, где шел бой. "Прощай, Авильдаро, - воскликнул он мысленно. - Да хранит тебя Господь".
     - В Ирил Вэрэй, - ответил он. Они поплывут в Англию.
     Глубоко погружались в воду весла. Рулевой монотонно командовал, словно читал молитву Богине Моря; возрожденная Аури рассказала им, что Сторм вовсе не богиня, а ведьма. Плакал ребенок, тихо плакала женщина; один из отплывающих поднял копье в знак прощания.
     Они обогнули западный мыс, и Авильдаро скрылась с их глаз. Милей или около того дальше они разглядели пиратскую флотилию. Обтянутые кожей рыбачьи лодки были вытащены на берег, галера стояла на якоре. Несколько факелов у часовых горели ярко, как звезды, и Локридж видел гордые формы носового украшения, ахтерштевня и реи, нацеленные в небо.
     Можно было только удивляться, что эти викинги бронзового века до сих пор еще не обратились в беспорядочное бегство. Наверняка Сторм и Ху разделились для того, чтобы собрать вокруг своих лучевых пистолетов растерявшихся и разбросанных ютоазов. А потом по какой-то причине Ху пришлось убежать одному. Но все равно Сторм и без него могла... Ладно, все это было позади.
     Так ли? Ведомая судьбой, она не успокоится, пока не найдет и не уничтожит его. Если как-нибудь возвратится в свой век... но нет, ее фурии выследят его там еще более верно, чем в широком и малонаселенном мире эпохи неолита. Тем более он взвалил на себя заботу об этих заполнявших лодку людях, чужих ему по крови, но которых он не мог оставить в беде.
     У него появились сомнения в правильности выбора им Англии. Локридж знал, что и другие каменщики мегалита бегут туда из Дании. Можно было присоединиться к ним и провести остаток дней в страхе. Он не хотел предлагать Аури такую жизнь.
     - Рысь, - прошептала девушка ему на ухо, - я не должна чувствовать себя счастливой, правда ведь? Но я счастлива.
     Это была не Сторм Дарроуэй. Ну и что с того? Он привлек ее к себе. "Она - тоже судьба", - подумал Локридж. Может быть, Джон и Мэри всего-навсего того и хотели, чтобы она передала по наследству человечеству это соединение отваги и нежности. В нем самом нет ничего особенного, но в ее сыновьях и дочерях вполне может быть.
     Локридж понял, что ему нужно делать.
     Он так долго сидел в неподвижности, что Аури даже испугалась:
     - С тобой все в порядке, любимый?
     - Да, - ответил он и поцеловал ее.
     Всю ночь беглецы продвигались вперед - медленно, из-за темноты, - но каждый взмах весла был маленькой победой. На заре они вошли в птичьи болота и спрятались, чтобы отдохнуть. Позже мужчины охотились, ловили рыбу, наполнили водой мехи. Легкий северо-восточный ветерок унес туман, и следующим вечером звезды ярко сияли. Поскольку видимость была хорошей, по указанию Локриджа поставили мачту и развернули парус. К утру они были в открытом море.
     Плавание прошло в холоде и тесноте и оказалось весьма опасным. Никто, кроме людей Тенил Оругарэй, не смог бы выдержать такого шторма, в какой они попали, на этой хрупкой посудине, битком набитой людьми. Несмотря на все мучения, Локридж был доволен: когда Кориока не найдет его, она может решить, что он утонул, и прекратит поиски.
     Интересно, будет ли она сожалеть? Или ее чувства к нему были очередной ложью?
     Наконец, через много дней, они увидели перед собой расцвеченные осенними красками низины Восточной Англии. Просоленные, обветренные, голодные и измученные, они вытащили лодку на берег и с жадностью набросились на чудную воду обнаруженного ими родника.
     Бывшие жители Авильдаро думали, что найдут вдоль побережья какую-нибудь общину, которая примет их. Но Локридж решил иначе.
     - Я знаю лучшее место, - пообещал он. - Чтобы попасть туда, нам придется совершить путешествие через подземный мир, но зато там мы сможем не опасаться злой колдуньи. Что вы предпочитаете: прятаться, подобно зверям, или ходить свободными людьми?
     - Мы пойдем за тобой, Рысь, - ответил сын Эхегона.
