ая к груди рубашку. О Господи! Ну как он мог так обидеть ее?
     Присев на корточки, Итан ласково откинул с ее лица прядь волос.
     - Прости меня. Я не должен был заниматься с тобой любовью.
     Буду молить Бога, чтобы это не имело никаких последствий.
     - О чем ты?
     - Джейн, ты можешь забеременеть.
     Джейн машинально прижала руку к животу. В глазах ее появилось мечтательное выражение, словно она уже была беременной от него. И Итан вдруг представил себе, как Джейн улыбается ему, держа руки на округлом животе.
     Нет! Только этого ему и не хватало! Одного внебрачного ребенка вполне достаточно, чтобы осложнить ему жизнь.
     - Боже правый, - прошептала Джейн. - Ты же проделывал это десятки раз, а родилась лишь Марианна. Я думала, ты умеешь.., предохраняться.
     Уязвленное самолюбие не позволяло Итану признаться в том, что он потерял над собой контроль.
     - Умею, - буркнул он. - Но сейчас я совершил ошибку.
     Оставил в тебе свое семя.
     - А ты никогда так не делаешь?
     Итан покачал головой:
     - Никогда.., почти никогда. Хотя, признаться, этот метод не дает стопроцентной гарантии.
     - Тогда почему ты со мной так поступил?
     - Просто.., не успел. - И когда Джейн нахмурилась и открыла было рот, чтобы задать еще пару вопросов, схватил ее за голые плечи. - Если ты обнаружишь, что забеременела, сразу же скажи мне. Поняла?
     Глядя на Итана огромными сверкающими глазами - глазами удовлетворенной женщины, Джейн проговорила:
     - Ты хочешь сказать, что тогда женишься на мне?
     Итан похолодел. Горло у него перехватило, и он поспешно отвернулся, не в силах больше выдерживать ее взгляд.
     - Давай пока не будем беспокоиться о том, что еще не произошло. Вдруг все обойдется?..
     - Ты говоришь - не беспокоиться? - Джейн с трудом села, все так же прижимая рубашку к груди. - Но нам придется об этом говорить. Я ведь даже не представляю, как узнать... беременна я или нет.
     - У тебя перестанут идти месячные. Когда они были в последний раз?
     Щеки Джейн покрылись румянцем, однако она по-прежнему не отрывала глаз от Итана.
     - Несколько дней назад.
     Итан облегченно вздохнул.
     - Отлично, - сказал он, натягивая рубашку. - Будем считать, что нам повезло.
     - Как ты можешь быть в этом уверен? Я ведь не сразу узнаю, прав ты или нет. Еще немало недель пройдет. А пока...
     - А пока ты вернешься в свою комнату. Давай молить Бога, чтобы никто тебя здесь не увидел. Иначе твоей репутации конец.
     - Если мы поженимся, ей ничто не будет грозить.
     Итан вновь почувствовал, как от ужаса по телу пробежали мурашки.
     - Я уже был один раз женат. Поверь мне, больше не собираюсь совершать ту же ошибку.
     - Значит, ты предпочитаешь погубить мою репутацию.
     Итан не знал, что делать, как отреагировать на подобное замечание. Ладони его покрылись липким потом. Хотелось одного: выставить Джейн из комнаты и забыть обо всем, что произошло.
     - Этого не случится, - повторил он. - Если повезет, никто не узнает, что я тебя совратил.
     Пристально посмотрев на Итана, Джейн перевела взгляд на ковер у камина и нахмурилась. Губы ее были плотно сжаты.
     Те самые губы, мягкие и нежные, которые совсем недавно шептали ему слова любви... О Господи! Интересно, о чем она сейчас думает? Может, жалеет о том, что отдалась ему?
     Порывисто встав, Джейн надела рубашку - тонкая ткань заскользила вниз, до колен, - и грациозным движением потянулась за корсетом.
     - Теперь, когда мы все решили, я должна идти, - заявила она. Голос ее прозвучал холодно и сдержанно, так же, как всегда.
     Почему у него такое чувство, что они не пришли ни к какому решению? Что он разрушил их дружбу и глубокая пропасть, лежавшая между ними, стала еще глубже?
     Он застегивал рубашку, глядя, как Джейн, наклонив голову, затянула шнуровку корсета, надела бирюзовое шелковое платье, грациозно облегавшее ее стройную фигуру, и принялась застегивать пуговицы на спине. Видя, что ей не удается это сделать, Итан пришел ей на помощь. Пальцы его нечаянно коснулись бархатистой кожи ее плеч, и он почувствовал, как Джейн напряглась.
