ва восьмая
 
   Достойно выдержав его взгляд. Сапфира коротко кивнула.
   - Можешь продолжать. Уверена, что ты уже что-нибудь придумал.
   Он заговорил спокойно и вкрадчиво.
   - Само собой. Правило первое - никогда  не  ссориться  в  присутствии
близнецов. Они должны считать, что их будущая жизнь - это результат сов-
местно принятого нами решения.
   - Вполне справедливо, - заметила она.
   - Правило второе - один день в неделю мы должны проводить вместе, как
нормальная семья в социальном смысле слова.
   - Ты имеешь в ввиду есть за одним столом?
   - Я имею в виду все, за исключением общей постели,  -  сухо  заключил
он.
   - Я... я не уверена, что смогу пойти на  это.  -  Проскальзывающая  в
словах Сапфиры нерешительность отражала ее отчаяние из-за того,  что  ее
принуждали к невыносимой для нее жизни в постоянном и тесном контакте  с
Тэйном. - Ты все время меняешь свои условия!
   - Только ради благополучия наших детей! - Он смотрел на нее с  камен-
ным выражением на лице. - Ведь это ты хотела разрушить нашу семью  -  ну
что ж, тебе это удалось. Если окажется, что тебе больно  ступать  по  ее
обломкам, с этим придется как-то примириться.
   Сапфира отвернулась.
   - Семьи все равно уже не было. Я лишь хотела прояснить  наши  отноше-
ния.
   Взбешенный, он с шумом выдохнул воздух, что заставило ее снова взгля-
нуть на его смуглое лицо.
   - Ты хотела украсть у меня моих детей!
   - Нет! - Ярость в голосе Тэйна заставила ее вздрогнуть.  -  Это  было
совсем не так! - Ее плечи поднялись и затем тяжело  опустились,  выражая
полное бессилие.
   - Разве ты не считала, что я не люблю их? - мягким, вкрадчивым  голо-
сом спросил он Сапфиру, гладя ей прямо в глаза  и  едва  сдерживая  свой
гнев.
   Какое-то довольно непродолжительное время она действительно так дума-
ла. Казалось, он был совершенно равнодушен к нуждам детей, всегда  гото-
вый оставить их на попечение Спиридоулы, и безмятежно спал, когда в ран-
ние предрассветные часы Сапфира сидела у кроваток близнецов, прислушива-
ясь к их нежному дыханию, опасаясь, как бы не  нарушился  его  спокойный
ритм. Теперь, правда слишком поздно, она готова была  признать,  что  ее
тревога была результатом ее болезни и что она переусердствовала в  своем
рвении.
   - Я считала, что тебя занимают другие интересы.
   Самообладание вновь вернулось к ней, хотя  нервы  были  напряжены  до
предела. Меньше всего Сапфира хотела начинать день ссорой.
   - Разумеется, - деланно рассмеялся Тэйн, - мои  любовные  похождения!
Ты мне просто льстишь, полагая, что эти интересы могли увлечь меня  нас-
только, чтобы я полностью забыл о детях.
   Было что-то тревожаще привлекательное в  безжалостном  выражении  его
лица, а цинизм, с которым он признал правоту ее  повторных  обвинений  в
неверности, заставил Сапфиру невольно покраснеть.
   - Может быть, когда-то я действительно так считала, но не  теперь,  -
заявила ему она с потемневшими от боли глазами, еще больше  краснея  под
его насмешливым взглядом. - Если... если тебе доставит удовольствие  мое
признание, то знай, я поняла, что между тобой и Эбби  ничего  такого  не
было.
   - Вот как? В самом деле? - Взгляд его темно-зеленых  глаз  задержался
на ее нежных губах и затем, скользнув по открытым плечам, остановился на
глубоком вырезе ее ночной рубашки. - О да, Сапфира той, я испытываю  ис-
тинное удовлетворение, услышав признание твоей ошибки. Жаль только,  что
тебе потребовалось столько времени, чтобы убедиться в  правдивости  моих
слов и уверений Эбби.
   - Я, я ведь не читала ее письмо ко мне, - виновато сказала Сапфира. -
Во всяком случае, до вчерашнего дня. Это все изменило. Оно  помогло  мне
увидеть все в истинном свете.
   Тэйн произнес по-гречески какую-то фразу, она не поняла ее смысла, но
выражение его лица подсказывало ей, что он сильно рассержен.
   - Я женился на ребенке, я сделал ребенка своей женой,  -  добавил  он
мрачно, не оставляя сомнений, что очень не в духе.
