сь все
выше и выше, вырастая из моря неестественно высоко и наконец, как огромный
надутый шарик, легла на поверхность воды.
  И начала подниматься над ней. Легка и свободно - пять, десять,
тридцать метров... Арни опустил бинокль, повисший на ремешке, и замер,
вцепившись руками в поручни.
  С легким изяществом, отличающим все летательные аппараты, которые
легче воздуха, двадцатитонная подводная лодка, оснащенная толстым
корпусом", зависла на высоте добрых сорока метров. Затем, словно стоя на
невидимой опоре, повернулась носом к кораблю и медленно поплыла по
воздуху, скользя над задранными вверх лицами и осыпая их каплями дождя,
стекавшими с корпуса. Все застыли в безмолвии, пораженные почти
невероятным зрелищем, лишь постукивание двигателей ясно слышалось в
тишине. Не отводя глаз, Арни нащупал микрофон и включил его.
  - Можете возвращаться. Думаю, наш эксперимент удался.


                                  Глава 7


  Стоя спиной к доске и глядя на лица, обращенные к нему в напряженном
внимании, Арни чувствовал себя как дома. Словно он опять был в
университетской аудитории, а не в кают-компании "Витуса Беринга" Он чуть
было не написал на доске привычное "Арни Клейн", но вовремя спохватился и
четкими движениями вывел наверху: "Далет-эффект", изобразив рядом
древнееврейскую букву Т.
  - Если позволите, я дам вам краткую историческую справку, чтобы
объяснить то, чему вы сегодня были свидетелями. Как вы помните, несколько
лет назад Израиль провел серию исследований атмосферы с помощью ракетных
зондов. Эти испытания имели несколько задач, и одна из них, далеко не
последняя, заключалась в том, чтобы показать окружающим арабским странам,
что мы.., то есть Израиль.., имеем собственные ракеты и больше не зависим
от капризов иностранных поставщиков. Из-за ограничений, навязанных
соседними странами, и ввиду маленьких размеров Израиля выбор траекторий
был крайне небольшим. Прямо вверх, затем так же прямо вниз - вот все, что
мы могли себе позволить. Но для этого понадобились исключительно точные
контрольные механизмы. Как выяснилось, ракета, которая вертикально
поднимается прямо над местом запуска, оказалась неоценимым инструментом
для исследований в самых разных областях науки. По дыму, тянувшемуся за
хвостом, метеорологи определяли направление и скорость ветра на разных
высотах, а внутренние контрольно-измерительные приборы потом
координировали эти данные с атмосферным давлением и температурой. Вне
атмосферы проводилось еще больше экспериментов г однако тот, о котором
пойдет речь, лишь по чистой случайности позволил обнаружить явление,
названное нами гравиметрической аномалией.
  Арни приготовился написать термин на доске, но тут же одернул себя.
  - В то время меня интересовали квазары и возможные источники их
невероятной энергии. Как вы знаете, энергию, излучаемую квазарами,
невозможно объяснить даже полной аннигиляцией вещества. Однако эта
проблема отступила на второй план, потому что совершенно случайно один из
ракетных зондов оказался за пределами атмосферы именно в тот момент, когда
на Солнце началась вспышка. Он пробыл там почти пятьдесят минут. Мы и
раньше запускали зонды, как только удавалось зарегистрировать вспышку, но
опоздание к началу выброса составляло как минимум час. Поэтому впервые у
меня в руках была исчерпывающая информация о солнечной вспышке.
Магнитометр, частицы космического излучения и данные, которые показались в
тот момент вообще не имеющими отношения к делу, - технические показания
приборов. Я обратил на них внимание только потому, что несколько лет
занимался определенными аспектами квантовой теории Эйнштейна, связанными с
гравитацией. Мои исследования зашли в тупик, но я не переставал думать о
них. И вот, когда некоторые показания были признаны неверными, что
объясняли искажением телеметрической информации, вызванным модными
магнитными полями, я решил проверить их более детально. Оказалось, что
данные абсолютно верны, но это означало, что какая-то неизвестная сила
существенно уменьшила вес зонда, оставив неизменной его массу. Короче
говоря, гравитационная масса в какой-то промежуток времени отличалась от
инерционной массы. Я обозначил это расхождение символом "далет" и
попытался выяснить, в чем его причина. Сначала я подумал о "массе
Шварцшильда" или скорее о приложении ее к четырехмерному континууму
вселенной Минковского...
