или,  скажем,  сушеные  груши.  Все  в
одинаковых мантиях. Все в  белоснежных  париках.  Вот  разве  что  один  -
повыше, а другой - пониже. И сидит их там по меньшей мере штук семь -  это
которые видны Жилло. А, возможно, кто-то и не виден. Есть и полицейские.
     Сдвинул Жилло голову чуть влево, чтобы клетку для узников увидеть.  А
возле нее суета какая-то,  спины  трех  здоровенных  стражников,  у  самой
решетки  орудующих.  Отошли  стражники   -   а   это   они,   оказывается,
братцев-воришек к решетке привязали.
     Полицейский офицер что-то негромко приказал - стражники, где-то  взяв
факелы, вернулись к решетке и стали справа и слева от узников.
     Очень тут Жилло не по себе стало. Насколько он знал  братцев-воришек,
были они ребятами пугливыми. И не надо быть пророком, чтобы догадаться,  о
чем их расспрашивать будут...
     Угадал Жилло - мало кого интересовала моральная, так сказать, сторона
их некрасивого поступка. Украли - ну и украли! Как будто в Кульдиге других
воров нет...
     Братцам-воришкам подробно рассказали, кто именно опознал их на улице,
кто конкретно их повязал, и даже сообщили имена стражников, доставивших их
в Коронный замок. Братцы даже не переглянулись, как обычно. Уж  больно  им
обоим было, видать, тошно.
     - Вы посмотрите, кто ради вас, мелкого ворья, пришел,  кто  сидит  за
столом и слушает про ваши безобразия!  -  обратился  к  Дедуле  с  Малышом
полицейский. -  Члены  Равноправной  Думы  не  пожалели  времени,  которое
принадлежит, кстати, не им самим, а всему равноправному народу! Они пришли
сюда, потому что ведь и вы - частица нашего народа!
     - Позвольте, равноправный братец, - с тем один напудренный  старикан,
ростом повыше прочих, слегка подался вперед. - Наши юные друзья  набрались
страха. Пусть они успокоятся и поймут, что мы к ним весьма, так сказать...
хм... расположены. Мы будем рады узнать, что у них  имеются,  предположим,
смягчающие  вину  обстоятельства.  Например,  такое   -   они   собирались
добровольно отнести свою добычу в Коронный замок.
     - Ну? - смутно понимая, зачем члену Равноправной Думы выслушивать  от
преступников такие глупости, спросил полицейский офицер. - Собирались?
     - Ага... - сказал Дедуля.
     - Вот!  -  обрадовался  старикан.  -  Вы,  как  честные  равноправные
граждане, сразу поняли, что такие  сокровища  должны  принадлежать  только
Равноправной Думе...
     - Народу они должны  принадлежать,  равноправному  народу!  -  весьма
сварливо перебил его другой ископаемый старец.
     - Ну да, а я что сказал? - искренне изумился  первый  оратор.  -  Так
вот... Вы несли сокровища в Коронный замок, чтобы рассказать,  как  они  к
вам попали, и сдать их нам, то есть Равноправной Думе...
     - Народу их сдать, народу! - опять вмешался второй  член  Думы,  явно
теряя терпение.
     - Да откуда же они здесь народ возьмут? - вступил в склоку первый.  -
Сдать положено нам, а уж потом мы - так сказать, народу...
     Тут Жилло обратил внимание, что по столу барабанят чьи-то  длинные  и
костлявые пальцы. А на указательном - камушек светится...
     Ого, сказал он  сам  себе,  так  здесь  Озарук!  Но  разглядеть  лица
вредного карлика не смог - не  под  тем  углом  смотрел.  Профили  старцев
накладывались один на другой.
     Опять  графский  слуга  чуть  сдвинулся,  чтобы  на   братцев-воришек
посмотреть. Висят себе на решетке,  и  по  рожам  видно  -  дурацкий  свой
поступок осознали и раскаялись.
