авила Левая.
   - Сам сейчас увидишь, - посулила Центральная. -  Прости,  папа,  душа
горит. - И она уронила морду в чан. Правая и Левая нырнули следом.
   - Куда? - крикнул Илья, но,  естественно,  опоздал.  Горыныч  отсосал
свою дозу, облегченно вздохнул и сел на хвост, свесив передние  лапы  на
грудь.
   Чебурашка тем временем подтащил к Соловью кринку сметаны.
   - А побольше есть?
   - Что побольше?
   - Ну... - разбойник покрутил головой, - бадейка какая-нибудь.
   - Есть. Папа, помоги.
   Капитан подтащил к Соловью бадью. Густая горка сметаны плюхнулась  на
дно.
   - Мало! - мрачно сказал Соловей.
   Чебурашка покосился на мешок и молча  полез  в  погреб.  Когда  бадья
наполнилась до половины, Соловей приподнял мешок, мужественно дернул  за
веревку и вытряхнул содержимое в бадью.
   - Вот это киска! - ахнул Илья, стряхивая с камуфляжки брызги сметаны.
Соловей-разбойник  не   обманул.   Это   был   симпатичный   белоснежный
котенок-акселерат величиной с приличного дога. То, что  это  был  именно
котенок,   сомневаться   не   приходилось.   Об   этом   говорила    его
непропорционально большая голова. - Не хотел  бы  я  иметь  дело  с  его
мамашей.
   - Нам повезло,  -  усвоившая  дозу  Центральная  подобрела  и  теперь
благодушно смотрела на свою добычу, - родителей дома не было.
   - А он породистый?
   - Еще бы! Родословная моей не уступает,  -  заверила  Правая.  -  Тут
Соловей в точку попал.
   - Баюн?!  -  догадался  Чебурашка,  с  ужасом  глядя  на  гигантского
котенка. - Он же всех нас усыпит. Дрыхнуть будем, пока не помрем
   Котенок, не обращая внимания на  суету  вокруг  собственной  персоны,
жадно лакал сметану.
   - Не усыпит, - успокоил Соловей. - Маленький еще. Сказок не знает.
   - Зато царапкаюсь хорошо,  -  обрадовал  его  котенок,  на  мгновение
отрываясь от своего приятного занятия.
   - Однако аппетит у тебя, -  засмеялся  Илья.  Котенок  уже  вылизывал
стенки бадьи, а затем принялся облизывать лапки и разбухший животик.
   - Мне здесь нравится, - удовлетворенно  мяукнул  он,  сладко  зевнул,
попытался свернуться клубочком  и,  так  и  не  завершив  эту  операцию,
заснул.
   - Да, подарочек... - покачал головой потрясенный петух.
   - Вообще-то ему полагается быть черным, - с сомнением сказал Илья.
   - Раз у Яги никакого нет, то она и  такому  рада  будет,  -  обиженно
просопел Соловей-разбойник.
   - Правильно, - неожиданно поддержал его Чебурашка. - Дареному коню  в
зубы не смотрят. Подарим его Яге, и пусть теперь у нее голова бо...  Ой!
- Домовой заткнулся на  полуслове,  сообразив,  что  брякнул  лишнее,  и
испуганно посмотрел на капитана.
   - Ладно, - засмеялся Илья,  -  может,  ты  и  прав.  Малыш  вообще-то
симпатичный. Ишь, Мурзик, сметанки налакался и дрыхнет без задних ног.
   - Так его и назовем, - обрадовался Чебурашка.
   - Ну, будем  считать,  что  Соловей  испытание  успешно  выдержал,  -
недальновидно сказал капитан, за что тут же и поплатился.
   - Ой, и правда! - обрадовалась Саламандра.
   - Братину хмельную сюда! - торжественно кукарекнул петух.
   Это уже  становилось  ритуалом.  Благие  намерения  Ильи  завязать  с
пьянкой трещали по всем швам.
   - Горыныч... тебе еще на болото... и к Яге..
