оложений,  но,  разбудив   спутников   и
двинувшись  дальше,  в  глубь  неведомой  страны,  старался   быть   очень
внимательным и готовым к любому  нападению.  И  вот  -  порванный  плащ  у
дороги.
     - Кого ты  еще  придумал  для  нас,  Колдун?  -  Грон,  усмехнувшись,
взглянул на Ала. - Какого-то врага озерных метателей? Но имей в виду, даже
враг моих врагов совсем не обязательно может стать моим другом.
     Ал пожал плечами, ответил неторопливо:
     - Я уже говорил, что теперь знаю об этом мире  гораздо  меньше  тебя,
Гронгард. И мне неведомо...
     - Вот его щит!
     Вальнур, проехавший вдоль деревьев два десятка шагов вперед, соскочил
с коня и поднял овальный щит метателя. Грон, дернув поводья, направился  к
нему,  разглядывая  следы  копыт.  Следы   пересекались,   расходились   и
сближались, шли кругами, разрыхлив дорогу.  Создавалось  впечатление,  что
отряд Крута в суматохе метался от обочины к обочине, застигнутый  врасплох
грозным противником, пока не бросился назад, потеряв кого-то из своих.  Но
куда исчез тот, чьи плащ и щит лежали у дороги?
     "Где-то  там  скрывается  логово  зверя",  -  подумал  вольный  боец,
всматриваясь в застывший лес.
     - Здесь могут водиться львы, - тихо и непонятно пробормотал Ал за его
спиной.
     - Смотрите, копье!
     Вольный боец проследил за взглядом  Рении  и  увидел  обломок  копья,
воткнутый в землю между черными переплетенными корнями. Грон имел  дело  с
копьями  озерных  метателей  и  знал,  что  переломить   крепкое   древко,
выточенное из ствола бирбелы, не так-то просто. Задумавшись на  мгновение,
он решительно рассек ладонью воздух.
     - Не будем задерживаться. Вальнур, ты впереди. Ты, Колдун,  вместе  с
Ренией, - следом. Я замыкаю. Коней  не  гнать,  но  и  не  плестись,  всем
наблюдать за лесом. Оружие держать наготове. Вальнур, заряди арбалет.
     Вальнур направил коня на дорогу, снимая  с  плеча  арбалет,  девушка,
слегка побледнев, поддернула узкий ремешок  с  кинжалом  на  запястье,  Ал
сосредоточенно сдвинул  брови  и  проверил,  легко  ли  вынимается  топор.
Вольный боец тоже потянулся за арбалетом, и в это время Тинтан, беспокойно
раздувавший ноздри, словно принюхиваясь к чему-то, тревожно заржал.
     -  Что  такое,  дружище?  -  начал  было  Грон  и   сразу   замолчал,
настороженно прислушиваясь.
     За деревьями возникли какие-то странные звуки, они  шли  сверху,  все
нарастая и нарастая.  Казалось,  что  по  ветвям,  приближаясь  к  дороге,
катятся железные бочки, то и дело соприкасаясь  боками.  Вольный  боец  не
успел еще достать стрелу из колчана, когда  из-за  высоких  крон  вылетело
нечто крылатое, размеров с Тинтана, остроухое и  зубастое.  Брюхо  и  бока
летающей твари были покрыты крупными серыми пластинами, похожими на  рыбью
чешую, маленькие глазки перебегали с одного всадника на  другого,  выбирая
добычу, острые нарост на треугольной морде  был  подобен  копью,  а  серые
жестко шуршащие крылья - трепещущим парусам.  Длинные,  прижатые  к  брюху
лапы изобиловали крючковатыми когтями.
     - Рения,  Колдун  -  в  лес!  -  крикнул  Грон,  поворачивая  Тинтана
навстречу летающему зверю и выхватывая из ножен меч. -  Вальнур,  стреляй,
целься в глаза!