     -  Позвольте  мне,  равноправные  братцы,  продолжать  допрос!  -  не
выдержал полицейский офицер. - Вы, подлецы, где это золото взяли?  Скажете
- убирайтесь подобру-поздорову! Не скажете - на себя пеняйте!
     Выпалил он это как можно скорее и на старикашек покосился - вроде  бы
не успели помешать.
     - Вот ты,  -  после  некоторого  общего  молчания  полицейский  ткнул
пальцем в сторону Малыша. - У тебя  рожа  вроде  поумнее.  У  кого  золото
вынули? Как выглядел? Где вам попался?
     - Нашли, - буркнул Малыш.
     - Где нашли? - без тени удивления спросил полицейский  офицер.  -  На
мостовой? В харчевне под лавкой? Или где-то еще?
     - Возле коновязи, - сказал Малыш. - На улице Пивоваров,  где  кабачок
Зауэра, коновязь во всю стенку, а сбоку камни  сложены,  хозяин  строиться
собрался. Вон там...
     - Нашли и взяли?
     - Нашли и взяли, - подтвердил Дедуля.
     - Так и лежало на земле?
     - За камнями, - поправил Малыш.
     - А что же вы за теми камнями искали, зачем туда полезли?
     Ответа полицейский офицер не дождался.
     - Люди вашей героической профессии шарят в таких местах с одной целью
- что-то спрятать, - сделал он вполне разумный  вывод.  -  Прячете  же  вы
обычно добычу. И не может того быть, чтобы вы одну добычу оттуда выгребли,
а другую взамен оставили. Поскольку при вас обнаружены только эти  золотые
вещи, а  все  остальное  -  явно  ваше  личное  имущество,  то  давайте-ка
придумывайте что-то другое!
     Жилло вздохнул - полицейский попался сообразительный, но этот вздох у
себя за спиной услышал стражник. Он резко обернулся - и Жилло  едва  успел
махнуть рукой вот этак возле его лица.
     Проскочил Жилло в сторонку, а стражник стоит, ошалело головой мотает.
И написано на роже - что мне за дрянь померещилась?
     Очевидно, решив, что осторожность не помешает, стражник привалился  к
двери спиной. И лишил Жилло возможности следить за ходом разбирательства.
     Но тому и так все было ясно. Равноправная Дума сообразила, что золото
- королевское! С одной стороны, ищут появившегося в Кульдиге  королевского
сына,  а  с  другой  -  два  мерзавца  неизвестно  где  сперли  три  фунта
королевского золота! Естественно, их будут поджаривать на медленном  огне,
лишь бы объяснили, как к ним золото попало. А скорее всего, и  поджаривать
не придется. Пару раз по уху - и нарисуют они Жилло,  как  миленького,  со
всеми приметами, включая пятно  на  рукаве  кафтана  и  разные  пряжки  на
башмаках...
     На эту беду Жилло уж был готов рукой махнуть -  а  тетка  Тиберия  на
что? Была  другая  беда,  почище  этой.  Он  не  понимал,  как  же  теперь
возвращать коллекцию. Там, за  дверью,  ее  по  одной  побрякушке  покажут
братцам-воришкам, они  официально  признаются,  что  именно  эти  предметы
сперли,  подпишут  заранее  составленный  список  и  судебное  решение  об
изъятии, или что там полагается... Может, месяцем тюрьмы отделаются. Им-то
что? Они слова ювелиру не давали, честью не клялись...
     Жилло стоял за углом, не показываясь страннику,  и  думал  -  вынесут
коллекцию через эти двери, или же в зале есть какие-то  другие?  Может,  и
третьи? Куда она после допроса денется? В очередной раз помянут он всякими
неласковыми словами покойника ювелира - нашел-таки, старый хрен, кому свои
побрякушки всучить! Вот ведь беспокойное наследство...
     Постоял он так, потосковал - но делать что-то надо.
