ив
с собой крупную партию камней, он уезжает в Москву. Старостин отлично
понимает, что Артист блефует: сбыв последние камни, он останется ни с
чем -- ведь монополия на добычу алмазов находится исключительно в руках
алтайцев. Но видит он также и другое. Артист не просто курьер, он --
единственный человек, имеющий связь с "хозяевами" через Клиента,
которого, кстати, никто, кроме него, в лицо не знает. Без связей же,
без покупателей, без рынка сбыта, соображает Старостин, их деятельность
теряет всякий смысл. И тогда добытчики алмазов решаются на отчаянный
шаг -- самим ехать в Москву и искать встречи с Клиентом. Все пятеро
едут вслед за Артистом в столицу, не без труда находят заброшенный в
лесу дом отдыха, являются к Самсону и все ему выкладывают. Тот не в
состоянии принять самостоятельное решение и отсылает непрошеных гостей
к Баварцу, который обещает им свою помощь в тяжбе с Артистом. Кстати,
Артиста в "Лесном" все еще нет, он живет у ювелира, пока тот
обрабатывает привезенные им камни. Однако он каким-то образом узнает,
что Старостин и компания уже в "Лесном". Алтайцы же совместно с
Баварцем разрабатывают план дальнейших действий. Тут всплывает одна
немаловажная деталь. Оказывается, один из членов группы Баварца, некто
Филимон, может опознать Клиента, так как однажды случайно видел его с
Артистом при очередном расчете за привезенный товар. Таким образом,
появляется возможность контакта Старостина с Клиентом без
посредничества Артиста. Нужно только дождаться Филимона, который в этот
самый момент находится в отъезде, но со дня на день должен объявиться в
банде. Попутно решается судьба Артиста: при появлении его в доме отдыха
люди Баварца тихо и без лишнего шума его уберут.
     Между тем начинается очередной заезд отдыхающих, кроме того,
накануне заезда, словно снег на голову, в "Лесной" сваливается
практикантка Катя. Самсон недолго думая направляет ее к Харитонову,
шеф-повару столовой.
     Артист отлично понимает, что его ждет в "Лесном", но не в
состоянии отказаться от намеченной встречи с Клиентом -- единственным
поставщиком омнопона. Он где-то раздобывает путевку и едет в дом отдыха
на законных основаниях в качестве отдыхающего. Выбирать ему не
приходится, Клиент ему нужен как воздух. Одновременно с Артистом в
"Лесном" появляешься ты, Максим, более того, ты делишь с ним номер и
даже чуть было не становишься свидетелем убийства одного из алтайцев --
Мартынова. Но об убийстве чуть позже.
     Идут дни. Совершается безуспешная попытка устранить Артиста, но
тот слишком хитер и опытен, чтобы угодить в расставленные сети. А
Филимона между тем все нет. Баварец грешит на скверную погоду, считая
ее, и небезосновательно, виновницей его отсутствия. Он оказывается
прав: именно из-за снегопада, приведшего дороги в негодность, такси, в
котором Филимон спешит к шефу, терпит катастрофу в трех километрах от
дома отдыха. Филимон погибает мгновенно -- и тем самым спасает жизнь
Артисту, который остается единственным человеком, знающим Клиента в
лицо. Тут в дело вмешиваюсь я. Я обнаруживаю его тайник и похищаю
единственную коробку омнопона. Зная, что эти ампулы способны толкнуть
Артиста на самый необдуманный и отчаянный шаг, я искусственно
провоцирую этот шаг, пытаюсь заставить чем-нибудь выдать себя -- однако
Артист оказывается слишком крепким орешком. Ампулы у него кончаются, он
ищет контакта с Самсоном и Баварцем, пытается вступить с ними в
переговоры, но к соглашению они не приходят. Артист мечется, оставляя
за собой кровавые следы, -- и в то же время продолжает обдумывать
каждый свой ход до мелочей. Надо отдать ему должное, работает он
профессионально. А потом появляется ничего не подозревающий Клиент,
которого мы с тобой умудряемся спугнуть. И тогда единственным желанием
Артиста остается унести ноги из этой мышеловки. Но потепление,
вызвавшее обильное таяние снега, не дает ему возможности сделать этого.
