едмет через другой твердый... Внезапный страх пробежал ознобом по его спине, и Дарвиш предпочел отвлечься на толстяка, вместо того чтобы искать причину страха.
     "Мы узнали у него все что могли". Принц взялся двумя руками за эфес.
     - Нет. - Во второй раз холодный голос Аарона остановил отсекающий голову взмах. - Что он сделал, чтобы заслужить милосердие?
     Действительно, что? На его совести кража Камня. А без Камня Ишии не жить - это известно. Дворяне могут спастись, у них есть средства и имения - есть куда бежать. Но народ Дарвиша, шлюхи, виноторговцы, - он бросил мгновенный взгляд на Аарона, - воры умрут, если не во время паники, то вскоре сварятся заживо в потоках расплавленного камня. И это Херрак убьет их.
     Дарвиш вернул саблю в ножны.
     Херрак ничем не заслужил милосердия.
     Аарон молча повернулся и пошел к выходу.
     Едва они ступили в коридор между первыми книжными шкафами, как Дарвиш вдруг понял, что Херрак в западне. Он был толстый, чересчур толстый, чтобы втиснуться в узкие проходы своего собственного дома. Сокровища заперли его в той единственной комнатке и, вероятно, держали там долгие годы.
     - У Херрака в той комнате есть яд, - тихо молвил Аарон, словно читая мысли Дарвиша. - Быстрая смерть, если у него хватит мужества принять его. - Голос вора был горек, а спина такая прямая и твердая, что у Дарвиша возникло ощущение, будто она зазвенит как сталь, если по ней постучать.
     Они были на середине лестницы, когда раздался крик.

7

     Передвинув свою ношу на бедро, Чандра постаралась принять раболепный вид, какой и положен служанке. Это оказалось нелегко. Голова болела. Впереди время от времени трубили фанфары; латунные колокольчики на богато украшенных паланкинах постоянно звякали, толпы ликовали; а когда народ понял, что это процессия с приданым, со всех сторон понеслись грубые замечания о будущем невесты, явно не предназначенные для ее ушей. Чандра предположила, что они не стали бы это кричать, присутствуй она официально. Да, Аба далеко не все рассказала ей о принце Дарвише.
     Оставаться со слугами, пока они не придут во дворец, на корабле казалось хорошей идеей, но сейчас девушку начали терзать сомнения.
     "Ладно, не каждой же приходится нести свое собственное приданое. И вообще, могло быть и хуже", - философски рассудила она, с сочувствием глядя на четверых мускулистых носильщиков, волокущих лорда Ассахсема. С них градом катился пот от подъема по крутым улицам с дородным послом на плечах. "Держитесь, - мысленно обратилась девушка к их блестящим спинам, когда его светлость чуть подпрыгнул и четыре пары коленей едва не подломились, - уже близко".
     Сами носилки Чандра нашла очаровательными. У нее дома те, кто не желал ходить пешком, ехали верхом или нанимали шау - двухколесную повозку, которую тащит ее владелец или владелица. Поднявшись на третью, а может, на четвертую лестницу, девушка вдруг сообразила, что колеса были бы совершенно непрактичны в городе, построенном на террасах. После пятой лестницы у нее заболели икры.
     Когда маленькая процессия - полроты стражников, носилки для двух дворян, встречающих приданое, и двух, сопровождающих его, шестеро слуг, несущих приданое, и вторая половина роты стражников - прошли последнюю террасу перед дворцовыми воротами, Чандра протянула свою магическую силу и легко коснулась защитных заклятий, окружающих дворец. Если они слишком специфические...
     "С тем же успехом они могли натянуть веревки и повесить на них горшки с кастрюлями", - усмехнулась девушка. Защитные заклятия оказались преимущественно Четвертого и служили лишь для сигнализации, если кто-то перелезет через стену. "Я могла бы сплести заклинание против них еще в первый год обучения. Кто-то в этом городе, должно быть, богатеет, продавая ворам амулеты".
     На воротах заклятий вообще не было, и следом за носильщиками лорда Ассахсема, мысленно благодарящими Девять и Одну за конец пути, Чандра, никем не замеченная, прошла во дворец. Она поставила свой сундучок к остальному приданому, поклонилась вместе с другими слугами, отступила и тихо исчезла на заднем плане. Никто не вспомнил, что когда-то их было шестеро.