     И вышел из-за угла к стражнику сморщенный старикашка, которому в обед
- сто восемьдесят восемь лет, и стал у  него  допытываться  про  какого-то
невероятного внука, чьего - неизвестно, который служит в  замке,  а  зовут
его тоже непонятно как...  И  стражник  сперва  отвечал  дедушке  вежливо,
спиной тем не менее дверь подпирая, а потом разозлился и рявкнул  на  него
основательно. Стражник, конечно, рявкнул  по  делу  -  а  не  приставай  к
служивому в карауле. Но настырный дед подобрался к нему достаточно близко,
чтобы, невзирая на мушкет, хорошенько двинуть в ухо.
     Затем, подхватив на лету  падающий  упор  с  мушкетом  и  не  дав  им
грохнуться об пол, дед позволил стражнику приложиться  к  полу  башкой.  И
сделал над ним ручкой этак.  От  чего  стражник  сразу  понял  -  это  его
каменная баба, подпиравшая дверной косяк, так ловко огрела. Не  спуская  с
бабы глаз, кинулся он прочь, позабыв и мушкет, и упор, и служебный долг.
     - Вот так-то, тетка Тиберия! - с  чувством  глубокого  удовлетворения
сказал Жилло. - Не только узелки с травками что-то в этой жизни могут...
     И очень осторожно приоткрыл дверь.
     - Так скажешь  ты  или  нет,  у  кого  вы  золото  украли?  -  гремел
полицейский офицер.
     - Не скажу, - мрачно ответил Дедуля и  вдруг  неожиданно  добавил:  -
Клянусь честью!
     -  Ого!..  прозвучало  за  столом.  Члены  Равноправной  Думы,  можно
сказать, шарахнулись от края стола.  Все,  кроме  одного.  Тот,  наоборот,
подался вперед - и Жилло наконец-то увидел, как выглядит Озарук в парике и
мантии.
     Вся его  колючая  волосня  была  упрятана,  оба  горба  как-то  ловко
укрылись  под  складками.  Он  даже  лицо  исхитрился   сделать   каким-то
благообразным. Но сейчас Жилло почудились четыре клыка...
     - Ты, скотина, хоть понял сам, что такое ты сказал? -  напустился  на
Дедулю полицейский офицер. - Мало тебе неприятностей с побрякушками?  Тебе
еще запретных словечек захотелось? Вот народ! Это же что  за  люди  такие,
если им даже равноправие на пользу не пошло?
     - А ты? - вдруг устремил Озарук длинный палец в сторону Малыша. -  Ты
ведь не такой дурак! Я все-е про тебя знаю... Красотка есть одна,  пышная,
кудрявая, норовистая... А вот промолчишь, упрешься -  и  никогда  в  твоей
жизни уж никакой красотки не будет. У кого золото взяли?
     Малыш молчал, глядя на брата.
     - Вот только брякни... - сурово сказал ему Дедуля. Хотя что уж он мог
сейчас сделать непутевому братцу...
     - Ничего я вам не скажу, - ответил Озаруку Малыш. - Клянусь честью!
     Озарук треснул кулаком по столу.
     - Пытать будем! - приказал он. - Огнем! Сдирайте с них одежду!
     Члены Равноправной Думы залопотали,  замахали  рукавами.  Не  обращая
внимания, Озарук выбрался из-за стола и встал посреди зала.
     -  Больше  я  вам   ничего   не   предлагаю,   -   обратился   он   к
братцам-воришкам. - Ишь, честь себе выдумали! Скажете правду -  останетесь
в подземельях моих век доживать. Не скажете - проклянете тот  день,  когда
на свет появились!
     Появился непонятно откуда мрачный детина  и  запустил  нож  за  ворот
Дедуле. Кафтан и рубаха затрещали и разошлись до пупа.
     Понял Жилло, что все это очень плохо кончится для Дедули  с  Малышом.
