-  и
оно какую-то роль сыграть обязано. С тем и заснул.
     А во сне девицу увидел - с длинными огненными  кудрями.  Пролетела  и
прядь прямо в лицо ему швырнула! Горячую золотую прядь...
     Открыл Жилло глаза - а это солнечный  луч  в  погребок  пробрался.  И
хозяйка  приоткрыв  дверь,  крикнула,  что  пора  вставать,  умываться   и
завтракать.
     Несмотря на ранний час, была она при полном параде - чепчик кружевной
кокетливый, косынка розовая на груди искусственным цветком сколота, фартук
с вышивкой и мережкой, юбка  атласная  полосатая,  розовая  с  палевым,  и
башмачки с большими пряжками. Волосы под чепчик  упрятала  -  и  выглядела
строгой-престрогой, хотя уже ни с кем не воевала и метлой не замахивалась.
     - Встаю, Дениза! - отозвался Жилло, злоумышляя - а  если  не  встать,
придет она сдергивать одеяло или  не  придет?  Хозяйка  с  виду  была  его
ровесницей, и хотя полновата, зато щечки - персики, ручки -  поразительной
белизны, ко всему вдобавок  черные  лукавые  глаза.  Да  еще  эти  пряжки,
мелькающие из-под юбки, и кусочек белоснежного чулка... Утром,  наконец-то
отдохнув после всех приключений, приятно, господа  любезные,  помечтать  о
беленьких чулочках...
     Видно, у хозяйки не было недостатка в кавалерах. Потому  и  не  стала
она с Жилло одеяло сдергивать, а подкралась и ледяной водой  из  кружки  в
лицо брызнула. Расхохотались оба - делать нечего, надо вставать.
     Поев, расспросил Жилло Денизу, как найти старого  ювелира.  Она  дала
четыре адреса.  Нахлобучил  Жилло  парик,  напудрился  и  подрумянился  по
городской моде пуховкой и кроличьей лапкой Денизы,  посмотрел  на  себя  в
хозяйкино зеркало - еле на ногах устоял. Увидел бы его таким старый граф -
голову бы снес напрочь! Он такого баловства не уважал.
     Разумеется, только четвертый адрес оказался верным.
     Ювелир жил небогато. Старуха  служанка  наотрез  отказалась  впускать
гостя и даже докладывать о нем. Господин равноправный думский ювелир делом
занят - вот как она диковинно выразилась. Да старухе и простительно -  что
она, трухлявая, в равноправии понимать может?!
     Обошел Жилло ювелирский  домик.  Вероятно,  хозяин  и  впрямь  что-то
этакое по срочному заказу мастерил, как кричала из-за двери старуха. Но  и
у Жилло дело такое, что отлагательств не терпит. Кроме того, что надо  про
перстень с золотым цветком разведать, неплохо и  судьбу  лекаря  с  графом
узнать. Лекарь-то жив наверняка, что ему сделается, а господин граф?
     Человеку, который привык по горам лазить и ночью  через  Вентас-Румбу
козлом скакал, окошко на втором этаже - все равно что  широко  распахнутая
дверь. Добрался Жилло до этого выходящего во двор окна очень даже просто и
очень даже вовремя - ювелир как раз стоял  носом  в  угол,  извините,  над
ночным горшком... А на столе у него лежало то, что он по  срочному  заказу
Равноправной Думы мастерил, -  и  оказалось  это  художество  обыкновенным
доносом.
     Лепясь к круто уложенной черепице, стянул  Жилло  исписанный  мелким,
воистину ювелирским почерком лист,  прочитал  первые  строчки  -  и  прямо
зашелся от ярости! А тем временем ювелир привел себя в порядок, горшок под
кровать задвинул и сунулся к столу - а там пусто! Выглянул ювелир в окошко
- может, бумагу  ветром  вынесло?  А  сбоку  рука  вылезла,  на  тощенькое
горлышко легла и аккуратно его сжала. С хрипом уцепился ювелир за  стол  и
назад отшатнулся. Жилло же, держась за ювелирово горло, с крыши в  комнату
перепрыгнул.
