й:
     - Если вы намереваетесь поговорить со мной на литературные темы, прошу меня от этого уволить.
     Джейн недовольно поморщилась - ну и нахал! - однако говорить об этом воздержалась. Не до того сейчас. У нее есть более важные темы для разговора.
     - Признайтесь, вы были удивлены, что ваша матушка собралась выйти замуж, - заметила она.
     Итан пожал плечами:
     - Моя мать уже давно ничем не может меня удивить.
     - А почему вам не нравится, что она сделала своим избранником герцога?
     - Ничего подобного я не говорил.
     - Этого и не требовалось. Вы смотрели на них таким мрачным взглядом, что все было понятно без слов.
     Итан хмыкнул, а Джейн, решившая во что бы то ни стало узнать, почему он возражает против брака своей матери, продолжала:
     - По-моему, это так чудесно, что Келлишем ее обожает.
     Он доказал свою любовь, долгие месяцы оставаясь с ней рядом. - Она замолчала, ожидая, что Итан хоть что-нибудь скажет, однако он стоял, удивленно вскинув брови, и Джейн ничего не оставалось, как продолжить:
     - Должно быть, она чувствовала себя очень одиноко после смерти отца. Когда он умер?
     Десять лет назад?
     - Девять. - Вытащив из кармана серебряные часы, Итан демонстративно взглянул на них и защелкнул крышку. - Если вы и дальше будете пытаться вызвать во мне жалость, прошу меня простить. У меня есть планы на сегодняшний вечер.
     - С кем? - выпалила Джейн.
     Итан укоризненно покачал головой:
     - Джейн, Джейн... Ну что у вас за манера постоянно совать нос в чужие дела?
     Как же она ненавидела этот его самодовольный и одновременно насмешливый взгляд!
     - Тогда я спрошу вас еще раз и буду спрашивать, пока вы мне не ответите. Я хочу знать, ездили ли вы сегодня днем на поиски матери Марианны и собираетесь ли поехать вечером?
     Взгляд его темных глаз, казалось, пронзал ее насквозь. Итан был такой высокий, что ей пришлось задрать голову, чтобы на него взглянуть. Протянув руку, он погладил ее по голове, как ребенка, и сказал:
     - Уже поздно, мисс Мейпоул. Бегите спать и держитесь подальше от мужчин с их многочисленными проблемами.
     И, повернувшись к Джейн спиной. Итан направился по широкому коридору к парадной лестнице. Его решительные шаги звучали как вызов.
     Не помня себя, Джейн схватила стоявшую на подставке бело-синюю вазу. Сейчас она ему задаст! Запустит этой вазой прямо в голову, будет тогда знать!
     Но как только пальцы Джейн коснулись прохладного фарфора, она опомнилась. За что, собственно, она собирается его наказывать? Ведь он не ответил на ее вопрос, а это означает, что он собирается встретиться с женщиной, которая, как он думает, бросила своего ребенка. В противном случае он бы это отрицал.
     Отдернув руку, Джейн поспешно спрятала ее в складках юбки. Она не позволит Итану отдать Марианну женщине, которая явно хотела от нее избавиться.
     А поскольку он отказывается воспринимать ее всерьез, придется придумать что-то такое, что вынудило бы его к этому.

Глава 4

     Неслышно подкравшись к лестнице, Джейн осторожно заглянула через перила в холл и увидела высокую фигуру Итана. Он разговаривал с облаченным в голубую ливрею лакеем, стоявшим у входной двери, и его низкий голос отдавался в просторном холле.
     - Слушаюсь, милорд. - Поклонившись, лакей направился по коридору.
     Итан, опустив голову, вошел в одну из комнат, расположенных на первом этаже. Пока будут запрягать лошадей и подавать карету, он наверняка будет ждать в этой комнате.
     Значит, до его отъезда у нее есть минут десять, а может, даже чуть больше.
     Быстро пройдя по коридору, Джейн обнаружила хитроумно спрятанную в стене, обшитой белыми панелями, дверь и, открыв ее, увидела тускло освещенную деревянную лестницу, которой пользовались слуги. Сбежав по ней, она вышла в просторный коридор и принялась гадать, как ей попасть к задней стороне дома. Она шла наугад и уже решила, что заблудилась, как вдруг увидела музыкальную комнату и вошла в нее. Посреди комнаты стояло фортепьяно. Его клавиши сверкали в темноте и были похожи на зубы огромного животного. На противоположной стороне коридора располагались стеклянные двери, выходящие на галерею с колоннами, тянувшуюся вдоль небольшого английского сада. Выйдя из дома, Джейн постояла, вглядываясь в темноту, и наконец заметила за темнеющими деревьями конюшню.
