ь о том прекрасном времени, когда они при-
нимали душ вместе.
   Она свою кожу холила, лелеяла, Тэйн же, как  правило,  яростно  скреб
свое золотистое тело, словно стараясь смыть с себя груз лет. Таким обра-
зом, ее полотенце оставалось почти сухим, его же  можно  было  выжимать.
Как же ей не хватало теперь этих его мокрых насквозь полотенец...
   Она внимательно оглядела себя в зеркале. Боже, неужели это  она?  До-
вольная тем, что она увидела, она провела пальцами  по  своей  красивой,
полной груди.
   В зеркале отражалась красивая длинноногая девушка с матово  блестящей
кожей. Коротенькая грация едва прикрывала ее бедра тонкой полоской  кру-
жев. Да, отметила она с удовольствием, теперь она выглядела так же,  как
когда-то, до свадьбы.
   Сапфира быстро завернулась в чистое полотенце и вышла из ванной.
   Тэйн по-прежнему сидел в кресле, спинка которого доходила ему лишь до
лопаток, голову же положить было и вовсе некуда. Только мазохисту  могла
прийти мысль провести таким образом ночь. И только садист мог  позволить
ему сделать это.
   - Тэйн, ванна свободна, - мягко произнесла  Сапфира,  уверенная,  что
заснуть в такой позе он не мог. - Слушай, я не понимаю,  почему  бы  нам
обоим не провести эту ночь в удобной постели. Она достаточно широкая.  Я
уверена, что ты не подстроил это все специально, так что  в  сложившейся
ситуации это будет самым разумным.
   - Это очень милосердно с твоей стороны, Сапфи. - Он посмотрел на  нее
из-под прикрытых ресниц. - Я учту твое предложение.
   - Отлично. - Она скользнула под простыню, сняла с  себя  полотенце  и
бросила его на пол. - Тогда спокойной ночи!
   Тэйн поднялся на ноги и пошел в  ванную.  Через  несколько  минут  он
опустится на кровать радом с ней. Почему она с таким  возбуждением  ждет
этою? Просто она весь вечер думала именно об этом. Ей было так хорошо  -
отличная еда, великолепное вино и чудесная компания. Она ни в  чем  себе
не отказывала и чуть ли сама не уверилась, что они по-прежнему идеальные
любящие супруги, имеющие в довершение картины двух  очаровательных  кро-
шек. Так пусть эта иллюзия продлится еще несколько часов.  А  утром  она
постарается спокойно вернуться к суровой реальности.
   Она лежала без сна, каждая клеточка ее тела напряженно  ждала  Тэйна.
Вскоре она заснет, убаюканная собственными мыслями о том, что  могло  бы
сейчас произойти.
   Она услышала, как отворилась дверь ванной, потом Тэйн щелкнул  выклю-
чателем, и она всем существом и всеми нервами почувствовала его  прибли-
жение. И - ничего, только тишина и пустота рядом с ней.
   - Тэйн? - Она потянулась к настольной лампочке. Тэйн,  по-прежнему  в
брюках и рубашке, скрючился в кресле, подперев голову ладонями. -  Тэйн!
- резко окликнула она его.
   Ответа не последовало. Она раздраженно вздохнула, выбралась из крова-
ти и подошла к нему.
   - Тэйн! - Сапфира потрясла его за плечо. Ресницы его дрогнули,  скулы
напряглись. - Что ты делаешь? Мы же договорились, что ты ляжешь  в  кро-
вать!
   - Ни о чем мы не договорились! - рявкнул он в ответ. - Я сказал,  что
учту твое предложение. И я его учел, но не принял. Ради Бога, иди спать,
Сапфи, и оставь меня в покое!
   - Но это же глупо! - Сапфира стояла, расставив ноги,  уперев  в  бока
руки, не думая о том, как она выгладит в его глазах. Она была  разгнева-
на, потому что ей было невыносимо видеть Тэйна в такой  неудобной  позе.
Она была расстроена, потому что ее планы хоть эту ночь провести рядом  с
ним рухнули. Она была озадачена, потому что не понимала причину его соп-
ротивления. - Ты что думаешь, я стану приставать к тебе?
   - Нет. - Он распрямился в кресле и вдруг, к удивлению Сапфиры,  встал
во весь свой рост. - Нет, Сапфи, - повторил он уже мягче. - Дело в  том,
что я не уверен, смогу ли я сам оставаться спокойным и не стану  ли  сам
приставать к тебе.
   Сказанное было настолько неожиданным, что у нее перехватило  дыхание,
и она в изумлении уставилась на него.