     - Ну, здравствуй, скотина! - говорит. - Что  это  ты  такое  сочинил?
Тебя в приличном доме принимали, а ты про хозяина всякую мерзость пишешь?
     - Что велели, то и пишу! - отвечает с грехом пополам ювелир.
     - Это тебе Равноправная Дума такое про лекаря сочинять велела?  -  и,
чтобы ювелиру удобнее было оправдываться,  Жилло  отпустил  его  горло.  -
Говори, но знай - вопить и на помощь звать не надо.  Домик  твой  окружен.
Шестеро вход караулят, еще  трое  -  там,  за  забором,  на  случай,  если
вздумаешь из окошка уйти.
     - Да кто вы, господин мой, такие? - забормотал ювелир. -  Разбойники?
Грабители?
     - Поднимай выше! - фыркнул Жилло. - Какой я тебе господин? Ты, старый
хрен, насчет господина  -  брось!  Мы  -  тайная  служба.  Тайная  думская
равноправная служба. Проверяем, как ее распоряжения  выполняются,  болван!
Ты ведь распоряжение получил? Получил. Так вот, мы и проверяем.
     Придумать тайную думскую равноправную службу, которая среди бела  дня
по окошкам лазит, нормальный человек мог только  с  похмелья,  сказал  сам
себе при этом Жилло. Но раз тут все ненормальные, должно подействовать!  И
подействовало.
     - Значит, говоришь, что пишешь тут Равноправной Думе чистую правду?
     - Наичистейшую! Как бриллиант распречистой воды!
     - "Настоящим доношу, что готов и могу выступить свидетелем по делу  о
проникновении в секретные помещения Коронного замка графа Иво оф Дундаг  и
думского лекаря Арно Кандава...", - прочитал  Жилло.  -  Это  хорошо,  что
готов. А сможешь повторить свои показания в зале  суда,  лицом  к  лицу  с
обвиняемыми?
     - Смогу, конечно, о чем разговор! -  воскликнул  удивленный  дурацким
вопросом ювелир. А Жилло понял, что молодой граф  жив  -  не  станут  ведь
судить покойника. Хоть и глупа Равноправная Дума, но не настолько же!
     - Тогда продолжаю. Так...  не  в  первый  раз  слышал  возмутительные
анекдоты про Думу... ну, это ерунда. Про анекдоты мог бы и не  писать.  Их
теперь все рассказывают. Так... знал, что Арно Кандав  хранит  перстень  с
королевским гербом... Это что еще за новости?! Знал и не донес?
     - Мне бы на слово не  поверили.  Я  и  хотел  донести,  но  приложить
перстень к заявлению, - объяснил ювелир.
     - Вот и глупо, - возразил Жилло. - Кто бы тебе поверил,  что  ты  его
именно у лекаря стянул? Может, ты сам его дома десять лет хранил, а  потом
испугался? Надо было доносить, пока перстень у Кандава. Разве  ты  сам  до
этого не додумался? Может, у тебя еще какие-то мысли в голове были? Ну-ка!
     И Жилло опять одной рукой ухватился за ювелирское горлышко, а  другой
полез себе за спину - там за поясом торчал выданный  моряками  короткий  и
широкий нож, очень даже внушительный.
     - Ну, были!.. - хнычущим голоском признался ювелир.  -  Он  ведь  как
сделан, этот треклятый перстень? Герб изнутри камня золотом  выложен!  Это
же уникальная работа, ей цены нет! Я бы сообразил, как это делается...
     - И говоришь, что такой ценный перстень лекарь получил  в  уплату  от
деревенской старухи? - поглядев в донос, осведомился Жилло. -  Тут  уж  ты
точно путаешь. Не могло быть у старухи перстня.