     Она его презирает. Быстро же это произошло. Что ж, этого следовало ожидать. Она не думала о последствиях, отдавая свою невинность ему, безалаберному светскому ловеласу. А он знал, что, когда страсть угаснет, романтическая пелена спадет с ее глаз и она увидит его совсем в другом свете. Знал и все-таки не мог отказаться от того, что она ему предлагала.
     Он продел в петлю очередную крошечную пуговицу. Он сотни раз оказывал подобные услуги женщинам, разыгрывая из себя горничную после любовных утех. Но никогда еще не испытывал подобного сожаления.
     И никогда еще не был готов начать все сначала.
     - Джейн... - пробормотал он.
     Он потянулся к ее нежной шейке, чтобы поцеловать, но Джейн отпрянула в сторону и, присев, начала собирать черепаховые шпильки, выпавшие из волос.
     - Ну вот, - сказала она, поднимаясь. - Все собрала.
     Можно уходить.
     Итан взглянул на нее и понял, что уходить ей пока рановато: волосы, растрепанные, неприбранные, спадали густой волной до пояса, губы раскраснелись от его поцелуев. Не ведая об этом, Джейн устремилась мимо заваленного бумагами стола к двери, выходящей в сад.
     Итан бросился вслед за ней и схватил за руку, теплую и гладкую, как и все ее тело.
     - Подожди. Придется тебе уйти через другую дверь. Дождь идет.
     - А ведь и правда...
     Голос Джейн прозвучал удивленно, словно она и не замечала до сих пор, что в окно стучит дождь, что сверкают молнии и грохочет гром. Конечно, менее рискованно пройти через сад, но было уже очень поздно, и Итан решил, что все спят и ничего не случится, если Джейн пройдет к себе через его апартаменты.
     Ему хотелось, чтобы она осталась еще хоть ненадолго, чтобы он мог преодолеть возникшую между ними пропасть, однако Джейн направилась к лестнице, ведущей в его покои. Ее гибкая фигурка исчезла в дверном проеме, и Итану ничего не оставалось, как поспешить за ней.
     Висевшая на стене свеча отбрасывала мерцающий свет на узкую, крутую лестницу. При жизни отца комната в башне использовалась под склад. Она была забита сломанными стульями, сундуками и прочим хламом. Когда Итан после смерти отца стал графом, он первым делом приказал освободить это помещение и перенести все ненужное старье на чердак. И с тех пор он тысячи раз поднимался и спускался по этим ступенькам, приходя в свое убежище, чтобы писать стихи.
     И вот теперь Джейн знает его тайну.
     Мысль об этом была Итану неприятна. Хотя он доверял Джейн и знал, что она никогда его не выдаст, ему было не по себе оттого, что она заглянула ему в душу. Он предпочитал, чтобы его отношения с женщинами были легкими, веселыми и не имели никаких последствий.
     А вот поди ж ты, потерял голову от девственницы! Да не просто девственницы, а Джейн Мейхью, нудной старой девы, блюстительницы нравственности его юношеских лет.
     У дверей спальни Итана Джейн замешкалась и вопросительно взглянула на него:
     - А твой камердинер?
     - Он уже спит.
     Джейн кивнула и, войдя в спальню, чуть ли не бегом помчалась к противоположной двери, словно опасаясь, что Итан схватит ее, швырнет на кровать с пологом на четырех столбиках и вновь займется с ней любовью. А он и в самом деле с удовольствием бы это сделал, хотя никогда еще не приводил в свою спальню любовниц. Он встречался с ними где угодно, только не у себя. Обычно это происходило у них дома или в его скромном доме в Хеймаркете.
     Но Джейн не заслужила подобной гнусной тайной интрижки. Сегодня на него что-то нашло, и он совершил ужасную ошибку. Больше этого не повторится.
     И все-таки... И все-таки он не мог забыть, как хорошо им было вместе. Нет, не может он ее отпустить!
     И когда Джейн открыла дверь в коридор, у Итана мучительно сжалось сердце, и он, обняв ее за тонкую талию, порывисто воскликнул:
     - Джейн, не уходи!
     Джейн смело взглянула на него. Строгие черты ее лица казались в свете свечи вырезанными из камня.
