ла
осуществляться. Стена  города погружается назад в ров, из которого она была
воздвигнута, близится час гибели".
     Эта была,  без всякого сомнения, одна из самых страшных строк в книге,
содержащей более  трех тысяч  строк. А  вот суждение  гексаграммы,  тем  не
менее, было хорошим.
     Так чему же ему следовать? Почему такая огромная разница? Такого с ним
еще не  случалось. В одном пророчестве смешались и большая удача, и гибель.
Что за  сверхъестественная судьба?"  Я, должно  быть, нажал одновременно на
две кнопки", - решил он.
     Черт, но  ведь случиться  должно или одно, или другое. А вместе? Разве
может одновременно выпасть и большая удача, и гибель?
     Или... может быть, ты...
     Ювелирный бизнес  завершится полным успехом, суждение относится именно
к нему.  А вот  строка, чертова  скользящая строка. Она относится к чему-то
более глубокому,  она указывает на какую-то катастрофу в будущем, возможно,
и не связанную с ювелирным делом.
     "Но тем  не менее,  мне уготована  какая-то зловещая  судьба. Война! -
подумал он.  - Третья  мировая! Два миллиарда будут убиты, наша цивилизация
будет стерта с лица Земли. Водородные бомбы градом падут на нас. Ну и ну! -
подумал он.  - Что  же происходит?  Неужели я  буду как-то  причастен к  ее
возникновению? Или  другой какой-то  бедолага, которого я даже не знаю? Или
мы все  будем виноваты  в этом?  Во всем  виноваты эти  физики с их теорией
синхронности,  по  которой  каждая  частица  неразрывно  связана  со  всеми
остальными: любой  случайный шаг может нарушить равновесие вселенной. И все
это превращает жизнь в забавную шутку, над которой некому будет посмеяться.
я открываю  книгу и  читаю отчет о будущих событиях, которые сам бог затеял
по рассеянности  и о  которых хотел  бы забыть. А кто я есть? Стоит ли меня
принимать   во   внимание?   Мне   нужно   забрать   свои   инструменты   и
электрооборудование  у  Мак-Карти,  открыть  мастерскую  и  заняться  своим
пустячным бизнесом,  не обращая  никакого внимания  на эту последнюю жуткую
строку, работать, творить по своему собственному разумению до самого конца,
стараться изо  всех  сил,  пока  не  рухнут  стены  на  всех  нас,  на  все
человечество. Вот  о чем  поведал мне  оракул. Злой рок скоро уничтожит нас
всех, так  или иначе,  но пока  что у  меня есть  чем  заняться.  Я  должен
воспользоваться своим  разумом, своими  руками. Суждение  относилось только
лично ко  мне, а  последняя строка - ко всем нам. Слишком уж ничтожен я сам
по себе,  могу только  прочесть то,  что написано,  поднять взор  к небу  и
склонить голову,  а затем упорно трудиться, как если бы я ничего не знал из
того, что  ждет меня  впереди. Оракул  не ожидает  от меня ничего иного, не
ждет, что  я начну  бегать туда-сюда  по улицам  и вопить  что  есть  мочи,
привлекая  внимание  прохожих.  А  может  ли  кто-нибудь  из  нас  изменить
ситуацию. Все  мы вместе  или кто-то  по-настоящему великий, или кто-то по-
настоящему счастливый сможет оказаться в нужном месте. Совершенно случайно,
в результате  слепой удачи.  И вся  наша жизнь,  вся наша  планета висят на
тонком волоске этой случайности".
     Закрыв книгу,  он пошел  из комнаты  отдыха и  вышел в цех. Увидя Мак-
Карти, он  помахал ему  рукой, чтобы  тот отошел  в сторону, и они могли бы
продолжить разговор.
     - Чем  больше я  думаю об  этом, -  сказал Фринк,  -  тем  больше  мне
нравится твоя идея.
     - Прекрасно, - сказал Мак-Карти. - Теперь послушай. Тебе нужно сделать
вот что. Ты должен достать деньги у Уиндема-Матсона.
     Он подмигнул Фринку.
     - Я  придумал, каким  образом. Я  собираюсь тоже  бросить эту работу и
присоединиться к  тебе. Ты  видел мои эскизы? Разве они плохи? Ведь хорошие
же, я знаю.
     - Конечно, - сказал Фринк, несколько смутившись.
     - Давай  встретимся вечером после работы, - сказал Мак-Карти, - у меня
дома. Приходи  часов в  семь, пообедаешь  со мной и с Джоанной, если только
вытерпишь мою ребятню.
