автомат.
     - Ни звука, или вы - покойник.
     Майор ошалело хлопает глазами и постепенно белеет.  Достать  пистолет
он и не пытается. Это хорошо.
     Решетки на окне нет - это  их  упущение.  И  прямо  под  окном  стоит
машина. Возле нее двое - курят и лениво переговариваются.
     - Не двигаться.
     Ногой высаживаю раму и выпрыгиваю в окно. Те двое не успевают  ничего
сделать - я бью одного автоматом в висок, другого ногой в пах и  прыгаю  в
машину. На заднем сидении лежит тяжелый  пулемет  и  несколько  коробок  с
патронами. Очень кстати. Включаю зажигание, даю газ  и  выворачиваю  руль.
Машину заносит, но я уже развернул ее к воротам.  Вскидываю  правую  руку.
Пушка  работает  безотказно.  Ворота  с  грохотом  окутываются   дымом   и
распахиваются. Из будки выскакивает часовой. На автомат нет  времени  -  я
снова стреляю из пушки, и на его месте встает столб  огня  и  дыма.  Сзади
трещат автоматы. Сейчас бы гранату, но гранаты нет. Ничего,  прорвемся!  Я
вырываюсь из ворот, но в этот момент пуля ударяет  в  заднее  колесо.  Еще
метров пятьдесят машина несется по инерции, потом ее  заносит.  Я  жму  на
тормоз. Приехали. Из ворот уже  бегут  солдаты  в  серо-зеленой  форме.  Я
разряжаю в них автомат и переваливаюсь  на  заднее  сиденье.  Двое  упали,
остальные залегли.
     Вот он, пулемет. Хватаю его в одну руку, сумку с патронами - в другую
и выскакиваю из машины. Рядом  полуразрушенный  дом  -  вполне  подходящее
укрытие. Вокруг визжат пули. Кажется, влип.


     Я очнулся. Звенел звонок на обед. Передо мной был экран  осциллографа
с застывшей на нем зеленой кривой. Опять это наваждение! Да что же это  со
мной?!  Я  поспешно  переснимаю  кривую,  записываю  в  журнал  параметры,
выключаю установку и спускаюсь вниз, в столовую.
     После обеда я принялся за расчеты. И чем дальше, тем больше  приходил
к выводу, что эксперименты, которые я ставил уже второй месяц,  наконец-то
дали положительный результат. Активность образца была на порядок выше, чем
в предыдущих опытах - дело сдвинулось с мертвой точки. Кажется, я  все  же
закончу диссертацию  в  этом  году!  Я  забыл  про  сны,  про  сегодняшние
"отключения" - работа захватила меня, и когда прозвенел  звонок,  я  встал
из-за стола с чувством  удовлетворения.  За  сегодня  я,  кажется,  сделал
больше, чем за предыдущий месяц. Я взглянул на часы. До свидания  с  Таней
оставалось еще полчаса. Сегодня она уговорила  меня  пойти  на  дискотеку.
Вообще я не  против  современной  музыки,  но  танцевать  не  умею,  и  на
дискотеки поэтому не хожу. Но тут  -  особый  случай.  Только  надо  будет
переодеться - не идти же на дискотеку в костюме.
     - Ну вот, это же совсем другое  дело!  -  приветствовала  меня  Таня,
появляясь, как всегда, неожиданно, и не с той стороны, откуда я ее ждал (а
ждал я ее уже полчаса). - А то в костюме  тебе  можно  дать  лет  тридцать
пять. Ты извини, нас в институте задержали...
     - Ничего. Мы не опоздаем?
     - Нет, как раз успеем. Я давно хотела посмотреть, как ты танцуешь.
     Этого я и опасался.
     - Боюсь, ты будешь разочарована.
     - Тогда придется тебя учить. Пошли.
     Когда мы вошли, в зале  уже  гремела  музыка,  мелькали  разноцветные
огни, по стенам метались феерические тени. Посреди зала несколько  парней,
стриженных "под панков",  отплясывали  брейк,  а  остальные,  окружив  их,
хлопали в ладоши в такт музыке.
