чары еще в больнице. Она воспользовалась твоим нежеланием меня  ви-
деть и отравила твой мозг, и продолжает это делать до сих пор!
   Что бы она ни говорила в защиту Лорны,  невозможно  было  переубедить
Тэйна в его очевидной неправоте. При этом он вовсе не любил ее, он прос-
то ревновал ее к любому, кто мог иметь на Сапфиру хоть какое-то влияние.
Она безошибочно распознала инстинкт дикого самца,  ревниво  оберегающего
свою власть над каждым членом стада. То обстоятельство, что  ей  удалось
вырваться из этого стада, не имело для него никакого значения!
   Вместо этого она задала ему вопрос:
   - Ты думаешь, что мой мозг уже не был отравлен после того, как я уви-
дела тебя и мою сестру в объятиях друг друга?
   Он произнес какую-то короткую выразительную фразу  на  родном  языке,
что заставило гостей, сидящих за соседними столиками, повернуться  в  их
сторону с выражением насмешливого удивления и одновременно растерянности
на лицах. Тэйн резко отодвинул стул и поднялся из-за стола.
   - Я думаю, нам пора уходить. - Он вытащил из кармана  брюк  несколько
драхм, и Сапфире не оставалось ничего другого, как последовать  за  ним,
когда она увидела, что он направился к выходу.
   Выйдя из таверны, Сапфира зацепилась каблуком за камень и  чуть  было
не упала, но Тэйн вовремя поддержал ее за обнаженную  выше  локтя  руку.
Она инстинктивно отшатнулась,  почувствовав  его  теплое  прикосновение,
мысленно кляня себя за все еще присутствующее в ней ощущение  уязвимости
перед Тэйном и в отчаянии отмечая, что от него не укрылась ее реакция.
   - Theos moul - (Боже мой! (новогреч.) сердито  воскликнул  Тэйн,  еще
сильнее сжав ее ослабевшую руку. - Ты ведешь себя так, будто я собирался
тебя изнасиловать!
   Оказавшись с ним вдвоем на темной улице, Сапфира  попыталась  освобо-
диться от страха и гнева и успокоить свое  бешено  колотившееся  сердце.
Царившую вокруг тишину нарушал лишь однообразный стрекот цикад да легкий
шелест юбки, облегающей ее ноги от  дуновения  теплого  морского  бриза,
мягко перебиравшего ее светлые, похожие на сияющий нимб волосы.
   - Я предпочитаю, чтобы ко мне не прикасались, -  с  несчастным  видом
пробормотала она, едва шевеля все еще теплыми от выпитого ликера губами.
   - Ты, конечно, имеешь в виду меня, - недовольно буркнул он, привлекая
ее к себе и не обращая внимания на ее отчаянные протесты. - Я  почему-то
все еще не могу отделаться от чувства, что ты готовишься преподнести мне
сюрприз. Может, ты хочешь бросить детей, полностью порвать с этой частью
твоей жизни? - Его голос, хрипловатый и  низкий,  звучащий  рядом  с  ее
ухом, так живо напомнил Сапфире о недавних, более  счастливых  временах,
что она устыдилась внезапно пробудившегося в ней острого желания, теплой
волной пробежавшего по всему ее телу. - Видит Бог, я бы много дал, чтобы
выбить из тебя правду!
   - Нет! - глухим от отчаяния голосом выкрикнула Сапфира, но ее  слова,
казалось, не произвели на него никакого впечатления. - Я ни разу не сол-
гала тебе!
   Прижатая к его груди. Сапфира почувствовала, как самообладание, кото-
рым она так гордилась, начинает покидать ее. Ее нервы будто заплясали  в
каком-то хаотическом танце, а уши оглохли от бешеного ритма, выстукивае-
мого кровью. - И вообще это не твое дело. У тебя больше нет на меня  ни-
каких прав!
   - Не уверен, что кто-либо из нас по-настоящему верит в это, -  вкрад-
чиво произнес он, поглаживая ее обнаженную руку с такой полной чувствен-
ной неги страстью, что, казалось, между ними возникло  мощное  магнитное
поле.
   Сапфира смотрела на него  растерянными,  полными  панического  страха
глазами, чувствуя напряжение, исходящее от всего его сильного  тела.  Он
не имеет права вести себя так. Ей стало вдруг трудно дышать, и она попы-
талась вырваться из крепко держащих ее рук Тэйна.
   Не обращая внимания на ее слабые потуги к сопротивлению,  он  продол-
жал, обволакивая ее своим ласковым, вкрадчивым голосом:
   - Может, проверим, прав я или нет?