И он ждет -- ждет, сам не зная чего, ждет удобного момента, чтобы
убраться из "Лесного", где каждый его шаг может быть последним. А потом
наступает развязка. Баварец, уверенный, что Клиент скрывается где-то в
здании, решается на крайние меры и выходит из "преисподней". Он отлично
понимает, что "хозяева" не одобрят подобного шага, но Баварец --
человек непредсказуемый, он ищет возможности рассеять тоску и апатию и
потому умышленно идет на конфликт с "хозяевами". Ему наплевать и на
Клиента, и на Артиста, и на алтайцев с их камнями, и даже на самих
"хозяев" -- ему интересен лишь он сам. Поиски Клиента для него -- это
некая игра, не более.
     Щеглов прервал свой рассказ и перевел дух.
     -- Еще по чашечке? -- предложил он.
     -- Спасибо, не откажусь, -- ответил я.
     -- Вера! -- крикнул он, и через мгновение на пороге возникла его
верная супруга. -- Вера, будь так добра, сваргань нам еще кофейку.
Пожалуйста.
     Вера Павловна молча вышла, и спустя пять минут на столе вновь
появился дымящийся ароматный напиток.
     -- Итак, -- продолжал Щеглов, -- перейдем теперь к твоему участию
в этом непростом деле. -- Он достал из кармана записную книжку,
полистал ее, открыл на нужной странице и произнес: -- Начнем с самого
первого дня...

     2.

     -- Вспомни, сколько времени вы с Сергеем и Лидой ждали автобус,
который должен был отвезти вас в "Лесной"?
     Я напряг свою память.
     -- Что-то около двух часов.
     -- Верно. И за это время на станции не остановилось ни одной
электрички. Это и понятно -- станция маленькая, тихая, и поезда
проскакивают ее, будто не замечая. Ведь не было поездов, так?
     -- Так.
     -- Тогда объясни, откуда мог взяться Мячиков, если, как ты
утверждаешь, он влетел в автобус чуть ли не на ходу? Ведь последняя
электричка прошла два часа назад.
     Мое лицо, наверное, выражало крайнюю степень недоумения, ибо
Щеглов улыбнулся и ответил за меня:
     -- Все очень просто: он прибыл либо на той же электричке, что и
вы, либо на предыдущей и где-то отсиживался в укромном месте, ожидая
автобус. Спросишь, почему он не подошел к вам, а предпочел одиночество?
Исключительно из страха быть убитым. Этот человек настолько умен, что
предвидел возможность покушения уже там, на станции, и решил остаться
незамеченным. Ведь на остановке, под ярким фонарем, он представлял бы
собой отличную мишень. Далее, уже по приезде в дом отдыха, вспомни
реакцию директора на появление Артиста, то бишь Мячикова. Просто Самсон
узнал его -- и, ясное дело, растерялся. Потом, очутившись с ним в одном
номере, ты разоткровенничался и поведал своему новому "другу" всю
подноготную и о себе, и обо мне, и о деле профессора Красницкого, чем,
безусловно, не на шутку напугал Мячикова. Не хватало ему, помимо всего
прочего, иметь под боком еще и сыщика-любителя! Именно из осторожности
он и решил тебя усыпить, подмешав в кофе снотворное. Помнишь, ты
говорил, что в тот вечер заснул как убитый? -- Я смущенно кивнул. -- В
первую же ночь Мячиков решает проникнуть на четвертый этаж, где у него
облюбован тайник -- ведь в "Лесном" он уже не первый раз и отлично
знаком с архитектурными особенностями здания. Иметь же тебя в качестве
свидетеля он явно не желает, вот и сыпет тебе сонного порошка в стакан.
И ты благополучно засыпаешь. Где-то часа в два ночи он покидает номер,
переносит часть пожитков на четвертый этаж, в свой тайник, потом
направляется обратно, но... но на лестничной площадке внезапно
сталкивается с одним из бывших своих компаньонов, алтайцем Мартыновым.
Что там делал Мартынов в столь поздний час, неизвестно, но факт
остается фактом: между ними происходит ссора, заканчивающаяся смертью
алтайца. Мячиков же как ни в чем не бывало направляется в туалет,
делает себе инъекцию омнопона и собирается возвращаться в номер, но
сквозь приоткрытую дверь видит, как ты поднимаешься с постели и
прислушиваешься.
     -- Позвольте, Семен Кондратьевич! -- горячо возразил я. -- Ведь
когда я проснулся, Мячиков был в номере! Он спал, именно его храп и
разбудил меня.
     Щеглов сощурился, загадочно улыбнулся и подмигнул.