   Она не могла этого отрицать, с грустью подумав о том, что значительно
повзрослела за последние несколько месяцев,  особенно  с  тех  пор,  как
столкнулась с ужасной перспективой потерять своих детей.
   - Поздно говорить о том, что ты изменила свое мнение, -  не  без  яда
заметил он, прервав ее мысли. - Я больше не позволю  тебе  легкомысленно
играть жизнью детей. Вчера вечером ты приняла решение, которое, надеюсь,
не нарушишь.
   Она посмотрела на его решительный,  выдающийся  вперед  подбородок  и
жестко поджатые губы и в ответ на его ледяной взгляд гордо вскинула  го-
лову.
   - Я просто хочу понять, чего  ты  надеешься  достичь  этим  "семейным
днем".
   - Возможно, временного перемирия, - ответил он, и она услышала  разд-
ражение в его голосе. - Боже правый. Сапфира, ведь мы могли как-то обхо-
диться без ссор на Константиносе, не так ли? Все, чего я  прошу,  -  это
раз в неделю, очевидно лучше всего в воскресенье, дать возможность детям
убедиться в том, что мы общаемся как нормальные люди.  Надеюсь,  к  тому
времени, когда мы станем наконец жить раздельно,  они  почувствуют,  что
смогут одинаково довериться одному из нас, не предавая при этом другого.
В остальные дни у нас не будет нужды надоедать друг другу. Я уверен, ук-
ладывая детей спать, мы  сумеем  обойтись  без  потасовок  у  дверей  их
спальни. - Он устремил на нее вопрошающий взгляд, ожидая реакции.
   Разозлившись на скрытый сарказм его слов, Сапфира невольно сжала  ку-
лаки. За все недолгое время их бурных отношений именно она позволила се-
бе однажды ударить его, чем отнюдь не гордилась. И все же, разве Тэйн не
нес какую-то часть ответственности за все это? Своими насмешками он пос-
тоянно подстрекал ее, а его врожденная самоуверенность и высокомерие вы-
зывали в ней ярость.
   - Я тоже так думаю, - согласилась она, довольная спокойным тоном сво-
его ответа. - Меня, правда, удивляет, что ты  готов  так  много  времени
проводить в моем обществе.
   - О, я думаю, что смогу заставить себя делить с тобой  раз  в  неделю
одну комнату, не выказывая явного неудовольствия, любовь моя.  -  Острый
взгляд его зеленых, все замечающих глаз буквально обжигал ее гордо  под-
нятое лицо, и Сапфира вдруг почувствовала, что ей стало трудно дышать. В
этом неподвижном пронзительном взгляде была какая-то гипнотическая сила,
которая буквально сковала все ее тело. Тэйн был так близко, что она мог-
ла коснуться его рукой, и внезапно близость его сильного и поджарого те-
ла, столь хорошо знакомого ей, заставила сердце бешено  колотиться,  все
чувства обострились, словно  заполнив  электрическими  разрядами  каждую
клеточку тела, а грудь пронизала томяще  сладостная  боль,  безошибочный
знак возникшего желания.
   Сапфира готова была расплакаться от досады на  жестокую  несправедли-
вость природы. Многие месяцы она  жила  в  леденящем  состоянии  эмоцио-
нальной глухоты, а теперь, когда она меньше всего  этого  хотела,  вдруг
наступила внезапная оттепель чувств, высвободившая ту  внутреннюю  боль,
которую она надеялась похоронить в прошлом. Даже ирония, с которой  Тэйн
обратился к ней, назвав agape mou (Любовь моя (новогреч.)  усиливала  ее
страдания.
   Она закрыла глаза, чтобы снять возникшее  между  ними  напряжение,  и
крепко, до боли сомкнула, веки. Уж с этой-то болью она справится.
   - Однако мне кажется, что тебе придется приложить больше усилий, что-
бы вытерпеть мое присутствие, ну - Он тихо засмеялся. - Попытайся,  Сап-
фира, ради Стефаноса и Виктории. Ты ведь всегда была превосходной актри-
сой. Уверен, ты справишься. В конце  концов,  это  лишь  временное  неу-
добство, ты сможешь утешать себя тем,  что  окончательного  освобождения
ждать недолго, не так ли?
   Она не ответила на его риторический вопрос  и,  отвернувшись,  молила
Бога, чтобы теперь, когда Тэйн объявил  о  своем  решении,  он  поскорее
ушел. Лишь после того, как она услышала, что открылась и  туг  же  мягко
закрылась дверь, она смогла расслабиться, убеждая себя, что, к  счастью,
Тэйн не посмел к ней притронуться, и забывая об охватившем ее  разочаро-
вании, вызванном его тихим уходом.