   - Папа, положись на нас! - Правая и Левая подхватили чан и с  натугой
подтащили его к крыльцу.
   - Это еще зачем? - испугался Илья.
   - Братиной будет, - пояснила Центральная. - Что мы всё из  наперстков
лакаем?
   - Правильное решение! - приветствовал инициативу Горыныча воевода.
   - А что там внутри? - поинтересовался Соловей-разбойник.
   - Нектар, - лаконично пояснил Никита Авдеевич и  бодро  вспорхнул  на
чан.
   - Пахнет как-то странно. - Соловей, стоя на краю  крыльца,  осторожно
заглянул внутрь чана.
   - Нормально пахнет!  -  отрезал  воевода,  сердито  тряхнув  головой,
покачнулся и, потеряв равновесие, спикировал вниз. Мутные воды "нектара"
сомкнулись над красным гребешком.
   Соловей, в попытке поймать  петуха,  рефлекторно  дернулся  вперед  и
булькнул следом.
   - Братаемся!!! - радостно пискнул Чебурашка и резво сиганул с верхней
ступеньки крылечка в "братину".
   - Это мне больше крещение напоминает, - пробормотал Илья, не на шутку
испугавшийся за свою пьяную команду.
   - Вот это по-нашему! - ликующе воскликнула Левая.
   - Ныряем! - поддержала Правая.
   - Все вместе! - предложила Центральная.
   Головы с размаху плюхнулись в чан.  Волна  "эликсира"  выплеснула  на
крыльцо полузадохшегося петуха и отчаянно чихающего Чебурашку,  захватив
на обратном пути капитана, пытающегося дотянуться до  пускающего  пузыри
Соловья.
   - Римские патриции в вине купались, а мы чем хуже? -  пробулькал  он,
выталкивая разбойника на мокрое крыльцо.
   Булькал он недолго. Вошедший в раж Горыныч одним  махом  высосал  чан
чуть не до дна.
   - Братаемся! - радостно заверещала где-то рядом Саламандра.
   - Горыныч! Оттаскивай чан! Сгорим к чертовой матери! - Набулькавшийся
Илья еще не успел охмелеть настолько, чтобы не оценить опасность.  Одним
махом он вылетел из "братины" и покатился по крыльцу, сметая  по  дороге
закуску.
   Чан, повинуясь широкому жесту шеи Центральной, отлетел  в  сторону  и
вспыхнул ярким  пламенем.  Саламандра  блаженно  плескалась  в  огненной
лужице на его дне.
   - Эх, хорошо на свете белом жить! - лихо продекламировала Центральная
и попыталась пустить огненную струю в небо. В горле ее забулькало. Запал
не сработал.
   Правая и Левая захихикали и попытались переплюнуть  своего  рулевого.
Забулькало еще сильнее. Горыныч зашатался и рухнул на землю.
   - Провалиться! - схватился за мокрую, слипшуюся от  "нектара"  голову
Илья. - Как теперь протрезвлять эту орясину?
   - Доверьте это дело профессионалу!
   Илья повернул голову, и желудок тут же прилип к гортани.  Центральные
ворота пересек "народный целитель".
   - Ну-с, где пациент? - радостно вопросил он бодреньким тоном  доброго
доктора  Айболита.  Раздался  скрип,  скрежет,  и   последняя   цитадель
оборонного комплекса Василисы рухнула, едва не прихлопнув "лекаря".
   - Удивительно  непрочная  конструкция,  -  хмыкнул  Лихо  Одноглазое.
Центральная, привлеченная шумом, тоже имела неосторожность кинуть взгляд
в сторону "доктора". Судорога, всколыхнувшая  тело  Горыныча,  подкинула
Правую и Левую вверх.
   - Только не здесь! - заорал Илья. - Не хватало нам посад в  выгребную
яму превратить!
   - А  где?  -  просипела  Центральная,  из  последних  сил  борясь  со
спазмами, сотрясающими ее тело.
   - Где хочешь! Хоть у черта на куличках, только не здесь!
