где-то имела место утечка служебной информации...
   Стало также ясно, почему генералу Лютому сообщили, будто звонившая, мягко
выражаясь, не молода. Голос у  знахарки  был  пронзительно-старушечий  и  на
редкость сварливый...
   Павлик с  Сашком,  присевши  на  корточки  у  километрового  столба,  уже
колдовали вовсю и делали вид, якобы ничего не слышат. Компьютер типа ноутбук
с раскинутой периферией стоял рядом - прямо на обочине.
   В данной  ситуации  подполковнику  оставалось  терпеливо,  не  перебивая,
выслушать все грязные обвинения в свой адрес, после чего спокойно, как ни  в
чем не бывало приступить к  беседе.  Рассеянно  прищурясь,  Николай  оглядел
окрестности. Кругом цвел татарник - жестокое наследие трехсотлетнего  ига...
В сверкающем пруду, звонко матерясь, плескалась  счастливая,  коричневая  от
загара детвора.
   -  Я  б  усих  этих  православных  коммуняк,  -  с  ненавистью   скрипела
свидетельница, - из поганого ружья! Рясу напялит: мужик - не мужик...
   Что ж, сменила объект ругани - и на том спасибо...  Но  ждать,  пока  она
выдохнется и замолчит, было бы по  меньшей  мере  наивно.  Ладно,  попробуем
вклиниться...
   - Я бы все-таки четвертовал, - мягко заметил Николай.
   Свидетельница осеклась  (впервые)  и  с  подозрением  въелась  глазами  в
Выверзнева: издевается или как? Однако  выражение  лица  подполковника  было
безупречно вежливым.
   - А почему вы так  сразу  поняли,  что  наследил  кто-то  из  Лыцка?..  -
воспользовавшись паузой, задумчиво спросил он.
   В ответ из проворных уст знахарки вновь посыпались тяжкие оскорбления, но
уже в связи с  тем,  что  кто-то  усомнился  в  ее  квалификации.  Чего  там
понимать-то?.. Вот такенный клок ауры кумачовой по ветру треплется, чего тут
понимать?.. Вы глаза-то, глаза разуйте, сыщики хреновы!.. Там на  ауре  этой
только что креста шестиконечного не хватает да серпа с молотом!..
   Сдержанно поблагодарив свидетельницу и не обращая уже внимания на летящие
ему вослед язвительные словеса, Николай подошел к ребятам.
   - Африкан?.. - хмуро спросил он.
   - Африкан!.. - отрапортовал Павлик, но вид у него при этом  был  какой-то
слегка озадаченный.
   -А что не так?..
   - Дальше он почему-то разувшись  пошел...  -  понизив  голос  до  шепота,
сообщил Павлик. - Вот...
   Николай взглянул. Косолапые следы, оттиснутые на  пыльной  обочине,  были
настолько  четки,  что  фиксировались  даже  глазом   простого   избирателя.
Действительно странно... До двадцать пятого километра - в ботинках, а дальше
- босиком...
   Подполковник Выверзнев извлек из кармана трубку сотового телефона.
   - Толь Толич?.. Все верно  -  Африкан...  Направляется  в  столицу...  На
двадцать пятом километре разулся - прямо под  столбом.  Видимо,  движется  в
прежнем  направлении,  но  босой...  Кажется,  генерал  Лютый  не  на  шутку
перепугался.
   - Босой? - как-то странно привизгнув, переспросил  он  и  вдруг  замолчал
секунды на три. - Погоди, сейчас перезвоню.
   Последняя фраза прозвучала несколько сдавленно.
   - Между прочим, - не поднимая головы от монитора, тихо и задумчиво молвил
Сашок, - в старой доброй Англии ведьмы, чтобы вызвать ураган,  разувались  и
снимали чулки...
