же колода карт.
   - Ну заказывай. Какую карту тебе достать?
   Бывалый ошарашенно переводил взгляд с одной колоды на другую.
   - Семерку крестей, - потребовал Трус, быстрее других сообразивший,  в
чем дело.
   - Нет проблем.
   Верхняя карта оказалась крестовой семеркой.
   - Даму пик.
   - Извольте.
   Капитан перевернул колоду и сдвинул ее веером. На изумленных  чертей,
призывно  улыбаясь,  смотрели  тридцать  пять  жгучих  брюнеток,   томно
обмахиваясь прозрачными  веерами,  абсолютно  не  скрывающими  пикантных
подробностей их роскошных тел.
   - Совсем забыл, первая-то карта какая была?
   - Семерка крестей. -  нервно  икая,  проблеял  Балбес,  автоматически
поднимая отдельно лежащую карту.
   - Не может быть, а мне показалось, это тоже дама пик.
   - Это жульство! - возмутился Балбес, швыряя на стол  тридцать  шестую
пиковую даму.
   - Вы колдовством, а я естеством, - развел руками капитан.
   - Мужики, нас надули, - ахнул Бывалый.
   - Бей его! - храбро пискнул Трус, ныряя под стол.
   - Меня? - радостно удивился Илья. - Ну держись, нечисть,  щас  я  вам
хари чистить буду.
   Стол с грохотом отлетел в сторону, и капитан азартно ринулся в бой.
   - Поглядим, на что вы способны! Вас в аду карате обучали?..
   Бывалый согнулся пополам.
   - А айкидо?..
   Мохнатое тело Балбеса смело Бывалого за порог.
   - Надо же... чему вас там только учат?
   Вечер явно удался: с выпивкой, закуской, песней, а  теперь  еще  и  с
мордобоем.
   Грех жаловаться.
 
*** 
 
   - Так их, так, Иванушка! - Медведица в восторге била себя по мохнатым
ляжкам, наблюдая, как ее ненаглядный гоняет чертей по подворью.  -  Гони
их в шею!
   Все этапы баталии Василиса  наблюдала  в  разных  ракурсах,  переводя
взгляд со своего ручного зеркальца на трюмо, сбежавшее от Кощея. Зеркала
исправно вели трансляцию, переговариваясь шепотом.
   - Знала б ты, сестричка, как он мне надоел,  плешивый  черт.  То  так
свои кости передо мной выставит, то  в  позу  станет  такую,  что  пнуть
хочется!
   - Не завидую. Мне вот с Василисой повезло. Пока она  в  медведицу  не
превратилась, так ее отражать одно удовольствие было.
   - И уж чего я только не придумывало,  чтоб  ему,  черту  старому,  не
показывать что не нужно. И щит магический, и место, похожее на  то,  что
он просит, да не то...
   Пока подруги предавались воспоминаниям,  баталия  стала  подходить  к
концу, но результаты ее перестали радовать Василису. Вместо  того  чтобы
гнать нечистую силу с подворья, как желала того ее душа, Иван действовал
с точностью до наоборот. Черти явно хотели удрать, а он  их  не  пускал.
Напрягая все свои силы, избранник Василисы тащил  упирающегося  Труса  и
Бывалого за рога в горницу. Балбес уже поджидал  их  там,  связанный  по
рукам, рогам и копытам.  И,  что  примечательно,  своим  же  собственным
хвостом.
   Увидев разгром, царивший в горнице, Василиса ахнула:
   - Если так дальше дело пойдет, то  наших  запасов  на  три  ночки  не
хватит. Никита Авдеевич, Матрена!
   К медведице поспешили пепельно-серая рысь и пестрый петух.
   - Что приказать изволите, государыня?
   - Если на  каждую  ночку  такой  стол  собирать  будем,  надолго  нас
хватит?
   - Выдюжим, государыня, не сумлевайся. Лишь бы Ваня выдюжил, а  запасы
у нас хорошие, Чебурашка расстарался. У него  учет  -  о-го-го!  -  Рысь
протяжно зевнула.
