а края
круга расступились, давая проход выходящим из-за деревьев.
   Шофер во все глаза уставился на пришельцев. Это были два человека, Они
пошатывась, заплетая ногу за ногу двигались к убитому грузовику. Один одет
был в яркую оранжевую куртку с броской надписью, бейсболку и джинсы. Вся
одежда была порядком истрепанна, изодранна, сильно запачкана грязью. На
поясе был поясной кошелек на ремне из которого в беспорядке торчали
денежные купюры. Второй не менее броско, в заляпанных илом шортах. На шее
болтался расколотый вдребезги фотоаппарат 'Кодак'. На обоих, поверх одежды
были нацеплены белые, пенопластовые спасательные жилеты с черными
завязочками на спине. Лица были бледные, зеленоватого оттенка. Взгляд
отсутствующий настолько, что глаза кажутся двумя нарисованным кружками на
зеленом плоском лице. Вид у них был настолько несуразный. В этих
спасательных жилетах и фотоаппаратом на шее, что водителю стало смешно, и
он начал смеяться со своей кабины, истерически, чуть ли не сгибаясь
пополам.
   Пришедших никто не знал, но часто плавающий в круизы человек сразу же
опознал в них типичных туристов. Собственно это и были туристы с покойного
теплохода 'Циолковский', которые тремя днями ранее были выброшены на
Черепиховский пляж. Они были абсолютно спокойны, как спокойно дерево у
дороги, они даже не смотрели в сторону смеющегося на кабине человека. Они
были спокойно, потому что погибли уже два дня назад, а сюда пришли уже
только их телесные оболочки.
   Мерно прошагали они мимо замерших в круге тварей и когда они
приблизились шофер перестал смеяться.
   С яростным воплем он спрыгнул с машины и, подняв лом кинулся на нелепые
фигуры туристов. Он двигался так быстро, что туристы не успели ничего
предпринять и лом врезался в лоб одного из них. Раздался треск и изо лба
бывшего пассажира полетела свежая деревянная щепка, теперь там была
выбоина, которая медленно наполнялась вязкой пахучей смолой. Лицо
пришедшего не изменилось и он протянул руки к шоферу. Тот вскричал дурным
голосом и обрушил на деревянных град, ударов ломом. Бил со всей силы. Не
щадил рук, лом почти вырывался у него из хватки при ударах.
   Туристы не реагировали на удары, от них густо летела щепка, глаза на
проверку оказались тоже деревянными. Они лишь тянули руки к шоферу, и из
ладоней у них быстро росли длинные белесые корни, что извивались и
дергались. Водитель не обращал внимание на корни, бил в лица. Что просто
разваливались от ударов и задергался лишь тогда, когда корни густо
обвились вокруг шеи, рук и ног, намертво спеленав беднягу.
   Шофер что-то задушено прохрипел, затих. Туристы бесстрастно (Что им
удавалось легко, ведь у них уже не было лиц), повернулись и тяжело пошли,
неся между собой неподвижного шофера. Головы у них были размочалены,
торчали свежие лохмотья древесины, щепки. Древесина была яркая белая, как
у только что срубленного молодого дерева. У одного из того где раньше было
ухо, тянулся зеленый молодой побег, зеленели крохотные листочки. Когда они
отошли от грузовика метров на десять, корни уже не просто держали шофера,
а намертво вросли в кожу, которая на глазах становилась все больше похожей
на тонкую кору.
   Эта странная сросшеяся троица проследовала под деревья и растворилась в
серо-зеленой лесной мгле.
   Монстры еще некоторое время сидели кругом, а затем ровно двинулись к
машине. Из леса к ним приходили новые и новые подкрепления маленьких,
пушистых и не очень тварей. Они заливали поверженную машину волной из
сероватых и коричневых тел, кидались под перевернутое днище.
   Селяне в отдалении сидели в полнейшей прострации. Переваривая мысль,
что к ним похоже никто не придет, но теперь они снова всмотрелись в
происходящее на кордоне.
   Мелкие зверьки, крохотные монстрики уверенно перли под днище машины. Их
там скопилось уже столько, что из под колес высовывалась сплошная масса
шевелящихся и дергающихся хвостов лап, челюстей. Эта масса набухала
расширялась все больше и больше, из под днищ слышался писк, хрип, летели
слюни. Черепиховцы наблюдали за этим обрядом, не в силах понять, что
делает эта мелкота.
