чает жалованье. Они поставили машину в обычном
месте позади зданий, и Нильс переоделся в одной из комнат в комбинезон. На
верфи было тихо, лишь работа над "Галатеей" велась круглые сутки. Мелькали
дуги электросварки, освещая ржавый, еще не законченный корпус. Это была
намеренная уловка - продувка песком и покраска были специально оставлены
на самый последний момент.
  Внутри все выглядело совершенно иначе. Они поднялись по лесенке и
вошли через воздушный шлюз на палубе. Как только закрылся наружный люк,
зажегся свет. За внутренней дверью шлюза начинался белый коридор с полом,
покрытым линолеумом, и стенами, отделанными панелями из тикового дерева.
Свет был рассеянным и не слишком ярким. По сторонам висели фотографии
лунных пейзажей в рамках.
  - Надо же, какая роскошь, - удивился Нильс. Когда он был здесь в
последний раз, коридор представлял собой металлический проход, выкрашенный
красной краской.
  - В основном это осталось от первоначального проекта, - донесся голос
Ове Расмуссена, подошедшего сзади. - На дизайн интерьера был подписан
контракт. Пришлось внести некоторые изменения, но в большинстве кают и
общих помещений почти все осталось, как раньше. Убрали только фотографии
замков и хижин с соломенными крышами и повесили вместо них виды Луны. Эти
снимки Советы прислали в знак благодарности. Пошли со мной, Нильс, у меня
есть сюрприз для тебя.
  Они вошли в коридор с ковром на полу и рядом дверей по сторонам. Ове
показал на последнюю дверь.
  - Заходи первым, Нильс, - сказал он и сделал шаг в сторону.
  На двери из тика блестела медная табличка с надписью: "Kaptajn".
Нильс открыл дверь.
  Комната была просторной - наполовину служебное помещение, наполовину
гостиная с выходом в спальню. Темно-синий ковер на полу, усеянный
мириадами звездочек. Над письменным столом - ультрамодерновой конструкцией
из хромированной стали и палисандра - поблескивали ряды приборов и связных
устройств.
  - Немного отличается от самолетов САС? - улыбнулся Ове, глядя на
изумленное лицо Нильса. - Или даже, ВВС. А теперь посмотри сюда: вот
первое судно, которым ты командовал. Все в духе настоящих морских традиций.
  Над диваном висела большая цветная фотография маленькой "Каракатицы",
сидящей на лунной равнине. На заднем плане отчетливо виднелся голубой
земной шар.
  - Еще один подарок от Советов? - засмеялся Нильс. - Это потрясающе!
  - Лично от майора Шавкуна. Помнишь, он фотографировал нас? И все трое
подписали снимок.
  - Значит, осталось немного покрасить снаружи. - и "Галатея" готова к
полету. А как дела в машинном отделении?
  - Термоядерный генератор установлен и уже прошел проверку. Нужно
кое-что доделать по мелочам, навести лоск, так сказать. И, конечно,
далет-двигатель. Его смонтировали в институте и там же провели стендовые
испытания, а сюда привезут в последнюю очередь.
  - В самую последнюю очередь, - подчеркнул Скоу. - Мы хотим как можно
меньше подвергать искушению наших шпионов. Институт охраняется воинскими
подразделениями, так что они, наверное, сконцентрировали свое внимание
именно там. - Он широко улыбнулся. - Отели переполнены. Постояльцы
привозят массу иностранной валюты. Это уже новая отрасль туризма.
  - А ты на седьмом небе секретности, - сказал Нильс. - Немудрено, что
у тебя появился новый "Хамбер". А где Арни Клейн?
  - Последние пару недель он живет здесь, - ответил Ове. - С тех пор
как закончились стендовые испытания далет-установки. Занимается моим
термоядерным генератором и, - клянусь, я не преувеличиваю, - уже предложил
как минимум пять улучшений, которые тянут на патент.
  - Пошли спустимся туда. Я хочу увидеть мое машинное отделение. -
Нильс еще раз с восхищением оглянулся вокруг. - К такому не сразу
привыкнешь. Пожалуй, придется поднапрячься даже больше, чем я ожидал.
  - Расслабься, - сказал ему Ове. - Сейчас это похоже на морское судно,
но, как только ты поднимешь его в небо, оно превратится в большой
летательный аппарат. Вроде суперлайнера "Боинг-707", который, насколько
мне известно, ты уже водил. Согласись, что гораздо легче научить тебя
вести корабль, чем капитана-моряка - летать на чем бы то ни было.