   - Ну, во-первых, у нас не Англия, - не совсем уверенно возразил Павлик  и
вопросительно посмотрел на Выверзнева. -  У  нас  в  таких  случаях  кое-что
другое снимают. И потом... - Он снова обернулся к Сашку. -  С  чего  бы  это
вдруг стал тебе протопарторг наши колдовские приемчики применять?..
   - Или, скажем, домового с собой таскать повсюду... - в тон ему  отозвался
Сашок.
   Павлик хмыкнул - и тревожно задумался. Подполковник  Выверзнев  поигрывал
телефонной  трубкой,  словно  прикидывая,  куда  бы  ее,  ко  всем   чертям,
зашвырнуть. Скандалистка знахарка с надменно выпрямленной  спиной  удалялась
по ближней обочине. Судя по тощему рюкзачку, папоротника она сегодня набрала
немного...
   Поведение   Африкана   наводило   оторопь.    Немотивированный    переход
государственной  границы,  загадочная  связь  с  домовым,  теперь  вот  этот
странный трюк с обувью... Хотя... Может, тут-то как раз все просто...  Набил
мозоль, разулся...
   Наконец ожил, застрекотал сотовый телефон, и Николай поднес трубку к уху.
   - Ты там один? - озабоченно спросил шеф.
   - С ребятами...
   Толь Толич крякнул.
   - Значит, так... - процедил он.  -  Я  сейчас  говорил  с  Президентом...
Установка такова: любой ценой! Слышишь?  Любой  ценой  не  допустить,  чтобы
Африкан вошел в столицу...
   - Да он уже там наверняка, - спокойно сказал Николай.
   Генерал онемел.
   -  Ну,  сам  прикинь,  Толь  Толич...  -  с  мягкой  укоризной  продолжал
подполковник Выверзнев. - В шесть утра он творит чудо с гирей... В восемь он
уже на двадцать пятом километре. А сейчас - пятнадцать минут второго. Вот  и
считай...
   Трубка молчала. Такое впечатление, что генерал Лютый решил  дезертировать
в обморок. Юный Сашок, округлив  глаза,  отчаянно  тряс  румяными  щеками  и
указывал на компьютер.
   - В девять... - беззвучно артикулировал он. - В девять, а не в  восемь...
Даже в полдесятого... Николай поморщился - и Сашок с несчастным видом развел
руками.
   - Ладно... доложу... - отозвалась наконец трубка вялым голосом смертельно
больного.
   Подполковник отправил  переговорное  устройство  в  карман  и,  утомленно
приспустив веки, повернулся к Сашку.
   - Чего орешь? - холодно осведомился он.  -  В  восемь,  в  полдесятого...
Перехватить его мы так и так не успеваем.
   - Да, но тогда... - Сашок растерялся окончательно. - Какая разница?
   - Большая, - отрезал Выверзнев. - Или мы не успеваем, вылупив глаза  и  с
языком на плече, или делаем то же самое, но уже спокойно и без паники...
   Глаза молодого поколения просияли пониманием, и Николай  усмехнулся.  Ох,
пацанва-пацанва! До чего ж не терпится обоим заработать еще одну звезду  для
этого придурка Лютого!.. Ну вот как им объяснить, что ловить Африкана  нужно
всего в двух случаях: либо когда он сам себя зажмет в угол,  либо  когда  он
зажмет в угол тебя!..
 
 
   * *
   - В общем, так, Коля... - обессиленно  сообщил  генерал  Лютый,  входя  в
кабинет  Выверзнева,  что  в  общем-то  случалось  нечасто.  Обычно  звонил,
вызывал. - Времени у нас с тобой - до завтра... То есть в обрез. Да ты сиди,
сиди...
   - Почему до завтра? - осторожно осведомился тот, снова опускаясь на стул.
   - А завтра специальная комиссия ООН прибывает...
   Подполковник наморщил лоб.
   - Ага... - произнес он с мрачным  удовлетворением.  -  А  Африкан,  стало
быть, собирается встречу эту сорвать?
