ских коней... белых коней Посейдона... ряд  за  рядом  эти
кони устремлялись из глубины океана и обрушивались на берег.
     Над более низкими возвышенностями, между скалой,  на  которой  стояла
Дахут,  и  вершиной,  на  которой  стоял  я,  выросла  стена   воды,   она
поднималась, быстро и целеустремленно.  Поднимаясь,  она  меняла  форму...
набирала силу. Все выше и выше, на сто футов, двести  футов  над  скалами.
Остановилась,  вершина  ее  стала  плоской.  Ее  вершина  превратилась   в
гигантский молот...
     А за ней показалась гигантская туманная фигура, голова ее  скрывалась
в облаках и была увенчана молниями.
     Молот обрушился, ударил на Существо в  Пирамиде,  на  де  Кераделя  и
одетых в красное людей с пустыми глазами, на монолиты.
     Пирамиду и монолиты скрыла вода, кипящая, бьющая струями, разбивающая
камни. Она переворачивала эти камни, бросала их.
     На мгновение послышался нечеловеческий вопль их глубины Пирамиды, и я
увидел, как Чернота, укутанная  алыми  огоньками,  извивается  под  ударом
молота воды. Мириадами рук бьется она в воде. И исчезает.
     Вода устремилась назад. Она завихрялась вокруг нас, уходя, мы  стояли
по колено в воде.
     Она уходила... со смехом.
     Снова  поднялась  гора,  увенчанная  молотом,  снова  обрушилась   на
Пирамиду и стоячие камни. а этот раз воды зашли так  далеко,  что  под  их
напором падали дубы... и  снова  они  отступили...  и  снова  поднялись  и
ударили... и я увидел, как исчез старый дом со всеми его призраками.
     И все это время морская Дахут стояла неподвижно. Ее безжалостный смех
покрывал рев моря и удары громящего молота.
     Назад устремились  последние  воды.  Дахут  протянула  ко  мне  руки,
крикнула:
     - Алан... иди ко мне, Алан!
     И я ясно увидел тропу между собой и ею. Как будто Дахут  была  рядом.
Но я знал, что это не так, что это колдовское  зрение,  которым  она  меня
наделила, позволяет так видеть.
     Я сказал:
     - Удачи, Мак Канн... удачи, Рикори...  Если  я  не  вернусь,  скажите
Элен, что я ее любил.
     - Алан... иди ко мне, Алан!
     Рука моя упала на ручку длинного ножа. Я крикнул:
     - Иду, Дахут!
     Мак Канн схватил меня. Рикори отбросил его руки.
     Он сказал:
     - Пусть идет.
     - Алан... иди ко мне...
     Воды стремились назад, через скалы. Водоворот обернулся вокруг Дахут.
Поднял ее высоко... высоко...
     И вдруг со всех сторон на нее набросились тени... били ее,  бились  о
нее, толкали ее назад... в море.
     Я видел, как на  лице  ее  появилось  изумление,  затем  гнев,  потом
ужас... и отчаяние.
     Вода неслась в море, и с нею Дахут, а тени топили ее...
     Я услышал собственный крик:
     - Дахут! Дахут!
     Подбежал к краю скалы. Сверкнула яркая молния. В ее  свете  я  увидел
Дахут... лицо поднято, волосы  раскинулись,  как  серебряная  сеть,  глаза
широкие и полные ужаса... умирающие.
     А тени топили ее, толкали под воду, вглубь... вглубь...


     Колдовское зрение быстро слабело. Но колдовской слух все еще  был  со
мной.
     Прежде чем зрение совсем ушло, я увидел  де  Кераделя.  Он  лежал  на
пороге Пирамиды, раздавленный ее камнями. Камни раздавили грудь  и  сердце
де Кераделя, как он это делал с жертвами. Видны были  только  его  руки  и
голова... лицо смотрит вверх, мертвые глаза  полны  ненавистью...  мертвые
руки протянуты в... проклятии или мольбе...
     Пирамида плоская, и нет ни одного стоячего камня.
     Колдовское зрение и  колдовской  слух  исчезли.  Вокруг  было  темно,
только сверкали молнии. Море темное, белеют только верхушки волн. И слышен
шум волн, ничего больше. Ветер - обычный шум ветра.
     Дахут мертва.
     Я повернулся и спросил Рикори:
     - Что вы видели?
     - Три волны. Они уничтожили все внизу. Убили моих людей.
     - Я видел гораздо больше, Рикори. Дахут мертва. Все кончено,  Рикори.
Дахут мертва, и ее колдовство кончилось. Нужно ждать здесь до утра.  Тогда
сможем вернуться... к Элен...
     Дахут мертва.
     Как в старину, давным-давно в Исе... ее убили ее тени и  ее  злоба...
убило море... и я.
     Смог ли бы я убить ее ножом, если бы добрался раньше волны?
     Цикл замкнулся и кончился, как в старину, давным-давно, в Исе...
     Море очистило землю от ее колдовства, как очистило давным-давно Ис.
     Оставалась ли в Карнаке Элен, когда я выступил из него,  чтобы  убить
Дахут?
     Очистила ли она  меня  от  воспоминаний  от  Дахут,  когда  я  к  ней
вернулся?
     Сможет ли это сделать Элен?