     - Не могло, но был, - уверенно возразил ювелир. - Когда Кандав  ездил
лечить секретаря тамошнего уездного правления, то по дороге парня больного
подобрал и домой привез.  С  ним  такое  бывает...  Тот  непонятной  дряни
наелся, его судороги били. Кандав его на ноги поднял, но одного  отпускать
не стал. Бабка за ним приехала. Парень - из  простых,  а  эта  -  и  вовсе
убогая. Оказалось, он ей - внук. Единственный. Причем парень  страшно  был
недоволен, что его вылечили! Кандав сказал бабке, что ему еще  месяца  два
нужно  в  еду  тайно  одно   снадобье   подмешивать,   тогда   выздоровеет
окончательно. А снадобье дорогое. Бабка  мучилась,  мучилась  -  решилась!
Узелок какой-то достала, перстень вынула и за снадобье расплатилась. А как
к ней этот перстень попал - дурак Кандав даже не спросил. А  перстню  цены
нет! Я вот думаю - если суд состоится, позволят ли мне потом этот перстень
выкупить?
     - Так ты и написал, - согласился Жилло, сверившись  с  доносом  и  не
обращая внимания на ювелирский намек. - Умница, хвалю. Впиши также, откуда
эта бабка с внуком, чтобы мы могли и это проверить.
     -  А  кто  их  знает,  откуда...  -  вздохнул  ювелир.  -  Разве  все
путешествия Кандава в голове удержишь? Уехал он тогда, кажется,  вверх  по
Венте, а вернулся и вовсе  от  Полосатого  мыса...  Самой  бабке  он  тоже
лекарства давал. И как к ней только перстень угодил? Ему место у  знатока,
а не у безграмотной бабки...
     - От чего лекарства? - строго спросил  Жилло.  -  Ну?  Забыл?  Посмел
забыть?!
     - От ног и от поясницы! -  неожиданно  для  самого  себя  с  перепугу
вспомнил ювелир. - Я вам, сударь, правду скажу, потому как вы ее все равно
узнаете. Я давно вокруг этого перстенька кругами  хожу.  И  если  мне  его
позволят выкупить, я разберусь, как он сделан,  и  всей  Благородной  Думе
такие перстни смастерю, с любыми равноправными символами! Хоть с топорами,
хоть с мотыгами!
     Жилло присвистнул. Впрочем, мало ли от Кульдига  до  Полосатого  мыса
хворых бабок. Причем хвороба - самая старушечья. Совпадение? Скорее всего,
подумал Жилло, если бы не события последних суток, разумный человек сказал
бы - совпадение.  Но  столько  всего  случилось,  и  так  одно  за  другое
зацепилось, что он мог бы поклясться - это и была бабка с ручным волком.
     Потом он еще детали доноса уточнял - насчет давнего знакомства лекаря
с графами оф Дундаг. И до того договорился, что Арно Кандав мог и  заговор
сочинить - против Равноправной Думы, разумеется. Ювелир, сволочь  поганая,
возражать не стал. Тогда  Жилло  ему  присоветовал  написать  про  заговор
поувлекательнее - с расчетом, что получится несусветная чушь и  дребедень,
которую взрослые люди и читать не захотят.
     Занятная получилась беседа, ничего не скажешь. Провел графский  слуга
ювелира,   провел   как   младенца   неразумного!   И,   будучи    выпущен
по-человечески, через двери, шел он по улице и радостно  думал  -  это  до
чего ж надо обалдеть, чтобы мошенника,  забравшегося  в  окно,  за  тайную
службу принять! Наверно, есть и в самом деле эта служба...
     Значит, жив молодой граф  и  жив  старый  лекарь.  Содержатся  они  в
подземельях Коронного замка. Надо  выручать.  Надо  в  замок  пробираться.
Невозможно? А надо! Надо! Надо!
     Сказал себе Жилло, что надо - и сразу в голове у него прояснело. Если
думский лекарь в подземелье угодил - это событие. Наверняка же он половину
Думы от старческих хворей лечил!  Значит,  кое-кто  ему  хоть  чуточку,  а
поможет. Свидание с родными дозволит. Или чтобы домашней жратвы корзиночку
принесли. И подушек с одеялами. А кто понесет? А Лиза!