     Путь их лежал через страну. Двигались довольно медленно: с ними были маленькие дети, кроме того, нужно было охотиться для пропитания. Локридж начал испытывать нетерпение, волнуясь, что они могут достигнуть цели слишком поздно. Аури мучилась нетерпением другого рода.
     - Мы теперь на берегу, мой любимый, - сказала она. - А вон там - прекрасный мягкий мох.
     Локридж устало улыбнулся:
     - Только тогда, крошка, когда доберемся. - И очень серьезно добавил: - Ты слишком много для меня значишь.
     Она взглянула на него сияющими глазами.
     В конце концов но затянутым льдом болотам они выбрались на остров, который окрестные племена избегали. Местные жители рассказали Локриджу - когда путешественники как-то остановились на ночлег в одной из деревень, - что он заколдован. От них Локридж узнал точное направление.
     Под облетевшими деревьям стояла кое-как сделанная пристройка. Ожидавший их человек держал в руке меч. Он был высокого роста, с огромным, как паровой котел, животом; седые волосы и борода обрамляли рябое помятое лицо.
     Радость охватила Локриджа.
     - Йеспер, ты, старый черт! - закричал он.
     Они обнялись, хлопая друг друга по спине. Вставив в ухо диаглоссу XVI века, Локридж спросил, что все это означает.
     Датчанин пожал плечами.
     - Меня доставили сюда со всеми сражавшимися ребятами. Магистр колдунов спросил, кто согласится посторожить ворота, - последний, мол, этап, совсем недолго. Я вызвался: почему не послужить своей прекрасной Богине? Вот я и сижу здесь, стреляю помаленьку уток, другую живность - для развлечения. Если что случится, я должен сделать что-то с машиной, там, внизу, и Она узнает. Но ничего такого не произошло, а вас я принял за обыкновенных дикарей и никаких сообщений не отправлял. Думал, куда забавнее будет напугать вас до смерти, чтоб сами убрались... Но как я рад снова видеть тебя, Малькольм!
     - Но срок, на который тебя здесь оставили, скоро ведь кончается, так?
     - Да, через несколько дней. Священник Маркус сказал мне, что нужно смотреть на часы и непременно убраться отсюда, когда подойдет время, иначе ворота исчезнут, и я застряну здесь. Я должен добраться до других ворот, а оттуда меня по воздуху перенесут домой.
     Локридж сочувственно посмотрел на Фледелиуса:
     - В Данию?
     - Куда же еще?
     - Я здесь по секретному заданию Богини. Настолько секретному, что ты никому не должен говорить ни полслова.
     - Не волнуйся. Ты можешь мне так же доверять, как я тебе верю.
     Локридж поморщился.
     - Йеспер, - предложил он, - давай с нами! Когда мы доберемся до цели, я смогу рассказать тебе... ну, просто ты заслуживаешь лучшего, чем жизнь человека вне закона под властью тирана. Поехали с нами.
     В маленьких, заплывших глазках промелькнула тоска.
     - Нет. - Фледелиус покачал головой. - Я благодарю тебя, мой друг, но я дал клятву моей Госпоже и моему королю. Пока меня не схватят судебные исполнители, я каждый год в Канун Дня Всех Святых буду ждать в гостинице "Золотой Лев".
     - Но после того, что произошло, ты не сможешь там появиться!
     Фледелиус усмехнулся.
     - Я найду пути. Юнкеру Эрику не удастся прирезать старого кабана так просто, как он думает.
     Люди Локриджа стояли в ожидании, коченея от холода.
     - Ну что ж... Нам надо воспользоваться коридором. Я не могу рассказать тебе больше, и помни: никому ни слова. Прощай, Йеспер.
     - Прощай, Малькольм, и ты, моя девочка. Выпейте за меня иногда стаканчик, ладно?
     Локридж повел своих подопечных под землю.
     У него была готова легенда для часового, который, как он предполагал, мог здесь оказаться. В крайнем случае пришлось бы воспользоваться энергопистолетом. То, что вход сторожил именно Фледелиус, было большой удачей. Или судьбой? Нет, к черту судьбу. Если вдруг Сторм придет в голову, что беглецы могли избрать этот путь, и она захочет лично допросить датчанина, он, конечно проговорится; но это было крайне маловероятно, а в любом другом случае он будет держать язык за зубами. Не будь рядом с ним Аури, Локридж и сам бы не подумал о таком варианте.