     Девушка, хлестнув коня, бросилась к  деревьям,  Ал  застыл,  отпустив
поводья и неумело выставив перед собой  топор.  Вальнур  вскинул  арбалет,
уперев его в плечо и наводя на  голову  зверя.  Зверь  завис  над  Гроном,
поднимая пыль с  дороги  частыми  взмахами  крыльев.  Совсем  близко  была
усеянная коричневыми  пятнами  зубастая  пасть  с  мелко  дрожащим  черным
раздвоенным языком. Вольный боец занес меч над собой и в этот  миг  стрела
Вальнура ударила в шею зверя. И, переломившись, упала на землю.  Грон  тут
же рубанул мечом по оскаленной морде, но меч отскочил от  бугристого  лба,
не причинив чудищу никакого вреда.
     - В глаз, Вальнур, в глаз! - крикнул вольный боец, изготавливаясь для
второго удара.
     Зверь ринулся вниз, протягивая к Грону лапы, подобные лиловым  горным
змеям, но Тинтан резко отпрыгнул в сторону,  и  крылатый  монстр  чуть  не
обрушился на дорогу. Он тут же взмыл над землей, не  обращая  внимания  на
сыпавшиеся на него стрелы Вальнура, и метнулся к оцепеневшему  Алу.  Взмах
крыла - и топор,  кувыркаясь,  отлетел  далеко  к  деревьям,  за  которыми
укрылась Рения. Ал попытался отмахнуться  от  зверя  рукой,  но  изогнутые
когти  впились  в  его  плечо  и  из  разинутой  пасти   чудища   вырвался
пронзительный клекот.
     - Да в глаз же, попади в глаз, Вальнур!
     - Сейчас! - Юноша торопливо перезарядил арбалет. - Стоять, Топотун!
     Охваченный холодной яростью, Грон  ринулся  на  помощь  Алу,  который
тщетно пытался разжать черные когти зверя. Собрав все силы,  вольный  боец
нанес страшный удар по пупырчатой лапе - таким ударом он  в  молодости  на
спор перерубал деревья. Меч рассек  плоть  летающей  твари,  наткнулся  на
кость, не уступающую по твердости скале, и  Грон  чуть  не  вывихнул  себе
плечо. В тот же мин раздался торжествующий возглас Вальнура:
     - Есть! Попал!
     Клекот перешел в свистящее  шипение,  монстр  отпустил  Ала  и  начал
медленно подниматься. Из пасти его  торчала  посланная  юношей  стрела.  В
клубах пыли, гремя железными крыльями, чудище воспарило  над  деревьями  и
исчезло, унося за собой утихающий звук катящихся железных бочек.
     И  наступила  тишина.  Медленно  оседала  пыль,  безразлично   серело
облачное небо, словно и  не  оно  извергло  диковинную  птицу,  улетевшую,
наверное, в  свое  гнездо  залечивать  раны.  Словно  и  не  было  никакой
птицы-зверя. Если бы  не  обломки  стрел,  усеявшие  дорогу.  Если  бы  не
согнувшийся в седле Ал.
     - В лес! - Грон посмотрел на небо и убрал меч в ножны. - В  лесу  нас
не достать. Вальнур, подбери топор Колдуна. Колдун, как ты?
     Ал разогнулся, ответил, морщась от боли и держась за плечо:
     - Нормально. До свадьбы заживет...
     Грон не стал уточнять, какую свадьбу имеет  в  виду  этот  загадочный
человек и при чем здесь  вообще  свадьба,  а  взял  под  уздцы  беспокойно
пританцовывающую на месте лошадь Ала и ободряюще сказал:
     - Ничего, сейчас мы тебя полечим ориосской мазью. Послушай  Вальнура,
он тебе скажет, какое это чудодейственное средство.
     Ал нашел в себе силы улыбнуться.
     - Я и сам знаю,  что  мазь  хороша.  Славно  помогает  после  объятий
дракона. Я ведь ее и придумал.