     - Ты брейк танцуешь?
     - Не знаю, не пробовал.
     - Тогда смотри.
     Таня выскочила в круг и присоединилась к  "панкам".  Движения  у  нее
были  гибкие,  красивые,  хотя,  по-моему,   не   вполне   соответствовали
английскому "брейк" - "ломать". Но все равно танцевала она здорово!
     Песня кончилась. Таня протолкалась ко мне.
     - Ну что, понравилось?
     - Очень.
     - Теперь попробуй сам, а я посмотрю. А потом потанцуем вместе.
     Вечно у нее подобные причуды. Но я привык. Мне это даже нравится.
     Пронзительно взвыл синтезатор. Из колонок застучал пульсирующий  ритм
ударных.
     - Группа "Лайм", - объявил ведущий.
     Эту песню я где-то слышал, и,  помню,  она  мне  понравилась.  Теперь
танцевали уже все. Я тоже пристроился к танцующим и, изредка поглядывая на
Таню, постарался включиться в ритм музыки. Постепенно  мне  это,  кажется,
удалось. Тело стало гибким, упругим, руки  и  ноги  сами  находили  нужные
движения. Я взглянул на прожектора,  вспыхивающие  в  такт  музыке.  В  их
мигании было что-то гипнотическое, засасывающее...


     ...Пулемет дергался в руках, с огромной скоростью выбрасывая горячие,
еще дымящиеся гильзы. Солдаты шли в атаку уже четвертый раз, и каждый  раз
огонь моего пулемета отбрасывал их назад. Между  домом,  где  я  засел,  и
покореженными  взрывом  воротами  уже  лежало  полтора  десятка  трупов  в
серо-зеленых мундирах. Было жарко. Ударявшие рядом  пули  бросали  в  лицо
грязно-желтый песок.
     Солдаты снова откатились. Еще шестеро остались лежать на песке. На их
месте я бы уже давно попытался обойти противника с тыла. Но они,  кажется,
до этого еще не додумались. Прут прямо на пулемет. Пьяные они, что  ли?  Я
отсоединил пустую коробку и вставил следующую. Это  последняя.  В  коробке
сто патронов. Плюс четыре заряда в моей пушке. И все. Этого  хватит  минут
на пятнадцать или чуть больше. А потом...
     Позади раздался шорох. Я резко обернулся, подняв правую руку с пушкой
- для ближнего боя пулемет не годится.
     Из приоткрытого люка, который я раньше не заметил,  на  меня  смотрел
человек.
     - Не стреляйте! Мы из подпольной организации.
     Действительно, из подпольной.
     - Вылезайте, только быстро. Пока они опять в атаку не пошли.
     - Лучше давайте вы сюда. Здесь подземный ход.
     Совсем как в приключенческом романе. Но мне все равно. Это спасение.
     - Сейчас.
     Я выглядываю в окно.
     Солдаты, прячась за воротами, выкатывали пушку. Хорошо, что раньше не
додумались. Всыплю-ка я  им  напоследок,  чтоб  знали!  Я  поднял  руку  и
выстрелил.  Со  страшным  грохотом  пушка  взлетела  на  воздух.  Полетели
обломки, солдат расшвыряло в разные стороны. Пока они опомнятся, мы успеем
уйти.
     Я схватил пулемет, выставил вместо него в окно  попавшийся  под  руку
обрезок трубы и, пригнувшись, бросился к  люку.  Передал  ожидавшему  меня
человеку пулемет и соскользнул вниз сам.
     Здесь было темно, но у моего нового союзника оказался фонарик.  Внизу
нас ждали еще двое.
     - Это бывшая канализационная труба.  По  ней  можно  выйти  в  старый
город. Идемте.
     Я не заставил их повторять дважды, и мы зашагали по подземному ходу.
     - Мы знаем, где ваш товарищ, - сообщил человек на ходу. -  И  поможем
вам его освободить.