   Окончательное освобождение, как же! Наклонившись вперед,  она  обняла
себя за колени, так что ее длинные непокорные волосы рассыпались на  них
подобно водопадным струям. Окончательным будет только их развод,  но  не
юридически оформленное раздельное жительство бывших супругов, ловушка, в
которую она позволила себя заманить!
   Спустя три недели Сапфира вынуждена была признать, что впервые  более
чем за три года на вилле Андромеда воцарились покой несогласие.
   Обычно Тэйн уезжал из дома рано, сразу после  завтрака  с  детьми.  В
последнее время она не могла устоять перед искушением проследить из окна
своей спальни, как он спускается по дорожке сада к автомобилю,  чувствуя
в сердце боль воспоминаний при виде его атлетической фигуры, его  гордой
и уверенной осанки. Он заслуживал большего, чем то, что она ему дала,  с
грустью признала Сапфира.
   Если бы Тэйн не обладал чувством ответственности, он просто  ушел  бы
из ее жизни, вместо того чтобы жениться на ней. Дело даже не в том,  что
она забеременела от него, хотя это было намного лучше, чем судебный про-
цесс, с сожалением вспоминала она. Но Тэйн не потрудился подождать, пока
все выяснится, объявив о своих намерениях, словно они были частью  зара-
нее задуманного плана, вместо того чтобы тут же загладить свою  вину  за
то, что взял - нет, неверно - принял ее невинность как новогодний  пода-
рок, а она в своей юной наивности верила, что он ее любит!
   С тех пор как Сапфира стала жить в Греции, она поняла природу  самоу-
важения, руководящего поведением мужчин в  этой  стране,  суть  которого
можно выразить двумя словами: неприкосновенность  и  свобода.  Греческое
понятие philotimo, означающее скорее честь, чем гордость, - основа  лич-
ного бытия мужчины, его статуса внутри семьи, деревни и района.  Слишком
поздно она поняла, что упорство Тэйна, настаивающего на браке,  диктова-
лось его philotimo. Разумеется, она могла ему отказать, но вместо  этого
она дала согласие и тем самым разрушила и его, и свою судьбу.
   Отвлекшись от мыслей о своем недавнем бдении у  окна,  Сапфира  стала
одеваться. Она выбрала бирюзового цвета полотняные брюки и  рубашку  без
рукавов, завязав ее снизу узлом на животе.
   Верный обещанию, Тэйн превратил для нее большую  спальную  комнату  в
удобную гостиную, поставив туда еще одно кресло и стол, книжный  шкаф  и
телевизор. Она стала ее убежищем по вечерам, когда Тэйн, обычно к  шести
часам, возвращался домой. Если же иногда он задерживался, то всегда неу-
коснительно сообщал об этом Эфими, и Сапфира могла изменить свой дневной
распорядок.
   Сегодня был один из таких дней, вспомнила Сапфира, занимаясь макияжем
у зеркала. У нее была уйма времени, чтобы с утра прогуляться с детьми до
ближайших деревенских магазинов, а перед завтраком дать  им  возможность
поиграть в саду. После этого она нанесет короткий визит Лорне, пока дети
будут наслаждаться послеполуденным сном.
   Затем, когда дети будут пить чай под присмотром Спиридоулы, она  смо-
жет заняться анализом своих многочисленных рисунков на ткани.  Предложе-
ние Тэйна использовать в свободное время графические программы, заложен-
ные в сверхсовременном компьютере, находящемся в его кабинете, для дела,
о котором она раньше так часто мечтала, ошеломило Сапфиру.
   Хотя она давно стремилась найти применение своей творческой  энергии,
ей никак не могла прийти в голову мысль, что Тэйн станет поощрять ее же-
лание работать. Конечно, теперь многое изменилось, признала она.  И  все
же его походя оброненное предложение наполнило ее радостью, а совет  по-
казать свои готовые рисунки его другу Авдреасу Констаниду,  главе  фирмы
"Констаниду текстайлз", заставил ее покраснеть от удовольствия. Она  еле
удержалась, чтобы не расцеловать его за это!