     -- Не правда ли, железное алиби? И главное, как все просто!
Включаешь магнитофон с записью собственного храпа и -- нате! -- алиби в
кармане!
     -- Магнитофон?! -- Я вскочил. -- Что вы хотите этим сказать?
     -- Только то, что Мячикова в ту ночь с двух до трех в номере не
было. Ты слышал храп, записанный на магнитофон.
     -- Да зачем, зачем он это сделал? -- недоумевал я.
     -- Чтобы разбудить тебя.
     -- Разбудить? В тот самый момент, когда его не было в номере?
Ничего не понимаю!
     -- Именно! Именно в тот момент, когда его не было в номере. Если
бы ты не проснулся, ты не смог бы засвидетельствовать, что в три часа
ночи Мячиков спал и из номера никуда не отлучался. Ему нужно было
безупречное алиби -- и он получил его. Ведь ты-то думал, что он в
номере!
     -- Значит, он знал заранее, что алиби ему может понадобиться?
     -- Знать он не мог, но допускал такую возможность. Вообще Артист
крайне предусмотрителен и хитер. Правда, одного он не учел: железное
алиби всегда вызывает подозрение. Человек, готовый тут же представить с
дюжину свидетелей своей невиновности, наверняка в чем-нибудь виновен.
Это уже из области психологии, Максим, а настоящий сыщик должен быть
неплохим психологом. На таких, казалось бы, мелочах попадались
талантливейшие преступники международного масштаба.
     -- Что же было дальше? -- с нетерпением спросил я.
     -- Обнаружив, что уловка его удалась и ты проснулся, -- продолжал
Щеглов, -- Мячиков тихонько скребется в дверь вашего с ним номера. Ты и
на этот раз действуешь по его сценарию -- встаешь и идешь к выходу.
Тогда он проделывает ту же операцию с дверью вашего соседа и незаметно
скрывается в туалете. И тут в коридоре появляешься ты, Максим. До тебя
доносится чей-то стон, и ты идешь в сторону холла. Но, поравнявшись с
дверью соседа, вдруг слышишь щелчок замка. Это значит, что сосед
любопытен не менее тебя: услышав шорох за дверью, он выглядывает в
коридор, видит крадущегося человека, в котором узнает тебя, и спешит
захлопнуть дверь. Итак, замысел Мячикова полностью осуществляется:
алиби создано, и ты в случае необходимости его подтвердишь, более того,
в предполагаемый момент совершения преступления -- а время убийства
можно установить лишь приблизительно, и Мячиков отлично понимает это --
тебя видят в десятке метров от умирающего алтайца. Иначе говоря, помимо
алиби для себя Мячиков создает компромат на тебя. Пока ты крадешься по
коридору, он проникает в номер и спокойно занимает место муляжа в своей
постели, не забыв при этом выключить магнитофон. Следом появляешься ты,
видишь его спящим и как ни в чем не бывало ложишься сам. Как видишь,
все очень просто.
     Мне же простым все это не казалось. Я был окончательно сбит с
толку.
     -- Утром убийство обнаруживается, -- продолжал тем временем
Щеглов, листая записную книжку, -- но Мячиков великолепно держит себя в
руках, он совершенно спокоен. Чего нельзя сказать о директоре, то бишь
Самсоне, который при виде Мячикова буквально цепенеет. Он-то отлично
понимает, чьих рук ночное убийство. Потом появляется следователь
Васильев, беспомощно барахтается в этом деле и уезжает ни с чем.
     -- Как ни с чем? -- возразил я. -- А Хомяков? Ведь они увозят
Хомякова!
     -- Ты понимаешь, Максим, -- Щеглов положил мне руку на плечо и
пристально посмотрел в глаза, -- не было никакого Хомякова.
     -- Не было?! -- снова вскочил я. -- Да ведь я сам...
     -- Что ты сам? Видел его или, быть может, общался с ним?
     -- Н-нет...
     -- Так с чего же ты взял, что Хомяков действительно существует?
Опять-таки со слов Мячикова? -- Щеглов усмехнулся.
     -- Э, нет, Семен Кондратьевич, -- внезапно сообразил я и победно
взглянул на него, -- впервые о Хомякове я услышал от следователя
Васильева, а не от Мячикова.
     -- Ха-ха-ха! -- рассмеялся Щеглов. -- Ай да Мячиков! Ай да Артист!