  - Это верно... В чем дело?
  Скоу резко остановился. Ноздри его раздувались от гнева.
  - Охранник. Он должен стоять у входа в машинное отделение. Двадцать
четыре часа в сутки.
  Он разбежался тяжелыми прыжками и с силой ударил плечом в дверь. Она
даже не шелохнулась.
  . - Заперто изнутри, - сказал Нильс. - Есть второй ключ?
  Скоу, однако, не стал терять время на поиски ключа. Он выхватил из
кобуры тяжелый короткоствольный револьвер и уперся дулом в замок. Грохнул
выстрел, и револьвер дернулся у него в руке. Запахло гарью, дверь
отворилась, но всего на несколько сантиметров. Что-то мешало ей. Через
щель они увидели на полу ноги охранника в синих брюках. Спиной он упирался
в дверь, блокируй проход. Когда они нажали сильнее, он, не протестуя,
сдвинулся вперед - Профессор Клейн! - крикнул Скоу, перепрыгивая через
охранника.
  Прогремело три быстрых выстрела, Скоу сделал еще пару шагов и упал на
пол. Револьвер он держал перед собой, но ответный огонь не открывал -
Оставайтесь на месте! - скомандовал он, поднимаясь на ноги.
  Ове заколебался, но Нильс спикировал вперед и перелетел через
охранника, даже не задев его. Приподнявшись, он успел заметить, как
закрывается дверь, ведущая в воздушный шлюз. Нильс вскочил на ноги,
подбежал к ней и дерну л, изо всех сил, но безрезультатно.
  - Задраено с той стороны! Но где Арни?
  - С ними. Я видел, они вдвоем тащили его. И оба вооружены. Черт!
  Скоу достал карманный передатчик, включил его, но ничего, кроме
помех, не было слышно.
  - Ваше радио не будет работать здесь, - напомнил ему Ове и склонился
над охранником. - Со всех сторон металл. Поднимитесь на палубу. А ваш
сторож просто потерял сознание - его чем-то ударили по голове.
  Скоу и Нильс уже мчались к выходу. Ове понял, что сейчас ничем не
поможет охраннику, и побежал за ними.
  Обе двери воздушного шлюза были открыты, и Скоу, стоя на палубе,
что-то кричал в передатчик. Результаты последовали почти мгновенно - Скоу
подготовился к такому повороту событий.
  Вспыхнули все фонари на верфи, включая прожектора на стенах и
электродуги, установленные на подъемных кранах и строящихся судах. Стало
светло как днем. Снаружи взревели сирены, на черной воде заплясали огни
прожекторов - два полицейских катера заблокировали выход с той стороны.
Нильс кубарем скатился по сходням, спрыгнул вниз, когда до земли
оставалось еще несколько метров, и бросился бежать, огибая судно, в
сторону кормы, где был второй воздушный шлюз. Наружная дверь была
распахнута, и он успел заметить, как в стороне мелькнули темные силуэты.
Нильс схватил за рукав подбежавшего полицейского.
  - У вас есть передатчик? Отлично! Вызовите Скоу. Скажите, что они
направляются к воде. У них там, наверное, шлюпка. Ни в коем случае не
стрелять! Их двое, и они тащат профессора Клейна. Мы не можем рисковать
его жизнью.
  Полицейский кивнул, вытащил передатчик, и Нильс побежал дальше.
  На верфи был настоящий бедлам. Рабочие разбегались в стороны, уступая
дорогу полицейским машинам, которые с ревущими сиренами влетали в ворота.
Задыхаясь, Скоу на бегу передавал по радио сообщение Нильса. Впереди
бежали охранники, устремляясь к берегу, где недостроенный корабль
простирал к небу со стапеля ржавые пальцы шпангоутов.
  Из-за невысокого штабеля стальных листов вырвалась яркая вспышка;
один из охранников согнулся, схватился руками за живот и рухнул на землю.
Остальные бросились в разные стороны, поднимая пистолеты.
  - Не стрелять! - крикнул Скоу, продолжая бежать вперед. - Пусть
направят сюда свет!
  Кто-то развернул тяжелую электродугу в направлении, указанном фарами
полицейской машины. Весь участок был теперь как на ладони. Пригнувшись,
Скоу продолжал бежать в полном одиночестве.
