и кое о чем, кое что рассказывали,  но...  -  Он
вдруг замолчал, повернулся к юноше. - Не думаю, что у меня зашумело в ушах
от вина. Ты ничего не слышишь?
     Вальнур насторожился, придвинул к себе арбалет.
     - Какой-то шум впереди...
     - Еще что-то неожиданное? - Грон вынул меч из  ножен.  -  Тинтан,  не
спеши.
     Кустарник  расступился,  тропинка   нырнула   вниз,   исчезла   среди
нагромождения угловатых белых  камней  высотой  в  половину  человеческого
роста, разбросанных каким-то здешним великаном на  краю  ущелья.  Отвесные
каменные  стены  ущелья  были  исполосованы   глубокими   зигзагообразными
трещинами. На дне, спотыкаясь и подскакивая на камнях, подобных  драконьим
когтям, шумел быстрый поток, вскипая мутно-желтой  пеной.  Над  клокочущей
водой повис в пустоте неширокий  деревянный  мост  без  перил.  На  другой
стороне ущелья тоже белела беспорядочная россыпь глыб, круто поднимающаяся
в гору. Солнце огненным глазом неведомого чудовища застыло  над  ее  голой
вершиной.
     Грон спешился, взял под уздцы коня и первым ступил на шаткий  дощатый
настил.
     - Пойдешь, когда я буду на той стороне, - крикнул он Вальнуру  сквозь
рокот бешено несущейся воды.
     Шаг за шагом  он  медленно  продвигался  по  раскачивающемуся  мосту,
готовому, казалось, вот-вот рухнуть с высоты  в  каменные  когти  дракона.
Тинтан напряженно ступал за ним, вытянув шею и раздувая  ноздри.  Вальнур,
закусив  губу,  наблюдал  за  переправой.   Благополучно   добравшись   до
противоположной стороны ущелья, Грон махнул рукой  юноше,  и  Вальнур,  не
слезая с  коня,  довольно  уверенно  преодолел  мост,  спокойно  глядя  на
беснующийся пенный поток.
     -  Сдается  мне,  ты  проделываешь  такие  прогулки  каждое  утро,  -
одобрительно сказал Грон, когда юноша остановился рядом.
     - За кладбищем уродов  было  что-то  подобное,  -  рассеянно  ответил
Вальнур, думая о чем-то своем и глядя на только что покинутые ими  заросли
на другой стороне.
     Он внезапно соскочил с коня, подошел к обрыву и, присев, заглянул под
настил.
     - Что ты там ищешь? - поинтересовался Грон, копаясь  в  суме.  -  Еще
одного дракона? Вряд ли они живут под мостами, им там негде развернуться.
     Вальнур молча поднялся и с удовлетворенным видом направился назад.
     - Ну и что ты там увидел?
     Вальнур принялся сноровисто распрягать Топотуна.
     - Не пора ли нам прекратить удирать от твоих озерных метателей, Грон?
Зачем у нас арбалеты, зачем эти стрелы, эти чудесные  кольчуги?  Посмотри,
какая великолепная позиция! Они же будут у нас как на ладони.
     - Ты так считаешь? -  Грон  быстро  осмотрел  окружавшие  их  высокие
глыбы, перевел взгляд  на  пустое  пространство  перед  мостом  на  другой
сторон. - А зачем тебе сбруя? Собираешься ловить их петлей?
     - Вот именно! - весело воскликнул Вальнур. -  Объясняю  замысел:  как
только они появляются - мы пускаем в ход арбалеты. У них есть щиты?
     - Да. И весьма прочные.
     - Значит, мы успеем поразить не больше четверых, если стрелять быстро
и точно. Вот что и придумал: подрублю опоры моста с нашей стороны,  обвяжу
их сбруей, и когда метатели, очертя  голову,  бросятся  сюда  -  дерну  за
кончик связанных ремней. Думаю, с десяток метателей вместо  нашего  берега
переправятся прямиком в этот шумящий ручеек!
     Грон еще  раз  оценивающе  окинул  взглядом  пространство  на  другой
стороне, мост, массивные каменные глыбы.  Медленно  потер  лоб  ладонью  и
сказал после некоторого раздумья:
     - Что ж, стоит попробовать. Тогда так: рубим опоры, занимаем  позицию
вон за теми двумя  камнями,  стреляем,  ты  дергаешь  за  свое  хитроумное
приспособление - и остаемся на месте. Ни в  коем  случае  не  высовывайся!
Копья озерных метателей - это копья настоящих метателей;  поверь,  не  раз
приходилось видеть. Отведи коней за перевал,  а  я  пока  займусь  опорами
моста.