   Ручейки зверьков стекались к упавшему грузовику и исчезали под ним.
Затем по окрестностям пронесся глубокий стон металла и грузовик, все еще
лежа на боку...поднялся. Теперь он висел в сантиметрах двадцати на липкой
дорожной грязью. Было видно как легион монстров копошится под ним,
удерживая на тысячах спинах многотонную массу машины. Верхние ряды
зверьков, не выдержав давления лопались, и растекались по нижним
собратьям, но им на смену из леса вытекали еще десятки и сотни тварей.
Грузовик повисел на единой лесной массе, на затем не торопясь поплыл к
обрыву, медленно покачиваясь. Цепочка мертвых зверьков оставалась за ним.
Смешиваясь с трупами мелочи с которой воевал водитель.
   Грузовик дополз до близкого обрыва, а затем качнувшись еще раз, прыгнул
вниз. Тяжело перевернулся в воздухе, блеснуло на миг ветровое стекло, а
затем тяжелая масса рухнула в темную воду. Где то там в глубине лежал и
первый грузовик. Синяя кабина еще некоторое время выглядывала из воды,
словно некое речное животное, выставило ноздри подышать. Затем мутные воды
Волги поглотили машину.
   Оставшийся грузовик кто то утащил в лес. С жутким скрежетом, и качаясь
из стороны в сторону машина задом исчезла в ветвях. Видимо тащили ее сами
деревья, или что то похожее на них.
   Штук пятьдесят зверьков выметнулись на поле битвы и торопливо стали
собирать своих павших собратьев, и уносить их в пасти, то в лес, то в реку.
   Чудесным образом исчезла кровь, обильно оросившая Черепиховский въезд,
исчезла даже грязь, с которой эта кровь смешалась, придав жидкой земле
розоватый оттенок.
   Пятнадцать минут спустя ничто уже не указывало что здесь когда то
находились аж три грузовика с людьми. Пошел легкий холодный дождик и место
выглядело пустынным. Но кордон был, его было видно в телах снующих под
дождем, по прежнему прячущихся в темных закоулках.
   Черепихово было в окружении.
   Тридцать минут спустя, после уничтожения грузовиков спасателей
отчаявщиеся жители Черепихово предприняли яростный штурм кордона со своей
стороны. Теперь у всех были ружья и бой случился не шуточный. Въезд
заполнился грохотом выстрелов, тяжелым пороховым дымом. Обезумевшие селяне
палили направо и налево, топтали тварей ногами, били прикладами. Монстры
десятками падали под выстрелами, часть была раздавлена, и разорвана
руками. Над обрывом раздавались проклятья и звериные визги.
   Поначалу отряд селян неукротимо прорывался вперед, а затем начал
подобно грузовику замедляться, захлестнутый волной все прибывающих
отовсюду монстров.
   Люди вламывались в волны чудовищ, воевали со всей яростью, ничем
пожалуй не уступая покойному шоферу грузовика, но их все таки захлестнуло,
и повалило морем зверей.
   Черепиховцам пришлось отойти, а затем и вовсе бежать, на ходу
отстреливаясь из ружей. Во время бега почти у всех закончились патроны и
они отбивались чем могли.
   Потеряв не менее трети бойцов селяне вернулись на исходные позиции. Еще
раз забравшись на крышу они увидели, что место, где только что все было
усеяно трупами павших зверьком, снова чудесным образом опустело и видно
лишь грязную грунтовку, да лес неподалеку. С этого момента Черпиховсы
опустили руки и отправились в местный бар, где погрузились в пьяный
ступор, в котором и находились к моменту приезда Сереги.
   Ночью снова начался шабаш. Люди не спали, отстреливались в окна, орали
в ответ на вой окружавших тварей. Тем кто, спал, снился голем. А где то в
три утра он собственной нематериальной персоной прошелся наискось, через
все жилые дома, вызвав немалый переполох и массу потраченных патронов,
которые испуганные жители выпалили в пришельца. Причем один из селян попал
в собственного соседа, что находился за големом.