Нужно было выручать бедолаг... а как? Вот мушкет, пуля в стволе, но это же
всего один выстрел. Можно хорошенько прицелиться в Озарука - но возьмет ли
его обычная пуля? Серебряной-то нет! И  если  даже  возьмет  -  все  равно
прощай коллекция, потому что после выстрела сразу же придется удирать.
     Было еще одно средство - рискованное, конечно. Впрочем, раз уж узелок
тетки Тиберии так безупречно действовал, то ведь и оно сработать может!
     Резко распахнув двери, Жилло шагнул в зал. Все, разумеется,  на  него
уставились. А он протянул руку к карлику.
     - Я знаю тебя, Озарук! - как можно громче произнес Жилло. - Твое  имя
Озарук! Вот как тебя зовут! Гнусный ты и мерзкий карлик Озарук!
     Озарук отскочил к стене. И его белый парик взлетел к самому  потолку,
а на голове встала дыбом распрямившаяся вороная волосня. И  мантия  пышная
вмиг обвисла, как будто карлика окатили водой, и обозначились  два  горба,
на груди и на спине!
     Тут уж и  полицейский  офицер  с  подчиненными  шарахнулся.  А  члены
Равноправной Думы и вовсе тихонько заскулили.
     - Наконец-то я нашел тебя, Озарук! -  не  сводя  взгляда  с  карлика,
Жилло подошел к столу  и,  протягивая  к  нему  правую  руку,  левой  стал
сгребать в кучу раскиданную коллекцию. - Тебя  зовут  Озарук!  На  колени,
мерзавец! Я твое имя знаю!
     И карлика действительно швырнуло на пол.
     При виде его судорог старцы, опрокидывая стулья,  кинулись  прочь  от
оборванного деда, который так жестоко разоблачил карлика, а теперь набивал
карманы королевским золотом. Понесло их к Озаруку - но и от него как будто
порывом ветра отбросило.
     Карлик зарычал и вскочил на ноги.
     - Кто ты? Чье ты создание? Ты не маг! - крикнул он Жилло. - Я с тобой
справлюсь!
     - Тебя зовут Озарук! - отвечал Жилло, выхватывая моряцкий нож, потому
что иного способа борьбы с карликом у него не было. - Озарук, вот ты  кто!
Озарук!
     - Это же Исидор Талс! - вдруг  загомонили  старцы.  -  Какой  же  это
Исидор Талс? Это - чудище какое-то! Уберите его! Стража!..
     - Вот именно, чудище! - подтвердил Жилло, разрезая веревки и отцепляя
от решетки братцев-воришек. К нему метнулся полицейский - но сделано  было
ручкой этак, сработал узелок тетки Тиберии, и полицейский отскочил уже  не
от Жилло, а от разъяренного карлика.
     - Ну, сейчас я вас! - рявкнул карлик,  видя,  что  в  зале  -  полный
разброд и шатание, даже преступников удержать некому.
     Зависший под самым потолком парик опустился на  его  голову,  волосня
сама собой улеглась под него, и Жилло понял, что  средство  тетки  Тиберии
перестает действовать.
     - За мной! - приказал он братцам.
     У самых дверей он пропустил их и в последний раз глянул на карлика.
     Тот уже держал у губ деревянную дудочку. Подул он в  нее  -  и  Жилло
узнал звук, от которого у него в ту ночь, когда  он  с  волками-оборотнями
познакомился, мороз по коже пошел.
     Окаменели и члены Равноправной Думы, и полицейские. Медленно  кружась
и  глупо  улыбаясь,  пошли  они  к  столу,  нашарили  бестолковыми  руками
опрокинутые стулья. А что будет дальше - Жилло наблюдать  не  мог,  потому
как время поджимало.
     Выскочив, захлопнул он за собой дверь и упором для мушкета заложил  -
чтобы не сразу открыли.
