ало о том, что мы явно  опускались.  Но судя
по  стремительно  бегущим вниз стенам шахты, лифт поднимал  нас  все выше  и
выше, и через несколько  мгновений  мы оказались у основания большого камня.
Увидели яркий, явно дневной свет и кусок самшита, примеченный мною, когда мы
прыгнули в красную нору.
     Шестым чувством  я уловил, что мир вокруг был не  тот,  из  которого мы
прибыли, хотя он и очень похож на наш.
     -  Ничего  не  понимаю, -  сказала Хайди.  - Впрочем  нет, понимаю.  Мы
вернулись...
     Я протестующе залаял.
     -  Как  же мы  вернулись,  - поддержал меня Ате,  - когда мы прыгали  в
красный колодец, а этот колодец... зеленый?
     И действительно, тут только мы увидели, что шахта этого колодца зеленая
и похожа на поросший изумрудной травой овраг. И задернулась она, едва только
мы из нее вылезли, зеленой кисеей.
     -  Если  мы вернулись,  - сказала Лайце, -  то где же тогда  наш  Витя?
Почему он не с нами, его  нигде не видно, а всем известно, что провалился он
сюда раньше.
     Ребята  стали звать своего друга.  А уж  как я звал его, как  выл! Хотя
понимал, что тут его мы не увидим.
     - Мы здесь  не найдем  его, -  серьезно  сказал Гурбахш, гладя меня  по
шерсти. - Мы не найдем его здесь, потому что здесь его нет. Мы попали совсем
не  в тот мир, куда попал он,  и не  в тот, откуда мы прибыли. Но если вы не
против,  то  давайте все  же осмотрим  окрестность. Не  прыгать  же снова  в
зеленый колодец?
     - А вдруг мы не  найдем дорогу  назад?  - резонно сказала Три  Лепестка
Черной Розы.
     И я обиженно гавкнул. Напомнил о себе.
     -  У нас, во-первых, есть Пират, - сказала Хайди. - А во-вторых, у меня
есть прочная шелковая  нитка.  Мы привяжем ее за  этот  вот кустик,  и таким
образом всегда сможем вернуться.
     Так  мы  и  сделали.  Только  вдруг не  нашли  кустика.  Тот  что  был,
рассыпался на наших глазах,  а  привязали нитку за какую-то  корягу.  И  чем
больше  мы  удалялись  от  нее,  тем  яснее  становилось,  что  идем  мы  по
направлению к нашему палаточному городку.
     Но что  это? За  то время, что мы покинули пансионат,  в нем  произошла
какая-то удивительная и необъяснимая перемена. Ате первым  заметил,  что  на
деревьях  не стало  листьев и они теперь  выглядели словно  нарисованные,  а
трава, которой положено быть зеленой, стала голубой. Мы все невольно задрали
головы туда, где несколько минут назад, когда мы уходили,  светило солнце, и
с  ужасом увидели, что источник света надо искать не в  небе, а на земле,  и
даже не  на земле,  а в море. Море,  застывшее как лед,  светилось  холодным
зеленоватым  светом, а  в  небе,  касаясь своими  отвратительными щупальцами
облаков, замерло  зеленое солнце, и даже красного флажка на мачте городка не
было...  Пожирая  синие  просветы  неба  разрасталось  колоссальных размеров
плотное и кажущееся липким марево.
     - Что это? - воскликнул Ате.
     - Что это? - вскричала Три Лепестка Черной Розы.
     - В-р-р, - сказал я, и это можно было понять как угодно, потому что я и
сам толком не знал, что оно означает.
     Хайди, Гурбахш  и Лайце в  ужасе  смотрели  на  страшную картину. В эту
секунду пошел зеленый дождь. Он сбивал с дымящихся палаток крыши, и вихри  -
крутящиеся ураганчики - разметывали по территории гордка бесчисленные мелкие
вещи: шортики, блузки. Мы все оцепенели.
     Новым своим  порывом уже не ветер, а смерч закрутил все, что мы  видели
вокруг. А тут еще молнии ударили в лодочную станцию, и тысячи щепок, горящих
щепок,  покрыли  все  вокруг.  Начинался  большой  пожар,  запахло гарью,  и
напуганные и присмиревшие ребята, и я вместе с ними не сразу поняли, что мы,
и только мы в  безопасности.  На крохотном островке, на котором мы стояли, в
преломленных  лучах, как  в  капле  чистого  кристального  и  мирного дождя,
отражалось солнце, настоящее солнце. Мы словно находились на  дне гигантской
стеклянной пробирки, потому что прямо  над нами было  голубое и естественное
небо.  А  под  нами росла нормальная  зеленая  трава.  Когда  мы  двигались,
двигалась с нами и  жизнь. И только осознав это, мы направились к  ближайшей
палатке, где еще  утром жили  мальчики - африканец Ате, индеец Гурбахш и мой
хозяин  Витя.  Скуля и  плача,  мы  вошли в  палатку,  прорванную смерчем  и
захлестнутую  зеленым  дождем,  сквозь  рваную  крышу  которой  были   видны
скомканные вещи ребят. Я узнал куртку своего хозяина. И едва только мы вошли
в палатку, как увидели их  всех троих,  мирно спавших на своих раскладушках.