     Юноша повел коней вверх по склону. Грон с  одобрением  посмотрел  ему
вслед. Действительно, они ничем не  рисковали.  Четыре  удачных  выстрела,
рухнувший мост - и число метателей поубавится. Даже  если  метатели  после
выстрелов не ринутся через мост - а они для этого слишком осторожны, - все
равно их будет уже меньше  и  им  придется,  теряя  время,  где-то  искать
переправу. Вот только как потом возвращаться в Искалор?
     Грон, упрямо наклонив голову, решительно двинулся к мосту. Что бы там
ни случилось, путь назад он тоже должен пройти  и  пройдет,  иначе  он  не
вольный боец и не сын Гронгарда Странника!
     Ловко орудуя мечом, он подрубил оба  бревна,  служивших  опорами  для
настила. Теперь настил готов был обрушиться от любого толчка.  Вернувшийся
Вальнур обвязал опоры конскими сбруями. Затем они присыпали сбруи песком и
расположились за камнями, держа в руках заряженные арбалеты.
     - Ну что  ж,  теперь  осталось  подождать,  -  подвел  Грон  итог  их
совместных трудов. - Откровенно говоря, я о такой засаде даже не подумал.
     Юноша смущенно опустил глаза, но потом  не  удержался  от  горделивой
улыбки.
     - У нас на зеленом побережье  говорят:  что  упустит  один,  подметит
другой.  Когда  ясноглазая  Оль  велела  мне  не  возвращаться  без  зерен
карлуззы, я готов был от отчаяния броситься в море, но потом прошла ночь и
настало утро, и я решил пойти за советом к туманной Кафилле, хотя  вечером
и думать себе об этом запрещал. И она помогла... Главное было -  правильно
ее понять.
     - Утро мудрее, чем вечер, - задумчиво пробормотал Грон. - А  впрочем,
еще неизвестно, хорошо ли, что мы обнаружим себя. Метателей слишком много,
справиться с ними трудно, а если они поймут... Ладно! - Он взмахнул рукой,
словно разрубил невидимый канат. - Может быть, ты прав, и нам в самом деле
пора испытать арбалеты.
     ...Они уже начали уставать от бездействия,  когда  из  кустарника  за
ущельем выскочили озерные метатели. Узкая тропа не позволяла им  двигаться
обычным строем, но, оказавшись на открытой местности, они,  замедлив  шаг,
сразу начали перестраивать ряды, подчиняясь взмаху руки рослого  командира
на сером  коне.  Замельтешили,  перемещаясь,  коричневые  плащи,  и  отряд
вот-вот должен  был  приобрести  походный  порядок:  пятерка  в  окружении
десятки и еще одна пятерка сзади. Момент упускать  было  никак  нельзя,  и
Грон, прицеливаясь, быстро приказал:
     - Я - в командира и крайнего правого от меня, ты - в двух левых.
     Сразу после этих слов две стрелы, вырвавшись из  арбалетов,  рассекли
прозрачный воздух - и два преследователя, взмахнув руками, упали с  коней.
Кровь брызнула на белые камни. Озерные  метатели  еще  не  успели  понять,
откуда исходит  угроза,  как  вновь  две  стрелы  метнулись  над  ущельем,
помчавшись к цели. Стрела Грона сделала свое дело - третий воин  схватился
за пробитое горло и рухнул на  острую  верхушку  камня.  Вальнуру  повезло
меньше - его стрела вонзилась в  край  щита  успевшего  повернуться  боком
метателя и застряла там, не причинив вреда всаднику. Большего ни Грон,  ни
Вальнур сделать не смогли, потому что озерные метатели перегруппировались,
окружив себя и коней плотным кольцом щитов. Как и предполагал Грон, они не
бросились к мосту, а застыли непробиваемым строем  в  ожидании  дальнейших
действий противника.
     Грон опустил арбалет, осторожно выглянул из-за камня.
     - Все, стрелять больше бесполезно. Они не будут рисковать.
     Вальнур, укрывшийся за соседним камнем, взялся за кончик связанных  в
одно целое ремней, уползающих под настил, и возбужденно ответил:
     - Ничего, вечно они так не простоят, когда-нибудь да сунутся на мост.
Клянусь ясноглазой Оль, самое меньшее половина из них свернет себе шеи!
     - Не думаю. Посмотришь, как они организуют переправу.
     Проходило время, но строй озерных метателей не шевелился. Наконец  от
него отделился всадник, медленно направился к мосту, прикрываясь щитом, и,
не доезжая до обрыва, спешился, по-прежнему не опуская щит.
