кова,
которого в последний раз видели с высоким мужчиной в очках и с сумкой  в
руках. Допросили жену и дочь Андрея Романовича,  осмотрели  его  автомо-
биль. Но не вызвали никого из тех, кто видел мальчика в день  исчезнове-
ния с неизвестным в очках и, вероятно, мог бы  опознать  Чикатило.  Зато
вскрылось дело о хищении. И сбылись худшие опасения  Андрея  Романовича:
его таки арестовали за хищение и исключили из партии.
   Осудили к году исправительных работ, но после отбытия под  стражей  5
месяцев освободили.
 
   ДЬЯВОЛ В ЧЕЛОВЕЧЬЕМ ОБЛИЧЬЕ (Из практики И. М. Костоева)
 
   Закончив дело Стороженко, я из отпуска, так сказать, звоню в Москву и
узнаю, что мне предложено срочно выехать в Ростов-на-Дону по "небольшому
делу о коррупции". Ну, впрочем, разговор о нем еще впереди, и совсем  не
два месяца пришлось потратить мне на это "небольшое дело",  по  которому
за три года следствия было привлечено к уголовной ответственности  более
70 человек. Но суть сейчас не в этом.
   В гостинице "Ростов", где я  поселился,  неожиданно  встретил  своего
московского коллегу, отличного прокурора-криминалиста  Володю  Казакова.
Спрашиваю, что он тут делает, и слышу ответ: "А ты разве ничего не  зна-
ешь о маньяке?"
   Зашли мы ко мне в номер, и Володя стал рассказывать, что в округе по-
явился маньяк, убивающий детей и женщин. В Ростове, Шахтах и  вообще  по
области уже имеется более двадцати случаев. И ему, то есть Володе, пору-
чено расследование этих преступлений. "Трудность вся в  том,  -  говорит
он, - что ростовские коллеги уже арестовали  молодого  парня,  умственно
отсталого, который сознался в десятке из этих убийств. А теперь они  го-
ворят, что, поскольку маньяк арестован, следовательно, нет никакой нужды
в дальнейшей проверке..."
   К сожалению, как правило, так и происходит. Уж если милиция  кого-ни-
будь арестует по скандальному делу, то будет до конца стоять  на  своем.
Вот и из этого, как сказал Володя, "полудурка", как и из других подобных
ему, недобросовестные сотрудники после каждого нового обнаруженного тру-
па немедленно начинали выбивать показания. А под  определенным  нажимом,
известное дело, такие умственно отсталые люди готовы взять на  себя  что
угодно, вплоть до распятия Христа.
   Поговорили мы вот так, и каждый из нас  отправился  заниматься  своим
делом. И вовсе не думал я тогда, что через несколько лет  роль  охотника
за этим истинным дьяволом выпадет именно мне...
   Шло время, а Казаков, как я узнают позже, тратил его на войну с  рос-
товскими милицией и прокуратурой. И одновременно буквально бомбил Москву
донесениями о преступной  небрежности  работников  местных  правоохрани-
тельных органов, которые укрывали  некоторые  трупы,  затаптывали  места
преступлений, "теряли" вещественные доказательства и, совершенно очевид-
но, добывали очередные  признания,  используя  недозволенные  приемы.  В
убийствах, которые совершались уже после ареста умственно отсталого под-
ростка, обвинялись его дружки, такие же психически неполноценные. Авторы
такого "расследования" утверждали,  что  оставшиеся  на  свободе  друзья
арестованного специально совершают эти убийства, чтобы отвести  подозре-
ния от своего приятеля, находящегося под стражей. Поражала такая  фанта-
зия своей оригинальностью.
   В конце концов "бомбежка" Казакова достигла своей цели. В ноябре 1985
года в Генеральной прокуратуре Союза ССР состоялось специальное  совеща-
ние, на котором обсуждалось состояние работы по данному делу.  Шло  оно,
как говорится, на самом высоком уровне: оба генеральных - Союза  и  Рос-
сии, министр МВД СССР, ростовские прокурор и начальник УВД.  А  закончи-
лось оно тем, что я получил официальное письменное предписание принять к
производству дело за номером таким-то, с чем немедленно и отбыл  в  Рос-
тов.
   Для начала я разделил следственно-оперативную группу  на  две  части.