   Селянину Никонову этой ночью тоже сильно не повезло. Около двух, он, с
еще тремя соседями держал оборону дома от тварей, как неожиданно шум возле
дома стих. Недоумевающие жители осторожно выглянули в окно и узрели на
фоне освещенного луной неба исполинскую лохматую фигуру в голове которой
жутко светились два зеленых глаза. Это был огромный медведь шатун, и луна
серебрилась на его гладкой шерсти. Чудовищный зверь поднялся на задние
лапы, громогласно заревел, на все село и ломанулся в стену дома.
   К несчастью стены дома Никонова оказались не слишком прочны, и с
третьей попытки медведь разломал бревенчатый заслон и вломился в комнату,
к остолбеневшим селянам. Он двигался стремительно и успел подмять под
двоих соседей Никонова, когда тот выпалил из тяжелого дробовика пулями.
Обе пули попали медведю в голову, но он рванулся и задрал последнего
селянина, прежде, чем сдох в страшных мучениях сам.
   Луна зашла за тучу.
   На утро, почти перед рассветом, к селянину Колосьеву, вломилось в дверь
непонятое чудище. В предрассветном сумраке жилец разглядел человека
огромного роста, агрессивно взмахивающего , похожими на лопаты руками.
Колосьев испуганно выстрелил, заряд отразился от пришельца и попал в лоб
Колосьеву, убив того на месте. Пришедшие днем селяне с удивлением увидели
в доме Колосьева гранитную статую основателя Черепихово, сотника Сивера,
стоящую неподвижно над трупом селянина. Некоторые усмотрели на неподвижном
лице статуи легкую усмешку, но никто не мог сказать была ли она наверняка.
    
 Днем в баре произошло событие. Селянин Гриднев, до этого спокойно
сидевший за столиком с друзьями, вдруг прямо у них на глазах, обратился в
деревянную колоду, с приставшими к ней остатками гнилой коры, на которой
было грубо вырезано лицо и написано его имя. А сам Гридней стоял в это
врем в дверях бара и изумленно лупал глазами, на деревянный обрубок. В
дальнейшем такие перевертыши приходили еще к нескольким селянам, но зла
вроде не причиняли, и на низ престали обращать внимание .
   И понеслись дни за днями. Ночью были шабаши, и неизменный голем по
утро, днем посиделки в барах, кто то опять становился змеей. Ставни домов
были закрыты, народ ходил с ружьями и шарахался от любого слабенького
звука.
   И к моменту появления, неизвестно как проехавшего через кордон Сергея
деревня Черепихово переживало тяжелейшую стадию своей блокады.
 
   7.
 
 
   - Во так - произнес Щербинский спокойно- теперь ты понимаешь куда
вляпался.
   Лапников грустно кивнул, он уже это слышал. Солнышко падало в ока,
крошечные песчинки вились в воздухе, играли, переливались, а в окна
рвалась мощная здоровая зелень середины лета. Как то не вязался этот денек
с рассказом селянина. Но Сергей знал, что за днем придет ночь.
   - Хочешь сказать -произнес Серега- что ты принял меня, за эту
деревянную чурку с именем.
   - Именно за нее и принял. Ты вообще был похож на перевертыша. Только
вот у них обязательно бывает оригинал, а еще одного тебя мы не видели.
   - Делааа- протянул Сергей глядя на елозящую под столом собаку- так
влипнуть надо еще суметь. Великая участь однако.
   - Так влипли- с кривой усмешкой пояснил Лапников-во всем мире только
сорок восемь человек, и все они находятся в этой психованной деревне.
   Серега, медленно переваривая рассказанное(что после ночных событий было
не так уж трудно) устремил взгляд на стойку, под которой грудой лежали
ружья, некоторые до сих пор с ценниками. Словно схватили в магазине и
стрелять. Трое понурых типов, сидевших в уголке, неожиданно заволновались,
заворочались. Один их них, сидевший близко к стене вскочил, изумленно
огядывая свои руки, и попятился от остальных. Он безумно вращал глазами, а
затем распахнул челюсти и зорал. Лицо и руки были в чешуйках, которые тихо
осыпались на пол при резких движениях.
   Двое других тоже поднялись, лица из были каменными и мрачными и боком
стали заходить на змеистого. Тот пятился от них, заорал оглядываясь, но
остлаьные оствлеченно смотрели на него, ожидая развязки.
   Прижавшись к стене селянин обрел неожиданно дар речи и сдавленно
запричитал.
   - Нет, вы что, не надо, это пройдет, это не то...не то...