  Арни заметил наконец озадаченное выражение на лицах присутствующих,
увидел остекленелые глаза генерала, почти вылезшие на лоб, и остановился,
кашлянув в ладонь, чтобы скрыть замешательство. В конце концов, это не
студенты-физики. Повернувшись к доске, он подчеркнул букву "далет".
  - Чтобы не вдаваться в детали слишком глубоко, я попробую изложить
это более доступно. Правда, вы должны понимать, изложение будет весьма
условным. Итак, передо мной было явление, которое я не мог объяснить, хотя
его существование не вызывало сомнений. Что-то вроде того, как если бы
курица высиживала десяток яиц, а из одного вдруг вылупился орел. Вот он
перед нами, но как и почему он оказался тут - неизвестно.
  По кают-компании пронесся смешок облегчения, на лицах появились
улыбки - аудитория наконец хоть что-то поняла из услышанного. Ободренный,
Арни продолжал в том же духе:
  - Я стал исследовать эту аномалию: сначала создал математические
модели для определения ее природы, потом провел простые эксперименты. В
физике, как, впрочем, и везде, самое главное - иметь представление о том,
что ты хочешь найти. Например, отыскать в городе преступника легче, если у
вас есть его имя или описание внешности. Когда в солнечном спектре
установили присутствие гелия, его обнаружили и на Земле. Он был здесь
всегда, но его не замечали, потому что не знали, что нужно искать. То же
относится и к далет-эффекту. Я знал, что искать, и нашел ответы на свои
вопросы. И я подумал, что можно будет найти способ контролировать эту... -
Арни запнулся, подыскивая слово. - Это не совсем верно, и я не должен бы
так говорить, но пока условно назовем это "энергией". Только имейте в
виду, что на самом деле это вовсе не энергия. Я провел эксперимент, чтобы
попытаться установить контроль над этой энергией, и получил довольно
впечатляющие результаты. Оказалось, что контроль возможен. Далет-энергия
поддается модулированию; правда, для этого требуется немного больше, чем
предлагает современная технология. Результаты Вы видели сегодня утром,
когда "Каракатица" поднялась в воздух. Это была очень ограниченная
демонстрация. Я не вижу причин, которые могли бы помешать лодке
передвигаться за пределами атмосферы с любой заданной скоростью.
  Арни кивнул в сторону уверенно поднятой руки. По крайней мере, кто-то
слушал достаточно внимательно, чтобы задать вопрос. Это оказался офицер
ВВС, слишком молодой для своего высокого чина.
  - Прошу извинить меня, профессор Клейн, но выходит так, что вы
получаете нечто из ничего. Меня учили, что такое невозможно. Вы отрицаете
ньютоновские законы движения. Двигатели лодки не обладают достаточной
силой, как их ни заставляй, чтобы поднять ее вверх и удерживать в
подвешенном состоянии. Вы упомянули относительность, которая основывается
на законе сохранения количества движения, массы-энергии и электрического
заряда. Зрелище, свидетелями которого мы были, ставит под сомнение, по
крайней мере, два из этих трех постулатов.
  - Совершенно верно, - согласился Арни. - Однако мы не игнорируем эти
ограничения; мы просто используем другую систему координат, в которой они
не применяются, В качестве аналогии представьте себе, что вы поворачиваете
вентиль. С помощью небольшого усилия открывается клапан, сжатый газ
выходит из баллона, наполняет воздушный шар, и тот взмывает вверх. Еще
лучше, если вы представите себе, что летите высоко над землей, держась за
веревку, свисающую с этого шара. Совсем небольшое давление, не более
унции, острым лезвием на веревку перережет ее, и вы упадете на землю с
самыми трагическими последствиями.
  - Однако, разрезав веревку, я только освобожу кинетическую энергию,
затраченную для того, чтобы поднять меня наверх, - возразил офицер. - Это
земное притяжение заставит меня упасть.
  - Совершенно точно. Но как раз освобожденная сила земного притяжения
позволила "Каракатице" летать.
  - Но это невозможно!