   - Ладно, иди, кормилица, отдыхай...  Да,  а  почему  я  Чебурашку  не
вижу?
   - Так в посаде он остался, хозяйка, - кукарекнул Никита Авдеевич.
   - Как в посаде? - ахнула Василиса. - Почему не доложили?
   - Расстраивать тебя не хотели, - вздохнул петух.
   - Но зачем? Почему? - взревела расстроенная до слез медведица.
   - Дык какой я, говорит, домовой, если вверенное мне ценное  имущество
на растерзание нечисти оставлю?
   - Вот дурачок, ведь прибьют его там, - застонала медведица, -  где  я
другого такого найду?
   - Да, - согласился петух, - такие домовые раз в сто лет рождаются. Ну
да ничего, если эту ночь переживет, я его завтра силком за уши вытащу, -
успокоил дядька Василису.
   - Ты уж постарайся, Никита Авдеевич, - вздохнула медведица,  горестно
уставившись в трюмо. А  оно  показывало  что-то  уж  совсем  непонятное.
Повязав чертей, Иван с грозным видом что-то им внушал, сопровождая  свою
речь странной жестикуляцией.
   - Ну что, мужики? Разберемся? - Илья сделал серьезное лицо, склоняясь
над лежащими вповалку чертями. - За базар отвечать придется. Вот ты... -
"Коза" из мизинца и указательного пальца левой руки ткнулась  в  сторону
Труса.
   - А что я? - шарахаясь от страшной "козы", проблеял Трус.
   - О чем думал, когда  за  стол  садился?  Карточные  долги  священны.
Самогонный аппарат продул - и в кусты? У нас братаны за меньшее убивали.
- Илья сорвал с шеи  крест  и  поднес  его  к  самому  пятачку  насмерть
перепуганного черта.
   - Да будет тебе аппарат!!! - заверещал Трус.
   - До рассвета, - строго сказал Илья, - не то счетчик включу.
   Трус не знал, что такое счетчик, но на всякий  случай  испугался  еще
больше и предложил два аппарата, но уже без счетчика.  Илья  торговаться
не стал и гордо отказался от взятки.
   - Ну а ты... - Капитан повернулся к Балбесу.
   - Наколю, нарублю, помогу... - выпучив от усердия глаза, отрапортовал
черт.
   Бывалый не стал ждать своей очереди:
   - Как увижу, сразу по роже - хрясть!
   - Вам когда Кощей стрелку забил?
   Черти растерянно переглянулись.
   -  Ну,  встречу  когда  назначил?  -   рассердился   на   бестолковых
собеседников Илья. - Должны ж вы отчитаться за наезд.
   - Так... завтра поутру... - Бывалый недоуменно хлопал глазами.
   - Вот завтра поутру и хрястнешь, а до  утра  своим  корешам  поможешь
долги возвращать. - Илья отвязал хвосты чертей от их рогов и копыт. - За
работу, мохнатые! И чтоб крутились как черти!
   Балбес  пулей  вылетел  из  горницы,  и  вскоре  с  площади  раздался
торопливый стук топора. Бывалый поскреб пятерней между рогов,  задумчиво
посмотрел на Труса и присоединился к Балбесу.
   - Ну а ты что стоишь? - грозно насупил брови Илья.
   - Пощади, - бухнулся на колени Трус, - все сделаю, ну  все...  только
не знаю я, что за аппарат это такой диковинный.
   - Так бы сразу и сказал. У нас ведь  как:  не  можешь  -  научим,  не
хочешь - заставим. Давай к столу. Перетрем это дело.
   Илья поднял опрокинутый стол, черт установил лавки, и под мерный стук
топоров Илья принялся что-то чертить острием тесака  по  гладкоструганой
столешнице. Ни черт, ни Кощей, ни даже Василиса Премудрая,  таращившаяся
в этот момент в зеркало  в  попытке  понять,  что  там  еще  задумал  ее
ненаглядный,  не  подозревали,  что  этой  ночью  в   посаде   рождается
эпохальное открытие, которое перевернет Кощеево царство с ног на голову.
