похилившийся лимузин -  и  сзади  раздался
аналогичный хруст. Не иначе, вмазалось в джип с охраной.
   - Ну, ладно... - с недоумением промолвил Президент.  -  Засомневался  ты,
допустим, в какой-то гайке, заговорил ее... Гриш! Но ты  ж  ведь  знал,  что
мимо краеведческого поедем! На что ж ты рассчитывал, не пойму...
   В салоне потемнело. Снаружи к пуленепробиваемым стеклам припали, тревожно
гримасничая, наводящие оторопь хари. Одна другой краше. Се-кьюрити...
   - Ну и денек... - вздохнул Президент, открывая  дверцу  лимузина.  Будучи
рослым дородным  мужчиной,  он  не  любил  замкнутых  пространств  и  всегда
веселел,  покидая  автомобиль,  о   чем,   кстати,   прекрасно   знали   его
приближенные. С видимым наслаждением распрямившись  во  весь  свой  изрядный
рост, глава Лиги Колдунов Баклужино ополоснулся изнутри энергией и прочистил
чакры.  Поверх  отлично  сидящего  костюма  на  нем  была  раскидистая  аура
золотистых тонов, видимая, впрочем, далеко не каждому.
   - Вы целы, Глеб Кондратьич?.. - с почтительным страхом выдохнул референт,
кое-как протиснув личико меж крутых плеч мордоворотов из охраны.
   Не отвечая и даже не взглянув на юношу, Президент окинул недовольным оком
окривевшую на левую фару малолитражку и столбенеющего неподалеку владельца с
монтировкой в упавшей от изумления руке. Да,  ошалел  мужик...  Не  каждому,
согласитесь, дано вот так запросто поцеловаться  с  левым  передним  колесом
президентского лимузина.
   - Ущерб - возместить... - негромко повелел Глеб Портнягин и  огляделся  с
самым рассеянным видом.
   Рассеянность,  впрочем,  была  кажущейся.  В  отличие  от  нас,   простых
избирателей, глава Баклужинской Лиги Колдунов подмечал все - в том  числе  и
незримое. Шагах в десяти от  лимузина  прямо  на  тротуаре  неопрятно  лежал
кем-то выдавленный из себя  раб...  Портнягин  поморщился.  Вообще-то  Чехов
рекомендовал по капле  выдавливать,  а  не  вот  так,  разом...  Надо  будет
сказать, чтоб убрали...
   По той стороне проспекта шла девушка выше человеческого роста и  с  таким
надменным  лицом,  что  ее  невольно  хотелось  назвать  красавицей.  Черное
вечернее платье, в руке кулек  с  семечками...  Заклятие,  что  ли,  на  эти
семечки наложить?.. Ну  куда  это  годится:  тут  специальная  комиссия  ООН
вот-вот прибудет, а проспект - в шелухе!..
   Завидев припавший на переднее колесо лимузин, прохожая остановилась  и  в
восторге уставилась на Президента. Тот в свою очередь присмотрелся и обратил
внимание, что девушка щеголяет в поперечно-полосатой ауре... Однако!  Ох  уж
эти модницы... Сколько же она должна была  закатить  беспричинных  скандалов
своим родным и сколько бескорыстных услуг  оказать  заклятым  врагам,  чтобы
создать такую вот чересполосицу?..  Самое  забавное,  что  девушка  не  была
ведьмой,  то   есть   даже   не   имела   возможности   полюбоваться   своей
"тельняшечкой"...
   В небе заныло, заворчало, и Президент  все  с  тем  же  рассеянным  видом
поднял голову. Над столицей  разворачивалось  звено  оскалившихся  по-акульи
боевых самолетов. Блок НАТО готов был в любой момент  защитить  баклужинскую
демократию  от  посягательств  лыцкого  мракобесия.  Хорошо   бы   намекнуть
Матвеичу, чтобы он действовал в Чумахле поаккуратнее, а то сверху-то  оно  -
как на ладони... Вон у них контейнеры какие... и все ведь  с  аппаратурой...
со шпионской...
   Президент отвернулся и с пристальным вниманием оглядел напоследок  здание
краеведческого музея.
   - А давненько я сюда не захаживал... - задумчиво молвил он и,  подойдя  к
широкому  парадному  крыльцу,  двинулся  вверх  по  лестнице.  Телохранители
последовали за ним с полным равнодушием на  мордах.  Они  давно  привыкли  к
неожиданным  решениям  своего  беспокойного  патрона.  Собственно,   великий
человек и должен быть непредсказуем...
