единого  поражения.
Приз побежденному теперь был такой - двадцать лет  продления  статуса,  то
есть полный срок.
     Рана Стайла почти зажила, и он горел желанием сразиться. Он был готов
к встрече с Красной. Это был тот случай, когда она не могла ни сбежать, ни
обмануть. Победив ее на Турнире, он выбросит ее вон с  Протона.  Благодаря
расследованию  хозяина  Василька,  двойное  убийство  привлечет   внимание
Граждан. У  Красной  отберут  двадцатилетний  статус  для  проигравшего  и
навсегда изгонят с Протона.
     Стайл задумался над предстоящим. Он хотел  бы  убить  ее,  но  в  его
клятве  значилось:  "Положить  конец".  Оракул  же  сказал,  что  "Голубое
разрушит Красное". А может, высылка с Протона в галактику  и  означает  ее
разрушение? Граждане отработали верный механизм предотвращения того, чтобы
высланный  вернулся  на  Протон.   Так   что   насчет   этого   можно   не
беспокоиться...
     Чем дольше Стайл обдумывал перспективу хладнокровного убийства живого
существа, тем меньше ему это нравилось. Просто он не  был  убийцей.  Итак,
если высылка с Протона означает исполнение его Клятвы Мести и предсказание
Оракула, он примет этот вариант с несказанным облегчением.
     Но намерения Красной отличались от его намерений. Ей необходимо убить
его, ибо,  если  даже  она  и  победит  на  Турнире,  предоставленный  ему
двадцатилетний статус продления означает, что он еще  лет  двадцать  будет
размышлять на тему, как ее извести. Ведь у него есть мощный источник  силы
на Фазе, там он будет спокойно чувствовать себя и не бояться ее.  В  любой
момент  сможет  определить  ее  местонахождение.  Возможности  Гражданства
велики, но он при случае без труда доберется до нее, и они оба хорошо  это
знают. Да, просто победа на Турнире ее не устраивает.
     Некоторые шансы убить его во время  раунда  у  нее  есть.  Состязания
проходят в обстановке полной безопасности, но  участник  может,  например,
умереть от разрыва  сердца  при  чрезмерной  физической  нагрузке  или  от
аллергического шока, если дуэльный  пистолет  будет  заряжен  разрешенным,
кстати,  наркотиком,  но  который  может  вызвать  летальный  исход.   Или
неудобная  одежда  подведет  в  критический  момент...  Она,  естественно,
попытается, но под опытным глазом Игрового Компьютера сделать что-то будет
чертовски  трудно,  да  и  противнику  не  откажешь  в  бдительности,   он
постарается предотвратить любую попытку убийства.
     На этот раз зрители собрались в большом количестве, проявляя  интерес
к заключительной схватке. Стайл был избавлен от сомнительного удовольствия
знакомиться с соперником, и они сразу же приступили к розыгрышу решетки.
     Ему достались БУКВЫ. Но всякий раз он мечтал о ЦИФРАХ. Удача изменила
ему в этом. Он не пытался сыграть на слабостях Красной, он сомневался, что
таковые вообще найдутся, когда дело коснется Игры.
     Он  сделал  выбор  согласно  своей  собственной  сильной  стороне   -
ИНСТРУМЕНТЫ. Он любил животных, хорошо работал с ними, но больше не  хотел
ни андроидов-футболистов, ни собако-кошко-крысиных лабиринтов.
     Выпало "4А". Но почему же "А", он же нажал на "В" - инструменты?
     Но уже все было ясно - он ошибся. Это случается, и  невнимательность,
возможно, будет стоить ему проигрыша.
     Времени на исправление ошибки не было. Выпало ГОЛОЕ  ИСКУССТВО.  Сюда
входит: танец,  пантомима,  поэзия,  художественное  слово,  юмор  и  тому
подобное. Со всем этим он  был  знаком.  Не  сделай  он  ошибку,  Красная,
наверное, выбрала бы СКУЛЬПТУРУ.
     Вся  ее  жизнь  заключалась  в  изготовлении   амулетов,   она   была
необыкновенно опытна и искусна по части скульптуры. Но он не  допустил  бы
этого и нажал  бы  на  МУЗЫКУ.  Против  Клефа  он  оказался  слабоват,  но
относительно Красной был спокоен. В музыке он, безусловно, имел перед  ней
преимущество. Другое дело, что она не позволит ему воспользоваться им. Все
сведется к тому, что они будут состязаться в каком-нибудь малознакомом для
них обоих виде искусства, чтобы уравновесить  шансы  на  выигрыш.  Поэтому
можно особенно не расстраиваться, а сосредоточиться на мысли о победе. Все
же опыт участия в разных Турнирах должен сказать свое слово.