     - Я и так уже слишком долго у тебя была. Ты ведь сам это сказал...
     - Знаю, но...
     Итан запнулся. Его вдруг охватило яростное желание притянуть Джейн к себе, убедиться, что она его не презирает.
     Тихонько выругавшись, он повернул ее к себе лицом и приник к губам.
     Она застыла, а затем, обхватив его руками за шею и издав тихий стон, с жаром ответила на поцелуй. Она его не презирает. Итан почувствовал отчаянную радость и яростное желание.
     Он прервал поцелуй, собираясь отвести Джейн в спальню.
     Но в этот момент взгляд его упал в глубину темного коридора, и он похолодел от ужаса. Худшее, что могло произойти, свершилось!
     По коридору шли трое. Две женщины и мужчина: мать, тетя Вильгельмина и разгневанный герцог Келлишем.

Глава 18

     У Джейн подкашивались ноги от переполнявшего ее желания, и она всем телом прильнула к Итану. Внезапно она почувствовала, как он напрягся. Ей захотелось погладить его по щеке, но он, перехватив ее руку, отвел ее от лица, настороженно глядя куда-то вдаль. Обиженная, не зная, что и думать, Джейн повернула голову в ту сторону, куда он смотрел, и ахнула.
     Неужели они видели, как Итан ее целовал? И почему ей так страшно? Ведь она сама хотела, чтобы их с Итаном застали на месте преступления. Во всяком случае, до того момента, пока он откровенно не заявил, что никогда на ней не женится.
     Подойдя к ним, герцог Келлишем так посмотрел на Джейн, что она готова была провалиться сквозь землю от стыда. О Боже! Да ведь одежда ее в беспорядке, волосы растрепаны!
     Джейн судорожно сжала в руке шпильки, которые собрала с ковра у камина. Шпильки, выпавшие из ее прически, когда они с Итаном занимались любовью.
     - Что все это значит, Чейзбурн? - строго спросил герцог.
     Не выпуская руки Джейн, Итан, спокойно встретил разъяренный взгляд герцога.
     - Что значит? Думаю, моя мать может вам все объяснить.
     Ведь она специально привела вас сюда.
     В голосе Итана звучала ярость, и любой другой на месте Розалинды затрепетал бы от страха. Однако графиня и не подумала испугаться. Не сводя с сына надменного взгляда, она спросила, удивленно вскинув брови:
     - О чем это ты? Я показывала его светлости и Вильгельмине фамильные портреты, которые, как тебе известно, находятся в этом крыле. Я понятия не имела о том, что здесь происходит.
     - Полагаю, если бы ты нас здесь не застала, то ворвалась бы ко мне в спальню под тем предлогом, что хочешь показать гостям картины.
     - Не язви, Итан. В конце концов, это ты провинился, а не я.
     Повернувшись к Джейн лицом и уткнувшись носом в платок, тетя Вильгельмина запричитала:
     - Как ты могла так поступить? Как могла так меня опозорить? Уж не я ли тебя растила, забывая о себе! О Господи! Где мое успокоительное?
     Чувствуя себя безмерно виноватой, Джейн обняла толстуху за необъятную талию. Вильгельмина, рыдая, повисла у нее на шее. Итан быстро нарушил эту идиллию. Подойдя К тете Вилли, он взял ее за руку и строго сказал:
     - Вам нужно лечь, мадам. Сейчас я позвоню лакею, и он отведет вас в вашу комнату. Джейн может пойти с вами.
     - Да, так будет лучше всего, - согласилась леди Розалинда. - А мы с его светлостью пока уладим дела с Итаном.
     - Я никуда не пойду, - заявила Джейн. Она не желала, чтобы кто-то решал ее судьбу. Они наверняка будут заставлять Итана жениться на ней, а когда он откажется, будут вынуждены отправить ее обратно в Уэссекс. - Я взрослая женщина и могу сама за себя постоять.
     - Я тоже должна остаться, - заявила тетя Вилли, опираясь всей тяжестью на руку Джейн. - В конце концов, Джейн моя любимая племянница. И моя обязанность отстаивать ее интересы, особенно в таких ужасных обстоятельствах.
     - Что ж, очень хорошо. - Леди Розалинда величаво махнула рукой. - Может быть, пройдем в спальню графа? Там нам никто не помешает.

