В них могло прятаться
сколько угодно часовых. Однако если они  там  и  были,  их  не  было  видно.
Харкорт  самым  тщательным  образом  осмотрел  ту   часть   стены,   которая
приходилась напротив него, пытаясь обнаружить чью-нибудь притаившуюся фигуру
или какое-нибудь малейшее движение, но так ничего и не заметил.  Впечатление
было такое, будто там никого нет. Однако он знал, что там  кто-то  есть,  не
может не быть. Дядя Рауль видел стражу и попробовал, миновав ее,  проникнуть
внутрь, но повернул назад, поняв, что стражи слишком много, что  в  одиночку
ее не миновать.
   Вот уже много лет, подумал Харкорт, Нечисть стоит на страже вдоль  стены,
притаившись в ожидании нападения, не покидая своего поста, хотя до  сих  пор
никто сюда проникнуть не  пытался.  Впрочем,  как  знать,  может,  кто-то  и
пытался, но был отбит, и никто об этом так и не узнал? Но если такие  случаи
и были, то немного. Можно ли отнести к ним попытку дяди Рауля? Пожалуй, нет,
ведь о его присутствии они так и не догадались. Будь на их  месте  люди,  им
давно надоело бы сидеть в засаде без всякой видимой пользы, они бы  ослабили
бдительность и только делали бы вид, что стерегут. А Нечисть - могло это  ей
надоесть или нет? Способна она отвлечься, расслабиться?  Он  пожал  плечами.
Кто знает? Кто может знать что-нибудь про Нечисть? Но полагаться на то,  что
она потеряла бдительность, не стоит.
   Харкорт переползал от куста к кусту, от камня к камню, время  от  времени
останавливаясь и внимательно осматривая долину. И вот он  наконец  в  первый
раз заметил стражу - какие-то неопределенные  тени,  сгрудившиеся  в  густом
кустарнике у самой стены так тесно, что он никак не  мог  разглядеть  их  по
отдельности. Сначала он подумал, что это ему  только  почудилось,  и  только
вглядевшись как  следует,  убедился,  что  они  действительно  там.  Они  не
двигались - судя по всему, он все еще оставался незамеченным.
   С удвоенной осторожностью он двинулся дальше,  к  подножью  холма.  Через
некоторое время он снова остановился, но уже никого не мог разглядеть - угол
зрения изменился, и теперь они были скрыты зарослями кустарника.
   Почему они прячутся? - подумал он. - Почему не стоят  открыто?  Ведь  так
легче отпугнуть незваных гостей, если  они  появятся.  Может  быть,  Нечисть
хочет, чтобы поместье казалось неохраняемым, чтобы никто не  догадался,  что
здесь  есть  что  охранять?  Заброшенное  и,  скорее   всего,   неоднократно
разграбленное поместье вряд ли может кого-нибудь заинтересовать. Может быть,
это Нечисти и нужно больше всего - чтобы поместьем никто не интересовался?
   Кустарник  стал  гуще,  дальше  пришлось  двигаться  ползком  и   гораздо
медленнее. Казалось, зарослям не будет конца. Однако  вскоре  он  подполз  к
опушке и долго лежал на животе, разглядывая поместье,  которое  было  теперь
гораздо ближе. Дом был  большой,  просторный,  но  не  такой  огромный,  как
показалось ему сначала.  Красновато-желтая  черепица  кровли,  выцветшая  от
времени, мягко светилась в лучах восходящего солнца. Толстые балки выступали
на поверхности оштукатуренных стен. Перед домом и, вероятно, со всех  сторон
его поднималась стена из белого камня, такая высокая,  что  заслоняла  собой
нижнюю часть дома. За стеной лежал парк, в центре которого  стоял  дом.  Там
виднелось несколько деревьев, а по зеленому газону были разбросаны клумбы  с
яркими цветами. Красивый парк, подумал Харкорт. Как будто совсем из  другого
времени. Когда-то по этим  лужайкам  расхаживали  родовитые  римляне,  а  за
столиками поддеревьями сидели римские матроны, угощаясь пирожными, потягивая
вино и весело болтая между собой. Теперь здесь не было ни души.