     Грон покосился на него, решил не затевать спор и  все-таки  сдержанно
заметил:
     - Может быть и так, Колдун,  но  свою  мазь  я  получил  за  Звонкими
Водопадами от одного старого целителя, да и то лишь потому, что мой  отец,
Гронгард Странник, оказал когда-то его сыну очень важную услугу.
     Подъехав к деревьям, где поджидала испуганная Рения, Грон спешился  и
вместе с юношей помог Алу тоже слезть  с  коня.  Они  отошли  подальше  от
дороги, пробравшись сквозь густую зелень, и вольный боец распорядился:
     - Все. Остановимся здесь.
     Когда с Ала сняли плащ и  сорочку,  Рения  не  смогла  удержаться  от
восклицания. Плечо  распухло,  превратившись  в  сплошной  багрово-лиловый
кровоподтек, однако кожа осталась не поврежденной,  без  тех  рваных  ран,
которые ожидал увидеть Грон. Похоже, когти птицы-зверя были тупыми и могли
лишь сжимать добычу, но не раздирать на куски.
     - А ведь и в  самом  деле  помогает  ориосская  мазь,  -  недоверчиво
произнес Ал, склонив голову к плечу, словно прислушиваясь. - Ей-Богу, боль
уходит...
     - Еще бы! - Грон повернулся к Рении, мягко улыбнулся. -  Боль  должна
была уйти без всякой мази, от одного лишь прикосновения такой руки.
     Девушка улыбнулась в ответ и опустила глаза. Вальнур  тихо  вздохнул,
перехватив этот нежный взгляд вольного  бойца,  вспомнив,  наверное,  свою
ясноглазую Оль.  Грон  истолковал  этот  вздох  по-своему  и  успокаивающе
произнес:
     - Не огорчайся, Вальнур, все кончилось хорошо. Трудно метко стрелять,
если это зубастое  создание  непрерывно  вертит  головой.  И  именно  твой
выстрел заставил его убраться - мой меч был бессилен.  Там,  по-моему,  не
кости, а камни. Железо. Может быть, это и есть твоя железная птица Ирра?
     -  Не  знаю,  -  пожал  плечами  юноша.  -  Не  могу  понять,  почему
промахивался... Словно кто-то толкал под руку...
     - Все хорошо, - повторил Грон и, уперев руки в колени, склонился  над
сидящим с закрытыми глазами Алом. - Тебе уже легче, Колдун?
     - Гораздо легче.
     - А что ты скажешь насчет железной птицы Ирры? Ты ведь много  знаешь,
Колдун.
     Ал  открыл  глаза,  осторожно  поправил  раненую  руку  и   задумчиво
посмотрел на вольного бойца.
     - Знаю-то я действительно довольно много... - Он усмехнулся. - Только
как бы это сказать... Знаю в несколько иной плоскости, что ли...  А  уж  о
железной птице Ирре - не больше Вальнура. Я ведь понятия не имею, какой ее
представляют на Зеленом побережье,  и  не  был  там  никогда.  А  вот  что
касается этой летающей бестии... - Ал обвел взглядом  спутников,  медленно
продолжил после заминки,  словно  размышляя  вслух:  -  Когда  я  еще  был
автором... когда  только  начинал  обдумывать  предстоящее  повествование,
намечал сюжетные линии, делал  наброски,  то  планировал  нечто  подобное.
Прикидывал  сцену  нападения  на  вольного  бойца  Гронгарда   чего-нибудь
летающего и зубастого. Но так и не  проработал  эту  сцену.  А  она,  надо
полагать, все-таки претворилась, так сказать, в жизнь...
     Грон безнадежно вздохнул и выпрямился.
     - Хорошо, Колдун. Как только почувствуешь, что можешь продолжать путь
- скажи. Придуманный это зверь или нет, но нападает по-настоящему и  лучше
нам держаться от него подальше.