   Его руки скользнули вверх, и, притянув ее к себе, Тэйн в жадном поце-
луе приник к губам Сапфиры. Ее нежные губы почувствовали всю  безжалост-
ную суть его желания, пробудившего в ней дремлющий  все  это  время  жар
любви. Когда Тэйн наконец отпустил Сапфиру, он все еще продолжал терзать
ее своим холодным как лед взглядом, не испытывая ни сочувствия, ни сожа-
лений по поводу унижения, которому ее подверг.
   - Если ты задумаешь сообщить в полицию, что я  нарушил  наш  договор,
предупреждаю, я буду настаивать на том, что ты меня спровоцировала!
   В поведении Сапфиры не было ничего, что могло бы его  спровоцировать,
тем более столь грубую попытку унизить ее. Достоинство  не  позволит  ей
опуститься до каких бы то ни было тяжб с ним.
   - Что еще ты хотел бы со мной  обсудить?  -  спокойно  спросила  она,
чувствуя, как дрожат ее губы. - Если ничего, то я  хотела  бы  вернуться
домой.
   - Как хочешь, - миролюбиво сказал он, но ее не обманули  подчеркнутая
вежливость его тона и внимательный взгляд, остановившийся на ее разгоря-
ченном лице. - Я завершил то, зачем приехал сюда,  так  что  больше  нет
смысла оставаться на острове. Буду признателен, если  ты  распорядишься,
чтобы Спиридоула была готова к отъезду завтра к полудню.
 
 
   Глава шестая
 
 
   - Благодарю, Майкл. Вечер был просто чудесный.
   Опершись на протянутую ей Майклом руку,  Сапфира  вылезла  из  серого
"пежо", остановившегося на небольшом дворе перед домом,  где  находилась
ее квартира, найденная для нее агентом Тэйна.
   Несмотря на кажущуюся банальность, сказанные ею слова были  искренни-
ми. Поездка на автомобиле в Афины, беззаботная прогулка по магазинам, за
которой последовал неспешный ужин на свежем воздухе в ресторане, помогли
ей на время сбросить с себя груз невеселых мыслей, продолжавших тяготить
ее с тех пор, как она возвратилась с Константиноса, и Сапфира была  бла-
годарна Майклу за то, что он предложил ей провести с ним несколько  сво-
бодных дней.
   Последние пять дней со времени ее возвращения, как это и  было  обус-
ловлено решением суда, она не виделась с детьми. Все это мучительное для
нее время, бессонными ночами, а особенно в тяжелые предрассветные  часы,
она пыталась убедить себя, что благополучие детей намного важнее ее эмо-
ционального смятения.
   - Мы должны встретиться снова. Сапфира, - небрежно обняв ее одной ру-
кой за плечи, сказал брат Лорны, ведя ее через каменную арку во внутрен-
ний дворик. - Я бы предложил это гораздо раньше, но  опасался  кривотол-
ков, ведь ты была все еще замужем.
   Не говоря уже о нежелательном столкновении с Тэйном, если бы тот  уз-
нал об этом, с грустно  подумала  Сапфира,  но  успокоила  себя,  заявив
вслух:
   - Я все еще замужняя женщина, Майкл.
   - Но это не одно и то же! - сердито воскликнул Майкл. - Ты не обязана
считаться с его чувствами только потому, что эта свинья  не  хочет  дать
тебе полную свободу. И все из-за его ослиного упрямства! К тому же,  что
мешает тебе жить собственной жизнью? Он ведь не может отнять у тебя  де-
тей, ты же сама отказалась от них!
   - Я вовсе не отказалась от них! - возмущенно возразила Сапфира.  -  Я
лишь временно и по собственной воле отказалась от своих притязаний  ради
того, чтобы мои дети могли жить вместе в одном доме. Я  уверена,  что  в
любой момент смогу изменил" это решение, если у Тэйна не будет сомнений,
что я в состоянии позаботиться о Виктории. По-твоему, это одно и то  же?
- спросила она, как бы ища у него поддержки. - Я смогу жить отдельно  от
них, зная, что таково мое решение, однако, если Тэйн  посчитает,  что  у
него есть основания изменить ситуацию в официальном порядке... для  меня
это будет просто неприемлемо!
   - Сапфи, ты вся дрожишь, - мягко сказал он. - Прости, я не хотел тебя
расстраивать, но все же я не могу понять, почему ты не попыталась  дока-
зать, что Тэйн как отец несостоятелен?