   - Думаешь, я вру?
   Сапфира не двигалась с места - даже когда он протянул к ней руки, да-
же когда он прижал ее к себе, даже когда он стал гладить ее,  -  она  не
сопротивлялась, только подняла голову и, задрожав от удовольствия,  при-
открыла губы в ожидании поцелуя.
   Тэйна тоже охватила дрожь. И не какаянибудь поверхностная,  нет,  она
исходила из самых глубин его существа. Она обвила руками его шею и  при-
тянула к себе его голову. Она так ждала его  поцелуя,  такого  желанного
для нее, предопределенного всеми событиями предыдущего вечера, что, ког-
да Тэйн выпустил ее из объятий, ее охватило опустошающее ощущение  поте-
ри.
   - Теперь ты понимаешь, почему я отказываюсь лечь вместе  с  тобой?  -
спросил он хриплым голосом, в котором слышалась насмешка. - Оставь  меня
в покое, иначе я за последствия не ручаюсь. Понимаешь?
   - Понимаю. - Свои мысли Тэйн изложил достаточно  четко,  но  она  все
равно не отодвинулась от него, лишь провела языком по пересохшим  губам,
что не ускользнуло от Тэйна, внимательно следившего за ней глазами,  по-
темневшими от возбуждения. - Я... я не смогу  заснуть,  если  ты  будешь
спать в этом кресле.
   - Десять секунд, Сапфи, - с усилием проговорил он. - Даю тебе  десять
секунд, чтобы вернуться в постель и выключить свет, иначе...
   Сапфира про себя досчитала до десяти, не двигаясь с места. Она слыша-
ла его затрудненное дыхание, понимая, что ведет  себя  вызывающе.  Ну  и
что? Почему бы не довести до логического завершения этот чудесный вечер?
Одна, самая последняя, ночь, пусть даже она не станет ночью их  взаимной
любви, но она проведет ее подле самого близкого человека. Воспоминаниями
о ней она будет жить в ожидающем ее одиночестве.
   Тэйн легко поднял ее на руки, отнес в кровать и  выключил  свет.  Она
потянулась к нему, дотрагиваясь руками до его  шеи,  ощущая  напрягшиеся
мышцы. Он застонал, и она стала смелее, продвигаясь ладонью к его животу
поверх ремня на брюках. Еще чуть-чуть, ну совсем чуть-чуть...
   Он скрипнул зубами и немного отодвинулся, но она поняла - он  не  от-
вергает ее. Когда он снова приник к ней, одежды на нем уже не было.  Она
возобновила свои ласки, вспоминая со сладким замиранием сердца его  зна-
комое до последней клеточки такое любимое тело.
   Сапфира вновь почувствовала себя молодой и беззаботной, она упивалась
радостью физической близости, растворяясь в чувственном удовольствии  от
ласк Тэйна. Он, спустив с ее плеч тоненькие бретельки, нежно целовал  ее
грудь, проводя языком по напрягшимся соскам.
   Тэйн стянул с нее алую грацию, и Сапфира застыла от ужаса - в  памяти
ясно всплыло выражение отвращения на его лице в последний раз, когда они
были вместе. Но уже через мгновение она испустила вздох облегчения:  те-
мень ночи скроет ее обезображенную родами фигуру и, уж  конечно,  он  не
сможет почувствовать пальцами маленький шрам.
   Он говорил с ней руками и губами, она отвечала невнятным  бормотанием
и вздохами наслаждения, горя от желания, так долго дремавшего в ней. Че-
рез несколько минут их разгоряченные тела были охвачены огнем страсти.
   Словно в агонии, Тэйн выдохнул ее имя: Сапфи! - и она отдалась ему со
сладостной щедростью, ничего не требуя взамен.  Он  застонал,  достигнув
пика экстаза, и Сапфира возликовала от доставленного ему счастья.
   Он лежал возле нее обессиленный,  не  способный  шевельнуть  пальцем,
словно Самсон, лишившийся сил, когда вероломная Далила остригла его  во-
лосы. Сапфире интуитивно захотелось защитить его, и она  обняла  его  за
спину, будто укрывая от грозящей ему невидимой стрелы.
   Теперь ее мечта исполнилась. У нее оставалось  еще  немного  времени,
утром уже все кончится. Тэйн заворочался и перевернулся на спину. Сапфи-
ра положила голову ему на грудь,  прислушиваясь  к  ровному  биению  его
сердца. Она ощущала прилив энергии, словно Тэйн поделился  с  ней  своей
жизненной силой, наполнив ее внутренним огнем.