     - Пора бы уже устроить засаду на метателей,  -  заметил  нетерпеливый
Вальнур. - Слишком вольготно мы даем им жить.
     - Будем искать подходящее место,  -  сказал  Грон  и  шагнул  было  к
девушке, устроившейся на траве возле коней, но его остановил голос Ала.
     Ал вновь говорил с запинками, будто  сомневаясь  в  истинности  своих
суждений.
     - Возможно, нас атаковал не просто летающий  зверь...  Что-то  в  нем
такое... неестественное...
     - А кто же он, по-твоему - дух? - Вольный  боец  вновь  повернулся  к
Алу. - Для духа у него слишком крепкие кости.
     - Вот именно. Крепкие кости, непробиваемая шкура -  словом,  довольно
мощная защита, хотя Вальнуру и удалось попасть, видимо, в уязвимое  место.
А вот когтей нет...
     - Зато достаточно много зубов! - вставил юноша.
     - Насчет зубов ты, конечно, прав, - согласился Ал. -  Но  все-таки  у
меня есть подозрение, что это не какой-то здешний хищник,  а  искусственно
созданное существо. Возможно, биоробот. Биот. Ну, скажем, сделанная  очень
хорошими мастерами механическая птица, - пояснил Ал, увидев  недоумение  и
озадаченность на лицах собеседников. -  Есть  ведь  в  Искалоре  и  Тезаро
какие-нибудь заводные игрушки?
     Грон  и  Вальнур  переглянулись,  и  вольный  боец  ответил,  потирая
подбородок:
     - Я тебя понял, Колдун. Ты полагаешь, что этот зверь вовсе не  зверь,
а сложный летающий механизм, сработанный в мастерской каких-то искуснейших
ремесленников?
     - Да, - подтвердил Ал, притронулся  к  пострадавшему  плечу  и  начал
легонько его поглаживать. - И нападение  зверя  сначала  на  метателей,  а
потом на нас вовсе не случайно. Не ради того, чтобы попробовать, каковы мы
на вкус...
     - Охрана! - выпалил  Вальнур.  -  Эта  нежная  птичка  охраняет  вино
Асканты! Ты это хотел сказать?
     - Во всяком случае, такое предположение не  хуже  любого  другого,  -
ответил Ал, не переставая потирать плечо. - А если  есть  охрана,  значит,
есть и что охранять.  И  значит,  вино  Асканты,  возможно,  действительно
существует и находится где-то неподалеку.
     Рения подошла к ним и, не  вступая  в  разговор,  с  легкой  тревогой
смотрела на возбужденные лица мужчин.
     - Не объяснишь ли нам, что же это все-таки за напиток - вино Асканты?
- внезапно спросил вольный боец,  пристально  глядя  на  Ала.  -  Если  ты
действительно творец.
     Ал выдержал его взгляд.
     - Видишь ли, Гронгард, автор, приступая к созданию  произведения,  не
предполагал что-либо на этот счет разъяснять. Вино Асканты -  это  символ,
цель, к которой стремятся  герои,  преодолевая  различные  препятствия.  И
главным для автора было показать именно путь  к  цели.  С  ее  достижением
кончилось бы и повествование,  автор  поставил  бы  конечную  точку.  Хотя
поначалу, как я уже говорил сегодня ночью, этот мир, наш мир, был  задуман
как мир, где живут  потомки  переселенцев  с  Земли.  Значит,  и  Асканта,
вероятно, относилась к числу переселенцев. Но вот кто она такая, и что это
за необыкновенное вино?.. - Ал развел руками, не заметив, что движение  не
причинило ему боли - ориосская мазь сделала свое дело. -  Просто  какой-то
там символический напиток счастья.  Святой  Грааль  или,  скажем,  золотое
руно. Потайная дверь в каморке папы  Карло.  Повод  накрутить  две  дюжины
приключений, вот и все. Не это было главным. Вино  Асканты  -  это  просто
вино Асканты...