   Кто-то тронул Харкорта за плечо. Задохнувшись  от  испуга,  он  мгновенно
перевернулся на спину и занес правую руку с зажатым в ней кинжалом  Иоланды,
готовый нанести удар.
   Перед ним стоял тролль с веревкой на шее.
   Левой рукой Харкорт схватил его за горло и опрокинул  на  землю  рядом  с
собой.
   - Это ты! - прошипел он сквозь зубы. - Опять ты!
   Тролль бился на земле, задыхаясь и пытаясь что-то выговорить.
   - Господин! - прохрипел он. - Господин!
   - Зачем ты подкрался ко мне? Говори! Харкорт немного разжал пальцы на его
горле.
   - Опасность! - задыхаясь, произнес тролль. - Господин,  я  хочу  показать
тебе, где опасность!
   Харкорт снова перевернулся на живот, крепко держа тролля и прижимая его к
земле. Тролль показал прямо вперед.
   - Там западня, господин. Волчья яма.
   - Волчья яма? Не вижу никакой волчьей ямы, - ответил  Харкорт  шепотом  -
Прямо перед нами. Вон в том месте, где нет травы.
   - Таких мест здесь много. Я только что полз по голой земле.
   - Но здесь западня, господин. Волчья яма, чуть-чуть прикрытая землей.  Ты
провалишься в нее, а там, на дне, торчат острые колья.
   Харкорт пристально вгляделся в пятачок голой земли. На вид в нем не  было
ничего особенного.
   - Откуда ты знаешь? - спросил он.
   - Знаю. Чутьем. Я знаю своих соплеменников. Я знаю их привычки.
   Харкорт не  сводил  глаз  с  места,  на  которое  показывал  тролль.  Оно
по-прежнему казалось ему совершенно безобидным.
   - Вон там, на полпути к подножью холма, большой валун, - сказал тролль. -
За ним прячется великан. Он настороже. Он почуял опасность. Время от времени
он выглядывает из-за валуна.
   Харкорт посмотрел на огромный камень, торчавший из земли впереди,  но  не
заметил никаких признаков великана.  Однако  вдоль  всей  стены,  окружавшей
поместье, Нечисть была. Она пряталась, но теперь, с близкого расстояния,  он
мог без труда ее разглядеть.
   - Почему ты не хочешь отступить, господин? - спросил шепотом тролль. - Ты
не сможешь туда попасть.
   Харкорт ничего не ответил и продолжал вглядываться в кустарник  у  стены.
Там пряталось множество Нечисти. Чем дольше он смотрел, тем больше ее видел.
И не только у самой стены. Немного ниже того валуна, за которым,  по  словам
тролля, прятался великан, что-то припало к земле под кустом орешника.  "Боже
мой, - подумал он, - да они здесь повсюду! Странно, что они до сих пор  меня
не заметили".
   Харкорт подтолкнул тролля, и они поползли назад,  в  кусты.  Тролль  полз
рядом, всхлипывая с облегчением. Миновав самые густые заросли, они  поползли
дальше, вверх по склону, стараясь не показываться на открытых местах.
   Прошло много времени, прежде чем они остановились, притаившись  в  густом
подлеске.
   - И так везде вокруг поместья? - спросил Харкорт. - Со всех сторон?
   - Столько же стражи, господин, со всех сторон. Везде вокруг.
   - Откуда ты знаешь?
   - Ночью я ходил на разведку. Задолго до рассвета. Я  обошел  поместье  со
всех сторон.
   - И все это ты разглядел в темноте?