   Когда утром она проснулась, Тэйна рядом не было.  Сапфира  припомнила
ночные события и решила, что жалеть ей не о чем. Ей не надо кривить  ду-
шой перед самой собой - она знала наверняка, что любит Тэйна  по-прежне-
му. Сейчас было уже поздно сожалеть о том, что она сама  разрушила  свое
счастье, но по крайней мере ей не надо было больше лгать себе.
   - А, уже проснулась. - Тэйн, полностью одетый, вышел из ванной.  Лицо
его было сурово. - Я провожу тебя вниз  позавтракать.  Не  задерживайся,
ладно? Чем раньше мы вернемся на Андромеду, тем лучше.
   Сапфира кивнула, с трудом проглотив комок в горле, а Тэйн, не  произ-
неся больше ни слова, вышел из комнаты.
   Чего же другого она ожидала? Борясь с отчаянием, она спустила с  кро-
вати длинные ноги. По крайней мере он поступил благоразумно, оставив  ее
одну, чтобы она без смущения могла одеться. Она и не  рассчитывала,  что
утром он встретит ее с прежней пылкостью. Тэйн был  воплощением  мужест-
венного самца, он легко возбудился при виде полуголой женщины, и она са-
ма поощрила его на дальнейшие действия.
   Во всем виновата только она. Она снова поступила безрассудно,  как  в
прошлом. Тэйн сполна расплатился за ту ее первую ошибку. Ей тогда стоило
только взглянуть в его суровое лицо, чтобы понять, в какой он был ярости
оттого, что пошел ей на уступку.
   Сапфира быстро приняла душ и переоделась, а алую  грацию  скомкала  и
засунула в сумку, отправив туда же и алый вечерний костюм. Своим поведе-
нием она добилась только того, что теперь он еще больше станет ее прези-
рать, но она не сожалела о прошедшей ночи.
   Завтрак прошел в молчании, так же как и последующая поездка в  машине
домой. Тэйн открыл дверь их виллы и пропустил ее вперед. Эфими уже  спе-
шила им навстречу, приветливо улыбаясь.
   - Как малыши? - спросила Сапфира, заранее читая  ответ  на  довольном
лице пожилой женщины.
   - Как всегда.
   - Я пойду взгляну на них.
   - Подожди минуту. - Тэйн удержал ее за руку. - Сперва я хочу  погово-
рить с тобой наедине. Пожалуйста, пройдем в кабинет.
   Что еще? Разбор ее вчерашнего поведения? Взаимные обвинения? Она  хо-
тела отказаться от разговора, но его просьба была больше похожа на  при-
каз, и у нее не хватило духу ослушаться. Самое  лучшее,  что  они  могли
сделать, - это забыть об этой ночи. Стереть ее из памяти. Если бы он на-
чал анализировать события, он бы все опошлил, а ей этого вовсе не  хоте-
лось.
   - Стоит ли? Нам вроде не о чем говорить.
   - Ошибаешься, Сапфи. - Голос его звучал с грустью. Он ввел ее в каби-
нет и плотно закрыл дверь, указав на кресло. Сам же стал  мерить  шагами
комнату. - Я хочу сказать что-то важное.
   - Да? - Она почувствовала стеснение в  груди,  дышать  стало  трудно,
сердце учащенно забилось.
   - Ты была права, когда говорила, что мы не можем жить так  дальше.  -
Он остановился напротив и посмотрел на нее сверху вниз как судья,  гото-
вящийся произнести приговор. - Я передумал, Сапфи. Я приложу все усилия,
чтобы ты могла как можно скорее со мной развестись.
 
 
   Глава одиннадцатая
 
   Ошеломленная словами Тэйна, Сапфира буквально онемела, только  расши-
ренные от изумления глаза да внезапная бледность выдавали ее состояние.
   - Каким я был глупцом, полагая, будто раздельное проживание может по-
мочь нам, - произнес он суровый приговор. - Ты оказалась права с  самого
начала: развод - вот единственный выход. С моей  стороны  было  безумием
думать, что я смогу силой привязать тебя к себе навсегда.
   - А дети? - почти шепотом вырвалось у нее. Она согласилась отдать ему
детей, считая само собой разумеющимся, что всегда сможет быть рядом.  Не
собирается ли Тэйн использовать это против нее в суде?
   - Разумеется, останутся с тобой, - с трудом  сохраняя  самообладание,
выддавил он сквозь зубы. - После вчерашнего вечера я вряд ли  могу  пре-
тендовать на право считать себя достойным отцом!