Одну, во главе с Казаковым, отправил в Шахты, где произошло больше всего
убийств, другую оставил в Ростове, при себе. А далее надо было в срочном
порядке решить два дела: детальнейшим образом ознакомиться с  собранными
материалами и вплотную заняться "полудурками". Естественно, что по  вто-
рому вопросу и прокуратура, и милиция Ростова немедленно встали на дыбы.
Но я заявил достаточно четко: "Я принят дело по распоряжению Генеральной
прокуратуры СССР. У меня  нет  времени  сейчас  ставить  вопрос  об  от-
ветственности тех, по чьей вине два года психически больные люди, совер-
шенно ни в чем не виновные, содержались под стражей, но наступит  время,
когда им придется за это ответить. Сейчас я займусь их освобождением..."
   Конечно, легче было заявить, чем сделать. Но, не вдаваясь  в  подроб-
ности, ребят из специнтерната, которых то  арестовывали,  то  выпускали,
наконец удалось освободить и тем самым  получить  возможность  полностью
переключиться на материалы дела.
   Вспоминаются Стороженко,  те  же,  как  я  их  назвал,  многосерийные
убийства. Но у Стороженко было двадцать эпизодов нападения на женщин, из
которых восемь женщин остались живы. Этот же садист и убийца был  покру-
че, мы уже могли назвать двадцать три его жертвы, из которых ни одна  не
осталась в живых, из тех, которые были, разумеется, известны. Но все  ли
известны, это тоже вопрос. Ведь оставшаяся в  живых  жертва  могла  хоть
что-нибудь сказать о преступнике.
   В Ростовской области постоянно числилось около трех тысяч  без  вести
пропавших, и чтобы опознать или  идентифицировать  изуродованный,  труп,
требовалось много времени и усилий. И время в этом  смысле  работало  на
убийцу, ведь решающими для расследования бывают первые  два-три  дня,  а
потом следы может уничтожить непогода. Да и воспоминания очевидцев, если
таковые были, блекнут, стираются.
   Нам совершенно не за что было зацепиться - никаких вещественных дока-
зательств, заслуживающих  внимания,  никаких  случайно,  чудом  выживших
жертв. Места преступлений были совершенно чисты. Это значило, что  прес-
тупник имеет представление о методах работы следственных органов и умеет
не оставлять следов. Но жертвы его были в ужасном состоянии. Я видел фо-
тографии убитых детей, женщин. Этот кошмар показывал, что маньяк  знаком
и с анатомией.
   Тот же Стороженко насиловал, грабил и убивал - но взрослых женщин.  И
было понятно, почему убивал - чтобы скрыть следы и  избежать  наказания.
Но здесь... Вырезанные матки, отрезанные груди, отрезанные  у  мальчиков
кончики языка. Убитые женщины были, как  правило,  бродяжками,  дешевыми
проститутками, которые за стакан водки,  к  примеру,  могли  бы  оказать
убийце любую услугу. Но фотографии убитых, повторяю, были просто ужасны.
Значит, не "услуги" требовались ему.  Раны,  которые  он  наносил  своим
жертвам, не только предполагали убийства, но как  бы  утверждали  власть
убийцы над своей жертвой, давали ему почувствовать вкус своей силы.  Та-
кой, понимаете ли, своеобразный наркотик для импотента. Ну а после смер-
ти жертвы - выколотые глаза, отрезанные гениталии.
   Тут мне представлялась явная психическая ненормальность. Чтобы как-то
разобраться в этом вопросе, выписал себе редчайшие издания из Ленинки по
сексуальной психопатии и серийным  сексуальным  убийствам,  стал  внима-
тельно изучать.
   Иногда возле мест преступления мы обнаруживали следы  костра.  Нельзя
было исключить и того, что наш маньяк являлся вдобавок ко  всему  еще  и
людоедом.
   Изучая все вокруг убийцы, привлекая для создания его  криминологичес-
кого портрета ведущих специалистов страны, мы наконец  смогли  составить
некое его описание.
   "Мужчина в возрасте от 25 до  55  лет.  Высокий,  мускулистый,  кровь
группы АВ. Размер обуви 44 или  больше.  Носит  темные  очки,  аккуратно
одет. Ходит с "дипломатом" или какой-то другой сумкой, в  которой  носит
остро заточенные ножи. Страдает  нарушениями  психики,  выражающимися  в
форме половых извращений (онанизм,  педофилия,  некрофилия,  гомосексуа-
лизм, садизм). Может также страдать от импотенции.  Знаком  с  анатомией
человека. Наиболее вероятное место контакта с жертвой - остановки приго-
родных поездов, железнодорожные станции и остановки автобусов.  Его  род
работы предполагает свободу передвижений".