 
 
   В просторном  и  несколько  сумрачном  вестибюле  музея  белел  мраморный
бюст... Нет-нет,  только  не  Глеба  Портнягина.  Во-первых,  Президент  был
скромен, низкопоклонства - не  терпел,  а  во-вторых,  какой  же  нормальный
колдун позволит себя ваять? Страшно даже помыслить, что  будет,  попади  его
скульптурный портрет в чужие руки! Готовое орудие для наведения порчи...
   Не следует также забывать и о тех случаях, когда  порча  наводится  через
памятники как бы сама собой. Давным-давно вычислена и неоднократно  уточнена
так называемая критическая масса прижизненных изваяний,  превышение  которой
чревато параличом, слабоумием и  быстрым  политическим  крахом  -  даже  без
вмешательства каких-либо враждебных сил.
   Однако вернемся в вестибюль...
   На обрубке гранитной колонны ехидно ухмылялась мраморная голова старого и
вроде бы не слишком трезвого сатира. Именно так  выглядел  когда-то  учитель
Глеба, известный баклужинский чародей Ефрем Нехорошев.  Вот  его  уже  можно
было и лепить, и высекать хоть в полный рост, поскольку двадцать четыре года
назад  он  благополучно  скончался  в  наркологическом  отделении  областной
больницы им. Менделеева.
   Глеб Портнягин приостановился перед бюстом и со скорбным упреком взглянул
в молочно-белые зенки  учителя.  Рано,  рано  ушел  ты,  Ефрем...  Вот  она,
водка-то... Помнится, когда Глеб,  наивный,  недавно  освободившийся  юноша,
пришел набиваться в  ученики  к  Нехорошеву,  чародей  как  раз  выходил  из
очередного запоя.
   - Сколдовать любой дурак сможет... - мрачно изрек он, выслушав  сбивчивые
речи гостя. - Тут главное - отмазаться потом... Природа  -  она  ж  дотошней
прокурора! Так и норовит, сука, под вышку подвести...
   На всю жизнь запомнил  Глеб  эти  пророческие  слова  и  всегда  соблюдал
осторожность. Например, ставши Президентом, он, к  изумлению  Лиги,  отменил
далеко не все запреты -  даже  из  тех,  что  наложены  были  еще  советской
властью, хотя полномочия имел. Саперам, правда, разрешил  ошибаться  дважды,
но этим и ограничился. Поэтому вечные двигатели первого рода в Баклужино  до
сих пор изымались точно так же, как и в Лыцке, а  штрафовали  за  это  дело,
пожалуй что, и покруче...
   Правоту Президента осознали, когда мировая общественность была  потрясена
известием о Царицынском феномене. Как позже выяснилось, тамошний мэр  личным
распоряжением приостановил в  черте  города  действие  закона  о  сохранении
энергии... Нашел, понимаешь, лекарство от  энергетического  кризиса!..  Всем
мегаполисом в черную дыру загремели - шутка?
   Вот американцы в этом  плане  молодцы.  Что  бы  ни  случилось  -  и  дух
соблюдают, и букву. Там у них за нарушение закона Ома  или,  скажем,  закона
всемирного  тяготения  высшая  мера  в  ряде  случаев  светит  -  и  никакая
реанимация не отмажет...
 
 
   Постояв перед бюстом, Глеб Портнягин двинулся дальше.
   Позади  изваяния  на  задней  стене  отсвечивало  свежим  лаком  обширное
полотно, изображающее знаменитое танковое сражение  возле  хутора  Упырники.
Композиционным   центром   картины,   несомненно,    являлась    исполненная
нечеловеческого напряжения фигура неизвестного чародея,  преградившего  путь
вражеской армаде. Между воздетых ладоней героя рождалась  ветвистая  молния,
жалящая несколько целей сразу. Определить, что это были за цели,  опять-таки
затруднительно, поскольку башни бронированных чудовищ буйно полыхали...
   Краски - ничего себе, яркие, а вот энергетика, честно говоря, так себе...
Отдать полотно на подзарядку?  Да  нет,  бесполезно.  Как  только  вернут  в
вестибюль  -  тут  же  опять   и   подсядет...   Крупные   губы   Портнягина
пренебрежительно скривились, чуть не  уложив  в  обморок  директрису  музея.
Впрочем, старушенция и  так  что  ни  день  по  малейшему  поводу  билась  в
истерике...
   Над  дерганым  вихлявым  плечиком  страдалицы   бледнела   унылая   физия
референта. Мальчуган был в  отчаянии.  По  его  мнению.  Президент  зашел  в
краеведческий исключительно ради того, чтобы лишний  раз  продемонстрировать
окружающим редкое свое самообладание.  Но  ведь  встречи-то  уже  назначены!