   Воздушная волна отбросила  "лекаря"  к  бревенчатой  стене  гончарной
мастерской. Дракон несся со скоростью  курьерского  поезда  в  указанном
капитаном направлении. Одним прыжком перемахнув овраг, Горыныч с треском
вломился в лес и, не снижая  оборотов,  помчался  к  черту  на  кулички,
оставляя за собой широкую просеку. "Народный целитель", убедившись,  что
трасса  свободна,  выполз  обратно  на  дорогу,  отряхнулся   и   одарил
поредевшую  команду  Ильи  лучезарной  улыбкой,  выставив  напоказ   ряд
почерневших гнилых зубов. Остатки команды сыпанули в разные стороны.
   - Отвернись! Мать твою... - Не закончив фразу, Илья согнулся пополам,
и до Лиха Одноглазого донеслись  характерные  звуки,  проинформировавшие
"целителя" о том, что лечение идет успешно. Удовлетворенно кивнув,  Лихо
повернулся к пациентам тылом  в  ожидании  заслуженных  похвал.  Они  не
заставили себя долго ждать. Возмущенное кудахтанье, писк и отборный  мат
заставили "лекаря" серьезно задуматься  о  правильности  применяемых  им
методов лечения.
   - Принесла нелегкая... - бурчал  "выздоровевший"  Илья.  -  Стой!  Не
поворачиваться!
   Дернувшийся было на звуки "лекарь" вновь застыл на месте.
   - Ну-ка нацепи на нос эту хреновину.
   В  руку  одноглазого  целителя  ткнулось  что-то  твердое.   Лихо   с
любопытством осмотрел темные солнцезащитные очки и осторожно нацепил  их
на переносицу поверх повязки.
   - Поворачивайся. Только медленно.
   Лихо послушно выполнил команду.
   - В глаза, в глаза мне смотреть!
   Лихо  посмотрел  и  с  удивлением   обнаружил,   что   лишился   дара
взглядотерапии. Рука сама потянулась к очкам.
   - Куда? - хлестнул окрик капитана. - Снимать только по моему приказу.
Будешь нашим секретным оружием. Хочешь в нашу команду?
   - Хочу, - не задумываясь, согласился Лихо.
   - Возьмем. - На этот раз Илья решил обойтись без игр в демократию.  -
Чебурашка! Банька в посаде имеется?
   - А как же? - удивился Чебурашка.
   - Соловей! Натаскаешь воды. Саламандра! Баньку  раскочегарь  пожарче.
Будем драить это чучело. Чтоб блестело и сверкало. Да и самим нам теперь
помыться не мешает.
   - Зачем? - охнул Лихо.
   - А затем, что сила твоя не в струпьях да болячках, а в  глазе  твоем
бедовом. И быстренько! Чтоб до возвращения Горыныча все готово  было.  А
то до заката нам еще к Яге, да и обратно  вертать  надобно.  На  стрелки
опаздывать нельзя. Не так поймут. Уважать перестанут.
 
13 
 
   А тем временем на берегу суверенного болота Трус,  Балбес  и  Бывалый
развили бурную деятельность. Трус занимался заготовкой сырья,  Балбес  и
Бывалый - его обработкой. Балбес держал за ушки большую ржавую кастрюлю.
Бывалый пытался выколотить в нее мед из сот, ударяя ими по краю емкости.
Соты ломались. Мед не выскакивал. Из чащи послышался визг, треск ветвей,
и на поляну выскочил Трус, прижимавший к груди очередную  порцию  сырья.
За ним, басовито гудя, летел солидных размеров пчелиный рой.  С  размаху
шмякнув добычу в кастрюлю, Трус в красивом  прыжке  преодолел  последние
метры и  скрылся  в  родном  болоте.  Балбес  от  неожиданности  выронил
кастрюлю, которая благополучно финишировала на копыте Бывалого.  Бывалый
выронил соты и запрыгал на одной ноге.
   - Держи кастрюлю! - завопил он, и тут  черная  туча  накрыла  их,  на
мгновение сделав похожими на двух толстеньких рогатых  медвежат.  Заорав
благим матом, Балбес и Бывалый кубарем скатились с берега и  погрузились
в топь.
