обрадовалась тому, что смогла выговорить эти слова ровным голосом.
   - Я ничего не имею против вашего дома. Просто у меня  привычка  такая,  -
ответил он, засовывая револьвер в кобуру, висящую на настенном крюке.
   Мэгги беззаботной походкой прошла к постели и положила на  матрас  чистое
белье.
   Обернувшись и посмотрев на полотенце на его бедрах, она  вдруг  непонятно
почему сказала:
   - Вы думаете, мистер Маккрори, мне не доводилось видеть слона?
   В уголках его тонко вылепленного рта обозначилась улыбка.
   - Ну что вы, мисс Уортингтон, я и думать так не смел.
   Он, забавляясь, наблюдал, как она слегка покраснела.
   Мэгги стало жарко, и она никак не могла перебороть смущение.
   - Послушай, шотландец, я никак не могу понять, почему в твоем присутствии
я ощущаю себя школьницей? - спросила она чуть дыша и не надеясь на ответ.
   Колин с удивлением ощутил, что задел ее гордость.
   - Да ведь это я должен смущаться, англичанка, а не ты,  -  сказал  он,  и
что-то заставило его шагнуть к ней.
   Она изо всех сил сдерживалась, чтобы тоже не шагнуть вперед. Но проиграла
это сражение. Не сознавая, что делает, она  вплотную  приблизилась  к  нему.
Ощущая его тепло,  она  почувствовала  отчаянное  желание  потрогать  мокрые
волоски  на  этой  сильной,   красивой   груди.   Подняв   взгляд   выше   и
присмотревшись, она разглядела серебристые брызги седины на этих волосах  и,
подняв руку, слегка коснулась капелек воды.
   - Как серебряная пыль, - пробормотала она.
   - Лишнее напоминание, что я разменял свои сорок лет, - ответил он.  Голос
его звучал ниже.
   Как зачарованная, наблюдала она за каплями воды, стекающими  к  жаждущему
их полотенцу. Никогда, за все годы общения с мужчинами - а последний  у  нее
был давно, очень давно, - не хотела  она  так  страстно  ощутить  это  тело,
приласкать его.
   - Ты.., ты заставляешь меня испытывать то, о чем я и не мечтала...
   Она замолчала и пристально посмотрела в глаза, изучавшие ее с  похотливым
циничным блеском. Разумеется, он не поверил ей. Да и как поверить? Ведь  она
же проститутка, мадам, управляющая увеселительным заведением.
   Она собралась уже выйти, когда в дверях показалась Льюп.
   - О, сеньор Колин. Я пришла постелить постель.
   Но  одного  взгляда  на  хозяйку,  стоящую  рядом  с  высоким  обнаженным
чужестранцем, хватило ей, чтобы она усмехнулась и сказала:
   - Миль пардон. Я думала, вы уже закончили принимать ванну. Я зайду позже.
   И исчезла.
   Мэгги воспользовалась этим моментом,  чтобы  привести  мысли  в  порядок.
Отойдя от Колина, она взяла из аккуратной стопки белья еще одно полотенце  и
сунула ему.
   -  Мне  необходимо  переговорить  с  Льюп  относительно   ее   инициативы
перетаскивать с места на место ванные принадлежности.
   - Тут виноват только я... Это я попросил  перенести  лохань  сюда,  чтобы
меня не беспокоили.
   - А тебя.., побеспокоили, шотландец?
   - Да ты  же  и  сама  прекрасно  знаешь.  -  англичанка.  -  Морщины  зло
прорезались вдоль губ.
   - Но, надеюсь, это не помешает тебе поужинать со  мной  сегодня  вечером?
Еда, которую готовит наш личный повар, много лучше тех  острых  мексиканских
блюд, что подаются нашим посетителям.
   Мэгги обнаружила, что затаила дыхание в ожидании его ответа.
   Он учтиво склонил голову.
   - Сочту за честь, мисс Уортингтон.