Люди-то - ждут!.. Черт бы драл это расколдовавшееся колесо вместе с  шофером
Гришей!..
   Однако в данном случае побуждения высокого начальства референт истолковал
неправильно в корне. Дурацкая на первый взгляд история со сбежавшим  колесом
насторожила  Президента  настолько,  что  он  уже  готов  был  отменить  все
назначенные на сегодня встречи и вечернее заседание Лиги в придачу.
   Глава  баклужинских  колдунов  привык  доверять  интуиции.   А   интуиция
нашептывала ему что-то нехорошее... Он  еще  раз  зорко  оглядел  вестибюль.
Помещение было совершенно пустым,  если,  конечно,  не  принимать  в  расчет
присутствующих здесь людей. Всего лишь единожды в распахнутых дверях  левого
крыла мелькнул прозрачный страшок - и тут  же  спрятался...  Надо  полагать,
низшая  потусторонняя  живность  сюда  вообще  не  заглядывает.  Да  оно   и
понятно...
   Портнягин и сам давно уже ощущал биение некой необоримой силы,  исходящей
из правого крыла здания. Как всегда, не заботясь о том, что о нем скажут или
подумают окружающие,  глава  баклужинских  чернокнижников  воздел  длань  и,
пошевелив  пальцами,  присмотрелся...  Золотистая  аура,  окутывавшая  руку,
заметно выцвела, полиняла...
   Неприятно  сознавать,  но  то,  что  хранилось  в  правом  крыле,  гасило
колдовские способности Президента с той  же  легкостью,  с  какой  разрушило
недавно наивное заклятие шофера Гриши, столь неумело заговорившего  переднее
колесо лимузина.
   Преодолевая  враждебные  ему  флюиды,  Портнягин  приблизился  к  дверям,
ведущим направо, тронул скважину, шевельнул ручку.
   - А косяки зачаровать не пробовали?.. - задумчиво спросил он.
   -  Шептуна  вызывали...  -   простонала   нервная   старушенция,   комкая
морщинистые лапки перед кружевной грудью. - Тоже не смог...
   Президент мрачно кивнул и проследовал  в  первое  помещение,  посвященное
первобытному колдовству, родиной которого, как известно, являлось Баклужино.
Выморочная анфилада комнат гулко отзывалась при  каждом  шаге  особым  эхом,
доступным лишь слуху колдуна. Пусто было в музее. Ни угланчика, ни  страшка,
ни барабашки...
   И наконец возглавляемая Президентом группа остановилась  перед  тупиковой
стеной, на которой одиноко висел тот самый  экспонат,  что  распугал  низшие
потусторонние силы, обесцветил золотистую ауру  первого  чародея  страны,  а
десять - пятнадцать минут назад лишил президентский лимузин левого переднего
колеса...
 
 
   Да уж, достояньице... Кому б его только сбагрить!..
   Лыцку икону отдать нельзя  -  это  однозначно!  Хотя  бы  из  соображений
престижа и национальной безопасности. А то вынесет ее тот же Африкан на поле
боя - и готово дело! Все, считай, заговоренные колеса поотваливаются...
   А уничтожить - скандал... Причем международный... В кощунстве обвинят,  в
варварстве... Даже в сатанизме...
   Хотели американскому президенту подарить - не принял. Сказал: и  так  уже
всем известно, что Баклужино в НАТО просится... Дескать, за взятку сочтут...
А скорее всего усомнился в подлинности шедевра. Что-то, видать, заподозрил.
   Однажды глава Лиги  Колдунов  уже  провернул  с  этой  иконой  совершенно
блистательный политический ход, а теперь чуял нутром, что  можно  провернуть
второй. Однако пока он еще не знал, что это за  ход,  и  поэтому  был  очень
собой недоволен.
   Излучаемые иконой ало-золотистые флюиды продували ауру  насквозь,  бросая
то в жар, то в холод. Склонив  нахмуренное  чело  и  слегка  выпятив  нижнюю
челюсть, Глеб Портнягин стоял перед образом - и мыслил.
   Доска доской - а вот поди ж ты!.. Хотя в  общем-то  источник  чудотворной
силы известен... Икона подпитывается чувствами верующих - прямиком из Лыцка,
где  стараниями  дважды   уже   не   к   ночи   будь   помянутого   Африкана
религиозно-партийный фанатизм достиг предельной черты...