     Вот это удача!
     - Спасибо. Я для этого и прибыл.
     - Мы догадались. Но нам тоже нужна помощь.
     - Какая именно?
     - Оружие. Мы готовим переворот.
     Такие  вопросы  я  решать  не  уполномочен.  Вряд  ли  Центр  захочет
вмешиваться в дела этой планеты и снабжать  оружием  заговорщиков.  Но  на
Центр можно и нажать.  Им  до  зарезу  нужен  Крэй  с  его  сведениями  об
Абсолютном Исполнителе. Ради них они пойдут на все. Что же до меня, то эти
люди спасают мне жизнь, да и Крэя обещали помочь выручить. Не знаю, каковы
их политические взгляды, но хуже, чем  при  теперешнем  режиме,  здесь  не
будет.
     - Хорошо. Оружие будет.
     - Когда и сколько?
     - Об этом поговорим, когда я  спасу  своего  друга.  Мы  в  долгу  не
останемся.
     - Хорошо. Его держат в тюрьме, но там  есть  наши  люди.  Мы  устроим
побег сегодня же ночью.
     - Отлично. Я, со своей стороны, сделаю для вас все, что смогу.
     Сейчас я говорю правду. Кажется, это действительно честные люди. Если
их переворот удастся, никакого вреда,  кроме  пользы,  для  их  страны  не
будет. Будет им оружие...


     ...Песня кончилась. Кажется, я продолжал танцевать все это  время,  и
никто ничего не заметил. Я подошел к Тане.
     - Ну вот, а говорил, что не умеешь. Это же  был  настоящий  брейк.  У
тебя очень неплохо вышло.
     - Что, правда?!
     - Конечно! Пошли танцевать.
     И  мы  пошли  танцевать.  Как  ни  странно,  у   меня   действительно
получилось. А потом мы  танцевали  медленный  танец,  шептали  друг  другу
разную чепуху, я чувствовал пьянящий запах ее волос, видел совсем рядом ее
большие серые глаза, и больше мне не нужно было ничего. Я был счастлив.
     Мы танцевали еще и еще, а когда дискотека наконец,  закончилась,  мне
даже не хотелось уходить. Я и не думал, что это так здорово. Наверное, это
потому, что рядом была Таня.
     Мы вышли на улицу. Домой идти не хотелось, и мы пошли гулять в  парк.
Мы брели по полутемной аллее;  по  телу  разливалась  приятная  усталость.
Стало прохладно, и я накинул ей на плечи свою куртку и  обнял.  Так  мы  и
шли, ни о чем не разговаривая - нам просто было  хорошо.  И  тут  я  опять
"отключился".


     ...Мы спрятались в заброшенном сарае метрах в ста от тюремной  стены.
На вышках горели прожектора, освещая  мертвенно-бледным  светом  невидимый
для нас тюремный двор, а заодно и пространство на добрых пятьдесят  метров
вокруг тюрьмы. Наверху, по опутанной колючей проволокой стене,  вышагивали
часовые. Да, убежать отсюда не так-то просто. Но все же можно. Под утро из
тюрьмы выезжает пустая машина - за продуктами -  вот  в  нее-то  и  должен
забраться Крэй. Дежурить у ворот  будет  свой  человек.  План  простой  и,
кажется, достаточно надежный. Дорога проходит мимо  сарая,  в  котором  мы
засели. Через дорогу уже переброшена веревка - стоит  потянуть  ее,  и  из
кустов выползут "ежики" с гвоздями. Дальше  все  просто  -  обезоружить  и
связать водителя и уйти через все тот же подземный ход,  который  ведет  к
сараю. Эта планета, кажется, вся изрыта подземными ходами.
     Лязгнули ворота. Сидевший рядом со мной Анг  взглянул  на  светящийся
циферблат часов.
     - Они. Пора.
