тавляла, сколько еще это будет продолжаться. Она была измотана и уверена, что отведенное для встречи время уже давно вышло, но никто похоже не собирался напомнить капитану и старшим офицерам, что аудиторию пора освобождать. Наконец, встал Атарин, и все разговоры стихли.
     - Мы задержались, пора сворачиваться. Старший лейтенант, думаю, что могу сказать от имени всех присутствующих, это была увлекательная и захватывающая презентация... очень профессиональный доклад. Вы должно быть проделали огромную подготовительную работу.
     - Спасибо, сэр.
     - Редко можно встретить молодого офицера, понимающего взаимосвязь в работе всех частей.
     - Сэр, некоторые офицеры задали вопросы предварительно, что позволило мне подготовиться.
     - Если даже и так. Отличная работа, и мы вас благодарим.
     Остальные закивали, и на их лицах было написано искреннее уважение. Исмэй не знала, почему это ее удивляет... и почему заставляет чувствовать пусть и слабую, но вину. Адмиралы и капитан вышли первыми, потом к выходу направились и другие, продолжая незаконченные разговоры. Наконец все ушли, и Исмэй расслабилась.
     - Впечатляющее выступление, старший лейтенант, - заметил младший лейтенант Серрано, подавая ей сумку с кубами. - Вы точно предвидели, какие дисплеи понадобятся.
     - И вы отлично справились, - ответила Исмэй. - Вам не легко было, когда мне пришлось перепрыгивать с одного куба на другой.
     - Не так уж трудно... я получал четкие указания, какой нужен номер. Вы определенно удивили их.
     - Их?
     - Слушателей. Они наверняка... просмотрели запись вашей беседы с младшими. Но этот доклад был расширен, конкретизирован, этакая версия для взрослых.
     Было ли это дерзостью, или искренним восхищением? Исмэй не могла понять.
     - Спасибо, - сказала она и отвернулась, решив отложить эти мысли до завтра. Майор Питак без сомнений завалит ее работой, так что времени на них просто не останется.
     Молодой Серрано ободряюще кивнул ей, прежде чем выйти из комнаты.

***

     На следующее утро майор Питак сказала:
     - Знаете, некоторые продолжают считать, что мятеж должен был быть спланирован заранее.
     Исмэй едва ни поперхнулась:
     - Даже теперь?
     - Да. Они утверждают, что если Хэрне собиралась пойти на предательство, то заручилась бы поддержкой старших офицеров, и корабль нельзя было бы захватить без серьезных потерь.
     - О, - Исмэй больше ничего не могла придумать в ответ.
     Если после тщательнейшего расследования и трибунала, кто-то желал продолжать так считать, вряд ли она могла убедить их в обратном.
     - Флот сейчас в сложной ситуации... Чего еще ждать после смены власти и всех этих скандалов... Полагаю, вы слышали о Лепеску, - Питак не отрывала глаз от своего дисплея, и Исмэй подумала, что та намеренно избегает смотреть ей в глаза.
     - Только слухи.
     - Что ж. Это не просто слухи... Я знаю кое-кого, кто знал... больше, чем бы ей хотелось. Адмирал Лепеску любил войну и охоту... по одной и той же причине.
     - О?
     - Он убивал людей, - ледяным голосом произнесла Питак. - Охотился на них, и ваша командор Серрано убила его. По мне так правильно, но не все считают так же.
     - Он был агентом Доброты?
     Питак удивилась:
     - Этого никто не заметил. Я никогда не слышала о подобном предположении. С чего вы взяли?
     - Ну... я слышала, что командующий Гарривэй... который возглавлял...
     - Да, да, силы, посланные к Завьеру. Я не забыла об этом, Сьюза!
     - Извините, сэр. Так или иначе, но я слышала, что он служил под командованием Лепеску. Гарривэй был агентом Доброты... или по крайней мере получал от них деньги.
     - Ммм. Помните, что на этом корабле есть офицеры, которые служили под началом Лепеску некоторое время. Достаточно давно, чтобы Серрано не заподозрила их, но... обсуждать был он агентом или нет все-таки неразумно.
     - Да, сэр. В любом случае он мертв, и возвращаться к этому нет смысла.