   - А хрен его знает, что он там собирается! - с усталой  прямотой  отвечал
ему генерал Лютый. - Просто Кондратьич дал нам срок до завтра, понял?..
   Генерал замолчал и окинул недовольным взором подробную карту страны,  что
висела над рабочим столом подполковника. Отрезок шоссе Чумахла  -  Баклужино
был исколот флажками на булавках. Пять флажков. Пять  обнаруженных  обрывков
кумачовой ауры протопарторга...
   - Задачу уточнил? - негромко спросил Николай.
   Лицо генерала Лютого разом осунулось, стало хищным. Вот-вот укусит...
   - Толь Толич... - с  нежностью  глядя  на  задерганного  шефа,  взмолился
красавец подполковник - Ну ты шепни хотя бы... Уничтожать его или как?..
   Собеседники не были колдунами, иначе  они  бы  ни  за  что  на  свете  не
расположились таким вот образом - поперек силовых  линий.  Какое  ж  тут,  к
черту, согласие - если поперек?  Имейся  у  Лютого  и  Выверзнева  допуск  в
глубокий астрал, от внимания обоих не ускользнуло бы и то, что за спинами  у
них,  предвкушая  близкую  ссору,  уже  собираются  со  всего   здания   МВД
эмоционально оголодавшие страшки и прочая незримая погань.
   - Коля... - хрипло, с  угрозой  выговорил  Лютый,  рывком  ослабляя  узел
галстука. - Я ж тебя насквозь вижу, Коля... Все ведь назло  делаешь,  так  и
норовишь подставить. Африкана вон в столицу допустил! Домового  у  любовницы
прячешь!.. Ты о двух головах, что ли?..
   - Ка-кого домового? - ошалело переспросил Николай. - У какой любовницы?
   - У Невыразиновой!
   - Это Невыразинова - любовница?..  Да  ты  же  мне  сам  дал  задание  ее
прощупать!
   - Так я тебе в каком смысле велел ее прощупать?.. А ты в  каком?  Сколько
ты на нее одной валюты извел?..
   - А вот этого не надо.  Толь  Толич!..  Список  расходов  был  к  отчетам
приложен! Я ж тебя почему каждый раз прошу задачу конкретнее  ставить?  Надо
же, любовница! Ты на себя посмотри! Второй таунхауз строишь!  На  жалованье,
да?..
   - А ты... А ты... - Генерал уже  задыхался.  -  А  кто  с  дымчатых  дань
собирает?.. Ба-тяня!..
   - Да я-то хоть с дымчатых!.. - огрызнулся Николай.  -  А  ты  уже  вконец
оборзел - западных союзников шелушить!..
   - Обидно тебе... - не  унижаясь  до  оправданий,  гнул  свое  генерал.  -
Понимаю - обидно... Образование - юридическое, в уголовном розыске  побегать
успел... до распада  области...  Только  не  подсидишь  ты  меня,  Коля,  не
надейся... И знаешь почему?..
   Выверзнев  надменно  вздернул  брови.  На  высоких  скулах  подполковника
обозначился легкий румянец.
   - Почему? - с вызовом спросил он.
   -Да потому что это я!.. - Ощерившись и слегка присев, генерал ударил себя
кулаком в жесткую костистую грудь. - Понимаешь?.. Я!.. Еще когда  участковым
был! Это я их брал на том продовольственном складе, понял?.. Я их  сажал,  а
не ты! И Никодима, и Глеба...
   Он распустил узел окончательно и, пройдясь по кабинету, сердито  выглянул
в окно. По тротуару с гиканьем и свистом ехал казачий  строй...  Собственно,
не ехал, а шел, но фуражки с околышами были заломлены под  таким  немыслимым
углом и сами станичники столь лихо  пригарцовывали  на  ходу,  что  невольно
казалось, будто они, хотя и  пешие,  а  все  же  как  бы  на  лошадях...  На
противоположной  стороне  улицы  имени   Елены   Блаватской   под   вывеской
"Афроремонтъ" стоял и  с  восторгом  скалился  на  широкие  казачьи  лампасы
ливрейный негр цвета кровоподтека...