     Не мешкая, она направилась к деревянной калитке в кирпичной стене. Воздух был пропитан сыростью, и Джейн зябко поежилась, пожалев, что не было времени захватить с собой шаль. Впрочем, она привыкла совершать долгие прогулки по холмам родного Уэссекса, так что вряд ли прохладный лондонский воздух причинит ей какой-то вред.
     Сначала она услышала голоса, а уже потом увидела конюхов. Их было двое. Один высокий, кривоногий, другой - коротышка плотного телосложения. Стоя у дверей конюшни и запрягая в ландо двух лошадей, они оживленно переговаривались о чем-то. В этот момент Джейн случайно пнула ногой камешек.
     Тот отлетел, издав громкий, похожий на пистолетный выстрел, звук. Юркнув в темноту за раскидистый дуб, Джейн испуганно замерла. К счастью, в этот момент одна из лошадей фыркнула, тряхнув серебристой гривой. Звякнула упряжь.
     Джейн облегченно перевела дух. Помня, что у нее в запасе лишь несколько минут, она начала подбираться к задку кареты, прячась за изгородью из аккуратно подстриженного самшита и радуясь тому, что на ней черное платье.
     В свете фонаря она разглядела кирпичное здание конюшни и часть двора. Джейн спряталась за кустом. Хотя до изящного экипажа оставалось всего несколько шагов, она не могла набраться решимости их преодолеть.
     По утоптанной земле прогромыхали тяжелые шаги, и из-за угла конюшни показался дородный кучер.
     - Холодная ночка, а? - донесся до Джейн его громкий голос.
     - Да уж, - отозвался кривоногий. - Хорошо бы его светлость не слишком задерживался в постели своей дамочки. Чтобы вам не пришлось долго мерзнуть.
     - Интересно, к какой из них он сегодня отправится? - спросил коротышка. - Та блондиночка, которую он возил на прошлой неделе в Уэссекс, была очень даже ничего.
     Конюхи мерзко захихикали. Воспользовавшись шумом, Джейн быстро преодолела несколько шагов, отделявших ее от задка кареты, и прильнула к гладкой стенке, чувствуя, как у нее бешено колотится сердце. В воздухе пахло кожей и лошадьми.
     - А ну перестаньте болтать! - прикрикнул на весельчаков кучер. - Занимайтесь-ка лучше своим делом, а не то скажу его светлости, он вас всех поувольняет!
     Смех стих, и конюхи бросились исполнять свои обязанности. Заскрипела кожа, зафыркали лошади. Времени у Джейн почти не оставалось. Оторвавшись от стенки ландо, она ухватилась влажной от волнения рукой за большое железное колесо и выглянула из-за кареты.
     Конюхи возились с лошадьми, а кучер ушел в конюшню.
     Пора!
     Подбежав на цыпочках к дверце экипажа, Джейн тихонько открыла ее. Слава Богу, та не скрипнула - наверное, петли смазаны. Опускать ступеньки она не решилась, однако залезть в карету не составило труда: длинные ноги сослужили ей хорошую службу. Джейн бесшумно закрыла дверцу кареты.
     Сжавшись в комочек в кромешной тьме, она с ужасом ждала, что сейчас раздастся крик, распахнется дверца и ее за шиворот выволокут наружу. Однако ничего подобного не произошло. Выждав несколько секунд и чувствуя, что сердце начинает успокаиваться, Джейн коснулась маминого медальона, затем на ощупь нашла длинное сиденье с бархатными подушками и устроилась в уголке.
     И очень вовремя.
     Ландо покачнулось - должно быть, кучер забрался на козлы, - послышался хлопок вожжей, стук лошадиных копыт.
     Поехали. Тенистый сад медленно проплыл мимо. Вот показался парадный подъезд дома, и карета остановилась.
     На крыльцо вышел Итан. В ярком свете фонарей черты его лица казались мрачными и даже зловещими.
     В черном плаще он был скорее похож на выходца из ада, чем на простого смертного.