Часы моего хозяина, как  и утром, лежали здесь же. Только они замерли. И как
только  тень Гурбахша упала на эти часы, они ожили. Гурбахш взял  их в руки,
показав Ате. Без  четверти семь,  -  сказал  Ате.  - Через пятнадцать  минут
подъем. Куда же мы попали? Может быть, в другое измерение?
     Во всяком случае, не в  сказку. Все мы видели,  что Витя, Гурбахш и Ате
спали  на  раскладушках, и  вместе  с  тем каким-то образом  настоящие Ате и
Гурбахш стояли здесь же, рядом со мной.
     А под Витиной раскладушкой спал я сам, вроде бы вполне  счастливый... И
одновременно стоял и грустно смотрел на себя спящего.
     От всего этого у меня зачесался хвост, и я стал чихать.
     А  потом мы  вышли  из палатки и  на нее снова  хлынул смерч с  зеленым
дождем, и часы вновь оказались на том же самом месте, где лежали раньше.
     Три Лепестка Черной Розы  испуганно вскрикнула  и показала на море. Там
из-за горизонта  поднималась  серебряная  стая  невиданных  птиц,  которая с
жутким, раздирающим  душу гулом,  медленно двигалась к  нам. Хайди обнялаТри
Лепестка Черной Розы.
     И мы пошли обратно по пути, проложенному  натянутой ниткой Хайди, - мой
нюх впервые отказался мне служить. Через несколько  мгновений мы были уже  у
зеленого колодца, но едва только  вступили на  него, как колодец снова  стал
красным, но на  этот раз он не провалился под нами, а в мгновение ока дорога
к  палаточному  городку  затянулась  кисеей,  и  в  противоположной  стороне
вспыхнула  другая огненная  дорога.  Судя по  всему,  именно она нам  и была
нужна.
     -  Я  думаю, -  сказал  спокойно  ребятам  Гурбахш, - это  был  не  наш
пансионат.   Наш  пансионат  в   другом  временном   измерении.  Нам  просто
предоставлена возможность увидеть, что с нами может быть, если мы не  найдем
Мир.  Мы  должны это  сделать,  должны  выручить  Витю, чтобы  это временное
измерение ни  для кого  и никогда не стало бы  реальностью.  Поэтому и стоят
наши часы и часы всего человечества. Все человечество смотрит на нас и ждет.
От нас, от детей планеты Земля зависит, что будет дальше с Миром. А когда мы
найдем Мир, вот увидите, все часы  пойдут себе дальше, спокойные и уверенные
в завтрашнем дне.
     Я тявкнул, полностью  согласившись  с ним.  Умный  вообще парень,  этот
Гурбахш. Вот бы они  подружились с Витей, и мы поехали бы к нам на дачу, где
полаяли бы,  побегали, я познакомил бы его со своими друзьями, мамой  Машей,
папой  Пал  Палычем,  Витиным братом  Костей, коровой Фросей и,  конечно, со
своим тезкой Пиратом.
     Я чуть не заплакал,  вспоминая  всех  моих старых друзей, стоя  посреди
страшного пейзажа на зеленом островке.
     Три Лепестка Черной Розы погладила меня, и мне заметно полегчало.

     Г л а в а 5
     Мы знакомимся с Саламандром,
     находим дворец Аштар-и-Калона и встречаем Витю

     Хайди, Три  Лепестка  Черной Розы и Лайце, Гурбахш  и Ате, а также  ваш
покорный  слуга  стояли на  красной  поверхности колодца, как вдруг раздался
чей-то тоненький голосок.
     - Помогите, помогите, замерзаю!
     На голос Крысы вроде не похоже, да  и  чего ей замерзать посреди такого
пожара?
     Ребята стали  оглядываться, Гурбахш  и Хайди побежали на  голос, а  Три
Лепестка Черной Розы, продолжая чесать мне шерсть, удивлялась:
     - Как это можно  замерзать, когда вокруг  такая  жара и все горит?  Как
видно, непростое существо это кричит.