***

     Джейн села на табурет рядом с креслом, в котором, всхлипывая и что-то бормоча себе под нос, расположилась тетя Вилли. Закусив губу, Джейн изо всех сил старалась держаться с достоинством, хотя это было нелегко. Она ни о чем не сожалела. В конце концов она разработала план по совращению Итана с благородной целью - чтобы у Марианны была мать.
     Итан стоял у камина, повернувшись лицом к матери и герцогу. Глаза его метали молнии, и вообще он ничем не напоминал того страстного, неотразимого любовника, каким был совсем недавно, в комнате в башне.
     Келлишем сцепил руки за спиной. Он с омерзением смотрел на Итана, и ноздри его длинного носа раздувались.
     - Итак, Чейзбурн, вы обесчестили молодую девушку, находящуюся под вашим покровительством. И не вздумайте оправдываться.
     - Я и не собираюсь ничего отрицать, - заявил Итан.
     - В таком случае следует ли вас понимать так, что вы собираетесь предложить мисс Мейхью руку и сердце?
     В комнате повисла гробовая тишина. Все молчали, лишь тетя Вилли сморкалась в платок. Джейн сидела, с ужасом ожидая взрыва негодования, который неминуемо должен последовать, когда Итан ответит отрицательно.
     - Естественно, ваша светлость. Я вполне отдаю себе отчет в том, что обязан это сделать.
     Не веря своим ушам, Джейн смотрела на Итана во все глаза. Шпильки впились ей в руку, однако она не замечала боли. Неужели он передумал? Неужели и в самом деле женится на ней?
     Джейн охватила радость, но тут же погасла. Он действует против своей воли, это совершенно очевидно. Стоит мрачнее тучи, вытянувшись в струнку, плотно сжав губы. Он был не прочь с ней позабавиться, однако ни о чем серьезном и не помышлял, а теперь вынужден отвечать за содеянное.
     - Слава тебе. Господи! - воскликнула тетя Вилли. - Ее репутация спасена! Хотя я и представить себе не могла, что моя Джейн уступит самому безнравственному из всех светских кутил, человеку, который развелся со своей женой, и...
     - Хватит, Вильгельмина! - оборвала ее леди Розалинда. - Давайте радоваться воссоединению наших семей, а не горевать о прошлом. - И она повернулась к Джейн с ласковой улыбкой:
     - Я, например, просто счастлива, что Джейн станет моей невесткой.
     Джейн тоже должна была бы радоваться. Ее план увенчался успехом. Теперь она станет женой Итана, и он уже никогда не сможет отнять у нее Марианну.
     Но радости не было. Наоборот, на сердце лежала тоска.
     Ей хотелось, чтобы Итан женился на ней по доброй воле. Хотелось, чтобы он полюбил ее, если не сразу, то хотя бы со временем. А теперь никакой надежды на это не осталось.
     Темными как ночь глазами Итан посмотрел сначала на мать, потом перевел взгляд на Джейн и сухо сказал:
     - Я хотел бы поговорить со своей невестой. Наедине.
     - Думаю, в этом нет необходимости, - поспешно проговорила леди Розалинда, нахмурившись.
     - Моя дорогая, - возразил герцог, - мы должны разрешить им побыть одним хотя бы несколько минут. В конце концов, нужно дать возможность твоему сыну сделать мисс Мейхью предложение.
     Леди Розалинда с тревогой взглянула на сына и промолчала. Герцог Келлишем помог тете Вилли встать с кресла, и все трое вышли из комнаты.
     Джейн и Итан остались одни.
     Джейн сотрясала дрожь, и она прижала руки к груди, надеясь, что Итан не заметит, как сильно бьется ее сердце. И, не дожидаясь, пока он сделает свое фальшивое предложение, выпалила:
     - Я знаю, ты не хочешь жениться на мне, и если ты отдашь мне Марианну, я скажу герцогу, что отказала тебе.
     Итан подошел к ней. В свете свечей лицо его казалось бледным как полотно.
     - Так, значит, это правда? Вы устроили заговор с целью отнять у меня Марианну. И теперь ты собираешься использовать мою дочь для того, чтобы шантажировать меня.
     В темных глазах Итана мелькнуло отвращение. Джейн не могла этого вынести. С трудом сглотнув, она попыталась оправдаться:
     - Я действовала исключительно из лучших побуждений.
     Чтобы Марианне было хорошо. И только.
