ке.
     - А... старший лейтенант Сьюза, - сержант на входе несколько раз перевел взгляд с удостоверения на ее лицо и назад. - Э... добро пожаловать домой, сэр. Капитан сказал, что хочет видеть вас, как только вы прибудете на борт... Я провожу?
     Исмэй думала, что у нее будет время сначала отнести сумку в отведенную ей каюту, но у капитанов всегда свои планы.
     - Спасибо, - проблагодарила она. - Не подскажете, куда меня определили?
     - Да, сэр. Ваш номер 14 в отсеке младших офицеров, Т-2 на другой стороне корабля. Мы сейчас в Т-4. Хотите, чтобы вашу сумку доставили туда?
     Исмэй не хотелось, чтобы ее вещи потерялись.
     - Нет, спасибо. Я оставлю ее в камере хранения.
     - Это не затруднительно, старший лейтенант. Камера хранения все равно в противоположной стороне от кабинета капитана...
     Исмэй не хотелось прослыть той, с кем трудно договориться.
     - Тогда спасибо, - она передала сумку сержанту и направилась в указанном им направлении к кабинету капитана: после люка поворот направо, на турболифте второй группы пять уровней вверх на палубу 9, потом налево от лифта и следовать за указателями.
     Широкий изгибающийся коридор соответствовал размерам судна и больше подходил орбитальной станции, чем военному кораблю. Исмэй прошла мимо первой группы лифтов. Знаки гласили, что сейчас она находится на палубе 4, которая на обычном корабле была бы Главной, хотя на обычном корабле вообще не было бы никаких надписей. У второй группы лифтов она вошла в одну из кабин и нажала кнопку с цифрой девять, всего их было восемнадцать. Что может находиться на восемнадцати палубах?
     Широкий коридор с серым покрытием, который ассоциировался с главной палубой обычного корабля, огибал центральную секцию. Напротив лифта открывался вход в коридор, ведущий в крыло... Т-5 гласила надпись на переборке. В открытом отсеке сидел клерк. Исмэй назвала себя.
     - А, старший лейтенант Сьюза. Да, сэр, капитан хотел видеть вас немедленно. Капитан Владис Жулиан Хакин, сэр. Я сообщу ему в вашем прибытии...
     Исмэй не слышала никакого сигнала, но через несколько секунд клерк кивнул:
     - Входите, сэр. Третья дверь налево.
     Дверь в кабинет капитана была деревянная вместо стандартного стального люка, что казалось необычным так же как и то, что она оказалась закрыта, когда о посетителе уже было доложено. Исмэй постучала.
     - Входите, - прогремело с другой стороны.
     Она открыла дверь и, шагнув внутрь, увидела лишь седую макушку. Кабинет капитана был застелен темно-зеленым ковровым покрытием и обит деревянным шпоном. Герб Семей красовался позади капитанского кресла, а на другой переборке висели вставленные в рамку документы, скорей всего сертификаты о спуске, хотя Исмэй не могла разглядеть точно.
     - А... старший лейтенант Сьюза, - похоже это было приветствие, хотя тон капитана Хакина больше напоминало проклятье. - Слышал, вас приняли на Алтиплано как героя.
     Определенно проклятье. Выражения на Алтиплано и здесь в реальном мире, выделенные красным цветом, имели бы меньшее значение.
     - Просто местный интерес, - сказала Исмэй. - Не более.
     - Рад, что вы это понимаете.
     Капитан Хакин поднял голову, как будто надеялся увидеть на ее лице что-то изобличающее. Исмэй спокойно встретила его взгляд. Естественно она ждала, что церемония не пройдет незамеченной. Его глаза скользнули по ее униформе, где серебряно-золотая лента не входила в ряд знаков отличия. По закону офицеры имели право носить награды любой политической фракции, входившей в состав Правления Семей, но обычно никто этого не делал, кроме как на дипломатических приемах, где отсутствие местных наград могло бы оскорбить дарителя. Младшие офицеры в частности не носили личных наград, кроме как на парадной форме. У Исмэй были нашивки корабля, соответствовавшие ее бывшему месту службы, включая две планки, врученные команде Презрения за последнее сражение и совершенно неподходящий к этому набору значок отличной службы, полученный от капитана Хэрне. Хэрне могла быть предателем, но на учебных маневрах ее корабль был признан лучшим в секторе.