     - Неиссякаемое, - заметил Грон.
     - Какая потайная дверь? - почти одновременно задал вопрос Вальнур.
     - Это еще одна история,  совсем  другая  и  придуманная  не  мной,  -
ответил Ал юноше и повернулся  к  вольному  бойцу.  -  Да,  может  быть  и
неиссякаемое. Налито в какую-нибудь там чашу, а это и  не  чаша  вовсе,  а
свернутое в виде  чаши  бесконечное  пространство,  этакий  кубок  Ноя,  с
бесконечным же количеством вина. То бишь напитка счастья. А возможно, чаша
плодородия богини Иштар. А может быть, и чаша Медеи, с отравой.
     - Не знаю, что значит "свернутое пространство", - сказал Грон.  -  Ты
говоришь, казалось бы, такими же словами, как и я, и Рения, и Вальнур,  но
понять тебя бывает трудно. Не знаю, что это за пространство, но голос...
     Он осекся и мысленно выругал себя за то, что чуть не  проговорился  о
Беардине, о голосе неведомого духа, который может  слышать  Беардин,  и  о
том, что этот бесплотный дух говорит Беардину.  Да,  Колдун  вроде  бы  не
похож на соперника - слишком уж он беспомощен, даже  с  топором  не  умеет
обращаться, но как знать, как знать?.. Доверять  ему  все-таки  не  стоит,
человек он страшный и цель его непонятна. Или, напротив, очень  понятна  и
не отличается от цели озерных метателей, только для достижения  ее  Колдун
избрал другие средства...
     - Как твое плечо, Колдун? - резко изменил Грон направление разговора.
- Тебе уже должно полегчать, ориосской мазью залечить такие синяки  ничего
не стоит. Нельзя долго задерживаться и забывать о метателях  -  во  второй
раз железная птица их не остановит.
     Ал, казалось, не обратил внимания на заминку вольного бойца, а если и
обратил, то тут же забыл о ней, ощупав плечо и сделав несколько все  более
уверенных взмахов рукой.
     - Да-а, - восхищенно протянул он и встал. - Мазь хороша,  спору  нет.
Мертвого поднимет.
     - Не знаю, поднимет или нет, но меня  вылечила  за  ночь.  -  Вальнур
тряхнул головой. - Клянусь ясноглазой Оль!
     - Вперед! - привычно скомандовал Грон. - Рения  наблюдает  за  правой
стороной, Колдун за левой, Вальнур прикрывает. Если вновь налетит железный
зверь - сразу в лес, без команды. Колдун, не забудь свой топор и держи его
покрепче.
     Маленький отряд вновь выбрался на дорогу и направился вверх по склону
холма. За поворотом обнаружился  довольно  крутой  спуск.  Дорога  сбегала
прямо в серое овальное озеро с неподвижной водой, раскинувшееся под  серым
заспанным небом, и выныривала на другом берегу. Громада леса доползала  до
вершины холма и, словно обессилев, стекала по противоположному склону  все
более редкими и  низкими  деревьями,  и  на  полпути  к  застывшему  озеру
превращалась в ровное поле, покрытое темно-зеленой травой. Поле охватывало
пологие берега, полосой  уходило  в  обе  стороны  от  дороги,  исчезая  у
подернутого дымкой горизонта, а за озером вновь начинался лес.
     - Не нравится мне этот слепой глаз, -  мрачно  сказал  вольный  боец,
остановив Тинтана. - Тут что-то очень похожее на ловушку.
     - Какая же ловушка? - возразил юноша. - Дорога ведь  не  кончается  -
значит, пробраться можно. Обыкновенная мелкая лужа.
     - Нет, Гронгард прав, - вступила в разговор Рения. -  Лучше  обогнуть
по берегу, не заезжать в воду. А вдруг там ямы или зубастые железные рыбы?