***

   - Такого я не едал со времен моего пребывания в Сан-Франциско,  -  сказал
Колин, вытирая губы белоснежной льняной салфеткой.  -  Откуда  вы  добываете
устриц?
   - Барту доставляют  их  с  побережья  запакованными  в  лед,  на  быстрых
лошадях.
   - Это должно стоить целое состояние, - сказал он,  осматривая  комнату  с
книжными полками.
   - Можете прихватить с собой какую-нибудь  книгу  на  сон  грядущий,  -  с
улыбкой сказала она. - Что же касается стоимости всего этого, -  она  обвела
рукой  изящный  стол  и  изысканно  обставленный  кабинет,  -  пока  рудники
процветали, дела у Барта действительно шли хорошо и пошли еще  лучше,  когда
он взял меня присматривать за девушками.
   - Но я так понял, что у вас в этом заведении есть и собственный пай?
   - Половина. - В голосе ее смешивались гордость и мольба  о  снисхождении.
Желая сменить тему, Мэгги сказала:
   - Ведь вы из тех шотландцев, которые объехали  полмира.  От  Абердина  до
Сан-Франциско. И, похоже, тебе повсюду сопутствовала удача.
   Он пожал плечами.
   - Приходилось кое-чем  заниматься..,  и  все  ради...  -  Он  замолчал  и
уставился в бокал с остатками  портвейна,  словно  отыскивая  там  ответ  на
причину обрушившегося на него несчастья.
   - И все ради дочери, - закончила она за  него.  -  Хочешь,  поговорим  об
этом? Иногда помогает.
   Он посмотрел в ее ясные, голубые глаза и увидел в них сочувствие.
   - Может быть, и мне немного знакомо то чувство, которое ты испытываешь.
   - Может быть, - сказал он медленно. - После того как Элизабет  умерла,  в
этой жизни меня удерживала только Иден. Она очень похожа на свою мать, такая
же белокурая и хрупкая, все взяла от нее, кроме  цвета  глаз.  И  характером
Иден пошла в  Элизабет.  Она  помолвлена  с  одним  известным  адвокатом  из
Прейсотта. И в один прекрасный день  я  надеюсь  увидеть  ее  выступающей  в
губернаторском доме в качестве первой леди территории.
   - Странный пример тщеславия. Большинство мужчин связывают такие надежды с
сыновьями. Давно умерла твоя жена? - Она чувствовала, что давно.
   - Четырнадцать лет  назад.  Она  умерла,  пытаясь  подарить  мне  сына  и
наследника, - горько сказал  он.  -  Я  бы  все  отдал,  чтобы  вернуть  ее.
Единственный наследник, который мне нужен, это Иден.
   - г И ты больше не женился.
   - Я не мог допустить,  чтобы  на  моей  совести  была  еще  одна  умершая
женщина, - сказал он грустно.
   - И никто не пытался занять место Элизабет? Мэгги и представить  себе  не
могла, что мужчина может так любить женщину. Ее отец, например, похоже, и не
заметил, как умерла его жена во время эпидемии гриппа.  За  исключением  дня
похорон, все остальное время он отдавал торговле. Столь же мало внимания  он
уделял Мэгги или ее сестрам.
   - Моя мать умерла, когда мне было шесть лет. Я выросла в школе-интернате.
   Он почувствовал боль в ее голосе и печально улыбнулся.
   - Так вот откуда у тебя такое замечательное образование.
   Ему очень хотелось узнать, как женщина из хорошей семьи дошла  до  такого
образа жизни, но он сдержался.
   - Настоящий блеск моему образованию придал Бартли Веллингтон Флетчер.  Он
эмигрант, живущий на деньги, присылаемые с родины. Сын баронета.  Рисованию,
акварели и вышивке я обучалась в женских школах в  Бостоне.  А  Барт  научил
меня любить Шекспира и Сервантеса. А как  с  тобой  обстояло  дело?  Неужели
какой-нибудь старый учитель шотландец учил тебя  читать  с  помощью  прутика
гокори?