   Резво кинувшись вперед его бывшие соседи профессионально скрутили за
спиной у бедняги руки, ругаясь, когда царапались о чешуйки. Тот попытался
вырваться, его приложили лицом об стол и он сразу затих. Только причитал,
когда его вели через бар, прихватив заодно ружья.
   Троица с вышла за дверь, и на выходе скрученный издал болезенный вопль,
затем его пихнули и он замолк. Все собравшиеся молча слушали. В мертвой
тишине бара слышалось только приглушенное сопение Венди.
   Через некторое время до них донесся одинокий звук выстрела. Двое
вернулись одни. С мрачным выражением лица они двинулись прямо к стойке.
   - Теперь сорок семь- вздохнул Лапников - змеиная болезнь в действии.
   - Полицейские какие то порядки -проворчал Сергей, мрачно глядя на
спутниковговоришь это назвали змеиная болезнь?
   - Да змеиная болезнь, от нее нет спаса никому. Сейчас ты человек, а
через пару секунд уже змея. Тебя ловят, сворачивают шею и вешают на
столбе. Спасения нет.
   - Это хорошо еще в сразу в змею- заметил Щербинский- а бывают как этот.
Не змея не человек, тварюга чешуйчатая. Вот ты говоришь, почему стреляем
сразу, так ведь если сразу не пристрелить, станет таким чудо-юдом, что
потом тлько бегом спасайся.
   - Но ведь он вроде как человек, понимал все, просил отпустить.
Подумаешь в чешуе.
   - Это он сейчас понимает, просится. А потом как говорить забудет,
шипеть начнет, озмеиться весь. И получится из него не маленькая змейка, а
здоровый змей. Неповеришь, у нас на кордоне встретили такого. Змея, в
человечий рост, голова как у лося, да к тому же не одна а две. И по три
глаза у каждой.
   Серега ухмыльнулся, этой ночью он видел монстров и пострашнее.
   - Трое наших в это время как раз до дома шли- продолжал Щербинский-
напал на них, они стрелять начали. Двадцать четыре патрона извели.
Двеннадцатый калибр.
   Да от такой дозы и слон копыта отбросит. Или что у него там...
   - У такой змеюки, и чешуя должна быть пропорционально толстая, то есть
почти броня- вставил журналист, он повозил ногой шлем, что стоял под
столом.
   Солнечный луч медленно двигался вдоль высохших половиц, за окном пели
птицы. В баре было на удивление тихо и спокойно, словно не пристретили
только что неподалеку человека, пксть даже наполовину обращенного в змею.
   - Темная какая история- сказал Сергей - непонятная. Я как журналист
изучал историю Черепихово. Такое ощущение, что зародилась она довольно
таки давно, древняя она. Был ранне такой случай.
   - Ага- тут же пребил Лапников- эта та ктороая с волком звонником?
   - Именно так, тоже интересовались?
   - Было дело...Совпадения тут конечно интересны. Тоже буря, тоже
разгром, а потом началось.
   - Хочешь сказать, что и раньше такое случалось? - спросил с некоторым
удивлением Щербинский.
   - Случалось и раньше, помоему это преследует село с момента основания,
когда только племя выгнали- сказал Сергей- кстати, я не знаю названия
племени, хотя у меня и есть некоторые сведения...
   - Племя звали Лемех- произнес журналист- это было языческое, не слишком
крупное племя, жило охотой, вообщем то никому особо не мешало. У них был
какой то культ природы, сейчас уже все позабыли имена их богов.
   - И церковь построили прямо на капище.
   - Их шамана отловили помниться, не дали убегнуть- Лапников снова пнул
шлеми разодрали как водится на двух березах.
   - Однако- заметил Щербинский.
   - Шамана то разодрали- сказал Серега со вздохом- но это было более
пятисот лет назад, и меня вообщем то не колышет какойто шаман, когда
вокруг меня снуют чудовища и с каждым мигом близится ночь. Не могу
удержаться, но я теперь все время думая о будущей ночи.
   - О ночи не беспокойся- сказал зоотехник- переживем как нибудь, если
хворь змеиную пронесет.
   - И все же я хотел бы решить, что мы будем делать дальше.
   - Ну, как вот эти позади, сидеть и ждать мы не будем - сказал бодро
Лапников- это они сдесь жили и может быть родились, а для нас это место
чужое, и к тому дже на удивление гадкое.
   - Да уж.
