ноги.
     Такаси отыскал лестницу на уровень выше и выбрался в город. Этот ярус
был почти пуст.  На  улицах у  домиков,  лишь фасады которых выдавались из
скал, стояли светильники. Какие-то темные фигуры метнулись в тень при виде
Такаси,  волоча мешки,  -  оказалось,  что даже в  такие моменты находится
место и время для грабителей.
     Такаси представлял себе расположение улиц и  знал,  где  находится та
лестница, которую он недавно расчищал. Туда он и шел.
     Шел и слушал голоса в динамике.
     Голос Геры:
     - Уважаемые сограждане.  Есть места в служебном лифте третьей секции.
Те, кто находится вблизи этого яруса, могут пройти к нему...
     Голос Круминьша:
     - Крони, иди к большому лифту. Туда прорывается Станчо.
     Голос Крони:
     - На улице, которой мы идем, появилась вода.
     Голос Макса, который взял у Круминьша запасной передатчик:
     - Вилис, надвигается дождь. Есть запасные тенты?
     Голос Круминьша:
     - Если они промокнут,  это не худшее,  что может случиться. Важнее их
сейчас накормить.
     Голос Аниты:
     - Вилис,  ты  не  понимаешь,  что уже половина их простужена.  Они не
приспособлены к свежему воздуху.
     Неожиданно  перед  Такаси  упала  стена  воды.  Как  занавес.  Брызги
разлетелись во  все  стороны.  Стена была  тонкой -  сквозь нее  дальше по
улицам мерцали огоньки светильников.
     Такаси  поспешил  к  лестнице,  догнал  испуганную  группу  беженцев,
которая,  если бы Такаси не увидел их, промахнулась мимо поворота и вскоре
оказалась бы  в  тупике.  И  Такаси представил,  как  сотни людей в  ужасе
мечутся по улицам и туннелям.
     В этот момент земля вновь содрогнулась. Прорвало завал Гюнтера.
     Такаси успел привести группу беженцев к  лестнице и  шел  сзади.  Они
успевали.  Вначале вода по лифтовым шахтам и  вентиляционным люкам рухнула
вниз,  к теплостанции. И, заполнив уровень теплостанции и шахт, она начала
подниматься. Скоро она достигнет туннеля, ведущего к Огненной Бездне.
     Такаси казалось,  что  лестницы между ярусами бесконечны.  Все  время
приходилось  останавливаться,   толкать,   тащить  отстающих.  Приближение
очередного уровня можно было угадать по звуку репродукторов. Хриплый голос
Геры, прерываемый тяжелым кашлем, звучал как пульс в умирающем теле.
     По  другой  лестнице,  на  несколько уровней  ниже  поднимался Крони.
Толпа,  окружавшая его,  была  в  несколько раз  больше  и  двигалась куда
медленнее,  чем  группа Такаси.  И  у  нее почти не  было шансов выбраться
наверх,  хотя понимал это лишь сам Крони и  те, кто следил за продвижением
людей  сверху.  И  помочь  им  было  нельзя:  Станчо  вынужден был  трижды
возвращаться,  потому что на каждой площадке еще были люди,  и эти люди не
менее других заслуживали спасения.
     Такаси вывел  очередную партию беженцев на  верхний ярус,  откуда уже
обжитой, наполненный запахами и звуками туннель вел к выходу.
     Он остановился, прислушиваясь к звукам умирающего города.
     Голос Аниты:
     - Вилис, я вынуждена укладывать людей на землю.
     Голос Макса:
     - Где Станчо?
     Голос Круминьша:
     - Станчо пошел вниз. И я не слышал его уже минут пять.
     Молчание.  Все  ждут,  не  возникнет  ли  голос  Станчо.  Но  вот  он
отозвался:
     - Я поднимаюсь.
     Голос Геры:
     - Пожалуйста, спешите. Времени осталось мало...
     Такаси представил себе тонущий корабль и  радиста,  который не уходит
из рубки, хотя на полу уже бурлит вода.
     Голос Круминьша:
     - Ты почему задерживаешься, Крони?
     Голос Крони:
     - Тут больные. И старухи. Я их подгоняю, но мы отстали.
     Внимание Такаси было отвлечено странным зрелищем. В отверстии туннеля
показались два  полуобнаженных человека  с  факелами  в  руках.  За  ними,
подождав,  пока факелоносцы замрут по  обе стороны выхода,  выплыл мелкими
шажками бритый старец в длинном одеянии, расшитом языками пламени. Он нес,
прижав к груди,  массивную шкатулку.  За ним шествовали еще три или четыре
старика  -  эти  были  нагружены  солиднее.  Один  сгибался  под  тяжестью
позолоченной статуи  в  метр  высотой,  другой волочил мешок  с  какими-то
угловатыми предметами -  мешок подпрыгивал по  полу,  в  нем  позвякивало.