  Внезапно перед ним выросла черная фигура. Прикрываясь рукой от
слепящего света, человек в черном поднял длинноствольный пистолет и дважды
выстрелил. Одна пуля ударилась рядом со Скоу и с визгом отскочила от
стального листа, другая задела плащ. Скоу остановился, поднял револьвер
вверх и медленно навел на цель, спокойно, будто на стрельбище. Нападавший
выстрелил еще раз, и в то же мгновение Скоу нажал на курок.
  Мужчина дернулся, повернулся и упал на штабель, выронив, пистолет,
загремевший по металлу. Скоу сделал знак двум полицейским осмотреть его и
заковылял дальше, не обращая внимания на скрюченную фигуру. Теперь за ним
следовала группа полицейских и охранников. Патрульный катер, урча мотором,
подошел ближе к берегу и стал обшаривать его лучом прожектора.
  - Вот они! - раздался чей-то крик, когда луч прожектора внезапно
замер на месте.
  Скоу остановился и знаком задержал остальных. Сцена была залита
светом: подмостками служили клепаные пластины киля, а на просцениум
выходили изогнутые ребра шпангоутов. Только драма на этой сцене
разыгрывалась всерьез - не на жизнь, а на смерть. Человек в блестящем
черном водолазном костюме прятался за обмякшей фигурой Арни Клейна. Одной
рукой он поддерживал ученого поперек груди, а другой приставил ему к виску
пистолет. Сирены замолкли, выполнив свою работу, и в наступившей тишине
громко раздался хриплый голос.
  - Не подходите - я убью!
  Он выкрикнул это по-английски с сильным акцентом, но достаточно
понятно. Зрители стояли, не шелохнувшись, глядя, как он тащит
бесчувственного ученого вдоль киля к воде.
  Нильс Хансен шагнул за ним из густой тени, обхватил огромной ладонью
руку, державшую пистолет, и вывернул ее, направив дуло вверх. Человек в
черном вскрикнул - от боли или от неожиданности, - грянул выстрел, и пуля
улетела во тьму.
  Левой рукой Нильс высвободил Арни и медленно наклонился, осторожно
опуская его на стальную пластину. Незнакомец извивался всем телом,
безуспешно пытаясь вырваться из железной хватки, затем принялся бить
Нильса кулаком. Летчик не обращал на него внимания, словно не замечая
града ударов. Уложив профессора, он выпрямился, выдернул из руки
похитителя пистолет и зашвырнул его подальше. Потом, размахнувшись, вмазал
противнику по лицу открытой ладонью. Тот крутанулся на месте и бессильно
обвис в могучих руках Нильса.
  - Я должен поговорить с ним! - закричал Скоу, спеша навстречу.
  Нильс встряхнул свою жертву обеими руками, словно большую куклу.
Незнакомец был затянут в черный резиновый водолазный костюм, оставляющий
открытой только голову. Лицо у него было болезненно желтого цвета, на
верхней губе чернела узкая полоска усов, будто прочерченная карандашом. На
щеке огнем горел отпечаток мощной ладони.
  Увидев приближающихся полицейских, пленник в последний раз дернулся в
сжимавших его тисках и понял, что это бесполезно. Он перестал
сопротивляться, поднял руку и каким-то странным детским движением сунул
большой палец в рот.
  - Остановите его! - крикнул Скоу. Но было уже поздно.
  По лицу мужчины пробежала судорога, глаза выкатились из орбит, и рот
раскрылся в беззвучном крике. Его тело корчилось в руках у Нильса,
выгибаясь дугой в пояснице, все более неестественно, под невозможным
углом, - и вдруг обмякло и застыло без движения.
  - Можешь его отпустить, - сказал Скоу, приподняв пальцем веко. - Он
мертв. Яд в ногте.
  - Второй тоже мертв, - сказал полицейский. - Вы попали ему...
  - Я знаю, куда попал.
  Нильс склонился над Арни, который пошевелился, не открывая глаз. З?
ухом у него виднелся красный распухший рубец.
  - С ним вроде ничего страшного, - произнес Нильс, поднимая голову и
наткнувшись взглядом на красные капли, падающие рядом на металлическую
пластину. Штанина Скоу уже пропиталась кровью. - Ты ранен!
  - Они всегда попадают мне в эту ногу. Просто не нога, а мишень
какая-то. Но это детали. Самое главное - поскорее доставить профессора в
больницу. Проклятье! Кто-то нас все-таки вычислил. Теперь все будет
гораздо хуже.