     Я аккуратно прислонил пулемет к стене и достал из-за пояса  пистолет,
который  дал  мне  Анг.  На  ствол  пистолета  предусмотрительно  навинчен
глушитель. Бесшумно выскальзываем из  сарая  и  втроем  ползем  к  дороге.
Водителя беру на себя я, Анг с напарником прикрывают.
     Из-за поворота послышался шум мотора. Едут. "Ежики"  уже  на  дороге.
Из-за бугра ударяет свет фар. Прижимаемся к  земле.  Лежим,  не  двигаясь.
Машина уже совсем близко. Вот сейчас... Громкий хлопок и шипение спущенной
камеры. И тишина. Что же он медлит? Почему не  выходит  из  машины,  чтобы
посмотреть, что случилось? Или он что-то заподозрил?
     Хлопает дверца. Осторожно поднимаю голову. Вот он,  возле  машины.  В
одной  руке  фонарик,  в  другой  автомат.  Светит  фонариком  по  кустам,
настороженно осматривается. "Ежиков" он,  кажется,  еще  не  заметил.  Вот
повернулся ко мне спиной. Пора! Резко  вскакиваю  и  перебегаю  к  машине.
Осторожно выглядываю из-за капота. И в этот  момент  он  оборачивается.  В
лицо бьет свет фонаря. Я стреляю и падаю. В ответ - длинная очередь.  Пули
щелкают по капоту.  Переворачиваюсь  на  живот  и  стреляю  по  ногам.  Он
вскрикивает и валится на землю, и я всаживаю в него еще две пули.  Автомат
резко смолкает. Теперь надо быстро  уходить.  Анг  с  напарником  лезут  в
кузов. Через несколько секунд они выпрыгивают уже втроем.  Вот  он,  Крэй!
Живой!
     Я сую ему в руку пистолет.
     - Я знал, что ты придешь за мной. Спасибо, Влад.
     - Не за что. Быстро, уходим.
     За  бугром  уже  ревут  моторы,  по  земле  мечется  луч  прожектора.
Неожиданно все вокруг озаряется ярким светом. Накрыли! Я вскидываю руку  и
стреляю. Наверху вспыхивает огненный клубок взрыва, и прожектор гаснет.
     Из-за  бугра  вылетают  несколько  мотоциклистов.  Сверкают   вспышки
выстрелов. Анг с напарником стреляют в ответ. До сарая уже  рукой  подать.
Напарник Анга падает. Я  на  секунду  задерживаюсь  возле  него.  Убит.  В
следующий момент на бугор с ревом выползает бронетранспортер. Ну, этим нас
не испугаешь. Я стреляю из своей пушки.  Мимо.  Остался  последний  заряд.
Останавливаюсь и стреляю уже  прицельно.  Есть!  Взрывом  бронетранспортер
разворачивает поперек дороги, из  него  выпрыгивают  солдаты.  Я  поспешно
отстегиваю уже ненужную пушку и бегу к сараю. Сейчас я безоружен. Из двери
выглядывает Анг.
     - Скорее!
     - Уходите, я прикрою. Их немного.
     - Хорошо. Встреча на старом месте.
     Солдаты в серых мундирах тюремной охраны уже бегут ко мне. Все вокруг
озарено пламенем горящего бронетранспортера.
     - Не стрелять! У него нет патронов! Брать живым!
     Сейчас я им покажу "брать живым"! Вот только доберусь до пулемета.
     Солдаты уже совсем близко. Я влетаю в сарай и хватаю стоящий у  стены
пулемет. Получите! Из ствола бьет яростное пламя, пулемет прыгает  в  моих
руках, изрыгая сплошной поток свинца. Я расстреливаю их  почти  в  упор  и
вижу, как серые фигуры валятся, как подкошенные. Ага,  повернули  обратно!
Бегут! Я стреляю вдогонку до тех пор,  пока  не  кончается  коробка.  Все.
Можно уходить. Я нажимаю кнопку на браслете,  подавая  сигнал  ребятам  на
звездолете, и ныряю в черный провал подземного хода.