   - Потому что, потому что предполагала, что как мать  я  автоматически
получу право на опеку; в любом случае, я бы не смогла доказать  его  не-
верность, а если бы и смогла, не уверена, что это ему  как-то  повредило
бы. Мне кажется, в этой стране мужчины считают, что не обязаны быть вер-
ными своим женам, а их измена служит лишь доказательством  их  жизненной
силы!
   Это было лишь частью правды. Сама мысль о том, чтобы публично  выдви-
нуть обвинения против Тэйна, была ей отвратительна. Ведь он  нико1да  не
утверждал, что Сапфира плохая мать, хотя ее поведение вскоре после  рож-
дения близнецов и после того, как она увидела его в объятиях Эбби, могло
быть использовано другим человеком, более низким, как подтверждение  на-
рушения ее психики. Проявленная им в этом отношении сдержанность склони-
ла чашу весов, на которых кое-как удерживался их брак, в его сторону;  к
тому же в греческом правосудии он разбирался намного лучше ее...
   - Догадываюсь, что в твоем представлении большинство мужчин чувствуют
точно так же, - добродушно усмехнулся Майкл, прервав ее мысли.  -  Но  я
хочу заметить, что не вхожу в их число.
   - Ты чудесный парень, Майкл, - похлопала она по обнявшей ее за  плечи
руке. - Странно, как это какая-нибудь прелестная гречанка еще не  влюби-
лась в тебя.
   - Никакой проблемы! - рассмеялся он. - Случается,  какой-нибудь  гре-
ческий клан принимает в свою семью невесту-иностранку, предполагая,  что
под влиянием мужа она усвоит культурны" традиции страны. Ты  это  знаешь
не хуже, дорогая, лучше меня, но это  абсолютно  исключено  в  отношении
иноземцев-мужчин, пытающихся умыкнуть их дочерей. К тому же, - мягко до-
бавил он, слегка сжимая ее плечо, - на любовном рынке мне делать нечего,
так как я уже нашел свою женщину.
   - Прошу тебя, Майкл, не нужно об этом. Пожалуйста. - Сапфира вскинула
на него испуганный взгляд и увидела, как серьезно его лицо; они  остано-
вились перед подъездом многоквартирного жилого дома. - Я не знаю, что бы
я делала без тебя и Лорны, ведь вы для меня самые близкие друзья, и я...
но я пока не готова к иным отношениям.
   - Пока не готова, - произнес этот уверенный в себе, хорошо  сложенный
молодой человек лет под тридцать, которому многие девушки были бы счаст-
ливы отдать свое сердце. - По правде говоря,  я  надеялся,  что  теперь,
когда у тебя есть своя квартира... - он замялся.
   Сапфира с грустью покачала головой.
   - Если бы я даже хотела, так сказать, сбросить постромки, это не  так
просто. Я не хочу, чтобы меня считали блудницей. - Ее нежные губы трону-
ла кривая усмешка.
   - Ну а если бы не дети? - настаивал он.
   - Нет, это совсем не то, чего я хочу, поверь мне, Майкл. -  Ей  вдруг
стало трудно дышать. - Честно говоря, мне кажется, лучше нам  больше  не
встречаться наедине. - Она отвернулась, не в силах видеть выражение боли
на его лице. - Я, пожалуй, пойду. Я чувствую себя ужасно уставшей.
   Сапфира шагнула назад, но Майк неожиданно  для  нее  быстро  обхватил
пальцами ее развеваемые ветром волосы и, притянув к себе голову Сапфиры,
в гневном, отчаянном поцелуе приник к ее губам.
   - К черту Таноса Ставролакеса! - выдохнул он, отпустив ее и  чувствуя
глубокое смятение от собственной выходки. - К черту его тиранические за-
машки! Ты ведешь себя так, будто он раскаленным железом поставил на тебе
свое клеймо! Поступай как знаешь, Сапфи. По крайней мере  я  приму  твое
"нет" как должное. Только помни, если я тебе  когда-нибудь  понадоблюсь,
ты знаешь, где меня найти!
   Она смотрела, как он, повернувшись и ссутулив плечи, направился к ма-
шине. Никогда еще Сапфира не видела его в такой  ярости,  да  и  вообще,
разве она разбиралась в мужской психологии? С глубокой грустью она  пот-
рогала все еще болевшие от его грубого поцелуя губы. Изза своей глупости
она даже не подозревала о глубине его чувства к ней, в чем он только что
признался. Если отчаяние и гнев способны разбудить в нем  дикого  зверя,
тогда она права в своем решении больше не видеться с ним. Так будет луч-
ше для них обоих. Сапфира вздохнула. Тем не менее она умудрилась обеспе-
чить еще один разрыв в ткани собственной жизни.