     Джейн почувствовала приступ страха, но постаралась взять себя в руки. Что это она, в самом деле? Никакой он не демон, а обычный человек, кстати, довольно никчемный, и ничего хорошего ждать от него не приходится. Забившись в темный угол, она застыла, ожидая, когда лакей распахнет дверцу кареты. Послышался голос Итана - он что-то сказал кучеру, - потом дверца распахнулась, и в проеме возникла его голова.
     И в ту же секунду Джейн поняла, что он ее увидел! Он стоял, поставив ногу на ступеньку лестницы, и пристально смотрел на нее.
     Джейн так же молча смотрела на него.
     - Подожди минутку, - мрачно бросил Итан кучеру и, забравшись в карету, захлопнул за собой дверцу. Приподняв полы плаща, отороченные алым шелком, он сел напротив Джейн. - Итак, Джейн собственной персоной. Что ж, ничего другого я и не ожидал, - проворчал он, хлопнув лайковыми перчатками по ладони.
     До Джейн донесся его запах, мужской, густой, соблазнительный. Итан показался ей необыкновенно сильным и значительным, а она себе - мелкой и ничтожной. В замкнутом пространстве было особенно заметно, насколько он крупнее и выше ее. Их колени почти соприкасались, и Джейн заставила себя не отстраняться. Еще подумает, что она его боится.
     - Я еду с вами, - заявила она. - Если вы, конечно, собираетесь нанести визит предполагаемой матери Марианны.
     - А если я собираюсь провести ночь в грехе и разврате?
     Интересно, составите ли вы мне компанию, если я отправлюсь в игорный дом или бордель?
     От этих слов, сказанных насмешливым тоном, Джейн передернуло.
     - Скажите мне правду - куда мы едем?
     - Не мы, а я. Вы сейчас выйдете из моей кареты.
     Грубость Итана вывела Джейн из себя. Она уже готова была вспылить, но, вспомнив про Марианну, сдержалась.
     - Итан, прошу вас, возьмите меня с собой. Я хочу поговорить с женщиной, которая бросила Марианну. Ведь не можете же вы оставить беспомощное дитя у той, кому она не нужна! Где гарантия, что ее будут любить и о ней будут хорошо заботиться?
     - Придется вам положиться на мое мнение.
     - Ха! Вашему мнению о женщинах доверять нельзя.
     Вспомните хотя бы о вашей жене.
     Джейн почувствовала, что зашла слишком далеко, но было уже поздно: она сказала то, что сказала. В темноте выражения лица Итана было не разглядеть, однако от него исходила какая-то странная сила, и ей показалось, что воздух в карете стал густым и холодным. Когда Итан заговорил, голос его прозвучал спокойно:
     - Разрешите вам напомнить, что хорошо воспитанные дамы не наносят визитов падшим женщинам. Так что предоставьте мне самому решать свои проблемы.
     Джейн упрямо покачала головой:
     - Если вы не хотите брать меня с собой, тогда вышвырните на мостовую. Но вы этого не сделаете. Вы не станете устраивать публичных сцен. Человек с репутацией дамского угодника, коим являетесь вы, не может себе этого позволить.
     Несколько секунд Итан пристально смотрел на нее, и Джейн было неуютно под его тяжелым взглядом.
     - А вы, оказывается, хорошо меня знаете, - сказал он наконец, и по его тону Джейн поняла, что он ее не вышвырнет.
     Итан постучал в крышу кареты. Ландо тронулось с места, и Джейн, облегченно вздохнув, откинулась на спинку сиденья. Ее замысел удался! Итак, она была права, Итан и в самом деле решил отправиться на поиски матери Марианны.
     А что, если нет? Что, если он едет в публичный дом? Куда он ее денет? Оставит в карете, а сам предастся разгулу? Скорее всего именно так он и поступит.
     Она взглянула на него. Итан, нахмурившись, смотрел в окно. Редкие уличные фонари, пронзая темноту кареты, на мгновение освещали его резкие черты. У него было такое таинственное и вместе с тем отрешенное выражение лица, словно он замышлял какое-то нехорошее дело.
     - Куда мы едем? - спросила Джейн.
     - Скоро узнаете.
     Его неопределенный ответ лишь усилил ее беспокойство.
     - Вы и в самом деле везете меня в этот сточный колодец греха?