Такаси сделал было  несколько шагов,  чтобы помочь старикам,  но,  заметив
это,  первый старик жестом остановил его. Факелоносцы возобновили движение
вперед.  Здесь,  в вечереющем, влажном воздухе, нужды в факелах не было, и
огонь их сразу стал тусклым и незначительным.  Налетевший ветерок принялся
рвать пламя.  В глубине туннеля видны были лица следующей партии людей, но
никто не двигался -  они ждали,  пока старики пройдут вперед. Жрецы, понял
Такаси.
     - Я иду вниз, - сказал Такаси. - Надо вывести Геру Спел.
     - Такаси... - Это был голос Круминьша.
     Такаси понял, что Круминьш хотел остановить его. И не посмел.
     Земля чуть дрогнула под ногами.  Там,  в  глубине,  в темноте,  земля
старается приспособиться,  упрочиться,  заполнить пустоты...  Жрецы  вдруг
побежали дальше от  входа.  Такаси проводил их  взглядом и  бросился вниз.
Туда, где возникал, все слабее и реже, голос Геры Спел.
     Дорога была знакома,  лестница почти пуста.  Лишь изредка встречались
отставшие люди,  прижимались к  стене,  услышав топот башмаков Такаси.  Он
представил  себе,   сколько  ярусов  подземелья  отделяет  его  от  Крони,
подгоняющего  стариков  и  больных  в  самом  хвосте  процессии  муравьев,
заблудившихся в горе.


     Такаси выбежал на главный ярус.  Вода медленно текла,  неся сор,  она
казалась  черной  и   густой  под   лучом  фонаря,   лениво  закручивалась
водоворотами над люками и с занудным звуком всасывалась в щели.
     Никто не встретил Такаси на этом ярусе.  Навстречу плыла крыса. Белое
слепое  существо размером с  кошку,  безглазое,  с  длинной острой мордой.
Такаси шагнул в сторону, чтобы не столкнуться с ней.
     В Совете Директоров горел свет. Еще работал автономный блок.
     Зал заседаний был очень длинным,  и  стол казался низким -  его ножки
наполовину ушли в воду. В воде плавал труп толстого человека.
     - Гера! - позвал Такаси.
     Из дальней комнаты,  дверь в которую была приоткрыта, донесся кашель.
Такаси  добрался до  двери.  Гера  сжимала  в  руке  круглый микрофон,  но
говорить не могла.
     - Крони, - сказал Такаси. - Крони.
     И показал пальцем вверх.
     Гера смотрела на него, не понимая.
     - Крони, ты меня слышишь? - спросил Такаси.
     Ответ пришел не сразу.
     - Слышу, - ответил Крони.
     - Я сейчас дам Гере наушник. Скажи ей, чтобы шла со мной.
     Такаси  протянул  наушники  девушке.  Та  отшатнулась.  Наушник  тихо
верещал.  Такаси понял,  что церемониться некогда.  Он  резко отвел тонкую
руку Геры и приложил наушник к ее уху. Она замерла, как испуганный зверек.
Потом поняла. Узнала. Кивнула. Медленно, с трудом поднялась, сделала шаг к
Такаси. Тот взял у нее из руки микрофон.
     - Внимание,  -  сказал он на терра-лингве. Он знал, что никто из тех,
кто остался в городе,  его не поймет.  -  Говорит Накаяма Такаси.  Станция
заканчивает работу. Она возобновит работу завтра, в Городе Наверху.
     Гера шла с трудом. Такаси поднял ее на руки, она была легкой.
     Голос Круминьша:
     - Такаси, почему не отвечаешь?
     - Я иду наверх. Я близко. Не беспокойтесь. Что нового?
     Голос Круминьша:
     - Напор  воды  ослаб.  Наверное,  озеро выплеснулось,  но  радоваться
рано...


     Крони ненавидел этих стариков - как только они  выжили  в  городе?  И
беременную  женщину  с ребенком на руках,  которого она не хотела доверить
трубарю. И хромого ткача. Все остальные давно уже ушли вверх по лестницам,
может,  уже  вышли наружу.  А Крони должен помирать из-за этих уродов.  Он
подгонял их,  ругал,  беженцы огрызались,  словно только ему  нужно  было,
чтобы  они  оказались  наверху.  Дважды  камни начинали дрожать,  и тогда,
вместо того,  чтобы спешить наверх,  слабосильная команда Крони  замирала.
Потом  к ним присоединился худой горбатый жрец-отшельник.  Он был в рваной
хламиде, на шее ожерелье из тяжелых камней. Это ожерелье тянуло его голову
вниз, он шел согнувшись в дугу и все время кричал о конце света.
     Крони знал,  что  Такаси ведет Геру  наверх.  И  это  было хорошо.  У
следующего пролета старики,  как по команде,  сели на каменный пол.  Крони
хотел избить их, чтобы заставить встать. Может, месяц назад и прибил бы. А
сейчас уже не мог.
     От лестницы шел широкий жилой туннель - к лифтовой шахте. По лестнице
лилась вода и растекалась по полу.  Старики сидели в воде. Младенец вопил.
Вода шла все сильнее.  Один он  бы  еще пробился,  но  со стариками ему не
пройти. Старики молились.
     Крони включил связь.