   - Господин, иногда я могу видеть лучше, чем ты. Я знаю,  чего  искать.  Я
сам из Нечисти. Я знаю, где искать и как. Я знаю,  как  думает  Нечисть.  Не
поворачивайся, не высовывай голову - в небе драконы. А вон на тех холмах, по
другую сторону долины, - гарпии.
   - Тролль, - сказал Харкорт, - я человек. А ты из Нечисти. Я даже  пальцем
не шевельнул, чтобы помочь тебе, когда ты собирался повеситься. Я велел тебе
прыгнуть и покончить с этим. Почему ты нам помогаешь?
   - Я думал, ты понимаешь. Ради моста.
   - Ах да, конечно,  ради  моста!  Ну,  тебе  остается  надеяться,  что  мы
вернемся домой целыми и невредимыми, чтобы я мог построить тебе мост.
   - И к тому же они меня изгнали, - продолжал тролль. - Я пошел с  вами.  Я
остался с вами. Я предал Нечисть. Я больше не с ними. Они меня  затравят.  С
вами я или без вас, они все равно будут охотиться за мной.
   Харкорт кивнул в знак того, что понял, и сказал:
   - Я вижу стражу по эту сторону стены. А внутри она есть?
   - Внутрь они не заходят, - сказал тролль. - Они боятся того, что там,  за
стеной.
   - Они стерегут что-то такое, чего сами боятся?
   - Только для того, чтобы туда никто не проник. Они боятся того, что  там,
внутри, но еще больше они боятся, что оно попадет в руки человека.
   - А ты знаешь, что там такое? Тролль замотал головой:
   - Ходят разные слухи. Слишком много слухов. Я  не  могу  отличить  те,  в
которых правда.
   Лежа в кустах, Харкорт размышлял. "Почему  ты  не  хочешь  отступить?"  -
спросил его тролль, и он промолчал. Может быть, это как  раз  такой  случай,
такая проблема - из тех, о которых так любят рассуждать церковники, -  когда
никакого ответа не существует. А вообще  это,  конечно,  дикая,  невероятная
глупость, вынужден был он признать.  Горсточка  людей  на  Брошенных  Землях
против всех сил Нечисти! У них нет ни малейшего шанса  на  спасение.  Вперед
путь закрыт, назад тоже. Стоит им повернуть назад, как вся Нечисть,  сколько
ее есть на Брошенных Землях, кинется  за  ними  по  пятам.  Уже  сейчас  их,
наверное, ищут по всему пространству Брошенных Земель, прочесывая их во всех
направлениях. Если бы не римляне, подумал  он.  Если  бы  сюда  не  сунулись
римляне... Но римляне вторглись сюда, навлекли гибель на себя и  подняли  на
ноги всю Нечисть.
   Идти вперед, прорываться в это римское поместье, стоящее там,  в  долине,
казалось столь же невозможным, как и  отступать.  Стража  стоит  вдоль  всей
стены, в небе  летают  драконы  -  он,  правда,  еще  ни  одного  не  видел,
приходится верить на слово троллю, -  а  на  холмах  по  ту  сторону  долины
поджидают гарпии. "Это невозможно, - подумал он. - И то невозможно.  Но  все
же самое невозможное - повернуть назад, когда мы уже в двух шагах  от  цели.
Там, внизу, - призма, в которую заключена душа  святого;  там,  внизу,  быть
может, и Элоиза, и я не могу отступить, не  увидев  ни  призмы,  ни  Элоизы.
Особенно Элоизы. Даже если больше никто со мной не  пойдет,  если  все  меня
бросят, я спущусь с холма с поднятым мечом и выполню  свой  долг.  Для  меня
никакого другого ответа быть не может".
   - Не пора ли нам идти дальше, наверх? - робко спросил тролль.
   - Наверное, пора, - ответил Харкорт. Они вернулись к  пещере,  где  ждали
остальные. Аббат выбежал навстречу и схватил Харкорта за руку.
   - Слава Богу, ты вернулся, Чарлз. И, я вижу, не один. Где ты его нашел?