Ты прав, Максим, впервые о Хомякове ты услышал от следователя, но в
действительности никакого Хомякова нет и никогда не было, а есть некто
Бондарь.
     -- Бондарь?
     -- Да, Бондарь. А Хомякова следователь выдумывает единственно с
целью поиграть с тобой в кошки-мышки -- ведь в убийстве он подозревает
именно тебя. Ты же, поверив Васильеву, рассказываешь о Хомякове
Мячикову. И что же предпринимает Мячиков? Поначалу у него тоже не
возникает сомнений в реальности Хомякова, но на следующее утро он
выясняет, что Хомяков -- это миф, созданный следователем, и поэтому им
можно безболезненно пожертвовать, предварительно объявив убийцей.
     -- Но зачем ему это нужно?
     -- Сейчас объясню. Сначала он убеждает тебя в причастности
Хомякова к убийству, а затем, воспользовавшись отъездом следственной
группы, "по секрету" сообщает, что заодно они увезли и Хомякова. И ты
всему веришь. Словом, Мячиков поворачивает дело таким образом, что
убийца якобы найден, обезврежен и увезен, а инцидент можно считать
исчерпанным. Теперь отвечаю на твой вопрос: зачем ему это нужно?
Исключительно затем, чтобы притупить твою бдительность, унять, так
сказать, детективный зуд, которым ты одержим, -- и все из страха перед
тобой, перед твоими способностями, которыми ты имел неосторожность
похвалиться накануне. С той же целью он заключает с тобой договор о
совместном расследовании убийства -- из страха, что ты поведешь
расследование в одиночку. Он полностью берет инициативу в свои руки и,
не давая тебе опомниться, находит "убийцу".
     -- Ну хорошо, -- согласился я, -- пусть Хомяков -- это миф, но
ведь остается Бондарь! Кто он и какое отношение имеет к убийству
Мартынова?
     -- Да никакого. Он-то как раз и видел тебя ночью в коридоре.
     -- Что же произошло потом? Куда девался Бондарь и почему в его
номер на следующий же день вселяется какой-то мерзкий тип?
     -- Про мерзкого типа тебе тоже Мячиков сказал?
     -- Да, он... -- Я вдруг хлопнул себя по лбу. -- Семен
Кондратьевич, какой же я осел! Ведь никто в тот номер не вселялся, а
Бондарь как жил в нем с самого дня заезда, так там и оставался. Тот
мерзкий тип и есть Бондарь. Теперь понятно, почему он так недобро
косился на меня, -- он видел во мне преступника!
     -- Отлично, Максим, -- улыбнулся Щеглов, -- ты делаешь успехи.
Кстати, забегая немного вперед, сообщу тебе одну небезынтересную
деталь. Мое появление в "Лесном" привело Мячикова в сильное смятение. И
знаешь почему? Во-первых, потому, что, памятуя о твоих хвалебных речах
в мою честь, он видит во мне серьезного противника, а во-вторых, его
сказка о Хомякове вот-вот готова лопнуть. Он отлично понимает, что я
могу сообщить тебе всю правду о Хомякове, и торопится переговорить со
мной наедине. А тут как раз представляется удобный случай: ты приводишь
его ко мне, а сам на некоторое время покидаешь номер. Вот тут-то он мне
все и выкладывает. "Признается", что с самого начала подозревал тебя в
убийстве и потому придумал историю с Хомяковым исключительно с целью
дезориентировать тебя и усыпить твою бдительность, что теперь, когда
выяснилась полная твоя невиновность, он искренне сожалеет и
раскаивается в содеянном, боится испортить с тобой отношения и просит
меня скрыть от тебя правду о Хомякове. Он слезно умоляет не становиться
поперек вашей с ним дружбы...
     -- Хороша дружба! -- вырвалось у меня непроизвольно. -- И что же
вы, Семен Кондратьевич?
     Щеглов пожал плечами.
     -- Я? Да ничего. Пообещал выполнить его просьбу.
     -- Семен Кондратьевич! -- воскликнул я недоуменно. -- Да как же
так!..
     -- Одну минуту, -- остановил меня Щеглов движением руки. --
Сначала выслушай меня. Я скрыл от тебя истину вовсе не из желания
угодить Мячикову, а единственно из соображений осторожности. Узнай
правду, ты своим поведением мог бы насторожить Мячикова, спугнуть его,
заставить затаиться. -- Я хотел было возразить, но он не дал мне и рта
раскрыть. -- Не спеши с выводами, Максим, и не держи на меня обиду.