     - И только?! Ты явилась в мою комнату, чтобы соблазнить меня, копалась в моих бумагах, сделала вид, что тебе нравятся мои стихи! И все только затем, чтобы усыпить мою бдительность!
     - Я вовсе не потому хвалила твои стихи. Я в самом деле считаю тебя талантливым...
     Итан нетерпеливо махнул рукой:
     - Хватит! Нечего мне голову морочить! Ты это уже дважды сделала: сначала выманив меня из зала во время бала и заставив встретиться с Порцией, потом сегодня, договорившись с матерью, чтобы она нас с тобой застукала.
     - Леди Розалинда ни в чем не виновата. Я действовала на собственный страх и риск.
     - Тогда чего ради она заявилась в мои апартаменты? Отвечай! Откуда она узнала, что застанет нас вместе?
     "Я бы посоветовала тебе поговорить с ним немедленно", - вспомнила Джейн слова графини. Но почему она была так уверена, что ее сын станет заниматься с ней, Джейн, любовью?
     - Наверное, обычная женская интуиция. Впрочем, это не имеет никакого значения. Значение имеет только то, что винить нужно меня, и никого больше. - Как же ей хотелось, чтобы он обнял ее, прижал к себе. Не в силах сдержаться, она положила руки ему на грудь, ощущая его тепло, чувствуя, как перекатываются под рубашкой его стальные; мускулы. "Ну пойми же ты меня, пойми!" - мысленно взмолилась она. - Да, я обманула тебя. Но я была в отчаянии. Я люблю Марианну и боюсь ее потерять. Прошу тебя, пойми!
     С гримасой отвращения Итан схватил ее за руки и отшвырнул от себя.
     - И поэтому ты продала свою девственность человеку, которого презираешь!
     - Я не презираю тебя, Итан. Я не кривила душой, когда сказала, что люблю тебя. Я всегда тебя любила, с самого детства.
     Итан хрипло расхохотался:
     - Мне остается тебя только пожалеть. Быть прикованной к человеку, который презирает тебя, не очень-то приятно.
     Джейн поразила его жестокость. Она хотела возразить, но ненависть, сквозившая в его взгляде, остановила ее. Если бы не тот эпизод с Порцией... Но теперь уже поздно об этом сожалеть.
     В его глазах она обманщица, которая может пойти на любые уловки для достижения своей цели. Но даже если он действительно так думает, она не отдаст ему Марианну. Ни за что!
     Взяв себя в руки, Джейн заставила себя продолжать:
     - Еще не поздно сказать герцогу, что я тебе отказала.
     Прошу тебя, Итан. Если бы мы договорились относительно Марианны... Если бы ты только позволил ей жить со мной в Уэссексе...
     - Нет! Она останется со мной. Это окончательно.
     Джейн стиснула трясущиеся руки в кулаки. Отвернувшись, подошла к темному окну. Гроза прошла. Моросил мелкий дождик, хотя вдали еще сверкали молнии. Сад, лежавший внизу, был, как мантией, окутан густым, душным мраком. И так же мрачно было у Джейн на сердце. Чувствуя за своей спиной присутствие Итана, она застыла в ожидании, но он к ней и пальцем не прикоснулся.
     - Ты выйдешь за меня замуж, Джейн, - безжизненным голосом произнес Итан. - Как только я получу у архиепископа специальное разрешение. Если получится, завтра вечером.
     Молчанием встретила Джейн этот приговор. Итан тоже не проронил больше ни слова. Стояла гробовая тишина, лишь дождь шумел за окном. В темном стекле виднелось отражение сурового лица Итана, полного непреклонной решимости. Холодные глаза, плотно сжатые губы. Почему он позволил заманить себя в ловушку? Согласился жениться против своей воли?
     Потому что в нем сильно чувство долга. Он оказался честным, порядочным человеком, хотя она была уверена в обратном, считала, что ни на что хорошее он не способен. А получилось, что она сама - женщина без совести и чести, которая не остановится ни перед чем, чтобы получить желаемое.
     Чувство раскаяния охватило Джейн. Еще не поздно совершить благородный поступок: отвергнуть предложение Итана.
     А как же Марианна? Девочке нужна мать, которая постоянно находилась бы с ней рядом, одаривая своей любовью, ведя ее по жизни.
     Внезапно Джейн представила себе, как возвращается в свой одинокий дом в деревне, где компанию ей составят лишь тетя Вилли да кни