     Исмэй сразу пожалела о сказанном. Выражение лица Питак говорило красноречивее слов. Смысл был не только для мертвых, судя по взгляду Питак, но и для некоторых живых. Возможно смысл был и для Хэрис Серрано.
     - Извините, - сказала она, чувствуя жар на щеках. - Это было глупо...
     - Просто следите за собой, старший лейтенант.
     - Сэр.

***

     Так как Исмэй больше не нужно было готовиться к выступлению, после работы она направилась в спортзал. Ей не хватало регулярных занятий.
     Тренажерный был полон в этот час, но почти сразу одна из машин освободилась, и лейтенант, стоявший рядом в ожидании, махнул ей.
     - Занимайте, старший лейтенант. Я лучше пойду на коня.
     Исмэй встала на тренажер и выставила обычные для себя параметры. Она знала, что существовало своего рода соревнование, кто первый займет место рядом с ней в учебной комнате, что ее хотели пригласить в команду по игре в уоллболл, несмотря на посредственную игру, о как бы случайных маленьких услугах. Она полагала, что со временем это закончится, люди забудут о ее так называемой славе. Во Флоте у Исмэй никогда не было по-настоящему близких друзей, и она не ждала найти их сейчас.
     Но почему она не может иметь друзей, если нравится людям, и они похоже...? Нет, это все ее мимолетная слава, а она сама здесь совсем ни при чем.
     А можно ли быть уверенной?
     Исмэй набирала скорость, пока ни начала задыхаться, и ни выступил пот, тогда все мысли о друзьях отступили перед необходимостью сделать глоток воздуха и устоять на ногах.
     Теперь, когда ее мысли не занимало беспокойство по поводу презинтации, она внимательнее слушала, о чем говорили за столом. Энтузиазм младшего лейтенанта Зинтнер к работе в секции Проектирование и строительство напомнил ей о простом незамысловатом воодушевлении Люси по поводу разведения лошадей. Зинтнер могла бы ей понравиться. Исмэй оглядела столовую и, увидев еще одну женщину старшего лейтенанта, наблюдавшую за ней, смешалась и снова опустила глаза в тарелку. Из-за тренировки в спортзале у нее пропал аппетит. Часа через три она проголадается, но сейчас есть не хотелось.
     На выходе ее остановили два других старших лейтенанта.
     - Если вы сегодня вечером свободны, не желаете присоединиться к нам и сходить на шоу?
     Они уже спрашивали ее раньше, когда она была занята подготовкой к презентации, но теперь подходящего оправдания для отказа не было, и Исмэй согласилась, надеясь, что ей удастся ускользнуть после начала представления.
     Но она оказалась запертой в середине ряда, и кто-то перевесился через спинку ее кресла, чтобы поговорить с ней. Когда представление началось, ее оставили в покое, но по окончании, она снова стала центром внимания.
     Это было нелепо. Они не могли испытывать к ней обычную симпатию или настоящий интерес. Их привлекала ее так называемая слава. Исмэй ненавидела себя за то, что ей это нравилось, пусть даже совсем чуть-чуть. Нельзя получать удовольствие от всеобщего уважения и восхищения. Единственное исключение, когда женщина на Алтиплано могла стать центром внимания, это если она являлась главой семьи. Прабабушка бы начала ворчать... Но прабабушка находилась за много световых лет отсюда, если была еще жива.
     Исмэй вздрогнула, и кто-то сказал:
     - Ты в порядке... Исмэй?
     Она оглянулась. Старший лейтенант... Картин Доблос... значит, назвать ее по имени не было проявлением невоспитанности, а обычным обращением вне службы между равными по званию.
     - Да, - ответила она. - Я просто подумала о своей прабабушке.
     Мужчина только озадаченно пожал плечами.
     В последующие недели Исмэй озадаченно заметила, что интерес к ней и соревнование за ее внимание не ослабели. Что они надеялись получить? Что пытались доказать?
     Глубоко в голове стучала мысль о том, что сказала адмирал Серрано... о чем говорил ее защитник... и отец... и майор Питак. Она отмахнулась от них, не желая выходить из своей удобной безопасной ниши, которую создала для себя. Она вернется в нее и окружит непробиваемым щитом.