***
 
   -  Никита  Авдеевич,  не  пойму  я  что-то.  -  Медведица  в  крайнем
недоумении уставилась на воеводу. - Ведь он же их побил. Ну, вытолкал бы
взашей, да и дело с концом. Что он от них еще хочет?
   - Обасурманился Ванька. - Петух величаво вышагивал по полянке, бросая
сердитые взгляды на зеркало. - Ты гляди-ко, зорют все подряд...  Вона...
главный чан с твоей кухни приволокли. А дров-то...  мать  честная.  Весь
частокол с северной стены разворотили... Вот что, Василиса, не обижайся,
хоть и жених он твой, но завтра поутру я его поучу уму-разуму.  Дай  ему
волю, он весь посад по бревнышку раскатает.
   - Поучи, дядя, поучи, -  шмыгнула  носом  медведица.  -  Представляю,
каково там Чебурашке... с его-то домовитостью...
 
5 
 
   Чебурашке действительно пришлось несладко. Пока избранник хозяйки вел
светские беседы да песни пел, он тихо, как мышка,  сидел  под  столом  и
терпеливо ждал окончания первой  ночи.  Была,  правда,  пара  неприятных
минут, когда Илья задрал скатерку и, засунув колок гуслей между дубовыми
досками, принялся терзать несчастный инструмент, но домовой для  того  и
остался в родных пенатах, чтобы блюсти хозяйское добро. Неравная  борьба
кончилась блистательной победой. Гордый  и  довольный  собой,  Чебурашка
запрятал спасенный инструмент под крыльцо и собрался было  вернуться  на
свой наблюдательный пост, как над  его  головой  прогарцевало  три  пары
копыт.  Решив,  что  теперь  он  в  горнице  лишний,  домовой  устроился
поудобней и принялся ждать. На первых порах встреча с нечистью протекала
довольно мирно,  в  теплой  дружественной  обстановке.  Но  эта  идиллия
длилась недолго. Услышав звон разбитой посуды,  посыпавшейся  со  стола,
Чебурашка горестно пискнул и чуть не  рванул  обратно,  но  зона  боевых
действий переместилась во двор, где ломать было почти нечего, и  домовой
облегченно вздохнул, но  ненадолго.  Как  и  Василису,  его  насторожили
странные действия Ильи. Согнув чертей в бараний  рог,  он  почему-то  не
спешил от них избавиться. А дальше вообще  началось  непонятно  что.  Из
горницы пулей вылетел взмыленный черт, ошалело  огляделся  по  сторонам,
нырнул в кузницу Вакулы и выскочил оттуда вооруженный острым  топором  и
огромной  двуручной  пилой.  Вывернув  из  земли  несколько  столбов   с
календарными  насечками  Василисы,  черт  принялся  яростно  крошить  их
топором. Вскоре к нему присоединился еще один представитель  суверенного
болота, и работа закипела с удвоенной энергией.  Черти  пилили,  кололи,
рубили. Третий черт вышел в сопровождении Ивана и  ринулся  шуровать  по
кладовым, выволакивая оттуда плошки, поварешки и кастрюли. Всю добычу он
тащил к Ивану, а последний методично забраковывал находки,  отрицательно
качая головой. Чебурашка мрачно наблюдал за  действиями  нечисти  сквозь
узкую щелку меж досок крыльца, но терпел. Терпел, глядя, как, покончив с
календарными столбами,  черти  принялись  за  частокол.  Терпел,  увидев
огромный чан, наконец-то удовлетворивший Ивана и  водруженный  на  козлы
для свершения неведомых ему колдовских чар. Терпение  домового  лопнуло,
когда в полном согласии все три черта  вместе  с  избранником  Василисы,
дружно почесав затылки, свалили в  дворовую  пыль  добротный  каравай  и
принялись прилаживать серебряный поднос к чугунному чану, заклепывая  на
него хитроумно свитую полую медную трубку. Серебра и  злата  у  Василисы
Прекрасной в хозяйстве хватало. И было его столько, что, узнай Премудрая
их точное количество, -  глаза  б  квадратными  стали.  На  то  и  нужен
домовой,  чтоб  хозяева  в  достатке  жили.  Но  медная   полая   трубка
Алхимериуса стоила столько, что Чебурашка взвился под  потолок,  которым
служила верхняя доска крылечка, и, завопив: "А ну положь назад!", боднул
под коленки Ивана. При этом  выбитая  доска  подкрепила  его  требование
увесистым ударом по  мягкому  месту  капитана.  Илья,  не  успев  отдать
последнее  распоряжение,  сел  на  пятую   точку.   Рефлексы   сработали
автоматически.  Молниеносный  захват  левой  рукой  выудил  из   воздуха
домового.