   Он слегка вспыхнул.
   - Нет. До тех пор пока я не приехал в Америку, я умел  писать  лишь  свое
имя. Элизабет, научив меня писать и читать, открыла мне целый мир.  Я  узнал
предметы, идеи и страны, о которых и понятия не имел.
   Мэгги понимала, что его жена не могла обучить его всему за  те  несколько
лет, что они были вместе.
   - Ты, должно быть, и сам много читал  после  того,  как  она  подтолкнула
тебя.
   - Я собрал целую библиотеку. А начал с детских книг, читая их  Иден.  Она
училась быстро, впитывая в себя все, что слышала, как маленькая губка.  -  В
глазах у него появилась боль, они  потемнели,  он  сжал  толстый  бокал  для
портвейна в обеих ладонях. - Не надо мне было оставлять  ее  одну,  особенно
после того дня, как я заметил Ласло возле ранчо.
   Мэгги помолчала, не зная, что сказать; отыскала слова:
   - Когда ты разыщешь ее.., что ты собираешься делать?
   Он резко поднял голову.
   - Убить ублюдков, которые ее похитили, а ее отвезти домой.
   - Все может оказаться не так легко. -  Она  помолчала,  ощущая,  как  его
непроницаемые глаза изучают ее. - Что  я  хочу  сказать:  необходимо,  чтобы
рядом с ней оказалась другая женщина. Ласло  и  его  приятель  причинили  ей
боль. Я имею в виду не столько физическую.  Девушке,  воспитанной  в  ласке,
невинной, стремящейся стать леди, необходимо довериться другой женщине. Ведь
даже ты - ее собственный отец - не сможешь ей помочь  пережить  все  это.  Я
знаю, о чем говорю. Мне приходилось сталкиваться  с  такими  женщинами,  над
которыми надругались. Они исцелялись, Колин, но для этого требовалось  время
и человек, который бы их понял.
   Он сердито поднялся на ноги.
   - Что ты предлагаешь? Обращаться с ней, как с одной из твоих девушек? Как
ты поможешь ей? Предложишь ей работу?
   Мэгги почувствовала, как боль вцепилась в нее острыми когтями. Ну  откуда
у этого мужчины, этого чужака, такая власть над  ней,  что  он  с  легкостью
заставляет ее страдать?
   - Ну, разумеется, нет. Я всего лишь хочу  стать  для  нее  той  женщиной,
которой она бы доверилась. Ведь тебе она всего не расскажет.
   Он опустился в кресло и положил голову на колени.
   - Прости меня. Я..,  я  не  это  хотел  сказать.  Просто,  как  только  я
представил, через что ей, может быть, пришлось пройти... - Он поднял голову.
- Боже милостивый! А если она беременна?
   Он отвратительно выругался.
   - Я могу предотвратить это. Мне уже приходилось заниматься подобным.  Это
вполне безопасно, если заняться  на  ранней  стадии.  И  я  знаю  о  методах
предотвращения  нежелательных  беременностей   гораздо   больше,   чем   так
называемые доктора, с которыми мне доводилось сталкиваться. И большую  часть
знаний я приобрела у индейцев.
   - Я слышал, что у индейцев есть свои методы... -  Он  вздохнул.  -  Прошу
тебя. Господи, не допусти этого.., чтобы не убивать ребенка.
   Он содрогнулся.
   Она протянула руку и дотронулась до его руки, вцепившейся в край стола.
   - Все не так страшно. Просто у женщины наступают болезненные месячные,  и
все с этим заканчивается. Она даже не догадается,  что  была  беременной.  И
потом.., потом это в общем-то даже и не ребенок при таком сроке.
   Он ощутил холодное прикосновение пальцев к своему запястью и посмотрел на
ее руку. Хрупкая и изящная, с длинными ногтями, полированными, но без  лака.