     - Ты думаешь, его можно обогнуть? - Грон с сомнением покачал головой,
повернулся к молчащему Алу. - И тут не обошлось без тебя, Колдун?
     Ал, покусывая губы, долго и сосредоточенно изучал озеро, склон холма,
полосу темно-зеленой травы, и наконец ответил:
     - Я тоже сомневаюсь, что нам удастся  свернуть  с  дороги.  По-моему,
вокруг болото. Боюсь, непроходимое.
     - К сожалению, я с тобой согласен, Колдун, - хмуро подтвердил вольный
боец. - Это болотная трава, я такие болота  встречал  не  раз.  Засасывает
почти сразу и насовсем...
     - А вот что касается лужи, - продолжил Ал, - то ты,  Вальнур,  принял
за лужу нечто совсем другое. Это не лужа и не озеро. Это вовсе не вода.



                                    2

     Знакомая узкая улочка, вымощенная булыжником, была,  как  всегда  под
вечер, безлюдной. Справа тянулась высокая каменная стена постоялого  двора
с рисунками и озорными надписями, сделанными детворой, слева впритык  друг
к другу лепились  крытые  коричневой  черепицей  двухэтажные  дома  мелких
перекупщиков; ставни уже были закрыты, хотя сумерки только-только начинали
наступление на безоблачное небо, медленно наливающееся густой синевой.  На
повороте когда-то не смогли разминуться два больших воза, один  с  камнями
из карьера, другой с кувшинами для зерна, и с тех пор так и лежали у стены
несколько искристо-серых острогранных глыб вперемежку с  покрытыми  черным
лаком крупными черепками. За редкими деревьями, за крышами,  за  невидимой
отсюда рыночной  площадью  пыталась  дотянуться  до  неба  башня  пожарных
наблюдателей,  подобная  широкому  лезвию  меча.  На  вершине  ее  блестел
освещенный закатом безмолвствующий сигнальный колокол.
     Все было привычно.  Одинокими  бледными  пучками  пробивалась  сквозь
булыжник припорошенная пылью упорная трава, сохла на дверном крючке одного
из домишек  какая-то  тряпка,  доносилась  из-за  стены  постоялого  двора
невнятная перебранка. Все было привычно - там, за поворотом,  до  которого
пятьдесят  шагов,  дорога  разветвлялась,  и  та,  что  похуже,  в  старых
выбоинах, огибала тесный, набитый строениями квартал, а  та,  что  пошире,
обсаженная пышными кустами с большими пунцовыми  пятнами  цветов,  вела  к
высоким воротам дома Гронгарда Странника. К воротам отцовского дома.
     Все было привычно... и все-таки  почему-то  непривычно.  Грон  сделал
несколько шагов, пытаясь понять, что же тут не так, не на месте, оглянулся
- булыжная мостовая за  спиной  тянулась  к  серым  приземистым  складским
сараям, знакомо поднимаясь на пригорок у выщербленных ступеней, ведущих  к
двери портняжного цеха. Он прошел еще немного,  невольно  ускоряя  шаг  по
мере приближения к дому отца, скользя взглядом  по  давно  примелькавшимся
рисункам и надписям на стене - и резко остановился. Он вдруг осознал,  что
не может разобрать ни  одной  надписи,  словно  самые  обыкновенные  слова
превратились внезапно в набор бессмысленных странных знаков.
     - Духи рассвета! - пробормотал он, оглядывая безлюдную  улицу,  будто
ожидая подсказки. Потом вновь  впился  глазами  в  нарисованные  на  стене
знаки, пытаясь разгадать их смысл - и издал сдавленное восклицание.
     Он, наконец, сообразил. Не слева, а  справа  должны  были  находиться
жилища перекупщиков;  не  справа,  а  слева  тянулась  в  Искалоре,  вдоль
мостовой  квартала  перекупщиков,  стена  постоялого  двора,  где   обычно
ночевали торговцы приправами с Горбатого