     Им достался ТАНЕЦ. Прекрасно. Он танцевать умеет, а  она?  Сможет  ли
она победить его, например, в классическом менуэте? Или  лучше  дать  волю
воображению у втянуть ее в импровизацию? Балет в чистом виде и ему  сейчас
не по силам, раненое бедро все еще напоминает о себе. Но поглядим.
     В  конце  концов  все  свелось  к  свободному  танцу,  но,   как   ни
парадоксально это звучит, с обязательными элементами, сильно  смахивающими
на классические.
     Как и положено рабам на Протоне, Стайл и Красная были без одежды,  но
в танце разрешалось пользоваться различными ее атрибутами  для  достижения
сценического эффекта. Костюм не подразумевался под  термином  ИНСТРУМЕНТЫ.
Их состязание было ГОЛЫМ ИСКУССТВОМ.
     Термин "голый" не означал отсутствие одеяния,  поскольку  так  ходили
все рабы, просто подразумевалось, что то или иное состязание обойдется без
вспомогательного реквизита типа компьютера или рычащей собаки. И  на  этот
раз, хоть решетка и высветила слово "голый", танцовщики будут в  костюмах,
к удовольствию публики. Стайл, привыкший к условностям на Фазе,  в  одежде
чувствовал себя более или  менее  сносно.  Красная  тоже,  разумеется,  не
испытывала в этом смысле затруднений.
     Как бы то ни было, Стайл приготовился победить.
     Компьютер  высветил  перечень  обязательных  элементов   танца.   Его
электронный мозг придумал достаточно вариантов, чтобы не  повторялись  уже
использованные в предыдущих Турнирах.
     Их танец был основан на сказке из "Тысячи и одной ночи". Граждане  на
Протоне  увлекались  арабскими   мотивами,   которые   ассоциировались   с
утонченностью арабской культуры прошлых веков.
     Стайлу досталась роль принца Камара-аль-Замана, а Красной  предстояло
станцевать роль луноликой царевны Будур  -  Прекраснейшей  из  Лун.  Стайл
весьма поверхностно был знаком с этой душещипательной любовной историей из
арабской классики и предчувствовал к тому же дурное: изображать  любовь  к
своему заклятому  врагу,  которого  он  должен  уничтожить,  меньше  всего
хотелось. Но другого выхода, похоже, не было.
     Компьютер взял на себя роль автора либретто и  постановщика.  В  жюри
вошли театральные критики.  Они,  конечно,  будут  принимать  во  внимание
реакцию публики, но не очень-то. Общеизвестно, что невежественный  зритель
обладает  чудовищным  вкусом.  Стайла  устраивало,  что  его  танец  будут
оценивать  по  законам  истинного  искусства,  а  не  основываясь  на  его
невыигрышно-маленьком росте и эффектной внешности Красной.
     Но, может  быть,  он  проявляет  неоправданный  оптимизм,  ободренный
победой над Клефом, когда жюри, состоявшее  из  профессионалов,  присудило
ему выигрыш? Удача редко повторяется, и все же...
     Они встали на свои места в полной темноте.  Зажегся  свет,  и  правая
сторона сцены, где стоял Стайл, осветилась. Декорации, к удивлению Стайла,
не были пышными и вычурными -  в  арабском  стиле,  а  представляли  собой
двухъярусный альков из псевдокамня.
     -  Камар-аль-Заман,  -  раздался  размеренный,   бесстрастный   голос
Компьютера,  -  принц,  заключен  отцом-королем  в   башню,   потому   что
отказывается  жениться.  Ему  не  нравится  ни  одна  из  лучших   девушек
королевства, ни одна из красавиц соседних  государств.  Король  мечтает  о
продолжении  рода  и,  лишив  принца  свободы,   надеется   так   покорить
разборчивого сына. Принц  Камар-аль-Заман  подчиняется  этому  унижению  с
изяществом  и   тонкой,   благородной   грацией.   Он   исполняет   танец,
символизирующий   решимость   самому    распоряжаться    своей    судьбой,
пренебрежение королевской волей.