     - О'кей, - заключил Фринк.
     Мак-Карти хлопнул его по плечу и отошел.
     "Я проделал  большой путь, - сказал Фринк самому себе, - за эти десять
минут".
     Страха и тревоги уже не было, был только азарт.
     "Все произошло  так быстро", - подумал он, подойдя к своему верстаку и
собирая инструменты.  Наверное, такие перемены так и происходят. Появляется
благоприятная возможность...
     "Всю жизнь  я ждал  этого. Когда  оракул говорит:  "Что-то должно быть
достигнуто", он  именно это  и имеет  в виду. Время поистине великое. Какое
сейчас время?  Именно  в  этот  момент?  Оракул  говорит,  что  надвигается
"Усмиренная Сила  Величия". Джин  становится Янгом.  Все  движется.  Строка
скользит и  появляется новое мгновение. Я так спешил, что не заметил этого,
возможно, ошибся,  выхватив взглядом  не то  место. Держу  пари, что именно
поэтому я  и наткнулся  на эту  жуткую строку,  и благоприятная гексаграмма
стала зловещей. Какой же я осел!"
     Однако, не  смотря на  свое возбуждение  и оптимизм,  он не мог просто
взять и выбросить из головы эту строку.
     "И все  же, -  подумал он с усмешкой, - придется постараться. Вдруг до
вечера удастся  забыть о  ней, будто  и ничего  не случилось.  Да  я  почти
уверен, потому  что это совместное с Эдом предприятие, действительно, может
вылиться в нечто крупное. Я уверен, что у него безошибочный нюх. Да и я еще
не сказал последнего слова. Сейчас я ничего из себя не представляю, но если
я смогу  провернуть всю  эту затею,  то, может  быть, мне  удастся  вернуть
Юлиану. Я  знаю, что ей нужно, она заслуживает человека, представляющего из
себя кое-что, имеющего вес в обществе, а не какого-то там чокнутого. Когда-
то в  прежние времена, мужчины были мужчинами. Тогда, до войны, а сейчас...
Не удивительно,  что она  скитается с  одного места  на другое,  от  одного
мужчины к  другому, ищет  что-то и  даже осознает, кто она есть и каковы ее
биологические потребности. Но я-то знаю, и эта затея Мак-Карти - что бы там
ни было - поможет мне ради нее добиться успеха".
    
     Роберт Чилдан закрыл магазин "Американские Художественные Промыслы" на
обед. Обычно он переходил улицу и ел в кафе напротив. И всегда он уходил не
больше, чем  на полчаса,  а сегодня  и того  меньше -  на  двадцать  минут.
Воспоминания о  тяжких испытаниях,  перенесенных им  при встрече с мистером
Тагоми и  персоналом Торгового  Представительства, совершенно испортили ему
аппетит.
     Возвратившись в  магазин, он  твердо сказал себе: пора менять тактику,
и, не отзываясь на телефонные вызовы, все дела устраивать в магазине.
     На визит  Такоми ушло около двух часов, это очень много. Уже почти два
- открываться  снова слишком  поздно. За  целых полдня он продал всего одну
вещь - эти часы с Микки-Маусом - довольно дорогой предмет, но...
     От открыл  дверь магазина,  подпер ее  и  вошел  в  подсобку  повесить
пальто.
     Когда он  вновь появился,  то обнаружил в магазине покупателя. Белого.
"Ну и ну, - подумал он. - Сюрприз".
     - Добрый  день, сэр,  - сказал Чилдан. Он слегка поклонился. Вероятно,
какой-нибудь пинки.  Худой, довольно  смуглый, хорошо,  по моде  одетый,  а
держится скованно, и лицо поблескивало от пота.
     - Добрый день, - пробормотал посетитель.
     Он двигался по магазину, осматривая витрины.
     Затем он  неожиданно подошел  к прилавку,  сунул руку в пальто, достал
небольшой кожаный  футляр для  визитных карточек  и  выложил  разноцветную,
изысканно отпечатанную карточку.
     На карточке  была эмблема  Империи и  воинские знаки  отличия. Военно-
морской флот. Адмирал Харуша. Роберт Чилдан с волнением рассматривал ее.
     - Корабль  адмирала,  -  объяснил  покупатель,  -  в  настоящее  время
находится в заливе Сан-Франциско. Авианосец "Сиокаку".
     - О, - отозвался Чилдан.