                                  Глава 15


  Сидя в темной рубке управления, Нильс Хансен пытался увидеть себя за
пультом "Галатеи" в полете. Хотя он обычно не отличался богатым
воображением, но, когда дело касалось самолетов, мог представить себе в
деталях, как будет работать машина, как она поведет себя в воздухе. Нильс
проводил испытательные полеты почти на всех новых реактивных лайнерах,
закупленных компанией САС, и на многих экспериментальных истребителях ВВС.
Прежде чем поднять самолет в воздух, он внимательно изучал его устройство,
разговаривал с конструкторами. Нильс знакомился со всеми особенностями
машины, узнавал о ней все до мельчайших подробностей. Ему никогда не
надоедало копаться в мелочах, он никогда не спешил. Он мог довести
окружающих до белого каления своей дотошностью, но сам всегда сохранял
невозмутимое спокойствие. В небе Нильс оставался с машиной один на один, и
чем больше он знал о ней, тем больше было шансов на удачный полет - и на
возвращение домой.
  Теперь от него требовалось максимально напрячь все свои способности.
Судно было непомерно огромным, принципы управления - абсолютно
незнакомыми. Единственное, что могло пригодиться, - это опыт управления
"Каракатицей". Помня о трудностях, с которыми пришлось тогда столкнуться,
Нильс вместе с инженерами планировал расположение приборов на пульте
управления. Протянув руку, он коснулся штурвала - самый обычный
стандартный штурвал, как на "Боинге-707", приобретенный на авиационном
складе. Он почувствовал себя увереннее. Штурвал, соединенный через
компьютер с далет-двигателем, будет использоваться для маневрирования при
взлете и посадке. Альтиметр, индикатор скорости воздушного потока, приборы
для измерения реальной скорости и энергозатрат - его взгляд безошибочно
перебегал с одного устройства на другое, несмотря на темноту.
  Прямо перед ним в стальной стене был огромный иллюминатор из толстого
стекла, через который хорошо просматривалась судоверфь и часть гавани.
Хотя было уже два часа ночи и весь Эльсинор давно уснул, территория верфи
была ярко освещена и полна движения Полицейские автомобили медленно
патрулировали вдоль берега, освещая прожекторами темные боковые переулки,
между зданиями прохаживались группы солдат. Над уличными фонарями были
установлены дополнительные лампы, так что вокруг было светло как днем.
Торпедный катер "Хейрен" стоял на якоре с пулеметами наготове, перекрывая
ближайший вход в гавань.
  Дверь с тихим жужжанием скользнула в сторону, и в рубку вошел радист.
Следом хромал Скоу, опираясь на костыль. Он постоял немного рядом с
Нильсом, обозревая свои наружные оборонительные укрепления. Потом с
невнятным бурчанием, возможно, даже одобрительным, опустился в кресло
второго пилота.
  - Они знают, что мы здесь, - заявил он. - Но больше им ничего узнать
не удастся. Ну, как дела с этим корытом?
  - Все проверено, перепроверено и потом проверено еще раз. Я сделал
все что мог, а инженеры и эксперты облазили весь корабль до последнего
дюйма и осмотрели каждую деталь оборудования. Вот их подписанные
заключения. - Нильс приподнял толстую папку с бумагами. - Есть что-нибудь
новое о наших недавних гостях?
  - Глухо как в танке. Водолазное снаряжение куплено здесь, в
Копенгагене. Ни документов, ни особых примет. Пистолеты времен войны,
немецкие "вальтеры" Р-38. Их можно достать где угодно. Мы пытались
идентифицировать отпечатки пальцев, вроде даже нащупали след, но потом
оказалось, что это ошибка. Я сам проверял. Короче говоря, ничего. Двое
невидимок из ниоткуда.
  - Значит, вы никогда не узнаете, из какой они страны?
  - Меня это не очень волнует. В сущности, нам это без разницы. Кто-то
хорошо получил по лбу, пытаясь подсмотреть наши секреты, и после этого
переполоха всему миру стало ясно, что здесь что-то происходит. Только они
не знают, что именно, и я уж позабочусь о том; чтобы никто ничего не
пронюхал. - Он склонился к светящемуся циферблату. - Осталось не так уж
долго. Все готово?
  - Команда укомплектована, все на местах и ждут только сигнала. Кроме
Хеннинга Вильхельмсена. Он отдыхает или спит - ждет моего вызова. Сегодня
вечером его дежурство.