     Стайлу понравилась  легенда.  Он  сможет  станцевать  тему  опального
принца. Он поверил в свободу личности и инициативы после того,  как  пожил
на Фазе. Там даже тогда,  когда  непререкаемый  Оракул  выносит  приговор,
человек   может   по-своему   истолковать   его,   выбрать    лучший    из
вариантов-судеб. Выражаясь языком Фазы, Стайл был принцем на ней  и  рабом
на Протоне. А он хотел быть принцем везде!
     Стайл  начал  свою   партию   первым.   Его   костюм   соответствовал
изображаемой эпохе, возможно, даже больше, чем то требовалось. Белое трико
до колен и голубая накидка, которая развевалась, когда он кружился. В душе
он смеялся;  от  него  ждут  нечто  привычное,  а  он  демонстрирует  свое
неприятие любой системы, демонстрирует волю к победе. Это был Стайл с Фазы
против Стайла с Протона, против догм. Он кружился,  подпрыгивал,  воздевал
перед собой руки в универсальном жесте пренебрежения, но все же  пришел  к
медленному, спокойному танцу - в конце  концов  он  ведь  опальный  принц,
заключенный в башню непокорный раб, осмелившийся выбирать образ жизни.  Но
никто не мог оценить его протеста в темнице, и это лишило его сил.
     Как отреагировало жюри на его танец, пока было неясно, но  зрительный
зал взорвался аплодисментами. Возможно, это  было  просто  данью  танцору,
понравившемуся публике, но все же Стайл  надеялся,  что  через  танец  ему
удалось выразить свою главную мысль: раб против Гражданина...
     Члены  жюри  сделали  пометки:  и  тематически,  и  технически  танец
исполнен великолепно. Неплохое начало; как-то будет дальше?
     Правая половина сцены, где только что танцевал Стайл, потемнела. Лучи
света упали  на  половину  Красной.  Ее  декорации  были  чисто  женскими:
драпировки, кружева, плюшевые покрывала на чуть приподнятом для  обозрения
ложе. Костюм танцовщицы соответствовал стилю декораций.
     Раздался механический голос Компьютера:
     - А тем временем  луноликая  царевна  Будур,  Прекраснейшая  из  Лун,
названная так в своем царстве за красоту и  благородство,  тоже  страдала,
томясь в изоляции. Она отказала всем, кто просил ее руки, ибо желала выйти
замуж по любви, а не из-за престижа или богатства, но никто из женихов  ей
не нравился. Разгневанный отец-царь вышел из себя и запер непокорную  дочь
в четырех стенах, пообещав, что не выпустит, пока она не одумается. Сейчас
царевна исполнит танец, символизирующий ее тоску  по  настоящей  идеальной
любви.
     Красная начала танцевать. На ней была ажурная алая накидка и  широкая
юбка из кисеи. Стайл увидел перед собой  красивую,  с  хорошей  фигурой  и
отменным здоровьем женщину. Даже ее громадный рост как-то  не  бросался  в
глаза. Вероятно, и  Стайл  со  сцены  не  казался  таким  маленьким.  Зло,
которому Красная посвятила жизнь, не стерло ее женское очарование.
     Она была опытной танцовщицей, ее жесты были  изысканны  и  утонченны.
Когда она кружилась, подол юбки приподнимался и открывал стройные  сильные
ноги. Все ее жесты выражали тоску по любви,  и  по-иному  их  нельзя  было
истолковать. Лицо светилось надеждой, которая сменялась  то  сожалением  и
разочарованием, то отчаянием.
     Была ли она непревзойденной актрисой или на самом деле страсть томила
ее! Стайл почувствовал душевный дискомфорт: лелеять свою  ненависть  перед
лицом незащищенным и одухотворенным было немыслимо.
     Балерина замерла в позе отчаяния и тоски.
     Публика  и  на  этот  раз  ответила  громом  аплодисментов.  Стайл  с
неприятным чувством осознал, что Красная перетанцевала его. Она  направила
в зал больше эмоций и в манере более эффектной, чем он.
     Да,  ему  придется  попотеть  в  этом  раунде.  Ощущение  дискомфорта
усилилось, когда он  представил,  как  Красная,  получив  Гражданство,  не
захочет  более  оставаться  в  позиции   обороняющегося   и   перейдет   в
наступление.   Она   сможет,   вероятно,   нанять   специальную    команду
исполнителей,  которая  доставит  Стайла  в  полное  ее  распоряжение.  Ей
необязательно убивать его прямо здесь, на сцене, вполне достаточно  просто
победить его. Да... ситуация явно осложнялась.