   Кроме того, мы потребовали и изучили все уголовные дела об  аналогич-
ных преступлениях на всей территории нашей страны за последние  20  лет.
Заодно предстояло проверить и всех лиц, исчезнувших в Ростове или облас-
ти за последнее десятилетие.
   А число убитых между тем продолжало увеличиваться.
   Я хотел понять мышление и мотивы этого убийцы и продолжал штудировать
монументальные труды отечественных и зарубежных психиатров и сексологов.
Но ни одна из книг не давала ответ на вопрос -  почему?  Что  заставляет
маньяка преследовать детей и женщин? Зачем он потрошит  их  безжизненные
тела? И опять-таки: как могут вполне нормальные и воспитанные дети  ухо-
дить с преступником в безлюдные места, иной раз за несколько километров?
   Поднимая массу материалов, мы сталкивались со случаями, когда некото-
рые подозреваемые после активной обработки местных пинкертонов  оговари-
вали себя. Имел место случай, когда один гражданин, работая под серийно-
го убийцу, свел счеты со своим недоброжелателем. Через сито нашего след-
ствия проходили тысячи людей. Проверили 4 тысячи психически  неполноцен-
ных людей, 680 сексуальных преступников, 580 ранее обвинявшихся в сексу-
альных преступлениях... Но убийца не был пойман, шло время, и мы  вынуж-
дены были продлевать следствие еще на 6 месяцев, еще и еще.
   Выпустили специальный информационный бюллетень под названием "Лесопо-
лоса". Вся поступающая информация и сведения о проверенных лицах  сосре-
доточивалась в штабе следственно-оперативной группы. По каждому преступ-
лению сексуального характера в отношении женщин члены группы  немедленно
подключались к следственной деятельности местных коллег и работали до их
раскрытия.
   Наступило некоторое затишье. Убийца как сквозь землю провалился. Но я
не верил, что он уже утолил свою безумную страсть и вволю напился крови.
Нет! Он наверняка где-то здесь, где-то рядом.  Он  обосновался  рядом  с
Ростовом или Шахтами и ездит на электричках и автобусах. И мне надо было
понять его, залезть ему под черепную коробку, постичь непостижимую логи-
ку этого изувера.
   Я даже встретился с самым натуральным сексуальным психопатом, который
был приговорен к высшей мере и сидел в ожидании приведения  приговора  в
исполнение в Новочеркасской тюрьме.
   Он сидел и вздрагивал от каждого шороха в коридоре; а вдруг  идут  за
ним? Поэтому, когда охрана сообщила Анатолию Слизко, что к  нему  пришел
посетитель, известный московский психиатр, тот даже обрадовался - хоть и
небольшая, а все-таки отсрочка в исполнении приговора.
   Разыграть роль врача мне в ту пору было не так уж трудно, поскольку я
прочитал, изучил горы специальной литературы и  разбираются  в  предмете
достаточно свободно. В данном случае Сливко интересовал меня, как  яркий
случай совершенно непонятного сдвига.
   Спокойный, мягкий по характеру, домосед  и  прекрасный  семьянин,  он
вдобавок был учителем и детским экскурсоводом. Ученики любили и  уважали
своего педагога. Ему даже было  присвоено  звание  "Заслуженный  учитель
РСФСР".
   У Сливко была только одна слабость. Он дружил с мальчиками лет десяти
и сообщал им по секрету, что собирается снимать фильм и приглашает  при-
нять в нем участие своего маленького друга. По сценарию  фашисты  вешали
мальчика-партизана. Дети, к которым обращался Сливко,  чувствовали  себя
польщенными и с пониманием относились к его требованию никому  не  гово-
рить об их участии в будущем фильме, чтобы не было обидно товарищам, ко-
торым не так повезло...
   Заслуженный учитель вешал мальчиков по-настоящему. Страстный  фотолю-
битель, он снимал все происходящее на пленку. Когда жертвы теряли созна-
ние, целовал их в губы. Потом аккуратно расчленял тела: ноги - от  туло-
вища, ступни - от голеней...
   Пока Сливко не разоблачили, никому и в голову не приходило его подоз-
ревать.