     - Да, сэр, - сказала Исмэй, когда его взгляд снова остановился на ее лице.
     - Некоторые капитаны были бы озабочены тем, что у них на борту находится офицер, участвовавший в мятеже, и не имеет значения какие... э... оправдательные обстоятельства были выявлены впоследствии.
     - Уверена, это так, сэр, - невозмутимо произнесла Исмэй, которой приходилось иметь дело с подобным отношением всю свою жизнь. - Конечно не всех офицеров успокоило решение суда. Уверяю вас, капитан, я не собираюсь остро реагировать на подобную озабоченность, если кто-нибудь выкажет ее.
     Хакин замер. Неужели он думал, что она покраснеет и взорвется, пытаясь оправдаться? Она стояла перед трибуналом, ее освободили ото всех обвинений, ей больше не нужно было доказывать свою невиновность.
     - Вы выглядите очень уверенной в себе, старший лейтенант, - наконец произнес Хакин. - Откуда вам знать, что я не один из тех, кого это беспокоит?
     Идиот, подумала Исмэй. Намерение испытать ее перешло всякие рамки приличия. Что бы она сейчас ни сказала, не разрядило бы напряженной обстановки, которую он создал, поэтому она выбрала маску тупого солдата.
     - Капитана это беспокоит?
     Долгий вздох, поджатые губы.
     - Среди многого другого, старший лейтенант, возможность мятежа лишь крупица. Те, кто, как предполагается, должен знать, заверили меня, что общественная оценка трибунала была точна, и нет никаких оснований полагать, что вы подстрекали к мятежу еще до предательства вашего капитана, - Хакин замолчал в ожидании, но Исмэй молчала, не зная, что сказать, и он продолжил. - Я жду от вас верной службы, старший лейтенант.
     - Да, сэр, - на этот раз она смогла ответить.
     - И у вас нет никаких подозрений, что следующий ваш капитан может так же оказаться предателем? Что я могу получать деньги от врага?
     Исмэй не позволяла себе думать об этом, поэтому ответ прозвучал как восклицание:
     - Нет, сэр! У капитана Хэрне должно быть помрачился рассудок...
     - Как и у других? Вы счастливее меня, если можете верить в это, старший лейтенант.
     А сейчас к чему он ведет?
     - На каждом корабле Флота было проведено расследование, которое успокоило только тех, кто считает, что следователи непогрешимы. Огромные неприятности причинила эта Серрано.
     Исмэй открыла было рот, чтобы защитить Хэрис Серрано, но поняла, что ничего хорошо из этого не выйдет. Если Хакин серьезно полагал, что именно Серрано "стала причиной неприятностей", обличив предателей, чем спасла Семьи от вторжения, то она не могла изменить его мнение, и только испортила бы собственную репутацию.
     - Не то что она плохой командующий, - продолжал Хакин, как будто Исмэй что-то сказала. - Полагаю, Флоту повезло, что ее восстановили на службе... если начнется война. Мне сказали, что адмирал Вида Серрано довольна вами. Полагаю, что так, раз вы спасли ее племянницу.
     Это тоже осталось без ответа. Исмэй хотелось, чтобы он наконец перешел к делу, если конечно его целью ни являлось проверить ее реакцию.
     - Надеюсь, ваша голова не пошла кругом от такого внимания, старший лейтенант. Никакой психологической травмы после трибунала. Меня предупреждали, что подобное уже имело место, даже когда вердикт был оправдательным.
     По выражению его лица было понятно, что на этот раз он ждет ответа.
     - Нет, сэр, - дала его Исмэй.
     - Хорошо. Уверен, вам известно, что сейчас критическое время для Флота и Семей. Никто точно не знает, чего ждать... кроме этого корабля. Я жду, что все будут выполнять свой долг. Это понятно?
     - Да, сэр.
     - Очень хорошо, старший лейтенант. Мы будем видеться время от времени, когда произойдет очередной сбой.