     - Бежим! - и первым к лестнице понесся.
     - А ты кто такой? - спросил, догоняя его, Дедуля.
     - Кто я такой? - обернулся Жилло. -  А  вот  сейчас  узнаешь,  кто  я
такой!
     И отвесил Дедуле просто замечательную оплеуху.
     - Вожак!.. - не веря себе, воскликнул Малыш. - Да кто ж это тебя  так
изуродовал? Дедуля, он же вожак! Вон и кафтан тот самый...
     Некогда было Жилло выслушивать комплименты  -  ни  слова  не  говоря,
сбежал он с лестницы и, сделав перед  встречным  стражником  ручкой  этак,
понесся дальше, в какие-то двери, за какие-то повороты. И не оглядывался -
потому что теперь уж Дедуля с Малышом точно неслись  следом  без  дурацких
вопросов. И бежали они все трое, сколько хватило дыхания.
     - Нам до форбурга нужно добраться! - крикнул на бегу Жилло. -  Сперва
- в замковый двор, там - калитка в форбург, а в форбурге слева от  конюшни
еще секретная калитка! И от нее тропинка по склону!
     - Ага! - отвечал Дедуля. - Малыш, не отставай!
     Но, когда вся компания выскочила во двор, ее  там  встретила  стража.
Опять спас узелок тетки Тиберии -  отведя  на  минутку  стражникам  глаза,
Жилло резко развернулся и, дернув за руку разлетевшегося Малыша, повел  их
в противоположную сторону - в неизвестные дебри Коронного замка.
     - Не повезло! - объяснил он.
     - Вожак, ты куда? - изумился Дедуля, притормаживая. -  Там  же  южное
крыло! Оно нежилое! Загонят нас в тупик и повяжут перед запертой дверью!
     - Не повяжут! - без особой уверенности отвечал Жилло. - Скорее, черти
вы немазаные!
     Им удалось-таки хорошо  оторваться  от  погони.  Но  теперь  шли  они
заброшенными замковыми покоями,  где  все  покрывала  невероятной  толщины
пыль.
     - Как ты нас отсюда выводить собираешься? - полюбопытствовал Дедуля.
     - Когда вы  коллекцию  воровали,  то  вопросов  мне  не  задавали,  -
огрызнулся Жилло. - А теперь стали  вдруг  такие  любопытные!  Ну,  какого
лешего понадобилась вам коллекция?
     - Малыша вон спроси, - посоветовал Дедуля.
     - Ну? - грозно спросил Жилло, обернувшись на ходу.
     - Само получилось, - объяснил Малыш. - Руки  балуются,  понимаешь?  Я
даже не всегда украсть хочу, а они как-то сами...
     - Вырвать бы  с  корнем  такие  самостоятельные  руки...  -  и  Жилло
остановился  перед  закрытой  дверью.  -  Ну-ка,  Дедуля,   давай   вдвоем
попробуем. Сдается мне, что она не на запоре. Я буду за  ручку  тянуть,  а
ты, наоборот, ее удерживай, а то скрипу будет...
     Дверь медленно поползла, выписывая по пыльному полу дугу.
     Малыш, опершись на деревянную штуковину - сундук не сундук, стоит  на
высоких ножках, но крышка имеется,  -  наблюдал  за  движением  двери.  И,
очевидно, не соврал он про свои руки - правая нашла замочек крышки, что-то
в нем сдвинула, левая же за спиной Малыша  эту  крышку  приподняла.  Тогда
правая под нее скользнула и замерла...
     - Пошли, Малыш, - приказал Дедуля. - Чего это ты?..
     Но Малыш стоял, закрыв глаза. Правая рука бродила под крышкой, что-то
ощупывая и, видимо, узнавая.
     - Опять куда-то  залез!  -  рассвирепел  Жилло.  -  Что  это  еще  за
штуковина?
     Малыш повернулся лицом к сундуку на ножках, откинул крышку и  положил
обе руки на желтоватые клавиши.