   Я задавал ему вопросы, кое-что записывал, а на прощание оставил зеле-
ную школьную тетрадку с таблицей умножения на  обложке  и  попросят  все
подробно описать.
   Приговоренный был благодарен за временную отсрочку и  за  возможность
отвлечься от мыслей о неминуемой казни.
   Аккуратным учительским почерком он заполнял страницы тетради,  анали-
зируя в назидание потомкам глубины своей несчастной души.
   Во второй раз я приехал через два дня, потому что узнал:  через  нес-
колько часов Сливко должны были расстрелять.
   В заветной тетрадке осталась запись о том, как  в  возрасте  двадцати
трех лет Сливко оказался свидетелем дорожного  происшествия,  в  котором
погиб мальчик лет десяти. В большой луже крови и догорающего бензина ле-
жало неподвижное тело в пионерской форме: белый верх, темный низ,  крас-
ный галстук на груди. Это зрелище одновременно и завораживало Сливко,  и
пугало. Он долгое время спустя представлял себе снова и снова  жутко-ча-
рующую сцену.
   Чтобы избавиться от навязчивого "сладкого кошмара", Анатолий женился,
но брак разочаровал его. В семье родился  сын,  и  некоторое  время  это
сдерживало Сливко. Но потом, по его собственным словам, он сдался и стал
"рабом собственной фантазии". Жертвами маньяка были десятилетние мальчи-
ки. А особенно притягательными в его глазах - их красные галстуки и чер-
ные блестящие туфли, как на ребенке, погибшем в катастрофе.
   Размышляя о своем характере, Сливко проклинал себя за то, что пал так
низко.  Особенно  его  мучило,  что  он  начал  связывать  "фантазии"  с
собственным сыном. Одновременно указывал, что никогда не пил, не  курил,
не ругался и очень любил природу.
   Встреча со Сливко кое-что открыла мне. Я понял, что при  всей  извра-
щенности тот, кого мы ищем, с виду выглядит как самый  обычный  человек.
Не исключено, что у него есть семья, дети.
   А еще есть вторая, никому не видимая жизнь.
   Но наш убийца был сложнее, чем Сливко, который выбирают себе в жертву
один тип - мальчиков в пионерских костюмах.  Ростовский  людоед  убивают
всех без разбора - и мальчиков, и девочек, и женщин, что же касается фе-
тишизма, присущего "заслуженному учителю", то у нашего он мог быть в ви-
де отсеченных половых органов, а иногда и языка.
   Шел 1989 год. Он принес еще четыре трупа, которые четко идентифициро-
вались с делом "Лесополоса".
   По словам Сливко, тот всегда испытывал тягу прийти на место  преступ-
ления.
   И возвращался, когда сделанные  им  фотографии  теряли  силу,  словно
вдруг выцветали. Острота ощущений стиралась, и тогда лишь реальное место
события могло оживить память.
   В лесах, по  свидетельству  все  того  же  Сливко,  витает  романтика
убийства, некая экзальтированная страсть, недоступная обычным людям.
   Стены моего кабинета были увешаны картами Ростовской области,  схема-
ми, фотографиями, сделанными при помощи аэрофотосъемки. Я изучал их  ча-
сами.
   Все железнодорожные станции и автобусные остановки, где, как  предпо-
лагалось, убийца высматривает свою жертву, теперь были под прицелом,  за
каждой наблюдала группа - два милиционера в штатском. Рано  или  поздно,
но маньяк вернется в Шахты или Ростов, к своим излюбленным местам, чтобы
в тех же декорациях снова разыграть кровавый  сценарий...  Если  уже  не
вернулся.
   2 сентября 1989 года в лесополосе был найден полуразложившийся  труп.
При жизни это была новочеркасская студентка Елена Варга, гражданка Венг-
рии.
   Март 1990 года тоже принес труп. Мальчик был просто  растерзан.  Без-
жизненное тело в Ботаническом саду как две капли походило на то, что бы-
ло найдено в Шахтах в начале года. Снова почерк людоеда.
   Количество и хронологию убийств 1990  года  пришлось  пересмотреть  в
конце сентября, когда в ботаническом саду нашли тело еще одного  мальчи-
ка. Оно пролежало там по меньшей мере два месяца.  Это  значит,  роковой
удар был нанесен в июле. Следовательно, пошла новая волна преступлений -
январь, март, апрель, май, июнь и середина августа.