     Вскоре, мягко убедив старшего слугу объяснить ей, где находятся покои принца Дарвиша, и обнаружив, что его нет во дворце, Чандра пошла к галереям для знати, чтобы взглянуть на Камень. Хотя девушка ощущала огромные потоки силы, движущиеся вокруг вулкана, она не чувствовала Камня и начала беспокоиться. Она - Чародей Девяти. Почему Камень не отвечает ей?
     Стражник при входе удивил ее, хотя Чандра легко прошла мимо него. Она надеялась, что никакая церемония сейчас не проходит. Ей бы хотелось изучить эту реликвию, не заботясь о том, чтобы скрывать свое присутствие. Девушка осторожно выглянула на галерею.
     Четыре чародея - один Второго, один Четвертого, два Восьмого - стояли у перил, направив фокус вниз, в кратер. Чандра нахмурилась: чародеи разных искусств редко сотрудничали между собой. Любопытство боролось в ней со здравым смыслом, и любопытство победило.
     Сбросив свое незначительное заклинание маскировки, чтобы сила не выдала ее, девушка скользнула вдоль задней стены галереи, прижимаясь лопатками к теплым плиткам мозаики. Она направлялась к месту, откуда можно было бы без опасений взглянуть на Камень. Будь у нее время и материалы, она бы сплела заклинание невидимости, столь сильное, что никакой другой чародей не смог бы разглядеть ее, но так как у нее не было ни того, ни другого, девушка положилась на удачу.
     Проходя мимо барьера из одетых в шелка спин, Чандра заметила и на храмовой галерее, на другой стороне кратера, группку чародеев - их многоцветные мантии вздымались в горячих потоках воздуха, идущих снизу, от расплавленного камня - Девушка еще сильнее нахмурилась. Очевидно, она наткнулась на какую-то церемонию, о которой никогда не слышала; а она изучила все, написанное о Камне Ишии, но не узнавала его из происходящего. Что-то тут не так, даже очень не так.
     Девушка вытянула шею. Да, и на соседней галерее - по-видимому, Королевской, - стояли чародеи. Быстро взглянув вверх, на открытый край, Чандра увидела, что публичные галереи пусты.
     Девушка чувствовала силу - собранную, ждущую, когда ее направят, - и еще одну, развернутую как сеть над кратером.
     Все это более чем странно.
     Дюйм за дюймом Чандра подвигалась к перилам.
     Вдруг чародей Второго повернулся и посмотрел прямо на нее. Он был так близко, что девушка видела свое отражение в бисеринах пота, покрывающих его высокий лоб.
     - Тебя послали принести нам освежающего? - Чародей пожевал толстыми губами. - Это жаркая работа.
     "Он думает, что я - служанка!" Чандра поклонилась, торопливо, неизящно.
     - Да, мудрейший. - "Если чародеев здесь называют не так, как дома..." - Вы и ваши мудрейшие братья желаете вина, или льда, или охлажденного фруктового сока? - "Спасибо Одной за эту тунику!" Чандра ухитрилась подвинуться на пядь ближе к перилам.
     - И вина, и льда, и охлажденного сока! - потребовал чародей Второго. - И побыстрее!
     - Слушаюсь, мудрейший. - Шаг. Поклон. Еще дюйм, и она сможет заглянуть в кипящий котел вулкана. Чандра уже подняла ногу...
     - Что здесь происходит?
     Кто-то схватил ее сзади за тунику. Едва не упав, девушка обнаружила, что висит в кулаке чародея Четвертого.
     - Это служанка, - усмехнулся чародей Второго. - Отпусти ее, Амарджит, пусть принесет мой лед.
     Чандра сделала все что могла, дабы выглядеть подобострастно, но сердце билось так громко, что ей казалось, будто его слышно даже сквозь рокот лавы. "Если они узнают, кто я, меня с позором отправят домой. Я проиграю, точно как отец". Потом она посмотрела в совершенно невыразительное лицо чародея Четвертого, и горло сжалось от страха. Чародеи Четвертого знают заклинания, против которых ее никогда не учили защищаться, заклинания, которые разбивают кристалл так же легко, как глину.
     - Служанки, - холодно сказал Амарджит, - не имеют права находиться на галереях. Подумай своей головой, Симмел, а не брюхом. - Он встряхнул свою пленницу, как мангуста змею. - Что ты здесь делаешь, дитя?