   Через несколько минут  коричневая  вода  заколыхалась,  и  над  водой
появились козлиные рога и их обладатели.
   - Никогда не думал, что работа бортника такая  трудная,  -  прошептал
Балбес, опасливо косясь на клубящийся над кастрюлей рой.
   - И опасная, - проблеял Трус.
   - Надо что-то делать, братаны. - Бывалый строго посмотрел на Труса  и
Балбеса.
   - Может, водичкой? - Балбес брызнул в сторону берега болотной жижей и
тут же схлопотал по рогам.
   - Я те брызну! - Бывалый поднес кулак к пятачку Балбеса.  -  Качество
продукта испортишь! Есть еще предложения?
   Трус  открыл  рот,  но  предложение  внести  не  успел.   Под   треск
вывороченных с корнем деревьев  на  берег  вылетел  взмыленный  Горыныч,
резко затормозил, вытянул свои длинные шеи и вывернул содержимое  своего
желудка на кастрюлю, одним махом похоронив ее вместе с роем.
   - Успели, - облегченно вздохнула Центральная.
   - А что, раньше нельзя было? - сердито спросила Левая.
   - Папа сказал - сюда, значит - сюда! - грозно рявкнула Центральная.
   - Ну, раз папа сказал... - Правая согласно закивала.
   Потрясенные черти вылезли из болота и застыли в скорбных позах  перед
пахучей кучей.
   - Во! - обрадовалась Левая. - На ловца и зверь бежит. Слышь,  братва,
папа в посад зовет.
   - Зачем? - не в  силах  оторвать  глаз  от  места  захоронения  своих
надежд, спросил Бывалый. В глазах его стояли слезы.
   - Пахан стрелку забил, -  оскалила  зубы  Правая.  -  Совсем  оборзел
Череп. На папу наезжает. Мы ща  всех  своих  в  кучу  сгребаем.  Так  че
папе-то передать, к ночи будете?
   - Будем, - траурным голосом прошелестел Трус.
   - Говорил же тебе держи кастрюлю! - простонал Бывалый и со всей  силы
треснул Балбеса по  лбу.  Балбес  огорчился,  встал  на  четвереньки  и,
нацелив крутые рога на  шефа,  ринулся  в  атаку.  Назревающий  конфликт
вовремя  загасила  Правая,  поймав  разобиженного  Балбеса  за  хвост  и
вздернув его вверх.
   - Мужики, так цивилизованная братва  вопросы  не  решает,  -  укорила
драчунов Центральная.
   - А как она их  решает?  -  сердито  пропыхтел  Балбес,  извиваясь  в
воздухе в попытке дотянуться до челюсти Правой.
   - В суд надо подать, - пояснила Левая.
   - Чего? - выпучил глаза Бывалый.
   - В суд! - повторила Правая. - Глухой, что ли? - Челюсти ее при  этом
разжались, и Балбес полетел вниз. К счастью, рога у него были крепкие, а
земля на краю болота достаточно мягкая.
   - Какой еще суд? - Балбес уперся  руками  и  копытами  в  землю  и  с
натугой вытянул увязшие в болотистой почве рога.
   - У нас теперь в посаде свой суд имеется, - объяснила Центральная.  -
Ежели, скажем, кто-нибудь кому-нибудь по рогам даст, то ему  надо  сразу
денежек побольше хватать и в суд бежать.
   - А зачем бежать? - недоуменно спросил Бывалый.
   - А чтобы тот, кому он по рогам дал, его не догнал или, что еще хуже,
не обогнал, - доходчиво растолковала Левая, - а уж ежели обгонит да еще,
чего доброго, денежек больше его принесет все! Пиши пропало!
   -  Ну  а  денежки-то  зачем?  -  Балбеса  тоже   заинтересовало   это
нововведение.
   - Ну, это тебе потом в суде отдельно растолкуют, - уклончиво  сказала
Правая.