     - Адмирал  Харуша до  сих пор  еще не  посещал Западного  побережья, -
продолжал объяснять  покупатель. -  У него  масса пожеланий,  и среди них -
посетить ваш  знаменитый магазин.  На Родных  Островах только  и говорят об
"Американских Художественных Промыслах".
     Чилдан поклонился, не в силах дольше скрывать восторг.
     - Однако, - продолжал мужчина, - из-за большого количества назначенных
встреч адмирал  не  сможет  нанести  персональный  визит  в  ваш  уважаемый
магазин. Поэтому он послал меня. Я - его поверенный.
     - Адмирал - коллекционер? - спросил Чилдан.
     Мысли его лихорадочно работали.
     - Он  - любитель искусств. Он истинный знаток, но не коллекционер. То,
что он  хочет, предназначено  для подарков, а именно: он желает преподнести
каждому офицеру  своего корабля  какой-нибудь ценный  исторический предмет,
что-либо из  легкого стрелкового  оружия  времен  легендарной  американской
Гражданской войны.
     Мужчина на мгновение замолчал.
     - Всего на корабле двенадцать офицеров.
     "Двенадцать пистолетов  времен Гражданской  войны, -  подумал про себя
Чилдан. - Это будет почти десять тысяч долларов".
     Он затрепетал.
     - Насколько  известно, -  продолжил поверенный адмирала, - ваш магазин
продает  такие   бесценные  старинные   предметы,   сошедшие   со   страниц
американской истории и, увы, слишком быстро исчезающие в бездне времени.
     Подбирая слова  самым тщательным  образом -  позволить  себе  упустить
такой случай, совершить хотя бы одну малейшую оплошность он не мог - Чилдан
сказал:
     - Да,  правда. Я  располагаю  наилучшим  в  Тихоокеанских  Соединенных
Штатах ассортиментом  оружия времен  гражданской  войны.  Я  буду  счастлив
оказаться полезным  адмиралу Харуша.  Должен ли  я собрать  эту  прекрасную
коллекцию и привезти на борт "Сиокаку"? Может, к вечеру?
     - Нет. Я произведу осмотр здесь.
     Двенадцать. Чилдан  стал подсчитывать  в уме.  У него  сейчас не  было
двенадцати, у  него было  только три.  Но он  мог бы приобрести двенадцать,
если ему  повезет, в  течение  недели  через  различные  каналы,  например,
посылка авиапочтой с Востока и связи среди местных оптовиков.
     - Вы, сэр, - сказал Чилдан, - хорошо разбираетесь в таком оружии?
     - Сносно,  - сказал мужчина. - У меня есть небольшая коллекция ручного
оружия, включая  крохотный потайной  пистолет, выполненный  в виде костяшки
домино. Приблизительно 1840 года.
     - Прелестная вещица, - сказал Чилдан.
     Он направился  к запертому  столу, чтобы  достать несколько пистолетов
для проверки их поверенным адмирала Харуша.
     Когда  он   вернулся,  то   увидел,  что  покупатель  выписывает  чек.
Поверенный оторвался от своего занятия и сказал:
     - Адмирал  желает уплатить  вперед. Задаток в размере пятнадцати тысяч
долларов ТША.
     Комната перед глазами Чилдана поплыла.
     Однако, ему  далось сохранить спокойствие, даже придать себе несколько
скучающий вид.
     - Как пожелаете. В этом нет необходимости - простая формальность.
     Поставив кожаную,  с фетровыми  накладками  коробку  на  прилавок,  он
сказал:
     - Вот исключительный кольт сорок четвертого калибра выпуска 1860 года.
- Он открыл коробку. - Черный порох и пули. Такие поставлялись в армию США.
Парни в  голубом носили  это оружие  при себе,  например, во  время второго
похода на Юг.
     Поверенный весьма продолжительное время изучал кольт-44. Затем, подняв
глаза, холодно сказал:
     - Сэр, это подделка.
     - А? - непонимающе спросил Чилдан.
     - Возраст  этого образца  не более  шести месяцев. Сэр, представленный
вами предмет  - подделка.  Я глубоко  сожалею. Но  смотрите. Вот это дерево
рукоятки подвергнуто искусственному старению с помощью химикатов. Стыдно.
     Он отложил револьвер.
     Чилдан поднял  его и  безмолвно повертел  в руках.  Он не  мог  ничего
придумать, ничего сказать. Наконец он вымолвил:
     - Этого не может быть.
     - Имитация  подлинного исторического  оружия. Ничего  более. Я  боюсь,
сэр, что  вас обманули.  Наверное, какой-нибудь  недобросовестный агент. Вы
должны заявить об этом в полицию Сан- Франциско.