  - Возможно или невозможно, однако это произошло, - послышался голос
еще более высокого чина ВВС. - Больше верьте своим глазам, Пребен, или я
переведу вас в наземную службу.
  Офицер сел, нахмурившись при звуках дружного смеха, который сразу
стих, когда заговорил адмирал Сандер-Ланге:
  - Я верю всему, что вы говорите о теории вашего изобретения,
профессор Клейн, и благодарю за попытку объяснить ее нам. Надеюсь, вы не
обидитесь, если я скажу, что для нас, по крайней мере для меня, это не так
уж существенно. Вот уже много лет назад я бросил попытки понять, как
работают все эти хитрые ящики, которые установлены на моих кораблях, и
поставил перед собой другую задачу: я должен знать, что они умеют делать и
как их можно использовать. Не могли бы вы объяснить возможности и
перспективы применения вашего далет-эффекта?
  - Да, конечно. Но я надеюсь, вы понимаете, что остается еще множество
разных "если". Если это явление можно будет использовать так, как мы
надеемся, - а это покажет следующий опыт с "Каракатицей", - и если
результата удается достичь при разумных затратах энергии, тогда в нашем
распоряжении окажется настоящий космический двигатель.
  - Что вы хотите этим сказать? - спросил Сандер-Ланге.
  - Давайте сначала рассмотрим современные космические двигатели, то
есть реактивные ракеты, вроде тех, что несут сейчас советскую капсулу к
Луне. Ракеты движутся потому, что работает закон действия и
противодействия. Бросьте что-нибудь в одну сторону - и ваше тело слегка
откинется в другую. Для того чтобы доставить к месту назначения всего один
фунт груза, нужно затратить тысячи фунтов топлива - реактивной массы. Этот
процесс очень дорог, сложен и ограничен в сфере применения. Космический
корабль, не зависящий от соотношения массы к грузу, будет таким же
функционально практичным, как автомобиль или морское судно. Планеты могут
стать такими же доступными, как любая часть земного шара. Поскольку
реактивную массу не нужно будет принимать во внимание, кораблем можно
будет управлять в течение всего полета, непрерывно наращивая ускорение до
середины пути, а затем постоянно снижая его. Это позволит сократить
продолжительность полета к Луне и планетам во много раз.
  - Во много раз - это во сколько? - послышался чей-то вопрос. - Вы
могли бы назвать конкретные цифры?
  Арни помедлил, задумавшись, но его опередил Ове Расмуссен:
  - Думаю, что смогу вам помочь. Я как раз занимался этим, пока вы
беседовали. - Он взял логарифмическую линейку и сделал несколько быстрых
подсчетов. - При постоянном ускорении или торможении в одно g - единицу
гравитации - пассажиры корабля не будут испытывать ни состояния
невесомости, ни давления излишней силы тяжести. Такое ускорение составит
девятьсот восемьдесят - округлим для ясности, - значит тысячу сантиметров
в секунду за секунду. Луна находится в среднем на расстоянии порядка
четырехсот тысяч километров. Таким образом, результат...
  Пока Ове делал подсчеты, в кают-компании царила полная тишина. Он
взглянул на цифры, нахмурился и пересчитал все заново. Результат,
очевидно, не изменился, потому что он поднял голову и улыбнулся.
  - Если на основе далет-эффекта удастся создать космический корабль,
значит, все-таки есть нечто новое под солнцем, господа! Мы можем долететь
до Луны меньше чем за четыре часа. - Пока он продолжал вычисления,
присутствующие хранили недоверчивое молчание. - Путешествие на Марс займет
немного больше времени. Как-никак, даже когда красная планета находится
ближе всего к Земле, до нее остается восемьдесят миллионов километров. И
тем не менее этот вояж можно будет совершить примерно за тридцать девять
часов. Сутки и еще три четверти суток. В общем, не так уж и долго.

  ***

  Слушатели были ошеломлены. Но, когда они начали понемногу понимать и
оценивать открывающиеся перспективы, в кают-компании поднялся робкий
шумок, который быстро перерос в такой гвалт, что Арни пришлось постучать
мелом по доске, чтобы привлечь к себе внимание. Теперь его слушали,
стараясь не пропустить ни слова.