     - Круминьш, - произнес он. - Наверное, нам не выбраться. Вода.
     - Напор ослаб,  -  повторил Круминьш. - Подождите немного. Макс Белый
поехал в лагерь за скафандром высокой защиты. Он пойдет к тебе.
     - Поздно, - сказал Крони. - Не надо.
     Он  пошел по  коридору к  лифтовой шахте,  чтобы поглядеть,  как там.
Кружась в воде, перед ним плыла горящая плошка. Это было красиво.
     Крони заглянул в  шахту.  Вода хлестала по ее стенам.  Он наклонился.
Луч фонаря уперся в воду,  бурлившую метрах в десяти. Значит, нижние ярусы
уже затоплены и вода пошла к Огненной Бездне.
     Крони сказал об этом Круминьшу.  Тот ответил,  что всех людей отводят
от выхода на восток, как можно дальше. Но это трудно.
     Крони показалось, что сверху раздается какой-то шум. Он поднял голову
и увидел,  что на него надвигается грязный, в путанице кабелей, низ лифта.
Вода пробивалась в щели и била сильными струями.  Крони закричал старикам,
чтобы они поднимались,  побежал к  ним и  потащил к лифту беременную бабу,
которая отбивалась и  стонала.  Он успел вернуться к  шахте в  тот момент,
когда лифт поравнялся с уровнем.  Мокрый,  измученный Станчо крутил ржавую
рукоять колеса -  лифты  в  нижнем городе были  снабжены такими рукоятями,
чтобы можно было добраться до следующего яруса, если нет электричества или
что-то  сломалось.  Но  никто еще не гнал вручную лифт на несколько ярусов
вниз.
     Когда лифт поравнялся с ярусом, Станчо увидел свет фонаря.
     - Крони? - спросил он. - Черт тебя побери. Хорошо, что ты здесь.
     - Хорошо, - сказал Крони.
     - Без тебя бы мне не вытащить эту штуку наверх, - сказал Станчо.
     Они  втащили в  лифт  стариков,  инвалида и  жреца.  Станчо буквально
валился с  ног.  Но Крони смог подменить его лишь минут на пять -  на один
ярус. Потом Станчо взял рукоять. Потом им немного помог хромой ткач.
     Они  выбрались на  верхний уровень последними.  Далеко не  все жители
города успели. А кое-кто и не захотел. Думал, что в городе безопасней. Или
думал, что ничего, кроме города, в мире нет.
     Они вышли из туннеля, и здесь старики окончательно выдохлись.
     Прибежали  Кирочка  с   Такаси.   Общими  усилиями  начали  поднимать
обессилевших беженцев,  и это было нелегким делом.  Помогла неожиданность.
Вдруг беременная баба вскрикнула,  подхватила ребенка и  побежала прочь от
входа,  за  ней  стали подниматься,  отползать,  бежать старики...  Такаси
обернулся.
     Из черного зева туннеля выскакивали крысы -  тысячи крыс.  Они давили
друг дружку,  царапались,  кусались - они спасались из обреченного города.
Вырвавшись на волю,  крысы веером рассылались по кустам...  А  когда поток
крыс оборвался,  в глубине туннеля возникло сияние -  светящимися облаками
выплывали наверх привидения и сливались с синим вечерним воздухом...
     Город взорвался через пятьдесят шесть минут.
     Земля на  том месте,  где был выход из  туннеля,  начала со скрипом и
нутряным гулом вспучиваться,  будто наружу рвался громадный зверь. И потом
ринулась к  небу грозным столбом камней,  пыли и  пара.  И  еще не  успели
долететь до  низких  облаков  мелкие  камешки  и  брызги,  как  она  стала
проваливаться  внутрь,  сминая  в  ничто  упорядоченный  и  нерушимый  мир
города...  На  следующее утро на  том  месте образовалось глубокое,  почти
круглое  озеро.  Порой  на  его  поверхности вспучивался пузырь  газа  или
начинал крутиться водоворот.
     Когда с  неба перестали сыпаться камни и  земля лишь неровно дышала и
всхлипывала,  люди начали подниматься на ноги.  Макс смотрел назад,  туда,
где  остался Гюнтер Янц.  Крони  не  сразу  нашел  Геру,  которая лежала в
лазарете у  Аниты.  Он  бестолково,  растерянно искал  ее  в  шевелящемся,
крикливом, перепуганном скопище людей.
     Такаси хотелось побыть одному.  Чтобы ничего не слышать и ни о чем не
думать.  Он спустился с  холма и лег на траву.  Гул лагеря доносился,  как
далекое жужжание пчел. Там были тысячи людей, которых надо было накормить,
успокоить,  разместить,  а ведь никто из них не подозревал о существовании
Гюнтера Янца, который задержал наводнение на полчаса.
     Такаси лежал на  траве и  глядел на  вечернее небо,  которое не может
обрушиться.
     Тут его и  отыскала Наташа.  Она села рядом и  положила ладонь на его
исцарапанный, горящий лоб.


__________________________________________________________________________
     Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 10/05/2000