   - Ша, братва, кончай базар!  Дел  по  горло,  -  строго  скомандовала
Центральная. - Короче, до заката чтоб в посаде были!
   Горыныч развернулся, чуть не сметя хвостом чертей  туда,  откуда  они
вылезли, и, взяв короткий разбег, взмыл в воздух.
   - А выпить у вас там чего есть? - крикнул вдогонку Балбес.
   - Этого добра у нас навалом! - донесся до него удаляющийся крик.
   - Стой! Стой! - заголосили черти, но было уже  поздно.  На  этот  раз
Балбесу досталось между глаз.
   Шеф бил прицельно, стараясь не зацепить рога.
   - Что ж ты раньше молчал?! - рычал Бывалый. - Теперь пешком  в  такую
даль топать придется.
   - Пока дойдем, - вторил ему Трус, - они все  вылакают.  Один  Горыныч
чего стоит. Эх, Балбес он и есть Балбес!
   - Ну, ежели бегом, может, все-то не успеют, чуток останется. - Балбес
задумчиво посмотрел на своих сограждан из суверенного болота. Сограждане
переглянулись и, ни слова больше не говоря, кинулись вслед за Горынычем.
Балбес, злорадно усмехаясь, торопливо нырнул в  воду.  Через  минуту  он
вылез обратно, на ходу старательно пряча что-то в набедренную повязку, и
припустился вдогонку по пропаханной Горынычем просеке. Благо дорожку  от
посада он проложил им прямую, как линейка. Черти спешили на стрелку.
   - Папа, а может, мы  его  сначала  испытаем?  -  Чебурашка  был  явно
недоволен нарушением сложившейся традиции.
   - Профессионалов берем вне конкурса, - сердито буркнул Илья.  -  Тащи
квас. Люблю парок на квасном духе.
   - Папа, а чем топить будем? - высунулась из каменки Саламандра.
   - Тобой. Может, протрезвеешь хоть чуть-чуть. Кончай базар. За работу!
   И работа закипела. Видя, что шеф не  в  духе,  команда  старалась  на
совесть. Не прошло и получаса, как все было готово. Илья в  банном  деле
был большой мастак. Любил  он  попариться  с  крутым  жаром,  обжигающим
паром. Чебурашка и Соловей азартно хлестали плотно  сбитое,  мускулистое
тело капитана березовыми вениками. Никита Авдеевич  веника  удержать  не
мог, а  потому  обрабатывал  "папу"  крыльями.  Лихо,  впервые  в  жизни
оказавшийся в парилке, съежился в уголке и нервно вздрагивал при  каждом
ударе. По жалкому, худенькому телу тек липкий пот,  смывая  с  болезного
вековую  грязь.  Илья  ухал,   томно   постанывал   и   только   успевал
переворачиваться на широком полке с боку на бок.
   - Хорош, - удовлетворенно простонал он, скатившись на  пол.  -  А  ну
валите на мое место.
   Команда дружно полезла на полок. Плеснув  на  каменку  жбанок  квасу,
Илья подхватил сразу два веника и начал веером  нагонять  жар  на  своих
соратников по борьбе с "паханом".
   -  Ую-ю-ю-юй!  -  заголосил  Лихо.  "Народный  целитель"  не  рискнул
подняться наверх, но волна пара настигла его и внизу.
   - Терпи, казак, атаманом будешь,  -  весело  подбодрил  его  капитан,
настроение которого поднималось с каждым взмахом веника. - Сейчас с ними
закончу и займусь тобой персонально.
   "Народный целитель" радостно простонал что-то  в  ответ  и  пополз  к
выходу. Слинять он не успел. Никита Авдеевич, Соловей  и  Чебурашка,  не
выдержав яростной атаки березовых прутьев, скатились вниз и выскочили  в
предбанник.
   - Одежонку там простирните, - напутствовал  их  Илья,  засмеялся  при
виде семенящего на четвереньках к двери Лиха и  ударами  веника  изменил
направление его движения.