     Он вошел в огненные ворота. Люди Тенил Оругарэй, собрав все свое мужество, последовали за ним.
     - Мешкать не стоит, - сказал он. - Давайте получим новое рождение. Держитесь за руки и возвращайтесь вместе со мною в мир.
     Локридж вывел их обратно через те же ворота, только с другого края. Это соответствовало тому времени, когда ворота появились, - так же, как им предстояло исчезнуть спустя четверть века.
     Ни в аванзале, ни на острове никого не было. С помощью контрольной трубки, которую дал ему Фледелиус, он открыл вход над спуском, потом снова закрыл его. Они очутились среди лета. Болотистая низина зеленела листьями и камышом, блестела вода, слышался птичий гомон; оставалось двадцать пять лет до того, как ему со Сторм предстояло оказаться в неолитической Дании.
     - О, какая красота! - выдохнула Аури.
     Локридж обратился к своему отряду.
     - Вы - Морской народ, - сказал он. - Мы отправимся к морю и будем там жить. Такие люди, как вы, могут в этой стране стать сильными. - Он помолчал. - Что же до меня... Я буду вашим вождем, если вы хотите этого. Но мне придется очень много путешествовать и, возможно, иногда обращаться к вам за помощью. Племена здесь большие и занимают обширную территорию, но они разделены. Нас ожидает новое время, которое идет к нам с юга, поэтому необходимо достигнуть как можно более тесного единства между этими племенами. В этом моя задача.
     Локридж окинул внутренним оком ожидающие его дни, и на минуту ему стало страшно. Он терял так много. Его мать будет плакать, когда он так и не вернется, и это было тяжелее всего; но он сам - он отказывался от своей страны и своего народа, от всей цивилизации: от Парфенона и Моста Золотых Ворот, от музыки, книг, изысканных блюд, медицины, научного видения мира - от всего хорошего, чему предстояло появиться в следующие четыре тысячелетия, - ради того, чтобы стать, самое большее, вождем племени в каменном веке. Он всегда будет здесь одиноким.
     Но все это поможет ему, подумал Локридж, внушить страх и укрепить власть. С его знаниями он сможет многое сделать - не в качестве завоевателя, а для объединения, обучения, развития целительства, создания законов. Может быть, ему удастся заложить фундамент того, что устоит против зла, которое принесет с собою Сторм.
     Это была его судьба. И оставалось только принять ее.
     Он окинул взглядом горсточку своих людей - семена того, что грядет.
     - Вы поможете мне?
     - Да, - сказала Аури, вложив в ответ не только слово, но и все свое существо.

ГЛАВА XXI

     И летели годы, пока снова не настал день, когда дождь сменился туманом и воины с запада под его прикрытием поднялись вверх по Лимфьорду к Авильдаро.
     Тот, кого они называли Рысью, стоял на носу галеры - мужчина старше годами большинства своих спутников, с седыми волосами и бородой, но все еще такой же крепкий, как и четверо его взрослых сыновей, стоящих рядом. Все были вооружены и в сверкающих бронзовых доспехах. Они вглядывались в береговую линию, очертания которой неясно проступали в просачивающемся сквозь клубящийся в воздухе пар тусклом свете, пока отец не сказал:
     - Здесь мы высадимся.
     Горячность шестнадцатилетнего юноши звучала в голосе Ястреба, ребенка Аури, когда он передавал команду. Стих плеск весел и скрип уключин. За борт полетел каменный якорь. Люди двинулись по кораблю к корме, бряцая боевым снаряжением, и попрыгали в холодную, доходящую до плеч воду. Лодки их союзников, вооруженных кремневым оружием, дошли до мелководья, коснулись дна и были вытащены на берег.
     - Пусть ведут себя тихо, - сказал Рысь. - Нас не должны услышать.
     Капитан кивнул.
     - Эй вы, отставить шум! - приказал он своим матросам. Они, как и он, были иберийцами, с горбатыми носами и круглыми головами, меньше ростом и тоньше, чем светловолосые представители племен, населяющих Британию; обуздать их, заставить вести себя спокойно было нелегко: даже ему, капитану, цивилизованному человеку, не раз бывавшему в Египте и на Крите, не без труда удалось уяснить, что им предстоит не пиратский рейд.