   Вставив в дверь ключ, она повернула его и, толкнув  дверь,  оцепенела
от страха, увидев треугольник неяркого света, идущего из наполовину отк-
рытой двери гостиной. Усилием воли отогнав панику, она  подождала,  пока
перестанет бешено колотиться сердце. Все объяснялось легко: по-видимому,
она просто забыла повернуть выключатель перед уходом. Теперь,  когда  ей
приходится жить одной, следует держать в узде свое воображение.
   Она решительно распахнула дверь и едва не вскрикнула, увидев знакомую
высокую фигуру, шагнувшую ей навстречу.
   - Где, черт побери, ты таскаешься до такого позднего часа? - услышала
она уверенно-властный голос Тэйна.
   - Гуляла, - с вызовом ответила Сапфира, стараясь справиться с  шоком,
вызванным его внезапным появлением. - А какого черта  ты  вломился  сюда
среди ночи?
   - Вряд ли можно сказать, что я вломился, любовь моя, - ответил  он  с
презрением, от которого ей стало не по себе. - Раз я оплачиваю квартиру,
стало быть, у меня, как ты догадываешься, должен быть и ключ от нее,  не
так ли?
   - Это вовсе не значит, что ты можешь являться сюда без приглашения! -
Ее охватила нервная дрожь. Он был в ярости, и у Сапфиры не было  никаких
шансов выиграть в могущем возникнуть между ними споре, и все же  какойто
дьявол внутри так и подталкивал ее к ссоре.  -  Зачем  ты  пришел  сюда,
Тэйн? - гневно выпалила она.
   Ни один мускул не дрогнул на его лице, в то время как в глазах  чита-
лось предостережение.
   - Чтобы забрать тебя назад, на виллу Андромеда.
   - Что? Ты это всерьез?
   Его высокая фигура вдруг стала терять четкость очертаний и  воображе-
ние и явь слились воедино. В какой-то момент ей показалось, что он  при-
шел, чтобы вновь признать ее своей женой, своей любимой,  женщиной,  без
которой он не мыслит своей жизни... Затем  мираж  рассеялся,  и  по  его
грозному лицу Сапфира поняла, что все обстоит несколько иначе.
   - К моему большому сожалению, да, - горько усмехнулся  он.  -  Поверь
мне, я прошу тебя об этом не ради себя. Для  меня  последние  пять  дней
оказались самыми спокойными за все время, что ты в Греции.
   Его презрение было подобно пощечине, но Сапфира  держалась  достойно,
ничем не выдав своих чувств под жестоким взглядом Тэйна.
   - Тогда почему же ты хочешь нарушить свой покой?
   - Со Стефаносом произошел несчастный случай.
   Позднее она спрашивала себя, не было ли его жестокое заявление  заду-
мано как наказание для нее? Если так, то он должен  быть  очень  доволен
результатом, подобным разорвавшейся бомбе.
   - Боже мой! Что произошло? Где он? - В отчаянии она схватила  его  за
руку, чуть повыше локтя, не замечая всей иронии того, что повторяет  ти-
пичный для Тэйна жест. Из-за волнения она перестала контролировать  себя
и, вцепившись в его руку, попыталась добиться от него ответа. - Он жив?
   - Разумеется, жив. Он даже не слишком сильно ушибся.  -  Холодноватая
сдержанность его ответа не сразу успокоила Сапфиру, так как ей  пришлось
бороться с накатившей на нее головокружительной слабостью. -  Пару  дней
назад я распорядился установить в саду качели, - мрачно продолжал он.  -
Мне казалось, это както развлечет их. Вместо того чтобы, как им было ве-
лено, закрепить ремни, наш сын попробовал покачаться стоя, а  Спиридоула
в это время занималась Викторией. Ну и, как и следовало ожидать, он сва-
лился с качелей на землю.
   - У него нет сотрясения мозга? Он ничего себе не сломал? -  разволно-
валась Сапфира, схватившись за Тэйна, чтобы не упасть.
   - Перестань, Сапфи! - Впервые она уловила нотку сочувствия  в  низком
голосе Тэйна. Он осторожно снял с себя ее руки и сжал их в своих сильных
ладонях. - Успокойся и выслушай меня. Его намного больше испугало и рас-
строило то, что я могу наказать его за непослушание. Естественно, я  от-
вез его в больницу, чтобы сделать рентгеновский снимок.  Ничего  такого,
что не могло бы восстановиться за несколько дней само по себе, с ним  не
произошло, если не считать...