     - Я весьма сожалею. Возможно у вас есть и другие подделки. Может быть,
вы, сэр,  владелец и  продавец  таких  изделий,  не  в  состоянии  отличить
фальшивки от подлинника?
     Наступила пауза.
     Протянув руку,  посетитель поднял  наполовину заполненный чек, положил
его в карман, спрятал авторучку и поклонился.
     - Очень  жаль, сэр,  но я  определенно не  могу,  увы,  вести  дела  с
"Американскими   Художественными    Промыслами".   Адмирал   Харуша   будет
разочарован. Но войдите и вы в мое положение.
     Чилдан не отрывал взгляда от пистолета.
     - До  свидания, сэр, - сказал мужчина. - Последуйте, пожалуйста, моему
скромному совету,  наймите какого-нибудь эксперта, чтобы он мог осматривать
ваши приобретения. Ваша репутация... Я уверен, что вы понимаете.
     - Сэр, если бы вы могли, пожалуйста... - промямлил Чилдан.
     - Не  волнуйтесь, сэр. Я никому не расскажу об этом. Я скажу адмиралу,
что, к сожалению, ваш магазин сегодня закрыт.
     Мужчина остановился у двери.
     - Ведь мы оба, все-таки, белые.
     Еще раз поклонившись, он ушел.
     Оставшись один, Чилдан продолжал держать пистолет в руках.
     "Этого не  может быть,  - подумал  он. -  Но  это  случилось.  Господь
всемогущий на  небесах! Я уничтожен! Я потерял пятнадцать тысяч долларов! И
мою репутацию,  если это  выплывет наружу.  Если бы  только  этот  человек,
поверенный адмирала  Харуша, оказался  не болтлив!  Я покончу  с  собой!  Я
потеряю этот  магазин. Я  не смогу  продолжать, это факт. С другой стороны,
может быть, этот человек заблуждается, может быть, он лжет. Он был подослан
"Историческими предметами  США", чтобы  меня  убрать.  Или  "Первоклассными
Произведениями Искусства".  В  любом  случае,  кем-нибудь  из  конкурентов.
Пистолет, без  сомнения, подлинный. Как мне подтвердить это?" - Чилдан стал
рыться в памяти.
     "Ага. Я отдам этот пистолет на проверку в Калифорнийский Университет в
отдел экспертизы.  Кого-нибудь там  я должен  знать или,  во всяком случае,
когда-то был  знаком. Уже  один раз  такой вопрос  всплывал. Подозрение  на
подделку старинного мушкета".
     Торопясь, он  дозвонился до  одного из городских агентов по доставке и
потребовал, чтобы ему немедленно прислали рассыльного.
     Затем  он  завернул  пистолет  и  написал  записку  в  университетскую
лабораторию с  просьбой провести  профессиональную оценку даты изготовления
оружия и как можно скорее позвонить ему по телефону.
     Прибыл рассыльный.  Чилдан передал  ему записку  и пакет  с адресом  и
велел ему  нанять вертолет.  Рассыльный ушел, а Чилдан принялся расхаживать
взад и вперед по магазину.
     Из Университета позвонили в три часа.
     - Мистер  Чилдан, вы  хотели, чтобы  этот пистолет был проверен и была
определена его  подлинность - состоял ли он на вооружении, этот Кольт сорок
четвертого калибра образца 1860 года.
     Наступила пауза,  во время  которой Чилдан  в  страхе  сжимал  в  руке
телефонную трубку.
     - Вот протокол лаборатории. Это копия, выполненная посредством литья в
пластмассовую форму,  кроме рукоятки, отделанной древесиной ореха. Серийные
номера деталей  подделаны. Корпус  пистолета не  подвергался  цементации  с
целью упрочения. Как бурая так и синяя поверхности деталей затвора получены
посредством  современной   быстродействующей  технологии,   весь   пистолет
подвергнут искусственному  старению с  тем, чтобы он производил впечатление
долго бывшего в употреблении оружия.
     - Человек,  принесший его  мне для  оценки... -  затараторил в  трубку
Чилдан.
     - Скажите  ему, что  его надули,  - произнес  сотрудник лаборатории. -
Хотя и  весьма искусно. Работа очень хорошая, выполнена настоящим умельцем.
Только взгляните,  у  настоящего  оружия  детали  со  временем  приобретают
синеватый  оттенок.   Здесь  же  добились  того  же  результата  с  помощью
заворачивания в  кусок кожи  и последующего  нагрева в  атмосфере цианистых
паров. Это очень сложный технологический процесс с точки зрения современной
техники. Но он выполнен очень добротно и в хорошо оборудованной мастерской.