   Одуревший от жара "целитель" не успел  опомниться,  как  оказался  на
полке. И пошла потеха. С уханьем и кряканьем Илья  впечатывал  березовые
ветки в тощее тело "целителя". Лихо  тоненько  верещал  и  даже  пытался
отбрыкиваться. Видя, что клиент  дозрел,  капитан  напоследок  подхватил
бадейку с ледяной водой, с размаху окатил тщедушное,  порозовевшее  тело
бедолаги и сразу понял, что  малость  погорячился.  Лихо  подскочил  как
ошпаренный. Очки отлетели в сторону, и бревенчатые стены бани  угрожающе
заскрипели.
   -  Спасайся  кто  может!  -  раздался  за  дверью  панический   голос
Чебурашки.
   - А кто не может? - жалобно проблеял "целитель".
   Илья подхватил очки на лету, сгреб в охапку Лихо, ударом  ноги  вышиб
дверь и ринулся наружу.
 
*** 
 
   - Что ж там такое творится-то? - Медведица  переминалась  с  лапы  на
лапу, напряженно вглядывалась в даль, пытаясь разглядеть,  что  там  еще
затеял ее нареченный.
   - Баньку, что ли, топят? - недоуменно пожала плечами рысь. -  С  утра
пораньше... что это на них нашло?
   - Догадалась, - радостно зацокала Малашка, - это они на смертный  бой
готовятся. Сейчас рубахи чистые наденут...
   - Малахольная, - ощутимо  ткнула  в  бок  подругу  Парашка,  -  какие
рубахи...
   - Ой, - пискнула Малашка, испуганно косясь на Василису.
   - Вон отсюда, вертихвостки! -  яростно  мяукнула  рысь.  Белки  двумя
рыжими молниями взлетели на вершину сосны.
   - Оставь их, мамка, - горестно  прорычала  медведица,  -  правы  они.
Последняя ночь впереди. Самая страшная. Сам Кощей на них пойдет.  Вот  и
готовятся богатыри наши, как по русскому обычаю положено...
   Пламя, взметнувшееся над посадом в том месте, где должна быть банька,
оборвало монолог безутешной Василисы. Около осевшего строения замелькали
чьи-то голые фигурки.
   - Что-то я на них рубах  не  заметил,  -  ехидно  проблеял  бородатый
козел, стоящий рядом.
   - Тьфу, срамота! - сердито сплюнула рысь.
   - Ты бы, Жан де Рябой, захлопнул рот, - утробно прорычала Василиса. -
А то я третий день одними ягодками питаюсь, как бы не оскоромиться! Пока
сила Кощеева на посад наседает, ты больше травку щиплешь  да  защитников
наших срамотишь! Самого-то  до  конца  баталии  в  посад  и  калачом  не
заманишь.
   - Не боярское это дело - горницу прибирать.
   - А с ворогом воевать? Тоже не боярское?
   - Как воевать в таком виде прикажете? Ни сабельку в копытах,  ни  меч
вострый не удержишь!
   - А Никита Авдеевич? А домовой наш? У тебя хоть рога на лбу, а у них,
окромя клюва и шпор, да черпака кухонного, никакого оружия  нет.  Однако
сдержали натиск чудища поганого. Вторую ночь выстояли,  а  бог  даст,  и
третью продержатся. Уйди с глаз моих долой!
   Посрамленный Жан де Рябье поспешил ретироваться.
   - Что же там  все-таки  творится?  -  прикусила  от  нетерпения  губу
медведица.
   - Давай мы на разведку сбегаем? - свесилась с ветки Малашка.
   - Мы мигом! - Глаза Парашки маслено блестели.
   - Я вам сбегаю, бесстыжие! Сама схожу, - решилась Матрена.
   - Ой, одеваются! - разочарованно пискнула Парашка.
   - Ой, Горыныч летит! - испуганно пискнула Малашка.
   - Нет, мамка, никуда ты не пойдешь, - вздохнула Василиса. - Не  ровен
час, опять бой зачнется. Ежели с тобой что... я себе этого не прощу.
 
*** 
 
   - Воды! - Чебурашка чуть не плача сбивал