     - У меня собрано достаточно олова и шкур, чтобы десять раз оплатить ваше путешествие, - говорил ему вождь по имени Рысь. - Все будет ваше, если вы поможете. Но мы выходим против колдуньи, которая умеет метать молнии. Хотя я могу делать то же самое, не будут ли твои люди слишком напуганы? Кроме того, мы идем не грабить, а чтобы освободить моих родичей. Тебе и твоим ребятам достаточно будет моей платы?
     Капитан поклялся Той, которой он, как и все эти могущественные варвары, поклонялся, что платы будет достаточно. И он был искренен. Было что-то в глядевших на Локриджа голубых глазах, что говорило о благородстве, достойном Миноса Кносского.
     Тем не менее...
     "Что ж, - подумал Локридж, - нам просто придется разыграть то, что было. Что означает освобождение. Сегодня я выхожу из-под власти судьбы.
     Хотя я отнюдь не могу пожаловаться на время, проведенное в Англии. Моя жизнь была лучше, счастливее и полезнее, чем я мог мечтать".
     Он прошел на корму. Аури стояла под ютом, рядом с каютой. Вместе с нею ждали остальные их дети: три девочки и мальчик, который был еще слишком мал, чтобы принять участие в сражении. В этом отношении им также сопутствовала удача - лишь одно крошечное тельце обрело покой в дольмене. Боги и в самом деле любили ее.
     Высокая, с фигурой зрелой женщины и падающими на ее критское платье волосами, почти такими же ярко-светлыми, как в юности, - она посмотрела на своего мужа глазами, в которых лишь слегка поблескивали слезинки. За четверть века, которые ей пришлось быть его правой рукой, она обрела истинное величие.
     - Счастливо тебе, мой любимый, - сказала она.
     - Это ненадолго. Как только мы победим, ты сможешь вернуться домой.
     - Ты дал мне дом, за морем. Если ты погибнешь...
     - Тогда возвращайся, ради них. - Он приласкал детей, всех по очереди. - Правь Вестхейвеном, как мы это делали до сих пор. Народ будет ликовать. - Он выдавил улыбку. - Но со мной ничего не случится.
     - Это будет странно, - медленно проговорила она, - увидеть, как мимо проплываем мы сами, молодые. Жаль, что тебя в это время не будет со мной.
     - Тебе будет больно смотреть на них?
     - Нет. Я подарю им нашу любовь и буду радоваться тому, что ожидает их впереди.
     Аури была единственной, кто смог понять, что происходит со временем. Для остальных людей Тенил Оругарэй - это была магия; она вызывала у них тревогу, и они старались думать о ней как можно меньше. Правда, именно с ее помощью они оказались в прекрасной стране, и они были благодарны; но пусть бремя колдовства несет Рысь: ведь он король.
     Локридж и Аури поцеловались, и он оставил ее.
     Добравшись вброд до берега, он оказался окруженным своими людьми. Несколько из них родились в Авильдаро, в момент бегства они были маленькими детьми. Остальные были собраны с половины Британии.
     Это была его работа. Он не пошел назад в Восточную Англию: слухи о нем могли распространиться через море и достигнуть ушей Сторм Дарроуэй, когда она появится. Вместо этого он повел свой отряд в красивую землю, которую позднее должны были назвать Корнуэллом. Там они пахали и сеяли, охотились и рыбачили, любили я приносили жертвы - так же беспечно, как и прежде; однако понемногу, шаг за шагом, Локридж показывал, как много выгоды могут дать оловянные рудники и торговля; он набирал новых людей из окрестных кочевых племен, вводил новые методы работы и образ жизни, - пока Вестхейвен не стал известен от Скара-Брэ до Мемфиса как богатое и могучее королевство. Одновременно он заключал союзы - с изготовителями топоров Лангдэйл-Пайка, с жителями долины Темзы, даже с угрюмыми фермерами с холмов, которых ему удалось убедить, что человекоубийство неугодно богам. Теперь шли разговоры о том, чтобы воздвигнуть на Солсберийской равнине огромный храм как знак и залог их дружбы. Поэтому он мог их оставить; он смог также отобрать сотню охотников для битвы на востоке из очень многих, желавших отправиться с ним.