   - Если не считать чего? - в глубокой тревоге спросила она.
   Тэйн пожал плечами.
   - Если не считать того, что он хочет видеть свою мать. Он знает,  что
не может видеться с тобой каждый день, но отказывается понимать,  почему
ты не приходишь к нему, когда с ним приключилось несчастье.  Он  думает,
что его наказали за какой-то проступок, и постоянно твердит,  что  очень
жалеет об этом, и спрашивает, когда ты его простишь.
   - Я еду немедленно. - По ее лицу текли слезы. Смахнув их тыльной сто-
роной руки. Сапфира позволила Тэйну проводить ее вниз и усадить в  маши-
ну. Странно, что она не заметила ее знакомых очертаний,  стоя  несколько
минут назад во дворе дома. Хотя в тот момент она была  занята  тем,  как
повежливее отвергнуть домогания Майкла.
   Она позволила Тэйну усадить себя на переднее сиденье, рядом  с  води-
тельским местом, и вспомнила гневные филиппики Майкла против тирании  ее
мужа. В этом с ним нельзя не согласиться, с холодной отрешенностью поду-
мала Сапфира. Ее мозг терзала тревога за сына. Только где-то в отдельных
уголках ее сознания настойчиво звучали мотивы из прошлого: Тэйн, власте-
лин, повелитель, хозяин...
   Несколькими минутами позже, не успел Тэйн повернуть ключ в замке, как
Спиридоула распахнула передние двери.
   - Он сейчас спит. Оба они спят. - Ее широкая улыбка  была  адресована
Сапфире. - Теперь, когда вы здесь, с ним будет все хорошо, вот увидите!
   - Я должна подняться и увидеть его. - Не обращая внимания  на  добро-
душное ворчание Тэйна и одобрительный кивок Спиридоулы, Сапфира устреми-
лась наверх, перепрыгивая через две ступеньки, полная невыразимой трево-
ги и холодной решимости во что бы то ни стало увидеть сына,  обеспокоен-
ная, несмотря на заверения Тэйна, тем, что ее ожидает в детской.
   Оба малыша мирно спали в своих кроватках, разделенных столом, на  ко-
тором тускло светила ночная лампа.
   - О мой Стефанос, мой дорогой малыш! - пробормотала она, опускаясь на
колени рядом с мальчиком и ощупывая кончиками пальцев его прохладный ло-
бик, как бы пытаясь своими прикосновениями к его нежной  коже  успокоить
его и в то же время не разбудить. - Мамочка с тобой, мой родной.
   Она осторожно приподняла простыню и, увидев на нем легкую хлопчатобу-
мажную пижамку, с волнением стала разглядывать ничем не прикрытую  часть
тельца, пытаясь увидеть какую-нибудь ссадину, синяк или ушиб, но не наш-
ла ничего. Она колебалась, ей хотелось, как бы это ни  было  эгоистично,
разбудить его, почувствовать, как его ручки обвиваются вокруг ее шеи,  и
она все время убеждала себя, что ничего страшного с ним не произошло.
   - Оставь его, Сапфи. Пусть он спит, - услышала она  тихий,  но  реши-
тельный голос и, резко обернувшись, почувствовала  устремленный  на  нее
отстраненный взгляд Тэйна, будто она была здесь непрошеным и чужим чело-
веком. Сердце у нее сжалось от боли. Он вовсе не желал ее присутствия  в
доме. Если бы Стефанос заснул чуть раньше, она так бы ничего и не  узна-
ла.
   - Пожалуй, ты прав. - Было невероятно трудно подавить  в  себе  мате-
ринский инстинкт, но в то же время бессмысленно тревожить ребенка, когда
он наконец успокоился. Вздохнув, Сапфира вновь укрыла  малыша  простыней
и, наклонившись, прикоснулась губами к его мягкой щечке. После этого она
подошла к другой кроватке и поцеловала Викторию.
   Она с трудом поднялась, чувствуя во всем теле слабость и усталость от
пережитого шока, и, подняв глаза, увидела устремленный на нее твердый  и
оценивающий взгляд Тэйна.
   - Ну что, оказалось, мое присутствие вовсе не так уж обязательно! - с
наигранной веселостью сказала Сапфира,  но,  к  своему  ужасу,  она  по-
чувствовала, как глаза ее наполнились влагой и по щекам  покатились  две
безжалостные, непрошеные слезы. Ей стоило усилий сделать вид, что ничего
не произошло. - Я позвоню тебе утром, чтобы узнать, как он себя чувству-
ет, ес