     Я хотел  было залаять, но почему-то не  решился. К  тому  же все вокруг
было  похоже  на сказку,  и  я  уже  подумывал, не  начать  ли  мне  всерьез
разговаривать. В сказке я мог это себе позволить.
     Хайди и Гурбахш обнаружили действительно странное существо. У него было
шесть лап, хвост. Дракон? Нет.  Но все оно было какое-то прозрачное, хотя на
вид и прочное. И язык длинный, как у одной Витиной знакомой, и по стеклянным
артериям бежала фиолетовая  кровь.  И видно было,  как раздуваются  у  этого
существа бока.
     Мы  все по  очереди представились  этому  созданию. Хайди,  Лайце,  Три
Лепестка Черной Розы, Гурбахш, Ате и Пират.
     - Вы  иностранный корреспондент? - переспросило меня существо с нотками
беспокойства в голосе.
     Я не  успел ответить, как вопросы стал задавать Гурбахш, и правильно, а
то  я еще  в  этой  чужой  стране наговорю  не  того  чего-нибудь.  Какой  я
корреспондент - просто умею писать...
     - Ты кто? - спросил существо Гурбахш. - Это ты звало на помощь?
     - Я Саламандр. Вы свою путевую  ниточку накинули  мне  на хвост. Я  вас
терпеливо ждал, пока вы  уходили. Ждал,  чтобы познакомиться. А вы пришли и,
не отвязав нитку, бросили меня, и я теперь не могу пойти по своим делам...
     - А ты мальчик или девочка? - спросила Три Лепестка Черной Розы.
     Саламандр надолго задумался.  Поворачивая треугольную  голову направо и
налево, он молчал.
     -  А  почему  тебе  холодно?  -  спросила  Хайди. -  Вот  мы, например,
задыхаемся от жары и огня.
     - Потому что  я чувствую себя  хорошо только тогда,  когда забираюсь по
уши в огонь.
     -  Огня тут предостаточно, - сказал Гурбахш. Он отвязал нить, опутавшую
Саламандра, ту самую  нить,  которую достала из своего кармана  Хайди, когда
ребята  пошли в  пансионат,  чтобы  не  заблудиться.  И  Саламандр прыгнул в
костер.
     - Самое приятное  для меня, -  улыбаясь,  сказал он, -  это  напалмовая
лужица.
     Гурбахш и  Хайди ничего не сказали. Да и  что было говорить.  Существо,
для которого естественное состояние и радость - пожар и всепожирающий огонь,
не  может  быть  им другом.  Но  все же стоило  спросить о  Вите, и  Гурбахш
наблюдая, как жмурится, умываясь в огне, Саламандр, спросил его:
     - А ты не видел здесь нашего товарища, такого же мальчика?
     Саламандр снова задумался.
     - Я знаю, где он.  Знаю, потому что  он спрашивал  меня,  как пройти  к
моему   начальнику,   хозяину   горного   огня,   большому   Дракону   войны
Аштар-и-Калону.
     - Как же туда пройти? - спросил Гурбахш.
     - Вот я еще немного погреюсь и отведу вас туда.
     Через некоторое время, когда  мы отчаялись  дождаться, пока  оБогреется
огненное  существо,  и  я  уже  собирался гавкнуть, снова раздался писклявый
голос.
     - Ну что же вы, я жду вас. Давайте скорее пойдем.
     И пятеро друзей со мною на руках  (я умудрился обжечь лапы) отправились
за невиданным существом.
     Долго ли, коротко ли шли мы, стемнело. А я глядя на Саламандра, покоясь
на шоколадных руках Ате,  думал: отчего Саламандр с нами столь любезен? Ведь
он помощник Дракона, он должен  стоять на страже его интересов. А  что, если
Саламандр  заманивает  нас в  ловушку, чтобы убить? Но время  шло,  и ничего
плохого с нами не происходило. Зонтики костров переливались  всеми оттенками
красного и оранжевого цвета. Звезды в  небе  были  какие  угодно, только  не
белые. Саламандр  как  будто  нарочно  вел  нас прямо через огонь, и мы едва
успевали перепрыгивать через горящие  головешки. То здесь,  то там слышались
вскрикивания  девочек и Ате. Только Гурбахш  и Три  Лепестка Черной  Розы не
вскрикивали, наступая  на  горячие угли. Три  Лепестка Черной Розы - потому,
что  ее  научили  ходить по горящим  углям  ее далекие  предки, а  Гурбахш -
потому, что был силен духом и умел не показывать боли. Трижды купол неба  из
фиолетового становился черным,  пока наконец волшебное сияние,  струящееся у
подошвы горы,  не разбилось на множество языков белого пламени. Языки белого
пламени вылизывали роскошные ворота в огненно-красной стене, окружающей, как
объяснил Саламандр, владения Аштар-и-Калона.