   Да, но такой резкий скачок... Раньше благодать в радиусе пробивала метров
на двадцать максимум, а Гриша гнал лимузин почти по осевой... То есть колесо
расколдовалось, когда от иконы  его  отделяло  метров  тридцать  с  гаком...
Нет-нет, тут не влияние Лыцка, тут другое...
   - А что, много было посетителей за последний месяц?.. - как бы  невзначай
обратился Глеб к директрисе.
   Та ахнула и отшатнулась.
   - Где? Здесь?.. - взявшись за сердце, переспросила она.
   - Здесь-здесь...
   - Трое... -  Старушенция  порылась  в  кружевах  на  птичьей  груди  и  с
судорожным жеманством извлекла сложенную вчетверо бумажку. - Вот...
   Президент вынул список из трепещущей лапки и изучил  его  внимательнейшим
образом. Два интуриста и один провокатор...  Причем  настолько  засвеченный,
что непонятно, за каким вообще лешим генерал Лютый  с  ним  возится...  Нет,
явно не то...
   Молча повернулся - и приближенные поспешно  расступились.  Крупным  шагом
миновав стенд с муляжами  ритуальных  палиц,  Глеб  Портнягин  направился  к
выходу,  уже  точно  зная,  о  чем  он  сегодня  будет  говорить   с   шефом
контрразведки - сразу же после вечернего заседания Лиги.
   Так он, во всяком случае, полагал...
 
 
   Замечено, что колдуны никогда не держат аквариума и  не  разводят  рыбок.
Многие считают, что это связано с какими-то высшими запретами, но  на  самом
деле все объясняется довольно просто.
   Ну что, скажите, за интерес возиться со стеклянной емкостью, когда  любая
комната  -  тоже  в  своем  роде  аквариум,  в   котором   обитают   мириады
прелюбопытнейших тварей!.. Простые избиратели вроде нас с вами  их,  правда,
не видят, однако дела это не меняет нисколько. Что  ж  теперь,  и  рыбок  не
разводить, если ты зрячий?..
   Наверное, каждый замечал, что от сильной усталости перед глазами начинают
плавать  крохотные  полупрозрачные  пузырьки.  Прямолинейно   и   равномерно
движутся они, никогда не меняя выбранного направления. Не пугайтесь.  Просто
ваши утомленные хрусталики расслабились, и вы нечаянно проникли  взглядом  в
астрал. А полупрозрачные пузырьки (обычно они плывут целыми гроздьями) - это
всего-навсего угланчики, безобиднейшие и, кстати, весьма  полезные  для  нас
существа,  поскольку  питаются  они  отрицательной  энергией.  Нечто   вроде
потустороннего планктона...
   С ними даже  можно  поиграть.  Угланчики  приковывают  взгляд,  заставляя
следить за своим перемещением, но при этом и сами оказываются как бы у вас в
плену. Резко поверните голову - и гроздь пузырьков,  словно  по  волшебству,
окажется именно в той точке, куда вы посмотрели, после чего  снова  двинется
прежним путем. Забавляться так можно часами, но долго мучить их,  право,  не
стоит. Пусть себе плывут куда плыли...
   Другая форма пограничной астральной  фауны  -  страшки.  По  сравнению  с
угланчиками  это  довольно  высокоорганизованные  энергетические   сущности,
связавшие  свою  жизнедеятельность  с  человеком.  При  желании   их   можно
заподозрить в умышленном издевательстве над людьми: они передразнивают  нас,
подражают  мимике,  жестам,  походке...  Гримасы  и  кривляния  страшков   -
преуморительны, но злого умысла с их стороны, поверьте,  нет  ни  малейшего.
Просто они таким вот образом переваривают наши  чувства  и  воспоминания.  В
подавляющем  большинстве  страшки  совершенно  прозрачны,   за   исключением
двух-трех   довольно   редких   разновидностей,    слегка    мутнеющих    от
перенасыщения... Именно им мы обязаны многочисленными легендами о призраках,
шаровых молниях и неопознанных летающих объектах...
   А вот барабашек и болтунцов еще никто из простых  избирателей  разглядеть
так и не смог (глюки, разумеется, не в счет!). Кстати,  это  два  совершенно
разных вида, лишь по ошибке слитых воедино нашими не  слишком-то  грамотными
экстрасенсами. Болтунец (иногда  его  еще  называют  внутренним  голосом)  -
отнюдь не барабашка. Он не колеблет стен, не гремит посудой и не льет воду с
потолков. Болтунец питается слабыми токами, возникающими у нас  в  мозгу  во
время речевой  деятельности.  Смысла  фраз  он,  понятно,  не  ухватывает  и
воспроизводит их потом как  попало  -  безбожно  перевирая  и  перетасовывая
отдельные слова. Очень любит окутывать собой коммуникационные кабели и висит
на них месяцами, лакомясь телефонной трепотней...  Вспоминается  один  такой
прискорбный случай: кто-то довольно  долго  стучал  в  КГБ  по  телефону,  а
проверили потом - выяснилось,  что  и  человека  такого  нет,  и  номера,  и
адреса... А заложить успел многих...