   - Может быть была бы ситуация менее опасной- продолжил он- я бы
попробовал раскопать и понять, что сдесь происходит. Но сейчас я такой
потребности не испытываю. Я вообще жить хочу, а не на монстров пялиться. И
неизвстно еще, когда я теперь смогу спать нормально. Предлагаю выбираться.
   - Всегда за- поддержал Сергей - я уже давно об этом думаю. Честно
говоря с момента въезда в село. Попытаться заменить аккомулятор в машине и
уехать отсюда.
   Чтобы не гуляли вдоль стены всякие эти,...големы.
   - Любопытная кстати фигура- вновь загорвори Лапников притслаьно глядя
на шлем- я бы сказал, что он является не простым порожденьем этого места,
колоритная личность, пожалуй когда то он был человеком и жил здесь.
   - Эк,куда нас занесло- сказал Сергей- кем же мог быть такой моснтр, с
хвотами вместо рук.
   - Если верить, всем этим побасенкам о призраках, змеиные руки он обрел
в новом воплощении. Вы заметили как он был странно одет.
   - Нет, я тогда мало что замечал, довели.
   - Так вот, он был одет в тяжелые медвежьи шкуры, грубые такие штаны и
рубашка, да еще и беличья грязная накидка сверху. На груди виел амулет,
толи корешок какой, толи животное мелкое высушенное, а на ногах, мягкие
тобаса из змеиной кожи!
   - Из змеиной? - спрсил Сергей заинтересованно.
   - Да, на чулки похожие, чешуйчатые. И теперь посмотрите еще. Ко всей
это меховой примитивной одежке, на голове красуется тевтонский
металлический шлем, похожий на ведро. К слову сказать Лемехи железа не
знали, топоры да секиры были каменные. Так как же стальной шлем попал на
башку к голему?
   - А вообще он почти материален-тихо произнес Сергей- ведь я как то
умудрился сбить шлем у него с головы.
   - А где вы рубили? - спросил журналист.
   - Вообще по шее- признался приезжий- и в какой то момент мне
показалось, что вместе со шлемом отлетела и голова.
   - Любопытно, били то голема топором, а топор из железа, неужели и
правда железо для них страшно?
   - Так пули тоже вроде не деревянные- вставил Щербинский- а садили их в
него много.
   - Пули свинцовые- терпеливо пояснил Лапников, поднимая с пола шлем и
ставя его на стол, взгляды сидевших вокруг, сразу скрестились на нем,
многие выглядели испуганными- по старым поверьям именно железо может
причинить вред нечисти, правда не всей.
   - Надо полагать лучше железа только серебро, оно залечивает раны.
Осветляет все вокруг, и только им можно убить волка оборотня, и отпугнуть
вампира. Серебро и огонь- заметил Серега щупая шлем, тот был шероховатый,
и чем то неуловимо неприятный. - Мне вот только одно интересно, каким же
образом наш голем, без сомнения нечисть ночная, носит вот этот явно
железный шлем?
   - Ну голем, вероятно как раз из тех тварей, что железо терпит, ведь он
был ранее человеком, по крайней мере частично терпит. Может и шлем покорно
носит,но вряд ли просто так мучается, скорее всего этот шлем хоть и
железный, да оскверненный, так что его его сила теперь направленна в
другую сторону. Не хочу предполагать, но скорее всего его бывших владелец
был замешанн в чем то нехорошем, а затем прямо в этом шлмеем и убит.
   Серега поежился, яркий день вокруг словно посерел, съежился, подуло из
окна ледянным ветерком,даже солнце тепрь казалось глупым нарисованными на
небе блином, не сетило и не грело. Ночь приближалась.
   - Странный у нас разговор- сказал приезжий нахмурившись- сидим тут и
совершенно спокойно, говрим о големах, волках, нежити какой то, о
проклятиях говорим, о железе священном.
   - Это реальность- веско сказал Лапников, спуская шлем под стол, чтобы
не мозолил глаза- это реальность и иногда я удивлялюсь. Как до сих пор
нахожусь в трезвом рассудке.
   - Я представляю себе, что я в сказке, так как то легче, можно
рассуждать, о убойной силе серебра.
   - А я например очень люблю читать фэнтези. - сказал Лапников.
   - И я тоже. Мечи против колдовства! - улыбнулся горожанин.
   - Топоры... - хмур