   Надо полагать, станичники  возвращались  с  похорон  Есаула,  по  слухам,
ведшего род от самого атамана Баловня и  всю  жизнь  старавшегося  подражать
своему знаменитому предку...
   Колеблется, колеблется казачество: по колхозам тоскует,  по  храмам...  И
хочется, и колется... В Лыцке-то вон и храмы, и колхозы, зато в Бога-душу не
заругаешься, а без этого тоже нельзя...
   Генерал обернулся. Лицо его заметно смягчилось.  Теперь  оба  собеседника
смотрели друг на друга уже не поперек, а  вдоль  силовых  линий  -  и  ссора
мгновенно угасла, не успев разгореться как следует.
   - Раньше-то что ж молчал?.. - виновато молвил Николай, как  бы  невзначай
касаясь кнопки диктофона. - Ну и что он, по-твоему, за человек?..
   - Выключи, - буркнул генерал.
   Подполковник пожал плечами и выключил. Генерал хмурился, оглаживая старый
шрам на запястье - явно след от собачьих челюстей. ("Овчарка?  -  машинально
прикинул Николай. - Нет, скорее мастиф...")  Оконные  стекла  заныли,  грозя
лопнуть... Опять эта палубная авиация!.. Ну вот какого лешего они  болтаются
над Баклужино?.. Здесь-то им чего разведывать?..
   - Отморозок... - нехотя  проговорил  наконец  Лютый.  -  Отморозком  был,
отморозком остался. Укусил вот тогда... при задержании...
   - Я не о том, - сказал Николай. - Чего от него ждать?
   - Ничего хорошего... - Лютый вздохнул. -  Тогда  ничего  хорошего,  а  уж
теперь... Кстати,  не  вздумай  перевербовывать!  И  сам  тоже  гляди...  не
перевербуйся... Ну, чего смотришь? Нет нам смысла  перевербовываться,  Коля.
Нету...
   Стекла продолжали ныть.
   - Знать бы точно, зачем его сюда Порфирий наладил... - как бы не  услышав
последних слов шефа, промолвил Николай.  -  Запросили  агентуру  в  Лыцке  -
молчит пока...
   Генерал с интересом повернул голову:
   - Думаешь, Порфирий все это затеял?
   - Ну, не сам же Африкан, в конце-то концов! Если бы  сам  -  хрен  бы  он
здесь такие чудеса творил!.. Его  бы  тогда  в  шесть  секунд  из  Политбюро
вышибли и статуса лишили... Там ведь с этим строго: дисциплина, иерархия...
   - Да, верно... - подумав, согласился Лютый. - Ну так что делать-то будем?
   Подполковник уныло шевельнул высокой бровью.
   - Усилю сегодня засаду... в краеведческом... Пожалуй,  Павлика  с  Сашком
подошлю.  Какие-никакие,  а  все-таки  колдуны,  ясновидцы...  Старые  связи
проверю... Хотя подполье-то давно уже на нас работает, чего там проверять? -
Внезапно Николай замолчал и с любопытством поглядел на генерала.  -  Слушай,
Толь Толич... А ты чего так испугался, когда я сказал, что он босой?..
   - Ч-черт его  знает...  -  помявшись,  признался  генерал.  -  Шел-шел  в
ботинках - и вдруг разулся... Аж не по себе стало!.. До сих пор вон  мурашки
бегают...
   Как бы стряхивая наваждение, мотнул головой и  в  тревожной  задумчивости
направился к выходу. Уже ступив на порог,  обернулся.  В  желтоватых  глазах
генерала Николай увидел искреннее и какое-то совершенно детское недоумение.
   - И ты ж ведь смотри, как все странно выходит!.. - то ли подивился, то ли
посетовал шеф. - Ну а если б я, скажем, тогда на складе не Африкана, а Глеба
дубинкой огрел?.. А?.. Хрен бы ведь стал генералом...