     Вернулся Жилло в погребок. Там уже Дениза на  кухне  вовсю  трудится.
Отозвал он ее в сторонку.
     - Помоги, голубушка, красавица! - взмолился. - Сходи со мной в гости!
     - Интересное у тебя похмелье... - отвечает на это  красавица.  -  Вот
так прямо все бросила и в гости среди бела дня побежала! Совсем ополоумел!
     - Надо, Дениза, радость, -  не  унимается  Жилло.  -  Ну,  могла  ты,
скажем, жарить пончики и маслом кипящим на руку  брызнуть?  Чтобы  волдырь
вскочил и нужно было к лекарю бежать?
     - Отродясь не брызгала! - возмутилась Дениза. -  Что  я,  слепая  или
неуклюжая? Или сковороды в руках не держала?
     - Ну, по лестнице бежала, ножку подвернула?  Пойти  к  лекарю,  чтобы
вправил?
     - Сейчас я  тебе  самому  что-нибудь  этакое  вправлю,  -  пригрозила
Дениза. - У меня, Жилло, кролик  тушеный  подгорает,  а  ты  с  глупостями
пристаешь.
     - Ну так от горячей печки на сквозняк выскочила, горло заболело,  нос
заложило!..
     - Ну, если ты меня еще и сопливой обзывать будешь!..
     Дениза, одной рукой тряся закрытую сковороду с  крольчатиной,  другой
потянулась за кочергой.
     Жилло, естественно, убрался с кухни. А  ведь  так  хорошо  задумал  -
первой послать к Лизе и Маго Денизу.  Мол,  в  докторе  нуждаюсь,  горячим
маслом ошпарилась, как, что, не может быть, в подземелье  сидит?!  И  если
окажется, что этим Равноправная Дума со своей тайной службой ограничились,
то следующим  пациентом  будет  Жилло  -  впустите  болезного,  в  докторе
нуждаюсь, об водопад проклятущий  колено  расшиб!  Но  если  же  за  домом
следят, Дениза выйдет и тайный знак подаст. Ну, складно как придумал! А  у
Денизы какой-то шибко равноправный деятель  в  погребке  расселся,  и  все
вокруг него мельтешат. И она тоже  хороша  -  с  реверансом  ему  блюдо  с
зеленым салатом подает! Снизу ему в лицо заглядывает и смеется!
     И обозвал себя Жилло старым козлом, поняв, что  попросту  ревнует.  И
поделом это было...
     Обидевшись  на  ветреную  не  по  годам  Денизу,  Жилло  напряг  свои
мыслительные способности еще раз,  и  понял,  что  сперва  он  все  нелепо
усложнял. Конечно, в разведку должна идти беззащитная женщина - но  почему
именно Дениза? Если ювелир его нарумяненного не узнал, то и прочие  вражьи
дети не узнают. Так что беззащитной женщиной будет он сам.
     В  комнатке  Денизы  на  стене  под  простыней  висели  юбки  -   все
наглаженные, шелковые и атласные, нежнейших расцветок.  Жилло  решил,  что
ему вполне трех вещей хватит - юбки, шали и чепца, потому что корсаж ему в
одиночку все равно не осилить. Взял все  это,  не  спросясь.  Но  брал  по
совести - не самое лучшее. А на выходе из погребка столкнулся с  хозяйкой.
И, пока она стояла, руки разведя, так и чесанул по улице.  Во  всю  прыть,
сколько позволяло колено. Чтобы все прохожие видели - это болезная  убогая
старушка к лекарю ковыляет.
     Были у него к Лизе и Маго такие вопросы. Во-первых, как там  господин
лекарь. Во-вторых, что с графом. В-третьих, не нужны ли деньги. У него  же
имелся для таких расходов капитанский кошелек. В-четвертых,  хотелось  еще
раз услышать историю про перстень с золотым цветком. А потом уж  свести  в
голове все вместе и крепко задуматься.