     Ночные кошмары стали приходить все чаще. Еще одно доказательство, что она не была... не могла быть тем человеком, которого хотели видеть в ней другие. Не каждую ночь, но особенно после приглашений на игру, представление или совместный отдых, что, насколько Исмэй знала, не имело никакой связи с содержанием кошмаров. Она начала включать шумопоглотитель, надеясь, что он заглушит звуки, которые могли быть услышаны за стенкой. Никто не жаловался, но когда Исмэй просыпалась в три утра, сердце ее бешенно колотилось, и она всегда боялась, что плакала и кричала по-настоящему, а не только во сне.
     Кошмары перемешались: беспомощный ребенок, оказавшийся посреди войны, которой не понимал, внезапно становился перепуганным молодым офицером, лежавшим на окровавленной палубе и стреляющим в дым.
     Исмэй решила, что пойдет в медчасть, если кошмары начнут влиять на ее службу, но пока этого не случилось, насколько можно было судить. Питак была ею довольна, как и старший мастер Сиварос, чья грузная фигура была так похожа на Себа Корона, что она иногда вздрагивала от сходства в осанке и движениях.

***

     - Как приспосабливается старший лейтенант Сьюза, майор? - спросил командор Севеч после квартального обзора.
     - Очень хорошо, - Питак посмотрела в свои записи. - Она усердно работает, чтобы войти в курс дела, хотя у нее нет совершенно никакого опыта в тяжелом машиностроении и она никогда не будет такой же технически подкованной как Бэскок.
     - Ей вообще не нужно быть технически подкованной, - заметил Севеч. - Та презентация на собрании тактической группы старших офицеров была достойна командующего.
     - Она сама выбрала технический поток, - напомнил адмирал Доссайнэл, но скривив немного уголки губ, что, как знали его подчиненные, означало игру в адвоката дьявола.
     - Думаю, это все колониальное воспитание, - заметил Севеч. - Я просмотрел записи о культуре Алтиплано. Хотя она и дочь генерала, женщины там не занимают командные посты.
     - И не служат в армии, - добавил Доссайнэл. - Я тоже видел этот доклад.
     - И младшие вьются вокруг нее, как пчелы над медом.
     - Что ей совсем не по душе, - заметила Питак. - Она что-то говорила о том, что не понимает почему. Если это в самом деле так, а я думаю, да, она не имеет представления о своих способностях...
     - Которые, как вы говорите, не технические.
     - Ну... - Питак задумалась ненадолго. - Не хочу преувеличивать. Мозги у нее конечно есть, и она очень требовательна к себе. Не могу говорить о ее знаниях в телеметрии, но что касается ПСК, она всего лишь самоучка-любитель. И эта ее привычка смотреть на все с практически-эффективной стороны.
     - Например?
     - Ну... после второго курса по проектированию корпуса я дала ей задание сделать доклад по модификациям, необходимым для обеспечения новой модели стэлс. Я ждала обычный разбор, например, как у младшего лейтенанта Зинтнер, где его лучше установить, основываясь на необходимости постоянного доступа к энергосителю, какие могут быть эффекты на центр гравитации и так далее. Технические детали. То, с чем пришла Сьюза, было анализом практической реализации нововведений в свете эксплуатационной эффективности. Я указала ей на это, а она заморгала удивленно и спросила: "О... но разве не это главное?"
     Севеч и Доссайнэл рассмеялись.
     - Да, - произнес адмирал. - Теперь я понимаю, о чем вы говорите. Для нее имеет смысл только то, что может пригодиться во время сражения.
     - И именно это для нас важно, - сказала Питак. - Я знаю... но так же знаю, что лично меня больше интересуют продуманные и четкие прикладные проблемы, технические детали ради технических деталей. Она же похоже не придает этому значения, и удивлюсь, если вообще когда-нибудь придавала, даже занимаясь телеметрией.
     - Сомневаюсь, - согласился Доссайнэл. - Из-за столкновения у Завьера мне заранее переслали ее личное дело и все прилагающиеся характеристики, в которых ее описывают как мягкую, заурядную и бесцветную посредственность. Таков же и ее рейтинг в Академии. Догадайтесь, по какому курсу у нее высший балл.