     Кивком головы Хакин отпустил ее. Исмэй вышла, пытаясь сдержать возмущение, которое не сослужило бы ей хорошей службы, вырвавшись на волю. Никто не задерживается на службе с настроением "почему я?". Она не могла винить кого-то за отрицательное отношение к себе. В этом не было ничего нового. В истории вселенной, как учил папа Стефан, несправедливость встречается гораздо чаще... жизнь не имеет ничего общего со справедливостью. "В чем смысл жизни?" вопрос не на один вечер пылких споров. Исмэй старалась не думать об этом больше необходимого.
     Она вручила чип с приказом секретарю.
     - Вы знаете, куда меня определили?
     Он взглянул на документы и качнул головой:
     - Это 14-ая судоремонтная верфь, старший лейтенант, под руководством адмирала Доссайнэла. Вам нужно обратиться в его администрацию. Это здесь, - клерк указал маршрут на ее компьютере. - Идите по часовой стрелке вокруг центральной секции и попадете туда, крыло Т-3.
     - Рубка на этой же палубе? - спросила Исмэй, указывая на цветные коды.
     - Нет, сэр. Рубка на 17-ой. Корабль слишком большой, чтобы использовать обычную систему обозначений. Здесь она нестандартная. Мы называем эту палубу командной, потому что на ней располагаются каюты всего командного состава. Так удобнее, в самом деле, уменьшается время перехода.
     Исмэй могла представить, что на корабле такого размера доставка любого курьерского сообщения занимала много времени. Она еще никогда не была на судне, на котором кабинет капитана и рубка не находились бы рядом.
     Шагая по коридору, Исмэй прошла мимо еще одного кабинета, надпись на котором гласила, что это офис командующего учебно-тренировочным корпусом сектора 14, адмирала Ливади. Ниже была приписка: Канцелярия Высших технических курсов, Распределение на Высшие технические курсы, Системы обеспечения. Она продолжила свой путь, миновала вход в еще одно крыло, обозначенное как Т-2. Здесь она будет жить, но сейчас у нее не было времени исследовать свой отсек. Наконец, показался большой плакат, гласивший 14-ая судоремонтная верфь: Лом поднимется вновь. Ниже более мелкие надписи указывали несведущим, что это канцелярия администрации. Находившийся там майор направил Исмэй прямо к начальнику кадров адмирала, командору Атарину, который сразу заговорил о деле, что вселило в Исмэй немного надежды. Он уже ознакомился с ее отчетом об оборудовании на борту транспортника и казался больше заинтересованным этим, чем ее прошлым.
     - Я уже два года ругаюсь с этим поставщиком по поводу прохудившихся колен, - сказал он. - Но у нас не было доказательств, что они уже прибыли на борт в таком состоянии. Я рад, что старый Скорри (дежурный офицер на транспортнике) поставил вас на проверку оборудования. Наконец-то мы сможем что-то сделать.
     - Да, сэр.
     - Каков ваш опыт работы с контрольными устройствами?
     - Никакого, сэр, - ответила Исмэй.
     Она знала, что куб с ее послужным списком находился на столе старшего офицера, но возможно у него не было времени просмотреть запись.
     - Впечатлен, особенно тем, что вы обнаружили эти зажимы. Большинство бросили бы после пятидесяти-шестидесяти коробок, или подумали бы, что компьютер сможет засечь несоответствие. Конечно, предполагается, что этикетки проверяются автоматически на заводском конвейере. Ни одной ошибки, продолжают утверждать они. Никогда не видел, чтобы не было ошибок, - он усмехнулся. - Конечно, если это не кто-нибудь из инспекции меняет этикетки, чтобы проверить нашу бдительность.
     Такая возможность не приходила Исмэй в голову, хотя сама она подумывала о саботаже. Но Атарина ведь не было на Презрении.
     - Конечно, это могут быть и происки врага, - сказал командор.
     Она надеялась, что он не прочел этого на ее лице.
     - Но я больше склонен считать, что это чья-то глупость, а не злой умысел, - командор опустил взгляд на дисплей стола. - Теперь давайте посмотрим... последнее место службы - на патрульном судне, специализация - технология телеметрии. Честно говоря, сейчас у нас достаточно специалистов по телеметрии, у которых гораздо больше опыта. Вам будет полезно познакомиться с другими подразделениями корабля.
     Он поднял голову, как будто ждал ее несогласия.