   - Ты кто такой?
   Домовой, пойманный за ухо, тихонько пыхтел, пытаясь освободиться.
   - Чебурашка.
   - Это я уже понял. - Илья положил выбитую дошечку  на  место,  сел  и
поставил пленника перед собой. - Ну а по жизни-то ты кто?
   - Чебурашка я по жизни, - коротко вздохнул  Чебурашка.  -  Домовой  в
смысле. За хозяйством тут присматриваю.
   - Ты лютню спер?
   - Какую лютню?
   - Ну... эту... со струнами.
   - Гусли?
   - Ну да, гусли... кой черт разница.
   - Я. Только  не  спер,  а  сберег.  Спас,  можно  сказать...  Я  ведь
домовой... - Чебурашка шмыгнул носом. - Моя обязанность -  за  хозяйским
добром приглядывать.
   - Одобряю. - Илья вынес  из  разгромленной  горницы  чудом  уцелевший
кувшин медовухи. - Люблю хозяйственных мужиков. Прорабом будешь. -  Илья
с удовольствием отхлебнул из горлышка. - Вкусно. Слабовата, правда.
   - Самый лучший хмель, - обиделся Чебурашка, - нигде больше такого  не
найдешь, хоть сто лет ищи.
   - Мы сейчас из этого хмеля такой напиток забацаем -  закачаешься.  Ну
так что? Будешь прорабом?
   - А это кто?
   - Производитель работ. Командиром над чертями тебя ставлю.
   - А они послушаются?
   - А куда они на хрен денутся? Они у меня вот где!  -  Илья  поднес  к
носу  Чебурашки  крепко  стиснутый  кулак.  Чебурашка  внимательно   его
осмотрел, похлопал глазами и согласился. - Молодец... Однако какой же ты
прораб без пилотки... Погоди чуток.
   Илья вытащил из рюкзака  свежий  номер  еженедельника  "Рамодановские
вести", ловко свернул бумажную шапку и нахлобучил ее на домового.  Шапка
тут же съехала Чебурашке на нос, начисто  перекрыв  обзор.  Тогда  Илья,
недолго думая, натянул ее ему на уши, развернув на девяносто градусов.
   - Класс! А ну, Чебурашка, руку вот сюда!  -  Илья  похлопал  себя  по
груди. Домовой послушно приложил руку на указанное место. -  Ну  вылитый
Наполеон, - умилился  капитан.  Подхватив  легкое  тельце,  поставил  на
верхнюю ступеньку крыльца. - Командный пункт будет. Ставлю  задачу.  Чан
должен быть наполнен медовухой доверху. Под ним огонь пожарче, чтоб  все
кипело и бурлило. Под трубку ведерко подставьте - в него  нектар  капать
будет. А саму трубочку водичкой холодной  поливать  без  остановки.  Под
начало тебе даю вот эту "святую" троицу.  -  При  слове  "святую"  черти
содрогнулись и тихо зароптали. -  Ребята  дружные.  Работать  будут  как
черти. Знакомься: Трус. - Илья ткнул пальцем в черта,  колдовавшего  над
чаном.