     - Ты видишь, они уже определили, откуда летели стрелы, и  знают,  где
мы скрываемся, - заметил Грон. - И решили  перебираться  сюда  поодиночке.
Так что не получится много сломанных шей. Вали мост, когда он доберется до
середины. Хватит на сегодня.
     Воин крадущимся скользящим шагом продвигался  по  перекинутому  через
пропасть настилу; конь следовал за ним. И вновь Грон оказался прав - стена
щитов не колыхнулась, не сдвинулась с места.
     - Да-а, - с сожалением протянул Вальнур и нахмурился было, но тут же,
повернувшись к Грону, воскликнул: - И все-таки четверых мы остановили!
     С этими словами он рванул на себя связанные ремни. Настил накренился,
затем резко пошел вниз, и озерный метатель с пронзительным криком,  вместе
с  конем,  соскользнул  в  глубину  ущелья.  Крик  оборвался  -  и   вновь
единственным звуком был только шум бегущей воды.
     Щиты дрогнули, отряд преследователей попятился, втягиваясь  назад,  в
заросли кустарника. Вскоре пространство у белых камней опустело, и  только
три неподвижных фигуры в коричневых плащах остались лежать на песке.
     - Конец. - Грон поднялся, стряхнул  песок  с  плаща.  -  Они  поехали
искать переправу. Теперь мы оторвемся от них.
     - Даже убитых не подобрали, - с презрением сказал Вальнур.
     Весь остаток дня они ехали по унылой плоской равнине, где даже  птицы
не летали, и в серых  островках  низких  колючих  растений  не  замечалось
никакого движения. Дорога упорно ползла вперед, уходящее солнце светило  в
спины всадникам, и длинные тени Грона и Вальнура, покачиваясь, плыли перед
конями.
     Небо тускнело,  меркло,  и  Грон,  осмотревшись,  наконец  недовольно
сказал:
     - Придется устраивать ночлег прямо здесь, хотя местность и не  весьма
привлекательная. Спать будем по очереди.
     - Вот и прекрасно, - оживился юноша. - Только сначала я расскажу тебе
немного о моем Зеленом побережье.
     - С удовольствием послушаю - я ведь о нем ничего не знаю.



                                    3

     Утро было тихим  и  безмятежным,  в  прозрачном  небе  вились  тонкие
розовые волокна облаков. Грон неслышно  поднялся  с  расстеленного  плаща.
Вальнур сидел спиной к нему на большом растрескавшемся пне и то ли дремал,
то ли глядел на дорогу. Ночью Грону по жребию выпало сторожить  первым,  и
он разбудил Вальнура, когда Ночная Сестра настигла Острие Небесного  Копья
- яркую желтую  звезду,  и  улегся  спать,  доверив  юноше  наблюдение  за
дорогой.
     Солнце вставало над синеватой полосой далекого леса, в низинах застыл
туман. Кони паслись у дороги, неспешно передвигаясь по траве  с  места  на
место.  На  склоне  росли  высокие  деревья  с  гладкой  белой  корой;  их
шарообразные кроны зелеными облаками парили высоко над  землей.  Слева  от
вольного бойца тянулся неглубокий овраг, справа  была  пустошь  с  редкими
почерневшими пнями. Дорога, пересекая пустошь, уходила в гору  и  терялась
за деревьями.
     Грон,  нахмурившись,  внимательно  рассматривал  окружающее,   словно
сомневаясь в чем-то, потом остановил взгляд на неподвижно  сидящем  юноше.
Вытащил кинжал и, резко размахнувшись, метнул в  широкую  спину  Вальнура,
рассчитав все-таки, чтобы удар пришелся не лезвием, а  рукояткой  -  вдруг
Вальнур снял кольчугу? Кинжал ударил юношу под левую лопатку, отскочил,  и
Вальнур, не оборачиваясь, стремительно прыгнул в сторону,  переворачиваясь
в полете, огромной зеленой птицей пронесся над травой - с  шумом  хлопали,
развеваясь в воздухе, полы плаща - и откатился вниз по  склону,  выискивая
глазами противника. Увидев спокойного Грона и сразу все  сообразив,  юноша
встал и, улыбаясь, приблизился.
     - Проверяешь, хороший ли я сторож?
     - Да вот показалось мне, что ты задремал на  посту,  -  усмехнувшись,
ответил Грон, подошел к пню и поднял свой кинжал.
     - Я просто задумался, - с легкой грустью сказал Вальнур и вздохнул. -
Как ни пробуй осадить сердце, ничего не получается...
     - Ну-ну, не печалься, - помрачнев, прервал его Грон. - Если проводить
дни в печали, не успеешь ничего сделать в жизни... Послушай,  тебе  ничего
здесь не кажется странным? - резко сменил он тему разговора.