     Чем ближе к лекарскому дому подходил Жилло, тем медленнее ковылял.  И
голову ниже плеч повесил. И губу нижнюю на волю выпустил - чтобы отвисла и
оттопырилась. Словом, стал безумно  хорош  собой.  И  только  удивлялся  -
почему прохожие красномундирные гвардейцы ему под  чепец  не  заглядывают?
Молодым девчонкам так и норовят, а  бабушкой  пренебрегают.  Неравноправие
получается! Наконец добрался, вполз на крыльцо и постучал чугунным кольцом
о дверь.
     Открыла Лиза.
     - Ох, доченька, красавица,  дома  ли  господин  лекарь?  -  прошамкал
Жилло, стараясь глядеть ниже шилообразного носа. - Скрючило меня, сил нет,
помираю! Совсем уж померла!
     Лиза втащила покойницу в дом, дверь на  засов  заперла  и  хорошенько
бабушку-старушку за плечи встряхнула.
     - Ты, - говорит, - раньше смерти не помирай, бабуленька! Лекаря  дома
не случилось, да я сама тебе помогу, я знаю, где у него  главная  микстура
стоит!
     И хватает с ближайшей полки  бутыль.  Жилло  сам  в  замке  служил  и
порядок наводил, он эту микстуру по запаху признал,  ею  два  раза  в  год
старая графиня заставляла мебель натирать от жучков и плесени.
     Шарахнулся Жилло от лекарства, а Лиза уже и  крышку  открутила,  и  в
горло эту дрянь влить норовит! А руки у девчонки сильные, она уже и голову
Жилло запрокинула, и бутыль к  губам  ему  подсунула  -  пей,  бабуля,  на
здоровье! Еле Жилло вырвался.
     - Ну что за свинство! - говорит. -  Одна  сегодня  чуть  кочергой  не
приласкала, другая с мебелью  перепутала!  Того  гляди,  тараканью  отраву
какая-нибудь третья поднесет!
     И стащил с головы чепец и шаль.
     - Наверно, заслужил и кочергу, и  все  остальное!  -  смеется  хитрая
Лиза, которая, конечно же, узнала его сразу. - Давай сюда  свой  маскарад.
Это ты правильно сделал, что переодетый пришел.
     Протянул Жилло шаль с чепцом, а Лиза сразу не взяла.
     - Гляди, колечко у тебя появилось. Где такое взял?
     - Обручился, - усмехнулся Жилло. - С удивительной красавицей. Косы  у
нее до пят. Она их утром срезает и волосы по ветру пускает, а к вечеру они
опять вырастают. Она мне волосок подарила, я из него колечко смастерил.
     - Так уж и подарила? - не поверила Лиза.  Ну,  всюду  ей  нос  сунуть
требуется - благо вид у него подходящий...
     - Ну, в горах на сосенке нашел. Все равно считаю, что обручился.  Она
кочергой не размахивает, полировку в моих кишках не наводит  -  на  ней  и
женюсь, - уверенно пообещал Жилло. - Теперь, девчоночка  моя  ненаглядная,
давай говори, что с господином лекарем и что с графом.
     - А я-то думала, ты ради меня вернулся... - кисло протянула Лиза.
     - Ага! - возмутился Жилло. - Ради отравы твоей  вернулся!  Ты,  Лиза,
через вредность характера сорок лет замуж не выйдешь,  помяни  мое  слово!
Разве что какой совсем отчаянный найдется...
     - Вот совсем отчаянный мне и нужен! - обрадовалась она. - Его-то я  и
ищу вот уже добрых триста лет. Так что спасибо  на  добром  слове,  Жилло,
утешил ты меня! Всего-то сорок  лет  ждать  осталось!  Да  это  же  -  как
полчасика! Обидно, правда, что не за тебя выйду. Ты-то будешь  уже  совсем
пенек трухлявый. Жаль - прямо плакать хочется!