   - Это почему я трус?  -  возмутился  черт  под  дружный  хохот  своих
товарищей.
   - Трус, трус, - подтвердил  Бывалый,  вытирая  выступившие  от  смеха
слезы. - Иван в точку попал.
   - Погоняло у тебя такое будет, - успокоил Труса Илья.  -  И  кончайте
меня Иваном величать, надоело!
   - А как к тебе обращаться? - пискнул Чебурашка.
   - Ну, скажем, пахан... Нет, пахан больше Черепу подходит...
   - Какому Черепу? -  Круглая  мордочка  Чебурашки  излучала  искреннее
любопытство.
   - Кощею Бессмертному. А что, хорошо звучит. Пахан, погоняло Череп. Ну
а меня лучше папой зовите... Да, папой...
   "А почему бы и нет? - Илья хлебнул еще медовухи.  -  Пора  привыкать.
Меня теперь самого за глаза папой величать будут".
   - Балбес, - представил он следующего черта Чебурашке. Теперь радостно
ржал Трус. Ему вторил Бывалый. Балбес обиженно насупился.
   - Погоди, посмотрим, как тебя обзовут, -  пробурчал  он  расстроенно.
Бывалый насторожился. Трус и Балбес замерли в радостном предвкушении.
   - Бригадир ихний -  Бывалый,  -  представил  Илья  последнего  черта.
Бывалый самодовольно улыбнулся, затем грозно нахмурился.
   - Ну, че встали? - рявкнул он на Труса и Балбеса, старательно копируя
"папу".
   И работа закипела. Под  чутким  руководством  Чебурашки  из  кладовых
выкатывались бочки с медовухой. Из них лихо вышибалось дно, а содержимое
перекочевывало в чан, под  которым  уже  весело  мерцали  первые  язычки
пламени. Чан был так велик, что спокойно  вместил  в  себя  все  годовые
запасы хмельного Василисы.
   Чебурашка задумчиво посмотрел на опустевшие бочки,  положил  палец  в
рот и принялся теребить "папу" за рукав:
   - А что же теперь посадская дружина пить будет?
 
*** 
 
   - Вот именно! - яростно кукарекнул в зеркало Никита  Авдеевич.  Трюмо
шарахнулось в сторону, а медведица поспешно оттащила разъяренного петуха
за хвост:
   - Остынь, Никита Авдеевич. Зеркало-то здесь при чем?
   - Нет, ну ладно, Иван, - продолжал  кипятиться  петух,  барахтаясь  в
лапах  Василисы,  -  разболтался  там,  в   тридевятом   царстве,   дури
нахватался, но  Чебурашка!  Ты  смотри,  что  творит.  Все  закрома  ему
вывернул. И это наш домовой! Чем он его взял, а?  Василиса?  В  толк  не
возьму.
   - Ты Ивана не хай! Вижу, в нем ум государственный рождается. Мы вот -
Чебурашка  туда,  Чебурашка  сюда,  а  Иван  ему   должность   придумал,
начальником поставил. Вот он и старается. Ты смотри, какой гордый стоит.
Нам еще у Ивана поучиться придется,  как  с  челядью  ладить.  Не  пойму
только, почему он от имени  своего  отказывается.  Папой  величать  себя
требует... Странно это.
   - Не Иван  это!  Помяни  мое  слово,  не  Иван!  Подменыш!  Басурман!
Нехристь!
   - Да какой же он нехристь? Ты посмотри, какой  крест  здоровенный  на
груди болтается.
   К тому времени огонь в костре набрал силу и  прекрасно  освещал  всех
участников ночного действа. Но Никита  Авдеевич  смотрел  не  на  крест.
Глаза разъяренного петуха налились кровью  при  виде  пара,  со  свистом
вырвавшегося из длинной витой трубки Алхимериуса.
   - Убью басурмана!!! - Петух таки вывернулся из лап медведицы и рванул
вперед. На этот раз поймать строптивого воеводу Василиса  не  успела.  С
треском всполошенное трюмо вломилось в кусты, уворачиваясь от квохчущего
петуха.