   В качестве психотерапии, признала она, зачесывая назад и  заплетая  в
косу волосы, чтобы затем уложить их кольцом на затылке, лучшего и желать
нельзя. В восторге от возможностей компьютера, чья цветовая гамма  вклю-
чала более двух тысяч вариантов, его способности воспроизводить по памя-
ти и исправлять рисунок, Сапфира принялась за работу с горячим энтузиаз-
мом и каждый раз с большой неохотой покидала  кабинет  Тэйна  перед  его
возвращением, тщательно скрывая следы своей работы и все еще продолжая в
уме прокручивать различные варианты новых идей.
   Сбегая вниз по лестнице, она услышала голоса детей, усевшихся за стол
в ожидании ужина. Поглощенные своим разговором, они даже не заметили  ее
прихода. Как вообще могла кому-то прийти в  голову  мысль  разлучить  их
друг с другом? Если бы этот судья, или примиритель, или как там его  еще
называют греки, увидел их сейчас, он  понял  бы  всю  жестокость  такого
предложения!
   Глядя на светловолосую головку Виктории рядом с темноволосой головкой
Стефаноса, Сапфира почувствовала, как ее радостное  утреннее  настроение
исчезает без следа. Если она полагает,  что  когда-нибудь  сможет  свык-
нуться с их отсутствием, то она просто обманывает себя!
   - Мамочка, можно нам взять в дом котенка? - Ее дочь  первая  заметила
ее присутствие и повернула к ней свое разгоряченное личико.
   - Paracalo (Котенок (новогреч.), мамочка, paracalo! - присоединился к
ее просьбе Стефанос, предпочитая говорить на  языке  своего  отца,  сияя
своими такими же малахитовыми, как у Тэйна, глазами. - У  Ангелии  кошка
принесла четырех котят, но она не может оставить их всех  у  себя.  Папа
сказал нам вчера, что мы можем взять одного, если ты не будешь против.
   - Ты ведь не против, да, мамочка? - Виктория смотрела на  нее  своими
милыми невинными глазами.
   Сапфира подавила улыбку.  Ее  дочь  была  способна  очаровать  самого
дьявола. Притворившись, что серьезно обдумывает их просьбу, она застави-
ла их несколько секунд в волнении дожидаться ее приговора.
   - Не против, если вы обещаете сами заботиться о нем,  -  сказала  она
наконец. - Это означает, что вы будете кормить его несколько раз в день,
в одно и то же время, и следить за тем, Чтобы у него в миске всегда была
свежая вода. У Эфими и без того забот хватает. Не следует  утруждать  ее
еще и этим.
   Налив себе кофе из стоящего на столе кофейника,  она  не  спеша  пила
его, наблюдая за тем, как дети едят свои яйца  всмятку  и  бутерброды  с
маслом, оживленно обсуждая, какое имя будет носить новый член их семьи.
   К тому времени, когда они поднялись в свою комнату для  обязательного
дневного сна, этот вопрос еще оставался нерешенным, и  Сапфира  отправи-
лась к Лорне.
   Подруга весело приветствовала ее.
   - Сапфи! Ты выгладишь просто чудесно!
   - Так уж и чудесно, - засмеялась Сапфира, довольная  комплиментом.  -
Но должна признать, твой совет оказался полезным. Сейчас я уже не  такая
старая карга, как пару месяцев назад.
   - Ты никогда не была похожа на старую каргу, моя милая. - Лорна  оки-
нула свою более молодую подругу критическим взглядом. - Просто  ты  была
немного уставшей, и твои краски чуть потускнели под воздействием солнца.
Я полагаю, ты не жалеешь о своем решении вернуться к Тэйну?
   - Не к Тэйну! - бурно запротестовала Сапфира. - Я вернулась на виллу,
вот и все. Это отнюдь не одно и то же. Откровенно говоря,  мы  почти  не
видим друг друга.
   - Почти? - с лукавым видом заметила Лорна, наблюдая,  как  покраснела
Сапфира. - Милая моя девочка, как очаровательно ты краснеешь. Ты  хочешь
сказать, что нет никакой возможности для вашего примирения?
   - Примирения? - Сапфира тяжело вздохнула. - Разумеется, нет. О чем ты
говоришь? Ведь суд решил, что мы должны жить раздельно!
   - К тому же под одной крышей. Ты хочешь сказать, вы вообще не бываете
вместе?
   Если бы эти вопросы задавал кто-нибудь другой, они вызвали бы  только
раздражение, но Лорна была для нее другом, Сапфира ей  доверяла  и  была
уверена, что, несмотря на неприязнь  к  Лорне  Тэйна,  та  действительно
близко к сердцу принимает ее интересы. Если бы не поддержка Лорны  в  те
ужасные дни, когда она оказалась в больнице, и  позже,  когда  Тэйн  так
жестоко отверг ее и ей пришлось искать убежище, неизвестно,  что  с  ней
было бы сейчас. Сапфира пожала плечами.