   - Это он меня нашел, - сказал Харкорт. - Прежде чем сообразить, кто  это,
я чуть не задушил его. Шишковатый вернулся?
   - Пока нет. Вас долго не было. Мы  ждали  и  очень  волновались.  Что  вы
узнали?
   - Они в самом деле там, внизу. И их дьявольски много.
   - Ты думаешь, мы сможем прорваться?
   - Не знаю, - ответил Харкорт. - Это будет нелегко.
   - Может быть, Шишковатый что-нибудь подскажет, когда вернется.
   - Надеюсь, - сказал Харкорт. К нему подбежала Иоланда:
   - Мой господин, я боялась за тебя. Тебе надо было взять меня с собой.
   - Как у вас тут дела? - спросил Харкорт.
   - Ничего нового. Римлянин и коробейник стоят на страже. Они клянутся, что
ничего не видели.
   - И не увидят. Стражу не увидишь, пока не подойдешь вплотную.
   Он протянул ей кинжал, она взяла его и сунула за пояс.
   - Мне не пришлось им воспользоваться. Так что  я  его  не  затупил  и  не
запачкал.
   - Сегодня нам придется есть всухомятку, - сказала она, - Разводить  здесь
огонь нельзя.
   - Не могу понять, как это они нас до сих пор не заметили, - сказал он.
   - Быть может, заметили. И ждут, что мы будем делать.
   - Мы сами еще не знаем, что будем делать, - сказал он. - Все время,  пока
мы добирались сюда, я только и думал о  том,  что  мы  будем  делать,  когда
разыщем поместье. И решил, что там будет видно.
   - Мы здесь всего несколько часов.
   - Да, я знаю, - сказал он.
   Он подошел к Нэн, все еще сидевшей у входа в пещеру, на том же месте, как
и тогда, когда он уходил. Его меч  с  перевязью  все  еще  лежал  у  нее  на
коленях.
   - Тебе нравится эта девушка, - сказала она.
   - Она дочь моего друга.
   - Мельника, который служит твоему роду.
   - И он и его семья, вот уже много лет. Но, Нэн.., или тебя нужно называть
леди Маргарет?
   - Когда-то я была леди Маргарет. Но это было давно. Я  уж  останусь  Нэн.
Убить бы этого вашего коробейника. И что он лезет не в свое дело?
   - Чародеи всегда суют нос куда не надо.
   - Знаю. Этого можно было ожидать. Из пещеры показался аббат.
   - Шишковатый возвращается, - объявил он. - Я только что его  заметил.  Он
уже близко.
   Нэн протянула Харкорту меч с перевязью.
   - Вот мы и опять все вместе, - сказала Иоланда.
   - С ним все в порядке? - спросил Харкорт.
   - Как будто да, - ответил аббат. -  Ты  сказал,  что  видел  там,  внизу,
Нечисть? Харкорт кивнул.
   - Не заметили они нас?
   - Я ничего такого не видел.
   - Пока все как будто тихо, - сказал аббат. - Пожалуй, даже слишком  тихо.
Мы по очереди стояли на страже. И Децим, и горгульи. Никто ничего не видел.
   Из-за огромного дуба появился Шишковатый и начал  подниматься  к  пещере.
Попугай, сидевший на плече у аббата, при виде его разразился  пронзительными
криками.
   - Ты не можешь как-нибудь сделать, чтобы эта птица угомонилась? - спросил
Харкорт аббата.
   - С ней ничего не сделаешь, уж очень горласта. Есть она хочет что ли?
   - Сейчас принесу ей кусок хлеба, - вызвалась Иоланда. - Может быть, тогда
замолчит.
   - По крайней мере, на то время, пока его не склюет, - сказал Харкорт.
   Шишковатый вошел в пещеру и тяжело уселся рядом с  Нэн.  Он  взглянул  на
Харкорта:
   - Рад, что ты вернулся.
   - Я только что пришел.