     Вальнур понимающе взглянул на него,  медленно  осмотрелся,  удивленно
спросил:
     - А что здесь странного? Все обычно.
     - Обычно... Сдается мне, ночевать мы собрались  посреди  равнины,  на
каких-то колючках. А где теперь эти колючки?
     -  Колючки?   -   с   сомнением   проговорил   Вальнур,   разглядывая
бледно-зеленые широкие стебли травы. - Н-ну да,  были  колючки,  а  теперь
трава, ну и что?
     - Была равнина - и пропала. А появился вон тот лес, и эти деревья,  и
овраг. Ты заметил, как все это появилось?
     - Н-нет. Я ничего такого не замечал. Но не все ли  равно?  Так  ведь,
наверное, и должно быть, что в этом удивительного?
     - А почему так должно быть? - осведомился Грон. - Почему  мы  прошлой
ночью уснули на драконьем холме, а проснулись у озера? Почему трава вместо
колючек?.. И небо другое!  Тут  же  совсем  не  такое  небо;  видишь,  оно
совершенно другого цвета! Почему? Как я раньше не замечал?..
     - Клянусь ясноглазой Оль, я не понимаю тебя,  Грон!  Ну  что  в  этом
такого? Так и должно быть, не нам судить о подобных вещах.
     - А я вот хочу понять, - упрямо сказал хмурый Грон и привычным жестом
рассек ладонью воздух. - Ладно, седлаем коней. Вино Асканты нам сюда никто
не  принесет.  И  наверное,  мы  все-таки  допустили  ошибку.  Нужно  было
позволить ему перебраться на нашу сторону, а уж потом рушить мост.
     - А зачем он нам?
     Грон медленно  направился  к  пасущимся  коням,  покусывая  сорванную
травинку. Вальнур пошел следом.
     - Думаю, я добился бы от него ответа  -  откуда  они  узнали  о  вине
Асканты и кто их послал?
     - Не огорчайся, - беззаботно отозвался  юноша.  -  Устроим  еще  одну
ловушку и узнаем ответ.
     Грон с иронией посмотрел на него.
     - Полагаешь, это так просто?
     Юноша рассмеялся:
     - У нас говорят: что упустит один...
     - А я слышал от отца такие слова, - перебил его Грон. - Хорошо  ехать
на коне, но сначала нужно найти коня.
     ...Утро давно уже превратилось в день, и  солнце  полыхающим  факелом
раскаляло небеса, но из-за горизонта вдруг наползли на выцветшую голубизну
черные громады  туч.  Ветер  шелестящими  шагами  заметался,  зашумел  над
дорогой, вздымая белесую пыль, растрепав гривы коней. Оранжево-коричневыми
бабочками  запорхали,  срываясь  с  ветвей,  сухие   листья;   покатились,
подскакивая, под копыта серые комочки каких-то растений, взвились в воздух
и растворились в вышине тысячи серебристых пушистых семян.  Неповоротливые
громады стиснули, затолкали,  поглотили  солнце  и  пошли  в  наступление,
перекрашивая все небо в черный цвет. Внезапно кто-то  невидимый  сжал  эти
гигантские губки - и  они  пролились  дождем.  Дождь  хлестал  по  конским
спинам, копыта разъезжались в грязи, вода  стекала  по  лицам  седоков,  и
Грон,  наклонив  голову,  хмуро  проводил  рукой  по  бровям,  а  Вальнур,
улыбаясь,  подставлял  лицо  по  теплые  струи.  Два  всадника  продолжали
двигаться вперед по дороге, петляющей среди промокших холмов...
     Они ехали долго -  и  светлели,  светлели  грузные  днища  туч;  тучи
превращались в облака и уходили все выше от  земли,  однако  не  выпускали
солнце из плена. Дождь еще не прошел, когда всадники добрались до одинокой
черной скалы, вознесшейся над дорогой.
     - Та-ак, - протянул Грон, останавливая Тинтана. - Что будем делать?
     Вальнур, не отвечая, в  раздумье  морщил  лоб,  выбирая  путь.  Скала
черным  кинжалом  рассекала  дорогу,   и   дорога   раздвоилась,   обтекая
препятствие; левая ныряла в низину, исчезая в извилистом овраге, а  правая
делала поворот и скрывалась в желто-зеленом мелколесье.
     - Что там у вас  говорят  в  таких  случаях?  -  осведомился  Грон  и
покосился на юношу. - Или просто бросают монету?
     Вальнур пожал плечами.