   - Каждое воскресенье мы собираемся вместе всей семьей. Это была  идея
Тэйна. Он считает, что детям полезно видеть, что у нас  хорошие  отноше-
ния.
   - М-м, - неопределенно поджала губы Лорна. - Ну и как? У вас действи-
тельно хорошие отношения?
   - В некотором роде, я думаю, да. - Сапфира погрузилась в одно из мяг-
ких кресел Лорны. - Мы не ссоримся в присутствии детей, и оба  прилагаем
максимум усилий, чтобы сохранять вежливость друг  с  другом  и  избегать
споров.
   - Просто замечательно, - сухо сказала Лорна. - Я  уверена,  что  дети
очень довольны, а как насчет вас с Тэйном?
   - Мне кажется, ему все это надоело, но он старается не показывать ви-
ду.
   - А ты? Как ты, Сапфи? Разве это то, чего ты хотела?
   - Я хотела... - начала Сапфира и вдруг замолчала,  со  всей  ясностью
осознав, чего именно она хочет. Она хочет вновь вернуться  в  то  время,
когда для них с Тэйном в мире не существовало ничего, кроме их любви, во
время самозабвенной иллюзии, когда они были  безумно  счастливы  друг  с
другом. Она хотела бы иметь возможность завоевать  его  любовь,  любовь,
которая никогда ей по-настоящему не принадлежала. - Я не знаю, - солгала
она, не в силах сказать Лорне правду.
   Выражение лица Лорны изменилось,  и  насмешливое  лукавство  уступило
место пониманию и грусти в ее глазах.
   - Ты все еще влюблена в него, не так ли, Сапфи?
   - Нет! - слишком поспешно воскликнула Сапфира. - Я не  нужна  ему.  -
Она смотрела на свои руки, униженная собственным признанием.
   - Что-то я не вижу связи между этими двумя  утверждениями,  Сапфи,  -
заметила Лорна, глядя на ее понуро опущенную голову. - Верно ли то,  что
мне сказал Майкл? У него нет ни малейшего шанса?..
   - Он нравится мне как друг... - беспомощно развела руками Сапфира.  -
Он очень милый и добрый, и меньше всего я хотела бы причинить ему  боль,
но...
   - Тебе он не подходит, - не дала ей закончить Лорна.  -  Да,  я  была
уверена, что у него ничего не  получится,  и  считаю  его  решение  пра-
вильным.
   - Решение? - в недоумении переспросила Сапфира и, свернувшись калачи-
ком на удобном диване, стала ждать разъяснений.
   - Да. Он не хотел смущать тебя телефонным  звонком  или  приходом  на
виллу и попросил меня сообщить тебе приятную новость.  Майкл  воспользо-
вался великолепной возможностью открыть свой ресторан в Афинах. Он всег-
да к этому стремился, как только выросла  его  репутация,  ведь  здешние
возможности ограниченны. До последнего времени у него не было  свободных
денег для переезда и расширения дела. Но недавно он получил  предложение
от владельца одного из отелей в Афинах, готового внести нужную  сумму  и
стать его компаньоном, причем никак не вмешиваясь в его дела.  Вместе  с
Майклом они тщательно проанализировали все возможности и убедились, что,
даже если они возьмут в долю третье лицо, предприятие принесет  огромный
доход!
   - Но это же просто великолепно! - Лицо Сапфиры  осветилось  искренней
радостью. - Я ведь знаю, как много это значит для него. Как ему  удалось
найти такого человека?
   Лорна пожала плечами.
   - Вероятно, он слышал о репутации ресторана и, несколько раз  посетив
его, решил, что в Афинах ресторан может стать настоящей  золотой  жилой.
Дело в том, дорогая, - спокойно продолжала Лорна,  -  что  Майкл  хочет,
чтобы я тоже переехала вместе с ним и стала работать в Афинах.
   - Разумеется, ты должна это сделать!
   - Именно так я и решила, - кивнула Лорна. - Но я очень рада  услышать
это от тебя. Мне не хотелось, чтобы ты думала, будто я покинула тебя.  В
конце концов, если я тебе понадоблюсь, Афины не так уж далеко, и я всег-
да буду рада видеть тебя. - Усмехнувшись, она добавила: - Те