   - Там их видимо-невидимо, - сказал Шишковатый. - У тебя тоже?
   - То же самое, - подтвердил Харкорт.
   - Не  вижу,  как  мы  сможем  прорваться,  -  сказал  Шишковатый.  -  Или
прокрасться. Я не смог обойти вокруг всей  стены,  времени  не  хватило.  Но
подозреваю, что стража стоит везде.
   - Тролль тоже так говорит.
   - Откуда он может знать?
   - Он ходил на разведку. Ночью. И сейчас спускался вниз со мной.  Пожалуй,
можно сказать, что он спас мне жизнь. Там была волчья яма...
   - Не нравится мне  это,  -  вмешался  аббат.  -  С  какой  стати  он  нам
помогает?
   - Ему нужен мост, - сказала Нэн.
   - А, опять то же самое, - недовольно отозвался аббат.
   - А где римлянин? - спросил Шишковатый.
   - Стоит на страже, - ответил аббат. - Вместе с горгульями.
   - Надо бы ему быть здесь, - сказал Шишковатый. -  Нам  пора  решать,  что
делать. Он должен при этом присутствовать.
   - Он не считает себя одним из нас, - сказал  Харкорт.  -  Как  будто  ему
просто с нами по пути.
   - Это нелепо, - сказал Шишковатый. - Он нас выручил. Конечно, он один  из
нас. Он это вполне заслужил.
   - На таком военном совете, какой будет у  нас,  от  него  мало  толку,  -
сказал аббат. - Он привык воевать иначе. Плечом к плечу со своими,  лицом  к
лицу с врагом. Так уж он приучен. А нас слишком мало, чтобы так действовать.
   - У него есть боевой опыт, - возразил Харкорт. - Он предостерегал  своего
трибуна. Будь он командиром, когорта ушла бы с Брошенных Земель до того, как
ее перебили, и мы не оказались бы в таком положении. Я не  уверен,  что  нам
следует идти в наступление, но и отступать мы не можем. Все Брошенные Земли,
должно быть, полны отрядов Нечисти, которые ищут  нас.  Они  нас  непременно
выследят.
   - Не нравятся мне эти разговоры об отступлении, - сказал Шишковатый. - Мы
слишком далеко зашли.
   - Наверное, мы все-таки можем что-нибудь сделать, - сказал аббат. - Знать
бы только - что.
   - Рано или поздно Нечисть нас почует, - сказал Шишковатый. -  Думаю,  что
скорее рано. Не надо их недооценивать. Нет ничего  хуже,  чем  недооценивать
противника. Нечисть хитра. Не будь она хитра, ее  давно  стерли  бы  с  лица
земли.
   - Если мы пойдем прямо на юг, - сказал аббат, -  нам,  возможно,  удастся
добраться до реки. А переправившись через  нее,  мы  окажемся  за  пределами
Брошенных Земель.
   - Нечисть может погнаться за нами и через  реку,  -  заметил  Харкорт.  -
Кроме того, река течет сначала на запад, а потом поворачивает на  юг.  Очень
может быть, что отсюда до нее далеко.
   - Я пока что не намерен удирать к реке, - сказал  Шишковатый.  -  Слишком
многое поставлено  на  карту.  И  слишком  много  сил  мы  потратили,  чтобы
добраться сюда.
   Никто не ответил, все стояли молча. Иоланда подошла к аббату  с  кусочком
хлеба в руке и протянула его попугаю. Тот  схватил  хлеб  лапой  и  принялся
жадно клевать.
   - Ну вот, видите, - сказал аббат. - Я же говорил, что он голоден.
   Нэн поднялась на ноги.
   -  По-моему,  и  мы  все  тоже  проголодались.  Но  закусывать   придется
всухомятку. У нас есть хлеб, сыр и кость от  окорока,  на  которой  осталось
немного мяса. Оно немного попахивает, но есть еще можно.
   Из-за большого дуба выскочил Децим и начал бегом подниматься к пещере.