Рука леди. Но Мэгги Уортингтон уже давно не леди. И какое событие  отправило
ее в дальнюю дорогу от Бостона до Соноры?
   - Так, стало быть, ты не навредишь ребенку? Она отвела взгляд.
   - Извини, англичанка, если я растеребил какую-нибудь твою старую рану,  -
мягко сказал он. - Но мне кажется,  окончательно  они  не  заживают.  Просто
вылечиваются снаружи, а внутри болят.
   Или гниют, как у тебя.
   Глаза у нее засияли, как от невыплаканных слез.
   - Давным-давно я научилась жить настоящим и надеяться на будущее.
   Внезапно ее  посетила  мысль,  мысль,  полностью  захватившая  ее.  Мысль
настолько дерзкая и нахальная, что она решила обдумать ее позже, в  одинокой
своей постели.
   - Нам сейчас необходимо  думать  только  об  Иден.  Эмилио  должен  скоро
вернуться.
   - Ты всерьез веришь, что друзья Эмилио отыщут  их?  -  Лицо  Колина  было
похоже на ничего не выражающую маску, словно он не отваживался надеяться.
   Они найдут их. Вопрос в том, ищут ли они тебя?
   - Ты хочешь сказать, они похитили Иден, чтобы заманить  меня?  Волк  тоже
так считает. - Колин пожал плечами. - Наверное,  у  меня  есть  политические
недруги в Прескотте, Тусоне и  даже  в  Вашингтоне.  И  такое  предположение
возможно, но оно ничего не меняет.
   Лицо его застыло,  словно  высеченное  из  гранита.  Мэгги  содрогнулась,
представив, что произойдет, когда он столкнется лицом к лицу с Джудом Ласло.
***

   Индеец спустился вниз только на следующий день, да и то поздно. Проведя в
компании девушек  Мэгги  двадцать  четыре  часа,  он  выглядел  довольным  и
отдохнувшим, в то время как Колин провел  это  время  в  беспокойном  сне  и
выхаживании вдоль бара, где он протоптал на полу чуть ли не тропку.
   Когда появился малыш Эмилио, Маккрори сразу же бросился к нему.
   - Ну, что узнали твои люди?
   - Поднимись ко мне в кабинет,  Эмилио,  -  сказала  Мэгги  и  направилась
наверх по лестнице.
   Как только они уселись у ее письменного стола,  Эмилио  на  стремительном
испанском выложил все, что удалось выяснить.
   - К северу  от  Седдлгорна  есть  глубокий  каньон,  сразу  за  притоком,
впадающим в реку Сан-Мигуэль.
   - Я знаю это место. Мы с Бартом как-то  поднимались  на  гору  Седдлгорн,
чтобы осмотреть горные разработки.
   - Мы не заглядывали в каньон, поговорили с пастухами,  пасущими  овец  на
лугах вдоль реки. Нам показали отпечатки подков в грязи -  и  эти  отпечатки
принадлежат вашим лошадям, дон Колин.
   Мэгги подняла бровь, услыхав такое официальное обращение к  Маккрори.  От
этого шотландца исходила властность, которую ощущали большинство людей.
   - Так, значит, они там - двое мужчин и девушка? - спросил Волк.
   Эмилио пожал худенькими плечиками.
   - Кто знает? Мы не решились заходить "в каньон.  В  прошлые  времена  там
скрывались бандиты. Может быть, их и  больше,  трудно  сказать,  пастухи  не
видели, чтобы из  каньона  кто-нибудь  выезжал  или  чтобы  туда  кто-нибудь
въезжал.
   - А может, они попросту боятся рассказывать, - сказал Волк.
   А может быть, им платят, чтобы они не рассказывали.
   - Поехали, - сказал Колин, поднимаясь и нетерпеливо отталкивая кресло.