   Хмыкнул и, озадаченно покачивая жесткими проволочными сединами, вышел  из
кабинета.
 
 
   Да, при такой раскладке Лютого, пожалуй, и не свалишь... По опыту Николай
знал, что, если кого сажаешь правильно, не навешивая лишнего, он тебе  потом
будет всю жизнь благодарен. А с другой стороны,  приди  тогда  к  власти  не
Глеб, а Никодим (он же Африкан) - ох и припомнили бы кое-кому  ту  резиновую
дубинку... Нет, но каков поворот!.. Оказывается,  у  бывшего  участкового  -
старые счеты с протопарторгом... Любопытно, любопытно. Толь  Толич  -  мужик
злопамятный, укуса наверняка не простил. А тут  Африкан  переходит  границу,
представляется возможность расквитаться...  И  как  же  ведет  себя  генерал
Лютый? А никак... Спихнул все на подполковника Выверзнева - и  устранился...
Надеется, что Николай на свой страх и риск попробует убрать Африкана? Ну что
ж, надежда - чувство благородное...
   А вот с чего это он Невыразинову приплел? Как всегда, к слову? Да нет, не
похоже. "Домового у любовницы прячешь..." Вполне конкретное  обвинение...  О
каком же это он домовом? Уж не о том  ли,  с  которым  протопарторг  границу
переходил?.. Да нет, не может быть!.. Хотя... Если в  происходящее,  не  дай
Бог,  вмешалась  Ника  Невыразинова,  то  жди   чего   угодно!..   И   перед
содрогнувшимся  Николаем  невольно   возникло   маленькое,   как   бы   чуть
приплюснутое лицо Ники. Глаза - размера на два больше, чем следует,  высокая
шея... Вообще было в ее облике что-то от "тойоты" последней модели: красиво,
но непривычно.
   Как это ни рискованно, а придется к ней сегодня заглянуть. Но не  сейчас.
Попозже...
   Конечно, в другое время загадочная фраза  генерала  Лютого  заставила  бы
Николая  насторожиться  куда  сильнее,  но  дело  в  том,   что   астральный
микроклимат в помещении резко изменился. Почуяв  приближающийся  скандал,  в
кабинет стаями начали сплываться не только страшки, но и  угланчики.  Однако
ссора не состоялась, и вся эта незримая прожорливая  мелюзга  мигом  подъела
отрицательные эмоции, нарушив энергетический баланс.  Поэтому,  оставшись  в
одиночестве, подполковник Выверзнев еще около  получаса  пребывал  в  легкой
эйфории, граничащей с полной утратой бдительности...
   Насвистывая что-то народное лирическое,  он  повернулся  к  компьютеру  и
вывел на монитор данные по "Красным херувимам". Та-ак... Клим Изузов.  Глава
фирмы "Дискомфорта". В прошлом - рэкетир. В еще  более  глубоком  прошлом  -
правая рука Никодима Людского. Не вмешайся  вовремя  Выверзнев,  влепили  бы
Климу  пожизненное  зомбирование,  и  горбатился  бы   сейчас   Клим   возле
Передвижников в зоне номер три...  Далее...  Панкрат  Кученог.  Глава  фирмы
"Ограбанкъ". В прошлом - то же самое... Ну,  на  этом  вообще  клейма  негде
ставить. Вот с них двоих, как всегда, и начнем...
   Существует широко распространенное заблуждение, якобы  правоохранительные
органы не уничтожают  преступность  из  боязни  лишиться  работы.  Все  это,
конечно, измышления досужих газетчиков...  На  самом  деле  преступность  не
уничтожают совсем по другой причине. Начнем с того,  что  искоренить  ее  до
конца просто невозможно, поскольку свято место пусто не бывает.  Отправив  к
стенке или за решетку старых испытанных уголовников, с которыми  следователи
давно сработались, а кое с кем даже и сдружились, ты тем самым  освобождаешь
жизненное пространство для подрастающего поколения воров и бандитов.  И  как
оно себя, это поколение, поведет, ты не  знаешь,  но  можно  поспорить,  что
хуже, чем предыдущее... Так какой же смысл менять шило на мыло?