     С преогромным недоверием посмотрел на Лизу  Жилло  -  это  чтобы  она
замуж за него попросилась? Впрочем, не плачет, хотя и спрятала мордочку  в
передник. Нос бы передника не прорвал...
     - Ты, Лиза, сажу со щек  отмой,  -  посоветовал  Жилло.  -  И  платок
размотай, дай посмотреть, есть у тебя косы, или одни крысиные хвостики. На
крысиных хвостиках я жениться не охотник.
     И потянул за краешек платка.
     - Не тронь! - отскочила Лиза. - Я, Жилло болела сильно. Меня господин
лекарь еле на ноги поставил. А когда  в  лихорадке  лежала,  волосы  лезть
стали, пришлось остричь. Они у меня теперь ненамного длиннее твоих. Вот...
Если тебе нужны длинные косы - тут ты их не найдешь. Но  если  тебе  нужны
только длинные косы...
     - Нет, конечно, - серьезно ответил Жилло. - Просто  не  везет  мне  с
этим делом. Хоть в петлю лезь! Вроде и  собой  ничего,  а  не  нравлюсь  я
девчонкам!
     - Это дело поправимое, - загадочно сказала Лиза. - Помяни мое  слово,
и года не пройдет - отбоя от красавиц не будет. Если только  проживешь  ты
этот год.
     - Ты бы еще меня почаще микстурами угощала! - поддел Жилло.
     - А ведь я не шучу, Жилло.
     Посмотрела Лиза ему в глаза - и понял Жилло, что так оно все и будет.
     - Не иначе, как чудо случится... - буркнул он.
     - А почему бы и нет? Я тебе даже сейчас могу сказать, что  это  будет
за чудо, - тут Лиза принюхалась и запах с кухни ей явно не  понравился.  -
Ты наконец поймешь, чего ты в женщине ищешь и чего от нее требуешь. А  они
поймут, что ты им можешь дать. Вот и начнется катавасия!
     С тем Лиза и кинулась на кухню -  сдвигать  на  край  плиты  чугунный
котел.
     - Будь ты неладен! - говорит, отпихивая сунувшегося помочь Жилло. - Я
господину лекарю обед и ужин варю, через час передачу нести, а ты мне зубы
заговариваешь!
     - Тут на трех лекарей хватит, - отвечает Жилло, заглянув в котел. - И
мне еще останется.
     - Поварешкой по лбу тебе достанется! А  господина  графа  твоего  кто
покормит? А Кабироля? Уж он-то совсем тут ни причем,  а  за  вас,  дурных,
страдает! Там у них, в подземелье, тоже равноправие, коли не кормят -  так
уж всех! Варю, чтобы на семерых или восьмерых хватило.
     - Так мало узников в подземелье?
     - Это же только одна камера... - вздохнула Лиза.
     Тут у двери черного хода ручка завертелась. Лиза  подбежала,  скинула
засов и впустила Маго с парнишкой.
     - А-а, это ты, - сказала Маго.  -  Хорошо,  что  пришел.  А  я  внука
привела. Пока господина лекаря и Кабироля дома нет, пусть  здесь  поживет.
Все-таки ночью не так страшно. Знаешь, как это - двум женщинам одним  дома
ночевать? Когда гвардейцы той  ночью  с  обыском  приходили,  я  мышкой  в
мышеловке себя чувствовала...
     Лиза сразу Маго и парнишке поесть на стол собрала.
     - Иди уж и ты, - говорит Жилло. - А то  от  злости,  гляди,  кусаться
начнешь.
     И вовремя она это сказала, потому что сядь Жилло за стол  всего  лишь
четвертью часика позже - остаться бы ему в этот день вовсе голодным.
     Он как раз ложку облизывал, когда в дверь забарабанили.
     Послали парнишку выглянуть в окошечко.
     - Женщина какая-то к