     - Хорошо, сэр, - сказала Исмэй, надеясь, что это в самом деле так.
     Она понимала, что ей надо знакомиться и с другими подразделениями, но не хочет ли Атарин просто держать ее подальше от сканеров, потому что сканеры слишком важны, чтобы можно было доверить эту работу ей?
     - Хорошо, - командор снова улыбнулся и кивнул. - Полагаю большинство из вас, младших, считают МТО худшим из назначений, но вы поймете, что нет лучшего места узнать, из чего на самом деле сделаны корабли. Ни на одном обычном судне не приходится решать столько проблем, сколько нам здесь, начиная с корпуса и заканчивая электроникой. Если воспользуетесь полученной возможностью, многому научитесь.
     Исмэй расслабилась. Она увидела человека, который был предан своей работе и сейчас оседлал любимого конька.
     - Да, сэр, - сказала она, размышляя, продолжит ли он.
     - Лично я считаю, что каждый офицер должен прослужить какое-то время на МТО. Тогда бы у нас не было тех, кто рождает блестящие идеи, не понимая нереальность их воплощения, - он остановился, сделав над собой усилие. - Что ж, сперва я назначу вас в ПСК, что означает Проектирование и строительство корпуса. Вы найдете, что это гораздо сложнее, чем вас учили в Академии.
     - Я предполагаю это, сэр, - сказала Исмэй.
     - Будете работать с майором Питак. Ее офис на палубе 8 по левому борту, третий стыковочный узел Т-4. Спросите там кого-нибудь. У вас было время разместиться?
     - Нет, сэр.
     - Ммм. Теоритически ваша служба начинается с завтрашнего дня, но...
     - Я немедленно отправлюсь к майору Питак, сэр.
     - Хорошо. Теперь следующее, адмирал захочет с вами встретиться, но сейчас он на встрече, и думаю, не освободится до завтра или даже послезавтра. Свяжитесь со мной попозже, и я скажу точнее. Вы возможно захотите ознакомиться с командной структурой корабля. Она сложнее того, с чем вам приходилось сталкиваться.
     - Да, сэр.
     Как Исмэй обнаружила позже, сложной здесь была не только командная структура. Она направилась по часовой стрелке от входа в Т-3, где располагалась канцелярия 14-ой судоремонтной верфи, уверенная, что разобралась в схемах Коскайэско. В конце крыла Т-4 она увидела пассажирские и грузовые лифты и спустилась на палубу 8. Оказавшись в осевой галерее, достаточно широкой, чтобы в ней поместились три лошади, поставленные мордой друг к другу, она направилась в поисках третьего пересечения. Исмэй проходила мимо административных офисов, один за другим, и в каждом сидел занятой клерк: Системы связи, Орудийные системы, Дистанционные системы наблюдения... но нигде не было Проектирования и строительства. В конце концов она остановилась и спросила дорогу.
     - Проектирование и строительство? Это по левому борту, сэр. Вам придется вернуться назад в центральный сектор и пройти по часовой стрелке.
     - Здесь ведь должны быть соединяющиеся переходы?
     Быстрый смешок удивления и ответ:
     - Нет, сэр. В Т-4 находится одна из главных ремонтных палуб. На этом уровне нет пересечений с палубы 3 до палубы 15.
     Исмэй совсем забыла про ремонтные доки и почувствовала досаду как на себя так и на клерка.
     - Ах, да. Извините.
     - Нет проблем, сэр. Всем потребуется время, чтобы привыкнуть к этому месту. Просто вернитесь назад по коридору и поверните налево.
     Исмэй подумала, что гражданский стиль общения здесь похоже было обычным делом.
     - Потом поищите значок Л на перемычке. Это значит левый борт. Если пойдете дальше, то попадете во вспомогательный отсек, но он вам не нужен. ПСК располагается примерно на том же расстоянии по левому борту, как мы по правому, таким образом...
     Таким образом Исмэй придется пройти гораздо больше, чем ей бы хотелось.
     - Спасибо, - поблагодарила она со всей вежливостью, на какую была способна, принимая во внимание растущее раздражение.
     На этом корабле не надо было никаких тренажеров, если почаще теряться.