   - Нечисть пошла в атаку! - крикнул он. - Они взбираются на холм!
   - Похоже, все уже решено без нас, - сказал Харкорт. - Иоланда, не знаешь,
где мой лук и стрелы?

Глава 27

   Нечисть поднималась по склону холма. Ее было  здесь  пока  еще  не  очень
много - всего несколько маленьких кучек, числом не больше дюжины. Но новые и
новые толпы ее выходили из зарослей у стены. Двигались они медленно,  словно
без  определенной  цели,  неспешной   походкой,   волоча   ноги,   временами
останавливаясь и вглядываясь вперед, как будто не совсем уверенные,  что  на
холме кто-то есть.
   Аббат толкнул Харкорта в бок и  показал  пальцем  вверх.  Харкорт  поднял
глаза и увидел лениво колышущиеся там грязные тряпки - с  десяток,  а  может
быть, и больше. Они были довольно высоко и летели тоже  медленно  и  лениво,
словно высматривая добычу. Так оно и  есть,  подумал  Харкорт.  Высматривают
добычу.
   Горгульи недвижно стояли, как часовые, там, где кончались  дубы.  Харкорт
подумал, что снизу они должны выглядеть, как старые сухие пни, хотя Нечисть,
охраняющая поместье, конечно же, наверняка знает,  что  здесь  никаких  пней
нет. Она слишком долго разглядывала этот косогор, чтобы  знать,  есть  здесь
пни или нет.
   - Не будем спешить, -  сказал  аббат.  -  Придется  подождать,  пока  они
подойдут поближе. Мы  не  можем  рисковать  промахнуться.  На  счету  каждая
стрела.
   - Одними стрелами их не остановить, - сказал Харкорт. - Когда они  войдут
в раж, никакие стрелы не помогут. Они не посмотрят на потери и будут рваться
вперед. Они долго ждали и вот наконец дождались. Там, внизу, хранится что-то
очень для них важное, иначе не понадобилась бы такая охрана.
   - Мы знаем, что там хранится, - сказал аббат.
   - Нам кажется, что мы знаем, - поправил его Харкорт. - Мы не  можем  быть
абсолютно уверены.
   Хотя совсем недавно он мог бы  поклясться,  что  уверен.  Дядя  Рауль  не
дурак, он должен был знать, о чем идет речь. Однако сейчас у Харкорта начали
появляться сомнения. Ни в чем нельзя быть уверенным до конца, подумал он.
   - Уж не утратил ли ты  веру?  -  спросил  аббат.  Харкорт  молча  покачал
головой. Он, конечно, не прав,  только  все  равно  ни  в  чем  нельзя  быть
уверенным до конца.
   - До сих пор мы хранили  веру,  -  сказал  аббат.  -  Мы  хранили  ее  на
протяжении всех этих бесконечных лиг, невзирая на  опасности.  Мы  не  можем
утратить ее сейчас.
   - Я-то ее не утратил, - сказал Харкорт. - Я чувствую, что  это  она  меня
покидает.
   Попугай доел последние  крошки  хлеба  и  поудобнее  устроился  на  плече
аббата, вцепившись когтями в его сутану.
   Харкорт окинул взглядом их не слишком внушительный боевой порядок.  Аббат
и он стояли на правом фланге - впрочем, их было слишком мало, чтобы говорить
о каких-то флангах. Левее его стояла  Иоланда,  хладнокровно  и  невозмутимо
держа наготове лук. Интересно, подумал  он,  может  что-нибудь  нарушить  ее
спокойствие? Еще левее был римлянин - без лука, но с  обнаженным  мечом.  Он
стоял прямо, выпятив грудь, как будто по обе  стороны  от  него  простирался
тесный строй боевых товарищей с мечами в руках.
   А дальше припала к земле Нэн с огромным суком, который где-то  подобрала,
- он казался слишком тяжелым для ее слабых рук. Рядом с