     - Не тактика и маневры?
     - Нет... хотя по нему она входила в пять процентов лучших. Попробуйте военную историю. Она провела анализ кампании Бреймар, после которого получила приглашение на курсы усовершенствования квалификации как степендиат. Она отказалась и вместо этого пошла на технический поток, где ничем не отличилась.
     - Это странно, - нахмурилась Питак.
     - Более, чем странно, - добавил Доссайнэл. - В этом нет смысла. Я не могу найти в деле ничего, что бы указывало на то, что ей не рекомендовали командный поток. В файлах подготовительной школы собрана обычная информация о семье, никогда не служившей во Флоте. Но как бы там ни было, ее зачислили на техническое отделение, идя на поводу ее желания и посредственных баллов.
     - Какова ее личностная характеристика?
     - А чего можно ждать от чужака, который не стремится попасть в командный поток... Не знаю, зачем мы до сих пор рассматриваем эту информацию. Если бы отдел кадров когда-нибудь оценил непосредственную деятельность офицеров, откинув прогнозы характеристик и личностные оценки, ему пришлось бы признать свою несостоятельность. Она показала себя посредственностью во всем, кроме инициативы и самостоятельности, где ее оценка даже ниже средней.
     - Что касается последнего, я бы дала ей высокую оценку, - заметила Питак. - Она не ждет, пока ей скажут, если знает, что делает.
     - Вопрос в том, что нам с ней делать, - подытожил Доссайнэл. - Она пробудет здесь пару лет, и мы можем многому научить ее касательно обеспечения... но разве это наилучшее применение ее талантов?
     Севеч посмотрел на Атарина и Питак и высказал их общую мысль:
     - Я бы сказал нет, сэр, не лучшее. Она хороший оратор, тактический аналитик... и могла бы стать хорошим инструктором, или...
     - Или командующей корабля как во время сражения у Завьера, - закончил Доссайнэл.
     На мгновение в комнате повисла тишина.
     - Это смелый прогноз, - пробормотал Атарин.
     - Верно. Но... по сравнению с тем, как проявили себя в первой боевой ситуации офицеры страше ее по званию... Думаю, все согласятся, что у нее есть потенциал, который проявляется очень редко... а Флоту нужны люди с такими качествами, если они у нее действительно есть, и если она способна их показать. Я вижу нашу задачу в том, чтобы заставить этого неординарного молодого офицера проявить себя с лучшей стороны.
     - Но как, сэр? - спросила Питак. - Мне нравится эта девочка, в самом деле. Но... она такая сдержанная и настороженная, даже со мной, даже через столько времени. Как мы откроем крышку?
     - Не знаю, - признался Доссайнэл. - Моя специфика машиностроение, а не боевая тактика. Знаю, мы не можем просить капитана Хакина, потому что он на половину убежден, что она зачинщица мятежа. Но если мы все согласны, что лучшее применение старшего лейтенанта Сьюза в другой области, то по крайней мере можем поискать возможности подтолкнуть ее в этом направлении.
     Атарин внезапно хихикнул:
     - Когда я думаю обо всех этих мальцах, фантазирующих о том, чтобы стать героическими капитанами... все эти бесталанные детки знаменитых семей... и здесь застенчивый и закомплексованный гений, которой просто нужен хороший пинок под зад...
     - Я лишь надеюсь, что мы сможем дать ей такого пинка до того, как за нас это сделает жизнь, - заметила Питак. - Однако, как бы сильно мы ни пнули ее, реальность может сделать это еще сильнее.
     - Аминь, - согласился Доссайнэл и взял другой файл. - Теперь... давайте перейдем к младшим лейтенантам. Зинтнер, например...

***

     Исмэй больше не встречалась с младшим лейтенантом Серрано после презентации. Она видела его пару раз играющим в уоллболл или работающим с кем-нибудь на матах, но он никогда не подходил к ней. Теперь же переодическое чередование расписания вахт свело их вместе. Она кивнула ему, когда все представились.
     - Вы занимаетесь дистанционным сбором данных, не так ли, младший лейтенант?
     - Да, сэр.