     - Стройтесь в ряды, - приказал Локридж. - Вперед.
     Северяне и южане построились, как он их обучил, и двинулись к Авильдаро.
     Они шли в промозглом полумраке; тишину нарушали только шаги да вопли кроншнепов. Он чувствовал, как у него сжимается горло и учащенно бьется сердце. "Сторм, - думал он, - Сторм, я возвращаюсь к тебе".
     За двадцать пять лет ее образ не потускнел в его памяти. Он похудел и поседел; горести и радости целого поколения пролегли между ним и ею, но он по-прежнему помнил черные локоны, зеленые глаза, янтарную кожу, губы, когда-то прижимавшиеся к его губам. Неохотно, шаг за шагом, осознавал он свое предопределение. Север должен быть спасен от нее. Человечество должно быть спасено. Без Брэнна она может привести своих Хранителей к победе. Но ни Хранители, ни Патруль не должны одержать верх. Нужно, чтобы они изматывали друг друга до тех пор, пока то хорошее, что есть у тех и других, не возвысится над обломками всего дурного, и тогда мир Джона и Мэри сможет обрести форму.
     И все же в действительности он не был Рысью - мудрым и неуязвимым. Он был всего-навсего Малькольмом Локриджем, который когда-то любил Сторм Дарроуэй. Ему пришлось выдержать с собой нелегкую борьбу, чтобы остаться верным Аури и не пытаться отступить от предопределенного решения идти против Кориоки.
     Неслышно вернулся из разведки Ястреб.
     - В деревне я видел мало народу, отец, - сказал он. - Никто не был похож на ютоазов, насколько я могу судить по тому, что ты о них рассказывал. Сторожевые костры людей с колесницами еле видны в тумане, и большинство лежит, укутавшись от холода.
     - Отлично. - Локридж был рад действию. - Отряды теперь разделятся, каждый отправится на свою часть луга.
     К нему подошли их командиры, и он дал им подробные указания. Одна за другой, группы исчезли в полумраке, пока он не остался с двумя десятками воинов. Локридж пересчитал их щиты из буйволовой кожи и кремневые наконечники копий, поднял руку и сказал:
     - Наша задача самая трудная. Нам предстоит встретиться с самой колдуньей. Я еще раз заверяю вас, что моя магия так же сильна, как и ее. Но любой, кто боится стать свидетелем нашего поединка, может уйти.
     - Долго вел ты нас и всегда оказывался прав! - прогремел голос одного из жителей холмов. - Я верен своей клятве. - Возбужденный гул одобрения прокатился по рядам.
     - Тогда за мной.
     Они нашли тропинку, ведущую к священной роще. Когда начнется бой, Сторм и ее помощники из Длинного Дома должны пойти этим путем.
     Крики прорезали туманную мглу.
     Локридж остановился возле деревьев, с листьев которых капала вода. Шум справа все усиливался: трубили рога, ржали лошади, гикали и хрипло орали люди, звенела натянутая тетива луков, скрипели колеса; послышались удары топоров.
     - Когда же она наконец появится? - прошептал его сын Стрела.
     Локридж был напряжен до предела. Не было никакой гарантии успеха. Одним энергопистолетом можно было уничтожить множество людей, а против той штуки, что была у него в руке, их было целых два.
     Со стороны Авильдаро донесся топот ног. Из тумана вынырнула дюжина ютоазов. Они потрясали поднятым оружием, их лица были искажены от ярости. Впереди бежал Ху.
     "В этот раз мне не придется тебя убивать", - с дрожью подумал Локридж.
     Увидев их, ошеломленный Хранитель резко остановился и поднял пистолет.
     Из того же самого оружия в руке Локриджа вырвался поток энергии, встретившийся с таким же потоком. Красный, зеленый, желтый, мертвенно-голубой огонь смешались с туманной сыростью. Ютоазы бросились на бриттов, отступивших назад в страхе перед сверхъестественным.
     - Кориока! - завопил Ху, перекрывая шипение сталкивающихся энергий. - Это Патруль!
     Он не узнал Локриджа в стоявшем перед ним человеке. А меньше чем через час он будет лежать мертвый перед Длинным Домом. Локридж застыл в ужасе от этой мысли. Ху приблизился. Зарычал и взмахнул томагавком ютоаз.