     - Спустилась ночь. Принц Камар-аль-Заман и  царевна  Будур  в  слезах
заснули каждый в своем заточении, -  продолжал  повествовать  Компьютер  -
либреттист. По сцене поползло серое пятно, символизирующее ночь, и накрыло
обоих артистов.  Стайл  снял  плащ,  тщательно  разгладил  на  нем  каждую
складку,  как  сделал  бы  это  узник,   и   растянулся   на   приподнятом
помосте-ложе, притворяясь спящим.
     - А в закоулках башни,  в  которой  был  заключен  принц,  жила  злая
африта, самка из племени сказочных джинов, - говорил Компьютер.
     Стайл усмехнулся. Если бы только этот механический  либреттист  знал,
что здесь же, на  этом  месте,  только  за  Занавесом,  на  альтернативном
варианте Протона, действительно живут такие джины. Эта  сказочная  история
вполне достоверна на Фазе. На месте, где сейчас  сцена,  вполне  возможно,
сидят страшенные джины, ибо Фаза накладывается на Протон. Если бы он  мог,
не переходя черту, увидеть, что там происходит,  возможно,  заметил  бы  и
африту...
     - Африта днем занималась своим излюбленным делом -  вредила  людям  и
приносила им зло, а по ночам возвращалась в башню.  Она  проходила  сквозь
каменные стены, невидимая и нематериальная, каких бы размеров ни  надумала
быть. И вот однажды, вернувшись в башню, она увидела спящего  принца.  Она
сражена красотой этого смертного создания. Африта  восхищенно  взирает  на
него, некоторое время глубоко сожалея, что он человек, а не дух,  а  потом
улетает, чтобы рассказать о нем своему другу-африту.
     Африт-самец, выслушав ее, говорит, что тоже знает  смертную  женщину,
которая превосходит по красоте ее принца. Оскорбленная  африта  предлагает
свести их и сравнить красоту.
     Блики света заскользили по сцене. Стайл поднялся, пересек сцену и лег
рядом с Красной на ее пуховое ложе. Его дурное  предчувствие  усугубилось:
разве не опасно входить с ней  в  столь  близкий  контакт?  Но  он  должен
следовать сюжету, малейшее отклонение от  него  будет  стоить  проигранных
очков, а большое - может и вовсе дисквалифицировать.
     И он оставался лежать рядом с Красной,  притворяясь  спящим,  в  душе
страстно желая вышвырнуть ее ко всем чертям с  Протона.  Его  затянувшаяся
было рана на бедре опять стала беспокоить. Или ему это только кажется?
     - Африты, склонившись над смертными, рассматривают  их,  -  продолжал
Компьютер. - Да, они очень красивы, и африты не могут отдать кому-либо  из
них предпочтение. И тогда они решают: пусть смертные сами докажут, кто  из
них красивее. Они разбудят  мужчину  и  женщину  по  очереди  и  посмотрят
реакцию разбуженного. Тот, кто будет поражен больше, проиграл, ибо  увидел
перед собой более совершенное создание, чем сам.
     "Интересно, чем кончится эта глупая сказка?"  -  подумал  раздраженно
Стайл.
     Ярко вспыхнул свет. Зал  увидел  лежащих  рядом,  совсем  обнаженных,
принца и царевну. Это не имело бы ровно никакого значения в обычной  жизни
Протона, но после того, как актеров видели в одежде, намек  на  интимность
был чувствителен.
     Сначала воцарилась удивленная тишина,  потом  кто-то  хихикнул.  Смех
быстро распространился по залу.
     Стайл  знал,  что  сейчас  происходит,  знал   по   горькому   опыту.
Несоразмерность их габаритов  рассмешила  публику.  Она  стала  очевидной,
когда актеры оказались рядом. Компьютер сначала не отреагировал  на  смех:
публика не  была  эстетически  изощренной  и  в  данном  случае  не  имела
решающего голоса.
     -  Пигмей  и  амазонка!  -  выкрикнул  кто-то,  и  зал  снова  дружно
расхохотался.
     Внезапно  резкий  тонкий  звук  пронзил  зал  насквозь.  Людей  точно
парализовало. Ни на сцене, ни в зале не могли пошевелиться. Если  бы  звук
был чуть продолжительнее, возможно, стал бы  причиной  смерти  многих,  но
короткий, он был просто неприятным  ощущением  -  всего  лишь  замедлилось
функционирование организма.