     Итан расхохотался:
     - Сточный колодец греха? Вы что, это сами придумали?
     - Так говорил в своей проповеди преподобный отец Гиллспай, - сдержанно ответила Джейн. - Если бы вы посещали службу в нашей приходской церкви, вы бы это знали.
     - Этот старый косоглазый козел не отличит сточный колодец от Сикстинской капеллы.
     Джейн с трудом сдержала смех; Не время сейчас веселиться.
     - Так ответьте мне. Мы и в самом деле едем в бордель? Мать Марианны - проститутка? - Она с трудом выдавила из себя эти вопросы и теперь со страхом ждала ответа.
     На лицо Итана упала тень, и черты его показались Джейн еще более зловещими.
     - Хватит! Помолчите немного! - нетерпеливо бросил он.
     - Скажите мне по крайней мере, как ее зовут, откуда она, какой у нее характер? Может быть, у нее не было средств воспитывать ребенка, и ей пришлось его отдать?
     - Вы хотели это узнать? Так вот, скоро узнаете.
     Он замолчал. Джейн откинулась на подушки сиденья, огорченная его уклончивым ответом, и стала думать о той безнравственной жизни, которую он вел. В детстве он был настоящим сорвиголовой, озорным и бесшабашным, и ему частенько доставалось от сурового отца. Когда он начал учиться в школе, Джейн стала видеть его реже, только летом и во время каникул. Повзрослев, Итан связался с плохой компанией. Джейн вдруг вспомнила, что когда Итану исполнилось лет двадцать, у него появился товарищ, с удовольствием принимавший участие во всех его диких выходках.
     Как-то раз они мчались на фаэтонах по грязной деревенской дороге в обнимку с какими-то визжавшими от страха девицами с такой скоростью, что ей пришлось отскочить, иначе бы они непременно ее сбили. Фаэтоны прогромыхали мимо, вздымая тучи грязи, а она так и осталась стоять, слушая пронзительный визг и заливистый смех. Джейн вспомнила, что приятель этот, лорд Джон Ренделл, погиб при Ватерлоо.
     - Итан, я так и не выразила вам своих соболезнований.
     Взгляд Итана, пронзив тьму, остановился на ней.
     - Соболезнований?
     - Да. По поводу смерти капитана Ренделла. Мне очень жаль. Я знаю, он был вашим близким другом.
     Несколько мгновений в карете царила мертвая тишина. Слышался лишь приглушенный цокот лошадиных копыт. Руки Итана сжались в кулаки, однако выражение его лица оставалось спокойным.
     - Что ж, одним повесой, совращающим порядочных женщин с пути истинного стало меньше, только и всего, - небрежно бросил он.
     Джейн была потрясена.
     - Да как вы можете так говорить! Капитан Ренделл погиб на поле боя! Вы не вправе порочить героев!
     - Откровенно говоря, мне глубоко безразлично ваше мнение, так что советую вам держать его при себе.
     Ошеломленная его грубостью, Джейн отвернулась к окну и стала смотреть на окутанный дымкой дождя городской пейзаж. Время от времени огни кареты высвечивали бредущего по обочине дороги одинокого путника. Они уже миновали центр города с его просторными площадями, широкими проспектами и высокими домами и теперь двигались к окраине, где дома жались друг к другу, словно престарелые старые девы, собравшиеся посплетничать.
     В конце квартала ландо замедлило ход. Похоже, кучер пытался отыскать нужный дом. Выглянув в окно, Итан сделал ему знак остановиться. Кучер опустил ступеньки и, когда по ним на щербатый тротуар спустилась Джейн, изумленно воззрился на нее. Джейн же было не до него. Брызги холодного дождя ударили ей в лицо, и она поспешно обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.
     Сняв с передка ландо один из медных фонарей, Итан поднял его над головой, чтобы разглядеть дорогу к домику из красного кирпича. Домишко выглядел неказистым: белая краска на входной двери облупилась, дверной молоток в форме головы барана был тусклым, похоже, его давно не чистили. Итан громко постучал, и этот звук пронзил тишину ночи.
     Джейн поднялась на крыльцо, чтобы укрыться от дождя.
     В голову лезли всякие непрошеные мысли. Дурные предчувствия не давали покоя. Наверное, Итан пришел сюда, чтобы встретиться со своей любовницей, а вовсе не для того, чтобы отыскать мать Марианны. Вот сейчас откроется дверь и появится она. Он заключит ее в объятия, прильнет губами к ее губам...