Мы обнаружили  частицы порошков,  применяющихся при  шлифовке и  полировке,
причем  весьма  необычных.  Мы  сейчас  не  можем  еще  доказать,  но  есть
уверенность, что существует целая отрасль промышленности, выпускающая такие
подделки. Она  безусловно существует.  Мы  довольно  часто  сталкиваемся  с
подобными изделиями.
     - Да  нет, вряд  ли, -  сказал Чилдан.  - Это  только слухи.  Я могу с
полной уверенностью сказать, что здесь вы заблуждаетесь.
     Он просто кричал в трубку, преисполненный благородного негодования.
     - Мне-то  уж с  моей работой  это было  бы доподлинно известно. Как вы
думаете, зачем  я послал вам сегодня этот пистолет? Потому что мне сразу же
показалось, что  это подделка. У меня же многолетний опыт. А такие подделки
очень редки, их можно расценивать просто как шутку, как чью-то неосторожную
шалость.
     Он замолчал, переводя дух.
     - Спасибо  вам за  то, что вы подтвердили мои собственные опасения. За
это пришлите счет на мое имя. Спасибо.
     Затем тут  же  достал  свои  записки  и  стал  выяснять  происхождение
пистолета.
     Как он попал к нему? От кого?
     Как выяснилось,  пистолет  пришел  от  одного  из  крупнейших  оптовых
поставщиков Сан-Франциско,  компании Рея  Келвина на улице Ван-Несс. Он тут
же позвонил туда.
     - Мне нужно поговорить с мистером Кельвином, - сказал он.
     Теперь уже его голос несколько окреп.
     Вскоре послышалось сердитое, очень недовольное "Да"!
     - Это  Боб Чилдан. "Американские Художественные Промыслы". Монтгомери-
стрит. Рэй,  у меня  к вам  одно очень  тонкое, деликатное дело. Я хотел бы
встретиться лично  в любое  время сегодня  в твоей конторе или любом другом
месте. Поверьте, вы должны внимательно отнестись к моей просьбе.
     К своему удивлению, он обнаружил, что снова во всю орет в трубку.
     - О'кей, - ответил Рэй Келвин.
     - Никому не говорите, это строго между нами.
     - В четыре?
     - В четыре, - согласился Чилдан. - У вас в конторе. Пока.
     Он с такой яростью хлопнул трубкой, что аппарат свалился с прилавка на
пол. Опустившись на пол, он подобрал его и водрузил на прежнее место.
     Оставалось еще  полчаса до выхода. Он принялся вышагивать по магазину,
чувствуя свою беспомощность. Что делать?
     Идея! Он позвонил в редакцию газеты "Геральд" на Маркет-стрит.
     - Скажите,  пожалуйста, - сказал он, - находится ли в гавани авианосец
"Сиокаку", и  если находится,  то давно  ли? Я  был бы  признателен за  эту
информацию от вашей уважаемой газеты.
     Мучительное ожидание, затем снова голос девушки.
     - Согласно  нашей справочной  службе, - сказала она. - "Сиокаку" лежит
на дне Филлипинского моря.
     Она еле сдерживала смех.
     - Он был потоплен американской подводной лодкой в 1945 году. У вас еще
будут к нам вопросы, сэр?
     Очевидно, там в редакции, высоко оценили сумасбродную выходку, которую
с ним сыграли.
     Он положил  трубку. Авианосец  "Сиокаку" не  существует уже семнадцать
лет, так  же как  и, вероятно, адмирал Харуша. Этот человек был мошенником,
но тем  не менее...  он оказался  прав, кольт  сорок четвертого калибра был
подделкой.
     Чилдан никак не мог уловить смысла этой затеи.
     Возможно, этот  человек  -  какой-нибудь  делец,  которому  захотелось
завладеть рынком  стрелкового оружия  времен Гражданской  Войны  и,  будучи
компетентным  в  этой  области,  он  распознал  подделку,  профессионал  из
профессионалов.
     Только профессионал  смог бы  сделать это,  тот, кто  занимается  этим
бизнесом сам. Простой коллекционер ничего бы не заметил.
     У Чилдана  отлегло от  сердца. Значит,  немногие смогли  бы обнаружить
обман, скорее  всего, вообще  никто. И  вряд ли  он поделится  с кем-то еще
своей тайной.
     Плюнуть на это дело?
     Поразмыслив, он решил, что не стоит.
     Нужно тщательно