   Тэйн испытывал неподдельную боль, казня себя презрением за свою пору-
ганную philotimo. Он считал, что подверг себя унижению и позору, и  соз-
нание этого причиняло ему невыносимую боль.
   Облегчение, испытанное было Сапфирой, теперь уступило  место  чувству
сострадания и одновременно гнева на него за то, что он осмелился предпо-
ложить, будто она манипулирует им в своих целях, а также чувству вины за
то, что произошло между ними утром.
   - Ты считаешь, что я использую это против тебя в суде? - гордо  спро-
сила она. - Ты действительно думаешь, что я способна на это, или,  может
быть, ты считаешь, что я все это спланировала заранее, чтобы отобрать  у
тебя детей? - Сапфира почувствовала, как дрожит ее голос.
   - При том, что я сам заказал комнату? -  горько  усмехнулся  Тэйн.  -
Нет, Сапфи, ни в каком злонамеренном умысле я тебя не подозреваю. Ты ду-
маешь, я не знаю, что ты пострадала невинно?
   Да, она действительно пострадала, но вовсе не так, как это  представ-
ляется Тэйну. Невинно? О нет! Вряд ли. Она с недоумением отметила напря-
женность всей его позы.
   - Я... я понимаю, почему ты изменил  свое  первоначальное  решение  о
разводе. - Какое будущее может ожидать человека, наделенного таким  жиз-
нелюбием и силой, как Тэйн, и связанного с женщиной, любить  которую  он
не может? - Но ведь однажды ты мне сказал, что никогда не отдашь  своего
сына.
   - Да, - Тэйн с шумом втянул в себя воздух. - Но это было до того, как
ты Доказала, что настоящая любовь не боится жертв и  не  знает  эгоизма,
что, как бы сильно и глубоко ты ни  любил,  если  приходит  время  расс-
таться, нужно суметь это сделать просто и красиво, как бы невыносимо тя-
жело тебе ни было. Ты была права, говоря, что Стефанос и Виктория нужда-
ются друг в друге, но это еще не все. Как бы сильно я этого ни хотел,  я
не могу заменить им материнской любви и ласки. И не только потому, что я
большую часть времени нахожусь вне дома, все гораздо серьезнее. Я пытал-
ся закрыть глаза на собственные недостатки, но после отдыха на  острове,
когда ты стала жить на новой квартире, я уже не в состоянии был их скры-
вать. И травма Стефаноса была лишь верхушкой айсберга.
   Он помолчал, и Сапфира силилась понять, что  же  означают  эти  слова
Тэйна.
   - Ну и вот... - он улыбнулся ей грустной  улыбкой.  -  Теперь,  когда
благодаря тебе я стал лучше понимать нужды детей, у меня нет иного выбо-
ра, как забыть о собственных желаниях и потребностях и решить все в твою
пользу. Не буду отрицать, мне это нелегко, но, в  конце  концов,  я  это
заслужил. Я принес в твою жизнь одни несчастья, сначала соблазнив  тебя,
затем увезя за тысячи миль от родного дома и друзей, поселив в стране  с
незнакомыми обычаями и языком. Ты забеременела, не прожив со мной и  го-
да... - Тэйну стало трудно дышать... - А потом,  когда  та  заболела,  я
умудрился ничего не заметить. Мне недостало терпения и  способности  по-
нять... Theos mou, Сапфи! Ты вправе была ожидать от меня всяческой  под-
держки, но не получила ничего! Я заслуживаю того, чтобы ты не чувствова-
ла ко мне ничего, кроме отвращения.
   - Это была не твоя вина, Тэйн! - Ее захлестнула  волна  сочувствия  и
желание разделить с ним его вину. - Я была слишком эгоистична и  неопыт-
на. Я даже не попыталась понять и разделить твою жизнь. -  Боясь  встре-
титься с ним взглядом. Сапфира смотрела на свои руки. - К тому же это  я
соблазнила тебя. Я бросилась к тебе, не задумываясь о последствиях. Даже
когда ты сказал моему брату, что собираешься жениться на мне, я застави-
ла себя поверить, будто ты любишь меня, не обращая внимания на тот  оче-
видный факт, что ты оказался жертвой мимолетного увлечения и  чувствовал
себя обязанным по долгу чести "сделать из меня порядочную женщину", пос-
ле того как нас застали на месте преступления.
   Услышав его смех, она с удивлением подняла на него глаза.