     Интересно, как он целуется? С силой прижимается губами к губам или же легонько их касается? И как долго длится поцелуй? Кто первым прерывает его? Женщина или он сам? И куда во время поцелуя деваются руки?
     Джейн украдкой взглянула на четко очерченные губы Итана и почувствовала, как по телу начинает разливаться странное тепло. На лице его по-прежнему было отсутствующее выражение, и Джейн этому только обрадовалась. Что бы он подумал, если бы знал о том, какие грешные мысли бродят у нее в голове?
     А впрочем, пусть думает что хочет. Ей-то какое до этого дело! Они совершенно разные люди и ведут совершенно разный образ жизни. Она - тихий, размеренный, в общем, деревенский. Он - разгульный и непристойный, включающий в себя общение с беспутными женщинами, живущими в таких вот убогих домишках, как этот.
     Дверь, дребезжа, приоткрылась, и из-за нее высунулась девичья голова в домашнем чепце. Спрятавшись за дверью, словно опасаясь грабителей, девчонка перевела взгляд с Джейн на Итана. Глаза ее были круглыми от страха.
     - Вы к кому? - заикаясь спросила она.
     - Я бы хотел повидать твою хозяйку, - ответил Итан. - Скажи ей, что к ней пришел Чейзбурн.
     Секунду поколебавшись, девчонка проводила их в маленький темный холл, а сама помчалась по коридору к комнате, из которой просачивался тусклый свет.
     Итан поставил фонарь на стол, и ори свете его Джейн разглядела убогую обстановку и стены, оклеенные грязными полосатыми обоями. Прямо впереди виднелась крутая узкая деревянная лестница, ведущая на второй этаж. Странно, Джейн ожидала увидеть интерьер, соответствующий, по ее представлению, публичному дому, - красные бархатные шторы на окнах, статуи обнаженных женщин и воздух, пропитанный волнующими ароматами. Однако никаких красных штор, никаких неприличных статуй видно не было, а в доме царил унылый, затхлый запах запустения.
     Неужели в таком доме и родилась Марианна? Может быть, у ее матери не было средств на ее содержание? Джейн уже готова была пожалеть несчастную, но вовремя одумалась. Эта женщина могла бы попросить о помощи Итана, а не подбрасывать ребенка чужому человеку.
     Бесшумно ступая по голому полу, сгорбившись, словно боясь, что ее будут ругать, вернулась малолетняя служанка и, присев в реверансе., пригласила:
     - Сюда, милорд. Миледи ждет вас;
     Итан сделал знак Джейн следовать за ним. Приготовившись к тому, что она сейчас увидит одну из его размалеванных девок, Джейн пошла следом за девчонкой. Подведя их к комнате, в которой горел свет, служанка растворилась, как привидение, в темноте коридора.
     Джейн оказалась на пороге гостиной, обставленной убого, однако с претензией на элегантность: кресло, несколько обшарпанных стульев и стол. За столом сидела женщина и увлеченно раскладывала пасьянс. На столе рядом с ней стоял хрустальный бокал с вином. У женщины были светлые растрепанные волосы, подчеркивающие лебединую шею и грудь цвета теплых сливок. Ее изящные аристократические черты и прекрасные фиалковые глаза показались Джейн знакомыми.
     Внезапно она застыла как громом пораженная. Она вспомнила летний день пять лет назад, когда эта самая женщина сидела в открытом ландо и ее веселый смех, подхваченный теплым ветерком, разносился далеко вокруг. Джейн тогда все утро просидела, притаившись за колючей изгородью, дожидаясь, когда молодые проедут мимо. Сердце у нее разрывалось от горя, однако уйти и тем самым избавить себя от мучений она так и не смогла. Наконец Джейн была вознаграждена за долготерпение: карета, увозящая Итана и его молодую жену в их загородный дом, прогромыхала мимо.
     Как же она тогда завидовала леди Порции!
     Несколько дней спустя для соседей устроили небольшую вечеринку, где Джейн представили молодой жене Итана. Однако Порция смотрела только на своего мужа. Прильнув к его руке, она что-то тихонько шептала ему на ухо...
     И вот теперь Джейн еще раз испытала шок оттого, что с