   - Все! Хватит с меня! - донесся до Василисы удаляющийся крик зеркала,
сопровождаемый яростным хлопаньем крыльев. - Варварство!  Дикая  страна!
Так обращаться со специалистами! В эмиграцию... Прощай, сестра!
   - Прощай... - обиженно пискнуло маленькое зеркальце, стиснутое в лапе
Василисы.
 
6 
 
   Взмыленные черти как угорелые носились с  ведрами  между  колодцем  и
костром. Проклятая  трубка  требовала  неимоверного  количества  ледяной
воды. Чуть зазеваешься - и из нее вместо вонючей жижи начинал вырываться
не менее духовитый пар. На крылечке уже стояло первое ведро самогонки.
   - Может, хватит, папа? - умоляюще спросил  Бывалый,  запаленно  дыша.
Трус и Балбес с надеждой косились в  сторону  бригадира,  не  прекращая,
впрочем, работу.
   - Никак нельзя, - категорически покачал  головой  Чебурашка,  не  дав
вмешаться Илье. - Я уж не знаю, что  из  нашей  медовухи  получилось,  -
домовой выразительно посмотрел на ведро первача, - но раз начали,  будем
стоять до конца. Пока из трубки капать не перестанет.
   - Да кто ты такой? - возмутился Бывалый, тяжело поводя боками.
   - Прораб, - гордо сообщил  Чебурашка,  так  высоко  задрав  нос,  что
бумажная  треуголка  слетела  с  его  ушей  и  плюхнулась  в   ведро   с
переработанной медовухой.
   - Папа! - рванул на груди невидимую рубаху Бывалый. - Скажи хоть,  за
что страдаем? - В его когтистых лапах остались черные  шерстистые  пучки
волос.
   - Ша, братва! Брэк! - Илья взял черпачок,  погрузил  его  в  ведро  и
протянул Бывалому. - Ты уж на прораба нашего не  обижайся.  Он  все-таки
только-только из домовых в люди выбился.
   Чебурашка горестно хлопотал над разбухшей духовитой треуголкой, так и
сяк пытаясь пристроить ее на уши. Шапка прорывалась, и  коричневые  ушки
постоянно вылезали из-под размазанных газетных статей.
   - И не расстраивайся так сильно, - продолжал меж тем Илья,  глядя  на
Бывалого мутными глазами. Он уже успел  снять  пробу  с  неразбавленного
пойла и теперь был в плывущем состоянии, располагающем к лирике.  -  Три
ведра... и все. Я думаю, до утра хватит... а потом что-нибудь придумаем.
Ну-ка хлебни, чертушка. Оцени качество.
   Бывалый  осторожно  нюхнул   и   передернулся   так,   что   полковша
выплеснулось на землю.
   - Ты что? - рассвирепел Илья, с трудом поднимаясь со ступеньки.  -  А
ну пей! - Его пальцы попытались сжаться в кулак,  но  не  послушались  и
сложились в дулю. Бывалый, памятуя недавние  подвиги  бравого  капитана,
решил, что "папа" собирается сокрушить его каким-то  неведомым  страшным
приемом,  и  торопливо  опрокинул  в  себя   остатки   литрового   ковша
неразбавленного спирта с целым  букетом  сивушных  масел.  Узкие  зрачки
кошачьих глаз  Бывалого  расширились,  воздух  со  свистом  вырвался  из
косматой груди и возвращаться назад не собирался. При виде мчащегося  на
него бригадира Трус, только что отошедший от колодца, выронил ведро,  но
Бывалый не дал ему упасть. В немыслимом фантастическом прыжке,  которому
позавидовал бы  любой  голкипер,  черт  перехватил  заветную  емкость  и
направил струю в широко открытую пасть. Трус и  Балбес,  бросив  работу,
осторожно приблизились  к  бригадиру.  Бывалый,  с  трудом  отдышавшись,
помотал рогатой головой. Его зрачки медленно,