     Он не собирался верить ей, что бы она ни сказала. Девушка прочла это в его глазах. Но должно быть нечто такое, что она может сделать. Она - Чародей Девяти! Провал не столь ужасен по сравнению с тем, что ожидало ее, и Чандра начала открываться силе.
     Огромная металлическая дверь, ведущая на Площадку Казни, с грохотом распахнулась. Даже Амарджит вздрогнул и обернулся. На площадку, как две тонкие черные тени, вышли близнецы. За ними рослый стражник выволок истекающее кровью тело.
     - Девять и Одна, ну что еще? - прорычал Амарджит. "Может, это шанс?" - дрожа, вопросила себя Чандра и придержала силу.
     - Они хотят бросить его в Госпожу, - ответил Симмел.
     - Я знаю это, идиот!
     Чародей Второго неприязненно улыбнулся своему коллеге.
     - Тогда тебе лучше остановить их, пока они не уничтожили сеть.
     - Мне?
     - Я не могу. - Симмел с самодовольным торжеством развел руками. - Я слишком толстый для этой тропинки. И потом, ты - чародей Четвертого, может, тебя они и послушают.
     Изрыгнув проклятие, Амарджит бросил свою пленницу.
     - Следи за ней! - приказал он и зашагал с галереи. Чандра осталась лежать, где упала, глядя на Симмела сквозь завесу распустившихся волос. Ей не пришлось притворяться страшно испуганной.
     - О, вставай и перестань так на меня смотреть, - простонал толстяк. - Я хочу мой лед. - Противодействия Амарджита было достаточно, дабы он поверил, из чистого упрямства, что этот ребенок - обычная служанка. А последний приказ вообще был спорным. Чародеи Четвертого не имеют права командовать чародеями Второго.
     Опираясь на резной камень галереи, Чандра встала. Ее облегчение было так велико, что закружилась голова. Оттуда, где она стояла, девушка могла видеть своего недруга, торопливо идущего по узкой тропинке, вырезанной в стене вулкана, красно-бурые мантии развевались позади него. Еще чуть-чуть повернув голову, она смогла заглянуть в кратер.
     - Мой лед! - поторопил Симмел.
     Ничем не выдавая своих чувств, девушка поклонилась и почти бегом направилась обратно во дворец. Она увидела золотой шпиль, встающий из лавы, но его чаша была пуста.
     Где же Камень Ишии?
     Сразу за дверью Чандра заставила себя остановиться. Есть еще одна вещь, которую она должна сделать, прежде чем будет в безопасности. Трясущимися пальцами девушка выдернула нитку из подола туники, завязала на ней свободный узел и подождала, взирая через щель на галерею.
     Она могла чувствовать гнев Амарджита, когда чародей карабкался по тропинке. В то мгновение, когда он толкнул Симмела ей на глаза, еще не успев выразить словами этот гнев, Чандра затянула узелок. - Забудь.
     И тут она сообразила, что совершила чудовищную ошибку. "Забудь" - заклинание Четвертого, одно из немногих, известных Чандре.
     Амарджит повернул голову и посмотрел прямо на нее.
     Девушка послала больше силы.
     - Забудь!
     Глаза у Симмела стали пустыми.
     Чародей Четвертого сопротивлялся, хватаясь руками за воздух.
     - ЗАБУДЬ!
     Лицо Амарджита разгладилось, и он проворчал что-то в адрес близнецов.
     У Чандры стучало в висках, но она сосредоточилась и мягко коснулась этим заклинанием двух чародеев Восьмого, которые тем временем продолжали молча направлять силу в кратер. Хотя Чандра сомневалась, что они сознают еще что-нибудь, кроме своих действий, она была слишком напугана, чтобы так рисковать.
     Теперь ей надо уйти, пока ее снова не заметили. Надо проскользнуть невидимой через дворец и встретиться с принцем Дарвишем. Надо...
     С большой осторожностью она направила магическую силу на фокус чародеев Восьмого и по нему прошла сквозь сеть. Пряча свою силу внутри позаимствованного фокуса, Чандра коснулась того места, где должен был находиться Камень. И нахмурилась.
     Поверх отпечатка силы Камня лежал след еще одной силы - как тонкая пленка жира или слой дыма. Слишком эфемерный, чтобы менее могущественный чародей заметил его; он не сообщил Чандре ровным счетом ничего о том, кто его оставил. Он не соответствовал ни одному известному ей типу силы.