   Четырнадцатилетний Витя Петров пропал 28 июля. Опасаясь  опоздать  на
утренний автобус, мать взяла его и двух его  братьев  на  вокзал,  чтобы
пронести ночь в зале ожидания на втором этаже. В половине  второго  ночи
Витя попросил у матери десять копеек, чтобы попить газированной воды.  И
я вернулся. Но обнаружилась одна существенная деталь: мать Петрова виде-
ла высокого мужчину в очках, с покатыми плечами: он разменивал деньги  у
автомата.
   30 октября в лесу неподалеку от станции "Лесхоз" нашли тело  шестнад-
цатилетнего подростка.
   3 ноября, всего через три дня после исчезновения Пити Тищенко,  неда-
леко от города Шахты был обнаружен его труп. И уже 11 ноября оперативни-
ки отыскали двух студенток медучилища, которые показали,  что  несколько
месяцев назад в пригородном поезде они видели высокого мужчину,  который
довел одного мальчика лет 12 до слез, требуя, чтобы тот  куда-то  с  ним
пошел. Вероятно, мальчика должна была встретить мать, потому что мужчина
твердил:
   - Я знакомый твоей мамы. Идем, я отведу тебя к ней.
   Студентки утверждали, что не раз видели этого мужчину в электричках и
уверенно могли бы его узнать. Они согласились несколько дней  поработать
в поездах и на железнодорожных вокзалах в сопровождении сотрудников  ми-
лиции, переодетых в штатское.
   Я как раз заканчивал обнадеживающий впервые за 4 года упорной  работы
разговор со свидетельницами, когда раздался телефонный звонок. Еще  один
труп. Женщина. И снова - на станции "Лесхоз"!
   С группой следователей я немедленно приехал на место. Спрашиваю: "Как
такое могло случиться?! Это же одно из мест, за  которым  мы  установили
круглосуточное негласное наблюдение! Вы же знаете, что 30 октября  здесь
же был найден труп мальчика!" - "Наши люди на своих  постах,  -  ответил
начальник милиции. - Они записали фамилии, В основном кто  здесь  ходит?
Грибники. Полаются даже один человек, которого мы уже проверяли несколь-
ко лет назад..." - "Как его фамилия?" - "Не помню. Надо поднять рапорт".
   Рапорт еще не был отправлен в Ростов.
   6 ноября Игорь Рыбаков, одетый  в  штатское  милиционер,  дежурил  на
станции "Лесхоз". Среди других грибников он обратил внимание  на  одного
мужчину. Тот отмыл от грязи обувь у колонки  рядом  с  домом  начальника
станции, пересек пути и зашел под навес на платформе. Высокий человек  с
седыми волосами и большим темным рюкзаком, одна из лямок  которого  была
порвана и завязана узлом.
   Из рюкзака высовывались какие-то вещи. У мужчины был  забинтован  па-
лец, на руках и правом ухе - свежие царапины. Он приветливо, как со ста-
рыми знакомыми, поздоровался с грибниками, укрывшимися  под  навесом  от
дождя.
   Рыбаков представился и потребовал предъявить документы. Мужчина в оч-
ках показал паспорт, и милиционер переписал в свой блокнот его имя и фа-
милию: Чикатило Андрей Романович.
   Своему начальнику Игорь дал устный рапорт и добавил, что хотел  прос-
ледить за мужчиной, но не мог оставить пост, ведь напарник на  дежурство
не вышел. Рапорт Рыбакова передали по телефону в центральный штаб брига-
ды, где была сосредоточена вся картотека проверяемых, но сочли несущест-
венным: Чикатило А. Р. уже проверяли в 1984 году в связи с расследуемыми
убийствами.
   Время было позднее, дождь лил как из ведра. Я немедленно затребовал у
шахтинских коллег дело Чнкатило 84-го года. В деле лежал ордер на  арест
за кражу социалистической собственности" и материалы о краже аккумулято-
ра. Но меня заинтересовало то самое признание, которое сделал  тогда  на
допросе Чикатило, - о своей половой слабости, неприличных историях, свя-
занных с детьми, из-за чего он вынужден был оставить профессию педагога.
И снова мне припомнился "заслуженный учитель" Сливко.  Заставляли  заду-
маться и факты из послужного списка Чикатило: он начал работать в Росто-
ве в августе 1984 года,