     - Слава!
     Я очнулся. Навстречу нам по аллее двигалась компания явно подвыпивших
парней. Огоньки сигарет время от времени освещали разгоряченные лица.
     - Они мне не нравятся. Давай свернем.
     Мне они тоже не нравились, но сворачивать  было  уже  поздно.  Да,  в
конце  концов,  что  тут  особенного?  Может,  ребята  со   дня   рожденья
возвращаются.
     Они подошли вплотную и остановились. На всех - серые "варенки", такие
же серые штаны со множеством змеек. И одинаковые стеклянные глаза.  Совсем
как  солдаты  тюремной  охраны,  которых  я  только  что  расстреливал  из
пулемета.
     - Слушай, давай отойдем, поговорить надо.
     Обычно даже у шпаны есть закон: если ты с девушкой - тебя не трогают.
Но этим было все равно. Кажется,  придется  драться.  А  последний  раз  я
дрался лет пять назад. И их пятеро. Исход  тут  однозначный.  Если  бы  не
Таня, я съездил бы по роже того, что стоит ближе, и  -  ноги  в  руки.  Но
сейчас не тот случай.
     - Ребята, мы торопимся.
     - Торопиться не надо, а то не успеешь. Отойдем.
     - Но я же не один.
     - Она подождет. А кто-нибудь из нас покараулит, чтоб  не  убежала,  -
они засмеялись.
     В следующий момент я снова "отключился".


     ...Все-таки они оказались упорнее, чем я  ожидал.  Я  услышал  позади
топот ног.
     - Брать живыми!
     Ну, Крэя и Анга им уже не догнать. А меня пусть еще попробуют  взять.
В глаза бьет свет фонаря.
     - Вот он! Сдавайся!
     Ко мне бросаются сразу трое. Первого я тут же сбиваю с ног  и  прыгаю
на второго. Его товарищ бьет прикладом, но я уворачиваюсь и подставляю под
удар своего противника. Кажется, удар пришелся в висок, потому что он  тут
же начинает валиться на пол. А вот это тебе! Солдат складывается  пополам.
Срываю с него автомат.  Кажется,  что  грохочет  весь  тоннель.  Несколько
бежавших ко мне фигур валятся  на  пол.  Кто-то  кричит.  Еще  очередь.  И
тишина. Вот теперь точно все.


     ...Рубашка на мне порвана, глаз заплыл,  саднят  содранные  о  чьи-то
зубы костяшки пальцев. Трое "серых"  лежат  без  движения,  один  пытается
встать. Ничего себе! Как это я ухитрился?
     - Слава, сзади!
     От удара у меня  из  глаз  летят  искры,  и  я  чувствую,  что  теряю
сознание.


     ...Опрокинутая голубая  чаша  Земли  заняла  весь  экран.  Внизу,  за
прерывистым покровом белых облаков, уже  можно  было  различить  очертания
материков и крупных островов. Наш челнок шел на снижение.
     И тут что-то случилось. На пульте замигала красная точка.  Я  услышал
встревоженный голос штурмана:
     - Отказал генератор защитного поля. Разогрев корпуса превышает норму.
Заклинило рули высоты. Срочное катапультирование, - и он нажал кнопку.
     Меня подбросило вверх. В  следующую  секунду  раздался  оглушительный
грохот, сверкнуло пламя, и я потерял сознание.
     Когда я очнулся, надо мной плыли облака. Качались от  ветра  верхушки
сосен. Я лежал на земле и смотрел в  небо.  Там,  в  вышине,  расплывалось
желто-бурое пятно. Меня катапультировали первым. Остальные уже не успели.
     Я с усилием поднялся. Вокруг валялись обломки спасательной капсулы. Я
чудом уцелел. Болела левая нога и правый бок. Ребро, кажется, сломано. Да,
жаль ребят. Столько лет работали вместе...