  - Как вы понимаете, использование далет-двигателя открывает перед
нами практически безграничные перспективы. Нам придется полностью
пересмотреть отношение к размерам Солнечной системы. Но, прежде чем
отправиться на уик-энд для освоения Луны, мы должны быть уверены, что
обладаем адекватным источником энергии. Будет ли двигатель работать вдали
от Земли? Насколько точным, будет управление, то есть сможем ли мы
корректировать курс с точностью до минуты для достижения астрономических
объектов? Хватит ли нам энергии для таких полетов? Наконец, будет ли
двигатель стопроцентно надежным? Следующий полет "Каракатицы" даст ответ
на многие из этих вопросов. На сей раз судно попытается достигнуть верхних
слоев атмосферы. Поскольку я наиболее квалифицированно разбираюсь в
устройстве двигателя, я сам буду руководить испытаниями.
  Арни оглянулся по сторонам, сжав челюсти, словно ожидая возражений.
Ответом была полная тишина. Это был его день.
  - Благодарю вас. Предлагаю начать испытания немедленно.


                                  Глава 8


  - Я начинаю понимать, зачем на подводной лодке нужен летчик, - сказал
Нильс, задраивая нижний люк рулевой башни.
  - Только не забудь записать, ладно? - Хеннинг показывал на открытый
вахтенный журнал, лежавший на маленьком штурманском столике, прикрепленном
к переборке.
  - Я именно этим и занимаюсь, - ответил Нильс, глядя на часы и делая
запись. - Если эта штука сработает, ты будешь единственным подводником,
который когда-либо получал летное жалованье.
  - Будьте добры, капитан Вильхельмсен, отведите лодку подальше, -
произнес Арни, не отрываясь от приборов. - По крайней мере, на такое же
расстояние, как и в первый раз.
  - Javel "Ладно (дат.).".
  Хеннинг передвинул рычаг импеллера на одно деление, и под ногами
усилился рокот насосов. Он сидел в кресле командира в носовой части
рулевой рубки. В этом месте корпус образовывал выступ с тремя круглыми
исключительно толстыми иллюминаторами. Штурвал, очень похожий на
самолетный, служил для управления курсом подлодки. Поворот штурвала влево
или вправо изменял соотношение скоростей двух водных струй, которые,
вырываясь из дюз, продвигали лодку вперед. Хвостовые лопасти на корме
регулировали поток, то увеличивая, то уменьшая его.
  - Мы в двухстах метрах от корабля, - сообщил Хеннинг и уменьшил
скорость.
  - Скажите, капитан, ваши струйные насосы, они механические? - спросил
Арни.
  - Да, с электроприводом.
  - Вы можете полностью отключить их, поддерживая постоянную подачу
энергии? У нас есть регуляторы напряжения, но хорошо, если бы питание было
как можно более постоянным.
  Хеннинг щелкнул тумблерами.
  - Подача тока на мотор отключена. Но есть еще отток на приборы и
систему вентиляции. Я могу на какое-то время вырубить их тоже, если хотите.
  - Нет, этого достаточно. Сейчас я включу установку на минимальную
мощность, и мы поднимемся примерно на сто метров.
  Нильс сделал пометку в журнале и взглянул на волны, разбивающиеся о
толстые стекла иллюминаторов.
  - На твоей лоханке случайно нет альтиметра, Хеннинг?
  - Случайно нет.
  - Очень жаль. Придется установить. И радар вместо этого эхолота. Мне
так кажется, что ты отрываешься от своей стихии...
  Хеннинг страдальчески мотнул головой и поглядел в иллюминатор. По
лодке пробежала легкая дрожь, не столько слышная, сколько ощущаемая,
поверхность воды с постоянной скоростью уходила вниз.
  - Летим, - вздохнул он и беспомощно посмотрел на свои бесполезные
приборы.
  - Сто метров, - произнес Нильс, оценивая высоту по размерам корабля
внизу.
  Арни что-то подрегулировал и повернулся к ним.
  - Похоже, в запасе достаточно энергии даже сейчас, когда
далет-установка удерживает лодку на этой высоте. Оборудование
функционирует нормально, опасности перегрузки нет. Вы готовы, господа?
  - Никогда в жизни не был более готов.