     - Да, да... - прошептал неизвестно кому. - Ну вот же оно...
     - По-моему, это клавесин...  -  пробормотал  Жилло.  -  Что-то  такое
оставалось у нас после старой графини. Там еще мыши  поселились...  Малыш!
Ты в своем уме?!
     Но окрик запоздал - Малыш, откинув крышку, уже ударил двумя пятернями
по клавишам. И  второй  раз,  и  третий!  Он  брал  звучные  аккорды,  они
сложились в музыкальную фразу, и фраза эта была безупречна.
     Ощущение  было  такое,  будто  от  клавесинных  звуков  загудел  весь
Коронный замок!
     - Ну, все... - обреченно прошептал Жилло. - Тут нас и возьмут...
     - А шиш им! - с таким вот словечком Дедуля схватил в охапку Малыша  и
поволок его к открытой двери. Крышка клавесина с треском рухнула.
     - Бежим! - велел Жилло. Теперь уж соблюдать тишину было незачем.
     Как они вылетели на черную лестницу, как забрались на чердак -  этого
все трое впопыхах и не уразумели. Но, стоя у чердачного окна, они знали  -
дальше бежать некуда, а сюда за ними сейчас явятся.
     - А все ты! - костерил Дедуля Малыша. - Руки у него, видите ли,  сами
балуются! Вот у меня тоже тянулись, так я им знаешь что сказал?
     Малыш молчал,  глядя  на  давно  не  мытые  лапы.  Шевелил  пальцами.
Вспоминал, как именно  они  растопырились,  ударяя  по  клавишам.  И  руки
вздрагивали.
     На лестнице загрохотало.
     - Ну вот...  -  неуверенно  сказал  Жилло.  -  Вот  и  настало  время
пробовать пернатое зелье...
     И вынул пузырек.
     - Ты это собираешься пить? - спросил Дедуля. - А зачем?
     - Сам не знаю, - признался Жилло. - Велено  в  беде  выпить.  А  если
сейчас беда не приключится, то я уж и не знаю, что такое беда.
     Он отвернул крышку и понюхал. Запах был - как у куриного бульона.
     Жилло набрался отваги - и отхлебнул.
     Первое, что с ним случилось - он стал дышать иначе. Как будто  раньше
делал это вполгруди, а теперь раскрылась и остальная половина. Потом же он
ощутил, что не может удерживать в пальцах пузырек.
     - Держи скорее! - велел он Малышу.
     - Ну, держу... Ох, Жилло, да  это  же  колдовское  зелье!  -  завопил
Малыш. - Что с твоими руками делается?! Вожак!!!
     - А что с ними делается? - изумился Жилло, потому что  ощущение  была
скорее приятные.
     - Да они у тебя на целый фут выросли!
     Не поверив, Жилло поднял правую руку, посмотрел на нее - но  это  уже
была не рука. Старуха правильно назвала свой бульончик пернатым  зельем  -
куда-то сгинул рукав, а прямо от плеча начиналось широкое и сильное крыло.
     - Вот и замечательно! - дрожащим голосом ответствовал Жилло. - Вот  и
расчудесно!.. Пейте скорее, не слышите разве - по лестнице какой-то  битюг
топочет...
     - Так это, выходит, и у нас такое вырастет? - обрел дар речи  Дедуля.
- И навсегда?
     - Понятия не имею!
     Жилло с трудом выпихнулся из узкого  чердачного  окошка  на  замковую
крышу и крылья, за спиной сложенные, выволок.
     - Ты куда, ты куда? - загалдели братцы-воришки. - А мы? А нас?
     - Там зелья еще на два глотка станет, - сурово отрубил  Жилло.  -  Не
хотите опять в лапки к Думе угодить - так пейте!
     - Как же мы без рук-то? - запричитал Малыш. - Как без  них  работать,
а?
     - Работ