     Но их уже не вернешь, а мне надо как-то выкручиваться. Язык  я  знаю,
биографию выучил под гипнозом, одет, как землянин, документы есть, деньги,
на первое время - тоже,  а  потом  меня  рано  или  поздно  найдут.  Моего
приземления, кажется, никто не видел. Надо идти, выбираться из этого леса.
Я ступил на левую ногу. Острая боль пронзила все тело, и я  снова  потерял
сознание.


     Я открыл глаза. На белом потолке плясал солнечный зайчик. С минуту  я
смотрел на него, соображая,  где  я.  Потом  вспомнил.  Была  драка,  меня
ударили по голове, и теперь я, по-видимому, в больнице. Потрогал голову  -
забинтована. И болит, но не очень сильно.
     Но это не главное. Главное - я все вспомнил. Я действительно с другой
планеты. С планеты Альтанг. Земля была моей девятой планетой. При  посадке
произошла катастрофа, из всего экипажа спасся один я.
     Тогда меня подобрал лесник. Я почти полгода провалялся в больнице,  и
у меня начисто отшибло память. Я помнил только  свою  "земную"  биографию,
выученную под гипнозом. Я говорил и даже думал по-русски. Документы у меня
были в порядке, и когда я выписался, то устроился  на  работу  в  Институт
Катализа - соответствующий диплом у меня имелся.
     Но почему, почему мне здесь все кажется таким родным и  близким?  Как
будто я это все уже видел. Опять шутки амнезии? Нет, тут что-то  другое...
И тут я вспомнил! На Альтанге разведчиков набирали  с  других  планет.  Их
брали еще детьми, в возрасте до года, и воспитывали там, в Центре.  Никому
из нас не говорили, с какой он планеты.
     Но теперь я знал, с какой я планеты.
     Я землянин.
     Я закрыл глаза.


     ...Было темно. Я шел по какому-то лабиринту без  начала  и  конца,  и
никак не мог найти выход. Я шел уже много часов и потерял счет времени.
     Впереди мелькнул свет. Я ускорил шаги. Еще  полсотни  метров  -  и  я
остановился на пороге большой комнаты. Здесь были голые,  шершавые  стены;
из узкого зарешеченного окна под потолком  пробивался  серый  предутренний
свет. На скамейке в углу сидел человек. Он медленно повернулся, и я  узнал
его. Это был Крэй.
     - Ну вот, старина, мы снова  вместе,  -  он  встал  и  пошел  ко  мне
навстречу. Мы встретились посреди комнаты и крепко  обнялись.  Сколько  же
лет мы не виделись? Пять? Шесть?
     - Семь.
     Семь лет. А он ничуть не изменился.
     - Я рад, Влад, что ты все вспомнил.  Пора  возвращаться.  Центр  ждет
тебя.
     - Но ведь я же землянин!
     - Откуда ты знаешь?
     - Знаю.
     Мы помолчали.
     - Слушай, Крэй, я решил не  возвращаться.  Мне  надоел  Центр  с  его
бесконечными заданиями, надоела эта кровь, эти  вечные  драки,  погоня  за
чем-то ускользающим. Может, им это нужно. Но не мне. Я устал.  Они  думают
только о знаниях. Им нужна информация. А о людях  они  забывают.  Думаешь,
они стали бы вытаскивать тебя тогда, если бы ты не добрался до Абсолютного
Исполнителя?
     Он молчал.
     - Молчишь. Я стал бы. А они - нет. Они и в  разведчики  берут  только
инопланетников. Думаешь, это случайность? А мне надоело. Надоело  мотаться
с планеты на планету, надоело убивать,  надоел  этот  Центр,  надоела  моя
жизнь разведчика -  без  дома,  без  привязанностей  -  только  постоянная
схватка со смертью. Я выхожу из  игры.  Я  нашел  здесь  свой  дом.  Я  не
вернусь. Ты всегда был мне другом - ты поймешь.  Прости  меня,  и  прощай.
Навсегда.
     Крэй грустно посмотрел мне в глаза.
     - Я чувствовал это.