   Вот и незабвенный шеф охранки Сергей  Васильевич  Зубатов  в  свое  время
говаривал: не все корчевать - когда и насаждать. Мудрец был, ах мудрец... На
то  и  правоохранительные  органы,  чтобы  вместо   бездумного   уничтожения
преступности беречь ее, культивировать, организовывать,  приводить  в  более
или менее цивилизованный вид. Организация - великое дело... В конце  концов,
что такое государство,  как  не  наиболее  организованная  и  многочисленная
преступная группировка?..
   Так (или приблизительно так) благодушно размышляя  между  делом,  Николай
Выверзнев почти уже составил план  оперативных  мероприятий  на  сегодняшнюю
ночь, когда его отвлек внутренний телефон.
   - Николай Саныч? - подобострастно осведомились на том конце провода.
   - Слушаю... - рассеянно отозвался он.
   - Капитан Коцолапов. Уголовный розыск Баклужино...
   - Слушаю, - повторил Николай.
   - Тут воришка пришел с повинной. Явно по вашей части...
   - Воришка?.. Хм... Ладно, ведите...
   Подполковник Выверзнев, недоумевая, положил трубку. "По  вашей  части..."
Этак они скоро бомжей к нему таскать начнут.
   Уголовный розыск и контрразведка располагались в одном и том  же  здании,
но в противоположных крыльях. Вскоре в дверь вежливо  постучали  и,  получив
разрешение, ввели раскаявшегося преступника. Был он жалок с  виду  и  сильно
хромал на правую ногу, касаясь пола  лишь  кончиками  пальцев.  Поврежденная
ступня - спеленута грязной тряпицей. В  отнесенной  как  можно  дальше  руке
жулик нес за шнурки высокие ботинки солдатского  образца.  Обширная  мордень
сопровождающего милиционера была  как-то  слишком  уж  насуплена  и  странно
подергивалась, точно владелец ее из последних  сил  удерживался  от  зычного
утробного гогота.
   - Садитесь, - сухо сказал Николай, указав подбородком на стул.
   Воришка бережно, с  опаской  поставил  ботинки  на  пол  и  неловко  сел.
Всхлипнул - и принялся разматывать тряпицу. Размотав, поднял  босую  ногу  -
пяткой к подполковнику. Тот сначала не понял,  подумал  -  опухоль  какая-то
хитрая, сильно запущенная... Потом наконец дошло.
   - Йо-о... - только и смог вымолвить Николай. - Слышь, мужик... Да  где  ж
это тебя так угораздило?..
   - На двадцать пятом километре... - размазывая слезы  по  небритым  щекам,
простонал несчастный. - Смотрю: сидит прямо на обочине, отдыхает,  к  столбу
привалился... Ботинки рядом стоят... Ну я их и...
   Дальнейшее потонуло в рыданиях.  Выверзнев  встал  из-за  стола  и  подал
пострадавшему воды.
   - Ну-ка, покажи еще раз... - хмуро приказал  он,  забрав  пустой  стакан.
Брезгливо осмотрел поднятую пятку. - Й-эх... Да не суй под нос!.. Ну  а  как
он выглядел-то? Тот, у кого ты ботинки стянул...
   Злобно скривясь, воришка смотрел  на  подполковника  сквозь  стремительно
просыхающие слезы:
   - А как еще может Африкан выглядеть?.. Ряса, орден...
   - Стоп! Так ты что, знал, у кого крадешь?!
   Воришка скривился пуще прежнего:
   - Ага, знал! Кабы знал, я б к нему и близко не подошел!
   - А с чего взял, что это вообще Африкан?
   - Ну а кто же?.. - Он снова в