Любое твое неосторожное слово или случайный взгляд могли бы свести на
"нет" все мои планы. Пойми, я не мог рисковать, ставки в этой игре были
слишком велики.
     Я махнул рукой. Он, как всегда, был прав.
     -- Что ж с вами поделаешь, Семен Кондратьевич, вам видней.
Рисковать мы, действительно, не имели права.
     -- Вот и хорошо, что ты все понял, -- с облегчением вздохнул
Щеглов. -- Теперь переходим к твоему переселению в соседний номер. Ведь
инициатором переезда был все тот же Мячиков, не так ли?
     -- Да. У меня в то утро сильно разболелась голова, вот он и
предложил...
     -- Вот именно, -- перебил меня Щеглов, -- предложил. А теперь
послушай, что за всем этим крылось. Воспользовавшись случаем, он решает
избавиться от тебя и в результате получает номер в единоличное
пользование. Зачем ему номер? Чтобы без помех осуществлять ежедневные
инъекции. Кстати, к концу третьего дня у него остается всего лишь одна
ампула омнопона, которую он и вкалывает себе, но не в туалете, как он
это делал раньше, а уже в номере. Потому-то ты и не нашел ее там, как
первые две. Поскольку омнопон у него на исходе, он колется раз в сутки,
ночью, с трудом дотягивая до следующего вечера. Головная боль, на
которую он жалуется вечером третьего дня, -- не блеф, а нормальная
реакция наркомана на длительное воздержание от инъекций. Правда, у него
есть еще одна упаковка, но это -- НЗ, припрятанный на самый "черный
день", на тот случай, если Клиент вдруг не объявится и не привезет
очередную партию наркотика. А то, что Клиент может не приехать, в
создавшейся ситуации вполне реально: из-за погоды подъездные пути к
дому отдыха отрезаны, и попасть в "Лесной" можно только чудом. Этим
чудом и явился вертолет, доставивший Клиента по воздуху.
     Но вернемся к последней упаковке омнопона. Утром четвертого дня,
обнаружив мячиковский тайник, я похищаю из него злополучную коробку.
Видимо, в тот же день Мячиков узнает о пропаже. Это известие повергает
его в растерянность и толкает к активным действиям. И он начинает
действовать одновременно в двух направлениях. Первое направление:
Мячиков встречается с Самсоном. Он умело использует ситуацию и идет к
директору якобы по моей просьбе, при этом преследуя свои сугубо личные
цели. Он знает, что твоя вторая встреча с доктором Сотниковым,
происходящая в те же минуты, может раскрыть все его карты, но решает
извлечь выгоду из нее в своей беседе с Самсоном. Визит Артиста застает
Самсона врасплох. Он испуган, растерян и покладист, на угрозу Мячикова
расправиться с ним тотчас же, сию минуту, обещает сделать все, что в
его силах. У Мячикова два требования: первое -- ультиматум на прежних
условиях, то есть восемьдесят процентов с оборота за продажу алмазов, и
второе -- омнопон или его заменитель. Первое требование Самсон обещает
тот час же передать всем заинтересованным лицам, и в первую очередь
Старостину и Баварцу, по поводу же второго беспомощно разводит руками и
советует обратиться к Лекарю. Мячиков соглашается, при этом как бы
между прочим замечает, что в этот самый момент Лекарь "продает" всю их
шарагу с потрохами и Самсоном в придачу муровским ищейкам, чем доводит
трусливого директора до предынфарктного состояния. Мячиков обещает
предотвратить катастрофу, если тот пошевелится и не будет тянуть
резину. Самсон бьет себя в грудь и божится все сделать в лучшем виде.
Напоследок Мячиков заявляет, что намерен переселиться в другое крыло,
так как не желает жить в двух шагах от сыскников, и требует ключи от
свободного номера, которые Самсон безропотно и с величайшей готовностью
ему дает. Покинув кабинет директора, Мячиков направляется к Сотникову и
врывается к нему как раз в тот самый момент, когда Лекарь уже готов
назвать тебе истинное имя Артиста. Мячиков чуть ли не силой уволакивает
тебя и тащит в столовую.
     Теперь о втором направлении, в котором действует Артист-Мячиков.
Зная о способности своего организма реагировать на сильные психические
воздействия почти с той же силой, что и на вводимый наркотик,