     Где же Камень Ишии?
     И у кого?

***

     - Итайли. - Король Джаффар потер в пальцах янтарик. - Ты уверен?
     - Нет, возвышеннейший. Не совсем.
     - Нет? - Лорд-канцлер слегка наклонился вперед, в лице мелькнул намек на злорадство. - Тогда вы нам точно ничего не принесли. И Камень, и Ишия по-прежнему потеряны.
     Аарон почувствовал, как стоявший рядом Дарвиш напрягся, и понял, о чем эти слова и тон, которым они были произнесены, сказали королю. "Дарвиш снова не оправдал ожиданий". Он встретил взгляд лорд-канцлера, а потом неторопливо повернул голову и обратился прямо к королю.
     - Янтарь такого цвета находят в очень небольших количествах и только в одном месте: под Тиволиком, столицей. Королевская семья Итайли любит его.
     - Это лишь слова, вор. - Ярость, пульсировавшая в висках лорд-канцлера, сосредоточилась на последнем слове.
     Аарон снова встретил взгляд лорд-канцлера. Одно его плечо чуть поднялось, - насколько позволили шрамы, - и упало. Этот скупой жест сказал громче, нежели слова: "Мне все равно, что ты думаешь. У тебя нет власти надо мной".
     - Итайли, - тихо повторил король.
     С видимым усилием лорд-канцлер усмирил свой голос.
     - Жаль, что его высочество убил того единственного человека, который мог нам что-то рассказать...
     Вот опять. "Дарвиш подвел". Краем глаза Аарон посмотрел на принца. "Он использует тебя, чтобы укрепить свое положение при короле. Ты для него подходящий козел отпущения. И ты лично дал ему эту власть над собой, потому что готов на все, лишь бы отец Тебя заметил". Аарон сам прошел этот путь. "Хотя бы сейчас не дай ему того, что он хочет".
     Но Дарвиш только отбросил волосы с лица и сказал, красноречиво жестикулируя:
     - Тот вор умирал, возвышеннейший. Нести по улицам кричащего человека со сгнившими руками, - даже если б его нес я, - означало бы вызвать вопросы, которых мы пытаемся избежать.
     Долгую минуту король смотрел на третьего сына, и лицо его было непроницаемым. Когда же он заговорил, сарказм придал его словам остроту сабли.
     - Одного вора мы потеряли, но как удачно, что у нас остался другой. - Он перевел взгляд на Аарона. - Поделись со мной, вор, своим опытом.
     Глядя в глаза короля, Аарон молчал. Он перестал подчиняться любой силе, кроме своей собственной, пять лет назад, когда оставил отцовский кров.
     "Старая боль все еще правит тобой, мой мальчик".
     Рядом слабо скрипнула кожа, - Дарвиш пошевелился, - заглушая голос Фахарры. Она сумасшедшая... была сумасшедшей старухой. Когда юноша счел, что положение доказано, а лорд-канцлер готов вот-вот взорваться, он сказал то что знал.
     - Вору, укравшему Камень, помог чародей. Теперь этот чародей владеет Камнем. Вор недавно был в Итайли, скорее всего в Тиволике. Его нанял тот, кто заплатил или собирался заплатить ему большую...
     - Как ты докажешь это? - Шахин шагнул вперед, покинув свое место у трона, и заговорил в первый раз с тех пор, как Аарон и Дарвиш вернулись с сообщением, что Камень действительно пропал.
     - Он ничего не украл для себя. Следовательно, ему заплатили. Риск был огромен; ему заплатили хорошо. Он носил янтарь, который мог получить только от члена королевской семьи Итайли...
     - Моя жена, - произнес Шахин опасно тихим голосом, - принцесса Итайли.
     Аарон знал это, свадебные торжества охватили весь город, народ веселился, потому что старинная вражда между двумя странами наконец-то закончилась. Он слегка наклонил голову, опустив глаза, чтобы скрыть запечатленную в них мысль. Могущественная помощь внутри дворца устранила последние препятствия между тем вором и Камнем.
     - Да как ты смеешь, - набросился на него лорд-канцлер, - обвинять благословеннейшую Язимину в вероломстве!
     - Он никого не обвинял, - тем же тихим, опасным голосом ответил Шахин старику.