   - Я понимаю, Колин, как тебе не терпится спасти  Иден,  но  не  надо  так
торопиться, - сказала Мэгги. - Ничего хорошего не получится, если  ее  убьют
из-за тебя. Я знаю этот каньон. Он ведет в соседнюю  расщелину,  из  которой
есть выход наверх. Я могу провести вас...
   - Нет. Это слишком опасно. Может начаться стрельба, - прервал ее Колин.
   - Вспомни, что я тебе говорила вчера вечером, - тихо ответила Мэгги.
   Их глаза на секунду встретились, внимательно вглядываясь друг в друга.
   - Оставьте нас одних, - сказал он Волку и Эмилио.
   Телохранитель и индеец вышли, закрыв за собой дверь.
   - Я готова на такой риск, Колин, - сказала она, когда он вновь обратил на
нее свое внимание. - Но за вознаграждение.
   - Вознаграждение?
   Он удивленно поднял бровь. Он заметил, как слегка дрожали ее руки,  когда
она  наливала  им  выпить  из  графинчика,  стоящего  на  тумбочке  рядом  с
письменным столом. Протянув ему бокал, она сделала длинный глоток из своего.
   - Я говорю не о деньгах, - сказала она решительно.  -  "Серебряный  орел"
приносит мне достаточно.
   - Но ведь рудники иссякли. Городок потихоньку вымирает.
   - Барт вложил свои сбережения повсюду. Он выкупит мой  пай.  Рассматривай
это как приданое. - Она взглянула ему в глаза,  наблюдая,  как  меняется  их
выражение.
   - Приданое? Ты хочешь сказать...
   - Именно. Я нужна тебе, чтобы провести в каньон и чтобы потом быть  рядом
с твоей дочерью, когда ты спасешь ее. А мне надоела  жизнь  здесь.  Я  сотру
свое прошлое, чтобы соответствовать твоему миру, Колин. Посмотри на меня - я
начитанна, недурна собой.  Нам  приятно  вместе,  мы  даже  можем  заставить
рассмеяться друг друга. Если же ты боишься, что я  забеременею,  так  доктор
сказал, что я не могу  иметь  детей.  -  Все  это  она  выложила  совершенно
спокойно.
   Он не верил своим ушам.
   - Ты имеешь в виду настоящий брак? Мэгги готовилась к обжигающим  словам,
но тем не менее боль все равно ощутила.
   - Не лги себе, Колин Маккрори. Ты хотел меня вчера, когда я прервала твое
купанье. Если бы Льюп не помешала.., кто знает, чем бы дело закончилось... И
не отрицай, что между нами какая-то связь.
   - Я не отрицаю, - сказал он тоже решительно. -  Ты  права.  Ты  чертовски
привлекательная женщина, и я бы хотел переспать с тобой. И сейчас  хочу.  Но
это не означает, что я хочу жениться на тебе.
   Хорошо хоть не назвал в глаза шлюхой.
   - Никто на территории Аризоны не узнает о моем прошлом. Мы можем сочинить
целую  историю  о  нашем  знакомстве.  Тебе  понадобится  объяснять  причины
отсутствия Иден. И я помогу тебе.
   - Похоже, ты уже обо всем подумала, - сказал  он  с  холодной  яростью  и
изумлением. Она еле сдерживала волнение.
   - Да, подумала. Вот почему я всегда выигрывала в карты.
   - Ты говоришь в прошедшем времени, - с презрением сказал он.
   - Потому что прошлая жизнь мне надоела. Я буду  для  тебя  кем  захочешь,
Колин. Сделай это ради Идеи.
   - Какой же ты игрок, если играешь так авантюрно, англичанка.
   Он произнес слово "англичанка" так, как произносили его  в  восемнадцатом
столетии его шотландские предки. Но ей было уже не до шутливой пикировки.
   - Почему же не рискнуть, если у меня на  руках  все  козыри,  -  спокойно
сказала она.