     Саламандр представил нас белому огню  и сказал,  что среди прибывших  -
иностранный корреспондент мистер фокс Крысолов Пират. Языки белого пламени с
удивлением уставились на нас, помигали в раздумье...
     А я подумал о том, как примитивно в этой стране делается дезинформация.
Вот я уже и "корреспондент... ".
     - А  вам назначал прибыть Большой Дракон? -  спросил нас один из языков
белого пламени, и, получив нестройное "нет", спросил: - Что же тогда привело
вас в резиденцию Большого Дракона?
     - Мы ищем нашего товарища, - ответили мы хором. - Саламандр сказал, что
он пошел сюда, ко Дворцу.
     Саламандр молчал, спрятавшись. Побоялся поддержать!
     Пернатый огонь ничего не ответил, подул ветер, и он закачался  вместе с
другими  огнями.  Потом огни посовещались  и  расступились,  а  мы вошли  во
владения Аштар-и-Калона. Я дрожал на руках Ате. Почему-то вскрикнула Лайце.
     Мы приближались к цели. Саламандр между тем исчез, а мы даже не  успели
его  поблагодарить.  Я  решил  сделать  это  на  обратном пути.  И  только я
задумался,  как  на  нас с грозным  фырканьем бросилось  какое-то  животное,
похожее  на  нашу  соседку  по  лестничной  площадке,  только  с крыльями...
"Дракон", - решил я. И тут  увидел: на  нем верхом сидит мой  хозяин Витя! А
мне больше уже ничего на свете не надо было!
     Я  спрыгнул с  рук  Ате и  побежал,  скуля и  пригибаясь  к  земле,  на
обожженных лапах целовать моего хозяина Витю.
     После объятий Витя рассказал нам о своих приключениях.


     Г л а в а 6
     Витя помогает крылатому Гиппопотаму

     Опередив всех  нас и провалившись  в красный колодец первым, Витя,  как
впоследствии оказалось,  действительно  повстречал  Саламандра и  спросил  у
него, как ему пройти ко Дворцу Аштар-и-Калона.  Саламандр  только проснулся,
был в плохом настроении и не изъявил желания его проводить. Тогда мой хозяин
пошел   один.  Сперва   он  тоже  посетил   странно-зеленый  оздоровительный
пансионат, а потом увидел огненную дорогу и пошел по ней. Он обходил  костры
и напалмовые лужицы так, чтобы не обжечь ног, и примечал все увиденное им по
пути.
     Вите не хотелось  идти к Аштар-и-Калону вместе  с нами. Слишком опасным
казалось  это предприятие,  и он, мой любимый  хозяин,  решил выполнить  его
один, первым  кинувшись  в лапы опасности.  Таким его,  как сказал  бы завуч
школы, где он учится, воспитали родители, школа и судьбоносная эпоха. Дважды
на  его пути, как впрочем  и  на нашем, небосвод  из  фиолетового становился
черным, и  уже  блеснуло впереди  радужное сияние  красно-огненной  стены  с
бело-огненными  воротами  -  резиденция Большого Огненного Дракона  (так  он
назывался полностью). Неожиданно до Вити донесся чей-то  жалобный  стон. Мой
хозяин   прислушался,  и  любопытство   школьника   победило   в  нем  страх
путешественника. Выбирая тропинку между  горящими лужицами, он пошел на стон
и приблизился к  небольшой горной гряде,  где  оглядевшись, заметил,  что на
одном уступе ее что-то сереется. И это  "что-то" вновь застонало  и заурчало
от боли.
     - Кто ты? - спросил Витя.
     Серая тень не ответила. Витя решил подождать.
     - Странные вопросы вы задаете, молодой  человек,  - вдруг сказало серое
пятно. - Разве дело врача спрашивать у больного - кто ты? Его дело лечить.
     - Я не врач, - сказал Витя. - Я мальчик.
     - Помоги мне.
     Витя осторожно стал взбираться на отвесную скалу.
     И, взобравшись  на самый верх, он увидел, что на  острой скале, как жук
на булавку, наколот Крылатый  Гиппопотам. На  голове у  него сияла  алмазная
корона. Витя, понятное дело, немедленно сообразил, что перед ним  не простой
Гиппопотам, а, вероятно, какой-то  особенный. Вообще  мой  хозяин отличается
сообразительностью. Конечно, не  простой: простые  не  имеют ни  крыльев, ни
короны.
     - Помоги, - попросил невиданный зверь.