  - Тогда вызовите его прямо сейчас. Нильс снял трубку и набрал номер
Вильхельмсена; тот немедленно отозвался:
  - Капитан Вильхельмсен слушает.
  - Рублевая рубка. Прошу прибыть сюда.
  - Слушаюсь!
  - Смотри, - сказал Скоу, показывая на дорогу в конце гавани, где
появилось полдюжины солдат на мотоциклах. - Все идет как по маслу. Она
остановилась в замке Фреденсборг, в двадцати минутах езды.
  За мотоциклистами ехали два открытых грузовика с солдатами, потом
опять мотоциклисты, окружавшие длинный черный сверкающий "Роллс-Ройс", и
снова несколько машин с солдатами. Как только показалась колонна, из
казарм Кронборгского замка выехали армейские грузовики, стоявшие наготове.
Когда автомобиль с эскортом подъехал к верфи, его окружал сплошной военный
кордон.
  - Может, включить прожектор? - спросил Нильс.
  - Теперь в этом нет нужды. Всему городу ясно, что здесь что-то
затевается.
  Нильс включил люминесцентные лампы на панели управления, и
все-приборы заблестели холодным светом. Скоу улыбнулся, с довольным видом
потирая руки.
  - Все работает как часы. И заметь: я никем не командую. Все продумано
заранее. Все шпионы-туристы в городе жаждут узнать, что же здесь творится,
но никак не могут подобраться поближе. Через какое-то время они попытаются
послать сообщения и смыться, но не тут-то было. Добропорядочных датчан,
спокойно спящих по домам, никто не потревожит. Но дороги все перекрыты,
поезда не ходят, и телефоны не работают. Даже велосипедные дорожки - и те
заблокированы. Охраняются все шоссе и проселочные дороги, даже тропинки в
лесу.
  - А вы расставили охотничьих соколов для перехвата почтовых голубей?
- невинно поинтересовался Нильс.
  - Нет! Вот черт, я и не подумал! - Скоу озабоченно жевал губу, потом
поднял глаза и поймал смеющийся взгляд Нильса. - Тоже мне, шутник нашелся.
Нечего измываться над старым человеком, у меня, того и гляди, будильник
остановится от внезапного шока.
  - Ты переживешь нас всех, - сказал Хеннинг Вильхельмсен, входя в
рубку. На нем был парадный мундир, фуражка - все как положено. - Прибыл
для несения службы, сэр, - отсалютовал он Нильсу.
  - Да, конечно. - Нильс наклонился и пошарил под приборной доской в
поисках собственной фуражки. - Скинь Дика Трэйси со своего кресла и начнем
контрольную проверку.
  Он нашел фуражку, надел на голову и сразу почувствовал себя неуютно.
Нильс снял ее и посмотрел на новую эмблему, еле различимую в тусклом
свете. На кокарде поблескивала буква "далет" на фоне звезд. Быстрым
движением он сунул ее назад.
  - Сними фуражку, - сказал он решительным тоном. - Никаких фуражек в
рубке управления.
  - Вот и родилась первая великая традиция Космического флота, -
откомментировал Скоу, направляясь к выходу.
  - И никаких гражданских лиц в рубке! - крикнул Нильс вслед
удаляющейся фигуре и услышал в ответ хихиканье.
  Они прошлись по контрольному списку и призвали членов экипажа занять
места. Хеннинг включил систему внутренней связи, и его голос загудел во
всех отсеках корабля. Нильс посмотрел в иллюминатор, привлеченный
неожиданной суетой внизу. Выдаваясь вперед на двузубом подъемнике, к судну
приближалась деревянная платформа, украшенная флагами. Платформа
остановилась у самого носа корабля; сзади по лестнице на нее тут же
забрались несколько человек с проводами. Все шло по плану. Зазвонил
телефон, и Хеннинг поднял трубку.
  - Они хотят прицепить к нам шнуры от микрофонов, - повернулся он к
Нильсу.
  - Передай, чтобы подождали. Подсоединишь их, когда проверишь все
службы.
  Члены экипажа один за другим докладывали о своей готовности, в то
время как Нильс следил за прибывающей толпой важных гостей. Военный
оркестр заиграл бравурный марш, отзвуки которого проникали даже сквозь
герметичный корпус корабля. Толпа у постамента расступилась, и по лестнице
стала подниматься высокая шатенка.
  - Наследная принцесса