  - Нажимайте кнопку или что там у вас, профессор. Мне что-то не по
нутру болтаться тут в подвешенном состояний.
  Вибрация усилилась, и они почувствовали, как их прижало к креслам.
Нильс и Хеннинг сидели, уставившись в иллюминаторы и онемев от изумления,
когда подводная лодка рванулась в небо. Был слышен тонкий свист
рассекаемого воздуха, не более громкий, чем шипение кондиционера. Дизель
деловито стучал. Их странный корабль мчался вверх без всяких усилий,
беззвучно, как на кинопленке, снятой из поднимающейся в космос ракеты.
Море внизу разгладилось, "Витус Беринг" уменьшился до размеров модели,
затем превратился в игрушку для ванны и наконец исчез, накрытый низкими
облаками.
  - Это куда хуже слепого полета, - проворчал Нильс, сжимая и разжимая
громадные ладони. - Сидишь с голым задом, никаких тебе приборов, кроме
компаса. Так просто нечестно.
  Арни был спокойнее всех, слишком занятый своими аппаратами, чтобы
хоть на миг взглянуть в иллюминатор.
  - Следующий полет будет со всеми приборами. Это ведь только
испытание. Вверх - вниз, как на лифте. Между прочим, судя по показаниям
приборов, мы все еще поднимаемся по вертикальной прямой и идем с
постоянной скоростью.
  Густая завеса облаков была уже у них под килем.
  Внезапно в ритмичном постукивании дизеля послышались сбои.
  - Ток падает! - воскликнул Арни. - В чем дело?
  - Что-то с горючим, что ли, не понимаю! - крикнул Хеннинг из
машинного отделения. - Теряем мощность...
  - Это атмосферное давление, - сказал Нильс. - Мы достигли потолка. В
воздухе почти не осталось кислорода.
  Дизель чихнул и почти замолк. Лодка вздрогнула и начала падать.
  - Вы можете сделать хоть что-нибудь? - воскликнул Арни, лихорадочно
щелкая переключателями. - Ток прерывистый... Далет-эффект больше не
действует. Попытайтесь стабилизировать ток!
  - Аккумуляторы! - Хеннинг аж подпрыгнул в кресле и тут же взмыл в
воздух - настолько стремительно они уже падали.
  Он попытался схватиться за спинку кресла, промахнулся, взлетел
кверху, больно ударился головой об основание перископа и рикошетом
свалился вниз. На сей раз ему удалось схватиться за кресло, он уселся и
пристегнулся ремнями. Затем протянул руку к переключателям.
  - Ток есть!
  Падение продолжалось. Арни взглянул на своих спутников.
  - Приготовьтесь. Мне пришлось полностью отключить установку. Сейчас я
включу ее, но реакция может быть не слишком приятной, потому что...
  Послышался скрежет металла, приборы с треском повалились на пол.
Внезапное торможение вдавило их в кресла. Судорожно открытыми ртами они
хватали воздух, хрипя от напряжения. Кровь отлила от мозга, перед глазами
расплывались черные пятна...
  Когда это кончилось, они изнеможенно дышали, постепенно приходя в
себя. Лицо Хеннинга походило на белую маску с красной полосой: кровь
сочилась из раны, которую он даже не заметил, ударившись о перископ.
Снаружи были только облака. Дизель ровно гудел, мягко шелестела вентиляция
- этот привычный мирный фон нарушало только их тяжелое дыхание;
- Давайте не будем... - сказал Нильс, сделав глубокий вдох. - Давайте
больше не будем так делать!
  - Мы поддерживаем постоянную высоту без боковых отклонений. - Голос
Арни звучал спокойно, хотя дыхание было затруднено. - Будем возвращаться
или продолжим испытание?
  - Если такое больше не повторится, я за то, чтоб продолжить, -
произнес Нильс.
  - Согласен. Будем пользоваться аккумуляторами.
  - Они заряжены?
  - Под завязку. Израсходовано Меньше пяти процентов.
  - Тогда продолжим. Дайте мне знать, когда останется семьдесят
процентов, и мы начнем возвращаться. Это вполне приличный допустимый
предел, к тому же, когда мы будем достаточно низко, можно снова запустить
дизель.
  Подъем был пьяняще плавным,