане полном акул ночью. Только вот эта среда для нас родная, а ты если
хочешь обезопаситься, возьми ка Кузьмича на мушку. Пусть увидят, что если
попробуют дернуться, то змею ихнему каюк.
   Лапников ткнул дробовиком в спину полузмею и Кузьмич боязливо дернулся,
хотя и продолжал шагать ровно. Журналист снял ружье с предохранителя и
произнес:
 
   - А если у них другие моральные ценности? Может им на Кузьмича нашего
вообще наплевать. Убьем беднягу и ладно. Они только посмеются мерзко и нас
заграбастают.
   Словно в подтв