     Злобно глядя на вора, лорд-канцлер воскликнул:
     - Я видел его лицо, мой принц! - Затем его тон немного смягчился. - Каждый, кто знает вашу супругу, не поверит такой напраслине. - Он слегка поклонился и повернулся к королю. - Она пишет своему брату, королю Хариту, возвышеннейший, но это, конечно, не является предательством.
     Король хмуро взглянул на старшего сына.
     - Она пишет Хариту?
     - Язимина тоскует по дому, отец. - Шахин с ненавистью посмотрел - на лорд-канцлера. - Я читаю ее письма, в них нет ничего предосудительного.
     - Как я и говорил, - мягко вставил лорд-канцлер.
     - Лицемер! - Шахин обрушил на него это слово как дубину. - Ты намекаешь, хоть и не осмеливаешься обвинять.
     - Вы слышали, что я намекал?
     - Ты никогда не любил ее. Ты с самого начала выступал против этого договора и нашего брака.
     - Короли Итайли давно жаждут завладеть этой страной, - обратился старый лорд к королю. - Я только предположил, что, возможно, неблагоразумно подпускать их так близко, что, возможно, принцу следовало жениться внутри Сизали, как сделали вы, возвышеннейший. - Он снова повернулся к наследнику. - Мой принц, брат благословеннейшей Язимины - враг вашего возвышеннейшего отца и...
     - Был врагом моего возвышеннейшего отца. Мой брак покончил с этим. И даже если король Харит высадит армию на наш берег, это не сделает мою жену тоже врагом.
     - Нет, мой принц, но...
     - Довольно! - прогремел король.
     Шахин опустил кулаки. Поклонившись отцу, он пошел назад, чтобы встать по правую руку, едва не проломив преграду из трона.
     "Он любит ее, - понял вдруг Аарон. - Он любит свою договорную жену и боится, что лорд-канцлер с самого начала был прав. Предубеждение к чужеземцам, внушаемое ему с детства, усилило этот страх". То, что народ Итайли имеет те же самые корни, тот же цвет кожи и волос, язык и веру, мало утешало.
     - Этот янтарь был бы таким же эффективным и менее изобличительным знаком, чем королевская печать, - задумчиво промолвил Дарвиш.
     - И ты обвиняешь мою жену? Ты говоришь, что она узнала янтарь и впустила вора во дворец? - У Шахина было лицо человека, который борется с внутренними демонами.
     - Нет. - Дарвиш тяжко вздохнул. Ему было жаль брата, но еще более жаль Ишии без Камня. - Я говорю, кто-то мог узнать этот янтарь и впустить вора во дворец.
     Кто-то. Язимина.
     - Можно предположить, - сказал лорд-канцлер, - что вор украл янтарь задолго до похищения Камня и носил его как память о своем преступлении. И не был вблизи Итайли или Тиволика много лет.
     Король Джаффар сдавил пальцами янтарик, словно хотел заставить его говорить.
     - Это возможно? - требовательно спросил он Аарона.
     - Да.
     Это было возможно, и Аарон остановился бы на этом - он не беспокоился ни о городе, ни о его жителях и даже с удовольствием представлял себе, как внучка Фахарры будет отчаянно ковылять в тщетной попытке спастись от реки расплавленного камня, - если б не уловил едва заметную тень торжества, промелькнувшую на лице лорд-канцлера. "Над чем ты торжествуешь, старик?" И продолжил из любопытства:
     - Но маловероятно. Украденный янтарь могли узнать, а этот вор слишком опытен, чтобы так рисковать. Он должен был получить его.
     - И это возвращает подозрения к моей жене? - Шахин задал свой вопрос достаточно спокойно, но глаза выдали его гнев и страх.
     - Никто не подозревает твою жену, Шахин, но ты поговоришь с ней и выяснишь, что ей известно.
     Хотя в его осанке был виден другой ответ, принц сказал только:
     - Хорошо, отец.
     - Я обдумал этот вопрос. - Ритуальные слова зазвенели как сталь. - Я отправлю за Камнем вооруженный отряд в Итайли.
     Лорд-канцлер наклонился вперед, его пухлая рука потянулась к черному шелку королевского рукава.
     - Возвышеннейший, если позволите мне дать совет... Армия, посланная в Итайли, вызвала бы вопросы, которых мы не можем допустить, и, несомненно, развязала бы войну, которой мы стр