     Хотя ее ноги начали уже ныть от долгого хождения, Исмэй без проблем нашла офис Питак. Главная галерея по левому борту была достаточно проста, а в третьем стыковочном узле она нашла дежурного, который проводил ее до кабинета.
     Майора Питак на месте не оказалось. Дежурный сказал что-то о том, что "у майора серьезный разговор", но Исмэй не знала, что это могло бы значить. Она огляделась. Служащие ходили вокруг со знающим видом, но майора среди них видно не было. Исмэй подумала было пройтись и оглядеться, но потом решила не рисковать и просто остаться на месте и дождаться возвращения Питак.
     Снова оглядевшись, она заметила экран из металлических кусочков на переборке напротив входа, и заинтересованная, что бы это могло быть, подошла ближе. Надпись внизу гласила: Распространенный сварочный брак. Исмэй видела большой кривобокий нарост и неудачный наплыв, закрывающий стык. Но что было не так с остальной частью?
     - Значит, вы мой новый помощник, - произнес сзади чей-то голос.
     Исмэй обернулась. Майор Питак выглядела подстать своей фамилии - маленькая, чопорная женщина с узким лицом, напомнившим Исмэй мула.
     - Сэр, - произнесла Исмэй, и Питак нахмурилась.
     - Никакого опыта в корпусных работах или тяжелом машиностроении, как я понимаю.
     - Нет, сэр.
     - У вас есть какой-нибудь опыт в строительстве хоть чего-нибудь? Птичника, например?
     Питак определенно была не в настроении, Исмэй надеялась, что не из-за ее появления.
     - Нет, если не считать починки крыши конюшни после бури, - ответила она.
     Питак мгновение смотрела на нее, а потом смягчилась:
     - Нет... не считается. Кто-то должно быть очень зол на нас с вами, старший лейтенант. Центр переманил у меня трех лучших специалистов, повысил моего помощника, отправив на другое место службы и оставив меня разбираться в одиночку. И вот теперь прислали вас с неизвестно каким опытом.
     - Телеметрия, - сообщила Исмэй.
     - Если бы я была верующей, то списала бы их жалкие извинения на грехи какой-нибудь другой жизни, - майор Питак скривила губы. - Да пусть горят синим пламенем. Я не могу злиться достаточно долго, чтобы как следует дать им прикурить. Ладно, старший лейтенант, давайте посмотрим, что вы знаете. Что бы это ни было, этого не достаточно, но по крайней мере вы еще не успели натворить глупостей.
     - У меня вряд ли было для этого время, сэр, - заметила Исмэй.
     Майор начинала ей нравиться вопреки всем ожиданиям.
     - Наивное утверждение, - сказала Питак, подходя к своему столу, где безуспешно дернула один из ящиков. - Мне присылали таких идиотов, которые умудрялись напортачить прежде, чем я с ними втречалась.
     Она снова дернула за ручку, на этот раз сильнее, так что стол сдвинулся с места.
     - Например, этот ящик... больше не открывается с тех пор, как предшественник моего последнего помощника подумал, что будет мудро перепрограммировать замок. Мы до сих пор не знаем, что он с ним сделал, но теперь к нему не подходит ни один код, и открыть его можно только с помощью грубой силы и крепкого слова.
     Не меняя выражения лица, Питак выпустила все свое раздражение на ящик, который в конце концов поддался с пронзительным визгом.
     Исмэй хотелось спросить, зачем тогда пользоваться сломанным ящиком, почему бы ни вычистить его и ни оставить пустым, но сейчас было неподходящее время. Питак перебрала содержимое и достала пару информкубов.
     - Вы возможно удивляетесь, зачем я вообще в нем что-то храню, - сказала Питак. - Честно говоря я тоже, но у нас не хватает места для секретных материалов, ведь на борту куча специалистов, которые как орешки щелкают все эти штуковины. Мне передали ваше дело, но я его еще не просматривала, надеюсь, вы не возмущены.
     - Нет, сэр.
     - Ради бога, старший лейтенант, расслабьтесь. Найдите себе стул. Давайте посмотрим...
     Майор вставила куб в считыватель, пока Исмэй оглядывалась в поисках свободного места. Все, что имело горизонтальную поверхность было завалено какими-то бумагами. На двух стульях громоздились кипы печатных копий, похожих на списки оборудования.