   - Дорогая Сапфи, я ведь действительно любил тебя! Я не был  настолько
неопытен и наивен, чтобы позволить себя соблазнить помимо моей воли. Бе-
ли бы у меня не возникло твердого намерения жениться на тебе, я  бы  ни-
когда не оказался в такой заведомо опасной ситуации. Твое столь  лестное
для меня внимание очаровало меня и намного ускорило  мои  планы,  вот  и
все.
   - Ты любил меня? - Она столько лет убеждала себя в том,  что  это  не
так. Неужели это правда? Какой ему смысл лгать ей именно теперь?
   - Разумеется, я любил тебя. - В его взгляде была задумчивая нежность.
- Разве ты забыла первый год нашей совместной жизни?
   - Как я могу это забыть! -  Она  опустила  глаза  и  остановила  свой
взгляд на его груди, уставившись в ярко сверкнувшую на  солнце,  похожую
на жемчужину пуговицу на его рубашке. - Но я все погубила, разве не так?
Я была испорченной, с трудным характером девчонкой, слишком  эгоистичной
и жестокой. И я на корню разрушила наше хрупкое счастье.
   - Ты была больна, Сапфи! А я, глупец, ничего не хотел замечать. Theos
mou! Как подумаю, сколько тебе пришлось перенести тогда, когда ты носила
под сердцем наших детей, да и после!
   Правда заключается в том, что я из ревности ничего не хотел видеть. Я
не готов был делить тебя даже с нашими детьми. Да, я любил всех вас,  но
тебя я любил сильнее. Я почувствовал себя отвергнутым,  когда  ты  стала
дни и ночи проводить с ними. Мне казалось, что ты просто  помешалась  на
них. У всех моих сестер уже были свои дети, но они никогда не уделяли им
так непомерно много времени... Сапфи, ты меня слушаешь? -  Он  опустился
на одно колено у ее стула и нежно прикоснулся  пальцами  к  ее  руке.  -
Только когда, отчаявшись, я пригласил к нам Эбби, я стал  кое-что  пони-
мать. Я надеялся, что она сможет пробиться к тебе, поможет мне  наладить
с тобой контакт. Именно Эбби заставила меня увидеть, что мои сестры жили
в окружении своей многочисленной родни, бабушек, теток, двоюродных  сес-
тер и тому подобное - короче, тех, кто всегда мог принять на себя  часть
забот о детях, в то время как с тобой радом не было  никого  из  близких
тебе людей или родственников. До того времени я был слишком  самоуверен,
считая, что смогу обеспечить любую необходимую тебе поддержку и  помощь.
Но моя работа не давала мне возможности уделять тебе достаточно времени,
и я был слишком увлечен ею, чтобы понять это. - Тэйн  беспомощно  развел
руками. - Я был далеко не беден, но мне нужно было обеспечить  источники
твердых доходов. - Его рот искривился в горькой усмешке.  -  Нужно  было
кормить еще двух малышей, не говоря уже о расходах на оплату услуг  Спи-
ридоулы.
   - А в награду за все это ты получил истеричку жену, устраивающую тебе
дикие скандалы из-за сестры, с которой  ты  якобы  крутил  роман.  -  Ее
взгляд остановился на сильных длинных пальцах, покоившихся на  ее  руке.
Она так много потеряла по собственной вине. И все же,  как  ни  странно,
этот разговор оказывал на нее какой-то терапевтический эффект, будто  ее
открытую рану обработали антисептическим средством. Сначала жгучая боль,
потом следовал процесс заживления. - Если бы я не была тогда  совершенно
невменяемой, я бы никогда не бросила тебе эти дикие обвинения... -  Нес-
мотря на все усилия держать  под  контролем  свои  эмоции,  Сапфира  по-
чувствовала, как по щекам у нее покатились две слезинки.
   - Не плачь, Сапфи, - нежным прикосновением Тэйн вытер ее слезы. -  Ты
не отвечала за свои поступки, у тебя ведь был  полностью  нарушен  обмен
веществ.
   - Зато потом, когда я возвратилась из больницы, со мной  было  все  в
порядке, - безжалостно констатировала она. - Я была переполнена жалостью
к самой себе. Вместо того чтобы думать о будущем, я не переставала зада-
ваться вопросом, почему это случилось именно со мной? Вместо того  чтобы
радоваться, что болезнь позади, я была озабочена мыслями о том, какая  я
несчастная. Я была отвратительным, вечно ноющим и эгоистичным существом,
которого ни один человек не смог бы терпеть радом с собой.
   - Не было у меня никакой другой женщины, Сапфи, -  грустно  промолвил
он. - Что до Ангелии Андроникос, то самое большее, чем она  могла  быть,
это верным другом и умел