     Витя  по  доброте  душевной тотчас же попытался приподнять  его,  чтобы
снять со скалы, и с удивлением увидел,  что у него это легко получается, как
будто Гиппопотам  был  не  настоящим, а воздушным.  Он взял  сначала  его за
шкирку, как кота, но подумав, решил, что это непочтительно. Поэтому снял его
со скалы за хвост,  спустился к подножию, положил его передние ноги  на свои
плечи,  достал  носовой  платок  и  заткнул  рану,  которая  тут же  зажила.
Гиппопотам замурлыкал. Витя не  удивился. С сегодняшнего утра вообще чему-то
удивляться было бы глупо.
     Потом  они  вместе  сидели,  ждали,  пока  Гиппопотам  придет  в  себя,
разговаривали, и Гиппопотам рассказал Вите про Дракона и про себя.
     Гиппопотам, оказывается, был советником Дракона. Не по душе советником,
а по должности. Вынужден был пойти  на такую службы, чтобы кормить маленьких
своих детей.
     Но, поступая на службу, дал обет не приносить никому зла.
     Дракон долго терпел такого советника, но в конце концов всему наступает
предел. Однажды он  спросил Гиппопотама, чем, по  его  мнению,  люди дорожат
больше всего на свете.
     Гиппопотам,  зная  вероломство Дракона,  дал своему  хозяину уклончивый
ответ, за что и был наказан.
     За разговорами  Витя понял, что приобрел хорошего товарища и настоящего
союзника. И в  свою очередь рассказал  Крылатому Гиппопотаму, куда он держит
путь и зачем ему нужно логово Аштар-и-Калона.
     - Неужели  ему  все-таки удалось  похитить Мир?  -  огорчился  Крылатый
Гиппопотам. - Но не печалься, я помогу тебе, хотя и нелегкое дело ты затеял,
мой мальчик.
     И они  пошли  рядом  к Аштар-и-Калону. Пошли за Миром.  Потому что  Мир
нужен не только людям, но и зверям.
     И  через некоторое время,  когда впереди  уже  явственно  вырисовывался
белый  огонь  ворот  на  красно-огненной стене,  Крылатый  Гиппопотам  вдруг
сказал:
     - Я знаю, кто  еще нам может  помочь. Это Большая Белая Река. Жди  меня
тут.
     И с этими словами Крылатый Гиппопотам, взмахнув крыльями, улетел.
     Витя сидел на холме,  ждал  своего  нового друга  и  вдруг  увидел пять
черных  теней,  которые пробирались через  костры к логову  Дракона. Если бы
Витя в  то  время знал,  что это мы  разыскиваем  его,  он  бы  бросился нам
навстречу, но среди  моря огня  он не узнал нас. А  вскоре вернулся Крылатый
Гиппопотам. На голове его была намотана чалма.
     - А где же Река? - спросил Витя.
     - Это и  есть Река, - ответил зверь,  показывая на чалму, - она  просто
замерзла и затвердела, ей холодно. Ее заморозил и закинул на гору Дракон - в
отместку  за то, что  она отказалась показать  ему  дорогу к людям. Она тоже
советник Дракона. Но советы Драконам надо давать осторожно...
     Гиппопотам развязал чалму и положил ее рядом с огнем. Чалма стала таять
и вскоре превратилась в реку. Витя и Гиппопотам попили воды.
     - Спасибо  вам, - сказала Река, и вода ее потеплела.  - Вы  вернули мне
жизнь. Никогда бы не подумала, что ты, Гиппопотам, способен на это.
     -  Я  всю  жизнь  мечтал  служить  справедливости,  а   это   Виктор  -
человек-победитель  и  мой  спаситель. Мы идем  к  Дракону  для  того, чтобы
отобрать у него похищенный им Мир.
     Река долго думала.
     - Что ж, - сказала она,  - смерть  бежит от  стремящихся в бой, я  буду
помогать вам.
     С  этими  словами  она разлилась.  Часть костров  погасла, и на равнине
стало прохладнее.
     Витя и Крылатый Гиппопотам тронулись в путь. Река потекла рядом.
     - А как мы узнаем, где Аштар-и-Калона прячет Мир? - спросил Витя.
     - Надо  еще сперва дойти до его Дворца, - резонно ответил Гиппопотам. -
Это не так-то и просто. И только потом уже задавать вопросы...
     Долго ли, коротко ли они  шли, третий раз фиолетовое небо стало черным,
пока  его словно мечом не  рассекло огненное  сияние  Дворца Аштар-и-Калона.
Витя,  Гиппопотам и Белая Река  подошли к воротам и оглянулись на пройденный
путь.  Все