   - Если я не женюсь на тебе, никто не поможет мне отыскать мою дочь.  Тебе
хватит обещания,  или  ты  уже  где-нибудь  припрятала  священника,  который
совершит соответствующую церемонию, прежде чем мы сядем на лошадей?
   - Мне хватит твоего слова, Колин, - спокойно ответила она.
   И что это я затеяла? С ума я сошла? Он же никогда не простит мне этого. А
может, оно и к лучшему. Что такое брак? Лишь формальность. И ни один мужчина
больше к тебе не прикоснется. Даже Колин Маккрори. В лице Иден  она  обретет
дочь, которую потеряла семнадцать лет назад. Страх и надежда боролись  в  ее
сердце, и Мэгги ждала, что решит Колин.
   - Хорошо, черт побери. Я женюсь на тебе, - рявкнул он.  Повернувшись,  он
вышел из кабинета, с грохотом захлопнув дверь.

***

   Иден Маккрори глядела вверх на зубцы расщелины, ставшей ее тюрьмой.  Было
время сиесты, когда большинство людей спят. Седой мексиканец, готовивший для
них, скреб горшки и кастрюли, а Джуд сидел у кострища и  чистил  оружие,  не
обращая на нее никакого внимания. Укрытие, в котором они проводили последние
дни, было окружено такими крутыми каменистыми склонами, прочными и гладкими,
что за них удалось  зацепиться  липы"  нескольким  кустикам  плюща.  По  дну
каньона лениво струился ручеек, по берегам которого росли  лишь  приземистые
сосенки да деревья madrono.
   В  другом  конце  ущелья   более   густые   заросли   словно   приглашали
воспользоваться  побегом.  Но  до  них  было  около  ста   ярдов   открытого
пространства. Ее быстро догонят.
   Вскочить бы на лошадь, пока они спят. Благое желание.  Каждую  ночь  Джуд
укладывал ее на свое одеяло и после  различных  отвратительных  манипуляций,
совершаемых с ее телом, засыпал, крепко обхватив руками.
   А сон у Джуда Ласло на редкость чуток. Это она выяснила в первую же  ночь
в этом убежище, когда, выскользнув из  его  тошнотворных  объятий,  украдкой
двинулась к лошадям. Взявшись за повод одной из самых быстрых лошадей  отца,
она приготовилась уже вскочить в седло и помчаться как ветер.  Но  Джуд  уже
стоял за спиной, подкравшись,  как  кошка.  Он  схватил  лошадь  под  уздцы,
забавляясь игрой, в которой он диктовал правила.
   За этим последовали и другие игры, одна уродливее другой. Хорошо хоть  он
не делил ее со своими дружками. Пока.  Иден  содрогнулась,  представив  себе
одутловатую, с грубыми чертами физиономию Макса Хэйвуда и его  рыхлое  тело,
от которого вечно воняло прокисшим вином. Джуд, по крайней  мере,  регулярно
мылся, да и уродом не был.
   А впрочем, какая разница? Она растоптана. Осквернена.  Жизнь  кончена.  А
эти лишь ждут случая, чтобы убить ее отца. Если  бы  ее  самоубийство  могло
спасти его, она бы совершила этот грех с радостью,  но  все  тщетно.  Колину
Маккрори суждено уйти вслед за ней... Ну нет! Она  выживет  и  сделает  все,
чтобы остановить этих сумасшедших, нанятых шайкой воротил из Тусона, которым
смертельно ненавистен ее отец.
   Именно эта  шайка  стояла  за  растянувшимися  на  десятилетия  кровавыми
бойнями между апачами и белыми на территории Аризоны. Война  всегда  выгодна
тому, кто, стоя посередине, подыгрывает обеим сторонам.  Шайка  состояла  из
богатых торговцев, снабжавших индейцев всем - от продуктов и посуды до одеял
и бус. Только большая часть этих товаров так и не