     -  Первое  и  единственное  предупреждение,   -   объявил   Компьютер
бесстрастно. - Результатом вмешательства аудитории или  несоответствия  ее
реакции будет изгнание публики из зала целиком.
     Неприятный звук прекратился. В зале воцарилось молчание. Теперь  смех
раздастся только тогда, когда будет указан в либретто. Неуместных  реакций
строгий надсмотрщик-Компьютер больше не допустит. Граждане, подобно рабам,
не протестовали: в их интересах везде поддерживать дисциплину.
     И все же вред представлению был нанесен. Публика могла изо  всех  сил
сохранять серьезность, но сам танец стал нелепым, смешным. Стайл знал, что
за серьезными минами прячется гомерический смех.
     Он попытался держать под контролем свое собственное замешательство  и
охватившую его тоску. Он стал бояться зала и прибегнул к  уловке,  которой
пользовались  актеры  с  давних  пор,  чтобы  приглушить  эту  боязнь.  Он
нарисовал в своем  воображении  зрителей  в  виде  безобразных  демонов  с
торчащими  ушами,  пурпурными  бородами  и  длинными  гладкими   хвостами,
которыми они задевали друг друга. Он представлял их все  в  более  смешном
свете и мысленно твердил: "Я - человек, а вы  -  жалкие  уроды.  Жалкие  и
дурацкие. Взгляните на себя - вы так смешны!"
     Это заклинание не сняло  полностью  страх  перед  залом,  но  немного
помогло. Он видел, что и Красная подавлена - реакция их была одинаковой.
     И все же делать  было  нечего,  кроме  как  продолжать.  У  пигмея  и
амазонки впереди была кульминационная сцена встречи, и ее ждало жюри.
     - И вот африта превращается в клопа и кусает ногу принца...
     Стайл схватился за  ногу  и  будто  действительно  ужаленный  сел  на
постели. В этом месте зал мог законно посмеяться, но оттуда  не  донеслось
ни шороха.
     -  Принц  просыпается  и  видит  рядом   с   собой   царевну   Будур,
Прекраснейшую из Лун. Принц удивлен. Он еще не понял, что находится  не  у
себя  в  башне,  а  на  другом  конце  света.  Он  сильно   озадачен.   Он
рассматривает Будур, дотрагивается до нее,  чтобы  убедиться,  что  она  -
реальность, а не плод его воображения. Он пытается разбудить ее, но  Будур
находится во власти заклятья и не может открыть глаз.
     Рассказ Компьютера сопровождался пластичными движениями Стайла. Никто
бы и не догадался, что лежавшая балерина была его заклятым врагом.
     Коварная ведьма!  Ведь  могла  бы  обернуться  миниатюрной  девушкой,
какой, к примеру, была  Нейса  в  человеческом  облике.  Так  ведь  нет  -
предстала громадиной, чтобы он смешно смотрелся в ее компании. Рана, затем
это оскорбление, не довольно ли? И тут Стайл почувствовал,  что  внутренне
не питает особого  зла  к  Красной,  вроде  бы  даже  уступает  ей.  Какой
замечательный экземпляр! Какая  женщина!  При  других  обстоятельствах  он
бы... Но - нет! Он ненавидит ее и не имеет права ни на минуту забывать  об
этом!
     Он заметил шрам на ее голове под красными волосами, где  коснулся  ее
камень, и не знал, что чувствовать по этому поводу.
     - Принц Камар-аль-Заман решает, что эта женщина  -  очередная  уловка
старого короля, вознамерившегося во что бы то ни  стало  женить  сына.  Но
Будут так прекрасна, что принц побежден. Он решается сказать  утром  отцу,
что согласен на брак. Не желая хоть  одним  неблаговидным  жестом  обидеть
свою  невесту,  Камар-аль-Заман  оставляет  ее  спящей,  ложится  рядом  и
засыпает.
     Редкие удивленные возгласы донеслись из зала. Способен ли здоровый  и
сильный молодой  человек  так  поступить  в  присутствии  красивой  спящей
женщины?
     Да, способен, мысленно ответил залу Стайл. Но на это способен  только
тот, кто не поступается своими  понятиями  о  чести,  кто  подчиняется  не
эмоциям, а воле и разуму. И он не без внутреннего самодовольства  подумал,
что был почти в такой же ситуации, которая  касалась  Голубой  Леди.  Воля
удержала его от соблазна последовать за чувствами, и он не проиграл.  Леди
полюбила его.
     Стайл улегся на постель с чувством облегчения. Все могло быть гораз