   Принято думать, что в жилище колдуна царит всегда жуткий  бедлам.  Ну,  с
внешней, материальной стороны, может быть, так оно  и  есть...  Но  вот  что
касается  астрала,  порядок  у  них,  поверьте,  идеальный.  Зато   у   нас:
у-тю-тю-тю-тю, салфеточки, скатерочки, нигде ни пылинки, полировка  сияет...
А угланчики все - позаморены!..  А  под  кроватью,  страшно  подумать,  хыка
завелась!.. Лярвы какие-то крутятся, как на вокзале!.. Серпентарий,  короче,
а не комната...
   Вот если кто чародея к себе приглашал (ну там порчу  снять  или  отсушить
кого) - обратил, наверное, внимание, что гость постоянно  морщится,  в  углы
поглядывает... Бардак у нас там, господа, самый настоящий бардак!
   Так что лучше бы уж молчали...
 
 
   Как правило, оперативные  работники  из  колдунов  выходят  хреновенькие.
Может  быть,  именно  поэтому  шефом  контрразведки  суверенной   Республики
Баклужино был назначен генерал Лютый, вполне нормальный человек,  одолевший,
впрочем, специальные курсы прикладной магии. Допуск в ближний астрал у него,
понятно, имелся, но ограниченный и  без  права  вмешательства.  Угланчики  в
глазах Лютого бегали постоянно, а вот вся прочая энергетика, увы, как была -
так и осталась недоступна острому генеральскому  взору.  Это  обстоятельство
сплошь и рядом причиняло шефу  контрразведки  сильнейшие  неудобства.  Не  в
силах  говорить  на  равных  с  чернокнижниками,   старый   служака   Лютый,
направляясь на встречу с Президентом, делал всегда  каменное  лицо,  хотя  и
знал заранее: каменей не каменей - все равно раскусит.
   Вот и сейчас, прикрыв за собой дверь, он не увидел, что следом в  кабинет
проникли два матерых гримасничающих страшка - прямо сквозь дверное  полотно.
Оба, понятно, в штатском - как и сам генерал...  Оказавшись  в  экологически
идеальном аквариуме президентского кабинета, страшки малость ошалели и вроде
даже заколебались,  прикидывая:  а  не  убраться  ли  им,  пока  не  поздно,
восвояси...
   - Присаживайся, - сказал Президент. В разрезе  гардин  беззвучно  полыхал
неоном проспект имени Ефрема Нехорошева.
   Генерал сел. Страшки помедлили и тоже сели, то  есть  зависли  в  сидячих
позах. Тот, что слева, - под самым потолком, в непосредственной близости  от
яростно сияющей люстры. Хорошо еще, что колдуны и  политики  напрочь  лишены
чувства юмора. Будь Глеб Портнягин  простым  избирателем,  он  бы  неминуемо
расхохотался, наблюдая,  с  какими  ужимками  располагаются  в  воздухе  два
полупрозрачных генерала.
   - Ну и что у нас плохого? - задушевно осведомился  он,  чуть  откидываясь
назад, чтобы получше видеть всю троицу.
   Лицо контрразведчика осталось безупречно  каменным,  чего,  к  сожалению,
нельзя сказать о физиономиях его энергетических двойников.  Эфирная  мордень
правого страшка выразила крайнюю растерянность, а левый и вовсе схватился за
голову. Стало быть, спросив о плохом. Президент, как всегда, попал  в  самую
точку...
   - Н-ну... что касается подготовки к встрече специальной комиссии ООН... -
недовольно начал было шеф контрразведки.
   Но тут Президент предостерегающе  поднял  ладонь,  и  генерал  умолк,  не
выразив ни малейшей досады. Зато оба страшка за спиной Лютого, уловив тайное
желание  генерала,  вскочили,  ощерились  и  беззвучно  изрыгнули   матерное
ругательство. Глеб Портнягин поморщился. По губам он  умел  читать  не  хуже
глухого.
   - Короче!.. - бросил Президент.  -  С  подготовкой  -  порядок?  В  общих
чертах...
   - В общих чертах - порядок, - нехотя согласи