     - Да нет. Я в таких случаях поступаю по-разному. Например,  в  Пещере
Поющих Цветов развилки попадались чуть ли не на  каждом  шагу.  Я  запасся
длинной веревкой и перед каждой развилкой делал вот что...
     Юноша внезапно замолчал. Грон уловил какое-то изменение  в  пасмурном
небе и резко поднял голову. Белое мохнатое облако,  оторвавшись  от  своих
попутчиков, стремительно падало на дорогу, увеличиваясь на глазах, подобно
снежным  лавинам,  низвергающимся  с  Проклятых  гор.  Грон  только  успел
заметить, что Топотун взвился на дыбы, едва не выбросив юношу из седла,  -
и белая клубящаяся мгла  обрушилась  на  развилку  у  черной  скалы.  Грон
внезапно  перестал  ощущать  собственное  тело,   словно   оно   полностью
растворилось в непонятной белизне, и Тинтан  тоже  растворился,  и  только
донеслось откуда-то короткое встревоженное ржанье. Белое,  белое,  слепое,
неподвижное заполнило весь мир...
     Он не знал, где был и что с ним происходило, и какие неведомые  силы,
забавляясь, ввергли его в беспомощность, и существовал ли он вообще в этом
холодном неподвижном облаке.  Наконец  слабый  свет  проник  под  неплотно
сомкнутые ресницы -  и  он  открыл  глаза.  Неуверенно  втянул  прохладный
воздух, пропитанный слабыми незнакомыми запахами, поднял руку,  убирая  со
лба влажные волосы. Попробовал пошевелить ногами - и это  ему  удалось,  и
оказалось, что он по-прежнему сидит в седле на понурившем голову  Тинтане,
и все оружие при нем: и  меч,  и  арбалет,  и  кинжалы.  Беззвездное  небо
светилось бледным светом, в полумраке угадывались контуры разбросанных  по
равнине  одиноких  деревьев,  и  осколками  зеркала  блестели  в  странном
небесном сиянии пятна небольших озер в далекой низине. Перед ним  все  так
же безмятежно расстилалась  единственная  дорога,  и  висел  над  равниной
неумолчный монотонный свист каких-то живых существ, то ли зверьков, то  ли
птиц, то ли насекомых. Пустынно было вокруг, и не было рядом зеленоглазого
юноши на белом коне.
     "Тихий тающий свет небес... неподвижно течет сквозь ночь... Что таишь
ты, чужая ночь?.. Что сулит струящийся свет?.."
     Казалось,  эти  строки  сами  собой  сложились   в   голове.   Что-то
шевельнулось в душе, пытаясь приподняться, вырваться, расправить крылья, -
и  какое-то  сладостно-горькое  незнакомое  чувство  заставило   его   еще
несколько мгновений неподвижно глядеть на бледное небо.
     "Что  со  мной?  -  подумал  Грон,  с  недоумением  и  растерянностью
прислушиваясь к себе. - Откуда это?.. Это я сам?.."
     Он еще раз вздохнул полной грудью и обернулся.  Может  быть,  Вальнур
там, за спиной? В следующее мгновение меч сам собой оказался в  его  руке,
потому что в нескольких шагах от  дороги  он  увидел  нечто  странное.  На
траве, чуть покосившись, стояло на четырех тонких опорах серебристое  яйцо
размером не меньше  дракона.  По  его  выпуклой  поверхности  тянулся  ряд
круглых окошек, казавшихся черными и глубокими, словно колодцы.
     "А вот и яйцо железной птицы Ирры из рассказов Вальнура",  -  подумал
Грон, медленно приближаясь и держа меч наготове.
     Ничего подобного ему еще не  доводилось  встречать  в  многочисленных
странствиях. Правда,  на  похожих  опорах  стояли  сплетенные  из  жестких
стеблей ламеруны жилища болотных людей за Холодной грядой, но жилища, а не
серебристые яйца. Может быть,  это  драконье  яйцо  -  и  вот-вот  треснет
скорлупа, и родится в ночи новое чудовище?
     - У тебя нет плохого предчувствия, Тинтан? - шепнул он,  наклонившись
к уху коня.
     Тинтан неторопливо переступал ногами, направляясь к диковинному яйцу,
и Грон слегка разжал  пальцы,  сжимавшие  поводья.  Конь  почувствовал  бы
опасность, а если он спокоен - значит, опасности  нет.  Подъехав  к  яйцу,
Грон осторожно ткнул острием в серебристый  бок,  потом  приложил  ладонь.
Поверхность была гладкой, твердой  и  прохладной.  Вынув  кинжал,  Грон  с
усилием провел лезвием по выпуклому боку яйца,