     - Это ваша специализация?
     - Вообще-то нет, - он скривился. - Но я получил краткосрочное задание сразу после Академии, а потом оказался вне плана обычного перемещения личного состава.
     - Удивительно, - встрял лейтенант справа от него. - Я думал, Серрано получают все, что хотят.
     Барин Серрано на мгновение окаменел, но потом пожал плечами и произнес бесцветным голосом:
     - Возможно, это не совсем заслуженная репутация.
     - А какова ваша специализация? - спросила Исмэй лейтенанта.
     Как его звали? Плечт, или что-то в этом роде.
     - Я на продвинутом уровне, - ответил он так, как будто это должно было произвести на нее впечатление. - Занимаюсь исследованием плавки металлов при низких температурах. Но те, кто не работает в этой области, возможно, не поймут специфики.
     Исмэй подумала, как повести себя, и решила быть вежливой. Лейтенант уже достаточно выставил себя идиотом.
     - Уверена, вы хорошо разбираетесь в том, что делаете, - сказала она с легким выражением, которое не смогла удержать.
     Но и этого оказалось достаточно, чтобы два младших лейтенанта, но не Барин Серрано, фыркнули и захихикали.
     На выходе Исмэй получила два приглашения на полуфинал по парпону.
     - Нет, спасибо, - ответила она на каждое. - Мне необходимо позаниматься в спорзале.
     Это не было простой отговоркой, ее до сих пор мучили кошмары, если она не изматывала себя до изнеможения на тренажерах. Исмэй была уверена, что со временем справится с ними, но пока каждый день пару часов проводила в спортзале.
     Из-за игры в парпон количество занимающихся значительно уменьшилось. Сейчас только трое были поглощены собственными программами. Исмэй встала на любимый тренажер. Кто-то оставил экран в зеркальном состоянии, она увидела собственное отражение и автоматически отвернулась. Ноги ее выглядели крепкими, возможно ей следовало больше поработать над верхней частью. Но как? Плаванье не привлекало, как и работа на тренажерах для торса. Чего ей хотелось, это полазить по скалам. Нагрузка не такая уж большая, но движения более разнообразные, чем на машинах.
     - Извините, старший лейтенант...
     Исмэй подпрыгнула и тут же разозлилась на себя за такую реакцию. Обернувшись, она увидела младшего лейтенанта Серрано, смотрящего на нее с выражением, которое она окрестила этот взгляд.
     - Да?
     - Я тут подумал... может старшему лейтенанту... нужен партнер.
     Исмэй уставилась на него с неприкрытым удивлением. Это было самое последнее предложение, какое она могла бы ожидать от Серрано... от него.
     - Только не вы! - вырвалось у нее, прежде чем Исмэй успела подумать. Юноша вспыхнул, но упрямо остался на месте.
     - Не я? Почему?
     - Я думала, вы другой, - ответила она.
     На этот раз он понял, лицо его при этом вспыхнуло еще ярче, а потом побледнело, насколько могла бледнеть бронзовая кожа Серрано, и со злобой выдавил:
     - Мне не нужно подлизываться к вам. У моей семьи достаточно влияния...
     Младший лейтенант замолчал, но Исмэй знала, что он собирался сказать... что мог бы сказать. За ним стояла адмирал Серрано, и Исмэй Сьюза была ему не нужна.
     - Вы мне понравились, - продолжил он, все еще злясь. - Да, моя двоюродная сестра говорила о вас, и да, конечно, я видел новости... Но не поэтому...
     Исмэй почувствовала себя виноватой за то, что ошиблась на его счет, и в то же время раздраженной на него за то, что он стал причиной ее ошибки.
     - Извините, - сказала она, желая быть более любезной. - Это было очень грубо с моей стороны.
     Барин Серрано в изумлении уставился на нее:
     - Вы извиняетесь?
     - Конечно, - снова вырвалось у Исмэй с таким же удивлением, с каким спросил он, давая понять, что в ее мире все порядочные люди извиняются, когда не правы. - Я неверно истолковала ваши действия...
     - Но вы... - он снова запнулся, как будто пересматривая то, что хотел сказать. - Просто... не думаю, что извинение необхо